Добравшись до таверны, троица устроилась в обеденном зале, обмениваясь впечатлениями от городка и ярмарки. Лассия осторожно осматривала посетителей. Ей было всё ещё не по себе от встречи с несостоявшимся женихом, а потому она была готова в каждом незнакомце видеть врага. Пусть это приличное заведение, но на огонёк и вкусный аромат мог забежать кто угодно. Личины, созданные магией, пока что держались, но кто сказал, что какой-нибудь более сильный маг не в состоянии их разрушить?
К вечеру народу прибыло, и девушки уже собирались подниматься наверх, в свою комнату, как вдруг всё стихло. Чётко печатая шаг, в помещение вошли четыре стражника. Оглядев притихших посетителей, они уверенно направились к забившейся в угол троице.
- Господа, - хрипловато для эльфа проговорил старший, - прошу следовать за нами.
- Мы что-то нарушили? – спокойно спросил Гун.
- Вы всё узнаете на месте, - отрезал эльф.
- Мне кажется, леди могли бы…
- Мне кажется, вы не в том положении, чтобы торговаться, господин Энгуннэль, - склонившись к самому уху парня, прошептал стражник. – За мной.
Он повернулся и всё так же ровно пошёл прочь, уверенный, что трое притихших чужаков следуют за ним и его подчинёнными.
- Девчонки, валим, - одними губами прошептал парень и первым кинулся к лестнице.
Гая, привычная к различным передрягам, бросилась в другую сторону, чтобы потом пробраться в комнату за вещами. А вот Лассия растерялась. Первая мысль была о Нои-Лоане, которого опять придётся вызволять. Вторая о неминуемом возвращении домой под конвоем навязанного жениха. Небо отозвалось бархатистым рокотом. Порыв ветра промчался по таверне, взметнув уголки скатертей. А потом…
Всё же эльфы есть эльфы, а уж стражники вообще вне конкуренции. Гаю скрутили в две минуты. Один из остроухих с силой толкал её вперёд, держа за сомкнутые за спиной руки, отчего жрица морщилась, но не издавала ни звука. Гун успел-таки добежать до верхнего этажа, но завяз в каком-то ловчем заклинании.
- Пойдёте сами, госпожа, или помочь? – насмешливо поинтересовался командир отряда.
Вздохнув, Лассия покорно поднялась. Рядом с ней тут же оказался третий из стражников. В полной тишине они покинули таверну. Путь по городу занял некоторое время. Стражники молчали, не делая даже намёков, что могло им понадобиться от троих путешественников. Напрягало, что Гуна они узнали, значит, сквозь её иллюзии они могут видеть, а дальше думать не хотелось.
Перед входом в здание стражи пришлось пройти через арку, после которой Лассия изумлённо вскрикнула – иллюзия на ней и её товарищах пропала. А вот в комнате, в которую их привели…
- Лазоря! – довольно улыбнулся вошедшей девушке Гаян. – Я сразу же узнал твои чудесные глаза. Довольно бегать от своего жениха.
* * *
Дни сменялись неделями, а недели складывались уже в третий месяц. Впервые на своей памяти Мейдхи так долго не видела родителей и даже начинала беспокоиться из-за их отсутствия. Не сказать, что ей совсем их не хватало, потому что дни были наполнены весельем и шалостями, но какой-то червячок в глубине души не давал покоя.
После катания на единорогах, был пикник в долине Уалунгана, катание на лодках и купание с брызгами и воплями. Богиня с удовольствием вспоминала, что Леитайна, несмотря на то, что была дочерью духа рек, не сумела обогнать её в дружеском заплыве. Она ещё долго дулась на хохочущую подругу, которой даже самые сильные потоки течения и создаваемые на пути водовороты были нипочём.
В другой раз Кескинг придумал охотиться за сокровищами гномов. Для этого они втроём (ну, куда же без Венлианга?) полезли в какие-то запутанные катакомбы, отысканные парнями у давно заброшенных руин. Сами руины были также примечательны. Поговаривали, что давным-давно они принадлежали тогдашнему повелителю тьмы, потому сейчас и были такими страшными и сумрачными.
