Александровичу, … года рождения, проживающему по адресу… завещаю библию одна тысяча семьсот шестьдесят четвертого года издания, с надписью на обороте, что книга принадлежит московскому купцу Игнатию Светлову.
Аллигатор на этих словах слегка побледнел.
- Татьяна Тамерлановна! - закончив чтение завещания, нотариус вытащила из папки запечатанный конверт. – Это тоже вам. Насколько я понимаю, здесь личное письмо завещателя. Будете вскрывать сейчас?
- Нет… - пробормотала та, сгребая конверт со стола себе в сумочку. – Дома почитаю.
Руки у нее дрожали.
Председатель внезапно проснулся и, откинувшись на спинку кресла, хрипло рассмеялся:
- Так не доставайся же ты никому! Козлина старый, и с того света умудрился нагадить.
Он обернулся и со снисходительной усмешкой посмотрел на Аллигатора:
- Что, Олежка, сел в калошу? А надо было по-людски, траур соблюсти полгода, а не бежать в ЗАГС, теряя штаны. Теперь что – свидетельство о разводе почтой пришлешь?
Аллигатор молчал, глядя куда-то в стену.
- Могу подсказать новый объект для охоты, - продолжал язвить председатель. – Ленка Кириллова на днях овдовела наконец-то. У нее без всяких завещаний – по закону единственная наследница.
- Это что, дедушка нам ничего не оставил? – широко раскрыла глаза Инопланетянка и повернулась к отцу: - Правда?
- Почему ничего, - хмыкнул тот. – Квартиры, в которых вы живете. И денег немножко, подъемные, так сказать. Тебе, как социально незащищенной категории, еще и пособие пожизненное – на хлеб-молоко хватит. А колбасу и так вредно есть.
- А холсты, краски? – испугалась Инопланетянка. – Они же дорогие!
- Мелом на асфальте рисуй! – небрежно бросил ее отец. – Результат тот же, зато дешево и на свежем воздухе. Заодно, глядишь, мужика себе нового найдешь. Ты ж у нас, считай, теперь барышня свободная.
Инопланетянка вздрогнула и обернулась к мужу:
- Олег, это правда?
Аллигатор усмехнулся одними уголками рта и посмотрел на Галину. Его глаза не были холодными. Ох, не были! В них читалась глубина – отчаянная и бездонная. И сила – нечеловеческая. И еще что-то – непостижимое, яркое и откровенное. То, что невозможно вынести! И взгляд отвести тоже нереально. Никак.
Галина смотрела ему в глаза и молчала. Несмотря на работающий кондиционер, на лбу проступал липкий пот. Пальцы вцепились в ручку сумочки и слегка подрагивали.
- Олег!! – Инопланетянка потормошила его за плечо: - Почему ты молчишь? Ты меня теперь бросишь?!
Тот обнажил крупные белые зубы и безжалостно закусил губу, оставляя на ней пунктирную темно-красную дорожку. Затем отвернулся от Галины, обнял жену и притянул к себе:
- Не брошу. Деду твоему перед смертью обещал, что если на тебе женюсь, буду всю жизнь заботиться. А наше светловское слово твердое. Не волнуйся, уж на холсты и краски точно заработаю.
На Галину Аллигатор больше не взглянул ни разу. И это было как-то… правильно?
Вскоре все формальности были закончены.
Галина с Чингисханом вышли из нотариальной конторы, но такси вызывать не стали. Жара еще усилилась. Хотелось пить. И есть. Причем чувство голода было настолько сильным, что Галина удивилась сама себе.
- Давай в кафе зайдем, - словно прочитав ее мысли, Чингисхан погладила себя по животику: - Кое-кто кушать хочет, из меня последнее высасывает.
- Да-да, конечно! – согласилась Галина, читая окрестные вывески: - Белорусская кухня подойдет?
Чингисхан на миг прислушалась к себе и рассмеялась:
- Ответ – да! На зразы и драники мы согласны! И даже бегом.
Они сели за столик, застеленный вышитой скатертью. Интерьер вокруг был стилизован под внутреннее убранство белорусской избы. Или хаты? Хотя вроде хата – это украинское что-то? Ой, какая разница, все свое. Предки были отовсюду.
