Мне просто нужно дышать и считать, отмечая предметы и звуки вокруг. А ещё хорошо бы остаться одной, чтобы не видеть ничьих озабоченных и взволнованных лиц. Просто отсидеться и отдышаться.
Я кивнула Алексу, в знак того, что слышу его и он побежал в зал.
Внезапный грохот музыки, когда он открыл дверь, вывел меня из ступора. Из глаз хлынули слёзы. Внезапное накатившее на меня чувство ужаса вызвало ощущение, что я нахожусь под водой и мне страшно дышать. О чём Алекс вообще говорил? Какой берег реки? Я ничего такого не помнила из моего детства. Но по тому, как среагировало моё тело на этот вопрос о реке,, я понимала, что здесь не всё так просто. Что же скрывает от меня моя память? От чего пытается уберечь?
— Мия, с тобой всё в порядке? Тебя кто-то обидел? Почему ты плачешь? — из-за спины раздался мужской голос.
Когда на террасе появился Чак, я не заметила. Подняла голову и сквозь пелену слёз посмотрела на него. Громкий всхлип рыданий неожиданно вырвался откуда-то из глубины моей души. Чак тут же опустился на скамью, притянул к себе и крепко обнял меня.
— Ну, ну, всё в порядке. Я здесь. Всё будет хорошо. Я не дам тебя в обиду. Хочешь, я прямо сейчас пойду и набью ему морду?
После этих слов, мне почему-то стало немного смешно и чуточку легче.
Чак продолжал что-то ещё говорить, а я продолжала плакать, всхлипывать и мотать головой из стороны в сторону. Уткнулась ему в плечо, и тихо скулила.
Бить никого не надо. Алекс не виноват, что его слова вызвали во мне такую бурную реакцию. Он сам испугался. Но сейчас почему-то всё это стало неважно. Почему-то пришла мысль, что первый раз в моей жизни кто-то реально беспокоиться обо мне, не требуя ничего взамен. И пусть это совсем незнакомый мне парень, но чувство поддержки и защиты я ощущала и не хотела его отпускать. Обняла его в ответ, и вцепилась со всей силы в его куртку.
– Не уходи, не надо. Пожалуйста, — прошептала я. Не уверена, что Чак услышал, но он никуда не пошёл.
Сколько времени мы так просидели, я не знаю. Мои слёзы уже высохли, Чак перестал бормотать слова утешения, и мы просто сидели вдвоём на скамейке обнявшись. Моя голова лежала у него на плече, и он просто гладил меня молча по волосам. Тепло его тела, запах хвои вокруг нас успокоили меня. Я чувствовала, как расслабляюсь.
Кто-то выходи?л на террасу, но я не открывала глаз. Мне сейчас никого не хотелось видеть. А Алекса тем более. Я поняла, что теперь всеми силами буду избегать его. Потому что буду бояться вновь панической атаки и его вопросов. От этих мыслей мне вновь стало грустно.
Если бы не прохлада ночи, я, наверное, так и уснула бы лёжа на плече незнакомца. Но моё тело задрожало, то ли от пережитых эмоций, то ли от холода или от всего сразу. Чак почувствовал мой озноб, аккуратно отодвинулся, улыбнулся и, сняв свою куртку, накинул её мне на плечи.
— Вот так лучше, а то ещё заболеешь. С кем тогда на отцовскую выставку пойду.
Я устало улыбнулась.
— Если хочешь, я могу отвезти тебя домой. Скажи, как только будешь готова. Обещаю постараться не заблудиться.
— Хорошо бы сейчас оказаться возле огня и с горячим чаем в руках, — сказала я и закуталась поплотнее в куртку. — Только надо предупредить друзей, а то они меня потеряют.
— А может просто написать им? Там в толпе и мигающем свете сложно найти кого-то.
Я утвердительно мотнула головой:
- Да, смс, думаю, будет достаточно.
Я поднялась со скамьи. Ноги не слушались. Чак подставил руку.
— Хватайся, — он улыбнулся. — Или давай лучше я отнесу тебя на руках. А то ещё упадёшь.
Он наклонился в попытке взять меня под колени. Я отстранилась.
— Всё в порядке, Чак. Спасибо за заботу. Думаю, что до машины я в состоянии добраться.
