… Мёртвый камень, так похожий на меня!
… мне кажется, ему
Очень больно стало, так же, как и мне.
Не ответил он, лишь странно заблистал.
Не роса - солоноватая вода,
Значит правда, я догадывался, знал,
Камни тоже могут плакать иногда!
В. Хламов
Источник: https://www.chitalnya.ru/work/1381963/
Лира вздрогнула от хохота и выронила из рук свиток, который планировала взять в комнату, чтобы почитать на сон грядущий. В библиотеку вбежали трое детей и притаились за стеллажами. Следом за ними, чуть подволакивая левую ногу, заглянула девочка с белыми, точно седыми волосами. У девочки были светлые серые глаза и страшный шрам на левой же щеке. Мастер Юдейль рассказывал, что она сама бросилась наперерез злющему псу, которого натравили на малышей, рвавших яблоки в чужом саду. Пёс отвлёкся на хозяйскую дочь, ведь никто не догадался крикнуть ему «Нельзя!», а малолетние воришки сбежали.
Садовника и охранника наказали, а девочку стали прятать от всего мира. Вот только мастер Юдейль сумел её найти и убедить родителей отдать ту ему на воспитание. А потом дом, в котором жили артефакторы, был разрушен, мастер Юдейль перебрался на другой конец Праймы, и девочка решила не возвращаться домой, а пошла с ним. Здесь она чувствовала себя нужной и не стыдилась собственного увечья. Имя, данное когда-то родителями, забылось, так и появилась Фьялла.
- Отец будет недоволен тем, что вы хулиганите среди книг, - ровно произнесла Фьялла, оглядев библиотеку. – К тому же Эзерлир здесь, и она вас видела.
Так же спокойно Фьялла вышла из комнаты, а троица шалунов, виновато поглядывая через плечо, поплелась следом. Лира недовольно поморщилась. Тринадцатилетняя Фьялла и впрямь обладала уникальным даром – умением замечать такие мелочи, на которые другой человек и внимания бы не обратил. Как она догадалась о присутствии Лиры, оставалось только гадать. Впрочем, Лире до неё не было дела, а дети уже убежали.
Прошло две недели с памятной битвы и освобождения директора Гина и Нираи, а Лира до сих пор так и не сумела найти хоть что-то, что давало бы ей надежду.
Эзерлир родилась в горах и на всю жизнь сохранила в сердце нелюбовь к ним. Их воспитывали в отдалении от людей, многому учили, многое позволяли, запрещалось лишь одно – покидать уединённый дом. Дом, в котором жили, росли и творили только артефакторы, и она была одной из них. Как оказалось – не просто ребёнком, девочкой, а одним из творений Отца, мастера Юдейля.
Мастер Юдейль – уроженец северо-западной Дейларии – сам был артефактором и мечтал создать такой артефакт, который обладал бы разумом, способностью запоминать и воспроизводить магию и многими другими умениями. Он не придумал ничего лучше, чем воздействовать магией на зародившуюся жизнь, и проводил эксперименты на детях, которых потом и воспитывал. Правда, вырастая, некоторые дети начинали задаваться вопросами: почему они вынуждены сидеть в горах, подчиняться Отцу, создавать для него артефакты. Чтобы избежать этого и стабилизировать свои живые артефакты, мастер Юдейль проводил инициацию, одновременно раскрывая максимум силы своих подопечных и создавая привязку, благодаря которой мог управлять магами. Основой этого ритуала была первая близость с мужчиной или женщиной.
Лире довелось узнать многое из этих тайн, когда она ещё была ребёнком и, не дожидаясь инициации, она сбежала. Два года странствовала по Прайме, пока её не нашёл Эвертин ау-Легин – эльф и директор Ландинской академии магии, обязанный по давнему соглашению служить правителю Ландина, юго-восточного королевства Праймы. Десять лет Лира провела под крылом директора Гина, изучая теорию магических дисциплин. Использовать иную магию, кроме артефакторской, она могла с трудом – в детстве, развивая только одну сторону дара, мастер Юдейль заблокировал все остальные.
В один прекрасный день Лире пришлось покинуть академию и отправиться с группой боевых магов на практику, так как ожидались комиссии от всех государств Праймы, и эльф таким образом надеялся спрятать свою подопечную.
