– Странная ты, да предложи я съехаться любой девице, – Шувалов кивнул в сторону красивой брюнетки, которая все еще с явным интересом на него посматривала, – она бы верещала от восторга. Поверь, я могу быть очень щедрым со своими женщинами. Тебе как финансисту такая перспектива должна понравиться. Хватит уже набивать себе цену, Таня, понял уже, что ты очень дорогая штучка.
«О-о, – покачала головой развратница, – зря он это сказал, ох, зря!» «Ничего-то ты не понял, – с грустью произнесла девочка-мечтательница. – Совершенно мимо. Я бесценна!»
Очень захотелось еще раз хорошенько врезать Шувалову по его шикарному, криво ухмыляющемуся личику.
– Кажется, дальше нам с вами не по пути, Александр Иванович!
И под этой фразой я имела в виду отнюдь не только возвращение в город.
– Таня, черт тебя дери! – мужские пальцы медвежьей хваткой сжали мое предплечье. – Перестань устраивать сцены!
Видимо, богатый Буратино начал злиться. Пофиг, прогрессирующая аллергия на излишне самоуверенных мужчин уже давно меня превратила в злючку-колючку.
– Алло, можно вызвать такси? База отдыха «Озерная соната», конечный маршрут – улица Троицкая, дом десять.
– Таня, пойдем, – Алекс потащил меня в сторону серебристого мерседеса, – это уже совершенно не смешно!
Какой тут смех, еще чуть-чуть и реветь буду в три ручья.
– Вы готовы ожидать от полутора до двух часов?
– Да, да девушка, готова! Но буду очень признательна, если машина приедет немного раньше.
– Очень далеко добираться, быстрее вряд ли получится.
– Подскажите, пожалуйста, сколько будет стоить поездка?
– Не меньше шести тысяч рублей.
Нда уж, уикенд получится во всех смыслах дорогостоящий. Может, лучше расспросить администратора и попытаться добраться до какой-нибудь остановки общественного транспорта.
Шувалов продолжал меня тащить в сторону своей машины. Со всей силы наступила ногой на шикарный, натертый до ослепительного блеска мужской ботинок. Жалко, я не ношу шпилек, но небольшой каблучок на моих туфлях все же присутствовал. Шувалов глухо застонал, а красивое мужское лицо сковала болезненная гримаса.
– Хорошо, девушка, без проблем, я жду такси.
Гулять, так гулять. Иногда и нудным финансистам свойственна расточительность. Хотя, по правде сказать, у меня с собой не было такой суммы, ведь я думала, что Алекс, как истинный принц, все оплатит. Ну, ничего страшного, когда подъеду к дому, попрошу маму или Юльку вынести деньги. А потом найду в интернете, сколько стоит этот шикарный домик, и верну богатому мачо половину стоимости.
Выдернула свою руку из лапищ Шувалова.
– Я с тобой никуда не поеду!
На щеках самоуверенного Буратино заходили желваки, пожалуй, мне удалось его по-настоящему разозлить. Знал бы Шувалов, какие бешенство, отчаянье и разочарование свирепствуют внутри меня. Успешный делец не может быть прекрасным принцем, ты обозналась, Таня, обозналась!
– Прекрати истерику! Не понимаю, чего ты завелась?!
– Конечно, куда уж тебе, у таких, как вы, месье Шувалов, все извилины в голове свернуты значком доллара.
– Я сейчас тебя свяжу и затолкаю в машину!
Развратница еще с большей грустью наблюдала за развернувшейся баталией: «И чего некоторые вовремя не могут заткнуться?»
– Только попробуй! – зло прошипела я и снова попыталась двинуть Алексу в бок.
На этот раз Шувалов среагировал, выставил блок, правда, я тоже не растерялась и огрела его дамской сумочкой по башке.