— Ну вот, а так хотелось проявить свои рыцарские качества, — улыбнулся он. – Но под руку я всё-таки тебя придержу. Так на всякий случай.
Спускаясь по ступеням на стоянку машин, я внезапно почувствовала, как по спине пробежали холодные волны и по телу пошли мурашки. Оглянувшись, я остановилась. Показалось, что я увидела какой-то тёмный силуэт, который тут же метнулся за дерево.
— Что такое? – Чак настороженно вглядывался в моё лицо. – Может, всё-таки на ручки?
Он вытянул руки ко мне.
— Всё в порядке. Наверняка мне показалось.
– Что тебе показалось? — лицо Чак внезапно стало серьёзным.
– Да не стоит так переживать, просто было ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я оглянулась и мне почудилось, что кто-то спрятался за деревом.
— За каким?
Я показала рукой направление.
Чак тут же кинулся туда.
— Чак, не надо, — но он уже был возле того дерева, на которое я указала.
— Никого, — крикнул он, оглядываясь вокруг. Затем стал обходить по кругу ствол дерева и что-то высматривать внизу.
– Что ты ищешь? – крикнула я ему.
Чак разгребал в это время ногой опавшую листву. Затем присел, что-то поднял с земли и принялся внимательно это рассматривать.
– Что ты там нашёл?
– Да так. Ничего важного. Показалось.
— Значит, просто нервы. Я очень устала и хочу домой. Может, пойдём?
Чак подошёл ко мне, взял меня под локоть:
– Согласен. Тебе надо отдохнуть. Слишком насыщенный отдых оказался.
– Да уж, оттянулась на славу.
Мы устало рассмеялись и побрели к машине.
Практически весь путь до виллы Санта Амелия мы проделали с Чаком молча. Лишь монотонный голос навигатора иногда нарушал тишину.
За то, что он не задавал мне никаких вопросов, я была очень ему благодарна. Мне совсем не хотелось сейчас вновь воспроизводить в своей памяти тот разговор с Алексом. Я подумаю над тем, что со мной случилось позже. Только не сегодня. Хотя я и чувствовала, не очень хорошо, но и быть грубой и неблагодарной мне тоже не хотелось. Я молча, смотрела в окно, пытаясь сообразить, чтобы такое сказать Чаку, чтобы показать, что я ему признательна и благодарна за заботу. Темнота окружающего нас альпийского леса не позволяла разглядеть ровным счётом ничего за окном машины, но я продолжала делать вид, что смотрю на окружающие нас пейзажи.
Остановившись возле ворот, Чак заговорил первым:
— Ты не подумай, что мне не интересно знать, что же там произошло на дискотеке. Я лишь не хочу бередить твои душевные раны, Мия и поэтому ни о чём не спрашиваю. Так что не думай, пожалуйста, что я бесчувственный чурбан.
— Всё совсем наоборот. Я очень благодарна тебе за эту тактичность, Чак. Сейчас я всё равно не в состоянии что-либо рассказывать, — ответила я.
— Для меня главное — знать на что ты можешь так остро среагировать и не совершить ту же самую ошибку. Поэтому когда будешь готова поделиться, я буду только этому рад. Договорились?
Я развернулась к Чаку и смущённо улыбнулась. Пока продолжалась эта истерика и паника, мне было всё равно, что меня обнимает абсолютно незнакомый мне парень, подставляет для слёз свою куртку. А теперь, когда я успокоилась, мне стало как-то стыдно за свою слабость и чертовски неудобно.
— Ты меня извини за всё это, Чак.
— За что?
— За мою слабость, за то, что тебе пришлось меня утешать. Да и вообще.
— Да брось, ты чего? Всё хорошо. Не бери в голову.
— Знаешь, я не то чтобы хочу от тебя что-то скрывать, или боюсь рассказывать, просто…
— Да не парься, Мия, забей. Если это тяжело для тебя, я не настаиваю. Я всего лишь спросил, потому что беспокоюсь о тебе. Только и всего.
— Я очень благодарна тебе за твою помощь. Правда. Но я и сама не понимаю, почему простой вопрос, который мне задал Алекс, вывел меня из себя.
