- Доброе утро.
- Доброе.
Они пошли рядом. Снег под ногами скрипел ровно, размеренно, будто подстраивался под их шаг.
- Родители как? - спросил Никита.
- Наблюдают, - ответила Алина. - И, кажется, чувствуют больше, чем говорят.
Никита кивнул.
- Это нормально. Главное - что ты чувствуешь?
Она задумалась на секунду, глядя на дорогу перед собой.
- Что я на своём месте.
Он посмотрел на неё - и в этом взгляде было всё: поддержка, согласие, уважение. Без давления. Без ожиданий.
Когда здание школы показалось впереди, Алина вдруг остановилась.
- Никита... - она помедлила. - Я сегодня хочу после уроков пройтись к дому Артёма.
Он не удивился.
- Хочешь - я с тобой.
Она улыбнулась.
- Хочу. Но не сегодня. Мне нужно сначала понять... как.
- Хорошо, - просто ответил он.
И это «хорошо» было дороже любых обещаний.
Алина посмотрела на школу, на зимнее небо, на дорогу, которая вела обратно к дому. История медленно, осторожно, но верно двигалась вперёд.
И теперь она чувствовала:
назад дороги нет.
К вечеру дом изменился.
Он словно собрался - подтянулся, стал внимательнее. В гостиной горела гирлянда, тихо мерцая жёлтыми огоньками, на подоконнике стояли две свечи, а в воздухе смешались запахи свежего хлеба, запечённых овощей и хвои.
Алина поправляла скатерть в третий раз и ловила себя на том, что делает это не из-за стола.
Из-за волнения.
Она не помнила, когда в последний раз представляла родителям кого-то вот так - не формально, не «коллега» и не «просто знакомый». Никита входил в её жизнь слишком естественно, чтобы его можно было как-то упростить словами.
Звонок в калитку прозвучал ровно, без нетерпения.
Алина вздохнула и пошла открывать.
Никита стоял у ворот с пакетом в руках и слегка смущённой улыбкой - редкой, почти мальчишеской.
- Я не знал, что лучше, - сказал он сразу. - Поэтому... всё.
В пакете оказались торт, мандарины и бутылка вина.
- Это идеальный набор, - улыбнулась Алина. - Проходи.
Отец поднялся с кресла, когда Никита вошёл в гостиную. Не резко, без напряжения - просто встал, выпрямился, посмотрел внимательно.
- Здравствуйте, - Никита протянул руку. - Никита.
- Сергей Иванович, - отец пожал руку крепко, но без проверки силы. - Проходи.
Мама подошла следом, улыбаясь мягко, чуть оценивающе - как умеют только матери.
- Очень приятно, - сказала она. - Я - Ольга Сергеевна.
- Взаимно, - Никита кивнул чуть неловко, но уверенно.
Алина вдруг поняла: он волнуется. Не показательно, не внешне - внутри. И это тронуло её больше, чем любые слова.
За столом разговор сначала шёл осторожно. О дороге, о погоде, о доме.
- Старый, - заметил отец, оглядывая потолок. - Но крепкий. Такие строили на совесть.
- Он особенный, - сказал Никита неожиданно. - В нём... чувствуется история.
Ольга Сергеевна посмотрела на него внимательнее.
- Вы это заметили, - сказала она не вопросом.
Никита чуть улыбнулся.
- Да. Наверное, потому что сам живу рядом. И потому что Алина умеет слышать такие вещи. Она... внимательная.
Алина почувствовала, как под столом у неё дрогнули пальцы.
Мама заметила это. Конечно, заметила.
Разговор постепенно стал свободнее. О школе, о детях, о том, как трудно и важно быть рядом - по-настоящему.
- У вас ведь племянник? - спросила мама, когда пауза сама вывела разговор туда.
Никита не напрягся. Только кивнул.
- Да. Даня. Ему одиннадцать.
- Вы воспитываете его один? - осторожно уточнил отец.
- Да, - ответил Никита спокойно. - После гибели брата и его жены. Других вариантов для меня не существовало.
В комнате стало тише.
Не тяжело - глубже.
- Это... большая ответственность, - сказала Ольга Сергеевна.
- Это семья, - ответил Никита. - А ответственность - это уже вторично.
Отец Алины посмотрел на него долго, внимательно, словно складывая внутри себя важную мысль.
