– А когда я тебе трахаю, Таня, что ты чувствуешь тогда?!
– О-о-о, я взрываюсь, распадаюсь на маленькие пульсирующие наслаждением квадратики… Ул-летаю…
И сейчас я снова улетала, прямо через заключенные в металлические рамы стекла, туда, в небо к солнцу, точнее, удовольствию.
Шувалов рычал от моих слов, вколачивая в меня свой член, словно собираясь взбить изнутри.
– О боже, еще…
Мужские пальцы лихорадочно скользили по клитору… А левая рука мяла грудки.
– Я никогда не ощущала такого… О-о-о… Саш, ты самый лучший!..
Движения стали еще более интенсивными, их сопровождали мои поскуливания, его хриплое, будто у борца-тяжеловеса, дыхание, и совершенно неприличные хлопки мужских бедер о мои ягодицы.
– Боже!.. – снова повторяла я, а стекла начали дрожать вместе со мной, и небо тоже дрожало. Внутри живота с каждым толчком мощного члена нарастало напряжение, по хребту бежал жар, а в глазах плясали облака, заключенные в прямоугольники стальных рам.
– Еще! – хрипя, просила я. – Еще чуть-чуть, еще совсем немного. О-о-о!..
И я пошла взрываться, лететь вдаль, падать в двадцатипятиэтажную пропасть и снова взлетать..
Оргазм скрутил горячим спазмом низ живота, а потом прошелся жаркими мурашками по всей коже… Ноги, конечно же, подогнулись, но руки Алекса крепко держали мои бедра, не давая упасть. Еще один шок, еще одно телопотрясение от месье Шувалова. Надо признать, он большой мастер эротических катаклизмов.
Две симпатичных молоденьких девушки курили у здания магазина.
– И что, у тебя с тем миллионером получилось чего-нибудь?
Напомаженные розовой помадой губы блондинки растянулись в ухмылке.
– Получится, обязательно получится.
– Отчаянная ты, Юлька.
– Почему бы нет, в жизни нужно использовать все шансы. А не быть такой овцой, как сестрица. Сидит такая все правильная, смотреть противно. Один за ней бегал, типа гений. Представляешь, его в Англию позвали работать, а эта дура не поехала. Видите ли, она патриотка… Овца, по-моему.
– Ага, – вяло согласилась рыжеволосая.
– Хотя, если честно, в постели ее Генка был так себе, деревянный какой-то, кончал быстро, ну и весьма среднего размера. Второй тоже за Танькой бегает, а она носом крутит, а там такой мужик, закачаешься.
Рыженькая слушала рассеянно.
– Юль, у тебя колеса есть?
– Не-а, но Жоржик обещал достать.
– Жоржик тебя любит…
Губы блондинки скривились.
– Может быть. Только он мелкая сошка, единственная ценность, что с Вазгеном дружит. Если все получится с принцем, пошлю его куда подальше, да и вообще, надо будет на какой-то период времени тоже овцой прикинуться.
– Кстати, Юль, ты говорила, что Вазген иногда телом берет?
– Ну, если девочка ему нравится. На меня он постоянно клюет.
– Может, Жоржик тоже сведет меня с ним.
Блондинка усмехнулась
– Может быть. Я поговорю. Слушай, Алин, Жоржи, помнится, упоминал, что Вазген любит, когда его сразу две девочки ублажают… Может, попробуем? Устроим для него лесби-шоу. Он хорошо отблагодарит.
Рыженькая засмеялась.
– А давай!
Игорь Карнаухов в полумраке общеэтажного балкона неторопливо натягивал презерватив на свой член. Перед ним на четвереньках стояла красивая светловолосая блондинка.
– Возьми смазку в сумочке, а то больно. И чего тебя так анал заводит? Озабоченный.
Игорь рассмеялся.
– Юля! – послышался тихий голос. – Юля, ты где?
– Черт! Твоя мамаша, кажется, в окно заглядывает.
Девушка моментально подскочила с пола, опуская как можно ниже на ноги свою короткую юбку. Парень практически вжался в стену, со спринтерской скоростью застегивая ширинку.
– Вот черт, надеюсь, в темноте она ничего не успела рассмотреть, – произнесла блондинка шепотом, и тут же громко, – что такое, мамочка?!
– Да, просто увидела в окошко, как вы поднялись, а дома все нет.