Чак посмотрел на меня внимательно пару секунд, а затем сменил тему:
— Ты же не передумала знакомиться с моим отцом? Нет? — спросил он улыбаясь.
— Не знаю… А ты не передумал знакомить меня с ним после сегодняшнего?
Чак повернул ключи зажигания. Мотор затих. Он развернулся ко мне, взял за руки:
— Послушай, Мия. Я понимаю твои сомнения, и мы совсем друг друга не знаем. Но то, что сегодня с тобой произошло… Поверь я очень рад, что случайно оказался рядом и смог тебе помочь.
Я опустила глаза. Мне показалось, что он хотел меня поцеловать. Стало очень страшно и неудобно. Было так странно слышать все эти слова, и в то же время приятно. Я не знала, что ему на это ответить. Не буду же я рассказывать ему, что чувствовала рядом с ним. Я поспешила побыстрее попрощаться.
— Думаю мне пора, — я отстегнула ремень безопасности. — Позвоню тебе завтра.
— Хорошо, — Чак завёл мотор. — Буду ждать. Береги себя.
Я стояла возле ворот, пока машина не скрылась в темноте за поворотом, а затем вошла в сад.
Мерседеса Эммы возле дома не было, но зато была машина Амелии. Мачеха вернулась. Я бросила взгляд на особняк, но ни в одном из окон свет не горел.
Что же, значит, завтра поговорим. Сегодня уже и правда поздно.
…
С самого утра меня разбудил телефонный звонок:
— Мия, дорогая, ты мне нужна. Срочно. Я очень тороплюсь. Поспеши, — Амелия, не поздоровавшись, тут же начала давать указания.
— Хорошо, — но из трубки раздались в ответ лишь гудки.
Вот так милая тётушка рада своей родственнице. Я грустно вздохнула. Быстро собралась и не завтракая направился в её крыло дома.
Амелия лежала на кровати и вскрывала почту. Растрёпанные светлые волосы после сна, шелковый халат с китайским драконами и неизменный макияж. Когда бы я ни видела свою мачеху, ночью, утром, или днём, косметика была всегда на её лице. Ей было сорок пять лет, и она всё ещё оставалась довольно привлекательно женщиной. Хотя, наверное, в этом и нет ничего удивительного, если учесть, сколько корректирующих косметических процедур она делала.
— Как ты, дорогуша? Всё в порядке? Подойди, я на тебя посмотрю, — не отрываясь от чтения письма, сказала она. Я подошла ближе. Амелия мельком бросила на меня взгляд. — Ты немного бледная. Плохо спала? Витамины какие-нибудь укрепляющие тебе надо попить. Сходи сегодня в аптеку. Пусть тебе подберут что-нибудь подходящее. А то, не дай бог, ещё свалишься от простуды. Сейчас не самое подходящее время болеть.
Амелия в своём репертуаре. Сама задаёт вопросы и сама же даёт на них ответы. И вроде заботиться обо мне, но и про свои интересы не забывает.
— Я в порядке, спасибо Амелия.
— Просила же, не называй меня так. Я твоя мать… хоть и не родная, — она приподнялась на подушках и раскрыла объятия. — Ну, давай обними меня. Всё-таки мы не чужие.
Я бы могла поспорить на этот счёт, но не стала. Обниматься не хотелось, но я через силу наклонилась к ней. Она обвила меня руками и поцеловала в макушку. Эта её притворная доброта? и нежность никогда у меня не вызывали доверия. И вообще, если говорить начистоту, я испытывала рядом с ней всегда какую-то странную опасность. Как будто понимала, что с этим человеком всегда нужно быть настороже.
Весь её вид говорил о том, что она меня даже и не видит. Думает о чём-то своём.
— Ну всё, всё, хватит нежностей, — она сама отстранилась от меня, как будто это я первая кинулась её обнимать. — Я рада, что твоя учёба закончилась, и наконец-то вся семья дома. А теперь давай перейдём к делам. Про ужин ты уже всё знаешь. Сегодня привезут все необходимые украшения для сада. Займись ими. Также доставят ящики с белым и красным вином. Пусть отнесут их пока в подвал. Проследи, чтобы не разбили.
