— Знаешь, что я заметил? — заинтриговал меня Рэйвен, поворачиваясь ко мне корпусом. Я вопросительно поморщила лбом при взгляде на него. — Чаще всего ты надеваешь платья, оголяющие твою спину, чуть реже – плечи с шеей и пару раз я видел тебя в платьях с экстремальным разрезом на ноге. Но я ни разу не видел тебя в платье с декольте.
— Ты грустишь по этому поводу? — подшутила я, корча сочувственную физиономию.
Рэйвен беззвучно поржал.
— Немного, — не стал спорить он. — Но не в этом суть. Выбор нарядов говорит о тебе кое-что.
— И что же?
— Декольте привлекает мужчин, любая женщина это знает. Если женщина носит декольтированную одежду, то она жаждет не просто внимания, а общения с противоположным полом – и она знает, к чему конкретно приведёт это общение. Такие женщины более порочны, тактильны и… глупы – они не могут привлечь мужчину никак иначе, им даже необходимо отвлекать внимание мужчины на нечто красивое в разговоре. Женщины же, оголяющие другие части тела, также любят привлекать к себе внимание, но им больше нравится, чтобы за ними наблюдали со стороны – любовались, а при общении – изучали. Они не ищут эротических приключений, но и от общения с противоположным полом не бегут – просто они не хотят отвлекать мужчин от своего богатого внутреннего мира.
Я усмехнулась, покачав головой.
— Ты всё это серьёзно или просто клеишь меня?
— Я тебя очень серьёзно клею, — брякнул Рэйвен, хохотнув. Я облизала и поджала губы, сдерживая улыбку. — Но это правда. Я общался со многими женщинами…
— Ну, разумеется. И статистику можешь привести?
Мортимер заикнулся, успев за пару секунд пораскинуть мозгами.
— Нет, не могу, — с сомнением пробормотал он, косо поглядывая на меня. Было ясно, что всё он может, просто не хочет пугать меня своими цифрами.
— Думаешь, без этого я не в курсе, что ты перетрахал полкоролевства? — не стала я ходить вокруг да около.
— Это… — протянул Рэйвен, отводя взгляд влево, — очень далеко от истины…
— Ты знаешь, что влево смотрят, когда врут? — уточнила я.
— А ты знаешь, что у левшей всё наоборот? — парировал дампир.
— Ээ, — я только сейчас вспомнила, что он левша. Видя мою реакцию, Рэйвен издевательски похихикал, но вскоре откашлялся и продолжил.
— Возвращаясь к нашим баранам: прежде всего, хочу уточнить, что я говорю о тех женщинах, которые всегда или почти всегда демонстрируют грудь. Чаще всего они первые идут на контакт и охотнее ложатся в постель. Это, во-первых. А во-вторых, общаясь с женщинами с глубоким декольте, я почти не слышал, что они говорят!
Я хохотнула и, запрокинув голову назад, помотала ею.
— Но однажды я решил прислушаться…
— Так?
— Она такой бред несла, — скривился Мортимер, слегка жмурясь. Я рассмеялась. — Серьёзно. Я даже слился. Несмотря на то, что она была очень привлекательна – ровно настолько же, насколько глупа и абсолютно пуста внутри.
— И с тех пор ты не прислушиваешься к женщинам в декольтированной одежде, — догадалась я.
Мортимер зажмурился, беззвучно смеясь. Подтверждать или опровергать моё высказывание он не стал.
— Если ты всерьёз веришь в свою теорию, то, что ты скажешь о моей маме? — спросила я. — Она ведь любит декольтированную одежду…
— Да, но она замужем, и он почти всегда рядом с ней.
— А ты уверен, что она стала носить такую одежду только после замужества?
Рэйвен задумчиво промычал, поглядывая на меня с подозрением. Он понимал, что я специально заговорила о своей маме, вынуждая его тем самым либо отказаться от своего виденья, либо оскорбить королеву. Оба варианта ему не подходили, так что, недолго думая, он решил всё свести к шутке. И резко наклонившись ко мне строго спросил:
— На тебе прослушка!?