«Беги, он тебя сейчас придушит!» – завопили девочки. Алекс был не просто злой, кажется, им овладело бешенство. Что понятно, ведь эта трагикомичная сценка разыгрывалась на публике в виде призывно поглядывающей красавицы-брюнетки, облаченной в суперобтягивающие джинсы. Кроме того, думаю, в свидетелях числился весь ресепшен чудесной базы отдыха «Озерная соната». А ведь Шувалов, скорее всего, тут личность известная, уверена, не одну меня он пытался очаровать красивейшими пейзажами озера и насыщенным фитонцидами воздухом. Мужские пальцы разжались на моем плече. Ненадолго, впрочем, дальше неправильный принц принялся выполнять свою угрозу. Словно пушинку, подхватил меня на руки и понес к машине. Просто разбойник с большой дороги. Я сопротивлялась, правда, не очень активно, поскольку, если честно, немного обалдела от его наглости. Шувалов кривился от боли, свирепея все больше, но продолжал тащить меня в сторону серебристого мерседеса, а потом весьма нелюбезно затолкал в машину и закрыл дверь. Причем не просто закрыл – заблокировал. «Какой мужик!» – восторгалась развратница, а остальные девочки, и я вместе с ними, презрительно кривили губы. Потом Алекс вернулся за моим чемоданом, не торопясь, погрузил его в багажник, и сел за руль.
Наверное, я могла бы что-то предпринять, допустим, стучать в окно, крича во все горло: «Помогите!» Но я же правильная Татьяна Лазарева, не привыкшая устраивать публичных разбирательств. Кроме того, свой набор глупостей на ближайшие года три я уже выполнила, даже, пожалуй, с честью перевыполнила, причем всего за одно коротенькое утро. Бесноваться дальше не было сил.
– Ваше такси прибыло, миледи Лазарева, домчу с ветерком.
У него еще остались силы шутить. На меня же навалилась безмерная усталость и черная грусть оттого, что самый прекрасный уикенд в моей жизни закончился так ужасно. Хотелось как можно быстрее очутиться дома, закрыться в своей комнате и в который раз перечитать «Джейн Эйр» или какой-нибудь роман Джейн Остин. А еще лучше пересмотреть свой любимый сериал «Королек ¬– птичка певчая» с красавицей Айдан Шенер в главной роли. Это мама меня к нему пристрастила, мы любим с ней в один из долгих зимних выходных дней, усевшись на диване, посмотреть какое-нибудь старое кино времен ее молодости.
– Таня, отмени такси, – раздался тихий голос Шувалова.
Умная мысль.
– Алло, девушка, я вызывала машину на базу отдыха «Озерная соната», отмените, пожалуйста, заказ. Надеюсь, водитель еще не успел выехать.
– Отменяю, – равнодушным голосом ответила девушка-оператор и даже не стала ругаться на мою непоследовательность.
Жаль, что сегодняшнюю ссору нельзя так же легко отменить.
Всю дорогу мы ехали молча. Шувалов сосредоточился на дороге, я и вовсе старалась любоваться пейзажами за окном. Развратница, обнявшись с мечтательницей, тихонько ревели в одном уголке моей буйной головушки, а феминистка с девочкой-отличницей, насупившись и воинственно скрестив руки, наблюдали за ними с другой стороны.
Наконец мы подъехали на улицу Троицкую, дом десять.
Алекс, повернулся ко мне.
– Таня, давай забудем все, что мы там…
Выставила вперед руку, призывая замолчать.
– Ничего не надо говорить.
Пальчики нащупали ручку двери. Слава богу, он снял блокировку.
– До свиданья, Александр Иванович.
– Таня, постой…
Но я уже не слушала, горделиво приподняв подбородок, шла к двери подъезда.
– Танюш, что с тобой такое, на тебе лица нет? – спросила мама, когда я переступила порог нашей квартиры.
Любопытная Юлька высунулась из двери своей комнаты.
– Н-ничего страшного, – произнесла я, а губы задрожали, опровергая мои слова и долго сдерживаемые слезы наполнили глаза.
«Не смей плакать, слабачка! – требовала феминистка. – Не бери пример с бьющейся в истерике нюни-развратницы».
– Как прошел уикенд с принцем? – спросила голубоглазка.
– Волшебно, как в сказке, – уныло ответила я, – и потом по всем законом жанра карета превратилась в тыкву, а принц стал оборотнем.
– Вы что с ним, поругались? Или тебе не понравилось с принцем в постели? – с некоторым удивлением в голосе поинтересовалась Юлька.