Извозившись в земле и паутине, насмеявшись от души и перепугав парочку случайных путников, троица озорников выбралась из катакомб, так ничего и не отыскав. Парни, конечно, потом получили по шее от матери, мирной Вради-Авги. А Мейдхи лишь веселилась – её-то ругать было некому.
Как-то мальчишки устроили рыбалку в священном озере стихиалей, отчего едва унесли ноги от разгневанных ундин, а потом стащили молнию у своего отца и едва не спалили хоромы Скемера. Тот в это время как раз отдыхал от трудов своих праведных, а потому весьма рассердился на близнецов и их подружку. Пожалуй, последняя шалость была единственной, за которую всех троих наказали так, что сидеть им ещё долго было больно.
После этой истории дворец Мейдхи был закрыт, а сама обиженная богиня попала под крылышко Вради-Авги. Тихая и молчаливая светлая богиня оказалась достаточно жёсткой хозяйкой, и под её присмотром чудить было некогда. Домашние забот, вышивание, обязательные три часа магических занятий, верховые прогулки и чтение – в любую минуту она могла придумать, чем занять чересчур активную троицу.
И всё же, втайне от матери близнецов, богиня умудрялась повидаться со своим новым другом – Эльвиенто. Впервые это вышло случайно. Просто выехав на верховую прогулку, Мейдхи подумала о единороге, а тот взял и пришёл.
«Просто позови, - подсказал тогда он, кося хитрым глазом, - подумай обо мне, и я приду, маленькая богиня».
И многие выезды с тех пор стали намного приятнее и занимательнее. Конечно, Эльвиенто приходил не всегда, но оно и понятно – всё же разумное создание, не просто конь, а значит, у него и свои какие-то дела могут быть. Не всё же взбалмошную девчонку по долинам таскать!
Кескинг и Венлианг приуныли от подобного режима. Как в тюрьме - жаловались они Мейдхи, продумывая очередное предприятие, которое могло бы поразвлечь и их, и их подружку. Конечно, от взора матери многое не скрыть, но идея у них уже созрела, оставалось лишь продумать детали.
И вот в один из дней, когда Вради-Авги уже была убеждена в том, что чада её не способны более выкинуть ничего непотребного, все трое исчезли. В Воздушных чертогах обыскали каждый уголок, обшарили все потайные местечки, перетрясли всех возможных и невозможных друзей и приятелей неугомонных ребят – никто не знал, куда они исчезли.
А между тем Кескинг, любитель сложных артефактов и простых решений, просто-напросто телепортировал прямо из комнаты своего брата и подружку на берег холодного моря.
- Мы будем ходить по волнам! – воодушевлённо заявили братья-молнии. - Посмотри, Мейи, какой сегодня прилив! Волны так и рвутся в бой, так и просят – покори нас! Это тебе не речная водичка. Здесь и плотность другая, и сила волны, и даже пространство, на которое нужно воздействовать. Мы и заклинание подходящее нашли, чтобы можно было ходить по воде. Ну, кто попробует первым?
Богиня заливисто рассмеялась – несомненно, забава была нова. Никому прежде и в голову не приходило, что можно не просто плавать по морю на кораблях, а вот так бегать, скользить с вздымающихся гор, перепрыгивать с вершины на вершину, лететь, ощущая солёные брызги на лице.
Конечно, поначалу не раз и не два всё трое окунулись в ледяную воду, но быстро были согреты магией Мейдхи – благо, дар отца помог ей в этом. А потом, когда что-то стало получаться, друзья осмелели и резвились, точно дети. Да поиграли в салочки. Выходило забавно: тебе кажется, что сейчас уже догонишь свою жертву, а она уносится ввысь на очередной волне.
За временем никто не следил, а потому для них стало неожиданностью, когда море постепенно потемнело, а затем окрасилось багровой кровью заката. Неожиданно для всех троих на горизонте мелькнули свинцовые в таком освещении паруса.
- Что это? – удивилась Мейдхи, хватаясь за руку Вена.
