Потрепав пса, Джек учтиво вышел из-за стола. Предстояла прогулка с ротвейлером. Он не собирался изменять традиции. Да и во время прогулки он бы мог по-настоящему оценить размеры дворца, расставить охрану, тщательно все подготовить к приезду принца Фредерика. Он не собирался развлекаться, как этого хотел Джейкоб. Все его мысли, как и раньше, занимала Лора.
Гелиос послушно терпел поводок. Ничего не оставалось делать. Как-то не хотелось в незнакомом месте далеко отпускать от себя пса. Но и любимый мяч Гелиоса он все равно взял с собой. Уж он точно знал, что питомец любит не только побегать, но и поиграть. Да и перед плотным обедом стоило потратить всю энергию Гелиоса, чтобы он и дальше охранял покои принцессы. Мало ли, что там в голове у принца Фредерика. Если он себе и брату не доверял, то уж какому-то незнакомцу и подавно.
Резвясь вовсю с собакой на небольшом пляже, Джек и не подозревал, что за ним наблюдают. Большие панорамные окна во дворце позволяли осматривать окрестности с любых ракурсов. Лора, сложив руки на груди, задумчиво смотрела, как Джек в распахнутой рубашке бросал мяч, а Гелиос приносил игрушку.
Сейчас он был одет по-другому. Зеленая военная форма с эполетами и синий плащ с трилистником, видимо, остались в его личных покоях. Черные штаны, черная рубашка. Ничего лишнего, чтобы вдоволь нагуляться с псом.
— Лора, тебя что-то беспокоит? — поинтересовалась Жизель.
— Нет. Меня больше всего волнует, почему из всего Межзвездного Патруля выбрали того, кто уже однажды оттолкнул меня, — сказала принцесса.
— Я уверена, что он сожалеет о своем поступке, — протянула фрейлина, надеясь её успокоить.
— Ну, хотя бы его тело не служит предметом торга и обмена. Я знаю, что отец хочет выдать меня замуж за какого-то короля людей, — поделилась своими сомнениями Лора. — Но при этом я больше всего на свете хотела бы...Неважно. Вряд ли Джек вспомнит, что произошло. Столько лет уже прошло!
— Сомневаюсь, что вас можно забыть, ваше высочество, — проговорила Жизель.
— Однажды Джек уже выбрал долг, а не мою любовь, — еле слышно проговорила Лора, вновь обращая свой взор к окну.
Молодой человек бегал уже с Гелиосом по пляжу, всячески утомляя пса. Его рыжие волосы ласкало солнце, а по открытой груди прохаживались лучики. И втайне Лора мечтала превратиться в эти лучики, чтобы снова его коснуться. Чтобы убедиться, что её план не очередное безумие.
Лора уже сомневалась, что её увлечение Фредериком не от безысходности. От желания ощутить себя любимой. Она не собиралась отказываться от своей затеи. Сделать дополнительных сложностей охранникам не составит труда - вон как Джейкоб плотоядно заглядывается на её фрейлин.
— Жизель, вели слугам достать наши лучшие вина. И, когда принц Фредерик приедет, вели подать вместо виноградного сока и воды на обеде, — проговорила Лора.
— Ваше высочество, это опасно! Мы не знаем принца Фредерика. Может, стоит повременить? — спросила фрейлина.
— Нет. Исполняй. Я не собираюсь оставаться здесь пленницей! В собственном дворце. В Фредерике я уверена. Мы скоро поженимся, — настаивала принцесса.
Фрейлина, откланявшись, вышла. А Лора продолжала наблюдать, как Джек играется с псом. То, что она задумала, было максимально глупо и опасно. Самые крепкие вина моргенов могли утянуть в сон даже демона. На это принцесса и рассчитывала. Усыпить бдительность охранников, оставшихся слуг погрузить в сон, а самой выйти отсюда победительницей. Под руку с Фредериком, который тут же женится на ней. Замечательный план. Выверен до мелочей. Ну, а с псом поладить не так трудно. Пара любимых лакомств, и все, Гелиос с тобой дружит. Легко и непринужденно.