– Мам, ну что ты, я сейчас приду.
– Колеса давай, – прошипела она на ушко растерявшегося парня.
Игорь быстро передал девушке небольшой пакетик.
– Как-нибудь в следующий раз, Игоречек, видишь, мама зовет.
– Завтра чтобы на хату пришла. Поняла, или… Ну ты знаешь, что может быть в противном случае.
– Посмотрим, постараюсь вырваться, – прошептала девушка и выскользнула из темноты балкона.
– Мамуль, – вскоре она уже обнимала темноволосую женщину лет пятидесяти, – ну что ты переживаешь, мы просто болтали с Жоржиком.
– Юля, у тебя экзамен через два дня, а ты непонятно где лазишь.
– Все, мама, прямо сейчас сажусь за уроки.
– Не знаю, что с тобой делать. Таня совсем другая была. Сама поступила на бюджет, получала повышенную стипендию. А ты, Юль?! У тебя, совсем совести нет? Мы такие деньги за твою учебу платим. Хорошо хоть Танюшка половину своей зарплаты отдает в семейную копилку.
Глаза блондинки зло блеснули, но заговорила она ласково.
– Вот прямо завтра сяду за учебники. Не сердись, мамуль. Все будет чики-пики.
Женщина тяжело вздохнула.
За порогом квартиры их ждал хмурый полуседой мужчина.
– Папулечка, ты чего не спишь?! – ласково пропела Юля.
– Она еще спрашивает, ты видела, сколько времени?! Ластилась, говорила, на часик сходишь подружку поздравить с днем рожденья. А сама до двенадцати где-то шаталась, да еще телефон не брала.
– Я просто не слышала, рюкзак оставила в коридоре.
Мужчина еще сильнее нахмурился.
– Сколько раз тебе говорилось, держать телефон поближе! Мы же волнуемся! Юля, не смей врать родителям!
– Тани, кажется, тоже до сих пор нет дома.
– При чем тут Таня! – вскричал отец блондинки. – Она уже взрослая женщина, может сколько угодно не ночевать дома. А у тебя сессия на носу. Первый экзамен на тройку сдала, второй хочешь вообще провалить?!
– А почему Таня не ночует дома?!
– Юль, да какая разница! – вступила в разговор женщина. – У Тани любовь, кажется. И она, в отличие от тебя, позвонила, предупредила.
– У меня, может, тоже любовь!
– Я сейчас тебе ремнем по заднице надаю, будешь знать любовь! – ругался отец блондинки. – Чтобы я больше не видел этого Жоржика! Мерзкий тип.
– А я совсем не его люблю, больно он мне нужен!
– Никакой любви, пока сессию не сдашь, а лучше вообще пока университет не закончишь! – полусердито-полушутя сказал мужчина.
Блондинка внутренне выдохнула, если отец шутит, значит, скоро оттает, перестанет гневаться.
– Ну, папулечка, не злись, пожалуйста, – девушка лучезарно улыбнулась, прекрасно зная, как действует на окружающих ее улыбка, – прямо сейчас сажусь лекции читать. Правда-правда, пап.
Отец блондинки смягчился. Обреченно, признавая свое поражение, вздохнул, погладил девушку по золотистым волосам.
– Какие уж теперь лекции, иди спать.
Я проснулась, как всегда, рано… Рядом на огромной кровати, вытянувшись во весь свой немалый рост, спал Шувалов. Высокий, красивый и сильный, невольно им залюбовалась. «Выглядит самым настоящим принцем, – восхитилась мечтательница, – зря ты его все время кличешь неправильным». «Нет, совершенно не зря. Правильные выражаются намного изящней и наверняка чуть более сдержанно ведут себя в постели», – возразила ей девочка-отличница. «Скукотища, – встряла в разговор развратница, – более сдержанный у нас уже был. Сколько раз тебе удалось с ним испытать оргазм?» Пришлось с ней согласиться. По правде сказать, по пальцам можно пересчитать. «Вот-вот, только свои пальчики и спасали», – поддакнула развратница.
Осторожно стала выбираться из широкой кровати. Но тут же была остановлена, водворена на место сильной мужской рукой. На меня с лукавыми чертиками в глубине зрачков смотрели красивые серые глаза.
– Где мое доброе утро, Таня Лазарева?! Нехорошо оставлять мужчину без приветствия и утренней порции ласки.