Она пошарила рукой по кровати, в куче разбросанных, нераспечатанных конвертов и листов бумаги.
— Повара и официанта себе в помощники ты нашла?
— Да, наняла Миру и её сына. Я отправляла тебе смс об этом.
Амелия подняла на меня глаза. Было ясно, что она слышит первый раз об этом.
— Я удивлена, что Мира согласилась. Но она вкусно готовит. Так что это отличная новость. — Амелия взяла в руки другое письмо, вскрыла его. — Надо в саду прибрать опавшую листву и подстричь траву. Обычно Алекс этим занимается, но они с Эммой вчера ночью уехали на пару дней, поэтому сделай всё сама. Хорошо?
— Хорошо, — машинально ответила я.
Мне теперь ещё и садовником предстоит работать. Но ни это меня кольнуло, а новость, что Алекс уехал с Эммой. Почему мне так больно я не понимала. Почувствовала, как у меня вспыхнули щёки. Чтобы Амелия не заметила моего волнения, я отвернулась и отошла к камину. Сжала кулаки и задержала дыхание. Надо успокоиться. Меня вообще не должно волновать где сейчас Алекс и с кем. Но само уговоры не помогали. Я начинала злиться. Как только выйду отсюда, тут же напишу Чаку и скажу, что согласна пойти с ним на выставку.
Так как мачеха молчала, я посмотрела на неё в ожидании, когда она ещё что-то скажет, но по её лицу было видно, что то, что она сейчас читала, ей было не особо приятно. Она бессильно откинулась на постель, ещё раз поднесла листок к глазам, закусила губу. Машинально, не глядя взяла с прикроватной тумбочки сигарету, прикурила и, закрыв глаза, выпустила с шумом дым в потолок.
Пока я ждала, я рассматривала убранство её спальни. Зная наизусть практически каждую деталь в этой комнате я и сама не могла объяснить почему, но здесь на меня накатывало чувство нежности вперемежку с грустью. И неизменно именно в этой комнате в моей памяти вспыхивали картины из детства.
Вот я играю на кровати, прыгаю, смеюсь, и чьи-то ласковые руки ловят меня. А вот я играю в догонялки и всё те же добрые и нежные руки ловят меня, я заливаюсь от смеха и убегая, вновь прыгаю на кровать. Помню свой звонкий смех и как я подлетаю высоко вверх, и радостно смеюсь. Неужели я умела когда-то так беззаботно смеяться? Часто я спрашивала себя, после этих флешбэков: если женщина, что была рядом со мной — это моя мама, то как могла служанка веселится в спальне хозяйки? Если нет, то почему я помнила такие моменты из своего детства? Разве могла это быть Амелия? Может её руки и её смех я помню? Может быть, в те времена она была совсем другой, не такой, как сейчас, и любила меня как свою родную дочь? К сожалению, я не могла вспомнить лица женщины, с которой здесь играла, сколько бы ни старалась. Лишь неясный образ со светлыми локонами и ощущение полного принятия и любви. Ещё помню запах, такой родной и чистый: еловых веток и малины. Амелия так никогда не пахла.
Молчание, как мне показалось, затянулась и я спросила:
— Ещё будут какие-то указания? Или я могу идти?
Мачеха посмотрела на меня, как будто только что увидела. Резко вскочила. Одной рукой скомкала письмо, что только что читала, засунула его в карман халата. Другой — затушила сигарету о пепельницу.
— Да, пока всё. Можешь идти, мне надо позвонить. Потом договорим, — она туго затянула пояс халата. — Хотя… мне придётся снова уехать ненадолго. Ты же справишься здесь со всем без меня? Да, Мия? Я могу на тебя положиться?
Амелия подошла к шкафу, резко открыла, и тут же закрыла двери, затем прошла в ванную.
Я стояла в недоумении и размышляла над тем, что же так могло расстроить мачеху.
— Деньги на расходы возьмёшь в сейфе, — крикнула она мне из ванной. — И не забудь все чеки положить туда же. Если будут вопросы, или какие дополнительные расходы, звони мне или спроси у Эммы.
Спросить у Эммы. Да, конечно. Уж лучше буду звонить ей. Деньги в сейфе? А почему не с карточки? Всё больше и больше мне было интересно содержание этого письма. Неужели какие-то проблемы с банком?
