Синикка чувствовала некий охотничий азарт, ведь она была из дома Неласковых Ветров. Даже со своим слабым стихийным даром она чувствовала ветер как часть самое себя и могла сплести простенькие заклинания, чтобы утихомирить его или усилить. Одним словом, она была в своей стихии. Она разгадает загадку Ледяного Пика!..
- Кхм, - раздалось деликатное покашливание у нее за спиной.
Погодница вздрогнула и оглянулась, вставая с колен. Снежная дама, нарушившая ее уединение, обладала удивительной хрупкой красотой льда. У нее были синие узкие глаза и голубые волнистые локоны, кожа отливала белизной снега, но при этом незнакомка была даже более щуплой, чем сама Синикка, что вызвало у погодницы подспудную симпатию.
- Мать Кристунг, распорядительница стихий, - представилась снежная дама и улыбнулась, поглаживая большой живот.
- Синикка Ярвинен, - улыбнулась ей в ответ погодница. - Мальчика вам.
- Твои слова услышаны, - кивнула та.
Синикка ахнула.
- Правда? Мальчик?
- Да.
- Я вас поздравляю, - искренне обрадовалась погодница.
- Спасибо, льдинка. Я слышала, что Праматерь разрешила тебе поработать с отражением Ледяного Пика, но скоро прибудет делегация песочников, а мне еще надо подготовить зал для встречи.
- Понимаю, - вздохнула Синикка, собирая карандаши и рабочие тетради.
- Но если хочешь, можешь мне помочь, - неожиданно предложила мать Кристунг. - Оставь свои вещи в гостевой комнате, ее для тебя уже приготовили, а потом возвращайся. Свадьбу твою заодно обсудим.
- Хорошо, - согласилась Синикка.
Мать Кристунг обладала странным очарованием, ей невозможно было отказать.
Когда Синикка вернулась, то обнаружила, что зал уже почти готов. Все сверкало первозданным льдом, гобелены были искусно раскрашены ледяными узорами, чучело снежной кошки покрыли изморозью, а ледяные солнца заливали светом все пространство зала. Несколько снежных дев под надзором матери Кристунг заканчивали сложное плетение стихийных заклинаний на фонтанчики из снежинок возле модели Ледяного Пика. Распорядительница прохаживалась между ними, погруженная в свои мысли.
- Кажется, вы справились и без меня, - заметила Синикка, подходя к ней.
- Да, - рассеяно отозвалась та. - Надо только закончить с ветром. Это же твоя стихия?
Синикка ненавидела признаваться в своей слабости по части стихийных заклинаний.
- А что надо сделать? - осторожно спросила она.
Вместо ответа мать Кристунг кивнула на фонтанчики.
- Снежный вихрь можешь создать?
Синикка медленно покачала головой, и мать Кристунг удивленно выгнула бровь. Можно было сослаться на плохое самочувствие, на усталость после долгой дороги или на нехватку воздуха, к которой погодница еще не привыкла, но Синикка не собиралась давать себе пощады. Она могла создать заклинание, но оно бы ее истощило на несколько дней. Нет, лучше сразу все объяснить.
- Мой стихийный дар очень слаб, - спокойно сказала она. - Я не смогу вам помочь.
Мать Кристунг какое-то время задумчиво смотрела на снежную деву, потом кивнула.
- Я так и поняла. Ты все усилия вложила в погодную магию.
- Именно.
- Ну что ж... Надеюсь, после замужества дела поправятся. Пошли, льдинка, обсудим свадебную церемонию.
- Но я думала, что вы будете присутствовать на приеме делегации?
- Буду. У нас есть полчаса, успеем.
Мать Кристунг сидела за столом в своем кабинете и делала пометки в блокноте.
- Твоя семья прилетит на бракосочетание?
- Нет.
- Хм... Почему?
- Мы не поддерживаем отношений.
- Плохо. Семьи надо держаться.
Синикка раздраженно повела плечами. Она сбежала из дому, как только ей исполнилось восемнадцать. Не хотела становиться бездетной безликой сестрой Дома и вкалывать за гроши только ради того, чтобы семья могла накопить на мужа вскладчину, который бы достался старшей сестре. Синикка чувствовала, что она способна на большее, поэтому рискнула и отправилась в Ла-Арк, к дальней тетке Туоми. Та смогла выбиться в люди, и у Синикки получилось.