Галина заказала порцию драников и клюквенный кисель. И с неприкрытым изумлением наблюдала, как официант выставляет перед Чингисханом все новые и новые блюда.
- Смотришь, куда все это складывать буду? – со смехом перехватила ее взгляд новоиспеченная богатая наследница. – Не волнуйся, поместится. Ем, как ни в себя, а за беременность еще ни килограмма не набрала. Получается, фактически похудела – малыш-то растет. Крупненький он у нас, по УЗИ на две недели показатели развития опережает. И активный – просто егоза. Говорят, на таком маленьком сроке еще шевелюшки не чувствуются -неправда, я все прекрасно…
Внезапно она смутилась и оборвала рассказ:
- Извини, Галочка! Загрузила совсем. Что поделать, когда все мысли только об одном.
- Все хорошо! – улыбнулась Галина. – Мне интересно. С беременными общаться – одно удовольствие, они как солнышки!
Чингисхан благодарно взмахнула ресницами и подтянула к себе тарелку с драниками. И старательно пожевав несколько минут, внимательно посмотрела на Галину:
- А ты сама не...? Слышала, замуж выходишь? Прости, хуже беременного голода только беременное любопытство.
- Не, - рассмеялась Галина. – Точно нет. Мы предохраняемся. Я замуж просто так выхожу, по любви.
И сразу поняла, что сказала глупость и бестактность, и хотела было исправиться, но Чингисхан ни капли не обиделась:
- Ой, по любви оно как раз и получается! Мне тоже беременность свадебным подарком оказалась – на следующее утро наконец-то додумалась тест купить. Все грешила на ранний климакс. Но вы с Соней смотрите, одновременно в декрет не уйдите, а то работать некому будет!
- Хорошо, - по-деловому ответила Галина. – Составим график и пришлем на подпись.
Они еще болтали и смеялись за обедом. Галина закончила с драниками, Чингисхан тоже не обманула – съела все заказанное до крошки.
Наконец им принесли чай на травах, и бывшая начальница полезла в сумочку:
- Все-таки прочитаю письмо Игоря Федоровича сейчас. До дома не утерплю. Странно на душе как-то: по логике радоваться нужно, а мне не по себе…
И ловко вскрыв наманикюренным ногтем конверт, углубилась в чтение. Письмо было написано от руки, довольно ровным, хотя местами и небрежным почерком.
Галина молча пила чай и с подчеркнутым вниманием разглядывала на стенах вышитые полотенца. Как-то они называются по-белорусски? Но краем глаза все равно посматривала на Чингисхана.
Та прочитала сначала быстро, буквально за несколько секунд хватая каждую страницу целиком. Второй раз прошлась медленно, вдумчиво, невольно шевеля губами, словно проговаривая текст про себя, ловя его ритм и интонации.
В третий раз выхватила взглядом несколько особо важных мест, положила письмо на стол, но обратно в конверт засовывать не стала.
- Хочешь прочесть? – голос Чингисхана звучал непривычно глухо, она кашлянула и полезла в сумочку за носовым платком.
- Нет, - растерялась Галина. – Это же личное - вам. Я… не страдаю излишним любопытством.
- И все-таки прочти, - Чингисхан осторожно промокнула накрашенные глаза. – Не хочу, чтобы в компании меня считали аферисткой, которая втерлась в доверие к пожилому больному человеку и обманом заставила переписать завещание на себя.
- Никогда бы так не подумала! – искренне возразила Галина. – И это не мое дело! И…
Но Чингисхан не дала договорить. Просто взяла со стола письмо и вложила ей в руки:
- Мне всегда казалось, Галочка, что мы во многом похожи. Хочу, чтобы ты была в курсе всего.
Галина смутилась, погладила пальцем исписанный лист, распрямляя на сгибах, и начала читать.