Потом кивнул.
- Понимаю.
И в этом слове было принятие.
Позже, когда чай уже остывал, а за окнами медленно сгущалась ночь, мама вдруг сказала:
- Алина здесь изменилась.
Алина подняла глаза.
- В лучшую сторону, - добавила она, глядя прямо на Никиту. - Дом, конечно, сыграл свою роль. Но и люди рядом - тоже.
Никита не стал отвечать сразу. Он просто посмотрел на Алину - спокойно, серьёзно, очень честно.
- Я рад быть рядом, - сказал он.
Без пафоса. Без обещаний.
И этого было достаточно.
Когда он уходил, отец вышел вместе с ними во двор. Постоял, пока Никита надевал куртку.
- Заходи ещё, - сказал он просто. - Не чужой ты здесь.
Никита кивнул, явно тронутый.
Алина закрыла калитку и на секунду прислонилась к ней спиной.
Дом тихо вздохнул.
И она вдруг поняла: сегодня в этом доме появился ещё один человек, которого он принял.
Так же, как и она сама - когда-то
Дом постепенно возвращался к вечерней тишине.
Отец ушёл в кабинет - читать, мама убирала со стола, не спеша, будто не столько наводила порядок, сколько давала мыслям улечься. Алина мыла чашки у раковины, чувствуя за спиной мамин взгляд - тёплый, внимательный, чуть задумчивый.
- Он хороший, - сказала мама внезапно.
Не вопрос. Утверждение.
Алина улыбнулась, не оборачиваясь.
- Я знаю.
Мама поставила тарелки на полку, вытерла руки полотенцем и села за стол.
- Ты давно так не смотрела на людей, - продолжила она. - Спокойно. Без защиты.
Алина выключила воду, обернулась.
- Я долго не позволяла себе, - сказала она честно. - После всего... было страшно ошибиться.
Мама кивнула - она не просила объяснений. Она помнила.
- С Никитой ты не прячешься, - сказала она мягко. - Это видно. Ты рядом с ним - настоящая.
Алина села напротив, обхватив чашку ладонями. Чай давно остыл, но тепло от керамики всё ещё ощущалось.
- Он не давит, - сказала она после паузы. - Не тянет. Просто идёт рядом. И... слушает.
Мама улыбнулась уголками губ.
- Это редкое качество. Особенно у мужчин, которые много пережили.
Алина удивлённо подняла взгляд.
- Ты заметила?
- Конечно, - мама тихо усмехнулась. - Он смотрит не поверх, а вглубь. Такие люди либо закрываются навсегда, либо становятся очень надёжными.
Они помолчали.
Где-то наверху тихо щёлкнула доска - дом напоминал о себе, но уже без тревоги.
- Ты не боишься? - спросила мама негромко.
Алина задумалась.
- Боюсь, - ответила она честно. - Но не его. Боюсь, что мне снова будет хорошо. По-настоящему.
Мама протянула руку и накрыла её ладонь своей.
- Это не повод отказываться, - сказала она. - Это повод быть бережной. К себе. И к нему.
Алина кивнула. Слова легли точно, без лишнего.
- Папа тоже это чувствует, - добавила мама. - Он просто иначе говорит.
Алина усмехнулась.
- Я заметила.
Они ещё немного посидели молча. Не из неловкости - из близости.
Потом мама встала, погасила свет в кухне и уже на пороге сказала:
- Этот дом тебя выбрал. Но и человек рядом - тоже важен. Не упусти ни то, ни другое.
Алина осталась одна.
Она подошла к окну. За стеклом медленно падал снег, укрывая двор мягким, ровным покрывалом. В этом покое не было одиночества - только ощущение пути.
Телефон тихо завибрировал.
Сообщение от Никиты:
Спасибо за вечер. За дом. За тебя.
Алина улыбнулась - спокойно, уверенно.
И впервые за долгое время почувствовала:
ей не нужно спешить.
Её жизнь складывается сама - бережно, шаг за шагом.
Ночью Алина проснулась от ощущения, что в доме кто-то не спит вместе с ней.
Не звук - скорее присутствие. Тонкое, осторожное, как дыхание за стеной. Она лежала неподвижно, прислушиваясь. Родители спали внизу, это она знала точно. Их шаги, даже тихие, дом узнавал иначе.
Скрипнула балка. Не резко - словно кто-то переложил вес.
