- Вон!!! - Марьяна вскочила на ноги, оскалив зубы.
Волосы у нее стояли дыбом, глаза были размером с блюдца.
- Вы не понимаете!.. - выкрикнула Лея и двинулась к Марьяне, умоляюще сложив ладони. - Я прилетела сюда, чтобы найти своих настоящих родителей!.. Вы должны мне помочь!
Марьяна взвилась с места, выгнув спину, словно взбесившаяся кошка, и заскребла ногтями по столу. От этого звука Каренину сделалось не по себе, хотя мужчина был не из робкого десятка. В прошлом Евгений Каренин служил в полиции, занимался наркоторговцами, многое повидал, не раз оказывался на краю гибели, пережил смертельное ранение, ужас надвигающейся слепоты, сложнейшую операцию. После пережитого он полагал, что всерьез теперь может бояться только одного - потерять любимую женщину. Однако сейчас мороз пошел у него по загривку при виде перекошенного ненавистью лица Марьяны. Как она там однажды сказала?.. Перегрызла горло тому ублюдку, что ее обидел? Сейчас он был готов поверить, что она на такое вполне способна...
- Лея, - перехватил он девушку, загораживая ее от Марьяны и разворачивая к выходу. - Тебе лучше подождать снаружи. Давай, иди.
Он потащил Лею к двери, а в спину ему неслось злобное шипение, от которого мурашки бегали по коже.
- Я таки не понимаю... И чего она так взвилась? - вопрошала Лея. - Что с ней не так?
Каренин усадил девушку на диванчик и позвал Анну Феликсовну.
- Я сам поговорю с Марьяной. Что-то она сегодня на взводе...
- Ее тень! - не унималась Лея. - У нее таки тень кошки! Вы видели? Ой-вэй, да вы же не видите теней! А я вижу! А такого никогда не видела. А вы знаете, сколько я видела? А такого никогда! Почему она отказывается со мной говорить? Ее дедушка...
- Хватит, - резко оборвал ее Каренин. - Анна Феликсовна, посидите с ней.
Секретарша Марьяны захлопотала возле девушки, предлагая ей и чай, и кофе, и печеньки.
Каренин осторожно приоткрыл дверь, просунул внутрь голову, огляделся. Марьяна стояла у окна, какая-то жалкая и съежившаяся в солнечных лучах. В кабинете остро пахло... кошатиной. Так пахнет в старых непроветриваемых квартирах, где содержат много кошек. Каренин недоуменно нахмурился и втянул воздух еще раз. Он мог легко распознать человеческие эмоции по запаху, его острый нюх окружающие называли сверхъестественным, хотя сам он считал это последствиями ранения. Однако сейчас Каренин затруднялся понять, что на уме у Марьяны. Она всегда пахла странно.
- Марьяна? - осторожно позвал он. - Ты в порядке?
- Убери ее, - глухо ответила женщина, не поворачивая к нему лицо.
- Лея приехала к тебе за помощью.
- Пусть катится обратно, - повысила голос Марьяна, в нем появились угрожающие утробные интонации. - Или я ее убью.
- Почему? Что тебя в ней так испугало?
Марьяна наконец обернулась и уставилась на него в упор. Ее желтые глаза недобро светились на солнечном свету.
- Делай, что говорю.
- Она тебе кого-то напомнила? - попробовал наудачу Каренин.
Лицо Марьяны опять исказилось, губы растянулись в кривой усмешке, обнажив острые белые зубки. «Как у кошки», - опять некстати подумалось Каренину.
- Догадливый, ш-ш-шараша!.. - прошипела она.
- Лея напомнила тебе того, кого, как ты полагаешь, уже нет в живых? Того призрака?
- Убила его, убью и эту тварь. Так что забирай ее отсюда, иначе горло перегрызу!..
- Погоди, - перебил ее Каренин. - Ты могла видеть Лею раньше и принять ее за того человека?
Марьяна ненадолго задумалась и встряхнула головой.
- Нет. Волосы... слишком длинные, я бы не спутала.
- Раз она так похожа на того человека, то... она - его дочь?
Марьяна передернула плечом:
- Ублюдочное отродье. Убери ее!