– Я думала, ты спишь.
– Нет, не сплю, просто дал тебе возможность хорошенько меня рассмотреть.
Какой нахал! Невольно засмеялась.
– Ну и как, я тебе нравлюсь, Таня?
– Кажется, о чувствах мы говорили вчера, и ты вынудил меня быть более чем откровенной.
– Вынудил?!
Черные мужские брови наигранно-удивленно приподнялись.
– Конечно, ты ведь устроил мне допрос с пристрастием, да еще с использованием пыток высотой и сексом.
Шувалов рассмеялся.
– Кажется, тебе более чем понравилось? Во всяком случае, все возгласы, которые вырывались из твоих обалденно пухлых губ, были скорее восхищенными, чем недовольными: «О-о-о… Еще! Шувалов, пожалуйста! – передразнил меня богатенький Буратино. – Сашка, ты самый лучший!»
От воспоминаний вчерашних безумств кинуло в жар.
– Я в самом деле это говорила?!
– В самом деле.
Шувалов притянул меня ближе к себе, поцеловал в плечико.
– Спасибо за твою откровенность вчера.
– Не возгордись, Шувалов, и не забывай, пожалуйста, что хук справа я исполняю блестяще.
– Таня, ты пытаешься сделать из меня подкаблучника?
– Нет, я пытаюсь научить тебя ездить на велосипеде.
– Чего?! – удивился Алекс.
– Шутка. Я хочу, чтобы ты стал капельку менее самонадеянным.
– Твои методы противоречат современным принципам воспитания, с помощью битья невозможно научить чему-то хорошему.
Устыдилась. В самом деле, я ведь девочка, а чуть что, угрожаю рукоприкладством.
– Да, ты прав… Прости. Значит, будем пробовать другой способ, – обняла его за плечи и ласковой кошкой потерлось носом о мужскую шею. – Милый, можно тебя попросить об одном одолжении.
Шувалов тихонько выдохнул, дернулся, кажется, моя ласка билась током.
– Пряничный метод мне нравится гораздо больше, – хрипло зашептал он, – о чем угодно проси, Таня, только в пределах одного миллиона рублей. Сейчас у меня, надеюсь, временные финансовые трудности.
Гневно оттолкнула его руки, выскочила из мужских объятий. «Ну, ничего себе! – офигевали девочки. – Он готов потратить миллион на твои капризы!»
– Млять, Шувалов!! Ты неисправим! Снова все сводишь к деньгам!
– Разве женщины не любят щедрых мужчин?! – искренне недоумевал Сашка.
«Не беленись, Таня, в самом деле, это одно из необходимых качеств настоящего принца, – остудила мой пыл девочка-мечтательница. – Чем ты недовольна?»
– Любят, и я, наверное, не исключение. Только, во-первых, щедрость должна проявляться просто так, а ты вынуждаешь меня выступить в унизительной роли просительницы. А во-вторых, я тебя люблю вовсе не из-за того, что ты богатенький Буратино, скорее, этот факт является недостатком в моих глазах, чем преимуществом, поскольку, как мне кажется, люди должны выбирать себе ровню, иначе можно на всю жизнь остаться нищенкой у барского стола.
«Боже! Кто дал слово зануде-отличнице?! Пока Алекс не обиделся, не разозлился, заткните ей, пожалуйста, рот!» – вскричала развратница.
– Ты сказала, любишь, – довольно улыбнулся Шувалов, выделив из моей речи лишь один глагол и оставив без ответа остальную тираду.
Слово не воробей, уже вылетело, теперь негоже отнекиваться.
– Гляди не возгордись, Шувалов.
– Я постараюсь, Таня… – совершенно серьезно, без малейшей смешинки в глазах ответил Сашка, принявшись целовать мои пальчики. – И что же хотела Андалузская красавица?
Непонимающе уставилась на него.
– О каком одолжении ты упоминала, Таня? – мягко напомнил Шувалов.
Ах да, с этими нотациями неправильному принцу совсем забыла, что я первая завела разговор о просьбах.
– О, я всего лишь хотела, чтобы ты научил меня пользоваться твоей кофе-машиной, боюсь ее немного, поскольку выглядит она, как маленький космический корабль. А лучше всего, показал, где на твоей кухне можно найти турку и кофе. Не мыслю свое утро без порции кофеина.
