То ли «Аллариум», то ли «Аллериум», непонятно, но было указано, что это вероятное название мира, откуда пришли первые алаты. Крайне заманчивая ниточка для той, что несколько лет пытается найти хоть что-то об истоках своего вида, но абсолютно не своевременная. Черкнув название в дневник, я захлопнула бестиарий. Итак, теперь мой план обрел куда более четкие границы.
Завтра я подкараулю Ричарда и создам ему все условия Грани, устроив и внезапность, и преждевременность смерти. Смущала только часть с кратковременностью. Умертвить паренька не проблема, но вернуть его надо живым, а не зомби, и вот с этим есть некоторые сложности. Когда-то давно, в человеческой жизни, моим ведьминским даром в большей степени было именно исцеление. В том числе истинное, способное без последствий вырвать человека из лап смерти, даже если она вцепилась слишком сильно. Но после Грани куда проще мне давалась некромантия. Не говоря уже о том, что магия исцеления — для чистых душой и сердцем. Чего обо мне точно не скажешь.
Сложив все книги неаккуратной стопкой, я прошлась по кухне, нервно закусив губу и разглядывая склянки и мешочки с травами. Была у меня одна идея, пусть и немного бредовая, но раз уж другой нет, почему бы и не попробовать?
Едва дождавшись двух часов ночи, я сгребла в охапку все заранее заготовленные травки и вышла в сад. На мою удачу, что за ним никто давно не ухаживал, и деревья густо разрослись, скрывая небольшую лужайку от посторонних взглядов.
Решительно выдохнув, я быстро сложила маленький костерок из веточек можжевельника, в который щедро насыпала шалфея, мяты и полыни, вокруг костра выложила круг из зверобоя, затем еще один из чертополоха. Было бы неплохо добавить лаванду, но чего нет, того нет.
Покончив с приготовлениями, я тщательно расчесала все еще влажные после ванны волосы, убедилась, что на мне не осталось никаких лишних заколок или украшений, после чего торопливо скинула тонкий халат, оставаясь совсем голой. С ритуалом очищения стоило поспешить, все же это пригород, а не глухой лес, не хватало еще обзавестись невольными зрителями.
Опустившись на колени перед костерком в центре двух кругов, я щелкнула пальцами, зажигая пламя. Можжевеловые веточки моментально вспыхнули, словно смазанные маслом, в воздухе поплыл тяжелый аромат жгущихся трав, неприятно набивающийся в ноздри. Досчитав до десяти, я начала нашептывать бабушкин заговор, призванный очистить душу от зла и тьмы, надеясь, что он на мне сработает.
Пламя костерка прибрело неестественно золотистый мерцающий цвет, выбрасывая в ночное небо голубоватые искорки. Я продолжила тихий напев давно зазубренных строк, оперлась ладонями о землю и склонилась чуть ближе к огню, который совсем не обжигал, даже напротив, неприятно холодил. Круг зверобоя с шипением вспыхнул оранжевым огнем, а следом алым цветом загорелся чертополох. Кожа покрылась мурашками, словно от ветра, но на самом деле это стягивался ко мне прохладный дым от костра и пылающих трав, пытаясь впитаться в тело. Голова раскалывалась от тяжелого травяного аромата, но я упрямо повторяла заговор до тех пор, пока все не догорело, и вдыхала удушливый пряный дым так глубоко, как могла. Лишь когда исчезли последние язычки пламени, я тяжело опустилась набок, стараясь на раскашляться и не сорваться на ругань.
— Тебе не кажется, что это плохая идея — изгонять из себя то, что составляется девяносто процентов твоей сущности?
В ответ на ехидное замечание Асмодея, невесть откуда появившегося в паре метров от меня, я только лениво приоткрыла левый глаз. Портить только-только почищенную карму ругательствами или неприличными жестами не стала.
Демон понятливо усмехнулся и протянул мне руку, помогая встать на ноги. Ни меня, ни его мой нагой вид, перемазанный пеплом трав, не смущал, но Дей все же нашел в себе совесть подать мне халат.