- У меня четыре старших сестры.
Глаза матери Кристунг сузились и превратились в щелочки.
- Незамужние? - понимающе уточнила она.
- Да.
- Понимаю. Что ж... наверное, ты права. Лучше обойтись без них. Кто-то из приглашенных с твоей стороны будет?
Синикка отрицательно покачала головой.
- Тетя Туоми не сможет прилететь, а друзья... Они не из снежного народа, им здесь будет некомфортно. Я обещала, что навещу их с мужем весной, и мы отметим мою свадьбу в Ла-Арке.
- Хорошо. У тебя есть какие-то особые пожелания к церемонии?
- У меня есть вопросы.
- Задавай.
- Почему старейшая из Медвежьего надела посоветовала мне не брать в мужья Нильса?
Мать Кристунг отложила в сторону блокнот и сплела пальцы вместе. В комнате ощутимо похолодало, а стол покрылся изморозью льда.
- Тебя поселили в Медвежьем наделе? Сестра Ингрид в своей скупости доходит до крайностей...
- Работа у нее такая, - пожала плечами Синикка. - Так почему бабушка Юкка так сказала?
- Люди в Медвежьем наделе суеверны и необразованны. Я не знаю, что вбила себе в голову бабушка Юкка, но могу предположить, что она опять завела свои песни о Лютоморозной Бабе.
- О ком? - удивилась Синикка.
- Глупость несусветная, - мать Кристунг встала. - Не хочу повторять ее и плодить слухи. Уверяю тебя, твой будущий муж из хорошей семьи. Да, ему пришлось нелегко, у него на глазах погибли родители, и он до сих пор слегка не в себе, но это не кто-нибудь, это мой племянник, льдинка. Он оправится.
- Ваш племянник? - еще больше поразилась снежная дева, тоже поднимаясь со стула.
- Да, троюродный. Так что скоро мы с тобой породнимся. И кстати, о санях, - мать Кристунг взяла ее под руку и повела к двери. - Не покупай. Подарю на свадьбу самые лучшие.
Синикка получила в Ла-Аркском банке причитающиеся ей подъемные и отправилась по магазинам. Но мысли ее витали далеко, и вовсе не о муже она думала. Синикка размышляла над взбесившейся розой ветров. Надо будет вернуться в Медвежий надел и расспросить бабушку Юкку. Старушке лет сто или даже больше, а значит, она застала то время, когда Ледяной Пик еще не обложили стихийными заклинаниями. Да и послушать про Лютоморозную Бабу тоже не помешает. Если поторопиться, то можно даже успеть до темноты.
- Будете брать? - угодливо спросил торговец из песочного народа, нарушая ее размышления.
Синикка с сомнением покрутила ружье, приноравливаясь к его тяжести в руках. Стрелять она умела, ибо постоять за себя стихией, увы, не могла.
- Да, буду.
- Патроны на грыза нужны? - понимающе уточнил торговец.
- Да. Коробку. Нет. Две коробки. И еще... Скажите, где у вас тут можно купить кристалл связи?
- Хм... А он тут практически бесполезен. Зефирное сияние, знаете ли. Связи толком нет.
Синикка растерялась.
- Но... Но какая-то связь все же имеется?
- Экстренная разве что. Для нее в цитадели Праматери есть дополнительные кристальные вышки, их после лавиноизвержения установили.
Синикка сидела в большом просторном доме бабушки Юкки, за общим столом с ее домочадцами. Мужья сразу забрали и унесли на кухню корзину разных вкусностей, которые Синикка привезла из Фогельборга, чтобы уважить старейшую и разговорить ее. По дому носился целый выводок детей, в том числе было два мальчика. Снежная дева проводила их задумчивым взглядом. Скоро ее дом тоже наполнится детским смехом, и она непременно родит сына, даже если для этого придется обратиться к эроморфам. Бабушка Юкка перехватила взгляд Синикки и кивнула на внука:
- Эрья, старшенький Хельги, она у меня с первого раза мальчика родила. Скоро вырастет и завидным женихом сделается.