Правда, тревога не давала ей покоя. Слова Жизель поселили сомнения. Конечно, с Фредериком она знакома всего полгода. Но мужчина и ведет себя, как мужчина - дарит цветы, устраивает свидания на берегу моря или океана. Дарит ей золотые украшения. Бесконечно целует. Держит за руку. Однажды они выбрались в другой мир вместе, на сеанс в кинотеатре. И долго-долго целовались на заднем ряду, не обращая внимания на киноленту. Фредерик никогда не переходил к более активным ласкам, хотя ей этого безумно хотелось.
— Мой брат всегда сдержан. В отличие от меня, — проговорил знакомый мужской голос рядом.
— Джейкоб! Вы меня напугали, — проговорила Лора, вздрогнув всем телом.
— Джек не особо любил распространяться о том лете, что мы провели у моргенов. Пока я был занят охмурением девушек, мой брат следил за вашей безопасностью. И, судя по вашей реакции, между вами что-то произошло, — на одном дыхании выдал парень.
— Интересное умозаключение, — ответила девушка.
— Зато я теперь понимаю, почему Джек не стал рассказывать о вас. Вы же не только красавица, но и принцесса, — проговорил Джейкоб. — Не волнуйтесь. Что бы ни произошло тем злосчастным летом, об этом знаете только вы и Джек.
— Как благородно! — произнесла Лора.
— А, еще. На вашем месте я бы не был так уверен в спокойствии Джека, — загадочно протянул Джейкоб. — Это снаружи он пытается казаться равнодушным. А на самом деле...
— С некоторых пор мне это неинтересно, — закончила диалог принцесса. — Во время отдыха библиотека дворца в вашем распоряжении.
Откланявшись, Джейкоб покинул её. Он тоже после обеда переоделся. Только, в отличие от брата, во все белоснежное. Нет, она понимала, что такое близнецы. Знала, по своим фрейлинам. Но иногда ей все же было тяжело понять, что двигало конкретным из братьев. Если Джек изображает равнодушие, значит, он к ней что-то еще чувствует? Или, о чем вообще говорил Джейкоб, что пытался ей сказать, невзирая на этикет?
ГЛАВА 3 Принц Фредерик
Принц Фредерик, в миру демонов известный как Габриэль, обожал сладострастие. Он любил любить. Но больше всего на свете он обожал соблазнять и подчинять. Благодаря поистине дьявольскому обаянию он с лёгкостью очаровывал всех существ женского пола.
Исключением не стала и принцесса моргенов Лора. С ней ему несказанно повезло. Девушка влюбилась в него буквально с первого взгляда. А дальше — дело техники. И через пару-тройку свиданий девушка готова упасть в его объятия.
Правда, больше, чем сладострастие и всяческие игры, он обожал власть.
Настоящий принц Фредерик давно покоился на дне морском, а он занял его место.
Габриэль больше всего желал, чтобы старый король скорее скончался. Тогда он будет править единственным королевством, в целом мире под кодовым названием «Терра-3». Межзвездный Патруль в последнее время начал заниматься классификацией миров. Ему кое-как удалось избежать с ними встречи, к счастью.
Идя вглубь дворца, он уже предвкушал встречу. В заброшенном крыле уже целый год обитала принцесса Патриция. Запертая в комнате, на длинной цепи, она теперь меньше всего походила на холеную саму себя. Младшая сестра Фредерика была жива, потому что он не представлял, как с ней поступить.
Патриция раньше имела длинные волосы темно-каштанового цвета, которые теперь, кое-как обрезанные, едва доставали ей до плеч. Бледная, фарфоровая кожа, темные круги под глазами. Как бы не заботилась о ней служанка, Патриция периодически устраивала показательные голодовки.
Вот и сейчас Габриэлю предстояло с ней увидеться, чтобы накормить. И, возможно, позволить короткую прогулку на свежем воздухе.
На подносе слуги поставили чай, пирог с мясом и любимое принцессой лакомство - марципаны. Габриэль ощущал себя неимоверно глупо, потому что впервые за долгое время им предстояло встретиться один на один. Перехватив поудобнее поднос, он открыл дверь и вошёл в маленькую комнату. Принцесса сидела на кровати, периодически гремя цепями.