Алина закрыла глаза.
- Я слышу, - прошептала она почти беззвучно, не зная, кому именно говорит: дому, памяти, самой себе.
И стало тише.
Утро пришло спокойно. Без тревоги. С запахом кофе и свежего хлеба - отец вышел за ним рано, как делал всегда, когда хотел побыть наедине с мыслями.
Алина помогала маме накрывать на стол. Всё было почти обыденно, если не считать того, как внимательно мама иногда смотрела на лестницу - будто пыталась понять, где заканчивается просто дом и начинается что-то другое.
- Ты сегодня в школу? - спросила мама.
- Да. Последняя полноценная неделя перед каникулами, - Алина улыбнулась. - Потом будет шум, ёлки, суета.
- Ты любишь эту суету, - заметила мама.
- Люблю, - кивнула Алина. - Она напоминает, что жизнь продолжается.
В школе день оказался плотным. Контрольные, списки, разговоры о новогоднем концерте. Дети были возбуждённые, шумные, но в этом шуме чувствовалась радость - ожидание.
Алина ловила себя на том, что часто улыбается.
На перемене Полина - та самая девочка, которую воспитывала бабушка, - подошла к ней и тихо сказала:
- Алина Сергеевна, бабушка просила передать вам спасибо. За то, что приходили.
Алина наклонилась к ней.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше, - девочка кивнула. - Бабушка сказала, вы... очень хорошая.
Алина почувствовала, как что-то мягко сжалось в груди.
После уроков она вышла из школы - и сразу увидела Никиту.
Он стоял у ворот, разговаривая с кем-то из родителей учеников, и выглядел на удивление органично в этом школьном пространстве - спокойно, надёжно, будто всегда был здесь.
- Привет, - сказал он, когда заметил Алину.
- Привет.
Они пошли рядом.
- Мама спрашивала про тебя, - сказала Алина, будто между прочим.
- И? - Никита приподнял бровь.
- Сказала, что ты надёжный, - Алина улыбнулась. - Это высшая степень одобрения.
Он тихо усмехнулся.
- Тогда я польщён.
Они шли молча несколько минут. Потом Алина сказала:
- Я думаю, нам всё-таки придётся поговорить с матерью Артёма.
Никита не удивился.
- Я тоже об этом думал.
- Не сейчас, - добавила она. - После праздников. Я хочу, чтобы это было... правильно.
- Значит, будет, - ответил он просто.
У калитки они остановились. Дом стоял спокойно, будто наблюдал, узнавал их вместе.
- Ты останешься? - спросила Алина.
Никита посмотрел на окна, где уже горел свет.
- Если ты хочешь.
- Хочу.
Это слово далось легко. Без сомнений.
В доме было тепло. Родители ушли прогуляться - дали им пространство, даже не проговаривая этого вслух.
Алина зажгла гирлянду в гостиной. Мягкий свет лёг на стены, на старые фотографии, на лестницу, ведущую вверх - туда, где всё ещё ждала своя правда.
Никита стоял рядом. Не торопил. Не задавал вопросов.
- Знаешь, - сказала Алина, - раньше мне казалось, что если копаться в прошлом, можно потерять настоящее.
Он посмотрел на неё внимательно.
- А сейчас?
- А сейчас я понимаю, - она улыбнулась, - что без прошлого настоящее просто не складывается.
Он кивнул.
И в этот момент дом тихо отозвался - негромким щелчком где-то в стене, будто соглашаясь.
История не торопилась.
Но она шла - верно, точно, уже не в одиночку.
Вечер сложился сам собой, будто кто-то заранее расставил в нём нужные паузы.
Алина убрала со стола, поставила чайник, достала из шкафа печенье - обычные жесты, но сегодня в них было что-то особенно домашнее. Никита помогал молча: подал чашки, придвинул стул, не пытаясь занять пространство больше, чем ему позволяли.
Они сели рядом, не напротив.
Это было важно.
За окном темнело. Снег отражал свет фонарей, и в комнате становилось мягко, почти камерно.
- Твои родители... - начал Никита и замолчал, подбирая слова.
- Им ты понравился, - сказала Алина сразу, чтобы снять напряжение. - Папа редко кого принимает сразу. А мама... она просто чувствует.
Никита чуть улыбнулся, но в этой улыбке было больше смущения, чем гордости.