— Знаешь, этот ритуал с твоим послужным списком, как мертвому припарка, — продолжал веселиться демон. — Будто ты каплей воды попыталась смыть с себя бочку дегтя.
Я упрямо молчала.
— Что, даже слова не скажешь? — поддел Асмодей.
— Если сейчас открою рот, придется снова проводить ритуал, — честно созналась я, разведя руками. — А этим дерь… травяным сбором я дышать больше не планирую в ближайшие лет сто. Зачем ты здесь?
— Вообще-то, хотел предложить развеяться в честь нашего примирения. Но, с учетом увиденного, отложим это до более подходящего случая, дабы не замарать твою вновь невинную душу. Сегодня можем просто выпить чаю, расскажешь, на кой черт тебе понадобилось очищение. Я скучал по нашим посиделкам.
— Извини, Дей, но прямо сейчас я планирую упасть в постель и отключиться до рассвета. Мне предстоит кое-что весьма важное.
Асмодей заинтригованно прищурился, но уточнять не стал. Лишь поинтересовался напоследок, не нужна ли его помощь. Я благоразумно отказалась, почти натурально посетовав, что во всем мире просто не найдется столько трав и благовоний, чтобы должным образом очистить Князя Ада, а после скрылась в доме под довольный хохот друга.
Утро не встретило меня головной болью, за что я уже была благодарна. Завтракать не стала, ограничившись отваром мяты для закрепления ночного ритуала, еще раз прокрутила в голове все важные моменты и выскользнула из дома.
Ричарда я выцепила на полпути к школе. Парень шел в компании друзей, о чем-то весело беседуя с ними и даже не подозревая, какую свинью ему вот-вот подложит судьба в моем лице. Я немного прошлась по параллельной стороне улицы, чуть поодаль, наблюдая за Ричардом. Что-то неуловимо приятное и располагающее было в его улыбке, в жестах, в чертах лица, но я никак не могла понять, что именно. Вроде бы с виду обычный мальчишка, но среди сверстников он явно выделялся и приковывал к себе все внимание. Быть может, так сказывалась демоническая примесь в его крови?
Оставив этот вопрос на потом, я поняла, что не стоит и дальше оттягивать неизбежное. Поскольку мне предстояло оживлять парнишку, я не могла стать непосредственной причиной его смерти, но кто сказал, что все обязательно нужно делать своими руками?
Ускорив шаг, я обогнала Ричарда с его компанией и оказалась на перекрестке намного раньше. И почти сразу увидела нужный мне вариант развития событий. Застыв на месте, я чуть прикрыла глаза и на одном дыхании выпалила простенькое, но полезное порой заклинание.
Мячик выскочил из зубов пробегающей мимо собаки и заскакал прямо на дорогу. Псина, к удивлению хозяина, легко рванула поводок и помчалась за ним прямо под колеса мчащегося грузовика, хозяин собаки, сам не понимая, что творит, бросился следом.
Мгновение — и водитель грузовика увидел перед собой замершего от ужаса мужчину с собакой. Минута — и он попытался спешно свернуть в сторону. Секунда — и машина влетела на тротуар, сбив единственного парнишку, который отчего-то не успел отскочить в сторону.
Я выждала, пока зазвучат первые крики ужаса, и только потом рванула со всех ног к телу Ричарда на асфальте, еще на бегу ощущая, как гаснет искра его жизни. Отпихнув в сторону пару человек со словами, что могу помочь, я склонилась над парнем, заглядывая в стекленеющие глаза. С замиранием сердца выжидала несколько минут, ощупывая грудную клетку парня, попутно сращивая сломанные ребра и шею, а потом склонилась к нему и, мысленно помолившись всем известным мне богам, выдохнула ему в губы теплое облачко дыхания целителя.
Через мгновение я ощутила под ладонью, как сердце возобновило слабый стук, веки парня задрожали, тело судорожно дернулось.