Синикка улыбнулась:
- Да, кому-то повезет, - и быстро добавила, - как и мне повезло с женихом.
Бабушка Юкка заклекотала, что должно было означать смех.
- Глупая ты, дочка. Жених из Грызового надела... ох... вот и повезло... так повезло.
- Почему? - осторожно спросила Синикка.
Старейшая отсмеялась и плеснула себе и снежной деве наливки из ледяного ореха. Дорогущая вещь в Ла-Арке, но здесь ее готовили в каждом доме, из подтаявших ледяных орехов, непригодных для экспорта.
- Потому что они все там... порченые. Не бери его в мужья, дочка.
- Чем порченые?
- Не чем, а кем. Лютоморозной Бабой.
Слова произвели странный эффект. Детский гвалт стих, старшая девочка закусила губу, а потом сгребла в охапку младших и потащила прочь из общей залы.
- Я же не местная, - мягко напомнила старухе Синикка. - Я понятия не имею, кто это.
- А вот лучше тебе и не знать. Она мужей наших портит. Спускается с Ледяного Пика, приносит беду и мужей уводит. А потом они возвращаются... бесплодные. Или мертвые.
Синикка поежилась. Она не особо верила в подобные страшилки, но привычка все проверять взяла свое.
- Хорошо, допустим, - сказала она. - Но почему ее не изловили?
- Навье это.
- Тогда почему не вызвали зефирного заклинателя?
Старуха отмахнулась.
- Да кому это надо? Не верят городские. Вот и ты не веришь.
- Ну у меня работа такая, - улыбнулась Синикка. - На веру ничего не принимать, а все проверять. Кстати, бабушка Юкка, а вы помните, каким был ветер до первого вмешательства в погоду, семьдесят лет назад?
- Ровным он был. Всегда можно было сказать, откуда ветер дует, в той стороне и Ледяной Пик. Эх... а сейчас все изменилось.
Синикка уточнила:
- А возле берега ветер усиливался и становился порывистым, верно?
- Верно. Ты пей, дочка, пей. Упрямая же... все равно порченого в мужья возьмешь.
- Возьму, - кивнула снежная дева и пригубила наливку. - Но в остальном вас послушаю. Мебель у Сигрун закажу, правда, сани... Сани мне мать Кристунг обещала подарить.
При упоминании Кристунг старейшая посуровела.
- Выскочка. Троих сыновей родила и думает, что королева!..
Синикка возвращалась от бабушки Юкки со смешанными чувствами. На острове определенно творилось что-то странное. Взять хотя бы такую удивительную плодовитость мальчиками. Статистика - вещь упрямая, почти как Синикка. И статистика рождаемости в Нордвайне утверждала, что на одного новорожденного мальчика приходится пять девочек. А тут... Три подряд? И ждет четвертого? Это ж до какой степени она свой дар усилила? Не лопнет? Да и то, что Синикке так легко отдали мужа, тоже о многом говорило. Надо будет аккуратно расспросить мать Кристунг, но при этом не обидеть, все-таки будущая родня. Снежная дева остановилась в двух шагах от своего дома, тускло мерцавшего в безбрежной зазефирной ночи. Ей до сих пор не верилось, что скоро она возьмет себе мужа. Нильс из хорошей, а главное, очень плодовитой семьи, с большим стихийным потенциалом, а в слухи она не верит. У нее все получится. Но поездку на Ледяной Пик лучше не откладывать.
Последнее, что он помнил, это взгляд в иллюминатор самолета. Внизу плескалось Черное море. Синее и теплое в отблесках заходящего солнца. А сейчас Жоржу было холодно. Очень холодно. Он попытался открыть глаза и пошевелиться, но не смог. Сознание неохотно возвращалось к нему вместе со способностью дышать. Света в конце туннеля не было, значит, он не умер. Что с ним?
- ... Вчера у него случился припадок... - донесся до него чей-то голос.
- А сейчас он как? - это был второй голос.