- Корабль чей-то. Странно, мне казалось, никто не плавает в этих водах, - Венлианг сосредоточенно смотрел вперёд, и взгляд его становился всё темнее и темнее.
- Вен, ну, что там? – подёргала его по привычке девушка.
- Кес! – вдруг сосредоточенно крикнул парень. – Готовь амулет! Это – Северные!
- Северные? – Мейдхи ничего не понимала, и ей хотелось просто закричать от негодования. – Ты имеешь в виду, Северные духи?
- Да, Мейи, - молодой бог явно тяготился сейчас своей ролью няньки. – И не думаю, что они будут рады нас здесь видеть. Тебя, может, и не обидят, всё же ты - девушка, а достойных богинь у нас маловато. А вот мы – сыновья Адаимха – им точно придёмся не по нраву.
Венлианг пристально всматривался в приближавшийся к ним корабль, и Мейдхи последовала его примеру. На самом носу корабля была бы заметна белая фигура с развевающимися на ветру волосами. Что-то знакомое чудилось девушке в этой фигуре, но откуда она знает этого странного мореплавателя, больше похожего на застывшую глыбу льда, не могла понять.
- О, погасшая молния, - вдруг выругался Кескинг. – Артефакт не отзывается! Или разрядился, или нас просто заблокировали.
- Это плохо. Бежим!
И они наперегонки бросились к берегу. Волны накатывали одна за другой, подгоняя заигравшуюся молодёжь. Но те же самые волны и откатывались назад, уменьшая пройденное расстояние. А корабль становился всё ближе, увеличиваясь в размерах.
Мейдхи чудился грозный взгляд отца в спину. Казалось, это он там, на корабле, что неумолимо их догоняет. Даже ощутила в какое-то мгновение касание северного ветра, поддержавшее её, когда девушка едва не сорвалась в пропасть между двумя пенистыми гребнями. Правда, обернувшись, отца бы она не увидела. Но Мейдхи не оборачивалась. Дыхание срывалось от усталости и от ужаса своего положения, и выхода не было.
«Сумеречные тропы!» - вдруг возник в голове чей-то очень сердитый голос.
Едва не споткнувшись (благо, близнецы были рядом и успели её поддержать), Мейдхи попыталась сосредоточиться, представить себе… Что представлять-то? В сознании вдруг возникли воспоминания, точно кто занавес приоткрыл: громадные деревья, багровые реки, тяжёлые небеса. Эти видения вдруг стали очень живыми и яркими, как будто всё происходило лишь вчера. Отчего-то не было удивления, что память настолько избирательна. Всё было правильным и шло, как должно.
Схватив Венлианга и Кескинга за руки, Мейдхи нырнула в клубящийся воздух. Высоченные деревья, больше не пугавшие её, а приветливо махавшие ветвями, красные глаза за ними, извилистые тропинки – всё словно радовалось её возвращению. Братья-молнии во все глаза рассматривали необыкновенное преображение: только что было море – и на тебе! – лес густой!
- Помоги! – шептала еле слышно богиня. – Укажи путь к дому!
И Сумеречные тропы откликнулись, зазмеившись узкой дорожкой. Буквально несколько шагов – и ребята оказались в саду Вради-Авги. Повалившись на траву, они пытались отдышаться. Кескинг вертел в руках артефакт переноса, сетуя на то, что тот так быстро разрядился. Венлианг ругал брата, уронившего их на землю. А Мейдхи думала: и впрямь, не отец ли с матерью возвращаются, ведь пора уже? Короткое путешествие по миру тьмы вновь как испарилось из их воспоминаний.
Родители Мейдхи вернулись домой к следующему вечеру. Девушка распрощалась с гостеприимными Адаимхом и его супругой, и поплелась на суд к отцу. Перед дверью с гостиную она замерла, собираясь с духом, и вдруг услышала голос матери:
- Несомненно, кто-то из них и есть тот избранник, о котором упоминала Дестиниа, но я не сумела разглядеть его достаточно чётко.