Меня едва не скрутило от приступа боли, но я смогла собраться с силами и осторожно выбраться из толпы. Благо, что подоспела скорая и зрителей все равно оттеснили в сторону. В тот момент меня временно перестало интересовать состояние Ричарда. Неприятно заныли собственные ребра и шея ровно там же, где недавно я срастила кости мальчишки, но такой исход вполне устраивал. Значит, все получилось как надо, я смогла воскресить его должным образом, расплатившись за исцеление исключительно собственными силами.
Проводив скорую взглядом, я невольно поморщилась от глухой остаточной боли и наконец-то душевно выругалась. Что ж, теперь оставалось только установить вокруг Ричарда защиту, а для этого чистота души и помыслов была без надобности.
У меня было двоякое отношение к больницам, лечебницам и прочим похожим заведениям. С одной стороны, чужих страхов здесь было пруд пруди, хоть купайся в них. С другой же, они практически не давали никакой силы, только отвлекали.
В госпиталь, куда отвезли Ричарда, я попала через пару часов, когда сама оправилась от исцеления. Найти его в огромном здании не составило труда: пусть парень пока был без сознания, но проснувшаяся в нем сила уже постепенно окутывала его плотным коконом, привлекая чувствительных к этому тварей. Сперва мне попалась чародейка, попытавшаяся просочиться в палату под видом родственницы, а буквально пять минут назад, к своему безмерному изумлению, я вычислила среди медработников энергетического вампира. После разъяснительной лекции о негативных последствиях пагубного интереса к жертве дорожной аварии и маленькой демонстрации моей сущности оба исчезли без следа. Дар убеждения у меня был на зависть многим.
Теперь, если верить ощущениям, в больнице было до поры до времени тихо, Ричарду ничего не угрожало. Охранные контуры и чары я установила, закрепив их на тонкий браслетик из светлого металла с мелкими фигурными подвесками. Стоит хотя бы одному контуру разомкнуться, я немедленно об этом узнаю, где бы ни находилась. Но пока парень не очнется, придется все равно побыть бдительнее обычного.
Убедившись в безопасности мальчишки и направив Нэйт сообщение с просьбой покараулить его в больнице, я снова впилась внимательным взглядом в лицо спящего Ричарда. Нет, будь я проклята, все же было в нем что-то странное. Что-то, вызывающее у меня одновременно и симпатию к нему, и дурное предчувствие.
Лишь дождавшись появления Нэйт и беспрекословным тоном отдав ей нужные распоряжения, я решилась сделать то, что вообще-то, стоило бы провернуть до того, как заварить всю эту кашу.
Дом, где жил Ричард, встретил меня тишиной и пустотой. Небольшой, ухоженный, чистый и образцово-показательный. Бесцеремонно бродя по комнатам в обуви и разглядывая чужие вещи, я прислушивалась к своим ощущениям и как ведьма, и как алата. Удивительно, но ничего странного, ни малейшего намека на, что в доме присутствует хоть какая-то сверхъестественная энергетика.
Добравшись до гостиной, я принялась рассматривать ряд фотографий на каминной полке.
Осознание всего ужаса ситуации внезапно кольнуло в сердце острой иглой. Негнущимися пальцами я потянулась за снимком молодой женщины с мальчиком на руках, но не удержала, и фотография со звоном грохнулась мне под ноги.
Этого не может быть. Не может. Мне просто показалось.
Я мысленно повторяла это как заклинание, пока целую вечность наклонялась за фотографией, хотя в душе уже прекрасно понимала, что вляпалась по сами уши.
Женщина на фотографии была прекрасна. У нее были те же кудрявые темные волосы, собранные в высокую прическу, сияющие карие глаза и задорная улыбка, аккуратный носик и высокие скулы. Судя по тому, что Ричарду на снимке было года три-четыре, это фото было сделано спустя несколько лет после нашей с ней последней встречи, но Тереза на нем выглядела так же.