Но оказалось, что инспекция оказалась одной большой ловушкой, подстроенной мастером Юдейлем, дом которого в Пылающих горах пять лет назад был разрушен по наводке Эвертина ау-Легина. Лира слишком поздно поняла, что попала в умело расставленные сети, но всё же рискнула остаться, чтобы выяснить всё о собственной инициации и, может быть, о планах мастера Юдейля.
Вот уже две недели она читала, изучала, просматривала, переводила, сопоставляла ту информацию, которой был богат новый дом артефакторов, но так ничего толком и не обнаружила. Всё, что ей попадалось в руки, было или уже известно, или оказывалось полной ерундой.
Например, о том, что инициацию нужно провести до двадцати пяти лет, когда магические потоки должны стабилизироваться, она и так знала. Или об использовании крови, дабы закрепить дар, правда, не обязательно девственной. Вот только всё это относилось к обычным людям, а Лира узнала, что Отец считал её артефактом. Вот только замены тому ритуалу, что проводил мастер Юдейль, не предлагалось.
Девушка склонялась к мысли, что, используя мощные накопители, можно избежать огромного всплеска энергии, который происходил во время инициации, но тогда сам ритуал уж слишком напоминал призыв потусторонних сущностей. Можно было бы, например, воспользоваться жертвоприношением, но этот вариант был противен самой девушке. Прочие варианты казались ещё более безумными. Одним словом, ничего хорошего на ум пока что не приходило. Были кое-какие догадки, но для их подтверждения требовались время и расчёты. Мелькала мысль о возможности обратиться за помощью к Фьялле, обладавшей удивительной способностью раскладывать всё по полочкам, но та обязательно обо всём докладывала мастеру Юдейлю. Отец же рассчитывал провести для Лиры свой ритуал, обеспечив и привязку, и приток сил не в накопитель, а нужному ему магу.
Да, такова была особенность инициации по версии артефактора: в момент всплеска сила приводилась в равновесие тем, что часть её безвозвратно поглощалась мужчиной, который находился рядом (или женщиной, если происходила инициация юношей). Конечно, сам артефактор что-то терял, но уравновешенная сила всё-таки позволяла развиваться и расти дальше. Что-то в этом было знакомо, но нужная мысль постоянно ускользала от внимания девушки.
Лира и без инициации многого сумела достичь, и теперь не собиралась делиться своим резервом непонятно с кем. Она была спокойна: однажды уже сбежала от мастера Юдейля, а теперь она контролировала охранные артефакты дома и – хотелось на это надеяться – у неё была поддержка в большом мире, так что оставаться здесь она не собиралась.
Отогнав непрошеные мысли, магиана активировала библиотечный артефакт и поднесла к нему изученную литературу. Книги и свитки тут же разлетелись по библиотеке, возвращаясь на свои места. В руках у Лиры осталась лишь одна книга - старинный фолиант о пробуждении магического дара. Может, и тут ничего стоящего не нашлось бы, но сдаваться она не собиралась. Пока мастер Юдейль не заговорил об инициации, надо искать.
Книги были снабжены особыми маячками, которые указывали, кто из воспитанников какую из них взял и куда унёс. Усмехнувшись, Лира разрушила простенькое заклинание, порадовавшись, что хоть чему-то сумела научиться. Ни к чему кому-то совать нос в её дела, сама разберётся. Комната ей была выделена индивидуальная. Если прочие воспитанники спали по двое, то девушка чувствовала себя просто принцессой.
Кровать, два стула, шкаф для одежды, которой у неё почти и не было, ведь на практику Лира брала с собой минимум необходимого. За две недели, конечно, для неё успели откуда-то доставить серое платье – в таких ходили здесь все воспитанницы и наставницы. Но к нему магиана так и не прикоснулась. Она не часть этого дома, а лишь временная гостья, и казалось, надень эту форму – и останешься здесь навсегда.
У окна притулился маленький столик, на котором Лира устроила свою артефакторскую мастерскую. Нет, в доме была большая учебная мастерская, в которой «играли» дети, была отдельная, спрятанная от чужих глаз – там работали наставники и даже сам мастер Юдейль. Но делиться с кем бы то ни было своими секретами и наработками Лира не желала. Нужны были материалы – она спокойно спускалась и брала требуемое, не обращая внимания на возмущение. А вот сидеть у всех на виду – от этого увольте!
Для книги место оказалось только под кроватью. Впрочем, один простенький артефакт, вплавленный в основание подсвечника, поддерживал идеальный порядок в её комнатке. Привыкшая к магическому освещению, Лира до сих пор морщилась от необходимости использовать свечи, хотя для работы они подходили лучше и не влияли на фон артефактов.