- Дестиниа указала нам направление поиска, а уж выбор мы сумеем сделать, - спокойно отозвался отец. – И я уже даже побеседовал с несколькими достойными ребятами. Оказывается, один из них успел приметить непоседу.
- Надеюсь, что мы не ошибёмся в своём выборе.
Мейдхи, не особо разобравшись, о чём речь, вбежала в гостиную, изображая радость на лице.
- Мамочка! Папа! Как я рада вас видеть! Вас так долго не было, а Вради-Авги сказала, что я должна пожить у них. Она заставляла нас учиться, приставила ко мне какую-то надзирательницу – это было совершенно невозможно! А…
- Ну-ну, - сурово усмехнулся отец. – А по волнам, наверное, я скакал с громом и молнией?
Богиня смутилась было, но тут же вновь заулыбалась:
- Да мы просто погулять вышли!
- Угу, и вечеринок в доме ты не устраивала? – продолжил Ван-ан-Но.
- Не так уж и много! – покраснела Мейдхи. – И вообще, я вела себя прилично!
Дух Северного ветра улыбнулся дочери: несмотря на все её проказы, он души не чаял в юной озорнице. Главное, не показывать ей это. А уж про то, зачем они с Рикуэзой плавали к Северному пределу, рассказывать ей и вовсе пока не стоит. Ведь дочка ещё такая маленькая! Пусть веселится.
- А вы подарок мне привезли? – осознав, что наказания не будет, девушка привычно повела себя, как маленький ребёнок. Она обеими руками вцепилась в удивительную ледяную шкатулку. В ней на просвет были видны все украшения, спрятанные внутри. Руки обжигало холодом, но заговорённый лёд не таял. Мейдхи так увлеклась подаренным чудом, что не заметила пристального взгляда отца, не сказавшего, откуда или от кого этот подарок.
А потом девушка радовала родителей рассказами о своих шалостях, о проказах близнецов, о зависти подруг и многом другом. Мейдхи и не подозревала, насколько же изменило её судьбу это путешествие родителей. Но она не любила задавать вопросы Дестиниа, а потому и не заглядывала так далеко вперёд. Радуясь собственной свободе и молодости, юная богиня беспечной птичкой порхала по жизни.
- Ну, здравствуй, Лазоря, суженая моя, - Гаян улыбался широко, но глаза его были полны жгучего огня, ненависти, или страха, или чего-то ещё – Лассия не могла разобрать. - Вот где свидеться довелось-то: на другом краю света, вдали от дома. Да видно от судьбы не уйдёшь, да, невестушка?
Гая и Гун с раскрытыми ртами слушали купца, а сама беглянка лишь больше бледнела с каждым новым словом. Ей казалось, что мир вокруг рушится. И ничего с этим поделать не могла. Лишь ответила:
- Прости, честной молодец, полгода уж прошло со сговора твоего с батюшкой. Мы в ином государстве находимся, иным законам и должны подчиняться. Не невеста я тебе более.
- Молодец, законы выучила, - глумливо усмехнулся парень, окончательно растеряв всё своё очарование, - да только об одном ты забыла, ласточка моя светлая. Тебе лишь шестнадцать, и тобой распоряжается отец. Либо бог. А сама ты ещё права такого не получила.
Друзья за спиной дружно застонали, признавая правоту купца.
- Почтенная госпожа Лазоря, - между тем холодно и официально заговорил один из стражников, - вы обвиняетесь в соучастии в похищении несовершеннолетнего эльфа лорда Эльгуннэля, а так же в помощи беглой жрице Лео-бонг-Тои Гае. Лорд Эльгуннэль, вы будете возвращены вашему отцу, а ваши похитительницы будут наказаны по всей строгости закона. Жрица Гая, вы обвиняетесь в сокрытии своей расы и бегстве из храма великой Лео-бонг-Тои. Как эльфийка-полукровка вы понесёте наказание по эльфийским законам, а как жрица – по законам храма.
- Нет! – в голос вскричали Гун и Лассия, взглянули друг на друга, и первым заговорил парень:
- Я сам ушёл из дома! Никто меня не похищал! – гордо заявил он. – И сам, по собственной воле, я не вернусь.