Любопытство не порок, а большое-пребольшое свинство.
– Юля! – цыкнула на нее мама.
Если бы не понравилось… Наверное, тогда мне не было бы так хреново.
Черт, черт, черт! Какой я кретин, идиот несчастный. Стукнулся головой о стену байкерского клуба, а потом еще раз.
– Эй, Алекс, ты чего творишь?!
– Серый, я, кажется, совершил большую глупость.
– О, чувствуется, тут требуется тяжелая артиллерия. Катька, а ну бегом тащи сюда по два пива. Чешского, только что сваренного.
– Нет, я не хочу пить, точнее с удовольствием бы надрался как свинья, но завтра понедельник, у меня встреча с важными людьми.
– Чудак ты, Сашка, кто тебе пить предлагает, это так, для смазки слов, чтобы говорилось легче.
Катька принесла нам два больших пивных бокала с густой белой пеной поверху. Жмурясь от удовольствия, отхлебнул белую прохладную шапку.
– Знаешь, я отдыхал с Таней, ну, девушкой которую привозил на открытие сезона, в «Озерной сонате». Все было просто чудесно, даже более чем, она такая горячая, родная… Грешным делом показалось, что ни с одной женщиной я не чувствовал себя так хорошо. Захотелось, чтобы она всегда была под рукой. Я предложил Тане жить вместе, а она ответила категорическим «нет» и даже обиделась. Сказал, что шмотками, всем ее обеспечу… И, кажется, только подлил масла в огонь. На лице читалось такое разочарование, словно ей вместо конфетки подсунули… Да, именно так, Таня на меня смотрела, словно я полное дерьмо. А ведь Мишка, мой знакомый, у которого Таня работает, снабдил меня информацией, она из обычной скромной семьи, мама на почте работает, папа – рядовой инженер на каком-то захудалом заводе. Она в месяц получает столько, сколько я, бывает, трачу на обед. Чего носом воротить?! Мы уже взрослые люди, если нам хорошо вместе, почему бы не съехаться? Зачем строить из себя девственницу девятнадцатого века, я не понимаю, Серый?!
– Шувалов, ты полное дерьмо! – обрадовал меня друг. – Ты чего, совсем охренел, такое Тане предлагать, у нее же лбу написано, как на высоковольтных проводах: «Не подходи, страдаю высокими принципами!»
– Но я же ее трахнул, какого хрена дальше ломаться?!
– Трахнуть бы тебя чем-нибудь по башке!
– Не переживай, Таня уже… И по башке, и в бок зарядила так, что до сих пор болит.
Серый рассмеялся, задорно заржал на весь бар. Хохочет тут, когда мне выть охота.
– Алекс, все же большие деньги – это зло. Привык, что вокруг тебя продажные девки вьются.
– Привык, – согласился я, – думал, цену себе набивает.
– Да может, и набивает, только тут не в деньгах дело. С такими Танями нельзя заводить интрижку на пару месяцев… Они выше метят, стать мадам Шуваловой, со всеми вытекающими перспективами. Причем я сейчас не про деньги говорю, а про жить долго и счастливо. Уверен, она семью хочет, детей, стабильного положения и уверенности в завтрашнем дне. Ты когда ее притащил, я сразу подумал, остепениться решил дружок.
– А вы, прежде чем ей предлагать съехаться, сказали Тане о своих чувствах? – произнесшая эту фразу рыжеволосая пышногрудая официантка делала вид, что старательно вытирает соседний абсолютно чистый стол.
– Катька, ты чего тут уши греешь?!
– Я ей эти чувства целые выходные показывал, интенсивно причем, потом и кровью, можно сказать.
Рыжая официантка фыркнула, дружок детства заржал.
– В общем, ничего не сказали, просто предложили съехаться, потому что вам хорошо в постели, – подытожила рыжая. – Странно, ваша спутница совсем не походила на девушку древнейшей профессии.
– Ну, что-то вроде этого, – промямлил я, отчетливо понимая всю катастрофу тех слов, которые наговорил Тане. – Если честно, ее категоричный отказ и хук справа меня немного взбесили. В общем, я, конечно, вел себя, совсем не по-джентельменски.