Голод напомнил о том, что подошло время ужина. После вечерней трапезы девушка обычно проводила около часа, общаясь с мастером Юдейлем. Несмотря на всю ненависть и страх, что продолжала испытывать в глубине души Лира, артефактор был невероятно занимательным рассказчиком и не скупился делиться с девушкой своими знаниями. Эти вечерние посиделки ей даже нравились, хотя желание вновь вернуться в Ландинскую академию магии не пропало.
В столовой было непривычно тихо. Студенты, сбираясь вместе, обменивались новыми знаниями, подшучивали друг над другом, просто общались. Будущие артефакторы, хотя и были детьми, оставались замкнутыми в себе и своих идеях.
Лира чувствовала, что здесь и впрямь идеальное место для артефакторов – никто и ничто не отвлекает от собственных изысканий, но душа её рвалась к тем, кто, наверное, стал её друзьями. Тихие перешёптывания и укоризненные взгляды надзирателей на нарушителей молчания угнетали её, так что она всегда старалась побыстрее разделаться со своей порцией.
Сегодняшний вечер мастер Юдейль решил посвятить теме активации артефактов. Конечно, были стандартные способы – с помощью магического импульса, заданного действия или крови. О них все знали и использовали напропалую. Лира и сама поступала именно так.
- Одним из способов заставить артефакт работать считают словесную команду, - чуть насмешливо говорил артефактор, щуря голубые глаза. – Например, в беседе со своей жертвой наёмник произносит определённую комбинацию слов – и артефакт срабатывает.
- Но так ведь можно активировать артефакт в неправильный момент, - возразила магиана. – Слова вырвутся случайно – что тогда делать?
- Не таскать опасную игрушку всё время в кармане.
Девушка смутилась. Это был камень в её огород, потому что в карманах её платья-плаща как раз-таки всегда было немало заготовок и артефактов, которые стоило только активировать.
- Всё гораздо сложнее, Эзерлир. Просто слов недостаточно. Они должны быть произнесены с правильным интервалом, громкостью, интонацией и магическим усилием. На самом деле, словесная активация – одна из самых сложных областей артефакторики. Например, обычным магам достаточно зазубрить несколько слов и жестов, воссоздать плетение, пробормотать своё заклинание – и оно действует. Артефактор же должен на этапе структурирования матрицы заложить основы для вербализации заклинания. Здесь очень тонкий расчёт, доступный не каждому.
- Именно этому вы учите Фьяллу? – неожиданно для самой себя поинтересовалась Лира.
- И не только её, ведь здесь сейчас находишься ты.
Девушка смутилась. Казалось, мастер Юдейль совсем не сердится на неё за то, что она сбежала, рассказала всему миру об их доме, явилась косвенной причиной уничтожения убежища в Пылающих горах. Может, именно на чувство вины маг и рассчитывал, но уступать ему девушка точно не собиралась.
- В любом случае, для создания таких артефактов требуется не только умение просчитать заранее все возможности артефакта, но и способность вложить достаточное количество магии, чтобы им мог воспользоваться абсолютно любой человек.
Мастер Юдейль пустился в объяснения: как, когда, сколько силы нужно влить в структуру артефакта, чтобы тот активировался вербально. Маг быстро чертил на белых листах бумаги схемы и заполнял их символами, понятными только его воспитанникам. Лира старательно запоминала новую информацию. Она знала, что схемы мастер ей потом отдаст, но все «подарки» она мгновенно сжигала в пламени свечей. Конечно, Отец об этом знал, но молчал. Просто в каждой записи Лира замечала некоторые символы, которые обычно использовались для создания следящих артефактов, а значит, каждый такой листок мог стать артефактом.
- Очень сложное умение и зачастую абсолютно бесполезное. Запомнила? Тогда давай поговорим о таком способе активации артефактов как их уничтожение.
- В чём тогда смысл создания артефакта? – удивилась девушка.
- Всё просто. Такие артефакты имеют общее название «Последний шанс». В них обычно вкладывается что-то по-настоящему ужасное: огненный вал, взрыв, мгновенная смерть в определённом радиусе действия. Бывает такое, что маг – да и любой человек – оказывается в безвыходном положении. На него нападает слишком много врагов, или попадание в плен окажется хуже смерти, или перед смертью он просто хочет сделать гадость – причины могут быть абсолютно разными. В таких ситуациях используют «Последние шансы». Артефакты уничтожаются…
- Заранее вложенным в их структуру способом?