– Да не вопрос, Таня, но кофе для своей любимой девочки варю я… Ты просто наблюдаешь.
Все же временами Алекс очень сильно смахивает на самого настоящего всамделишнего принца.
Потянулась за халатиком.
– Желательно обнаженной, – добавил Шувалов, задорно мне помигивая.
«Не принц, а сексуальный маньяк какой-то», – фыркнула феминистка. «Да что вы понимаете в настоящих принцах? – подала голос развратница, – зачем нам королевский сын без высокого сексуального либидо!»
– Хорошо, Саш, только кофе ты тоже варишь в голом виде, – взяла слово хулиганка и улыбнулась стервозно.
Шувалов заржал белым конем.
– Да не вопрос, Таня, но боюсь, тогда ты, стыдливо опустив глазки, будешь постоянно любоваться полом.
– У тебя такой глянцевый керамогранит на кухне, что спрятаться от твоей ослепительной мужественности мне все равно не удастся.
Алекс снова засмеялся и чмокнул меня в нос.
– Обожаю тебя, Таня, лишь ты можешь так тонко спошлить.
– Танюш, может, останешься еще? А потом вместе поедем на работу в понедельник.
Отрицательно покачала головой.
– Прости, Саш, надо и в семье побыть, маме помочь… У сестры сейчас сессия, ей некогда заниматься домашними делами. Да и вообще, она не очень любит ими заниматься.
– Я понимаю, – лицо Шувалова было грустным. – Тогда на следующую пятницу и субботу я снова увезу тебя к себе.
– Боюсь, не получится.
– Почему не получится? Как так не получится, Таня?! Напористый медведь зачахнет от тоски.
Улыбнулась...
– Если хочешь, приходи к нам в гости в следующую субботу.
Шувалов призадумался, в комнате повисло молчание. Ой, зачем я это сказала? Конечно, знакомство с родителями – серьезный шаг. Возможно, он еще не готов к нему, возможно, и вовсе никогда не приготовится. Нафиг ему это надо?! С чего ты взяла, что Алекс имеет на тебя более значимые виды, чем горизонтальные отношения любовников? А внутри из-за возникшей молчаливой паузы что-то неприятно похолодело.
– Понимаешь, у меня в субботу День рожденья, – начала лепетать я, краснея и пряча глаза.
Наверное, это была плохая идея – пригласить Шувалова.
– Из Болгарии приедет мамина сестра, и по совместительству моя крестная. Ты, помнится, говорил, что балдеешь от моего розового запаха, это все тетя Нина, она ящиками дарит мне косметику и парфюмерию с запахами прославленной болгарской розы. Также обещала приехать моя подруга детства – Люда, последнее время я мало с ней вижусь, она сейчас живет в другом городе. В общем, мы будем праздновать или в квартире, или на даче, в зависимости от погоды, – к концу этой реплики мой голос стал едва слышным.
«Девочка-скромница, ну почему именно ты решила сегодня держать речь?! – ворчала феминистка, – как неприятно чувствовать себя жалкой».
– У Тани Лазаревой день рожденья… – задумчиво протянул Сашка. – А я и не знал.
– Ты же изучал мое досье.
– Видимо, недостаточно был внимателен. Заслужил в глаз. Я обязательно приду, Таня, – проникновенно сказал Шувалов, и начал колоть мои пальчики током своих губ.
Облегчение. Может, он и правда самый настоящий принц?
– Думаю, мне оказана большая честь, – продолжил меж тем Алекс, – уверен, родителям ты не каждого представляешь.
– Они были знакомы лишь с одним моим поклонником, – тихонько ответила я. – Только Саш, прошу тебя, не будь выпендрежником.
– Не вопрос, Таня, если тебе так спокойнее, замаскируюсь под свинопаса...
Засмеялась. У богатого Буратино хорошее чувство юмора.
– Сашенька, как давно ты к нам не заглядывал, – Марья Дмитриевна, как всегда, была сама любезность.
– Все дела и заботы, – выдал я стандартную отговорку своей невнимательности и лени.
Из дома выскочила моя бывшая жена, повисла у меня на шее.
– Сашка, Сашка! Как ты, чертяга?! Не видела тебя сотню лет.
Мила похорошела, пополнела, что-то в ней неуловимо изменилось.