– Как богатый самоуверенный козел! – вставил Серый.
– Таня сказала, что от обилия денег у меня извилины закручены значком доллара.
Мой однокашник и друг снова захохотал, рыжая официантка тоже прыснула смехом.
– Молодец девочка, так тебе, так…
Горько усмехнулся.
– Она все дорогу до дома ехала молча, а лицо такое одухотворенное и до безумия красивое.
– Видимо, зацепила она тебя конкретно.
– Млять, Серый! Она всю дорогу молчала, лучше бы ругалась, сказала, какой я хам и грубиян. Нет, куда там, до объяснений не снизошла. А потом, представляешь, поблагодарила меня за чудесный уикенд, и ушла, высоко задрав подбородок. Долбаная Джейн Эйр!
– Кто такая Джейн Эйр?
– Да так, одна книжная героиня, которую Таня любит.
– О, классная книжка, – пробормотала Катька, – я тоже читала.
– При чем тут Джейн Эйр?! – не понял Серый.
– Кажется, Таня – ее современная реинкарнация. Только та серая мышка была, а эта – андалузская красавица. Я думал, такие дуры упертые только в книжках бывают.
Серж опять заржал.
– Эка тебя ломает, лирика поперла.
– Лучше скажите, что мне теперь делать?!
– А в постели Тане с тобой понравилось?
– Обижаешь, судя по ее стонам и реакциям, более чем…
– Ну, тогда, по моему мнению, еще не все потеряно.
Катька на такую постановку вопроса снова презрительно фыркнула.
– «Даже если женщина не права, мужчине следует попросить прощения!» – назидательно продекламировала она, и удалилась вместе с пустыми пивными бокалами из соседнего столика.
«Десять ноль-ноль, – напомнила мне развратница, – серебристый мерседес с красавцем-принцем должен подъехать на стоянку». «Не смей смотреть в окошко, Таня! – сразу же цыкнула феминистка, – подумаешь, сверкающий мерседес, подумаешь, неправильный принц, словно сошедший с каталога журнала, рекламирующего мужскую одежду, мы тоже не лыком шиты. Ты красавица и умница, а он с тобой, как с продажной девкой!»
Зеркальная гладь окна так и манила к себе. Хоть краешком глаза увидеть этого великолепного мужчину, воспоминания о котором неизменно отзываются жаркой тянучкой в животе, а еще с дыханием случаются нелады, словно кто-то крадет кислород из воздуха, которым я дышу. «Влюбленная дура!» – вынесла вердикт зануда-отличница.
Конечно, подходить к окошку я не стала. Наоборот, усиленно принялась за работу, только цифры и слова скакали у меня перед глазами, завивались яркими узорами, в которых виделись очертания мужского и женского тел, переплетенных в различных замысловатых эротических позах на атласном покрывале огромной кровати базы отдыха «Озерная соната».
Так, Таня, сосредоточься!
– О, Танюш, тебе опять букет! – оторвала меня от внутреннего диалога коллега. – Все же какой мужик, каждый день цветами заваливает!
Интересно, а предложи Алекс съехаться Ирине, она бы согласились?
Розы были ярко-красные, карточка, как всегда, отсутствовала. А мог бы написать: «Извини, прости, я идиот!» «Это ты идиотка, Таня! Надо было соглашаться и переезжать к нему. К чему эти высокие принципы?! Могла бы уже сегодня после интенсивного головусносительного секса нежиться в объятьях Шувалова», – змием-искусителем нашептывала мне на ушко развратница. «После его слов не могла!» – отвечала гордячка-феминистка. «Таня, ты вела себя, как дура! Не понимаю я тебя, к чему было ломаться?! Зачем рукоприкладство?! – продолжала сокрушаться развратница. – Шувалов трижды прав, вы взрослые люди, а ты вела себя, как выпускница школы, нет, детского сада. Куда девался твой ум, отличница?! Неужели нельзя было мягко растолковать Шувалову, что Таня не хочет спешить, считает необходимым продлить период ухаживания, а не окунаться сразу во все прелести совместной жизни. Даже стандартной фразы не вспомнила, дескать, «сначала нам нужно хорошенько узнать друг друга». Отличница виновато потупила глазки. Шувалов тоже мог бы придумать более существенные аргументы, не сводить все к деньгам, а главное, не разговаривать со мной так грубо.