Я расхохоталась больше от неожиданности. Удовлетворённый собой и моей реакцией Рэйвен хмыкнул и глотнул вина. Просмеявшись, я кашлянула. Уложила руки на стойку бара и захватила коктейльную трубочку ртом, допивая последние двести грамм. Вскоре сменилась музыкальная композиция, и заиграла пригодная для медленного танца мелодия.
— Давай потанцуем? — предложил Рэйвен, ставя бокал со своим напитком на стойку бара, словно он был готов принять лишь положительный ответ.
— Думаю, не стоит… — засомневалась я. Рэйвен решил, что дело в нём или в наших отношениях, но на самом деле, дело в платье – я уже танцевала сегодня, чуть было не навернулась и поняла, что это платье совсем не для танцев, в нём и ходить-то не так уж просто.
— Да ладно, — Рэйвен взялся за мой бокал и отставил его чуть в сторону. Я хмуро пронаблюдала за его рукой, которая плавно переместились с бокала на моё запястье. — Я не кусаюсь… — развернув меня к себе, он прошёлся взглядом снизу вверх по моему телу и, понизив тембр голоса, добавил: — сильно.
Мне понравилась не только реплика, но и то, как именно он это сказал, так что я непроизвольно улыбнулась, но попыталась это скрыть… неудачно. Мы отошли от бара не далеко, но достаточно, чтоб суметь развернуться. Правда, по пути я слегка запуталась в шлейфе своего платья и запнулась, но кубарем не покатилась. Быстро выпутавшись в тот момент, когда мы остановились, я кашлянула и вскинула подбородком, приняв такой вид, будто всё так и было задумано – да, я планировала споткнуться на ровном месте! Кладя свободную руку мне на талию, Рэйвен восхищённо усмехнулся и качнул головой.
— Что? — сощурилась я с лёгкой улыбкой.
Дампир снова мотнул головой – создалось впечатление, что ему было, что сказать, но по каким-то причинам он не стал этого делать. Синхронизировавшись без слов, мы стали танцевать вальс. Несколько секунд мы делали это молча и, кажется, Рэйвен понял суть моей проблемы, потому что он вёл таким образом, чтобы шлейф моего платья мне не мешался.
— Это платье не для танцев, да? — подтвердил мои догадки Рэйвен.
— Вообще, не для них, — прыснула я. — Оно для выставки – в нём лучше просто стоять или идти только по прямой и желательно – быстро.
Рэйвен хохотнул с закрытым ртом, затем откашлялся.
— Я вчера… психанул немного, — перевёл он тему. Я покивала, морща лоб. — Но я говорил серьёзно.
— Даже не думала сомневаться.
Губы Рэйвена дрогнули в едва заметной усмешке.
— Ты вообще не хочешь замуж или только за меня?
— Вообще.
— И как ты тогда… представляешь своё будущее?
— По-твоему, если я не хочу замуж и детей, то у меня нет будущего?
— Не воспринимай в штыки все мои слова. Я задал вопрос, ты ведь думаешь о своём будущем?
— Разумеется. Все об этом думают, хоть немного.
— Ииии… ты не видишь себя королевой в будущем?
— Я смотрю на это по-другому. Я вижу себя свободной и независимой, при этом абсолютно не важно, какой титул я буду носить.
Рэйвен, морща лоб, медленно покивал.
— Неплохо. Но ты в это веришь? — поинтересовался он. Я непонимающе потемнела. — Предположим, твой брат женится и однажды становится королём, а ты становишься его советником – той, чьё мнение может учитываться, а может, — Рэйвен щёлкнул языком, — и нет. Тебе придётся отчитываться перед ним, выполнять его указания, мириться с тем, что не все твои советы будут им приняты. И так до самой смерти. Это свобода?
— Прайсу никогда не нравилась главенствующая роль, он сам передал мне все права в Гнезде. Так почему ты считаешь, что наши с ним отношения станут такими, какими ты их сейчас описал?
— А почему ты так уверена, что они не изменятся? Мужчину делает женщина рядом с ним, — удивил меня Рэйвен, конечно, не информацией, а тем, что он мужчина и согласен с этим утверждением. — На данный момент Прайс советуется с тобой, слушается тебя в каких-то вопросах, но это лишь потому, что он не женат и после матери ты – самая главная женщина в его жизни. Но вот женится он, и та женщина скажет «Не будь тряпкой, ты – король! Не слушай сестру, слушай меня!». И он послушает её – во-первых, потому что иначе она ему мозг чайной ложкой выест, а во-вторых, потому что она будет ему сосать в отличие от тебя.