Я кивнула Алексу, в знак того, что слышу его и он побежал в зал.
Внезапный грохот музыки, когда он открыл дверь, вывел меня из ступора. Из глаз хлынули слёзы. Внезапное накатившее на меня чувство ужаса вызвало ощущение, что я нахожусь под водой и мне страшно дышать. О чём Алекс вообще говорил? Какой берег реки? Я ничего такого не помнила из моего детства. Но по тому, как среагировало моё тело на этот вопрос о реке,, я понимала, что здесь не всё так просто. Что же скрывает от меня моя память? От чего пытается уберечь?
— Мия, с тобой всё в порядке? Тебя кто-то обидел? Почему ты плачешь? — из-за спины раздался мужской голос.
Когда на террасе появился Чак, я не заметила. Подняла голову и сквозь пелену слёз посмотрела на него. Громкий всхлип рыданий неожиданно вырвался откуда-то из глубины моей души. Чак тут же опустился на скамью, притянул к себе и крепко обнял меня.
— Ну, ну, всё в порядке. Я здесь. Всё будет хорошо. Я не дам тебя в обиду. Хочешь, я прямо сейчас пойду и набью ему морду?
После этих слов, мне почему-то стало немного смешно и чуточку легче.
Чак продолжал что-то ещё говорить, а я продолжала плакать, всхлипывать и мотать головой из стороны в сторону. Уткнулась ему в плечо, и тихо скулила.
Бить никого не надо. Алекс не виноват, что его слова вызвали во мне такую бурную реакцию. Он сам испугался. Но сейчас почему-то всё это стало неважно. Почему-то пришла мысль, что первый раз в моей жизни кто-то реально беспокоиться обо мне, не требуя ничего взамен. И пусть это совсем незнакомый мне парень, но чувство поддержки и защиты я ощущала и не хотела его отпускать. Обняла его в ответ, и вцепилась со всей силы в его куртку.
– Не уходи, не надо. Пожалуйста, — прошептала я. Не уверена, что Чак услышал, но он никуда не пошёл.
Сколько времени мы так просидели, я не знаю. Мои слёзы уже высохли, Чак перестал бормотать слова утешения, и мы просто сидели вдвоём на скамейке обнявшись. Моя голова лежала у него на плече, и он просто гладил меня молча по волосам. Тепло его тела, запах хвои вокруг нас успокоили меня. Я чувствовала, как расслабляюсь.
Кто-то выходи?л на террасу, но я не открывала глаз. Мне сейчас никого не хотелось видеть. А Алекса тем более. Я поняла, что теперь всеми силами буду избегать его. Потому что буду бояться вновь панической атаки и его вопросов. От этих мыслей мне вновь стало грустно.
Если бы не прохлада ночи, я, наверное, так и уснула бы лёжа на плече незнакомца. Но моё тело задрожало, то ли от пережитых эмоций, то ли от холода или от всего сразу. Чак почувствовал мой озноб, аккуратно отодвинулся, улыбнулся и, сняв свою куртку, накинул её мне на плечи.
— Вот так лучше, а то ещё заболеешь. С кем тогда на отцовскую выставку пойду.
Я устало улыбнулась.
— Если хочешь, я могу отвезти тебя домой. Скажи, как только будешь готова. Обещаю постараться не заблудиться.
— Хорошо бы сейчас оказаться возле огня и с горячим чаем в руках, — сказала я и закуталась поплотнее в куртку. — Только надо предупредить друзей, а то они меня потеряют.
— А может просто написать им? Там в толпе и мигающем свете сложно найти кого-то.
Я утвердительно мотнула головой:
- Да, смс, думаю, будет достаточно.
Я поднялась со скамьи. Ноги не слушались. Чак подставил руку.
— Хватайся, — он улыбнулся. — Или давай лучше я отнесу тебя на руках. А то ещё упадёшь.
Он наклонился в попытке взять меня под колени. Я отстранилась.
— Всё в порядке, Чак. Спасибо за заботу. Думаю, что до машины я в состоянии добраться.
— Ну вот, а так хотелось проявить свои рыцарские качества, — улыбнулся он. – Но под руку я всё-таки тебя придержу. Так на всякий случай.