«О-о, – покачала головой развратница, – зря он это сказал, ох, зря!» «Ничего-то ты не понял, – с грустью произнесла девочка-мечтательница. – Совершенно мимо. Я бесценна!»
Очень захотелось еще раз хорошенько врезать Шувалову по его шикарному, криво ухмыляющемуся личику.
– Кажется, дальше нам с вами не по пути, Александр Иванович!
И под этой фразой я имела в виду отнюдь не только возвращение в город.
– Таня, черт тебя дери! – мужские пальцы медвежьей хваткой сжали мое предплечье. – Перестань устраивать сцены!
Видимо, богатый Буратино начал злиться. Пофиг, прогрессирующая аллергия на излишне самоуверенных мужчин уже давно меня превратила в злючку-колючку.
– Алло, можно вызвать такси? База отдыха «Озерная соната», конечный маршрут – улица Троицкая, дом десять.
– Таня, пойдем, – Алекс потащил меня в сторону серебристого мерседеса, – это уже совершенно не смешно!
Какой тут смех, еще чуть-чуть и реветь буду в три ручья.
– Вы готовы ожидать от полутора до двух часов?
– Да, да девушка, готова! Но буду очень признательна, если машина приедет немного раньше.
– Очень далеко добираться, быстрее вряд ли получится.
– Подскажите, пожалуйста, сколько будет стоить поездка?
– Не меньше шести тысяч рублей.
Нда уж, уикенд получится во всех смыслах дорогостоящий. Может, лучше расспросить администратора и попытаться добраться до какой-нибудь остановки общественного транспорта.
Шувалов продолжал меня тащить в сторону своей машины. Со всей силы наступила ногой на шикарный, натертый до ослепительного блеска мужской ботинок. Жалко, я не ношу шпилек, но небольшой каблучок на моих туфлях все же присутствовал. Шувалов глухо застонал, а красивое мужское лицо сковала болезненная гримаса.
– Хорошо, девушка, без проблем, я жду такси.
Гулять, так гулять. Иногда и нудным финансистам свойственна расточительность. Хотя, по правде сказать, у меня с собой не было такой суммы, ведь я думала, что Алекс, как истинный принц, все оплатит. Ну, ничего страшного, когда подъеду к дому, попрошу маму или Юльку вынести деньги. А потом найду в интернете, сколько стоит этот шикарный домик, и верну богатому мачо половину стоимости.
Выдернула свою руку из лапищ Шувалова.
– Я с тобой никуда не поеду!
На щеках самоуверенного Буратино заходили желваки, пожалуй, мне удалось его по-настоящему разозлить. Знал бы Шувалов, какие бешенство, отчаянье и разочарование свирепствуют внутри меня. Успешный делец не может быть прекрасным принцем, ты обозналась, Таня, обозналась!
– Прекрати истерику! Не понимаю, чего ты завелась?!
– Конечно, куда уж тебе, у таких, как вы, месье Шувалов, все извилины в голове свернуты значком доллара.
– Я сейчас тебя свяжу и затолкаю в машину!
Развратница еще с большей грустью наблюдала за развернувшейся баталией: «И чего некоторые вовремя не могут заткнуться?»
– Только попробуй! – зло прошипела я и снова попыталась двинуть Алексу в бок.
На этот раз Шувалов среагировал, выставил блок, правда, я тоже не растерялась и огрела его дамской сумочкой по башке.