– О-о-о, я взрываюсь, распадаюсь на маленькие пульсирующие наслаждением квадратики… Ул-летаю…
И сейчас я снова улетала, прямо через заключенные в металлические рамы стекла, туда, в небо к солнцу, точнее, удовольствию.
Шувалов рычал от моих слов, вколачивая в меня свой член, словно собираясь взбить изнутри.
– О боже, еще…
Мужские пальцы лихорадочно скользили по клитору… А левая рука мяла грудки.
– Я никогда не ощущала такого… О-о-о… Саш, ты самый лучший!..
Движения стали еще более интенсивными, их сопровождали мои поскуливания, его хриплое, будто у борца-тяжеловеса, дыхание, и совершенно неприличные хлопки мужских бедер о мои ягодицы.
– Боже!.. – снова повторяла я, а стекла начали дрожать вместе со мной, и небо тоже дрожало. Внутри живота с каждым толчком мощного члена нарастало напряжение, по хребту бежал жар, а в глазах плясали облака, заключенные в прямоугольники стальных рам.
– Еще! – хрипя, просила я. – Еще чуть-чуть, еще совсем немного. О-о-о!..
И я пошла взрываться, лететь вдаль, падать в двадцатипятиэтажную пропасть и снова взлетать..
Оргазм скрутил горячим спазмом низ живота, а потом прошелся жаркими мурашками по всей коже… Ноги, конечно же, подогнулись, но руки Алекса крепко держали мои бедра, не давая упасть. Еще один шок, еще одно телопотрясение от месье Шувалова. Надо признать, он большой мастер эротических катаклизмов.
ГЛАВА 10
Две симпатичных молоденьких девушки курили у здания магазина.
– И что, у тебя с тем миллионером получилось чего-нибудь?
Напомаженные розовой помадой губы блондинки растянулись в ухмылке.
– Получится, обязательно получится.
– Отчаянная ты, Юлька.
– Почему бы нет, в жизни нужно использовать все шансы. А не быть такой овцой, как сестрица. Сидит такая все правильная, смотреть противно. Один за ней бегал, типа гений. Представляешь, его в Англию позвали работать, а эта дура не поехала. Видите ли, она патриотка… Овца, по-моему.
– Ага, – вяло согласилась рыжеволосая.
– Хотя, если честно, в постели ее Генка был так себе, деревянный какой-то, кончал быстро, ну и весьма среднего размера. Второй тоже за Танькой бегает, а она носом крутит, а там такой мужик, закачаешься.
Рыженькая слушала рассеянно.
– Юль, у тебя колеса есть?
– Не-а, но Жоржик обещал достать.
– Жоржик тебя любит…
Губы блондинки скривились.
– Может быть. Только он мелкая сошка, единственная ценность, что с Вазгеном дружит. Если все получится с принцем, пошлю его куда подальше, да и вообще, надо будет на какой-то период времени тоже овцой прикинуться.
– Кстати, Юль, ты говорила, что Вазген иногда телом берет?
– Ну, если девочка ему нравится. На меня он постоянно клюет.
– Может, Жоржик тоже сведет меня с ним.
Блондинка усмехнулась
– Может быть. Я поговорю. Слушай, Алин, Жоржи, помнится, упоминал, что Вазген любит, когда его сразу две девочки ублажают… Может, попробуем? Устроим для него лесби-шоу. Он хорошо отблагодарит.
Рыженькая засмеялась.
– А давай!
***
Игорь Карнаухов в полумраке общеэтажного балкона неторопливо натягивал презерватив на свой член. Перед ним на четвереньках стояла красивая светловолосая блондинка.
– Возьми смазку в сумочке, а то больно. И чего тебя так анал заводит? Озабоченный.
Игорь рассмеялся.
– Юля! – послышался тихий голос. – Юля, ты где?
– Черт! Твоя мамаша, кажется, в окно заглядывает.
Девушка моментально подскочила с пола, опуская как можно ниже на ноги свою короткую юбку. Парень практически вжался в стену, со спринтерской скоростью застегивая ширинку.
– Вот черт, надеюсь, в темноте она ничего не успела рассмотреть, – произнесла блондинка шепотом, и тут же громко, – что такое, мамочка?!
– Да, просто увидела в окошко, как вы поднялись, а дома все нет.