«Здравствуй, Танечка! – обращался автор письма к Чингисхану. – Коль ты читаешь это, значит так мне и надо. Полагаю, не удивлена моим решением и считаешь его абсолютно разумным. Но на всякий случай напомню. Твой отец в далеком детстве вытащил меня из ледяной полыньи, подарив жизнь второй раз. А ты вытащила на себе ту страшную налоговую проверку, когда я уже морально был готов к разорению и даже к тюремному сроку. Без Тамерлана не было бы меня, а без тебя не было бы моего бизнеса. Пришла пора платить по счетам, и я делаю это с радостью. За мою семью не волнуйся – нищими и на улице их не оставил. Признаю, что мало уделял времени детям и внукам, оттого они стали тем, кем стали. Приходится исправлять ошибки воспитания, не мешай этому, пожалуйста. Виталина – исключение. Единственная из них, кто не забыл обо мне. Насчет ее жениха иллюзий нет, но предприниматель он от Бога. Скажи, круто я его уделал, а? Жаль, не увижу насколько понравился хлыщу мой скромный подарочек! Но ты оценишь, знаю. Если же вдруг у меня не вышло, позаботься о Витке, пожалуйста. Просто следи, чтобы у нее была еда и все, что нужно для рисования. Обо мне не плачь: я добился жизни всего, что хотел, и получил то, что заслужил. К создателю претензий нет – все по справедливости. Увижу Тамерлана – передам привет. С любовью, твой И.Ф.»
Галина отложила письмо, и встретилась взглядом с совладелицей компании:
- Татья…
- Хватит официоза! – поморщилась Чингисхан. – Давай на ты. Для тебя я – Таня.
- Таня, - осторожно повторила Галина. – Я никогда и не сомневалась, что вы… ты достойна самого лучшего! Вижу твою работу, стараюсь держать планку, но не всегда получается.
- Может, все-таки вернуть долю кровным родственникам? – неуверенно проговорила Чингисхан, делая глоток уже остывшего чая. – Семья есть семья.
- Игорь Федорович просил не мешать воспитанию! – хитро улыбнулась Галина. – Он, как отец и дед, лучше знал, что нужно семье.
- Тоже верно… Нам, с Лешей, конечно, о таком и не мечталось – вся компания теперь в наших руках: у меня пятьдесят один процент, у Леши семнадцать, у Леры тридцать два. Наконец-то можно будет забыть о склоках между учредителями. Но вдруг обиженные наследники судиться будут?
- Думаю, не будут, - убежденно заявила Галина. – Там кроме председателя одни амебы. Да и тот присмирел после Индии. А если и решится – за вас сам Игорь Пересветов – звезда московской юриспруденции!
- Точно! – обрадовалась Татьяна. – Игорек еще ни одного дела не проигрывал! Как приятно с тобой поговорить, Галочка! Сразу на душе легко становится.
Она допила чай и поставила на блюдце пустую чашку:
- Еще Олег может оспорить завещание от имени своей жены. Этот сильный противник – прирожденный стратег: циничный, расчетливый, способный на все ради достижения цели.
- Он не такой! – вырвалось у Галины само собой.
И настолько искренне и даже с воодушевлением, что Чингисхан слегка оторопела. Но Галина на этом не остановилась. Слова вдруг посыпались из нее, словно разноцветные конфетти из новогодней хлопушки:
– Во всем поддерживаю Игоря Федоровича, но с Олегом он поступил неправильно! Конечно, тот сам виноват, но все-таки… Понимаю, что иноп… Виталина влюблена в Олега, к нему просто невозможно остаться равнодушной! Но принуждать человека жить с нелюбимой… Это нечестно!
Чингисхан смотрела на Галину во все глаза.
- Ого… - наконец-то выдохнула она. – Нельзя остаться равнодушной? К Олегу?! Ты же вроде замуж выходишь? И даже по любви…
- Я не в этом смысле! – небрежно отмахнулась Галина. И продолжила так же эмоционально: - Я про то, что Олег удивительный человек – умный, добрый, заботливый! Он заслуживает настоящего счастья, понимаешь?
- Ты настолько близко его знаешь?
- Я… он… - поймав растерянный взгляд Чингисхана, она умолкла на полуслове.
До Галины вдруг дошло, как ее речь может выглядеть со стороны, и щеки запылали.
- Мой жених давно знаком с Олегом! – всплыла в голове спасительная мысль. – И рассказывал о нем много хорошего: Олег занимается благотворительностью, а однажды они вдвоем спасли девушку от насильников! Хотя пришлось драться с тремя молодыми парнями.