Глядя в эти по-кошачьи янтарные глаза с узким зрачком, Каренин неожиданно для себя задал вопрос:
- Сколько тебе лет, Марьяна?
Глаза вспыхнули злобой.
- Пшел вон отсюда!
- Лее недавно исполнилось восемнадцать. Ты говорила, что убила того типа как раз восемнадцать лет назад... Сколько же тебе самой было, и как он мог?..
Он осекся и попятился. Янтарь потемнел и стал зеленым. Сущая кошка!..
- Она и твоя дочь тоже? - упрямо спросил он.
Лея нервно пошарила рукой на блюдце, но все печенье было съедено.
- Кукла оказалась радиоактивной! - меж тем увлеченно рассказывала Анна Феликсовна о недавнем деле своей начальницы. - Представляешь? А наша Марьяночка Петровна сразу сообразила, что...
Дверь кабинета с шумом распахнулась, оттуда выскочил Каренин, прижимая к груди окровавленную руку. Лея вскочила на ноги.
- Что с вами?
- Взбесилась она!.. - выругался он, разглядывая длинные глубокие царапины на запястье. - Нечего нам тут пока делать. Пошли, я отвезу тебя в отель. Где ты остановилась?
- Но я...
- Потом, все потом. Пусть успокоится, и нам тоже... надо успокоиться и все обдумать.
Страховой следователь Сергей Чарторыйский приветствовал адвоката и сел напротив, недоумевая, почему тот назначил деловую встречу в ресторане отеля. Хотя, надо признать, вид с пятнадцатого этажа на Киев открывался замечательный... уж всяко лучше, чем смотреть на бесстрастное лицо Калантая, больше похожее на лицо монгольского хана. Точь-в-точь - такая же надменность и холодная жестокость в синих узких глазах...
- Я позвал вас, чтобы сообщить... - начал адвокат.
- Сообщить, что к нам едет ревизор? - не удержался Чарторыйский.
Но его собеседник не улыбнулся, остался все так же раздражающе серьезен и невозмутим. За два года работы на мать Калантая, Генриетту Ахашвер, богатую и эксцентричную даму, Чарторыйский так и не привык к манерам адвоката. Иной раз кулаки чесались врезать ему лишь только для того, чтобы сбить с того спесь. Кстати, однажды Сергей так и поступил.
- Извините, - сказал он, настраиваясь на деловой лад. - Продолжайте.
- Сообщить, что у нас новое дело, - ровно закончил Калантай.
- Какое?
Вместо ответа адвокат подвинул к нему сегодняшний выпуск газеты, сложенный на странице главной новости. Сергей нахмурился и взял газету.
- Прокурор Яшмин?
Калантай кивнул.
- Вы что, собираетесь защищать этого мудака?
- Да.
- Почему?
- Что вы знаете про Аластора?
Сергей пожал плечами.
- Это фамилия? Не слышал.
- Это не фамилия.
- Иностранец?
Калантай позволил себе намек на улыбку.
- Демон.
Чарторыйский вздохнул и покачал головой. Генриетта Ахашвер была очень странной женщиной. Она утверждала, что бессмертна в том смысле, что помнит все свои прошлые жизни, и до некоторой степени Чарторыйский ей верил. Ему и самому пришлось столкнуться с необъяснимым в своей жизни. После смерти жены ему в наследство достался ее странный дар - ходить по чужим снам и видеть... разное. Но демоны?.. Нет, в такое он не был готов поверить. По крайней мере пока...
- Демон? - недоверчиво переспросил он.
- Да, это имя демона мести в греческой мифологии. Но не волнуйтесь, в нашем деле это всего лишь кличка.
К ним как раз подошел официант, чтобы принять заказ. Чарторыйский так и не успел заглянуть в меню, поэтому положился на выбор Калантая. Тот заказал утиную грудку с тыквенным пюре, очень симпатично выглядевшую в меню, как раз под осеннее настроение, яркое и оранжевое.
- Мне - то же самое, - сказал Чарторыйский.
Официант предложил им вино, но мужчины отказались. Когда официант уже собирался уходить, Калантай напомнил ему:
- Я - аллергик, проследите, чтобы ваш повар не забыл об этом.