«Беги, он тебя сейчас придушит!» – завопили девочки. Алекс был не просто злой, кажется, им овладело бешенство. Что понятно, ведь эта трагикомичная сценка разыгрывалась на публике в виде призывно поглядывающей красавицы-брюнетки, облаченной в суперобтягивающие джинсы. Кроме того, думаю, в свидетелях числился весь ресепшен чудесной базы отдыха «Озерная соната». А ведь Шувалов, скорее всего, тут личность известная, уверена, не одну меня он пытался очаровать красивейшими пейзажами озера и насыщенным фитонцидами воздухом. Мужские пальцы разжались на моем плече. Ненадолго, впрочем, дальше неправильный принц принялся выполнять свою угрозу. Словно пушинку, подхватил меня на руки и понес к машине. Просто разбойник с большой дороги. Я сопротивлялась, правда, не очень активно, поскольку, если честно, немного обалдела от его наглости. Шувалов кривился от боли, свирепея все больше, но продолжал тащить меня в сторону серебристого мерседеса, а потом весьма нелюбезно затолкал в машину и закрыл дверь. Причем не просто закрыл – заблокировал. «Какой мужик!» – восторгалась развратница, а остальные девочки, и я вместе с ними, презрительно кривили губы. Потом Алекс вернулся за моим чемоданом, не торопясь, погрузил его в багажник, и сел за руль.
Наверное, я могла бы что-то предпринять, допустим, стучать в окно, крича во все горло: «Помогите!» Но я же правильная Татьяна Лазарева, не привыкшая устраивать публичных разбирательств. Кроме того, свой набор глупостей на ближайшие года три я уже выполнила, даже, пожалуй, с честью перевыполнила, причем всего за одно коротенькое утро. Бесноваться дальше не было сил.
– Ваше такси прибыло, миледи Лазарева, домчу с ветерком.
У него еще остались силы шутить. На меня же навалилась безмерная усталость и черная грусть оттого, что самый прекрасный уикенд в моей жизни закончился так ужасно. Хотелось как можно быстрее очутиться дома, закрыться в своей комнате и в который раз перечитать «Джейн Эйр» или какой-нибудь роман Джейн Остин. А еще лучше пересмотреть свой любимый сериал «Королек ¬– птичка певчая» с красавицей Айдан Шенер в главной роли. Это мама меня к нему пристрастила, мы любим с ней в один из долгих зимних выходных дней, усевшись на диване, посмотреть какое-нибудь старое кино времен ее молодости.
– Таня, отмени такси, – раздался тихий голос Шувалова.
Умная мысль.
– Алло, девушка, я вызывала машину на базу отдыха «Озерная соната», отмените, пожалуйста, заказ. Надеюсь, водитель еще не успел выехать.
– Отменяю, – равнодушным голосом ответила девушка-оператор и даже не стала ругаться на мою непоследовательность.
Жаль, что сегодняшнюю ссору нельзя так же легко отменить.
Всю дорогу мы ехали молча. Шувалов сосредоточился на дороге, я и вовсе старалась любоваться пейзажами за окном. Развратница, обнявшись с мечтательницей, тихонько ревели в одном уголке моей буйной головушки, а феминистка с девочкой-отличницей, насупившись и воинственно скрестив руки, наблюдали за ними с другой стороны.
Наконец мы подъехали на улицу Троицкую, дом десять.
Алекс, повернулся ко мне.
– Таня, давай забудем все, что мы там…
Выставила вперед руку, призывая замолчать.
– Ничего не надо говорить.
Пальчики нащупали ручку двери. Слава богу, он снял блокировку.
– До свиданья, Александр Иванович.
– Таня, постой…
Но я уже не слушала, горделиво приподняв подбородок, шла к двери подъезда.
***
– Танюш, что с тобой такое, на тебе лица нет? – спросила мама, когда я переступила порог нашей квартиры.
Любопытная Юлька высунулась из двери своей комнаты.
– Н-ничего страшного, – произнесла я, а губы задрожали, опровергая мои слова и долго сдерживаемые слезы наполнили глаза.
«Не смей плакать, слабачка! – требовала феминистка. – Не бери пример с бьющейся в истерике нюни-развратницы».
– Как прошел уикенд с принцем? – спросила голубоглазка.
– Волшебно, как в сказке, – уныло ответила я, – и потом по всем законом жанра карета превратилась в тыкву, а принц стал оборотнем.
– Вы что с ним, поругались? Или тебе не понравилось с принцем в постели? – с некоторым удивлением в голосе поинтересовалась Юлька.
Любопытство не порок, а большое-пребольшое свинство.
– Юля! – цыкнула на нее мама.
Если бы не понравилось… Наверное, тогда мне не было бы так хреново.