- Я волновался, - признался он. - Странно, да? Вроде взрослый человек.
- Это нормально, - Алина повернулась к нему. - Ты для меня важен. Было бы странно, если бы не волновался.
Он посмотрел на неё внимательно - так, будто услышал не просто слова, а что-то гораздо глубже.
- А ты? - спросил он тихо. - Ты не боишься?
Алина задумалась.
- Боюсь, - сказала честно. - Но не тебя. Я боюсь... испортить. Слишком рано назвать, слишком поздно не решиться.
Никита медленно кивнул.
- У меня так же.
Они снова замолчали. Но теперь это была другая тишина - не осторожная, а доверительная.
Никита поставил чашку на стол и чуть сдвинулся ближе. Его плечо коснулось её - ненавязчиво, будто случайно. Алина не отодвинулась.
- Ты очень изменилась за это время, - сказал он. - Или... я просто раньше не видел.
- Я и сама себя раньше не видела, - ответила она.
Он повернулся к ней всем корпусом. В его взгляде не было торопливости - только внимание и вопрос.
- Можно? - спросил он тихо.
Она знала, о чём он спрашивает.
И знала ответ.
- Можно.
Он наклонился медленно, давая ей время передумать. Но она не передумала - наоборот, сама сделала полшага навстречу.
Поцелуй был не таким, как прошлый.
Глубже. Дольше. Осознаннее.
В нём не было поспешности - только тепло, спокойствие и ощущение правильности момента. Никита коснулся её щеки ладонью, осторожно, будто проверяя, можно ли чуть больше.
Алина закрыла глаза.
Внутри не было тревоги. Ни одного сомнения.
Только ощущение, что она на своём месте - рядом с человеком, который не тянет на себя, не требует, не торопит.
Когда они отстранились, Алина тихо рассмеялась - от переполненности.
- Что? - спросил Никита.
- Ничего, - покачала она головой. - Просто... давно не было так спокойно.
Он улыбнулся - мягко, по-домашнему.
- Тогда давай никуда не бежать.
Он не говорил «вперёд». Не говорил «навсегда».
Он говорил «здесь».
Алина положила голову ему на плечо. Он осторожно обнял её, не сжимая, просто обозначая присутствие.
Дом вокруг будто расслабился. Старые стены приняли этот момент - без звуков, без напоминаний, позволяя им быть.
За окном медленно падал снег.
И впервые за долгое время Алина чувствовала:
ей не нужно никуда идти, чтобы быть рядом.
Следующее утро наступило тихо. Дом ещё спал, но на кухне уже пахло кофе и свежеиспечённым хлебом. Алина медленно спустилась по лестнице, тихо, чтобы не разбудить родителей. Никита уже сидел за столом, держа в руках кружку с тёплым напитком, и выглядел так, будто провёл здесь не первый час, наблюдая за домом и её привычками.
- Доброе утро, - улыбнулась она, стараясь не выдать волнения.
- Доброе, - ответил он, слегка наклонив голову. - Спишь нормально?
- Да, - сказала она, садясь напротив. - Спасибо, что остался.
Он только улыбнулся, и в этом движении было что-то спокойное, почти домашнее.
- Сегодня у тебя школа? - спросил он.
- Да. Но после уроков хочу заехать к Полине и её бабушке, - Алина вспомнила о своей ученице и чуть нахмурилась. - Хочу взять с собой что-нибудь вкусное.
Никита кивнул.
- Могу составить компанию, если хочешь.
Она удивилась - не ожидала, что он предложит пойти вместе.
- Правда? - спросила она тихо.
- Да. Если тебе не сложно. - Его взгляд был мягким, внимательным. - Вместе проще.
Алина кивнула и улыбнулась.
- Ладно, вместе.
В школе уроки шли привычным чередом. Дети суетились, обсуждали предстоящие каникулы и приближающийся Новый год, а Алина ловила себя на том, что улыбается чаще, чем обычно. Её мысли то и дело возвращались к Никите: к его тихой поддержке, к вниманию, к ощущениям, которые она испытывала рядом с ним.
Когда прозвенел последний звонок, они встретились у калитки. Снег блестел под фонарями, улицы ещё оставались тихими. Никита подал руку, и Алина, слегка улыбнувшись, приняла её.
- Доброе.