Стоило ему подойти ближе, чтобы поставить поднос на шаткий круглый столик, Патриция бросилась на него. Поднос грохнулся на пол. Еда разлетелась во все стороны. Габриэль не успел ничего сделать, а в её руках очутился нож, видимо, любезно оставленный для нарезания пирога.
Наставив на него это оружие, принцесса проговорила:
— Покажи мне свое истинное лицо! Я знаю, что ты не Фредерик.
Габриэль, конечно, не стал отказывать девушке в её просьбе. Он всегда исполнял любую женскую прихоть.
Избавившись от личины принца Фредерика, демон предстал в своей ипостаси. Черные крылья распахнулись за его спиной. Длинные рога возникли на его голове. Кожа покраснела. А его лицо обострилось, как у коршуна. Да. На своем долгом веку он успел многое повидать, но Патриция частенько ставила его в тупик.
Не сдержавшись, он выбил у девушки из рук нож. Схватил её за горло, чуть придушивая.
— Ты — чудовище! — проговорила она.
— А теперь послушай меня. Ты не захотела есть по-человечески. Теперь можешь подбирать еду с пола, как животное. — Прорычал демон, смотря на неё.
— Я ненавижу тебя! Отпусти, мне больно, — с трудом сказала Патриция.
Габриэль убрал руку. Брезгливо вытер ладонь о сюртук, пока девушка судорожно хватала ртом воздух. Прежде чем вернуться ко внешности Фредерика, он случайно выхватил взглядом в маленьком зеркале, что висело на стене, собственное отражение. Красные глаза, его принадлежность к высшим демонам. Острый нос с горбинкой. Прямой подбородок, пухлая верхняя губа. Легкая щетина на лице. Черные волосы. Этого мгновения хватило, чтобы Патриция воспользовалась шансом.
У Габриэля померк свет. Он осел на пол, оглушенный подносом. Перед тем, как провалиться в небытие на пару часов, он увидел, как Патриция избавилась от пут и сбежала.
Очнувшись, мужчина уже знал, где найдёт Патрицию. Его маячки, созданные на основе магии, не позволяли ей уйти далеко от комнаты. А самым ближайшим местом была оранжерея. Раньше об оранжереи заботились, ухаживали за каждым цветком, но после смерти королевы она быстро пришла в запустение. Патриция сбегала туда уже во второй раз, надеясь хоть немного застать солнце.
Он не ошибся. Девушка застыла статуей у приоткрытой двери, жадно втягивая в себя свежий воздух. Выйти полностью из оранжереи, видимо, она не решилась, чтобы его не злить его еще больше. Медленно вернувшись внутрь, она держалась за колонны или облокачивалась на статуи в качестве поддержки. Голодовка не прошла для Патриции бесследно и держалась бедняжка из последних сил.
— Почему именно сюда? — не выдержав молчания, поинтересовался Габриэль.
— Любимое место моей матери. Здесь мы с ней могли проводить время, не боясь, что нас кто-то потревожит, — проговорила она, аккуратно усаживаясь на лавочку, что тянулась по всей оранжерее, огибая растения. — Мне здесь спокойно.
— Сбегать было необязательно. Я все равно тебя найду, — сказал Габриэль.
— Я знаю. Просто...если бы мой отец находился в добром здравии, а старший брат жив, меня бы продали замуж за какого-нибудь лорда, или герцога, или кого еще, как породистую лошадь. Мне уже плевать. Что так бы получилась клетка, что сейчас я нахожусь в клетке. Наверняка многие подданные считают меня сумасшедшей, которая сама себя заперла во дворце, — с грустью протянула девушка.
— Это все неважно. Прекрати устраивать голодовки, Патриция, — серьезно попросил её мужчина.
— Я мечтаю скорее умереть, чтобы все это закончилось, — выдала принцесса. — Никаких мучений. Только вечный сон и забытье.