ГЛАВА 8
Черт, черт, черт! Какой я кретин, идиот несчастный. Стукнулся головой о стену байкерского клуба, а потом еще раз.
– Эй, Алекс, ты чего творишь?!
– Серый, я, кажется, совершил большую глупость.
– О, чувствуется, тут требуется тяжелая артиллерия. Катька, а ну бегом тащи сюда по два пива. Чешского, только что сваренного.
– Нет, я не хочу пить, точнее с удовольствием бы надрался как свинья, но завтра понедельник, у меня встреча с важными людьми.
– Чудак ты, Сашка, кто тебе пить предлагает, это так, для смазки слов, чтобы говорилось легче.
Катька принесла нам два больших пивных бокала с густой белой пеной поверху. Жмурясь от удовольствия, отхлебнул белую прохладную шапку.
– Знаешь, я отдыхал с Таней, ну, девушкой которую привозил на открытие сезона, в «Озерной сонате». Все было просто чудесно, даже более чем, она такая горячая, родная… Грешным делом показалось, что ни с одной женщиной я не чувствовал себя так хорошо. Захотелось, чтобы она всегда была под рукой. Я предложил Тане жить вместе, а она ответила категорическим «нет» и даже обиделась. Сказал, что шмотками, всем ее обеспечу… И, кажется, только подлил масла в огонь. На лице читалось такое разочарование, словно ей вместо конфетки подсунули… Да, именно так, Таня на меня смотрела, словно я полное дерьмо. А ведь Мишка, мой знакомый, у которого Таня работает, снабдил меня информацией, она из обычной скромной семьи, мама на почте работает, папа – рядовой инженер на каком-то захудалом заводе. Она в месяц получает столько, сколько я, бывает, трачу на обед. Чего носом воротить?! Мы уже взрослые люди, если нам хорошо вместе, почему бы не съехаться? Зачем строить из себя девственницу девятнадцатого века, я не понимаю, Серый?!
– Шувалов, ты полное дерьмо! – обрадовал меня друг. – Ты чего, совсем охренел, такое Тане предлагать, у нее же лбу написано, как на высоковольтных проводах: «Не подходи, страдаю высокими принципами!»
– Но я же ее трахнул, какого хрена дальше ломаться?!
– Трахнуть бы тебя чем-нибудь по башке!
– Не переживай, Таня уже… И по башке, и в бок зарядила так, что до сих пор болит.
Серый рассмеялся, задорно заржал на весь бар. Хохочет тут, когда мне выть охота.
– Алекс, все же большие деньги – это зло. Привык, что вокруг тебя продажные девки вьются.
– Привык, – согласился я, – думал, цену себе набивает.
– Да может, и набивает, только тут не в деньгах дело. С такими Танями нельзя заводить интрижку на пару месяцев… Они выше метят, стать мадам Шуваловой, со всеми вытекающими перспективами. Причем я сейчас не про деньги говорю, а про жить долго и счастливо. Уверен, она семью хочет, детей, стабильного положения и уверенности в завтрашнем дне. Ты когда ее притащил, я сразу подумал, остепениться решил дружок.
– А вы, прежде чем ей предлагать съехаться, сказали Тане о своих чувствах? – произнесшая эту фразу рыжеволосая пышногрудая официантка делала вид, что старательно вытирает соседний абсолютно чистый стол.
– Катька, ты чего тут уши греешь?!
– Я ей эти чувства целые выходные показывал, интенсивно причем, потом и кровью, можно сказать.
Рыжая официантка фыркнула, дружок детства заржал.
– В общем, ничего не сказали, просто предложили съехаться, потому что вам хорошо в постели, – подытожила рыжая. – Странно, ваша спутница совсем не походила на девушку древнейшей профессии.
– Ну, что-то вроде этого, – промямлил я, отчетливо понимая всю катастрофу тех слов, которые наговорил Тане. – Если честно, ее категоричный отказ и хук справа меня немного взбесили. В общем, я, конечно, вел себя, совсем не по-джентельменски.
– Как богатый самоуверенный козел! – вставил Серый.
– Таня сказала, что от обилия денег у меня извилины закручены значком доллара.