Они пошли рядом. Снег под ногами скрипел ровно, размеренно, будто подстраивался под их шаг.
- Родители как? - спросил Никита.
- Наблюдают, - ответила Алина. - И, кажется, чувствуют больше, чем говорят.
Никита кивнул.
- Это нормально. Главное - что ты чувствуешь?
Она задумалась на секунду, глядя на дорогу перед собой.
- Что я на своём месте.
Он посмотрел на неё - и в этом взгляде было всё: поддержка, согласие, уважение. Без давления. Без ожиданий.
Когда здание школы показалось впереди, Алина вдруг остановилась.
- Никита... - она помедлила. - Я сегодня хочу после уроков пройтись к дому Артёма.
Он не удивился.
- Хочешь - я с тобой.
Она улыбнулась.
- Хочу. Но не сегодня. Мне нужно сначала понять... как.
- Хорошо, - просто ответил он.
И это «хорошо» было дороже любых обещаний.
Алина посмотрела на школу, на зимнее небо, на дорогу, которая вела обратно к дому. История медленно, осторожно, но верно двигалась вперёд.
И теперь она чувствовала:
назад дороги нет.
Глава 52
К вечеру дом изменился.
Он словно собрался - подтянулся, стал внимательнее. В гостиной горела гирлянда, тихо мерцая жёлтыми огоньками, на подоконнике стояли две свечи, а в воздухе смешались запахи свежего хлеба, запечённых овощей и хвои.
Алина поправляла скатерть в третий раз и ловила себя на том, что делает это не из-за стола.
Из-за волнения.
Она не помнила, когда в последний раз представляла родителям кого-то вот так - не формально, не «коллега» и не «просто знакомый». Никита входил в её жизнь слишком естественно, чтобы его можно было как-то упростить словами.
Звонок в калитку прозвучал ровно, без нетерпения.
Алина вздохнула и пошла открывать.
Никита стоял у ворот с пакетом в руках и слегка смущённой улыбкой - редкой, почти мальчишеской.
- Я не знал, что лучше, - сказал он сразу. - Поэтому... всё.
В пакете оказались торт, мандарины и бутылка вина.
- Это идеальный набор, - улыбнулась Алина. - Проходи.
Отец поднялся с кресла, когда Никита вошёл в гостиную. Не резко, без напряжения - просто встал, выпрямился, посмотрел внимательно.
- Здравствуйте, - Никита протянул руку. - Никита.
- Сергей Иванович, - отец пожал руку крепко, но без проверки силы. - Проходи.
Мама подошла следом, улыбаясь мягко, чуть оценивающе - как умеют только матери.
- Очень приятно, - сказала она. - Я - Ольга Сергеевна.
- Взаимно, - Никита кивнул чуть неловко, но уверенно.
Алина вдруг поняла: он волнуется. Не показательно, не внешне - внутри. И это тронуло её больше, чем любые слова.
За столом разговор сначала шёл осторожно. О дороге, о погоде, о доме.
- Старый, - заметил отец, оглядывая потолок. - Но крепкий. Такие строили на совесть.
- Он особенный, - сказал Никита неожиданно. - В нём... чувствуется история.
Ольга Сергеевна посмотрела на него внимательнее.
- Вы это заметили, - сказала она не вопросом.
Никита чуть улыбнулся.
- Да. Наверное, потому что сам живу рядом. И потому что Алина умеет слышать такие вещи. Она... внимательная.
Алина почувствовала, как под столом у неё дрогнули пальцы.
Мама заметила это. Конечно, заметила.
Разговор постепенно стал свободнее. О школе, о детях, о том, как трудно и важно быть рядом - по-настоящему.
- У вас ведь племянник? - спросила мама, когда пауза сама вывела разговор туда.
Никита не напрягся. Только кивнул.
- Да. Даня. Ему одиннадцать.
- Вы воспитываете его один? - осторожно уточнил отец.
- Да, - ответил Никита спокойно. - После гибели брата и его жены. Других вариантов для меня не существовало.
В комнате стало тише.
Не тяжело - глубже.
- Это... большая ответственность, - сказала Ольга Сергеевна.
- Это семья, - ответил Никита. - А ответственность - это уже вторично.
Отец Алины посмотрел на него долго, внимательно, словно складывая внутри себя важную мысль.
Потом кивнул.
- Понимаю.