- Конечно, господин Калантай.
Чарторыйский вопросительно посмотрел на адвоката. Официант назвал того по имени, значит, знал в лицо. Откуда? Надо было отдать Калантаю должное, он не разменивался на светские любезности и ответил на невысказанный вопрос.
- Я переехал сюда вчера. Официальная версия - поругался с матерью и съехал из нашего загородного дома.
Чарторыйский бывал несколько раз в этом загородном доме, который больше походил на укрепленный замок. Гигантская территория, куча охраны, снаружи - грубое здание с минимумом окон, внутри - баснословная роскошь и утонченный вкус. Сочетание последнего довольно редко встречается среди сильных мира сего. Впрочем, у Генриетты были целые столетия, чтобы выработать безупречный вкус.
- А на самом деле почему? - уточнил Чарторыйский.
- Чтобы выманить Аластора или кого-то из его подручных.
С этими словами Калантай взял со стула толстую папку и подвинул ее по столу к собеседнику.
- Тут все материалы, что нам удалось собрать. Просмотрите на досуге, а я вкратце обрисую ситуацию. Все началось примерно три года назад. Некто, именующий себя Аластором, объявил войну продажным чиновникам, политикам, олигархам... Сначала это были странные происшествия, которые никто между собой не связывал, потом пролилась первая кровь. Депутату Н. прислали ультиматум, чтоб он покаялся в своих грехах, иначе возмездие настигнет его детей. Разумеется, он не придал этому значения, всего лишь усилил охрану, полагая это происками конкурентов. Через неделю его сын сошел с ума, а дочь-подросток прыгнула с моста и оказалась на всю жизнь парализована.
Калантай сделал паузу и отпил глоток воды из стакана. Чарторыйский задал закономерный вопрос:
- Расследование проводилось?
- Да, но... Дело в том, что дети депутата учились заграницей, и расследование проводили местные власти.
- Что-нибудь обнаружили?
- Передозировка синтетического наркотика у молодого человека, а девочка-подросток... Она была чистой, никаких психотропных. Почему прыгнула - осталось неизвестным. Самоубийство и передозировка. Виновных не нашли, - Калантай сделал паузу. - Второй известный нам случай произошел два года назад. В этот раз это был бизнесмен. Ему тоже прислали письмо с угрозами, обвиняя в срыве тендера на закупку медпрепаратов для онкобольных. Требовали покаяния, угрожали возмездием для его семьи.
Калантай замолчал. Чарторыйский проследил за его взглядом и обернулся. В полупустом в обеденное время зале ресторана появились трое. Мужчина показался Чарторыйскому смутно знакомым. Да, точно. Это Евгений Каренин, полицейский, который работал на Марьяну Стожар. А вот две женщины вместе с ним были Чарторыйскому незнакомы. Женщина постарше выглядела чем-то разгневанной. Но все внимание сразу приковывала третья. Это была совсем еще юная девушка с огненно-рыжими кудрями и ангельским лицом, которое удивительно не сочеталось с ее одеждой. Защитного цвета камуфляж и высокие армейские ботинки. Чарторыйский хмыкнул и повернулся к Калантаю. Тот задумчиво разглядывал троицу.
- Через неделю его маленького сына разорвала собака, - сказал адвокат, - а жена умерла через два дня. Не выдержала и покончила собой.
У Чарторыйского пропал аппетит.
- Расследование?
- Они как раз всей семьей отдыхали заграницей на своей вилле, поэтому...
- Опять заграница? - нахмурился Чарторыйский. - Похоже на некую схему.
- Возможно, там Аластору легче действовать. Но в этот раз к делу уже подключились мы, потому что были задеты интересы Генриетты.
Чарторыйского передернуло от равнодушного тона. Он знал, что для Генриетты человеческая жизнь мало значит, ведь сама она разменивает уже которую по счету. Но для других жизнь одна-единственная, а уж дети-то точно не в ответе за грехи своих отцов.
- Что удалось выяснить?