О том, что спасатели послали девушку по известному в народе адресу, да еще закинули ей за шиворот жабу, Галина, конечно же, распространяться не стала.
- А-а-а… - поняла Чингисхан и одобрительно кивнула. – Волнуешься за друга жениха. Тогда все ясно. Ну и ну! Ты меня даже не удивила, я в полном шоке! Про Олега бы я такого точно не подумала.
- Только это между нами… - быстро произнесла Галина. – Мне самой рассказали под пы… под страшным секретом!
- Конечно-конечно! Но, думаю, особо за него переживать не стоит. Ты не ходишь на светские тусовки, а я хожу. И много раз видела Олега с Виталиной вместе. Знаешь, они во многом похожи: каждый живет в своем мире – она в творчестве, он в бизнесе, друг к другу оба относятся одинаково спокойно. Уже почти год официальная пара, но вместе не живут – встречаются два раза в неделю. И после свадьбы ничего не изменилось. Но при этом им легко вдвоем. На одной волне они, понимаешь?
- Если так, то может быть… - неуверенно проговорила Галина.
- Ты судишь других по себе, Галочка! - Чингисхан помахала официанту, прося счет. – По своему представлению о жизни и темпераменту. Для тебя любовь – обязательно что-то яркое, кипящее, сметающее все на своем пути. А эмоционально холодным людям этого не нужно. Они ищут предсказуемость, тишину и душевный покой. Им хорошо, когда не достают лишний раз и не мешают заниматься своими делами.
«Но Олег не такой! – мысленно возразила Галина. – Он как раз горячий! Чувственный до умопомрачения! Нежный до дрожи в коленях! Настоящий он! То, что с ним произошло, – справедливо, не спорю. Но все равно обидно за него прямо до слез!»
Но вслух промолчала. Она достала из сумочки деньги, чтобы оплатить свою часть счета, но Чингисхан не позволила:
- Я же нынче богатая наследница!
И, заглянув в глаза Галине, добавила, понижая голос:
- И все-таки, Галочка, купи тест. Излишняя эмоциональность и сентиментальность – первые признаки беременности. Я, например, мелодрамы на дух не переносила, а теперь смотрю. Причем выбираю самые глупые и наивные, где сплошной картон и сопли с сахаром, и рыдаю над ними в три ручья. Гормоны, ничего не попишешь.
- Да я точно не… - уверенно начала Галина.
Но вдруг, вспомнив некоторые моменты Васькиных откровенных «признаний», застенчиво опустила голову:
- Хорошо, куплю…
После кафе Чингисхан вызвала такси и отправилась домой – ей срочно нужно было полежать. А Галина поехала на работу.
- Ой. Лина, наконец-то! – с порога ее встретила Соня. – Так закопалась в счетах-фактурах, что даже на обед не пошла. Попей со мной кофе, пожалуйста.
Галина хотела было признаться, что только-только из кафе, но посмотрела в Сонькины усталые и голодные глаза и не стала.
- Сейчас воды из кулера принесу! – потрусив пустым чайником, согласилась она. – Попьем. У меня в столе пачка вафель шоколадных есть.
- Живем! – обрадовалась подруга.
Отсутствовала Галина минут десять. По дороге встретила Вадима, обсудили продажи за последнюю неделю. Потом Анюта мимо пробегала – перебросились парой фраз о том, о сем.
Когда она вернулась в кабинет, Соня сидела за столом и сердито раздувала ноздри.
- Извини, - смутилась Галина, включая чайник. – С Вадимом надо было…
Но Сонька ее перебила.
- Урод этот приходил! – злобно фыркнула она. – Игроман конченный. Просил тысчонку занять, детям есть нечего!
- Гена был здесь? – удивилась Галина, раскладывая вафли на тарелку. – Палыч вроде запретил охране его пускать. И как – дала денег?
- Он через склад заходит! Там кореша у него остались. Ничего не дала – облезет, скотина! После того, как он у нас деньги по сумкам тырил и председателю все разговоры пересказывал, я его на дух не выношу. Сказала, чтоб выкатывался отсюда к едрени фени, а то Вовчику позвоню!