Георгий Ильницкий неимоверным усилием воли разлепил глаза. И тут же зажмурил обратно. Над ним сияли три солнца на хрустальном небосводе. Кажется, он все-таки умер и попал... в рай. Только почему в раю так холодно? Хотя логично, раз в аду жара и котлы с грешниками, значит, в раю не топлено... Мысль дала сбой и исчезла. Нет, а три солнца тогда зачем?.. Это операционная! Он выжил в авиакатастрофе! Его спасли и готовят к операции! Жорж попытался назвать себя, но получилось лишь невнятное мычание. Кто-то положил руку ему на лоб, и от этого касания кровь заледенела, а зубы застучали.
- Кажется, у него жар.
- Нет! - хотел он выкрикнуть, но получился лишь тихий всхлип.
Он опять открыл глаза и уставился на женщину у своей кровати. Она не была похожа ни на медсестру, ни на врача, она вообще ни на кого не была похожа. Отмороженная корейская Мальвина, еще и беременная, кажется.
- Нильс, льдинка моя, ты в порядке?
- Жжж... - он облизнул губы. - Жжжорж. Меня зовут Жорж.
Мальвина нахмурилась и повернула голову куда-то в сторону.
- У него лихорадка. Гуннар, почему ты недосмотрел? Свадьба скоро!
- Какая свадьба? У кого?.. - Жорж попытался поднять голову, но не преуспел.
Ему не ответили. Мальвина исчезла из поля зрения, а вместо нее появился пухлый красавчик с носом-ятаганом и поднес к его губам какую-то чашку.
- Пей, - приказал он.
Жорж протестующее замычал, но в него насильно влили вонючее огненное пойло. Перед глазами пошли разноцветные круги, и он провалился в сон.
Проснулся он, ощущая себя так, словно его долго и методично избивали металлическими прутьями. Все тело болело. Но он смог сесть, и это его воодушевило. Раз болит, значит, он жив! В комнате приглушенно горел ночник. Жорж огляделся и пришел к выводу, что это палата. Да, он в госпитале. А отмороженная тетка ему привиделась. Лихорадка.
Свесив ноги с кровати, он попытался встать, и тут до него дошло, что не так. Его кожа имела синюшный оттенок, руки и ноги казались чужими, как и все тело. Жорж потрясенно сглотнул, разглядывая пальцы. Это не его пальцы! Он огляделся в поисках зеркала, но не нашел, поэтому стал ощупывать лицо. Свел вместе глаза, уставившись на кончик носа. Нос был длинным! А уши? Вдруг он превратился в эльфа?!? Уши оказались обычными, но проведя ладонью по голове, Жорж едва не рухнул в обморок. Длинные патлы, собранные в хвост! Косички! Он яростно дернул себя за волосы, потом ущипнул за ляжку и выматерился. Не сон.
Он никогда в такое не верил. Он не мечтал попасть в прошлое и изменить ход истории, не бредил ни эльфами, ни гномами, не готовился к зомби-апокалипсису, разве что в детстве искренно боялся, что на Землю нападут инопланетяне, вселятся в него и прогрызут из живота путь наружу. Жорж сел на кровати и попытался все спокойно обдумать. Однако пришедшая мысль заставила его едва не подскочить на кровати. А если он больше не мужчина?.. Он воровато огляделся по сторонам, не подглядывают ли за ним отомороженные, и заглянул в штаны. Уфф... все было на месте.
Жорж подошел к двери и попытался открыть. Закрыто на ключ. Он постучал и закричал:
- Эй! Тут есть кто-нибудь?
Раздались шаги, в комнату заглянул большеносый толстячок. Оттенок его кожи тоже напоминал бройлерную синеву. Он недовольно засопел и спросил:
- Проснулся? Чего шумишь?
- Где я?
- Ну ты даешь, полоумный. В доме у тетки своей.
- Тетки? Какой тетки? Я ничего не помню...
Жорж решил пока не настаивать на том, что он из другого мира, а разузнать, что к чему.
- Мать Кристунг - твоя тетка. Спи, полоумный! Ночь на дворе.
- Но я...
Синюшный толстячок покрутил пальцем у виска и захлопнул дверь, провернув ключ в замке.
Жорж принялся исследовать комнату и обнаружил ужасную вещь. Прикроватная тумбочка была сделана из чего-то, подозрительно смахивающего на лед. А когда он отдернул тяжелые портьеры, то застыл, пораженный. Он на космическом корабле! Снаружи была тьма. Она проникала внутрь сквозь неизвестный прозрачный материал, искрясь далекими звездами.