- А это и не обязательно, - добродушно покивал начальник стражников. – Мы просто свяжем тебя, малец, и доставим к отцу.
Гун насупился и замолчал. Пришла очередь Лассии объясняться:
- Светлый лорд,
К вечеру народу прибыло, и девушки уже собирались подниматься наверх, в свою комнату, как вдруг всё стихло. Чётко печатая шаг, в помещение вошли четыре стражника. Оглядев притихших посетителей, они уверенно направились к забившейся в угол троице.
- Господа, - хрипловато для эльфа проговорил старший, - прошу следовать за нами.
- Мы что-то нарушили? – спокойно спросил Гун.
- Вы всё узнаете на месте, - отрезал эльф.
- Мне кажется, леди могли бы…
- Мне кажется, вы не в том положении, чтобы торговаться, господин Энгуннэль, - склонившись к самому уху парня, прошептал стражник. – За мной.
Он повернулся и всё так же ровно пошёл прочь, уверенный, что трое притихших чужаков следуют за ним и его подчинёнными.
- Девчонки, валим, - одними губами прошептал парень и первым кинулся к лестнице.
Гая, привычная к различным передрягам, бросилась в другую сторону, чтобы потом пробраться в комнату за вещами. А вот Лассия растерялась. Первая мысль была о Нои-Лоане, которого опять придётся вызволять. Вторая о неминуемом возвращении домой под конвоем навязанного жениха. Небо отозвалось бархатистым рокотом. Порыв ветра промчался по таверне, взметнув уголки скатертей. А потом…
Всё же эльфы есть эльфы, а уж стражники вообще вне конкуренции. Гаю скрутили в две минуты. Один из остроухих с силой толкал её вперёд, держа за сомкнутые за спиной руки, отчего жрица морщилась, но не издавала ни звука. Гун успел-таки добежать до верхнего этажа, но завяз в каком-то ловчем заклинании.
- Пойдёте сами, госпожа, или помочь? – насмешливо поинтересовался командир отряда.
Вздохнув, Лассия покорно поднялась. Рядом с ней тут же оказался третий из стражников. В полной тишине они покинули таверну. Путь по городу занял некоторое время. Стражники молчали, не делая даже намёков, что могло им понадобиться от троих путешественников. Напрягало, что Гуна они узнали, значит, сквозь её иллюзии они могут видеть, а дальше думать не хотелось.
Перед входом в здание стражи пришлось пройти через арку, после которой Лассия изумлённо вскрикнула – иллюзия на ней и её товарищах пропала. А вот в комнате, в которую их привели…
- Лазоря! – довольно улыбнулся вошедшей девушке Гаян. – Я сразу же узнал твои чудесные глаза. Довольно бегать от своего жениха.
* * *
Дни сменялись неделями, а недели складывались уже в третий месяц. Впервые на своей памяти Мейдхи так долго не видела родителей и даже начинала беспокоиться из-за их отсутствия. Не сказать, что ей совсем их не хватало, потому что дни были наполнены весельем и шалостями, но какой-то червячок в глубине души не давал покоя.
После катания на единорогах, был пикник в долине Уалунгана, катание на лодках и купание с брызгами и воплями. Богиня с удовольствием вспоминала, что Леитайна, несмотря на то, что была дочерью духа рек, не сумела обогнать её в дружеском заплыве. Она ещё долго дулась на хохочущую подругу, которой даже самые сильные потоки течения и создаваемые на пути водовороты были нипочём.
В другой раз Кескинг придумал охотиться за сокровищами гномов. Для этого они втроём (ну, куда же без Венлианга?) полезли в какие-то запутанные катакомбы, отысканные парнями у давно заброшенных руин. Сами руины были также примечательны. Поговаривали, что давным-давно они принадлежали тогдашнему повелителю тьмы, потому сейчас и были такими страшными и сумрачными.
Извозившись в земле и паутине, насмеявшись от души и перепугав парочку случайных путников, троица озорников выбралась из катакомб, так ничего и не отыскав. Парни, конечно, потом получили по шее от матери, мирной Вради-Авги. А Мейдхи лишь веселилась – её-то ругать было некому.