Спускаясь по ступеням на стоянку машин, я внезапно почувствовала, как по спине пробежали холодные волны и по телу пошли мурашки. Оглянувшись, я остановилась. Показалось, что я увидела какой-то тёмный силуэт, который тут же метнулся за дерево.
— Что такое? – Чак настороженно вглядывался в моё лицо. – Может, всё-таки на ручки?
Он вытянул руки ко мне.
— Всё в порядке. Наверняка мне показалось.
– Что тебе показалось? — лицо Чак внезапно стало серьёзным.
– Да не стоит так переживать, просто было ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я оглянулась и мне почудилось, что кто-то спрятался за деревом.
— За каким?
Я показала рукой направление.
Чак тут же кинулся туда.
— Чак, не надо, — но он уже был возле того дерева, на которое я указала.
— Никого, — крикнул он, оглядываясь вокруг. Затем стал обходить по кругу ствол дерева и что-то высматривать внизу.
– Что ты ищешь? – крикнула я ему.
Чак разгребал в это время ногой опавшую листву. Затем присел, что-то поднял с земли и принялся внимательно это рассматривать.
– Что ты там нашёл?
– Да так. Ничего важного. Показалось.
— Значит, просто нервы. Я очень устала и хочу домой. Может, пойдём?
Чак подошёл ко мне, взял меня под локоть:
– Согласен. Тебе надо отдохнуть. Слишком насыщенный отдых оказался.
– Да уж, оттянулась на славу.
Мы устало рассмеялись и побрели к машине.
Глава 9. Волнение мачехи.
Практически весь путь до виллы Санта Амелия мы проделали с Чаком молча. Лишь монотонный голос навигатора иногда нарушал тишину.
За то, что он не задавал мне никаких вопросов, я была очень ему благодарна. Мне совсем не хотелось сейчас вновь воспроизводить в своей памяти тот разговор с Алексом. Я подумаю над тем, что со мной случилось позже. Только не сегодня. Хотя я и чувствовала, не очень хорошо, но и быть грубой и неблагодарной мне тоже не хотелось. Я молча, смотрела в окно, пытаясь сообразить, чтобы такое сказать Чаку, чтобы показать, что я ему признательна и благодарна за заботу. Темнота окружающего нас альпийского леса не позволяла разглядеть ровным счётом ничего за окном машины, но я продолжала делать вид, что смотрю на окружающие нас пейзажи.
Остановившись возле ворот, Чак заговорил первым:
— Ты не подумай, что мне не интересно знать, что же там произошло на дискотеке. Я лишь не хочу бередить твои душевные раны, Мия и поэтому ни о чём не спрашиваю. Так что не думай, пожалуйста, что я бесчувственный чурбан.
— Всё совсем наоборот. Я очень благодарна тебе за эту тактичность, Чак. Сейчас я всё равно не в состоянии что-либо рассказывать, — ответила я.
— Для меня главное — знать на что ты можешь так остро среагировать и не совершить ту же самую ошибку. Поэтому когда будешь готова поделиться, я буду только этому рад. Договорились?
Я развернулась к Чаку и смущённо улыбнулась. Пока продолжалась эта истерика и паника, мне было всё равно, что меня обнимает абсолютно незнакомый мне парень, подставляет для слёз свою куртку. А теперь, когда я успокоилась, мне стало как-то стыдно за свою слабость и чертовски неудобно.
— Ты меня извини за всё это, Чак.
— За что?
— За мою слабость, за то, что тебе пришлось меня утешать. Да и вообще.
— Да брось, ты чего? Всё хорошо. Не бери в голову.
— Знаешь, я не то чтобы хочу от тебя что-то скрывать, или боюсь рассказывать, просто…
— Да не парься, Мия, забей. Если это тяжело для тебя, я не настаиваю. Я всего лишь спросил, потому что беспокоюсь о тебе. Только и всего.
— Я очень благодарна тебе за твою помощь. Правда. Но я и сама не понимаю, почему простой вопрос, который мне задал Алекс, вывел меня из себя.
Чак посмотрел на меня внимательно пару секунд, а затем сменил тему:
— Ты же не передумала знакомиться с моим отцом? Нет? — спросил он улыбаясь.