– Мам, ну что ты, я сейчас приду.
– Колеса давай, – прошипела она на ушко растерявшегося парня.
Игорь быстро передал девушке небольшой пакетик.
– Как-нибудь в следующий раз, Игоречек, видишь, мама зовет.
– Завтра чтобы на хату пришла. Поняла, или… Ну ты знаешь, что может быть в противном случае.
– Посмотрим, постараюсь вырваться, – прошептала девушка и выскользнула из темноты балкона.
– Мамуль, – вскоре она уже обнимала темноволосую женщину лет пятидесяти, – ну что ты переживаешь, мы просто болтали с Жоржиком.
– Юля, у тебя экзамен через два дня, а ты непонятно где лазишь.
– Все, мама, прямо сейчас сажусь за уроки.
– Не знаю, что с тобой делать. Таня совсем другая была. Сама поступила на бюджет, получала повышенную стипендию. А ты, Юль?! У тебя, совсем совести нет? Мы такие деньги за твою учебу платим. Хорошо хоть Танюшка половину своей зарплаты отдает в семейную копилку.
Глаза блондинки зло блеснули, но заговорила она ласково.
– Вот прямо завтра сяду за учебники. Не сердись, мамуль. Все будет чики-пики.
Женщина тяжело вздохнула.
За порогом квартиры их ждал хмурый полуседой мужчина.
– Папулечка, ты чего не спишь?! – ласково пропела Юля.
– Она еще спрашивает, ты видела, сколько времени?! Ластилась, говорила, на часик сходишь подружку поздравить с днем рожденья. А сама до двенадцати где-то шаталась, да еще телефон не брала.
– Я просто не слышала, рюкзак оставила в коридоре.
Мужчина еще сильнее нахмурился.
– Сколько раз тебе говорилось, держать телефон поближе! Мы же волнуемся! Юля, не смей врать родителям!
– Тани, кажется, тоже до сих пор нет дома.
– При чем тут Таня! – вскричал отец блондинки. – Она уже взрослая женщина, может сколько угодно не ночевать дома. А у тебя сессия на носу. Первый экзамен на тройку сдала, второй хочешь вообще провалить?!
– А почему Таня не ночует дома?!
– Юль, да какая разница! – вступила в разговор женщина. – У Тани любовь, кажется. И она, в отличие от тебя, позвонила, предупредила.
– У меня, может, тоже любовь!
– Я сейчас тебе ремнем по заднице надаю, будешь знать любовь! – ругался отец блондинки. – Чтобы я больше не видел этого Жоржика! Мерзкий тип.
– А я совсем не его люблю, больно он мне нужен!
– Никакой любви, пока сессию не сдашь, а лучше вообще пока университет не закончишь! – полусердито-полушутя сказал мужчина.
Блондинка внутренне выдохнула, если отец шутит, значит, скоро оттает, перестанет гневаться.
– Ну, папулечка, не злись, пожалуйста, – девушка лучезарно улыбнулась, прекрасно зная, как действует на окружающих ее улыбка, – прямо сейчас сажусь лекции читать. Правда-правда, пап.
Отец блондинки смягчился. Обреченно, признавая свое поражение, вздохнул, погладил девушку по золотистым волосам.
– Какие уж теперь лекции, иди спать.
***
Я проснулась, как всегда, рано… Рядом на огромной кровати, вытянувшись во весь свой немалый рост, спал Шувалов. Высокий, красивый и сильный, невольно им залюбовалась. «Выглядит самым настоящим принцем, – восхитилась мечтательница, – зря ты его все время кличешь неправильным». «Нет, совершенно не зря. Правильные выражаются намного изящней и наверняка чуть более сдержанно ведут себя в постели», – возразила ей девочка-отличница. «Скукотища, – встряла в разговор развратница, – более сдержанный у нас уже был. Сколько раз тебе удалось с ним испытать оргазм?» Пришлось с ней согласиться. По правде сказать, по пальцам можно пересчитать. «Вот-вот, только свои пальчики и спасали», – поддакнула развратница.
Осторожно стала выбираться из широкой кровати. Но тут же была остановлена, водворена на место сильной мужской рукой. На меня с лукавыми чертиками в глубине зрачков смотрели красивые серые глаза.
– Где мое доброе утро, Таня Лазарева?! Нехорошо оставлять мужчину без приветствия и утренней порции ласки.