Я прыснула, смеясь про себя.
— Да и… — добавил Рэйвен, — власть всех портит. Он – мужчина, первый ребёнок, старший брат – комплекс первенца и лидера, рано или поздно, возьмёт над ним верх. То, что этого не произошло раньше, ни о чём не говорит. Он мог быть просто не готов к этому – в силу возраста, но скорее уж ввиду того, что рядом с ним не было той, кто подтолкнёт его в этом направлении.
— Если власть всех портит, то и меня испортит…
— В твоём случае портить уже нечего, — брякнул Рэйвен. Я изогнула брови при взгляде на него. — Ты давно у власти. И ты уже королева, — произнёс он с особой интонацией, немного смутив меня, — просто без короны.
В следующий момент произошёл плавный переход музыки от медляка к более ритмичной композиции, и мы с Рэйвеном остановились, а те, кто пропускал медляк, снова начали возвращаться на площадку. Я всё ещё была слегка сбита с толку, но Рэйвену, видимо, этого оказалось недостаточно.
— Ты даже не замечаешь за собой, — выдохнул он, при этом его руки соскользнули с меня вниз и вскоре они перестали меня касаться. — Что говоришь и ведёшь себя, как истинная королева. При любых обстоятельствах. А не замечаешь ты, потому что это внутри тебя с рождения, всё это так и прёт из тебя. Даже сейчас – ты споткнулась, но тут же гордо вскинула подбородком, делая вид, что так и было задумано. Ты всегда и во всём такая – у тебя есть стать, характер, гордость – то, что присуще истинной королеве. Поэтому ты просто обязана взойти на престол – это твоё место, — уверенно заявил он, окончательно смутив меня.
Я не знала, что сказать на всё это, поэтому несколько секунд я просто молча глядела на Рэйвена. Переведя дух, он предложил пойти на балкон подышать свежим воздухом. Я покивала, молча следуя за ним. По пути Рэйвен прихватил из бара бутылку игристого «Хэйвенли» и два бокала, а перед выходом на балкон, передал всё это мне, чтобы снять свой камзол и накинуть его мне на плечи. Затем он открыл мне дверь и пропустил вперёд. Сегодняшняя ночь оказалась прохладнее вчерашней, и меня пробрало до дрожи, вынуждая ёжиться. Как только Рэйвен забрал у меня шампанское с бокалами, я укуталась в его камзол, ощущая аромат мужских древесных духов. Рэйвен пронаблюдал за этим действом исподтишка, но с умилением. Расставив бокалы на подоконнике, Мортимер принялся открывать шампанское. Я тем временем втянула носом свежий воздух и взглянула на стелящуюся передо мной Сомбрелию. Её почти не было видно, лишь верхушки готических зданий, освещённых луной.
— В правом кармане сигареты, — уведомил дампир.
— С каких пор ты куришь? — нахмурилась я.
Рэйвен промолчал, лишь уголок его губ приподнялся в лёгкой улыбке. Надев его камзол, я запустила правую руку в карман и нащупала пачку сигарет с зажигалкой. Поняв, что он стал носить сигареты для меня, я непроизвольно улыбнулась. К моменту, когда я достала и сунула в рот сигарету, Рэйвен уже аккуратно открыл бутылку, не пролив ни капли напитка. Кинув пробку в ноги, он забрал у меня зажигалку из рук, одним движением откинул крышку, поднёс к сигарете и разжёг пламя. Прикуривая, я смотрела в его удивительно светлые голубые глаза, и он отвечал мне взаимностью, но чуть щурился, будто изучал, подмечал, делал выводы. Как только я прикурила, он снова дёрнул рукой, ловко закрыв крышку, и сунул зажигалку в карман жилетки.
— Когда мы наедине, — произнёс он, медленно разливая шампанское по бокалам, — ты немного другая.