— Не знаю… А ты не передумал знакомить меня с ним после сегодняшнего?
Чак повернул ключи зажигания. Мотор затих. Он развернулся ко мне, взял за руки:
— Послушай, Мия. Я понимаю твои сомнения, и мы совсем друг друга не знаем. Но то, что сегодня с тобой произошло… Поверь я очень рад, что случайно оказался рядом и смог тебе помочь.
Я опустила глаза. Мне показалось, что он хотел меня поцеловать. Стало очень страшно и неудобно. Было так странно слышать все эти слова, и в то же время приятно. Я не знала, что ему на это ответить. Не буду же я рассказывать ему, что чувствовала рядом с ним. Я поспешила побыстрее попрощаться.
— Думаю мне пора, — я отстегнула ремень безопасности. — Позвоню тебе завтра.
— Хорошо, — Чак завёл мотор. — Буду ждать. Береги себя.
Я стояла возле ворот, пока машина не скрылась в темноте за поворотом, а затем вошла в сад.
Мерседеса Эммы возле дома не было, но зато была машина Амелии. Мачеха вернулась. Я бросила взгляд на особняк, но ни в одном из окон свет не горел.
Что же, значит, завтра поговорим. Сегодня уже и правда поздно.
…
С самого утра меня разбудил телефонный звонок:
— Мия, дорогая, ты мне нужна. Срочно. Я очень тороплюсь. Поспеши, — Амелия, не поздоровавшись, тут же начала давать указания.
— Хорошо, — но из трубки раздались в ответ лишь гудки.
Вот так милая тётушка рада своей родственнице. Я грустно вздохнула. Быстро собралась и не завтракая направился в её крыло дома.
Амелия лежала на кровати и вскрывала почту. Растрёпанные светлые волосы после сна, шелковый халат с китайским драконами и неизменный макияж. Когда бы я ни видела свою мачеху, ночью, утром, или днём, косметика была всегда на её лице. Ей было сорок пять лет, и она всё ещё оставалась довольно привлекательно женщиной. Хотя, наверное, в этом и нет ничего удивительного, если учесть, сколько корректирующих косметических процедур она делала.
— Как ты, дорогуша? Всё в порядке? Подойди, я на тебя посмотрю, — не отрываясь от чтения письма, сказала она. Я подошла ближе. Амелия мельком бросила на меня взгляд. — Ты немного бледная. Плохо спала? Витамины какие-нибудь укрепляющие тебе надо попить. Сходи сегодня в аптеку. Пусть тебе подберут что-нибудь подходящее. А то, не дай бог, ещё свалишься от простуды. Сейчас не самое подходящее время болеть.
Амелия в своём репертуаре. Сама задаёт вопросы и сама же даёт на них ответы. И вроде заботиться обо мне, но и про свои интересы не забывает.
— Я в порядке, спасибо Амелия.
— Просила же, не называй меня так. Я твоя мать… хоть и не родная, — она приподнялась на подушках и раскрыла объятия. — Ну, давай обними меня. Всё-таки мы не чужие.
Я бы могла поспорить на этот счёт, но не стала. Обниматься не хотелось, но я через силу наклонилась к ней. Она обвила меня руками и поцеловала в макушку. Эта её притворная доброта? и нежность никогда у меня не вызывали доверия. И вообще, если говорить начистоту, я испытывала рядом с ней всегда какую-то странную опасность. Как будто понимала, что с этим человеком всегда нужно быть настороже.
Весь её вид говорил о том, что она меня даже и не видит. Думает о чём-то своём.
— Ну всё, всё, хватит нежностей, — она сама отстранилась от меня, как будто это я первая кинулась её обнимать. — Я рада, что твоя учёба закончилась, и наконец-то вся семья дома. А теперь давай перейдём к делам. Про ужин ты уже всё знаешь. Сегодня привезут все необходимые украшения для сада. Займись ими. Также доставят ящики с белым и красным вином. Пусть отнесут их пока в подвал. Проследи, чтобы не разбили.
Она пошарила рукой по кровати, в куче разбросанных, нераспечатанных конвертов и листов бумаги.
— Повара и официанта себе в помощники ты нашла?
