Поднялась на указанный уровень. Меня уже ждали. Три фигуры, замотанные с ног до головы в черные тряпки, смутно похожие на женские, быстро рванули в мою сторону. Я даже пискнуть не успела, как с меня содрали эльфийское чудо и брезгливо бросили на пол. Не скрывая удовольствия, потоптались по нему пару раз. Чудо было жаль, а вот замотанок нет. Прячешься под тряпками, нечего завидовать чужой красоте и свободе.
Лично я никогда не соглашусь замотаться и погребсти себя под черными тряпками. Решено, если это дитя пустыни выбьется в лидеры, не стану ждать финала, выберу полукровку эльфа. С ним, по-крайней мере, можно договориться.
На уровне пустынников царил полумрак, было жарко и душно, но я терпела. Женщины действовали быстро и аккуратно, а я старалась меньше обращать внимания на их отливающие красным глаза. Мне было все равно, что они выбрали в качестве наряда. Да, и что там можно было выбрать? Балахон? Мешок с дыркой для головы и рук? Очень длинный и очень закрытый мешок черного цвета?
Против разрушения прически и изъятия жемчужин я резко воспротивилась. Жаль трудов эльфийки, она так старалась, да и прическа мне нравится. Три пустынницы попыхтели, пошипели, из-за чего температура воздуха в помещении поднялась на пару градусов, но от меня отстали.
Язык у них довольно своеобразный, смахивает на шипение, и фигуры плавностью движений напоминают змеиные... Пустыня и змеи – отличное сочетание.
Кроме красных глаз у пустынниц обнаружилась еще одна особенность. Руки, которые меня касались, помогая облачаться в платье, по ощущениям были градусов тридцать восемь, не меньше. Неплохая грелка зимой, но что делать с такой грелкой летом? Правильно, послать куда подальше. Я в целом не против горячего мужчины в постели, но не в прямом смысле этого слова.
Ненавижу удушающую жару, пыль и однообразный пейзаж утром, днем и вечером, а по ночам, ледяной холод и красные глаза мужа, вместо лампочек. Так и представила себе сцену: «Посвети дорогой, не могу расческу найти». Не удержалась, хихикнула. Выслушала очередную порцию недовольного шипения. Могу ошибаться, но, похоже, мне только что пытались разъяснить, что смеяться женщине неприлично. Как все запущено... Одно то, что моих помощниц не удосужились обучить общему языку, говорило о многом. Спорим, любимое изречение красноглазого: «Женщина, знай свое место».
Вышла на лестницу и зажмурилась - после полумрака свет резанул по глазам. Зато здесь был свежий воздух. Проморгалась, вытерла выступившие слезы и с любопытством оглядела свой наряд. Балахон для разнообразия оказался черным, а по подолу струилась ярко-красная вязь. Надеюсь, там что-то приличное вышито.
Подняла взгляд на танцпол... От страха захотелось выругаться, а еще лучше сбежать обратно. Танцпол смотрелся, эммм, мягко говоря, угрожающе. Ну, просто фильм «Мумия», сцена в пустыне и я в главное роли.
Столбы, окружающие желтую круглую площадку, были не чем иным, как песчаными вихрями, поднимающими вверх тонны песка. Песок, словно невесовый, взмывал к потолку, по пути закручиваясь в бешеном танце, а внутри, сквозь желтую круговерть проглядывало нечто темное. Мне хватило одного взгляда, чтобы в животе образовался комок льда. С усилием перевела взгляд на лестницу.
Медленно, оттягивая момент встречи с красноглазиком, спустилась вниз. И чем ниже, тем жарче становилось, сухой воздух накатывал, обжигая кожу. Вот и последняя ступенька.
Я подняла голову и, ожидаемо, встретилась взглядом с красноглазым. Оценила уверенность позы пустынника и еле уловимую насмешку в глазах. Неприятный холодок пополз по спине. Слишком уверен, слишком расслаблен.
Ну, да, ладно. Была не была. Песок не кусается, эльф в обиду не даст.