- Кхм, - раздалось деликатное покашливание у нее за спиной.
Погодница вздрогнула и оглянулась, вставая с колен. Снежная дама, нарушившая ее уединение, обладала удивительной хрупкой красотой льда. У нее были синие узкие глаза и голубые волнистые локоны, кожа отливала белизной снега, но при этом незнакомка была даже более щуплой, чем сама Синикка, что вызвало у погодницы подспудную симпатию.
- Мать Кристунг, распорядительница стихий, - представилась снежная дама и улыбнулась, поглаживая большой живот.
- Синикка Ярвинен, - улыбнулась ей в ответ погодница. - Мальчика вам.
- Твои слова услышаны, - кивнула та.
Синикка ахнула.
- Правда? Мальчик?
- Да.
- Я вас поздравляю, - искренне обрадовалась погодница.
- Спасибо, льдинка. Я слышала, что Праматерь разрешила тебе поработать с отражением Ледяного Пика, но скоро прибудет делегация песочников, а мне еще надо подготовить зал для встречи.
- Понимаю, - вздохнула Синикка, собирая карандаши и рабочие тетради.
- Но если хочешь, можешь мне помочь, - неожиданно предложила мать Кристунг. - Оставь свои вещи в гостевой комнате, ее для тебя уже приготовили, а потом возвращайся. Свадьбу твою заодно обсудим.
- Хорошо, - согласилась Синикка.
Мать Кристунг обладала странным очарованием, ей невозможно было отказать.
Когда Синикка вернулась, то обнаружила, что зал уже почти готов. Все сверкало первозданным льдом, гобелены были искусно раскрашены ледяными узорами, чучело снежной кошки покрыли изморозью, а ледяные солнца заливали светом все пространство зала. Несколько снежных дев под надзором матери Кристунг заканчивали сложное плетение стихийных заклинаний на фонтанчики из снежинок возле модели Ледяного Пика. Распорядительница прохаживалась между ними, погруженная в свои мысли.
- Кажется, вы справились и без меня, - заметила Синикка, подходя к ней.
- Да, - рассеяно отозвалась та. - Надо только закончить с ветром. Это же твоя стихия?
Синикка ненавидела признаваться в своей слабости по части стихийных заклинаний.
- А что надо сделать? - осторожно спросила она.
Вместо ответа мать Кристунг кивнула на фонтанчики.
- Снежный вихрь можешь создать?
Синикка медленно покачала головой, и мать Кристунг удивленно выгнула бровь. Можно было сослаться на плохое самочувствие, на усталость после долгой дороги или на нехватку воздуха, к которой погодница еще не привыкла, но Синикка не собиралась давать себе пощады. Она могла создать заклинание, но оно бы ее истощило на несколько дней. Нет, лучше сразу все объяснить.
- Мой стихийный дар очень слаб, - спокойно сказала она. - Я не смогу вам помочь.
Мать Кристунг какое-то время задумчиво смотрела на снежную деву, потом кивнула.
- Я так и поняла. Ты все усилия вложила в погодную магию.
- Именно.
- Ну что ж... Надеюсь, после замужества дела поправятся. Пошли, льдинка, обсудим свадебную церемонию.
- Но я думала, что вы будете присутствовать на приеме делегации?
- Буду. У нас есть полчаса, успеем.
Прода от 21.12.2019, 18:52
Мать Кристунг сидела за столом в своем кабинете и делала пометки в блокноте.
- Твоя семья прилетит на бракосочетание?
- Нет.
- Хм... Почему?
- Мы не поддерживаем отношений.
- Плохо. Семьи надо держаться.
Синикка раздраженно повела плечами. Она сбежала из дому, как только ей исполнилось восемнадцать. Не хотела становиться бездетной безликой сестрой Дома и вкалывать за гроши только ради того, чтобы семья могла накопить на мужа вскладчину, который бы достался старшей сестре. Синикка чувствовала, что она способна на большее, поэтому рискнула и отправилась в Ла-Арк, к дальней тетке Туоми. Та смогла выбиться в люди, и у Синикки получилось.