- Мы вышли на непосредственного исполнителя. Им оказался один из тех, кто потерял близкого человека из-за срыва поставок лекарств, однако кукловода он не знал. Все общение происходило в соцсетях, там же он получил инструкции и деньги, чтобы устроиться на работу в семью жертвы. Так у нас появилась первая зацепка.
Официант принес закуску, но аппетита ни у кого не было.
- Не буду вас утомлять следующими случаями, в материалах все есть, скажу лишь то, что эти преступления не укладываются в схему.
- Почему же? Мотив очевиден. Месть.
Калантай покачал головой.
- Слишком большой разброс: от мелких чинуш до довольно крупной рыбки, включая даже мэра.
- Даже так? - присвистнул Чарторыйский.
- Да. И некоторые из дел задевают интересы Генриетты, что дает нам основания полагать, что именно она может быть истинной целью неизвестного. И ничего общего с местью это не имеет, как я полагаю, всего лишь удачное прикрытие, чтобы использовать горе отчаявшихся людей и делать из них послушных марионеток.
Чарторыйский задал следующий вопрос:
- А дело прокурора Яшмина как этого касается?.. Он тоже получил ультиматум?
- Проблема в том, что у прокурора нет семьи. Он в разводе, детей нет, есть сестра, с которой он давно не поддерживает отношений. О том, что он получил сообщение от Аластора, нам стало известно недавно. А результат вы видите...
Калантай кивнул на газету.
- При чем здесь это? - раздраженно спросил Чарторыйский. - Он пьяным сел за руль, вот и вся причина.
- У прокурора Яшмина язвенная болезнь, он не пьет, водит осторожно, не гоняет. Кто-то очень постарался его подставить. Утром я слил информацию в СМИ, что буду его защищать, поэтому есть шанс, что спровоцирую непосредственного исполнителя на активные действия. Хотелось бы выйти на его след раньше, чем...
Калантай замолчал. Официант поставил перед ним главное блюдо и пожелал приятного аппетита.
- ... чем все умрут. Тогда вы смогли бы заглянуть в его сны, - закончил адвокат фразу.
- Но я ведь могу заглянуть в сны и тех других исполнителей?..
- Нет.
- Почему?
- Они мертвы.
- Понятно.
- Аластор не оставляет свидетелей.
Чарторыйский вяло поковырял утиную грудку. Пахла она превосходно, но аппетита не было. За то короткое время, что Сергей Чарторыйский проработал на Генриетту Ахашвер, ему пришлось столкнуться с очень, очень странными делами. И хотя теперь он уже научился разбираться с тем, что видел во снах других людей, удовольствия ему это не доставляло. Странные и пугающие образы... как прошлого, так и настоящего. Они изматывали психику и заставляли чувствовать себя больным. Психически больным.
Лея была расстроена отказом Марьяны и замкнулась в себе, Каренин тоже был молчалив, переваривая новые открывшиеся факты, поэтому за столиком в ресторане говорила одна Ирина.
- Как она посмела тебя поцарапать? - негодовала она. - Убить ее мало!.. Хвост оторвать!..
- Да, хвост, - встрепенулась Лея. - У нее таки есть хвост. Вы знали? Она кошка. Вернее, ее тень... Не понимаю, никогда такого не видела...
Девушка осеклась и вздохнула.
- Никто мне не верит, - тоскливо заключила она. - Даже ваша хваленая Марьяна.
Ирина переключила внимание на девушку, расспрашивая детали. До сего дня она не знала, зачем именно Лея напросилась вместе с ними в поездку. Ирина думала, что ради того, чтобы поверить в свой дар видеть тени будущего, поэтому охнула, когда Лея призналась в истинной причине.
- Ты приемная? Боже мой... Но кто?.. И давно ты знаешь?.. И ничего не помнишь? Ах младенцем?.. Надо же...
Каренин прислушался к их разговору. Значит, младенцем? Марьяне сейчас тридцать три года, он выяснил точный возраст, когда задержался в приемной и расспросил всеведущую секретаршу. Восемнадцать лет назад Марьяне было... вот черт... всего пятнадцать лет. Тогда на нее кто-то напал, вероятно, изнасиловал, потом она убила обидчика. Или думала, что убила, раз не так давно видела кого-то, похожего на него. Она говорила про призрака... Но призраков не существует, значит, этот некто жив.