Шагнула и сразу же каблуки провалились в песок. Нет, он серьезно считает, что тут можно танцевать? Разве что тумбу-юмбу, потряхивая копьями и подвывая в такт прыжкам.
Кое-как, ковыляя, дошла. Стою напротив. Жарко, душно, со всех сторон летающий песок в колоннах. И только одна мысль в голове: скорее бы все это закончилось.
Руку обжгло чужое прикосновение. Сверху протяжно кто-то заныл, словно по покойнику. А, так это же музыка!
Стоим. Сверху воют, мы буравим друг друга взглядами. Красные глаза пустынника, словно горящие угольки на темном лице. Волосы густые, черные. Он симпатичный, не спорю, но жутковатой красотой. Такого встретишь ночью и убежишь без оглядки.
Отвести взгляд, значит, признать свою слабость. Стою, терплю.
Одна моя рука, словно плавится в огне, вторая леденеет от ужаса. Пустынник медленно, с многообещающей улыбкой на лице, от которой у меня все внутри сжимается от страха, подносит мою руку к губам, и три быстрых поцелуя, словно змея ужалила, оставляют наливающихся красным отметины на запястье.
- Ты – моя! - прошипел красноглазик, удовлетворенно улыбаясь. В глазах – торжество победы.
- Неужели? - поднимаю брови кверху. Верить на слово – не будем. Пусть докажет.
- Это, - он поворачивает запястье, пятна уже налились багрянцем, потихоньку начиная неприятно пульсировать, - яд. Через час ты почувствуешь головокружение, через два – слабость, через три – твоя кровь закипит, как вода, и ты - умрешь!
Ого! Красноглазик скатился до банального шантажа! Значит, на мой добровольный выбор или на свою победу не рассчитывает. Решил подстраховаться. Подло и трусовато, господин повелитель песков и барханов.
- Тебе нужна мертвая Госпожа? – поинтересовалась. Нет, на самом деле, на что он рассчитывал? Что я упаду в обморок, начну лить крокодильи слезы или ползать перед ним на коленях?
Да, я лучше сдохну, чем с таким жить буду.
Глаза пустынника полыхнули. Занервничал? Ну-ну, это только начало.
- Ты выберешь меня сразу же после танцев, - уголок рта дернулся в презрительной усмешке, выдавая свое отношение к данному занятию, - и сразу же получишь противоядие.
Он ухмыльнулся, оглядывая меня хозяйским взглядом, от которого внутри все перевернулось.
Я промолчала. Зачем тратить слова? Расклад ясен. А вот в глазах пустынника впервые читалась растерянность. Удивлен?
Позволила презрению на мгновенье проявиться на лице, а затем молча начала подниматься по лестнице. Невольно почесала отравленное запястье. Под пальцами обнаружились три твердых шарика. Задрала рукав. Н-да, едрить твою за ногу, три рубиновых камушка словно вросли в кожу. Похоже, глупостями здесь Госпожу не травят. А значит, жить мне осталось три часа, хотя нет, уже меньше.
Наверху меня никто не ждал, кроме ослепительного платья цвета крови, так щедро украшенного камнями, что хватило бы на небольшую сокровищницу. Шнуровка удобно располагалась спереди, и с облачением проблем не возникло.
Я спускалась вниз в странном сметении чувств. С одной стороны, танец с кровником драконов не мог не волновать, с другой, под угрозой близкой смерти все волнительные глупости отступили на второй план.
Меня уже ждали. Эррликс протянул руку и галантно помог сойти с последней ступени на черные глянцевые плиты пола. Сам он был одет в черный костюм, лишь в петлице пламенел неизвестный мне алый цветок.
Красное на черном. Как и я сейчас – такой же красный цветок на черном полу. Символично и жутковато.
По огромным колоннам пробегали языки пламени, сверху лилась приятная музыка, а ей в такт по колоннам извивалось огненными узорами пламя.
Это был самый странный танец в моей жизни. В полном молчании мы кружили по черным глянцевым плиткам пола.
Эррликс ожидаемо оказался отличным танцором, он уверенно вел сквозь хитросплетения чужого танца. Мне оставалось лишь целиком отдаться во власть мелодии, и следовать за своим умелым партнером.