- У меня четыре старших сестры.
Глаза матери Кристунг сузились и превратились в щелочки.
- Незамужние? - понимающе уточнила она.
- Да.
- Понимаю. Что ж... наверное, ты права. Лучше обойтись без них. Кто-то из приглашенных с твоей стороны будет?
Синикка отрицательно покачала головой.
- Тетя Туоми не сможет прилететь, а друзья... Они не из снежного народа, им здесь будет некомфортно. Я обещала, что навещу их с мужем весной, и мы отметим мою свадьбу в Ла-Арке.
- Хорошо. У тебя есть какие-то особые пожелания к церемонии?
- У меня есть вопросы.
- Задавай.
- Почему старейшая из Медвежьего надела посоветовала мне не брать в мужья Нильса?
Мать Кристунг отложила в сторону блокнот и сплела пальцы вместе. В комнате ощутимо похолодало, а стол покрылся изморозью льда.
- Тебя поселили в Медвежьем наделе? Сестра Ингрид в своей скупости доходит до крайностей...
- Работа у нее такая, - пожала плечами Синикка. - Так почему бабушка Юкка так сказала?
- Люди в Медвежьем наделе суеверны и необразованны. Я не знаю, что вбила себе в голову бабушка Юкка, но могу предположить, что она опять завела свои песни о Лютоморозной Бабе.
- О ком? - удивилась Синикка.
- Глупость несусветная, - мать Кристунг встала. - Не хочу повторять ее и плодить слухи. Уверяю тебя, твой будущий муж из хорошей семьи. Да, ему пришлось нелегко, у него на глазах погибли родители, и он до сих пор слегка не в себе, но это не кто-нибудь, это мой племянник, льдинка. Он оправится.
- Ваш племянник? - еще больше поразилась снежная дева, тоже поднимаясь со стула.
- Да, троюродный. Так что скоро мы с тобой породнимся. И кстати, о санях, - мать Кристунг взяла ее под руку и повела к двери. - Не покупай. Подарю на свадьбу самые лучшие.
Синикка получила в Ла-Аркском банке причитающиеся ей подъемные и отправилась по магазинам. Но мысли ее витали далеко, и вовсе не о муже она думала. Синикка размышляла над взбесившейся розой ветров. Надо будет вернуться в Медвежий надел и расспросить бабушку Юкку. Старушке лет сто или даже больше, а значит, она застала то время, когда Ледяной Пик еще не обложили стихийными заклинаниями. Да и послушать про Лютоморозную Бабу тоже не помешает. Если поторопиться, то можно даже успеть до темноты.
- Будете брать? - угодливо спросил торговец из песочного народа, нарушая ее размышления.
Синикка с сомнением покрутила ружье, приноравливаясь к его тяжести в руках. Стрелять она умела, ибо постоять за себя стихией, увы, не могла.
- Да, буду.
- Патроны на грыза нужны? - понимающе уточнил торговец.
- Да. Коробку. Нет. Две коробки. И еще... Скажите, где у вас тут можно купить кристалл связи?
- Хм... А он тут практически бесполезен. Зефирное сияние, знаете ли. Связи толком нет.
Синикка растерялась.
- Но... Но какая-то связь все же имеется?
- Экстренная разве что. Для нее в цитадели Праматери есть дополнительные кристальные вышки, их после лавиноизвержения установили.
Синикка сидела в большом просторном доме бабушки Юкки, за общим столом с ее домочадцами. Мужья сразу забрали и унесли на кухню корзину разных вкусностей, которые Синикка привезла из Фогельборга, чтобы уважить старейшую и разговорить ее. По дому носился целый выводок детей, в том числе было два мальчика. Снежная дева проводила их задумчивым взглядом. Скоро ее дом тоже наполнится детским смехом, и она непременно родит сына, даже если для этого придется обратиться к эроморфам. Бабушка Юкка перехватила взгляд Синикки и кивнула на внука:
- Эрья, старшенький Хельги, она у меня с первого раза мальчика родила. Скоро вырастет и завидным женихом сделается.
Синикка улыбнулась:
- Да, кому-то повезет, - и быстро добавила, - как и мне повезло с женихом.
Бабушка Юкка заклекотала, что должно было означать смех.