- Верно! – мужчина довольно улыбнулся. – Вот видишь, ты уже начинаешь понимать принцип создания таких артефактов. Всегда говорил – ты просто идеальна! Смотри внимательно, - он достал чистый лист и принялся выводить значки, - при выстраивании матрицы вот здесь делаешь поправку – артефакт одноразового использования. Дальше там, где закладываем способ активации, добавляем такой элемент и в самом конце – только когда работа почти завершена! – встраиваем уничтожение. Иначе артефакт развеется раньше, чем ты успеешь его изготовить.
Лира согласно кивнула – поняла. Какие бы чувства и желания её ни обуревали, но здесь, в обстановке привычной ей с детства, даже мыслить было легче. Всё же наличие силы и развитого воображения не отменяли необходимости учиться, а кроме Отца учителей у неё давно уже не было. В библиотеке академии книг по артефакторике было немного, а опытные маги-артефакторы не спешили делиться с молчаливой студенткой своими секретами. А может, просто не обладали нужными знаниями. Зато мастер Юдейль, кажется, был готов на всё, лишь бы удержать её.
- Третий нестандартный способ – это воздействие другим артефактом. Например, как ставят защиту?
- Создают особые защитные артефакты или магические плетения, - заученно ответила магиана.
- Верно. А если надо узнать, не припрятан ли у твоего гостя опасный артефакт?
- Просканировать его ауру?
- Нет! Использовать артефакт, распознающий другие, даже неактивные артефакты. При появлении в радиусе действия постороннего предмета, такие артефакты срабатывают. Об этом говорить не буду, тут всё – от мигания до сирены или удара молнией. Подумай, как это происходит?
- В матрицу включаем активацию артефакта от присутствия посторонней магической составляющей? Тогда, выходит, такие артефакты создаются сразу на месте и с использованием крови хозяина?
- С использованием крови всех магов, проживающих или имеющих право творить волшебство в заданном месте, - с улыбкой пояснил мастер Юдейль. – Ну, и самое главное – активация кровью.
… мне кажется, ему
Очень больно стало, так же, как и мне.
Не ответил он, лишь странно заблистал.
Не роса - солоноватая вода,
Значит правда, я догадывался, знал,
Камни тоже могут плакать иногда!
В. Хламов
Источник: https://www.chitalnya.ru/work/1381963/
ГЛАВА 1
Лира вздрогнула от хохота и выронила из рук свиток, который планировала взять в комнату, чтобы почитать на сон грядущий. В библиотеку вбежали трое детей и притаились за стеллажами. Следом за ними, чуть подволакивая левую ногу, заглянула девочка с белыми, точно седыми волосами. У девочки были светлые серые глаза и страшный шрам на левой же щеке. Мастер Юдейль рассказывал, что она сама бросилась наперерез злющему псу, которого натравили на малышей, рвавших яблоки в чужом саду. Пёс отвлёкся на хозяйскую дочь, ведь никто не догадался крикнуть ему «Нельзя!», а малолетние воришки сбежали.
Садовника и охранника наказали, а девочку стали прятать от всего мира. Вот только мастер Юдейль сумел её найти и убедить родителей отдать ту ему на воспитание. А потом дом, в котором жили артефакторы, был разрушен, мастер Юдейль перебрался на другой конец Праймы, и девочка решила не возвращаться домой, а пошла с ним. Здесь она чувствовала себя нужной и не стыдилась собственного увечья. Имя, данное когда-то родителями, забылось, так и появилась Фьялла.
- Отец будет недоволен тем, что вы хулиганите среди книг, - ровно произнесла Фьялла, оглядев библиотеку. – К тому же Эзерлир здесь, и она вас видела.
Так же спокойно Фьялла вышла из комнаты, а троица шалунов, виновато поглядывая через плечо, поплелась следом. Лира недовольно поморщилась. Тринадцатилетняя Фьялла и впрямь обладала уникальным даром – умением замечать такие мелочи, на которые другой человек и внимания бы не обратил. Как она догадалась о присутствии Лиры, оставалось только гадать. Впрочем, Лире до неё не было дела, а дети уже убежали.
Прошло две недели с памятной битвы и освобождения директора Гина и Нираи, а Лира до сих пор так и не сумела найти хоть что-то, что давало бы ей надежду.