И в этом слове было принятие.
Позже, когда чай уже остывал, а за окнами медленно сгущалась ночь, мама вдруг сказала:
- Алина здесь изменилась.
Алина подняла глаза.
- В лучшую сторону, - добавила она, глядя прямо на Никиту. - Дом, конечно, сыграл свою роль. Но и люди рядом - тоже.
Никита не стал отвечать сразу. Он просто посмотрел на Алину - спокойно, серьёзно, очень честно.
- Я рад быть рядом, - сказал он.
Без пафоса. Без обещаний.
И этого было достаточно.
Когда он уходил, отец вышел вместе с ними во двор. Постоял, пока Никита надевал куртку.
- Заходи ещё, - сказал он просто. - Не чужой ты здесь.
Никита кивнул, явно тронутый.
Алина закрыла калитку и на секунду прислонилась к ней спиной.
Дом тихо вздохнул.
И она вдруг поняла: сегодня в этом доме появился ещё один человек, которого он принял.
Так же, как и она сама - когда-то
Дом постепенно возвращался к вечерней тишине.
Отец ушёл в кабинет - читать, мама убирала со стола, не спеша, будто не столько наводила порядок, сколько давала мыслям улечься. Алина мыла чашки у раковины, чувствуя за спиной мамин взгляд - тёплый, внимательный, чуть задумчивый.
- Он хороший, - сказала мама внезапно.
Не вопрос. Утверждение.
Алина улыбнулась, не оборачиваясь.
- Я знаю.
Мама поставила тарелки на полку, вытерла руки полотенцем и села за стол.
- Ты давно так не смотрела на людей, - продолжила она. - Спокойно. Без защиты.
Алина выключила воду, обернулась.
- Я долго не позволяла себе, - сказала она честно. - После всего... было страшно ошибиться.
Мама кивнула - она не просила объяснений. Она помнила.
- С Никитой ты не прячешься, - сказала она мягко. - Это видно. Ты рядом с ним - настоящая.
Алина села напротив, обхватив чашку ладонями. Чай давно остыл, но тепло от керамики всё ещё ощущалось.
- Он не давит, - сказала она после паузы. - Не тянет. Просто идёт рядом. И... слушает.
Мама улыбнулась уголками губ.
- Это редкое качество. Особенно у мужчин, которые много пережили.
Алина удивлённо подняла взгляд.
- Ты заметила?
- Конечно, - мама тихо усмехнулась. - Он смотрит не поверх, а вглубь. Такие люди либо закрываются навсегда, либо становятся очень надёжными.
Они помолчали.
Где-то наверху тихо щёлкнула доска - дом напоминал о себе, но уже без тревоги.
- Ты не боишься? - спросила мама негромко.
Алина задумалась.
- Боюсь, - ответила она честно. - Но не его. Боюсь, что мне снова будет хорошо. По-настоящему.
Мама протянула руку и накрыла её ладонь своей.
- Это не повод отказываться, - сказала она. - Это повод быть бережной. К себе. И к нему.
Алина кивнула. Слова легли точно, без лишнего.
- Папа тоже это чувствует, - добавила мама. - Он просто иначе говорит.
Алина усмехнулась.
- Я заметила.
Они ещё немного посидели молча. Не из неловкости - из близости.
Потом мама встала, погасила свет в кухне и уже на пороге сказала:
- Этот дом тебя выбрал. Но и человек рядом - тоже важен. Не упусти ни то, ни другое.
Алина осталась одна.
Она подошла к окну. За стеклом медленно падал снег, укрывая двор мягким, ровным покрывалом. В этом покое не было одиночества - только ощущение пути.
Телефон тихо завибрировал.
Сообщение от Никиты:
Спасибо за вечер. За дом. За тебя.
Алина улыбнулась - спокойно, уверенно.
И впервые за долгое время почувствовала:
ей не нужно спешить.
Её жизнь складывается сама - бережно, шаг за шагом.
Глава 53
Ночью Алина проснулась от ощущения, что в доме кто-то не спит вместе с ней.
Не звук - скорее присутствие. Тонкое, осторожное, как дыхание за стеной. Она лежала неподвижно, прислушиваясь. Родители спали внизу, это она знала точно. Их шаги, даже тихие, дом узнавал иначе.
Скрипнула балка. Не резко - словно кто-то переложил вес.