Мой однокашник и друг снова захохотал, рыжая официантка тоже прыснула смехом.
– Молодец девочка, так тебе, так…
Горько усмехнулся.
– Она все дорогу до дома ехала молча, а лицо такое одухотворенное и до безумия красивое.
– Видимо, зацепила она тебя конкретно.
– Млять, Серый! Она всю дорогу молчала, лучше бы ругалась, сказала, какой я хам и грубиян. Нет, куда там, до объяснений не снизошла. А потом, представляешь, поблагодарила меня за чудесный уикенд, и ушла, высоко задрав подбородок. Долбаная Джейн Эйр!
– Кто такая Джейн Эйр?
– Да так, одна книжная героиня, которую Таня любит.
– О, классная книжка, – пробормотала Катька, – я тоже читала.
– При чем тут Джейн Эйр?! – не понял Серый.
– Кажется, Таня – ее современная реинкарнация. Только та серая мышка была, а эта – андалузская красавица. Я думал, такие дуры упертые только в книжках бывают.
Серж опять заржал.
– Эка тебя ломает, лирика поперла.
– Лучше скажите, что мне теперь делать?!
– А в постели Тане с тобой понравилось?
– Обижаешь, судя по ее стонам и реакциям, более чем…
– Ну, тогда, по моему мнению, еще не все потеряно.
Катька на такую постановку вопроса снова презрительно фыркнула.
– «Даже если женщина не права, мужчине следует попросить прощения!» – назидательно продекламировала она, и удалилась вместе с пустыми пивными бокалами из соседнего столика.
***
«Десять ноль-ноль, – напомнила мне развратница, – серебристый мерседес с красавцем-принцем должен подъехать на стоянку». «Не смей смотреть в окошко, Таня! – сразу же цыкнула феминистка, – подумаешь, сверкающий мерседес, подумаешь, неправильный принц, словно сошедший с каталога журнала, рекламирующего мужскую одежду, мы тоже не лыком шиты. Ты красавица и умница, а он с тобой, как с продажной девкой!»
Зеркальная гладь окна так и манила к себе. Хоть краешком глаза увидеть этого великолепного мужчину, воспоминания о котором неизменно отзываются жаркой тянучкой в животе, а еще с дыханием случаются нелады, словно кто-то крадет кислород из воздуха, которым я дышу. «Влюбленная дура!» – вынесла вердикт зануда-отличница.
Конечно, подходить к окошку я не стала. Наоборот, усиленно принялась за работу, только цифры и слова скакали у меня перед глазами, завивались яркими узорами, в которых виделись очертания мужского и женского тел, переплетенных в различных замысловатых эротических позах на атласном покрывале огромной кровати базы отдыха «Озерная соната».
Так, Таня, сосредоточься!
– О, Танюш, тебе опять букет! – оторвала меня от внутреннего диалога коллега. – Все же какой мужик, каждый день цветами заваливает!
Интересно, а предложи Алекс съехаться Ирине, она бы согласились?
Розы были ярко-красные, карточка, как всегда, отсутствовала. А мог бы написать: «Извини, прости, я идиот!» «Это ты идиотка, Таня! Надо было соглашаться и переезжать к нему. К чему эти высокие принципы?! Могла бы уже сегодня после интенсивного головусносительного секса нежиться в объятьях Шувалова», – змием-искусителем нашептывала мне на ушко развратница. «После его слов не могла!» – отвечала гордячка-феминистка. «Таня, ты вела себя, как дура! Не понимаю я тебя, к чему было ломаться?! Зачем рукоприкладство?! – продолжала сокрушаться развратница. – Шувалов трижды прав, вы взрослые люди, а ты вела себя, как выпускница школы, нет, детского сада. Куда девался твой ум, отличница?! Неужели нельзя было мягко растолковать Шувалову, что Таня не хочет спешить, считает необходимым продлить период ухаживания, а не окунаться сразу во все прелести совместной жизни. Даже стандартной фразы не вспомнила, дескать, «сначала нам нужно хорошенько узнать друг друга». Отличница виновато потупила глазки. Шувалов тоже мог бы придумать более существенные аргументы, не сводить все к деньгам, а главное, не разговаривать со мной так грубо.