Эзерлир родилась в горах и на всю жизнь сохранила в сердце нелюбовь к ним. Их воспитывали в отдалении от людей, многому учили, многое позволяли, запрещалось лишь одно – покидать уединённый дом. Дом, в котором жили, росли и творили только артефакторы, и она была одной из них. Как оказалось – не просто ребёнком, девочкой, а одним из творений Отца, мастера Юдейля.
Мастер Юдейль – уроженец северо-западной Дейларии – сам был артефактором и мечтал создать такой артефакт, который обладал бы разумом, способностью запоминать и воспроизводить магию и многими другими умениями. Он не придумал ничего лучше, чем воздействовать магией на зародившуюся жизнь, и проводил эксперименты на детях, которых потом и воспитывал. Правда, вырастая, некоторые дети начинали задаваться вопросами: почему они вынуждены сидеть в горах, подчиняться Отцу, создавать для него артефакты. Чтобы избежать этого и стабилизировать свои живые артефакты, мастер Юдейль проводил инициацию, одновременно раскрывая максимум силы своих подопечных и создавая привязку, благодаря которой мог управлять магами. Основой этого ритуала была первая близость с мужчиной или женщиной.
Лире довелось узнать многое из этих тайн, когда она ещё была ребёнком и, не дожидаясь инициации, она сбежала. Два года странствовала по Прайме, пока её не нашёл Эвертин ау-Легин – эльф и директор Ландинской академии магии, обязанный по давнему соглашению служить правителю Ландина, юго-восточного королевства Праймы. Десять лет Лира провела под крылом директора Гина, изучая теорию магических дисциплин. Использовать иную магию, кроме артефакторской, она могла с трудом – в детстве, развивая только одну сторону дара, мастер Юдейль заблокировал все остальные.
В один прекрасный день Лире пришлось покинуть академию и отправиться с группой боевых магов на практику, так как ожидались комиссии от всех государств Праймы, и эльф таким образом надеялся спрятать свою подопечную.
Но оказалось, что инспекция оказалась одной большой ловушкой, подстроенной мастером Юдейлем, дом которого в Пылающих горах пять лет назад был разрушен по наводке Эвертина ау-Легина. Лира слишком поздно поняла, что попала в умело расставленные сети, но всё же рискнула остаться, чтобы выяснить всё о собственной инициации и, может быть, о планах мастера Юдейля.
Вот уже две недели она читала, изучала, просматривала, переводила, сопоставляла ту информацию, которой был богат новый дом артефакторов, но так ничего толком и не обнаружила. Всё, что ей попадалось в руки, было или уже известно, или оказывалось полной ерундой.
Например, о том, что инициацию нужно провести до двадцати пяти лет, когда магические потоки должны стабилизироваться, она и так знала. Или об использовании крови, дабы закрепить дар, правда, не обязательно девственной. Вот только всё это относилось к обычным людям, а Лира узнала, что Отец считал её артефактом. Вот только замены тому ритуалу, что проводил мастер Юдейль, не предлагалось.
Девушка склонялась к мысли, что, используя мощные накопители, можно избежать огромного всплеска энергии, который происходил во время инициации, но тогда сам ритуал уж слишком напоминал призыв потусторонних сущностей. Можно было бы, например, воспользоваться жертвоприношением, но этот вариант был противен самой девушке. Прочие варианты казались ещё более безумными. Одним словом, ничего хорошего на ум пока что не приходило. Были кое-какие догадки, но для их подтверждения требовались время и расчёты. Мелькала мысль о возможности обратиться за помощью к Фьялле, обладавшей удивительной способностью раскладывать всё по полочкам, но та обязательно обо всём докладывала мастеру Юдейлю. Отец же рассчитывал провести для Лиры свой ритуал, обеспечив и привязку, и приток сил не в накопитель, а нужному ему магу.
Да, такова была особенность инициации по версии артефактора: в момент всплеска сила приводилась в равновесие тем, что часть её безвозвратно поглощалась мужчиной, который находился рядом (или женщиной, если происходила инициация юношей). Конечно, сам артефактор что-то терял, но уравновешенная сила всё-таки позволяла развиваться и расти дальше. Что-то в этом было знакомо, но нужная мысль постоянно ускользала от внимания девушки.