- Глупая ты, дочка. Жених из Грызового надела... ох... вот и повезло... так повезло.
- Почему? - осторожно спросила Синикка.
Старейшая отсмеялась и плеснула себе и снежной деве наливки из ледяного ореха. Дорогущая вещь в Ла-Арке, но здесь ее готовили в каждом доме, из подтаявших ледяных орехов, непригодных для экспорта.
- Потому что они все там... порченые. Не бери его в мужья, дочка.
- Чем порченые?
- Не чем, а кем. Лютоморозной Бабой.
Слова произвели странный эффект. Детский гвалт стих, старшая девочка закусила губу, а потом сгребла в охапку младших и потащила прочь из общей залы.
- Я же не местная, - мягко напомнила старухе Синикка. - Я понятия не имею, кто это.
- А вот лучше тебе и не знать. Она мужей наших портит. Спускается с Ледяного Пика, приносит беду и мужей уводит. А потом они возвращаются... бесплодные. Или мертвые.
Синикка поежилась. Она не особо верила в подобные страшилки, но привычка все проверять взяла свое.
- Хорошо, допустим, - сказала она. - Но почему ее не изловили?
- Навье это.
- Тогда почему не вызвали зефирного заклинателя?
Старуха отмахнулась.
- Да кому это надо? Не верят городские. Вот и ты не веришь.
- Ну у меня работа такая, - улыбнулась Синикка. - На веру ничего не принимать, а все проверять. Кстати, бабушка Юкка, а вы помните, каким был ветер до первого вмешательства в погоду, семьдесят лет назад?
- Ровным он был. Всегда можно было сказать, откуда ветер дует, в той стороне и Ледяной Пик. Эх... а сейчас все изменилось.
Синикка уточнила:
- А возле берега ветер усиливался и становился порывистым, верно?
- Верно. Ты пей, дочка, пей. Упрямая же... все равно порченого в мужья возьмешь.
- Возьму, - кивнула снежная дева и пригубила наливку. - Но в остальном вас послушаю. Мебель у Сигрун закажу, правда, сани... Сани мне мать Кристунг обещала подарить.
При упоминании Кристунг старейшая посуровела.
- Выскочка. Троих сыновей родила и думает, что королева!..
Синикка возвращалась от бабушки Юкки со смешанными чувствами. На острове определенно творилось что-то странное. Взять хотя бы такую удивительную плодовитость мальчиками. Статистика - вещь упрямая, почти как Синикка. И статистика рождаемости в Нордвайне утверждала, что на одного новорожденного мальчика приходится пять девочек. А тут... Три подряд? И ждет четвертого? Это ж до какой степени она свой дар усилила? Не лопнет? Да и то, что Синикке так легко отдали мужа, тоже о многом говорило. Надо будет аккуратно расспросить мать Кристунг, но при этом не обидеть, все-таки будущая родня. Снежная дева остановилась в двух шагах от своего дома, тускло мерцавшего в безбрежной зазефирной ночи. Ей до сих пор не верилось, что скоро она возьмет себе мужа. Нильс из хорошей, а главное, очень плодовитой семьи, с большим стихийным потенциалом, а в слухи она не верит. У нее все получится. Но поездку на Ледяной Пик лучше не откладывать.
ГЛАВА 4
Последнее, что он помнил, это взгляд в иллюминатор самолета. Внизу плескалось Черное море. Синее и теплое в отблесках заходящего солнца. А сейчас Жоржу было холодно. Очень холодно. Он попытался открыть глаза и пошевелиться, но не смог. Сознание неохотно возвращалось к нему вместе со способностью дышать. Света в конце туннеля не было, значит, он не умер. Что с ним?
- ... Вчера у него случился припадок... - донесся до него чей-то голос.
- А сейчас он как? - это был второй голос.
Георгий Ильницкий неимоверным усилием воли разлепил глаза. И тут же зажмурил обратно. Над ним сияли три солнца на хрустальном небосводе. Кажется, он все-таки умер и попал... в рай. Только почему в раю так холодно? Хотя логично, раз в аду жара и котлы с грешниками, значит, в раю не топлено... Мысль дала сбой и исчезла. Нет, а три солнца тогда зачем?.. Это операционная! Он выжил в авиакатастрофе! Его спасли и готовят к операции! Жорж попытался назвать себя, но получилось лишь невнятное мычание. Кто-то положил руку ему на лоб, и от этого касания кровь заледенела, а зубы застучали.