— Разве? — переспросила я, выдыхая сигаретный дым в сторону от дампира.
Мортимер положительно промычал, наблюдая за наполняемостью бокала.
— Больше улыбок, меньше сарказма, — сказал он. — Не играешь на публику.
— И какая я тебе больше нравится?
— Настоящая, — выкрутился Мортимер, снова заставляя меня улыбаться. Разлив шампанское, он поставил бутылку на подоконник, взял бокалы и один вручил мне. — Ей нравлюсь я.
— А может, просто твоя корона потолок царапает? — подшутила я.
Рэйвен беззвучно посмеялся, не став парировать. Глядя мне в глаза, легонько чокнулся своим бокалом о мой. Мы сделали по паре глотков.
— Я знаю, что нравлюсь тебе, — проглотив шампанское, сказал Мортимер. Настолько уверенно, будто влез мне в голову и в сердце, но, несмотря на то, что он дампир, владеет телепатией и эмпатией, мои мысли и чувства ему не подвластны, потому что я всегда ношу украшения, заряженные на защиту от ментального воздействия. — Мне не кажется. Твой взгляд, твои реакции – это нельзя подделать и спутать с чем-то другим. Но и в то же время… что-то тебя отпугивает, вынуждая держать дистанцию. Это твой страх перед браком или дело во мне?
Затягиваясь сигаретой, я усмехнулась и выдохнула дым в сторону.
— Рэйвен, женщины мыслят несколько сложнее мужчин.
Мортимер облизал губы, сдерживая смех:
— Да, я что-то об этом слышал.
— Это у вас существует одна проблема, которую решил – и нет проблем, а у нас их сотни миллионов. И все взаимосвязаны. Проще говоря, в любом ситуации, на меня оказывает влияние несколько факторов.
— Ясно. Значит, я зря применил союз «или»? Тут всё вместе? — уточнил он, на что я кивнула. — Тогда выходит, что помимо прочего, есть то, что тебе во мне не нравится – скажи, что?
Я изумлённо поморщила лбом:
— Ты серьёзно?
— Да, я хочу знать.
— Но… зачем?
— Надо же с чего-то начать, — пожал Мортимер плечами.
— Что начать? — насторожилась я.
Рэйвен выдохнул, немного раздражённо глянув на меня.
— Не бери в свою и без того забитую голову, — посоветовал он. Я невольно прыснула, посмеиваясь. — Просто озвучь список моих недостатков!
— Да для чего? Ты хочешь измениться?
— Если потребуется, — сомнительно протянул он, — и мне это подвластно, то почему бы и нет…
— Рэйвен, ты такой, какой ты есть, и не можешь измениться. Никто не может, мы лишь можем притвориться кем-то другим, но не стать им.
— Так, что со мной не так? — настаивал на своём Мортимер.
Я кашлянула, делая очередную затяжку.
— Ладно, только помни, что ты сам попросил, — предупредила я. Рэйвен покивал с лёгкой усмешкой. — Ты… просто очарователен, — произнесла я, введя Рэйвена в ступор, но ненадолго.
— Это недостаток?
— Ты слишком очарователен. Появляешься с фанфарами, много говоришь и шутишь – и всегда метко. Ты заболтаешь любого, завалишь любую, тебя ждут на любой вечеринке. И куда бы ты ни пришёл, ты быстро становишься центром всеобщего внимания, а даже если тебя нет, то о тебе без конца говорят все, кому не лень – тебя слишком много.
Поменявшись в лице, Рэйвен, кажется, понял, о чём я. Сделав паузу, я затянулась и выдохнула, затушила и затолкала окурок между камней подоконника.
— Ты своенравный, — продолжила я начистоту, — принципиальный, чересчур упрямый, можешь быть агрессивным и жестоким. Любишь роскошь и удовольствия, не любишь и не привык получать отказы. Ты эгоистичный, самовлюблённый, высокомерный, ветреный и непостоянный. Во всём этом нет твоей вины, тебя сделало таковым окружение. Ты даже… родился с такой внешностью, что привлекает внимание, вот ты и привык с раннего детства быть в его центре. А со временем ты обрёл статус, популярность, уверенность в себе, и привык существовать с мыслью, что тебя все хотят…
— Только не ты, — не смог смолчать Рэйвен.