Лира и без инициации многого сумела достичь, и теперь не собиралась делиться своим резервом непонятно с кем. Она была спокойна: однажды уже сбежала от мастера Юдейля, а теперь она контролировала охранные артефакты дома и – хотелось на это надеяться – у неё была поддержка в большом мире, так что оставаться здесь она не собиралась.
Отогнав непрошеные мысли, магиана активировала библиотечный артефакт и поднесла к нему изученную литературу. Книги и свитки тут же разлетелись по библиотеке, возвращаясь на свои места. В руках у Лиры осталась лишь одна книга - старинный фолиант о пробуждении магического дара. Может, и тут ничего стоящего не нашлось бы, но сдаваться она не собиралась. Пока мастер Юдейль не заговорил об инициации, надо искать.
Книги были снабжены особыми маячками, которые указывали, кто из воспитанников какую из них взял и куда унёс. Усмехнувшись, Лира разрушила простенькое заклинание, порадовавшись, что хоть чему-то сумела научиться. Ни к чему кому-то совать нос в её дела, сама разберётся. Комната ей была выделена индивидуальная. Если прочие воспитанники спали по двое, то девушка чувствовала себя просто принцессой.
Кровать, два стула, шкаф для одежды, которой у неё почти и не было, ведь на практику Лира брала с собой минимум необходимого. За две недели, конечно, для неё успели откуда-то доставить серое платье – в таких ходили здесь все воспитанницы и наставницы. Но к нему магиана так и не прикоснулась. Она не часть этого дома, а лишь временная гостья, и казалось, надень эту форму – и останешься здесь навсегда.
У окна притулился маленький столик, на котором Лира устроила свою артефакторскую мастерскую. Нет, в доме была большая учебная мастерская, в которой «играли» дети, была отдельная, спрятанная от чужих глаз – там работали наставники и даже сам мастер Юдейль. Но делиться с кем бы то ни было своими секретами и наработками Лира не желала. Нужны были материалы – она спокойно спускалась и брала требуемое, не обращая внимания на возмущение. А вот сидеть у всех на виду – от этого увольте!
Для книги место оказалось только под кроватью. Впрочем, один простенький артефакт, вплавленный в основание подсвечника, поддерживал идеальный порядок в её комнатке. Привыкшая к магическому освещению, Лира до сих пор морщилась от необходимости использовать свечи, хотя для работы они подходили лучше и не влияли на фон артефактов.
Голод напомнил о том, что подошло время ужина. После вечерней трапезы девушка обычно проводила около часа, общаясь с мастером Юдейлем. Несмотря на всю ненависть и страх, что продолжала испытывать в глубине души Лира, артефактор был невероятно занимательным рассказчиком и не скупился делиться с девушкой своими знаниями. Эти вечерние посиделки ей даже нравились, хотя желание вновь вернуться в Ландинскую академию магии не пропало.
В столовой было непривычно тихо. Студенты, сбираясь вместе, обменивались новыми знаниями, подшучивали друг над другом, просто общались. Будущие артефакторы, хотя и были детьми, оставались замкнутыми в себе и своих идеях.
Лира чувствовала, что здесь и впрямь идеальное место для артефакторов – никто и ничто не отвлекает от собственных изысканий, но душа её рвалась к тем, кто, наверное, стал её друзьями. Тихие перешёптывания и укоризненные взгляды надзирателей на нарушителей молчания угнетали её, так что она всегда старалась побыстрее разделаться со своей порцией.
Сегодняшний вечер мастер Юдейль решил посвятить теме активации артефактов. Конечно, были стандартные способы – с помощью магического импульса, заданного действия или крови. О них все знали и использовали напропалую. Лира и сама поступала именно так.
- Одним из способов заставить артефакт работать считают словесную команду, - чуть насмешливо говорил артефактор, щуря голубые глаза. – Например, в беседе со своей жертвой наёмник произносит определённую комбинацию слов – и артефакт срабатывает.
- Но так ведь можно активировать артефакт в неправильный момент, - возразила магиана. – Слова вырвутся случайно – что тогда делать?
- Не таскать опасную игрушку всё время в кармане.
Девушка смутилась. Это был камень в её огород, потому что в карманах её платья-плаща как раз-таки всегда было немало заготовок и артефактов, которые стоило только активировать.