Разговор здесь был бы третьим лишним, и я не торопилась нарушить молчание. Зачем тратить время на пустые слова, когда все ясно и без них?
Шаг влево, поворот, шаг вправо и назад. Я кусаю губы, чтоб совладать с охватившим меня волнением. Мы расходимся, чтобы сойтись вновь. Напряжение нарастает. Я – словно цветок в чужих руках, и внутри трепещет ожидание – сомнет и выбросит или поднес к губам и сохранит около сердца.
И приходит понимание, что Эррликса слишком много для одной меня. Он не торопит, дает привыкнуть, как умелый охотник подманывает к себе, чтобы затем не оставить шансов к бегству. И наш танец – лишь прилюдия охоты. Красивой охоты, вот только жертва здесь я.
Пять минут проносятся, словно бриз, случайно залетевший в окно комнаты и принесший с собой запах моря. Вы вдыхаете запах морской воды, улыбаетесь чему-то своему, очень личному, но секунда - и море исчезает под натиском аромата пригоревших котлет с соседской кухни.
Музыка стихает. Мы около лестницы. И мне уже не терпится перевести дух, но меня так быстро не отпускают.
Легкий поклон - и моя рука в плену его ладони. Горячее прикосновение, едва ощутимое, ноги окончательно слабеют, а сердце ускоряется до полуинфарктного ритма. Решил добить?
Не сводя с меня потемневших глаз, Эррликс медленно подносит ладонь к своим губам. Дыхание сбивается напрочь. М-дя, если только от намека на поцелуй мою голову сносит прочь, то, что будет, перейди мы к более взрослым играм? Инфаркт? Инсульт? Или сумасшествие?
А вот с собственно самим поцелуем вышел облом. Эррликс заинтересованно изучил мое запястье, к несчастью, то самое, украшенное тремя камушками, чуть ли обнюхал, потом хмуро предложил:
- Тебя пора, Госпожа, готовиться к следующему танцу.
Еще развернул и легонько к лестнице подтолкнул. Ну, не гад ли? Сначала девушку нагло соблазнил, а потом, когда она вся в предвкушении горела, весь кайф обломал.
Я поднималась по лестнице, кусая губы, на этот раз от злости. С другой стороны, если подумать здраво, мою проблему заметили, на что, собственно, я и рассчитывала. Будем надеяться, не только заметили, но еще и придумают, как решить.
Итак, следующий раунд мне предстоял с зеленоглазым любителем цветов и прочей древесно-лиственной составляющей его мира. Национальный костюм друидов ожидаемо оказался зеленого цвета, точнее он был изумительного серебристого оттенка. Строгого силуэта лиф облегал грудь и талию, расходясь у бедер широкими складками. Если сравнивать то, что надето на мне сейчас, и лежащее передо мной платье - разница между ними, как между величественным убранством гор, заросших высокими стройными соснами, и нежной зеленью березовой рощи. Вроде и просто, но как приятно глазу.
Надела, вздохнула, крутанулась перед зеркалом и поняла, что мое. В нем я – такая, какая есть. Немного романтики, немного занудства, чуть-чуть стервозности и море свободолюбия и независимости. Показала язык своему слишком довольному изображению, томно повела обнаженным плечиком, нервно хихикнула и, слегка покачивая бедрами, пошла к лестнице. Ох, чувствую, танец с Эррликсом не прошел даром для моей тонкой натуры.
Вышла на лестницу и чуть не полетела кубарем вниз от удивления. Вот так сюрприз! Внизу расстилалась роща, пусть и небольшая, но самая настоящая. На очаровательной полянке зеленела трава, на ней красными точками выделялись неизвестные цветы, вокруг живыми стражами застыли древесные гиганты, одетые в зеленые, желтые и даже фиолетовые листья. Знакомых видов я не нашла, да и трудно изображать из себя ботаника, спускаясь по лестнице, с трудом удерживая челюсть на ее родном месте.