Как-то мальчишки устроили рыбалку в священном озере стихиалей, отчего едва унесли ноги от разгневанных ундин, а потом стащили молнию у своего отца и едва не спалили хоромы Скемера. Тот в это время как раз отдыхал от трудов своих праведных, а потому весьма рассердился на близнецов и их подружку. Пожалуй, последняя шалость была единственной, за которую всех троих наказали так, что сидеть им ещё долго было больно.
После этой истории дворец Мейдхи был закрыт, а сама обиженная богиня попала под крылышко Вради-Авги. Тихая и молчаливая светлая богиня оказалась достаточно жёсткой хозяйкой, и под её присмотром чудить было некогда. Домашние забот, вышивание, обязательные три часа магических занятий, верховые прогулки и чтение – в любую минуту она могла придумать, чем занять чересчур активную троицу.
И всё же, втайне от матери близнецов, богиня умудрялась повидаться со своим новым другом – Эльвиенто. Впервые это вышло случайно. Просто выехав на верховую прогулку, Мейдхи подумала о единороге, а тот взял и пришёл.
«Просто позови, - подсказал тогда он, кося хитрым глазом, - подумай обо мне, и я приду, маленькая богиня».
И многие выезды с тех пор стали намного приятнее и занимательнее. Конечно, Эльвиенто приходил не всегда, но оно и понятно – всё же разумное создание, не просто конь, а значит, у него и свои какие-то дела могут быть. Не всё же взбалмошную девчонку по долинам таскать!
Кескинг и Венлианг приуныли от подобного режима. Как в тюрьме - жаловались они Мейдхи, продумывая очередное предприятие, которое могло бы поразвлечь и их, и их подружку. Конечно, от взора матери многое не скрыть, но идея у них уже созрела, оставалось лишь продумать детали.
И вот в один из дней, когда Вради-Авги уже была убеждена в том, что чада её не способны более выкинуть ничего непотребного, все трое исчезли. В Воздушных чертогах обыскали каждый уголок, обшарили все потайные местечки, перетрясли всех возможных и невозможных друзей и приятелей неугомонных ребят – никто не знал, куда они исчезли.
А между тем Кескинг, любитель сложных артефактов и простых решений, просто-напросто телепортировал прямо из комнаты своего брата и подружку на берег холодного моря.
- Мы будем ходить по волнам! – воодушевлённо заявили братья-молнии. - Посмотри, Мейи, какой сегодня прилив! Волны так и рвутся в бой, так и просят – покори нас! Это тебе не речная водичка. Здесь и плотность другая, и сила волны, и даже пространство, на которое нужно воздействовать. Мы и заклинание подходящее нашли, чтобы можно было ходить по воде. Ну, кто попробует первым?
Богиня заливисто рассмеялась – несомненно, забава была нова. Никому прежде и в голову не приходило, что можно не просто плавать по морю на кораблях, а вот так бегать, скользить с вздымающихся гор, перепрыгивать с вершины на вершину, лететь, ощущая солёные брызги на лице.
Конечно, поначалу не раз и не два всё трое окунулись в ледяную воду, но быстро были согреты магией Мейдхи – благо, дар отца помог ей в этом. А потом, когда что-то стало получаться, друзья осмелели и резвились, точно дети. Да поиграли в салочки. Выходило забавно: тебе кажется, что сейчас уже догонишь свою жертву, а она уносится ввысь на очередной волне.
За временем никто не следил, а потому для них стало неожиданностью, когда море постепенно потемнело, а затем окрасилось багровой кровью заката. Неожиданно для всех троих на горизонте мелькнули свинцовые в таком освещении паруса.
- Что это? – удивилась Мейдхи, хватаясь за руку Вена.
- Корабль чей-то. Странно, мне казалось, никто не плавает в этих водах, - Венлианг сосредоточенно смотрел вперёд, и взгляд его становился всё темнее и темнее.
- Вен, ну, что там? – подёргала его по привычке девушка.