Не выдержав близкого соседства с демоном, девушка подошла к неработающему фонтану, который стоял в сердце оранжереи. Двое влюбленных, слитых в поцелуе, теперь казались ей насмешкой. Рассказы матери о всепоглощающей любви стали лишь сказкой. Несбыточной мечтой. Теперь она знала, что такое лютая ненависть. Обходя фонтан кругами, Патриция и не заметила, что ноги перестали её держать. Прежде чем окончательно грохнуться в обморок, она увидела над собой обеспокоенно лицо Габриэля. Его настоящее лицо.
Мужчина мягко поднял её на руки. Сделав из ближайшей лавочки что-то вроде постели с помощью магии, он уложил Патрицию на это ложе. Порывшись в карманах, достал «Яд кобры». Правда, к яду этот эликсир никак не относился. Темная густая жидкость, похожая на кровь, могла вернуть за три капли мертвеца к жизни. Он один раз капнул девушке на губы. И замер. Патриция в себя не приходила пока что. Зато её кожа приобрела здоровый оттенок. Ресницы затрепетали. Губы покраснели, а волосы снова отросли.
У Габриэля что-то екнуло в груди. Не удержавшись, он склонился над ней, осторожно подул в её лицо, надеясь, что это разбудит девушку. Не сработало. А он вдруг вспомнил, что всегда носит с собой флягу с водой. Набрав в ладонь немного жидкости, он увлажнил ей губы. И снова не удержался. Мягко очерчивая её губы, он другой рукой осторожно гладил её по голове, перебирая в руках пряди. Вновь не удержавшись, он уже собирался поцелуем её разбудить, но девушка распахнула глаза и сразу села на постели, тут же схватившись за голову.
— Что произошло? — поинтересовалась Патриция.
— Ты потеряла сознание от голода. Не советую делать резких движений. Тебе лучше прилечь ненадолго, — проговорил Габриэль. — Ты меня здорово напугала. Я велю твоей служанке приготовить ужин на двоих, и ты поешь. Пора заканчивать с этими голодовками.
— Я не буду с тобой ужинать! — проговорила девушка, медленно укладываясь обратно, на спину. Вместо подушки ей служила его рука, которую Габриэль благоразумно положил ей под голову, не позволив еще и удариться головой о лавку. Но, кажется, Патриция этого не заметила или еще не поняла.
— Я не спрашивал твоего разрешения, а поставил перед фактом, — пояснил мужчина.
— Мне показалось, или ты хотел меня поцеловать? — задумчиво протянула девушка.
— Тебе показалось, — сказал Габриэль резко, сам от себя подобного не ожидая.
Он аккуратно высвободил свою руку. Патриция лежала снова с закрытыми глазами. А ему вдруг показалось, что стало нестерпимо жарко. О, он позволил себе слишком много! Возвращаться к образу Фредерика не хотелось.
— Ты хоть помнишь, как выглядишь сам? — тихо поинтересовалась она.
— С огромным трудом, — все же ответил демон. — Это мой дар. Я с легкостью могу перевоплощаться в любого человека. Даже животное.
— И у тебя нет семьи? — не удержалась Патриция.
Габриэль не ответил. Он не знал, что такое семья. Да, демоны нередко вставали друг за друга горой, если того требовали обстоятельства. Всегда приходили на помощь. Он неосознанно потер сердце, старый шрам вдруг решил разболеться. И, если уж на то пошло, его все тело было усыпано многочисленными шрамами. От битв и сражений. От постоянных стычек с Межзвездным Патрулем, которые все же прекратились пятьдесят лет назад, благодаря Высшим и Тарре с Каранинель. Домашний очаг, совместные семейные посиделки. Это явно не про демонов.
Нет, конечно, Люцифер создал свой могущественный клан, который держал в узде всех остальных. И вот это было подобием семьи, потому что каждый демон держал перед ним ответ лично, каждый демон мог быть сурово наказан за нарушение мира между людьми и демонами. И при этом каждый демон получал защиту от самого Люцифера, мог обратиться к ему с просьбой.
Услышав шуршание платья за своей спиной, он понял, что слишком крепко задумался. Патриция быстро встала на ноги.