Мельком пробежавшись взглядом по остальным фотографиям, я тяжело опустилась, практически рухнула на журнальный столик за спиной, бессильно опустив руки, все еще сжимающие фотографию моей старой знакомой с ее сыном. Теперь все стало на свои места. И неясная история с примесью демонической крови у Ричарда, и его странно знакомое для меня лицо. Парень удивительным образом унаследовал лучшие черты родителей, был одновременно сильно похож и на мать, и на отца. А свою алатскую сущность он совершенно точно унаследовал от отца, личность которого больше не была загадкой.
Лоркан. Мой первый наставник после обращения алату, мой единственный настоящий друг среди алатов. Тот, кто пожертвовал своим положением в Высшей Ложе и вытащил меня из тюрьмы Вильгельма, когда я уже смирилась со своей участью. Тот, кто надавал мне оплеух и заставил прийти в себя.
Тот, кому я была обязана жизнью, кто умер на моих глазах страшной смертью, спасая мою же шкуру.
И я нацелилась на его сына, чтобы натравить мальчишку на Вильгельма, не задумываясь о том, чем это обернется для него.
Нервный смешок вырвался у меня раньше, чем я успела подумать о чем-либо еще, затем второй, третий, пока я истерически не расхохоталась, невольно сминая фото в руке и смаргивая непрошеные слезы.
Смех, доносившийся до слуха Гончего сквозь окно звучал до неприятного жутко. Стоя на улице, он оценивающе разглядывал алату через стекло и пытался выстроить хоть какие-то догадки не ее счет.
Эвелинн он отыскал еще вчера вечером, следуя за чутьем, которое без проблем вывело к ее пристанищу. Врываться в дом к той, что считалась одной из опаснейших пернатых, явно не стоило без тщательной подготовки, поэтому Гончий просто побродил по округе, расставляя оповещающие маячки, которые сообщили бы ему о любых действиях этой особы. Впрочем, на свой страх и риск, убедившись, что дом пуст, Дес все же влез внутрь в надежде обнаружить свой кулон, но потерпел сокрушительную неудачу. Смирившись с неизбежным, он направился за камнем для артефактора.
Маячки сработали посреди ночи, заставив Гончего мгновенно вскочить на ноги и рвануть к дому алаты, костеря ее на ходу за внезапную бессонницу. Впрочем, вопреки его опасениям, Эвелинн не пыталась лишить кого-то жизни или устроить конец света. Алату Дес застал абсолютно нагой, сидящей посреди пары явно магических горящих кругов. С ходу понять, что именно за ритуал проводила эта ведьма, он не мог, но на всякий случай был готов пресечь возможное проявление гнусной натуры коленопреклоненной девицы.
В отличие от ведовства, с демонологией Гончий был знаком куда ближе, поэтому не без труда, но опознал в мужчине, который появился около алаты незадолго до конца ритуала, высшего демона. Вглядевшись в черты лица ночного визитера, Дес уважительно присвистнул: Эвелинн водила дружбу не просто с одним из старших демонов, а с Князем Ада, Асмодеем. О приятельских, как минимум, отношениях, свидетельствовало поведение и демона, и алаты. Но, откровенно говоря, Гончего куда больше заинтересовали слова демона о ритуале очищения. Припомнив все, что ему рассказывали об Эвелинн, он с трудом мог предположить, для чего это могло ей понадобиться. Правда, хорошо помнил слова Витора: алата Страх не из тех, кто делает что-то без повода. Другой вопрос, что у нее мог быть за повод, и кому это выйдет боком.
Обострившееся чутье вопило о грядущих неприятностях, поэтому после долгих колебаний Гончий все же остался около дома Эвелинн.
Утром его предположения оправдались: алата практически беззвучно выскользнула из дома и устремилась к центру города. Мрачно хмыкнув, Гончий отправился следом, стараясь держаться на расстоянии, но не слишком далеко, чтобы в случае чего можно было надавать по гадким ручонкам. Конечно, жизнерадостная обстановка маленького городка не сильно располагала к чему-то жуткому, но поверить в то, что алата просто вышла на прогулку стремительным шагом, Дес никак не мог.