- Кес! – вдруг сосредоточенно крикнул парень. – Готовь амулет! Это – Северные!
- Северные? – Мейдхи ничего не понимала, и ей хотелось просто закричать от негодования. – Ты имеешь в виду, Северные духи?
- Да, Мейи, - молодой бог явно тяготился сейчас своей ролью няньки. – И не думаю, что они будут рады нас здесь видеть. Тебя, может, и не обидят, всё же ты - девушка, а достойных богинь у нас маловато. А вот мы – сыновья Адаимха – им точно придёмся не по нраву.
Венлианг пристально всматривался в приближавшийся к ним корабль, и Мейдхи последовала его примеру. На самом носу корабля была бы заметна белая фигура с развевающимися на ветру волосами. Что-то знакомое чудилось девушке в этой фигуре, но откуда она знает этого странного мореплавателя, больше похожего на застывшую глыбу льда, не могла понять.
- О, погасшая молния, - вдруг выругался Кескинг. – Артефакт не отзывается! Или разрядился, или нас просто заблокировали.
- Это плохо. Бежим!
И они наперегонки бросились к берегу. Волны накатывали одна за другой, подгоняя заигравшуюся молодёжь. Но те же самые волны и откатывались назад, уменьшая пройденное расстояние. А корабль становился всё ближе, увеличиваясь в размерах.
Мейдхи чудился грозный взгляд отца в спину. Казалось, это он там, на корабле, что неумолимо их догоняет. Даже ощутила в какое-то мгновение касание северного ветра, поддержавшее её, когда девушка едва не сорвалась в пропасть между двумя пенистыми гребнями. Правда, обернувшись, отца бы она не увидела. Но Мейдхи не оборачивалась. Дыхание срывалось от усталости и от ужаса своего положения, и выхода не было.
«Сумеречные тропы!» - вдруг возник в голове чей-то очень сердитый голос.
Едва не споткнувшись (благо, близнецы были рядом и успели её поддержать), Мейдхи попыталась сосредоточиться, представить себе… Что представлять-то? В сознании вдруг возникли воспоминания, точно кто занавес приоткрыл: громадные деревья, багровые реки, тяжёлые небеса. Эти видения вдруг стали очень живыми и яркими, как будто всё происходило лишь вчера. Отчего-то не было удивления, что память настолько избирательна. Всё было правильным и шло, как должно.
Схватив Венлианга и Кескинга за руки, Мейдхи нырнула в клубящийся воздух. Высоченные деревья, больше не пугавшие её, а приветливо махавшие ветвями, красные глаза за ними, извилистые тропинки – всё словно радовалось её возвращению. Братья-молнии во все глаза рассматривали необыкновенное преображение: только что было море – и на тебе! – лес густой!
- Помоги! – шептала еле слышно богиня. – Укажи путь к дому!
И Сумеречные тропы откликнулись, зазмеившись узкой дорожкой. Буквально несколько шагов – и ребята оказались в саду Вради-Авги. Повалившись на траву, они пытались отдышаться. Кескинг вертел в руках артефакт переноса, сетуя на то, что тот так быстро разрядился. Венлианг ругал брата, уронившего их на землю. А Мейдхи думала: и впрямь, не отец ли с матерью возвращаются, ведь пора уже? Короткое путешествие по миру тьмы вновь как испарилось из их воспоминаний.
Родители Мейдхи вернулись домой к следующему вечеру. Девушка распрощалась с гостеприимными Адаимхом и его супругой, и поплелась на суд к отцу. Перед дверью с гостиную она замерла, собираясь с духом, и вдруг услышала голос матери:
- Несомненно, кто-то из них и есть тот избранник, о котором упоминала Дестиниа, но я не сумела разглядеть его достаточно чётко.
- Дестиниа указала нам направление поиска, а уж выбор мы сумеем сделать, - спокойно отозвался отец. – И я уже даже побеседовал с несколькими достойными ребятами. Оказывается, один из них успел приметить непоседу.
- Надеюсь, что мы не ошибёмся в своём выборе.
Мейдхи, не особо разобравшись, о чём речь, вбежала в гостиную, изображая радость на лице.