Волосы у нее стояли дыбом, глаза были размером с блюдца.
- Вы не понимаете!.. - выкрикнула Лея и двинулась к Марьяне, умоляюще сложив ладони. - Я прилетела сюда, чтобы найти своих настоящих родителей!.. Вы должны мне помочь!
Марьяна взвилась с места, выгнув спину, словно взбесившаяся кошка, и заскребла ногтями по столу. От этого звука Каренину сделалось не по себе, хотя мужчина был не из робкого десятка. В прошлом Евгений Каренин служил в полиции, занимался наркоторговцами, многое повидал, не раз оказывался на краю гибели, пережил смертельное ранение, ужас надвигающейся слепоты, сложнейшую операцию. После пережитого он полагал, что всерьез теперь может бояться только одного - потерять любимую женщину. Однако сейчас мороз пошел у него по загривку при виде перекошенного ненавистью лица Марьяны. Как она там однажды сказала?.. Перегрызла горло тому ублюдку, что ее обидел? Сейчас он был готов поверить, что она на такое вполне способна...
- Лея, - перехватил он девушку, загораживая ее от Марьяны и разворачивая к выходу. - Тебе лучше подождать снаружи. Давай, иди.
Он потащил Лею к двери, а в спину ему неслось злобное шипение, от которого мурашки бегали по коже.
- Я таки не понимаю... И чего она так взвилась? - вопрошала Лея. - Что с ней не так?
Каренин усадил девушку на диванчик и позвал Анну Феликсовну.
- Я сам поговорю с Марьяной. Что-то она сегодня на взводе...
- Ее тень! - не унималась Лея. - У нее таки тень кошки! Вы видели? Ой-вэй, да вы же не видите теней! А я вижу! А такого никогда не видела. А вы знаете, сколько я видела? А такого никогда! Почему она отказывается со мной говорить? Ее дедушка...
- Хватит, - резко оборвал ее Каренин. - Анна Феликсовна, посидите с ней.
Секретарша Марьяны захлопотала возле девушки, предлагая ей и чай, и кофе, и печеньки.
Каренин осторожно приоткрыл дверь, просунул внутрь голову, огляделся. Марьяна стояла у окна, какая-то жалкая и съежившаяся в солнечных лучах. В кабинете остро пахло... кошатиной. Так пахнет в старых непроветриваемых квартирах, где содержат много кошек. Каренин недоуменно нахмурился и втянул воздух еще раз. Он мог легко распознать человеческие эмоции по запаху, его острый нюх окружающие называли сверхъестественным, хотя сам он считал это последствиями ранения. Однако сейчас Каренин затруднялся понять, что на уме у Марьяны. Она всегда пахла странно.
- Марьяна? - осторожно позвал он. - Ты в порядке?
- Убери ее, - глухо ответила женщина, не поворачивая к нему лицо.
- Лея приехала к тебе за помощью.
- Пусть катится обратно, - повысила голос Марьяна, в нем появились угрожающие утробные интонации. - Или я ее убью.
- Почему? Что тебя в ней так испугало?
Марьяна наконец обернулась и уставилась на него в упор. Ее желтые глаза недобро светились на солнечном свету.
- Делай, что говорю.
- Она тебе кого-то напомнила? - попробовал наудачу Каренин.
Лицо Марьяны опять исказилось, губы растянулись в кривой усмешке, обнажив острые белые зубки. «Как у кошки», - опять некстати подумалось Каренину.
- Догадливый, ш-ш-шараша!.. - прошипела она.
- Лея напомнила тебе того, кого, как ты полагаешь, уже нет в живых? Того призрака?
- Убила его, убью и эту тварь. Так что забирай ее отсюда, иначе горло перегрызу!..
- Погоди, - перебил ее Каренин. - Ты могла видеть Лею раньше и принять ее за того человека?
Марьяна ненадолго задумалась и встряхнула головой.
- Нет. Волосы... слишком длинные, я бы не спутала.
- Раз она так похожа на того человека, то... она - его дочь?
Марьяна передернула плечом:
- Ублюдочное отродье. Убери ее!