— Да, наняла Миру и её сына. Я отправляла тебе смс об этом.
Амелия подняла на меня глаза. Было ясно, что она слышит первый раз об этом.
— Я удивлена, что Мира согласилась. Но она вкусно готовит. Так что это отличная новость. — Амелия взяла в руки другое письмо, вскрыла его. — Надо в саду прибрать опавшую листву и подстричь траву. Обычно Алекс этим занимается, но они с Эммой вчера ночью уехали на пару дней, поэтому сделай всё сама. Хорошо?
— Хорошо, — машинально ответила я.
Мне теперь ещё и садовником предстоит работать. Но ни это меня кольнуло, а новость, что Алекс уехал с Эммой. Почему мне так больно я не понимала. Почувствовала, как у меня вспыхнули щёки. Чтобы Амелия не заметила моего волнения, я отвернулась и отошла к камину. Сжала кулаки и задержала дыхание. Надо успокоиться. Меня вообще не должно волновать где сейчас Алекс и с кем. Но само уговоры не помогали. Я начинала злиться. Как только выйду отсюда, тут же напишу Чаку и скажу, что согласна пойти с ним на выставку.
Так как мачеха молчала, я посмотрела на неё в ожидании, когда она ещё что-то скажет, но по её лицу было видно, что то, что она сейчас читала, ей было не особо приятно. Она бессильно откинулась на постель, ещё раз поднесла листок к глазам, закусила губу. Машинально, не глядя взяла с прикроватной тумбочки сигарету, прикурила и, закрыв глаза, выпустила с шумом дым в потолок.
Глава 9.1. Флэшбеки радостного детства.
Пока я ждала, я рассматривала убранство её спальни. Зная наизусть практически каждую деталь в этой комнате я и сама не могла объяснить почему, но здесь на меня накатывало чувство нежности вперемежку с грустью. И неизменно именно в этой комнате в моей памяти вспыхивали картины из детства.
Вот я играю на кровати, прыгаю, смеюсь, и чьи-то ласковые руки ловят меня. А вот я играю в догонялки и всё те же добрые и нежные руки ловят меня, я заливаюсь от смеха и убегая, вновь прыгаю на кровать. Помню свой звонкий смех и как я подлетаю высоко вверх, и радостно смеюсь. Неужели я умела когда-то так беззаботно смеяться? Часто я спрашивала себя, после этих флешбэков: если женщина, что была рядом со мной — это моя мама, то как могла служанка веселится в спальне хозяйки? Если нет, то почему я помнила такие моменты из своего детства? Разве могла это быть Амелия? Может её руки и её смех я помню? Может быть, в те времена она была совсем другой, не такой, как сейчас, и любила меня как свою родную дочь? К сожалению, я не могла вспомнить лица женщины, с которой здесь играла, сколько бы ни старалась. Лишь неясный образ со светлыми локонами и ощущение полного принятия и любви. Ещё помню запах, такой родной и чистый: еловых веток и малины. Амелия так никогда не пахла.
Молчание, как мне показалось, затянулась и я спросила:
— Ещё будут какие-то указания? Или я могу идти?
Мачеха посмотрела на меня, как будто только что увидела. Резко вскочила. Одной рукой скомкала письмо, что только что читала, засунула его в карман халата. Другой — затушила сигарету о пепельницу.
— Да, пока всё. Можешь идти, мне надо позвонить. Потом договорим, — она туго затянула пояс халата. — Хотя… мне придётся снова уехать ненадолго. Ты же справишься здесь со всем без меня? Да, Мия? Я могу на тебя положиться?
Амелия подошла к шкафу, резко открыла, и тут же закрыла двери, затем прошла в ванную.
Я стояла в недоумении и размышляла над тем, что же так могло расстроить мачеху.
— Деньги на расходы возьмёшь в сейфе, — крикнула она мне из ванной. — И не забудь все чеки положить туда же. Если будут вопросы, или какие дополнительные расходы, звони мне или спроси у Эммы.
Спросить у Эммы. Да, конечно. Уж лучше буду звонить ей. Деньги в сейфе? А почему не с карточки? Всё больше и больше мне было интересно содержание этого письма. Неужели какие-то проблемы с банком?