Алина закрыла глаза.
- Я слышу, - прошептала она почти беззвучно, не зная, кому именно говорит: дому, памяти, самой себе.
И стало тише.
Утро пришло спокойно. Без тревоги. С запахом кофе и свежего хлеба - отец вышел за ним рано, как делал всегда, когда хотел побыть наедине с мыслями.
Алина помогала маме накрывать на стол. Всё было почти обыденно, если не считать того, как внимательно мама иногда смотрела на лестницу - будто пыталась понять, где заканчивается просто дом и начинается что-то другое.
- Ты сегодня в школу? - спросила мама.
- Да. Последняя полноценная неделя перед каникулами, - Алина улыбнулась. - Потом будет шум, ёлки, суета.
- Ты любишь эту суету, - заметила мама.
- Люблю, - кивнула Алина. - Она напоминает, что жизнь продолжается.
В школе день оказался плотным. Контрольные, списки, разговоры о новогоднем концерте. Дети были возбуждённые, шумные, но в этом шуме чувствовалась радость - ожидание.
Алина ловила себя на том, что часто улыбается.
На перемене Полина - та самая девочка, которую воспитывала бабушка, - подошла к ней и тихо сказала:
- Алина Сергеевна, бабушка просила передать вам спасибо. За то, что приходили.
Алина наклонилась к ней.
- Как ты себя чувствуешь?
- Лучше, - девочка кивнула. - Бабушка сказала, вы... очень хорошая.
Алина почувствовала, как что-то мягко сжалось в груди.
После уроков она вышла из школы - и сразу увидела Никиту.
Он стоял у ворот, разговаривая с кем-то из родителей учеников, и выглядел на удивление органично в этом школьном пространстве - спокойно, надёжно, будто всегда был здесь.
- Привет, - сказал он, когда заметил Алину.
- Привет.
Они пошли рядом.
- Мама спрашивала про тебя, - сказала Алина, будто между прочим.
- И? - Никита приподнял бровь.
- Сказала, что ты надёжный, - Алина улыбнулась. - Это высшая степень одобрения.
Он тихо усмехнулся.
- Тогда я польщён.
Они шли молча несколько минут. Потом Алина сказала:
- Я думаю, нам всё-таки придётся поговорить с матерью Артёма.
Никита не удивился.
- Я тоже об этом думал.
- Не сейчас, - добавила она. - После праздников. Я хочу, чтобы это было... правильно.
- Значит, будет, - ответил он просто.
У калитки они остановились. Дом стоял спокойно, будто наблюдал, узнавал их вместе.
- Ты останешься? - спросила Алина.
Никита посмотрел на окна, где уже горел свет.
- Если ты хочешь.
- Хочу.
Это слово далось легко. Без сомнений.
В доме было тепло. Родители ушли прогуляться - дали им пространство, даже не проговаривая этого вслух.
Алина зажгла гирлянду в гостиной. Мягкий свет лёг на стены, на старые фотографии, на лестницу, ведущую вверх - туда, где всё ещё ждала своя правда.
Никита стоял рядом. Не торопил. Не задавал вопросов.
- Знаешь, - сказала Алина, - раньше мне казалось, что если копаться в прошлом, можно потерять настоящее.
Он посмотрел на неё внимательно.
- А сейчас?
- А сейчас я понимаю, - она улыбнулась, - что без прошлого настоящее просто не складывается.
Он кивнул.
И в этот момент дом тихо отозвался - негромким щелчком где-то в стене, будто соглашаясь.
История не торопилась.
Но она шла - верно, точно, уже не в одиночку.
Вечер сложился сам собой, будто кто-то заранее расставил в нём нужные паузы.
Алина убрала со стола, поставила чайник, достала из шкафа печенье - обычные жесты, но сегодня в них было что-то особенно домашнее. Никита помогал молча: подал чашки, придвинул стул, не пытаясь занять пространство больше, чем ему позволяли.
Они сели рядом, не напротив.
Это было важно.
За окном темнело. Снег отражал свет фонарей, и в комнате становилось мягко, почти камерно.
- Твои родители... - начал Никита и замолчал, подбирая слова.
- Им ты понравился, - сказала Алина сразу, чтобы снять напряжение. - Папа редко кого принимает сразу. А мама... она просто чувствует.