Глядя в эти по-кошачьи янтарные глаза с узким зрачком, Каренин неожиданно для себя задал вопрос:
- Сколько тебе лет, Марьяна?
Глаза вспыхнули злобой.
- Пшел вон отсюда!
- Лее недавно исполнилось восемнадцать. Ты говорила, что убила того типа как раз восемнадцать лет назад... Сколько же тебе самой было, и как он мог?..
Он осекся и попятился. Янтарь потемнел и стал зеленым. Сущая кошка!..
- Она и твоя дочь тоже? - упрямо спросил он.
Лея нервно пошарила рукой на блюдце, но все печенье было съедено.
- Кукла оказалась радиоактивной! - меж тем увлеченно рассказывала Анна Феликсовна о недавнем деле своей начальницы. - Представляешь? А наша Марьяночка Петровна сразу сообразила, что...
Дверь кабинета с шумом распахнулась, оттуда выскочил Каренин, прижимая к груди окровавленную руку. Лея вскочила на ноги.
- Что с вами?
- Взбесилась она!.. - выругался он, разглядывая длинные глубокие царапины на запястье. - Нечего нам тут пока делать. Пошли, я отвезу тебя в отель. Где ты остановилась?
- Но я...
- Потом, все потом. Пусть успокоится, и нам тоже... надо успокоиться и все обдумать.
Страховой следователь Сергей Чарторыйский приветствовал адвоката и сел напротив, недоумевая, почему тот назначил деловую встречу в ресторане отеля. Хотя, надо признать, вид с пятнадцатого этажа на Киев открывался замечательный... уж всяко лучше, чем смотреть на бесстрастное лицо Калантая, больше похожее на лицо монгольского хана. Точь-в-точь - такая же надменность и холодная жестокость в синих узких глазах...
- Я позвал вас, чтобы сообщить... - начал адвокат.
- Сообщить, что к нам едет ревизор? - не удержался Чарторыйский.
Но его собеседник не улыбнулся, остался все так же раздражающе серьезен и невозмутим. За два года работы на мать Калантая, Генриетту Ахашвер, богатую и эксцентричную даму, Чарторыйский так и не привык к манерам адвоката. Иной раз кулаки чесались врезать ему лишь только для того, чтобы сбить с того спесь. Кстати, однажды Сергей так и поступил.
- Извините, - сказал он, настраиваясь на деловой лад. - Продолжайте.
- Сообщить, что у нас новое дело, - ровно закончил Калантай.
- Какое?
Вместо ответа адвокат подвинул к нему сегодняшний выпуск газеты, сложенный на странице главной новости. Сергей нахмурился и взял газету.
- Прокурор Яшмин?
Калантай кивнул.
- Вы что, собираетесь защищать этого мудака?
- Да.
- Почему?
- Что вы знаете про Аластора?
Сергей пожал плечами.
- Это фамилия? Не слышал.
- Это не фамилия.
- Иностранец?
Калантай позволил себе намек на улыбку.
- Демон.
Чарторыйский вздохнул и покачал головой. Генриетта Ахашвер была очень странной женщиной. Она утверждала, что бессмертна в том смысле, что помнит все свои прошлые жизни, и до некоторой степени Чарторыйский ей верил. Ему и самому пришлось столкнуться с необъяснимым в своей жизни. После смерти жены ему в наследство достался ее странный дар - ходить по чужим снам и видеть... разное. Но демоны?.. Нет, в такое он не был готов поверить. По крайней мере пока...
- Демон? - недоверчиво переспросил он.
- Да, это имя демона мести в греческой мифологии. Но не волнуйтесь, в нашем деле это всего лишь кличка.
К ним как раз подошел официант, чтобы принять заказ. Чарторыйский так и не успел заглянуть в меню, поэтому положился на выбор Калантая. Тот заказал утиную грудку с тыквенным пюре, очень симпатично выглядевшую в меню, как раз под осеннее настроение, яркое и оранжевое.
- Мне - то же самое, - сказал Чарторыйский.
Официант предложил им вино, но мужчины отказались. Когда официант уже собирался уходить, Калантай напомнил ему:
- Я - аллергик, проследите, чтобы ваш повар не забыл об этом.