Завтра я подкараулю Ричарда и создам ему все условия Грани, устроив и внезапность, и преждевременность смерти. Смущала только часть с кратковременностью. Умертвить паренька не проблема, но вернуть его надо живым, а не зомби, и вот с этим есть некоторые сложности. Когда-то давно, в человеческой жизни, моим ведьминским даром в большей степени было именно исцеление. В том числе истинное, способное без последствий вырвать человека из лап смерти, даже если она вцепилась слишком сильно. Но после Грани куда проще мне давалась некромантия. Не говоря уже о том, что магия исцеления — для чистых душой и сердцем. Чего обо мне точно не скажешь.
Сложив все книги неаккуратной стопкой, я прошлась по кухне, нервно закусив губу и разглядывая склянки и мешочки с травами. Была у меня одна идея, пусть и немного бредовая, но раз уж другой нет, почему бы и не попробовать?
Едва дождавшись двух часов ночи, я сгребла в охапку все заранее заготовленные травки и вышла в сад. На мою удачу, что за ним никто давно не ухаживал, и деревья густо разрослись, скрывая небольшую лужайку от посторонних взглядов.
Решительно выдохнув, я быстро сложила маленький костерок из веточек можжевельника, в который щедро насыпала шалфея, мяты и полыни, вокруг костра выложила круг из зверобоя, затем еще один из чертополоха. Было бы неплохо добавить лаванду, но чего нет, того нет.
Покончив с приготовлениями, я тщательно расчесала все еще влажные после ванны волосы, убедилась, что на мне не осталось никаких лишних заколок или украшений, после чего торопливо скинула тонкий халат, оставаясь совсем голой. С ритуалом очищения стоило поспешить, все же это пригород, а не глухой лес, не хватало еще обзавестись невольными зрителями.
Опустившись на колени перед костерком в центре двух кругов, я щелкнула пальцами, зажигая пламя. Можжевеловые веточки моментально вспыхнули, словно смазанные маслом, в воздухе поплыл тяжелый аромат жгущихся трав, неприятно набивающийся в ноздри. Досчитав до десяти, я начала нашептывать бабушкин заговор, призванный очистить душу от зла и тьмы, надеясь, что он на мне сработает.
Пламя костерка прибрело неестественно золотистый мерцающий цвет, выбрасывая в ночное небо голубоватые искорки. Я продолжила тихий напев давно зазубренных строк, оперлась ладонями о землю и склонилась чуть ближе к огню, который совсем не обжигал, даже напротив, неприятно холодил. Круг зверобоя с шипением вспыхнул оранжевым огнем, а следом алым цветом загорелся чертополох. Кожа покрылась мурашками, словно от ветра, но на самом деле это стягивался ко мне прохладный дым от костра и пылающих трав, пытаясь впитаться в тело. Голова раскалывалась от тяжелого травяного аромата, но я упрямо повторяла заговор до тех пор, пока все не догорело, и вдыхала удушливый пряный дым так глубоко, как могла. Лишь когда исчезли последние язычки пламени, я тяжело опустилась набок, стараясь на раскашляться и не сорваться на ругань.
— Тебе не кажется, что это плохая идея — изгонять из себя то, что составляется девяносто процентов твоей сущности?
В ответ на ехидное замечание Асмодея, невесть откуда появившегося в паре метров от меня, я только лениво приоткрыла левый глаз. Портить только-только почищенную карму ругательствами или неприличными жестами не стала.
Демон понятливо усмехнулся и протянул мне руку, помогая встать на ноги. Ни меня, ни его мой нагой вид, перемазанный пеплом трав, не смущал, но Дей все же нашел в себе совесть подать мне халат.
— Знаешь, этот ритуал с твоим послужным списком, как мертвому припарка, — продолжал веселиться демон. — Будто ты каплей воды попыталась смыть с себя бочку дегтя.