— Я этого не говорила, — резонно отметила я, вызывав у Мортимера удивление с примесью интереса. — Просто мне мудаков нельзя.
— Ты грустишь по этому поводу? — подшутила я, корча сочувственную физиономию.
Рэйвен беззвучно поржал.
— Немного, — не стал спорить он. — Но не в этом суть. Выбор нарядов говорит о тебе кое-что.
— И что же?
— Декольте привлекает мужчин, любая женщина это знает. Если женщина носит декольтированную одежду, то она жаждет не просто внимания, а общения с противоположным полом – и она знает, к чему конкретно приведёт это общение. Такие женщины более порочны, тактильны и… глупы – они не могут привлечь мужчину никак иначе, им даже необходимо отвлекать внимание мужчины на нечто красивое в разговоре. Женщины же, оголяющие другие части тела, также любят привлекать к себе внимание, но им больше нравится, чтобы за ними наблюдали со стороны – любовались, а при общении – изучали. Они не ищут эротических приключений, но и от общения с противоположным полом не бегут – просто они не хотят отвлекать мужчин от своего богатого внутреннего мира.
Я усмехнулась, покачав головой.
— Ты всё это серьёзно или просто клеишь меня?
— Я тебя очень серьёзно клею, — брякнул Рэйвен, хохотнув. Я облизала и поджала губы, сдерживая улыбку. — Но это правда. Я общался со многими женщинами…
— Ну, разумеется. И статистику можешь привести?
Мортимер заикнулся, успев за пару секунд пораскинуть мозгами.
— Нет, не могу, — с сомнением пробормотал он, косо поглядывая на меня. Было ясно, что всё он может, просто не хочет пугать меня своими цифрами.
— Думаешь, без этого я не в курсе, что ты перетрахал полкоролевства? — не стала я ходить вокруг да около.
— Это… — протянул Рэйвен, отводя взгляд влево, — очень далеко от истины…
— Ты знаешь, что влево смотрят, когда врут? — уточнила я.
— А ты знаешь, что у левшей всё наоборот? — парировал дампир.
— Ээ, — я только сейчас вспомнила, что он левша. Видя мою реакцию, Рэйвен издевательски похихикал, но вскоре откашлялся и продолжил.
— Возвращаясь к нашим баранам: прежде всего, хочу уточнить, что я говорю о тех женщинах, которые всегда или почти всегда демонстрируют грудь. Чаще всего они первые идут на контакт и охотнее ложатся в постель. Это, во-первых. А во-вторых, общаясь с женщинами с глубоким декольте, я почти не слышал, что они говорят!
Я хохотнула и, запрокинув голову назад, помотала ею.
— Но однажды я решил прислушаться…
— Так?
— Она такой бред несла, — скривился Мортимер, слегка жмурясь. Я рассмеялась. — Серьёзно. Я даже слился. Несмотря на то, что она была очень привлекательна – ровно настолько же, насколько глупа и абсолютно пуста внутри.
— И с тех пор ты не прислушиваешься к женщинам в декольтированной одежде, — догадалась я.
Мортимер зажмурился, беззвучно смеясь. Подтверждать или опровергать моё высказывание он не стал.
— Если ты всерьёз веришь в свою теорию, то, что ты скажешь о моей маме? — спросила я. — Она ведь любит декольтированную одежду…
— Да, но она замужем, и он почти всегда рядом с ней.
— А ты уверен, что она стала носить такую одежду только после замужества?
Рэйвен задумчиво промычал, поглядывая на меня с подозрением. Он понимал, что я специально заговорила о своей маме, вынуждая его тем самым либо отказаться от своего виденья, либо оскорбить королеву. Оба варианта ему не подходили, так что, недолго думая, он решил всё свести к шутке. И резко наклонившись ко мне строго спросил:
— На тебе прослушка!?
Я расхохоталась больше от неожиданности. Удовлетворённый собой и моей реакцией Рэйвен хмыкнул и глотнул вина. Просмеявшись, я кашлянула. Уложила руки на стойку бара и захватила коктейльную трубочку ртом, допивая последние двести грамм. Вскоре сменилась музыкальная композиция, и заиграла пригодная для медленного танца мелодия.