- Жестоко ты с ним, Сонька, - вздохнула Галина и зачем-то полезла в сумочку.
Аллигатор на этих словах слегка побледнел.
- Татьяна Тамерлановна! - закончив чтение завещания, нотариус вытащила из папки запечатанный конверт. – Это тоже вам. Насколько я понимаю, здесь личное письмо завещателя. Будете вскрывать сейчас?
- Нет… - пробормотала та, сгребая конверт со стола себе в сумочку. – Дома почитаю.
Руки у нее дрожали.
Председатель внезапно проснулся и, откинувшись на спинку кресла, хрипло рассмеялся:
- Так не доставайся же ты никому! Козлина старый, и с того света умудрился нагадить.
Он обернулся и со снисходительной усмешкой посмотрел на Аллигатора:
- Что, Олежка, сел в калошу? А надо было по-людски, траур соблюсти полгода, а не бежать в ЗАГС, теряя штаны. Теперь что – свидетельство о разводе почтой пришлешь?
Аллигатор молчал, глядя куда-то в стену.
- Могу подсказать новый объект для охоты, - продолжал язвить председатель. – Ленка Кириллова на днях овдовела наконец-то. У нее без всяких завещаний – по закону единственная наследница.
- Это что, дедушка нам ничего не оставил? – широко раскрыла глаза Инопланетянка и повернулась к отцу: - Правда?
- Почему ничего, - хмыкнул тот. – Квартиры, в которых вы живете. И денег немножко, подъемные, так сказать. Тебе, как социально незащищенной категории, еще и пособие пожизненное – на хлеб-молоко хватит. А колбасу и так вредно есть.
- А холсты, краски? – испугалась Инопланетянка. – Они же дорогие!
- Мелом на асфальте рисуй! – небрежно бросил ее отец. – Результат тот же, зато дешево и на свежем воздухе. Заодно, глядишь, мужика себе нового найдешь. Ты ж у нас, считай, теперь барышня свободная.
Инопланетянка вздрогнула и обернулась к мужу:
- Олег, это правда?
Аллигатор усмехнулся одними уголками рта и посмотрел на Галину. Его глаза не были холодными. Ох, не были! В них читалась глубина – отчаянная и бездонная. И сила – нечеловеческая. И еще что-то – непостижимое, яркое и откровенное. То, что невозможно вынести! И взгляд отвести тоже нереально. Никак.
Галина смотрела ему в глаза и молчала. Несмотря на работающий кондиционер, на лбу проступал липкий пот. Пальцы вцепились в ручку сумочки и слегка подрагивали.
- Олег!! – Инопланетянка потормошила его за плечо: - Почему ты молчишь? Ты меня теперь бросишь?!
Тот обнажил крупные белые зубы и безжалостно закусил губу, оставляя на ней пунктирную темно-красную дорожку. Затем отвернулся от Галины, обнял жену и притянул к себе:
- Не брошу. Деду твоему перед смертью обещал, что если на тебе женюсь, буду всю жизнь заботиться. А наше светловское слово твердое. Не волнуйся, уж на холсты и краски точно заработаю.
На Галину Аллигатор больше не взглянул ни разу. И это было как-то… правильно?
Вскоре все формальности были закончены.
Галина с Чингисханом вышли из нотариальной конторы, но такси вызывать не стали. Жара еще усилилась. Хотелось пить. И есть. Причем чувство голода было настолько сильным, что Галина удивилась сама себе.
- Давай в кафе зайдем, - словно прочитав ее мысли, Чингисхан погладила себя по животику: - Кое-кто кушать хочет, из меня последнее высасывает.
- Да-да, конечно! – согласилась Галина, читая окрестные вывески: - Белорусская кухня подойдет?
Чингисхан на миг прислушалась к себе и рассмеялась:
- Ответ – да! На зразы и драники мы согласны! И даже бегом.
Они сели за столик, застеленный вышитой скатертью. Интерьер вокруг был стилизован под внутреннее убранство белорусской избы. Или хаты? Хотя вроде хата – это украинское что-то? Ой, какая разница, все свое. Предки были отовсюду.