– Я думала, ты спишь.
– Нет, не сплю, просто дал тебе возможность хорошенько меня рассмотреть.
Какой нахал! Невольно засмеялась.
– Ну и как, я тебе нравлюсь, Таня?
– Кажется, о чувствах мы говорили вчера, и ты вынудил меня быть более чем откровенной.
– Вынудил?!
Черные мужские брови наигранно-удивленно приподнялись.
– Конечно, ты ведь устроил мне допрос с пристрастием, да еще с использованием пыток высотой и сексом.
Шувалов рассмеялся.
– Кажется, тебе более чем понравилось? Во всяком случае, все возгласы, которые вырывались из твоих обалденно пухлых губ, были скорее восхищенными, чем недовольными: «О-о-о… Еще! Шувалов, пожалуйста! – передразнил меня богатенький Буратино. – Сашка, ты самый лучший!»
От воспоминаний вчерашних безумств кинуло в жар.
– Я в самом деле это говорила?!
– В самом деле.
Шувалов притянул меня ближе к себе, поцеловал в плечико.
– Спасибо за твою откровенность вчера.
– Не возгордись, Шувалов, и не забывай, пожалуйста, что хук справа я исполняю блестяще.
– Таня, ты пытаешься сделать из меня подкаблучника?
– Нет, я пытаюсь научить тебя ездить на велосипеде.
– Чего?! – удивился Алекс.
– Шутка. Я хочу, чтобы ты стал капельку менее самонадеянным.
– Твои методы противоречат современным принципам воспитания, с помощью битья невозможно научить чему-то хорошему.
Устыдилась. В самом деле, я ведь девочка, а чуть что, угрожаю рукоприкладством.
– Да, ты прав… Прости. Значит, будем пробовать другой способ, – обняла его за плечи и ласковой кошкой потерлось носом о мужскую шею. – Милый, можно тебя попросить об одном одолжении.
Шувалов тихонько выдохнул, дернулся, кажется, моя ласка билась током.
– Пряничный метод мне нравится гораздо больше, – хрипло зашептал он, – о чем угодно проси, Таня, только в пределах одного миллиона рублей. Сейчас у меня, надеюсь, временные финансовые трудности.
Гневно оттолкнула его руки, выскочила из мужских объятий. «Ну, ничего себе! – офигевали девочки. – Он готов потратить миллион на твои капризы!»
– Млять, Шувалов!! Ты неисправим! Снова все сводишь к деньгам!
– Разве женщины не любят щедрых мужчин?! – искренне недоумевал Сашка.
«Не беленись, Таня, в самом деле, это одно из необходимых качеств настоящего принца, – остудила мой пыл девочка-мечтательница. – Чем ты недовольна?»
– Любят, и я, наверное, не исключение. Только, во-первых, щедрость должна проявляться просто так, а ты вынуждаешь меня выступить в унизительной роли просительницы. А во-вторых, я тебя люблю вовсе не из-за того, что ты богатенький Буратино, скорее, этот факт является недостатком в моих глазах, чем преимуществом, поскольку, как мне кажется, люди должны выбирать себе ровню, иначе можно на всю жизнь остаться нищенкой у барского стола.
«Боже! Кто дал слово зануде-отличнице?! Пока Алекс не обиделся, не разозлился, заткните ей, пожалуйста, рот!» – вскричала развратница.
– Ты сказала, любишь, – довольно улыбнулся Шувалов, выделив из моей речи лишь один глагол и оставив без ответа остальную тираду.
Слово не воробей, уже вылетело, теперь негоже отнекиваться.
– Гляди не возгордись, Шувалов.
– Я постараюсь, Таня… – совершенно серьезно, без малейшей смешинки в глазах ответил Сашка, принявшись целовать мои пальчики. – И что же хотела Андалузская красавица?
Непонимающе уставилась на него.
– О каком одолжении ты упоминала, Таня? – мягко напомнил Шувалов.
Ах да, с этими нотациями неправильному принцу совсем забыла, что я первая завела разговор о просьбах.
– О, я всего лишь хотела, чтобы ты научил меня пользоваться твоей кофе-машиной, боюсь ее немного, поскольку выглядит она, как маленький космический корабль. А лучше всего, показал, где на твоей кухне можно найти турку и кофе. Не мыслю свое утро без порции кофеина.