Никита чуть улыбнулся, но в этой улыбке было больше смущения, чем гордости.
- Я волновался, - признался он. - Странно, да? Вроде взрослый человек.
- Это нормально, - Алина повернулась к нему. - Ты для меня важен. Было бы странно, если бы не волновался.
Он посмотрел на неё внимательно - так, будто услышал не просто слова, а что-то гораздо глубже.
- А ты? - спросил он тихо. - Ты не боишься?
Алина задумалась.
- Боюсь, - сказала честно. - Но не тебя. Я боюсь... испортить. Слишком рано назвать, слишком поздно не решиться.
Никита медленно кивнул.
- У меня так же.
Они снова замолчали. Но теперь это была другая тишина - не осторожная, а доверительная.
Никита поставил чашку на стол и чуть сдвинулся ближе. Его плечо коснулось её - ненавязчиво, будто случайно. Алина не отодвинулась.
- Ты очень изменилась за это время, - сказал он. - Или... я просто раньше не видел.
- Я и сама себя раньше не видела, - ответила она.
Он повернулся к ней всем корпусом. В его взгляде не было торопливости - только внимание и вопрос.
- Можно? - спросил он тихо.
Она знала, о чём он спрашивает.
И знала ответ.
- Можно.
Он наклонился медленно, давая ей время передумать. Но она не передумала - наоборот, сама сделала полшага навстречу.
Поцелуй был не таким, как прошлый.
Глубже. Дольше. Осознаннее.
В нём не было поспешности - только тепло, спокойствие и ощущение правильности момента. Никита коснулся её щеки ладонью, осторожно, будто проверяя, можно ли чуть больше.
Алина закрыла глаза.
Внутри не было тревоги. Ни одного сомнения.
Только ощущение, что она на своём месте - рядом с человеком, который не тянет на себя, не требует, не торопит.
Когда они отстранились, Алина тихо рассмеялась - от переполненности.
- Что? - спросил Никита.
- Ничего, - покачала она головой. - Просто... давно не было так спокойно.
Он улыбнулся - мягко, по-домашнему.
- Тогда давай никуда не бежать.
Он не говорил «вперёд». Не говорил «навсегда».
Он говорил «здесь».
Алина положила голову ему на плечо. Он осторожно обнял её, не сжимая, просто обозначая присутствие.
Дом вокруг будто расслабился. Старые стены приняли этот момент - без звуков, без напоминаний, позволяя им быть.
За окном медленно падал снег.
И впервые за долгое время Алина чувствовала:
ей не нужно никуда идти, чтобы быть рядом.
Глава 54
Следующее утро наступило тихо. Дом ещё спал, но на кухне уже пахло кофе и свежеиспечённым хлебом. Алина медленно спустилась по лестнице, тихо, чтобы не разбудить родителей. Никита уже сидел за столом, держа в руках кружку с тёплым напитком, и выглядел так, будто провёл здесь не первый час, наблюдая за домом и её привычками.
- Доброе утро, - улыбнулась она, стараясь не выдать волнения.
- Доброе, - ответил он, слегка наклонив голову. - Спишь нормально?
- Да, - сказала она, садясь напротив. - Спасибо, что остался.
Он только улыбнулся, и в этом движении было что-то спокойное, почти домашнее.
- Сегодня у тебя школа? - спросил он.
- Да. Но после уроков хочу заехать к Полине и её бабушке, - Алина вспомнила о своей ученице и чуть нахмурилась. - Хочу взять с собой что-нибудь вкусное.
Никита кивнул.
- Могу составить компанию, если хочешь.
Она удивилась - не ожидала, что он предложит пойти вместе.
- Правда? - спросила она тихо.
- Да. Если тебе не сложно. - Его взгляд был мягким, внимательным. - Вместе проще.
Алина кивнула и улыбнулась.
- Ладно, вместе.
В школе уроки шли привычным чередом. Дети суетились, обсуждали предстоящие каникулы и приближающийся Новый год, а Алина ловила себя на том, что улыбается чаще, чем обычно. Её мысли то и дело возвращались к Никите: к его тихой поддержке, к вниманию, к ощущениям, которые она испытывала рядом с ним.
Когда прозвенел последний звонок, они встретились у калитки. Снег блестел под фонарями, улицы ещё оставались тихими. Никита подал руку, и Алина, слегка улыбнувшись, приняла её.