- Кажется, у него жар.
- Нет! - хотел он выкрикнуть, но получился лишь тихий всхлип.
Он опять открыл глаза и уставился на женщину у своей кровати. Она не была похожа ни на медсестру, ни на врача, она вообще ни на кого не была похожа. Отмороженная корейская Мальвина, еще и беременная, кажется.
- Нильс, льдинка моя, ты в порядке?
- Жжж... - он облизнул губы. - Жжжорж. Меня зовут Жорж.
Мальвина нахмурилась и повернула голову куда-то в сторону.
- У него лихорадка. Гуннар, почему ты недосмотрел? Свадьба скоро!
- Какая свадьба? У кого?.. - Жорж попытался поднять голову, но не преуспел.
Ему не ответили. Мальвина исчезла из поля зрения, а вместо нее появился пухлый красавчик с носом-ятаганом и поднес к его губам какую-то чашку.
- Пей, - приказал он.
Жорж протестующее замычал, но в него насильно влили вонючее огненное пойло. Перед глазами пошли разноцветные круги, и он провалился в сон.
Проснулся он, ощущая себя так, словно его долго и методично избивали металлическими прутьями. Все тело болело. Но он смог сесть, и это его воодушевило. Раз болит, значит, он жив! В комнате приглушенно горел ночник. Жорж огляделся и пришел к выводу, что это палата. Да, он в госпитале. А отмороженная тетка ему привиделась. Лихорадка.
Свесив ноги с кровати, он попытался встать, и тут до него дошло, что не так. Его кожа имела синюшный оттенок, руки и ноги казались чужими, как и все тело. Жорж потрясенно сглотнул, разглядывая пальцы. Это не его пальцы! Он огляделся в поисках зеркала, но не нашел, поэтому стал ощупывать лицо. Свел вместе глаза, уставившись на кончик носа. Нос был длинным! А уши? Вдруг он превратился в эльфа?!? Уши оказались обычными, но проведя ладонью по голове, Жорж едва не рухнул в обморок. Длинные патлы, собранные в хвост! Косички! Он яростно дернул себя за волосы, потом ущипнул за ляжку и выматерился. Не сон.
Он никогда в такое не верил. Он не мечтал попасть в прошлое и изменить ход истории, не бредил ни эльфами, ни гномами, не готовился к зомби-апокалипсису, разве что в детстве искренно боялся, что на Землю нападут инопланетяне, вселятся в него и прогрызут из живота путь наружу. Жорж сел на кровати и попытался все спокойно обдумать. Однако пришедшая мысль заставила его едва не подскочить на кровати. А если он больше не мужчина?.. Он воровато огляделся по сторонам, не подглядывают ли за ним отомороженные, и заглянул в штаны. Уфф... все было на месте.
Жорж подошел к двери и попытался открыть. Закрыто на ключ. Он постучал и закричал:
- Эй! Тут есть кто-нибудь?
Раздались шаги, в комнату заглянул большеносый толстячок. Оттенок его кожи тоже напоминал бройлерную синеву. Он недовольно засопел и спросил:
- Проснулся? Чего шумишь?
- Где я?
- Ну ты даешь, полоумный. В доме у тетки своей.
- Тетки? Какой тетки? Я ничего не помню...
Жорж решил пока не настаивать на том, что он из другого мира, а разузнать, что к чему.
- Мать Кристунг - твоя тетка. Спи, полоумный! Ночь на дворе.
- Но я...
Синюшный толстячок покрутил пальцем у виска и захлопнул дверь, провернув ключ в замке.
Жорж принялся исследовать комнату и обнаружил ужасную вещь. Прикроватная тумбочка была сделана из чего-то, подозрительно смахивающего на лед. А когда он отдернул тяжелые портьеры, то застыл, пораженный. Он на космическом корабле! Снаружи была тьма. Она проникала внутрь сквозь неизвестный прозрачный материал, искрясь далекими звездами.