— Давай потанцуем? — предложил Рэйвен, ставя бокал со своим напитком на стойку бара, словно он был готов принять лишь положительный ответ.
— Думаю, не стоит… — засомневалась я. Рэйвен решил, что дело в нём или в наших отношениях, но на самом деле, дело в платье – я уже танцевала сегодня, чуть было не навернулась и поняла, что это платье совсем не для танцев, в нём и ходить-то не так уж просто.
— Да ладно, — Рэйвен взялся за мой бокал и отставил его чуть в сторону. Я хмуро пронаблюдала за его рукой, которая плавно переместились с бокала на моё запястье. — Я не кусаюсь… — развернув меня к себе, он прошёлся взглядом снизу вверх по моему телу и, понизив тембр голоса, добавил: — сильно.
Мне понравилась не только реплика, но и то, как именно он это сказал, так что я непроизвольно улыбнулась, но попыталась это скрыть… неудачно. Мы отошли от бара не далеко, но достаточно, чтоб суметь развернуться. Правда, по пути я слегка запуталась в шлейфе своего платья и запнулась, но кубарем не покатилась. Быстро выпутавшись в тот момент, когда мы остановились, я кашлянула и вскинула подбородком, приняв такой вид, будто всё так и было задумано – да, я планировала споткнуться на ровном месте! Кладя свободную руку мне на талию, Рэйвен восхищённо усмехнулся и качнул головой.
— Что? — сощурилась я с лёгкой улыбкой.
Дампир снова мотнул головой – создалось впечатление, что ему было, что сказать, но по каким-то причинам он не стал этого делать. Синхронизировавшись без слов, мы стали танцевать вальс. Несколько секунд мы делали это молча и, кажется, Рэйвен понял суть моей проблемы, потому что он вёл таким образом, чтобы шлейф моего платья мне не мешался.
— Это платье не для танцев, да? — подтвердил мои догадки Рэйвен.
— Вообще, не для них, — прыснула я. — Оно для выставки – в нём лучше просто стоять или идти только по прямой и желательно – быстро.
Рэйвен хохотнул с закрытым ртом, затем откашлялся.
— Я вчера… психанул немного, — перевёл он тему. Я покивала, морща лоб. — Но я говорил серьёзно.
— Даже не думала сомневаться.
Губы Рэйвена дрогнули в едва заметной усмешке.
— Ты вообще не хочешь замуж или только за меня?
— Вообще.
— И как ты тогда… представляешь своё будущее?
— По-твоему, если я не хочу замуж и детей, то у меня нет будущего?
— Не воспринимай в штыки все мои слова. Я задал вопрос, ты ведь думаешь о своём будущем?
— Разумеется. Все об этом думают, хоть немного.
— Ииии… ты не видишь себя королевой в будущем?
— Я смотрю на это по-другому. Я вижу себя свободной и независимой, при этом абсолютно не важно, какой титул я буду носить.
Рэйвен, морща лоб, медленно покивал.
— Неплохо. Но ты в это веришь? — поинтересовался он. Я непонимающе потемнела. — Предположим, твой брат женится и однажды становится королём, а ты становишься его советником – той, чьё мнение может учитываться, а может, — Рэйвен щёлкнул языком, — и нет. Тебе придётся отчитываться перед ним, выполнять его указания, мириться с тем, что не все твои советы будут им приняты. И так до самой смерти. Это свобода?
— Прайсу никогда не нравилась главенствующая роль, он сам передал мне все права в Гнезде. Так почему ты считаешь, что наши с ним отношения станут такими, какими ты их сейчас описал?
— А почему ты так уверена, что они не изменятся? Мужчину делает женщина рядом с ним, — удивил меня Рэйвен, конечно, не информацией, а тем, что он мужчина и согласен с этим утверждением. — На данный момент Прайс советуется с тобой, слушается тебя в каких-то вопросах, но это лишь потому, что он не женат и после матери ты – самая главная женщина в его жизни. Но вот женится он, и та женщина скажет «Не будь тряпкой, ты – король! Не слушай сестру, слушай меня!». И он послушает её – во-первых, потому что иначе она ему мозг чайной ложкой выест, а во-вторых, потому что она будет ему сосать в отличие от тебя.