Я упрямо молчала.
— Что, даже слова не скажешь? — поддел Асмодей.
— Если сейчас открою рот, придется снова проводить ритуал, — честно созналась я, разведя руками. — А этим дерь… травяным сбором я дышать больше не планирую в ближайшие лет сто. Зачем ты здесь?
— Вообще-то, хотел предложить развеяться в честь нашего примирения. Но, с учетом увиденного, отложим это до более подходящего случая, дабы не замарать твою вновь невинную душу. Сегодня можем просто выпить чаю, расскажешь, на кой черт тебе понадобилось очищение. Я скучал по нашим посиделкам.
— Извини, Дей, но прямо сейчас я планирую упасть в постель и отключиться до рассвета. Мне предстоит кое-что весьма важное.
Асмодей заинтригованно прищурился, но уточнять не стал. Лишь поинтересовался напоследок, не нужна ли его помощь. Я благоразумно отказалась, почти натурально посетовав, что во всем мире просто не найдется столько трав и благовоний, чтобы должным образом очистить Князя Ада, а после скрылась в доме под довольный хохот друга.
Утро не встретило меня головной болью, за что я уже была благодарна. Завтракать не стала, ограничившись отваром мяты для закрепления ночного ритуала, еще раз прокрутила в голове все важные моменты и выскользнула из дома.
Ричарда я выцепила на полпути к школе. Парень шел в компании друзей, о чем-то весело беседуя с ними и даже не подозревая, какую свинью ему вот-вот подложит судьба в моем лице. Я немного прошлась по параллельной стороне улицы, чуть поодаль, наблюдая за Ричардом. Что-то неуловимо приятное и располагающее было в его улыбке, в жестах, в чертах лица, но я никак не могла понять, что именно. Вроде бы с виду обычный мальчишка, но среди сверстников он явно выделялся и приковывал к себе все внимание. Быть может, так сказывалась демоническая примесь в его крови?
Оставив этот вопрос на потом, я поняла, что не стоит и дальше оттягивать неизбежное. Поскольку мне предстояло оживлять парнишку, я не могла стать непосредственной причиной его смерти, но кто сказал, что все обязательно нужно делать своими руками?
Ускорив шаг, я обогнала Ричарда с его компанией и оказалась на перекрестке намного раньше. И почти сразу увидела нужный мне вариант развития событий. Застыв на месте, я чуть прикрыла глаза и на одном дыхании выпалила простенькое, но полезное порой заклинание.
Мячик выскочил из зубов пробегающей мимо собаки и заскакал прямо на дорогу. Псина, к удивлению хозяина, легко рванула поводок и помчалась за ним прямо под колеса мчащегося грузовика, хозяин собаки, сам не понимая, что творит, бросился следом.
Мгновение — и водитель грузовика увидел перед собой замершего от ужаса мужчину с собакой. Минута — и он попытался спешно свернуть в сторону. Секунда — и машина влетела на тротуар, сбив единственного парнишку, который отчего-то не успел отскочить в сторону.
Я выждала, пока зазвучат первые крики ужаса, и только потом рванула со всех ног к телу Ричарда на асфальте, еще на бегу ощущая, как гаснет искра его жизни. Отпихнув в сторону пару человек со словами, что могу помочь, я склонилась над парнем, заглядывая в стекленеющие глаза. С замиранием сердца выжидала несколько минут, ощупывая грудную клетку парня, попутно сращивая сломанные ребра и шею, а потом склонилась к нему и, мысленно помолившись всем известным мне богам, выдохнула ему в губы теплое облачко дыхания целителя.
Через мгновение я ощутила под ладонью, как сердце возобновило слабый стук, веки парня задрожали, тело судорожно дернулось.