- Всё гораздо сложнее, Эзерлир. Просто слов недостаточно. Они должны быть произнесены с правильным интервалом, громкостью, интонацией и магическим усилием. На самом деле, словесная активация – одна из самых сложных областей артефакторики. Например, обычным магам достаточно зазубрить несколько слов и жестов, воссоздать плетение, пробормотать своё заклинание – и оно действует. Артефактор же должен на этапе структурирования матрицы заложить основы для вербализации заклинания. Здесь очень тонкий расчёт, доступный не каждому.
- Именно этому вы учите Фьяллу? – неожиданно для самой себя поинтересовалась Лира.
- И не только её, ведь здесь сейчас находишься ты.
Девушка смутилась. Казалось, мастер Юдейль совсем не сердится на неё за то, что она сбежала, рассказала всему миру об их доме, явилась косвенной причиной уничтожения убежища в Пылающих горах. Может, именно на чувство вины маг и рассчитывал, но уступать ему девушка точно не собиралась.
- В любом случае, для создания таких артефактов требуется не только умение просчитать заранее все возможности артефакта, но и способность вложить достаточное количество магии, чтобы им мог воспользоваться абсолютно любой человек.
Мастер Юдейль пустился в объяснения: как, когда, сколько силы нужно влить в структуру артефакта, чтобы тот активировался вербально. Маг быстро чертил на белых листах бумаги схемы и заполнял их символами, понятными только его воспитанникам. Лира старательно запоминала новую информацию. Она знала, что схемы мастер ей потом отдаст, но все «подарки» она мгновенно сжигала в пламени свечей. Конечно, Отец об этом знал, но молчал. Просто в каждой записи Лира замечала некоторые символы, которые обычно использовались для создания следящих артефактов, а значит, каждый такой листок мог стать артефактом.
- Очень сложное умение и зачастую абсолютно бесполезное. Запомнила? Тогда давай поговорим о таком способе активации артефактов как их уничтожение.
- В чём тогда смысл создания артефакта? – удивилась девушка.
- Всё просто. Такие артефакты имеют общее название «Последний шанс». В них обычно вкладывается что-то по-настоящему ужасное: огненный вал, взрыв, мгновенная смерть в определённом радиусе действия. Бывает такое, что маг – да и любой человек – оказывается в безвыходном положении. На него нападает слишком много врагов, или попадание в плен окажется хуже смерти, или перед смертью он просто хочет сделать гадость – причины могут быть абсолютно разными. В таких ситуациях используют «Последние шансы». Артефакты уничтожаются…
- Заранее вложенным в их структуру способом?
- Верно! – мужчина довольно улыбнулся. – Вот видишь, ты уже начинаешь понимать принцип создания таких артефактов. Всегда говорил – ты просто идеальна! Смотри внимательно, - он достал чистый лист и принялся выводить значки, - при выстраивании матрицы вот здесь делаешь поправку – артефакт одноразового использования. Дальше там, где закладываем способ активации, добавляем такой элемент и в самом конце – только когда работа почти завершена! – встраиваем уничтожение. Иначе артефакт развеется раньше, чем ты успеешь его изготовить.
Лира согласно кивнула – поняла. Какие бы чувства и желания её ни обуревали, но здесь, в обстановке привычной ей с детства, даже мыслить было легче. Всё же наличие силы и развитого воображения не отменяли необходимости учиться, а кроме Отца учителей у неё давно уже не было. В библиотеке академии книг по артефакторике было немного, а опытные маги-артефакторы не спешили делиться с молчаливой студенткой своими секретами. А может, просто не обладали нужными знаниями. Зато мастер Юдейль, кажется, был готов на всё, лишь бы удержать её.
- Третий нестандартный способ – это воздействие другим артефактом. Например, как ставят защиту?
- Создают особые защитные артефакты или магические плетения, - заученно ответила магиана.
- Верно. А если надо узнать, не припрятан ли у твоего гостя опасный артефакт?
- Просканировать его ауру?
- Нет! Использовать артефакт, распознающий другие, даже неактивные артефакты. При появлении в радиусе действия постороннего предмета, такие артефакты срабатывают. Об этом говорить не буду, тут всё – от мигания до сирены или удара молнией. Подумай, как это происходит?
- В матрицу включаем активацию артефакта от присутствия посторонней магической составляющей? Тогда, выходит, такие артефакты создаются сразу на месте и с использованием крови хозяина?
- С использованием крови всех магов, проживающих или имеющих право творить волшебство в заданном месте, - с улыбкой пояснил мастер Юдейль. – Ну, и самое главное – активация кровью.