Я прыснула, смеясь про себя.
— Да и… — добавил Рэйвен, — власть всех портит. Он – мужчина, первый ребёнок, старший брат – комплекс первенца и лидера, рано или поздно, возьмёт над ним верх. То, что этого не произошло раньше, ни о чём не говорит. Он мог быть просто не готов к этому – в силу возраста, но скорее уж ввиду того, что рядом с ним не было той, кто подтолкнёт его в этом направлении.
— Если власть всех портит, то и меня испортит…
— В твоём случае портить уже нечего, — брякнул Рэйвен. Я изогнула брови при взгляде на него. — Ты давно у власти. И ты уже королева, — произнёс он с особой интонацией, немного смутив меня, — просто без короны.
В следующий момент произошёл плавный переход музыки от медляка к более ритмичной композиции, и мы с Рэйвеном остановились, а те, кто пропускал медляк, снова начали возвращаться на площадку. Я всё ещё была слегка сбита с толку, но Рэйвену, видимо, этого оказалось недостаточно.
— Ты даже не замечаешь за собой, — выдохнул он, при этом его руки соскользнули с меня вниз и вскоре они перестали меня касаться. — Что говоришь и ведёшь себя, как истинная королева. При любых обстоятельствах. А не замечаешь ты, потому что это внутри тебя с рождения, всё это так и прёт из тебя. Даже сейчас – ты споткнулась, но тут же гордо вскинула подбородком, делая вид, что так и было задумано. Ты всегда и во всём такая – у тебя есть стать, характер, гордость – то, что присуще истинной королеве. Поэтому ты просто обязана взойти на престол – это твоё место, — уверенно заявил он, окончательно смутив меня.
Я не знала, что сказать на всё это, поэтому несколько секунд я просто молча глядела на Рэйвена. Переведя дух, он предложил пойти на балкон подышать свежим воздухом. Я покивала, молча следуя за ним. По пути Рэйвен прихватил из бара бутылку игристого «Хэйвенли» и два бокала, а перед выходом на балкон, передал всё это мне, чтобы снять свой камзол и накинуть его мне на плечи. Затем он открыл мне дверь и пропустил вперёд. Сегодняшняя ночь оказалась прохладнее вчерашней, и меня пробрало до дрожи, вынуждая ёжиться. Как только Рэйвен забрал у меня шампанское с бокалами, я укуталась в его камзол, ощущая аромат мужских древесных духов. Рэйвен пронаблюдал за этим действом исподтишка, но с умилением. Расставив бокалы на подоконнике, Мортимер принялся открывать шампанское. Я тем временем втянула носом свежий воздух и взглянула на стелящуюся передо мной Сомбрелию. Её почти не было видно, лишь верхушки готических зданий, освещённых луной.
— В правом кармане сигареты, — уведомил дампир.
— С каких пор ты куришь? — нахмурилась я.
Рэйвен промолчал, лишь уголок его губ приподнялся в лёгкой улыбке. Надев его камзол, я запустила правую руку в карман и нащупала пачку сигарет с зажигалкой. Поняв, что он стал носить сигареты для меня, я непроизвольно улыбнулась. К моменту, когда я достала и сунула в рот сигарету, Рэйвен уже аккуратно открыл бутылку, не пролив ни капли напитка. Кинув пробку в ноги, он забрал у меня зажигалку из рук, одним движением откинул крышку, поднёс к сигарете и разжёг пламя. Прикуривая, я смотрела в его удивительно светлые голубые глаза, и он отвечал мне взаимностью, но чуть щурился, будто изучал, подмечал, делал выводы. Как только я прикурила, он снова дёрнул рукой, ловко закрыв крышку, и сунул зажигалку в карман жилетки.
— Когда мы наедине, — произнёс он, медленно разливая шампанское по бокалам, — ты немного другая.
— Разве? — переспросила я, выдыхая сигаретный дым в сторону от дампира.
Мортимер положительно промычал, наблюдая за наполняемостью бокала.
— Больше улыбок, меньше сарказма, — сказал он. — Не играешь на публику.