- Мамочка! Папа! Как я рада вас видеть! Вас так долго не было, а Вради-Авги сказала, что я должна пожить у них. Она заставляла нас учиться, приставила ко мне какую-то надзирательницу – это было совершенно невозможно! А…
- Ну-ну, - сурово усмехнулся отец. – А по волнам, наверное, я скакал с громом и молнией?
Богиня смутилась было, но тут же вновь заулыбалась:
- Да мы просто погулять вышли!
- Угу, и вечеринок в доме ты не устраивала? – продолжил Ван-ан-Но.
- Не так уж и много! – покраснела Мейдхи. – И вообще, я вела себя прилично!
Дух Северного ветра улыбнулся дочери: несмотря на все её проказы, он души не чаял в юной озорнице. Главное, не показывать ей это. А уж про то, зачем они с Рикуэзой плавали к Северному пределу, рассказывать ей и вовсе пока не стоит. Ведь дочка ещё такая маленькая! Пусть веселится.
- А вы подарок мне привезли? – осознав, что наказания не будет, девушка привычно повела себя, как маленький ребёнок. Она обеими руками вцепилась в удивительную ледяную шкатулку. В ней на просвет были видны все украшения, спрятанные внутри. Руки обжигало холодом, но заговорённый лёд не таял. Мейдхи так увлеклась подаренным чудом, что не заметила пристального взгляда отца, не сказавшего, откуда или от кого этот подарок.
А потом девушка радовала родителей рассказами о своих шалостях, о проказах близнецов, о зависти подруг и многом другом. Мейдхи и не подозревала, насколько же изменило её судьбу это путешествие родителей. Но она не любила задавать вопросы Дестиниа, а потому и не заглядывала так далеко вперёд. Радуясь собственной свободе и молодости, юная богиня беспечной птичкой порхала по жизни.
ГЛАВА 4.
- Ну, здравствуй, Лазоря, суженая моя, - Гаян улыбался широко, но глаза его были полны жгучего огня, ненависти, или страха, или чего-то ещё – Лассия не могла разобрать. - Вот где свидеться довелось-то: на другом краю света, вдали от дома. Да видно от судьбы не уйдёшь, да, невестушка?
Гая и Гун с раскрытыми ртами слушали купца, а сама беглянка лишь больше бледнела с каждым новым словом. Ей казалось, что мир вокруг рушится. И ничего с этим поделать не могла. Лишь ответила:
- Прости, честной молодец, полгода уж прошло со сговора твоего с батюшкой. Мы в ином государстве находимся, иным законам и должны подчиняться. Не невеста я тебе более.
- Молодец, законы выучила, - глумливо усмехнулся парень, окончательно растеряв всё своё очарование, - да только об одном ты забыла, ласточка моя светлая. Тебе лишь шестнадцать, и тобой распоряжается отец. Либо бог. А сама ты ещё права такого не получила.
Друзья за спиной дружно застонали, признавая правоту купца.
- Почтенная госпожа Лазоря, - между тем холодно и официально заговорил один из стражников, - вы обвиняетесь в соучастии в похищении несовершеннолетнего эльфа лорда Эльгуннэля, а так же в помощи беглой жрице Лео-бонг-Тои Гае. Лорд Эльгуннэль, вы будете возвращены вашему отцу, а ваши похитительницы будут наказаны по всей строгости закона. Жрица Гая, вы обвиняетесь в сокрытии своей расы и бегстве из храма великой Лео-бонг-Тои. Как эльфийка-полукровка вы понесёте наказание по эльфийским законам, а как жрица – по законам храма.
- Нет! – в голос вскричали Гун и Лассия, взглянули друг на друга, и первым заговорил парень:
- Я сам ушёл из дома! Никто меня не похищал! – гордо заявил он. – И сам, по собственной воле, я не вернусь.
- А это и не обязательно, - добродушно покивал начальник стражников. – Мы просто свяжем тебя, малец, и доставим к отцу.
Гун насупился и замолчал. Пришла очередь Лассии объясняться:
- Светлый лорд,