Галина заказала порцию драников и клюквенный кисель. И с неприкрытым изумлением наблюдала, как официант выставляет перед Чингисханом все новые и новые блюда.
- Смотришь, куда все это складывать буду? – со смехом перехватила ее взгляд новоиспеченная богатая наследница. – Не волнуйся, поместится. Ем, как ни в себя, а за беременность еще ни килограмма не набрала. Получается, фактически похудела – малыш-то растет. Крупненький он у нас, по УЗИ на две недели показатели развития опережает. И активный – просто егоза. Говорят, на таком маленьком сроке еще шевелюшки не чувствуются -неправда, я все прекрасно…
Внезапно она смутилась и оборвала рассказ:
- Извини, Галочка! Загрузила совсем. Что поделать, когда все мысли только об одном.
- Все хорошо! – улыбнулась Галина. – Мне интересно. С беременными общаться – одно удовольствие, они как солнышки!
Чингисхан благодарно взмахнула ресницами и подтянула к себе тарелку с драниками. И старательно пожевав несколько минут, внимательно посмотрела на Галину:
- А ты сама не...? Слышала, замуж выходишь? Прости, хуже беременного голода только беременное любопытство.
- Не, - рассмеялась Галина. – Точно нет. Мы предохраняемся. Я замуж просто так выхожу, по любви.
И сразу поняла, что сказала глупость и бестактность, и хотела было исправиться, но Чингисхан ни капли не обиделась:
- Ой, по любви оно как раз и получается! Мне тоже беременность свадебным подарком оказалась – на следующее утро наконец-то додумалась тест купить. Все грешила на ранний климакс. Но вы с Соней смотрите, одновременно в декрет не уйдите, а то работать некому будет!
- Хорошо, - по-деловому ответила Галина. – Составим график и пришлем на подпись.
Они еще болтали и смеялись за обедом. Галина закончила с драниками, Чингисхан тоже не обманула – съела все заказанное до крошки.
Наконец им принесли чай на травах, и бывшая начальница полезла в сумочку:
- Все-таки прочитаю письмо Игоря Федоровича сейчас. До дома не утерплю. Странно на душе как-то: по логике радоваться нужно, а мне не по себе…
И ловко вскрыв наманикюренным ногтем конверт, углубилась в чтение. Письмо было написано от руки, довольно ровным, хотя местами и небрежным почерком.
Галина молча пила чай и с подчеркнутым вниманием разглядывала на стенах вышитые полотенца. Как-то они называются по-белорусски? Но краем глаза все равно посматривала на Чингисхана.
Та прочитала сначала быстро, буквально за несколько секунд хватая каждую страницу целиком. Второй раз прошлась медленно, вдумчиво, невольно шевеля губами, словно проговаривая текст про себя, ловя его ритм и интонации.
В третий раз выхватила взглядом несколько особо важных мест, положила письмо на стол, но обратно в конверт засовывать не стала.
- Хочешь прочесть? – голос Чингисхана звучал непривычно глухо, она кашлянула и полезла в сумочку за носовым платком.
- Нет, - растерялась Галина. – Это же личное - вам. Я… не страдаю излишним любопытством.
- И все-таки прочти, - Чингисхан осторожно промокнула накрашенные глаза. – Не хочу, чтобы в компании меня считали аферисткой, которая втерлась в доверие к пожилому больному человеку и обманом заставила переписать завещание на себя.
- Никогда бы так не подумала! – искренне возразила Галина. – И это не мое дело! И…
Но Чингисхан не дала договорить. Просто взяла со стола письмо и вложила ей в руки:
- Мне всегда казалось, Галочка, что мы во многом похожи. Хочу, чтобы ты была в курсе всего.
Галина смутилась, погладила пальцем исписанный лист, распрямляя на сгибах, и начала читать.