Меня едва не скрутило от приступа боли, но я смогла собраться с силами и осторожно выбраться из толпы. Благо, что подоспела скорая и зрителей все равно оттеснили в сторону. В тот момент меня временно перестало интересовать состояние Ричарда. Неприятно заныли собственные ребра и шея ровно там же, где недавно я срастила кости мальчишки, но такой исход вполне устраивал. Значит, все получилось как надо, я смогла воскресить его должным образом, расплатившись за исцеление исключительно собственными силами.
Проводив скорую взглядом, я невольно поморщилась от глухой остаточной боли и наконец-то душевно выругалась. Что ж, теперь оставалось только установить вокруг Ричарда защиту, а для этого чистота души и помыслов была без надобности.
У меня было двоякое отношение к больницам, лечебницам и прочим похожим заведениям. С одной стороны, чужих страхов здесь было пруд пруди, хоть купайся в них. С другой же, они практически не давали никакой силы, только отвлекали.
В госпиталь, куда отвезли Ричарда, я попала через пару часов, когда сама оправилась от исцеления. Найти его в огромном здании не составило труда: пусть парень пока был без сознания, но проснувшаяся в нем сила уже постепенно окутывала его плотным коконом, привлекая чувствительных к этому тварей. Сперва мне попалась чародейка, попытавшаяся просочиться в палату под видом родственницы, а буквально пять минут назад, к своему безмерному изумлению, я вычислила среди медработников энергетического вампира. После разъяснительной лекции о негативных последствиях пагубного интереса к жертве дорожной аварии и маленькой демонстрации моей сущности оба исчезли без следа. Дар убеждения у меня был на зависть многим.
Теперь, если верить ощущениям, в больнице было до поры до времени тихо, Ричарду ничего не угрожало. Охранные контуры и чары я установила, закрепив их на тонкий браслетик из светлого металла с мелкими фигурными подвесками. Стоит хотя бы одному контуру разомкнуться, я немедленно об этом узнаю, где бы ни находилась. Но пока парень не очнется, придется все равно побыть бдительнее обычного.
Убедившись в безопасности мальчишки и направив Нэйт сообщение с просьбой покараулить его в больнице, я снова впилась внимательным взглядом в лицо спящего Ричарда. Нет, будь я проклята, все же было в нем что-то странное. Что-то, вызывающее у меня одновременно и симпатию к нему, и дурное предчувствие.
Лишь дождавшись появления Нэйт и беспрекословным тоном отдав ей нужные распоряжения, я решилась сделать то, что вообще-то, стоило бы провернуть до того, как заварить всю эту кашу.
Дом, где жил Ричард, встретил меня тишиной и пустотой. Небольшой, ухоженный, чистый и образцово-показательный. Бесцеремонно бродя по комнатам в обуви и разглядывая чужие вещи, я прислушивалась к своим ощущениям и как ведьма, и как алата. Удивительно, но ничего странного, ни малейшего намека на, что в доме присутствует хоть какая-то сверхъестественная энергетика.
Добравшись до гостиной, я принялась рассматривать ряд фотографий на каминной полке.
Осознание всего ужаса ситуации внезапно кольнуло в сердце острой иглой. Негнущимися пальцами я потянулась за снимком молодой женщины с мальчиком на руках, но не удержала, и фотография со звоном грохнулась мне под ноги.
Этого не может быть. Не может. Мне просто показалось.
Я мысленно повторяла это как заклинание, пока целую вечность наклонялась за фотографией, хотя в душе уже прекрасно понимала, что вляпалась по сами уши.
Женщина на фотографии была прекрасна. У нее были те же кудрявые темные волосы, собранные в высокую прическу, сияющие карие глаза и задорная улыбка, аккуратный носик и высокие скулы. Судя по тому, что Ричарду на снимке было года три-четыре, это фото было сделано спустя несколько лет после нашей с ней последней встречи, но Тереза на нем выглядела так же.