– Да не вопрос, Таня, но кофе для своей любимой девочки варю я… Ты просто наблюдаешь.
Все же временами Алекс очень сильно смахивает на самого настоящего всамделишнего принца.
Потянулась за халатиком.
– Желательно обнаженной, – добавил Шувалов, задорно мне помигивая.
«Не принц, а сексуальный маньяк какой-то», – фыркнула феминистка. «Да что вы понимаете в настоящих принцах? – подала голос развратница, – зачем нам королевский сын без высокого сексуального либидо!»
– Хорошо, Саш, только кофе ты тоже варишь в голом виде, – взяла слово хулиганка и улыбнулась стервозно.
Шувалов заржал белым конем.
– Да не вопрос, Таня, но боюсь, тогда ты, стыдливо опустив глазки, будешь постоянно любоваться полом.
– У тебя такой глянцевый керамогранит на кухне, что спрятаться от твоей ослепительной мужественности мне все равно не удастся.
Алекс снова засмеялся и чмокнул меня в нос.
– Обожаю тебя, Таня, лишь ты можешь так тонко спошлить.
***
– Танюш, может, останешься еще? А потом вместе поедем на работу в понедельник.
Отрицательно покачала головой.
– Прости, Саш, надо и в семье побыть, маме помочь… У сестры сейчас сессия, ей некогда заниматься домашними делами. Да и вообще, она не очень любит ими заниматься.
– Я понимаю, – лицо Шувалова было грустным. – Тогда на следующую пятницу и субботу я снова увезу тебя к себе.
– Боюсь, не получится.
– Почему не получится? Как так не получится, Таня?! Напористый медведь зачахнет от тоски.
Улыбнулась...
– Если хочешь, приходи к нам в гости в следующую субботу.
Шувалов призадумался, в комнате повисло молчание. Ой, зачем я это сказала? Конечно, знакомство с родителями – серьезный шаг. Возможно, он еще не готов к нему, возможно, и вовсе никогда не приготовится. Нафиг ему это надо?! С чего ты взяла, что Алекс имеет на тебя более значимые виды, чем горизонтальные отношения любовников? А внутри из-за возникшей молчаливой паузы что-то неприятно похолодело.
– Понимаешь, у меня в субботу День рожденья, – начала лепетать я, краснея и пряча глаза.
Наверное, это была плохая идея – пригласить Шувалова.
– Из Болгарии приедет мамина сестра, и по совместительству моя крестная. Ты, помнится, говорил, что балдеешь от моего розового запаха, это все тетя Нина, она ящиками дарит мне косметику и парфюмерию с запахами прославленной болгарской розы. Также обещала приехать моя подруга детства – Люда, последнее время я мало с ней вижусь, она сейчас живет в другом городе. В общем, мы будем праздновать или в квартире, или на даче, в зависимости от погоды, – к концу этой реплики мой голос стал едва слышным.
«Девочка-скромница, ну почему именно ты решила сегодня держать речь?! – ворчала феминистка, – как неприятно чувствовать себя жалкой».
– У Тани Лазаревой день рожденья… – задумчиво протянул Сашка. – А я и не знал.
– Ты же изучал мое досье.
– Видимо, недостаточно был внимателен. Заслужил в глаз. Я обязательно приду, Таня, – проникновенно сказал Шувалов, и начал колоть мои пальчики током своих губ.
Облегчение. Может, он и правда самый настоящий принц?
– Думаю, мне оказана большая честь, – продолжил меж тем Алекс, – уверен, родителям ты не каждого представляешь.
– Они были знакомы лишь с одним моим поклонником, – тихонько ответила я. – Только Саш, прошу тебя, не будь выпендрежником.
– Не вопрос, Таня, если тебе так спокойнее, замаскируюсь под свинопаса...
Засмеялась. У богатого Буратино хорошее чувство юмора.
***
– Сашенька, как давно ты к нам не заглядывал, – Марья Дмитриевна, как всегда, была сама любезность.
– Все дела и заботы, – выдал я стандартную отговорку своей невнимательности и лени.
Из дома выскочила моя бывшая жена, повисла у меня на шее.
– Сашка, Сашка! Как ты, чертяга?! Не видела тебя сотню лет.
Мила похорошела, пополнела, что-то в ней неуловимо изменилось.