«Здравствуй, Танечка! – обращался автор письма к Чингисхану. – Коль ты читаешь это, значит так мне и надо. Полагаю, не удивлена моим решением и считаешь его абсолютно разумным. Но на всякий случай напомню. Твой отец в далеком детстве вытащил меня из ледяной полыньи, подарив жизнь второй раз. А ты вытащила на себе ту страшную налоговую проверку, когда я уже морально был готов к разорению и даже к тюремному сроку. Без Тамерлана не было бы меня, а без тебя не было бы моего бизнеса. Пришла пора платить по счетам, и я делаю это с радостью. За мою семью не волнуйся – нищими и на улице их не оставил. Признаю, что мало уделял времени детям и внукам, оттого они стали тем, кем стали. Приходится исправлять ошибки воспитания, не мешай этому, пожалуйста. Виталина – исключение. Единственная из них, кто не забыл обо мне. Насчет ее жениха иллюзий нет, но предприниматель он от Бога. Скажи, круто я его уделал, а? Жаль, не увижу насколько понравился хлыщу мой скромный подарочек! Но ты оценишь, знаю. Если же вдруг у меня не вышло, позаботься о Витке, пожалуйста. Просто следи, чтобы у нее была еда и все, что нужно для рисования. Обо мне не плачь: я добился жизни всего, что хотел, и получил то, что заслужил. К создателю претензий нет – все по справедливости. Увижу Тамерлана – передам привет. С любовью, твой И.Ф.»
Галина отложила письмо, и встретилась взглядом с совладелицей компании:
- Татья…
- Хватит официоза! – поморщилась Чингисхан. – Давай на ты. Для тебя я – Таня.
- Таня, - осторожно повторила Галина. – Я никогда и не сомневалась, что вы… ты достойна самого лучшего! Вижу твою работу, стараюсь держать планку, но не всегда получается.
- Может, все-таки вернуть долю кровным родственникам? – неуверенно проговорила Чингисхан, делая глоток уже остывшего чая. – Семья есть семья.
- Игорь Федорович просил не мешать воспитанию! – хитро улыбнулась Галина. – Он, как отец и дед, лучше знал, что нужно семье.
- Тоже верно… Нам, с Лешей, конечно, о таком и не мечталось – вся компания теперь в наших руках: у меня пятьдесят один процент, у Леши семнадцать, у Леры тридцать два. Наконец-то можно будет забыть о склоках между учредителями. Но вдруг обиженные наследники судиться будут?
- Думаю, не будут, - убежденно заявила Галина. – Там кроме председателя одни амебы. Да и тот присмирел после Индии. А если и решится – за вас сам Игорь Пересветов – звезда московской юриспруденции!
- Точно! – обрадовалась Татьяна. – Игорек еще ни одного дела не проигрывал! Как приятно с тобой поговорить, Галочка! Сразу на душе легко становится.
Она допила чай и поставила на блюдце пустую чашку:
- Еще Олег может оспорить завещание от имени своей жены. Этот сильный противник – прирожденный стратег: циничный, расчетливый, способный на все ради достижения цели.
- Он не такой! – вырвалось у Галины само собой.
И настолько искренне и даже с воодушевлением, что Чингисхан слегка оторопела. Но Галина на этом не остановилась. Слова вдруг посыпались из нее, словно разноцветные конфетти из новогодней хлопушки:
– Во всем поддерживаю Игоря Федоровича, но с Олегом он поступил неправильно! Конечно, тот сам виноват, но все-таки… Понимаю, что иноп… Виталина влюблена в Олега, к нему просто невозможно остаться равнодушной! Но принуждать человека жить с нелюбимой… Это нечестно!
Чингисхан смотрела на Галину во все глаза.
- Ого… - наконец-то выдохнула она. – Нельзя остаться равнодушной? К Олегу?! Ты же вроде замуж выходишь? И даже по любви…
- Я не в этом смысле! – небрежно отмахнулась Галина. И продолжила так же эмоционально: - Я про то, что Олег удивительный человек – умный, добрый, заботливый! Он заслуживает настоящего счастья, понимаешь?
- Ты настолько близко его знаешь?
- Я… он… - поймав растерянный взгляд Чингисхана, она умолкла на полуслове.
До Галины вдруг дошло, как ее речь может выглядеть со стороны, и щеки запылали.
- Мой жених давно знаком с Олегом! – всплыла в голове спасительная мысль. – И рассказывал о нем много хорошего: Олег занимается благотворительностью, а однажды они вдвоем спасли девушку от насильников! Хотя пришлось драться с тремя молодыми парнями.