- Конечно, господин Калантай.
Чарторыйский вопросительно посмотрел на адвоката. Официант назвал того по имени, значит, знал в лицо. Откуда? Надо было отдать Калантаю должное, он не разменивался на светские любезности и ответил на невысказанный вопрос.
- Я переехал сюда вчера. Официальная версия - поругался с матерью и съехал из нашего загородного дома.
Чарторыйский бывал несколько раз в этом загородном доме, который больше походил на укрепленный замок. Гигантская территория, куча охраны, снаружи - грубое здание с минимумом окон, внутри - баснословная роскошь и утонченный вкус. Сочетание последнего довольно редко встречается среди сильных мира сего. Впрочем, у Генриетты были целые столетия, чтобы выработать безупречный вкус.
- А на самом деле почему? - уточнил Чарторыйский.
- Чтобы выманить Аластора или кого-то из его подручных.
С этими словами Калантай взял со стула толстую папку и подвинул ее по столу к собеседнику.
- Тут все материалы, что нам удалось собрать. Просмотрите на досуге, а я вкратце обрисую ситуацию. Все началось примерно три года назад. Некто, именующий себя Аластором, объявил войну продажным чиновникам, политикам, олигархам... Сначала это были странные происшествия, которые никто между собой не связывал, потом пролилась первая кровь. Депутату Н. прислали ультиматум, чтоб он покаялся в своих грехах, иначе возмездие настигнет его детей. Разумеется, он не придал этому значения, всего лишь усилил охрану, полагая это происками конкурентов. Через неделю его сын сошел с ума, а дочь-подросток прыгнула с моста и оказалась на всю жизнь парализована.
Калантай сделал паузу и отпил глоток воды из стакана. Чарторыйский задал закономерный вопрос:
- Расследование проводилось?
- Да, но... Дело в том, что дети депутата учились заграницей, и расследование проводили местные власти.
- Что-нибудь обнаружили?
- Передозировка синтетического наркотика у молодого человека, а девочка-подросток... Она была чистой, никаких психотропных. Почему прыгнула - осталось неизвестным. Самоубийство и передозировка. Виновных не нашли, - Калантай сделал паузу. - Второй известный нам случай произошел два года назад. В этот раз это был бизнесмен. Ему тоже прислали письмо с угрозами, обвиняя в срыве тендера на закупку медпрепаратов для онкобольных. Требовали покаяния, угрожали возмездием для его семьи.
Калантай замолчал. Чарторыйский проследил за его взглядом и обернулся. В полупустом в обеденное время зале ресторана появились трое. Мужчина показался Чарторыйскому смутно знакомым. Да, точно. Это Евгений Каренин, полицейский, который работал на Марьяну Стожар. А вот две женщины вместе с ним были Чарторыйскому незнакомы. Женщина постарше выглядела чем-то разгневанной. Но все внимание сразу приковывала третья. Это была совсем еще юная девушка с огненно-рыжими кудрями и ангельским лицом, которое удивительно не сочеталось с ее одеждой. Защитного цвета камуфляж и высокие армейские ботинки. Чарторыйский хмыкнул и повернулся к Калантаю. Тот задумчиво разглядывал троицу.
- Через неделю его маленького сына разорвала собака, - сказал адвокат, - а жена умерла через два дня. Не выдержала и покончила собой.
У Чарторыйского пропал аппетит.
- Расследование?
- Они как раз всей семьей отдыхали заграницей на своей вилле, поэтому...
- Опять заграница? - нахмурился Чарторыйский. - Похоже на некую схему.
- Возможно, там Аластору легче действовать. Но в этот раз к делу уже подключились мы, потому что были задеты интересы Генриетты.
Чарторыйского передернуло от равнодушного тона. Он знал, что для Генриетты человеческая жизнь мало значит, ведь сама она разменивает уже которую по счету. Но для других жизнь одна-единственная, а уж дети-то точно не в ответе за грехи своих отцов.
- Что удалось выяснить?
- Мы вышли на непосредственного исполнителя. Им оказался один из тех, кто потерял близкого человека из-за срыва поставок лекарств, однако кукловода он не знал. Все общение происходило в соцсетях, там же он получил инструкции и деньги, чтобы устроиться на работу в семью жертвы. Так у нас появилась первая зацепка.