Меня никто не встречал. Я, плюнув на условности, сняла туфли и с наслаждением вступила на траву. Сделав пару шагов, поняла, что уходить отсюда никуда не хочу. Поэтому просто легла, раскинув руки, и прикрыла глаза. И плевать на танец, тем более что партнера в поле зрения и не наблюдался. Мне и без него хорошо.
Из приятного забытья меня вырвала острая боль, полоснувшая по запястью. И что обидно, все по тому же. Сговорились они что-ли? Пришлось срочно просыпаться. Я села, машинально схватившись за горящую огнем руку, только кое-кто меня уже опередил, и мои пальцы встретилась с ладонью зеленоглазого.
- Шшш.
Мою руку остановили, аккуратно придержали.
- Не бойся, все уже позади.
- А следовало?
- Вообще-то - да, - улыбнулся зеленоглазый.
Друид, точнее их воспитанник, сидел передо мной на корточках. Светлые короткие волосы, прямой нос, высокие скулы – симпатичный, а глаза – так просто загляденье – в светлой зелени вспыхивали и гасли золотистые звездочки, а вот кожа у него действительно немного отливает зеленым, но заметно это только с близкого расстояния.
- Меня зовут Леестар, - представился он, - прости, что не получилось потанцевать, Госпожа. Могу я загладить свою вину?
Я благосклонно кивнула. Ловко он увел тему от диверсии пустынника и моего спасения. Высвободила руку, ее мне просто отдали, и даже без боя. Проверила запястье – кожа чистая, ни намека на алые капли яда. Подняла глаза – взгляд Леестара был внимательным, ожидающим. Только я хотела поблагодарить за спасения, как друид покачал головой, призывая к молчанию, мол, не стоит тратить слов на благодарность. Скромный или?.. Как же мне надоело за каждым жестом, за каждым словом подозревать двойной смысл.
А зеленоглазый тем временем сложил пальцы в странном жесте, и... поляна ожила. То, что раньше было цветком, теперь отрастило себе крылья и устремилось вверх. Сотня красных бабочек запорхало вокруг нас. Зрелище было словно красный снег вдруг пошел в зеленом лесу – феерично и абсолютно нереально.
Леестар встал, подал мне руку, помогая подняться. Красные мотыльки закружились вокруг нас, образуя почти сплошную завесу. Внезапно друид оказался близко, слишком близко, чтобы игнорировать его присутствие, и слишком неожиданно, чтобы успеть отшатнуться. Зеленые глаза завораживали, а золотые искорки то вспыхивали, то гасли, танцуя лишь одним им известный танец. Мгновенье - и нежное прикосновение к щеке заставило вздрогнуть. Скосила глаза, так и есть – большая золотистая бабочка порхала сбоку от моего лица.
Вот только пока я отвлекалась на новое крылатое чудо, друид времени не терял и нежно коснулся моих губ. Сердце решило последовать примеру цветов и отрастило себе крылья. Но Леестар уже отстранился, взмахом разорвав крылатую завесу и, крепко держа меня за руку, повел к лестнице. Крепкая поддержка – то, что мне сейчас действительно было нужно, так как ноги почему-то ослабели, а перед глазами все еще порхали красные мотыльки.
Итак, впереди оставался последний танец и последнее испытание для моих нервов. Но сначала традиционное переодевание. Не понимаю смысла сего действа. Я вполне могла бы потанцевать и в своем костюме. Нет, надо было меня заставлять пять раз переодеваться. Мужчины, одним словом.
Платье воздушных действительно оказалось воздушным – нежно-голубое, украшенное по низу белоснежными пышными воланами. Эльфийкой была, пустынной девой тоже, даже королевой и лесной дриадой довелось быть, теперь очередь за принцессой. В таком наряде только в сказке играть. Зеркало с готовностью продемонстрировало эдакое облачко на каблуках, волосы, правда, не по принцессиному растрепались. Вытащила застрявшую в них травинку, поправила пряди, как смогла, и потопала к выходу.