О том, что спасатели послали девушку по известному в народе адресу, да еще закинули ей за шиворот жабу, Галина, конечно же, распространяться не стала.
- А-а-а… - поняла Чингисхан и одобрительно кивнула. – Волнуешься за друга жениха. Тогда все ясно. Ну и ну! Ты меня даже не удивила, я в полном шоке! Про Олега бы я такого точно не подумала.
- Только это между нами… - быстро произнесла Галина. – Мне самой рассказали под пы… под страшным секретом!
- Конечно-конечно! Но, думаю, особо за него переживать не стоит. Ты не ходишь на светские тусовки, а я хожу. И много раз видела Олега с Виталиной вместе. Знаешь, они во многом похожи: каждый живет в своем мире – она в творчестве, он в бизнесе, друг к другу оба относятся одинаково спокойно. Уже почти год официальная пара, но вместе не живут – встречаются два раза в неделю. И после свадьбы ничего не изменилось. Но при этом им легко вдвоем. На одной волне они, понимаешь?
- Если так, то может быть… - неуверенно проговорила Галина.
- Ты судишь других по себе, Галочка! - Чингисхан помахала официанту, прося счет. – По своему представлению о жизни и темпераменту. Для тебя любовь – обязательно что-то яркое, кипящее, сметающее все на своем пути. А эмоционально холодным людям этого не нужно. Они ищут предсказуемость, тишину и душевный покой. Им хорошо, когда не достают лишний раз и не мешают заниматься своими делами.
«Но Олег не такой! – мысленно возразила Галина. – Он как раз горячий! Чувственный до умопомрачения! Нежный до дрожи в коленях! Настоящий он! То, что с ним произошло, – справедливо, не спорю. Но все равно обидно за него прямо до слез!»
Но вслух промолчала. Она достала из сумочки деньги, чтобы оплатить свою часть счета, но Чингисхан не позволила:
- Я же нынче богатая наследница!
И, заглянув в глаза Галине, добавила, понижая голос:
- И все-таки, Галочка, купи тест. Излишняя эмоциональность и сентиментальность – первые признаки беременности. Я, например, мелодрамы на дух не переносила, а теперь смотрю. Причем выбираю самые глупые и наивные, где сплошной картон и сопли с сахаром, и рыдаю над ними в три ручья. Гормоны, ничего не попишешь.
- Да я точно не… - уверенно начала Галина.
Но вдруг, вспомнив некоторые моменты Васькиных откровенных «признаний», застенчиво опустила голову:
- Хорошо, куплю…
После кафе Чингисхан вызвала такси и отправилась домой – ей срочно нужно было полежать. А Галина поехала на работу.
- Ой. Лина, наконец-то! – с порога ее встретила Соня. – Так закопалась в счетах-фактурах, что даже на обед не пошла. Попей со мной кофе, пожалуйста.
Галина хотела было признаться, что только-только из кафе, но посмотрела в Сонькины усталые и голодные глаза и не стала.
- Сейчас воды из кулера принесу! – потрусив пустым чайником, согласилась она. – Попьем. У меня в столе пачка вафель шоколадных есть.
- Живем! – обрадовалась подруга.
Отсутствовала Галина минут десять. По дороге встретила Вадима, обсудили продажи за последнюю неделю. Потом Анюта мимо пробегала – перебросились парой фраз о том, о сем.
Когда она вернулась в кабинет, Соня сидела за столом и сердито раздувала ноздри.
- Извини, - смутилась Галина, включая чайник. – С Вадимом надо было…
Но Сонька ее перебила.
- Урод этот приходил! – злобно фыркнула она. – Игроман конченный. Просил тысчонку занять, детям есть нечего!
- Гена был здесь? – удивилась Галина, раскладывая вафли на тарелку. – Палыч вроде запретил охране его пускать. И как – дала денег?
- Он через склад заходит! Там кореша у него остались. Ничего не дала – облезет, скотина! После того, как он у нас деньги по сумкам тырил и председателю все разговоры пересказывал, я его на дух не выношу. Сказала, чтоб выкатывался отсюда к едрени фени, а то Вовчику позвоню!
- Жестоко ты с ним, Сонька, - вздохнула Галина и зачем-то полезла в сумочку.