Официант принес закуску, но аппетита ни у кого не было.
- Не буду вас утомлять следующими случаями, в материалах все есть, скажу лишь то, что эти преступления не укладываются в схему.
- Почему же? Мотив очевиден. Месть.
Калантай покачал головой.
- Слишком большой разброс: от мелких чинуш до довольно крупной рыбки, включая даже мэра.
- Даже так? - присвистнул Чарторыйский.
- Да. И некоторые из дел задевают интересы Генриетты, что дает нам основания полагать, что именно она может быть истинной целью неизвестного. И ничего общего с местью это не имеет, как я полагаю, всего лишь удачное прикрытие, чтобы использовать горе отчаявшихся людей и делать из них послушных марионеток.
Чарторыйский задал следующий вопрос:
- А дело прокурора Яшмина как этого касается?.. Он тоже получил ультиматум?
- Проблема в том, что у прокурора нет семьи. Он в разводе, детей нет, есть сестра, с которой он давно не поддерживает отношений. О том, что он получил сообщение от Аластора, нам стало известно недавно. А результат вы видите...
Калантай кивнул на газету.
- При чем здесь это? - раздраженно спросил Чарторыйский. - Он пьяным сел за руль, вот и вся причина.
- У прокурора Яшмина язвенная болезнь, он не пьет, водит осторожно, не гоняет. Кто-то очень постарался его подставить. Утром я слил информацию в СМИ, что буду его защищать, поэтому есть шанс, что спровоцирую непосредственного исполнителя на активные действия. Хотелось бы выйти на его след раньше, чем...
Калантай замолчал. Официант поставил перед ним главное блюдо и пожелал приятного аппетита.
- ... чем все умрут. Тогда вы смогли бы заглянуть в его сны, - закончил адвокат фразу.
- Но я ведь могу заглянуть в сны и тех других исполнителей?..
- Нет.
- Почему?
- Они мертвы.
- Понятно.
- Аластор не оставляет свидетелей.
Чарторыйский вяло поковырял утиную грудку. Пахла она превосходно, но аппетита не было. За то короткое время, что Сергей Чарторыйский проработал на Генриетту Ахашвер, ему пришлось столкнуться с очень, очень странными делами. И хотя теперь он уже научился разбираться с тем, что видел во снах других людей, удовольствия ему это не доставляло. Странные и пугающие образы... как прошлого, так и настоящего. Они изматывали психику и заставляли чувствовать себя больным. Психически больным.
Лея была расстроена отказом Марьяны и замкнулась в себе, Каренин тоже был молчалив, переваривая новые открывшиеся факты, поэтому за столиком в ресторане говорила одна Ирина.
- Как она посмела тебя поцарапать? - негодовала она. - Убить ее мало!.. Хвост оторвать!..
- Да, хвост, - встрепенулась Лея. - У нее таки есть хвост. Вы знали? Она кошка. Вернее, ее тень... Не понимаю, никогда такого не видела...
Девушка осеклась и вздохнула.
- Никто мне не верит, - тоскливо заключила она. - Даже ваша хваленая Марьяна.
Ирина переключила внимание на девушку, расспрашивая детали. До сего дня она не знала, зачем именно Лея напросилась вместе с ними в поездку. Ирина думала, что ради того, чтобы поверить в свой дар видеть тени будущего, поэтому охнула, когда Лея призналась в истинной причине.
- Ты приемная? Боже мой... Но кто?.. И давно ты знаешь?.. И ничего не помнишь? Ах младенцем?.. Надо же...
Каренин прислушался к их разговору. Значит, младенцем? Марьяне сейчас тридцать три года, он выяснил точный возраст, когда задержался в приемной и расспросил всеведущую секретаршу. Восемнадцать лет назад Марьяне было... вот черт... всего пятнадцать лет. Тогда на нее кто-то напал, вероятно, изнасиловал, потом она убила обидчика. Или думала, что убила, раз не так давно видела кого-то, похожего на него. Она говорила про призрака... Но призраков не существует, значит, этот некто жив.