— И какая я тебе больше нравится?
— Настоящая, — выкрутился Мортимер, снова заставляя меня улыбаться. Разлив шампанское, он поставил бутылку на подоконник, взял бокалы и один вручил мне. — Ей нравлюсь я.
— А может, просто твоя корона потолок царапает? — подшутила я.
Рэйвен беззвучно посмеялся, не став парировать. Глядя мне в глаза, легонько чокнулся своим бокалом о мой. Мы сделали по паре глотков.
— Я знаю, что нравлюсь тебе, — проглотив шампанское, сказал Мортимер. Настолько уверенно, будто влез мне в голову и в сердце, но, несмотря на то, что он дампир, владеет телепатией и эмпатией, мои мысли и чувства ему не подвластны, потому что я всегда ношу украшения, заряженные на защиту от ментального воздействия. — Мне не кажется. Твой взгляд, твои реакции – это нельзя подделать и спутать с чем-то другим. Но и в то же время… что-то тебя отпугивает, вынуждая держать дистанцию. Это твой страх перед браком или дело во мне?
Затягиваясь сигаретой, я усмехнулась и выдохнула дым в сторону.
— Рэйвен, женщины мыслят несколько сложнее мужчин.
Мортимер облизал губы, сдерживая смех:
— Да, я что-то об этом слышал.
— Это у вас существует одна проблема, которую решил – и нет проблем, а у нас их сотни миллионов. И все взаимосвязаны. Проще говоря, в любом ситуации, на меня оказывает влияние несколько факторов.
— Ясно. Значит, я зря применил союз «или»? Тут всё вместе? — уточнил он, на что я кивнула. — Тогда выходит, что помимо прочего, есть то, что тебе во мне не нравится – скажи, что?
Я изумлённо поморщила лбом:
— Ты серьёзно?
— Да, я хочу знать.
— Но… зачем?
— Надо же с чего-то начать, — пожал Мортимер плечами.
— Что начать? — насторожилась я.
Рэйвен выдохнул, немного раздражённо глянув на меня.
— Не бери в свою и без того забитую голову, — посоветовал он. Я невольно прыснула, посмеиваясь. — Просто озвучь список моих недостатков!
— Да для чего? Ты хочешь измениться?
— Если потребуется, — сомнительно протянул он, — и мне это подвластно, то почему бы и нет…
— Рэйвен, ты такой, какой ты есть, и не можешь измениться. Никто не может, мы лишь можем притвориться кем-то другим, но не стать им.
— Так, что со мной не так? — настаивал на своём Мортимер.
Я кашлянула, делая очередную затяжку.
— Ладно, только помни, что ты сам попросил, — предупредила я. Рэйвен покивал с лёгкой усмешкой. — Ты… просто очарователен, — произнесла я, введя Рэйвена в ступор, но ненадолго.
— Это недостаток?
— Ты слишком очарователен. Появляешься с фанфарами, много говоришь и шутишь – и всегда метко. Ты заболтаешь любого, завалишь любую, тебя ждут на любой вечеринке. И куда бы ты ни пришёл, ты быстро становишься центром всеобщего внимания, а даже если тебя нет, то о тебе без конца говорят все, кому не лень – тебя слишком много.
Поменявшись в лице, Рэйвен, кажется, понял, о чём я. Сделав паузу, я затянулась и выдохнула, затушила и затолкала окурок между камней подоконника.
— Ты своенравный, — продолжила я начистоту, — принципиальный, чересчур упрямый, можешь быть агрессивным и жестоким. Любишь роскошь и удовольствия, не любишь и не привык получать отказы. Ты эгоистичный, самовлюблённый, высокомерный, ветреный и непостоянный. Во всём этом нет твоей вины, тебя сделало таковым окружение. Ты даже… родился с такой внешностью, что привлекает внимание, вот ты и привык с раннего детства быть в его центре. А со временем ты обрёл статус, популярность, уверенность в себе, и привык существовать с мыслью, что тебя все хотят…
— Только не ты, — не смог смолчать Рэйвен.
— Я этого не говорила, — резонно отметила я, вызывав у Мортимера удивление с примесью интереса. — Просто мне мудаков нельзя.