Мельком пробежавшись взглядом по остальным фотографиям, я тяжело опустилась, практически рухнула на журнальный столик за спиной, бессильно опустив руки, все еще сжимающие фотографию моей старой знакомой с ее сыном. Теперь все стало на свои места. И неясная история с примесью демонической крови у Ричарда, и его странно знакомое для меня лицо. Парень удивительным образом унаследовал лучшие черты родителей, был одновременно сильно похож и на мать, и на отца. А свою алатскую сущность он совершенно точно унаследовал от отца, личность которого больше не была загадкой.
Лоркан. Мой первый наставник после обращения алату, мой единственный настоящий друг среди алатов. Тот, кто пожертвовал своим положением в Высшей Ложе и вытащил меня из тюрьмы Вильгельма, когда я уже смирилась со своей участью. Тот, кто надавал мне оплеух и заставил прийти в себя.
Тот, кому я была обязана жизнью, кто умер на моих глазах страшной смертью, спасая мою же шкуру.
И я нацелилась на его сына, чтобы натравить мальчишку на Вильгельма, не задумываясь о том, чем это обернется для него.
Нервный смешок вырвался у меня раньше, чем я успела подумать о чем-либо еще, затем второй, третий, пока я истерически не расхохоталась, невольно сминая фото в руке и смаргивая непрошеные слезы.
***
Смех, доносившийся до слуха Гончего сквозь окно звучал до неприятного жутко. Стоя на улице, он оценивающе разглядывал алату через стекло и пытался выстроить хоть какие-то догадки не ее счет.
Эвелинн он отыскал еще вчера вечером, следуя за чутьем, которое без проблем вывело к ее пристанищу. Врываться в дом к той, что считалась одной из опаснейших пернатых, явно не стоило без тщательной подготовки, поэтому Гончий просто побродил по округе, расставляя оповещающие маячки, которые сообщили бы ему о любых действиях этой особы. Впрочем, на свой страх и риск, убедившись, что дом пуст, Дес все же влез внутрь в надежде обнаружить свой кулон, но потерпел сокрушительную неудачу. Смирившись с неизбежным, он направился за камнем для артефактора.
Маячки сработали посреди ночи, заставив Гончего мгновенно вскочить на ноги и рвануть к дому алаты, костеря ее на ходу за внезапную бессонницу. Впрочем, вопреки его опасениям, Эвелинн не пыталась лишить кого-то жизни или устроить конец света. Алату Дес застал абсолютно нагой, сидящей посреди пары явно магических горящих кругов. С ходу понять, что именно за ритуал проводила эта ведьма, он не мог, но на всякий случай был готов пресечь возможное проявление гнусной натуры коленопреклоненной девицы.
В отличие от ведовства, с демонологией Гончий был знаком куда ближе, поэтому не без труда, но опознал в мужчине, который появился около алаты незадолго до конца ритуала, высшего демона. Вглядевшись в черты лица ночного визитера, Дес уважительно присвистнул: Эвелинн водила дружбу не просто с одним из старших демонов, а с Князем Ада, Асмодеем. О приятельских, как минимум, отношениях, свидетельствовало поведение и демона, и алаты. Но, откровенно говоря, Гончего куда больше заинтересовали слова демона о ритуале очищения. Припомнив все, что ему рассказывали об Эвелинн, он с трудом мог предположить, для чего это могло ей понадобиться. Правда, хорошо помнил слова Витора: алата Страх не из тех, кто делает что-то без повода. Другой вопрос, что у нее мог быть за повод, и кому это выйдет боком.
Обострившееся чутье вопило о грядущих неприятностях, поэтому после долгих колебаний Гончий все же остался около дома Эвелинн.
Утром его предположения оправдались: алата практически беззвучно выскользнула из дома и устремилась к центру города. Мрачно хмыкнув, Гончий отправился следом, стараясь держаться на расстоянии, но не слишком далеко, чтобы в случае чего можно было надавать по гадким ручонкам. Конечно, жизнерадостная обстановка маленького городка не сильно располагала к чему-то жуткому, но поверить в то, что алата просто вышла на прогулку стремительным шагом, Дес никак не мог.