Вы в детстве мечтали прокатиться на облаке? Конечно, мечтали. И смотря на небо, хотели, чтобы вон тот воздушный замок стал реальным. Ах, как было бы здорово побродить по его пышно-белым залам! Увы, детство проходит, унося с собой мечты, оставляя серую мокрую реальность, которая проносится за окном вашего самолета.
Лично я никогда не соглашусь замотаться и погребсти себя под черными тряпками. Решено, если это дитя пустыни выбьется в лидеры, не стану ждать финала, выберу полукровку эльфа. С ним, по-крайней мере, можно договориться.
На уровне пустынников царил полумрак, было жарко и душно, но я терпела. Женщины действовали быстро и аккуратно, а я старалась меньше обращать внимания на их отливающие красным глаза. Мне было все равно, что они выбрали в качестве наряда. Да, и что там можно было выбрать? Балахон? Мешок с дыркой для головы и рук? Очень длинный и очень закрытый мешок черного цвета?
Против разрушения прически и изъятия жемчужин я резко воспротивилась. Жаль трудов эльфийки, она так старалась, да и прическа мне нравится. Три пустынницы попыхтели, пошипели, из-за чего температура воздуха в помещении поднялась на пару градусов, но от меня отстали.
Язык у них довольно своеобразный, смахивает на шипение, и фигуры плавностью движений напоминают змеиные... Пустыня и змеи – отличное сочетание.
Кроме красных глаз у пустынниц обнаружилась еще одна особенность. Руки, которые меня касались, помогая облачаться в платье, по ощущениям были градусов тридцать восемь, не меньше. Неплохая грелка зимой, но что делать с такой грелкой летом? Правильно, послать куда подальше. Я в целом не против горячего мужчины в постели, но не в прямом смысле этого слова.
Ненавижу удушающую жару, пыль и однообразный пейзаж утром, днем и вечером, а по ночам, ледяной холод и красные глаза мужа, вместо лампочек. Так и представила себе сцену: «Посвети дорогой, не могу расческу найти». Не удержалась, хихикнула. Выслушала очередную порцию недовольного шипения. Могу ошибаться, но, похоже, мне только что пытались разъяснить, что смеяться женщине неприлично. Как все запущено... Одно то, что моих помощниц не удосужились обучить общему языку, говорило о многом. Спорим, любимое изречение красноглазого: «Женщина, знай свое место».
Вышла на лестницу и зажмурилась - после полумрака свет резанул по глазам. Зато здесь был свежий воздух. Проморгалась, вытерла выступившие слезы и с любопытством оглядела свой наряд. Балахон для разнообразия оказался черным, а по подолу струилась ярко-красная вязь. Надеюсь, там что-то приличное вышито.
Подняла взгляд на танцпол... От страха захотелось выругаться, а еще лучше сбежать обратно. Танцпол смотрелся, эммм, мягко говоря, угрожающе. Ну, просто фильм «Мумия», сцена в пустыне и я в главное роли.
Столбы, окружающие желтую круглую площадку, были не чем иным, как песчаными вихрями, поднимающими вверх тонны песка. Песок, словно невесовый, взмывал к потолку, по пути закручиваясь в бешеном танце, а внутри, сквозь желтую круговерть проглядывало нечто темное. Мне хватило одного взгляда, чтобы в животе образовался комок льда. С усилием перевела взгляд на лестницу.
Медленно, оттягивая момент встречи с красноглазиком, спустилась вниз. И чем ниже, тем жарче становилось, сухой воздух накатывал, обжигая кожу. Вот и последняя ступенька.
Я подняла голову и, ожидаемо, встретилась взглядом с красноглазым. Оценила уверенность позы пустынника и еле уловимую насмешку в глазах. Неприятный холодок пополз по спине. Слишком уверен, слишком расслаблен.
Ну, да, ладно. Была не была. Песок не кусается, эльф в обиду не даст.
Шагнула и сразу же каблуки провалились в песок. Нет, он серьезно считает, что тут можно танцевать? Разве что тумбу-юмбу, потряхивая копьями и подвывая в такт прыжкам.
Кое-как, ковыляя, дошла. Стою напротив. Жарко, душно, со всех сторон летающий песок в колоннах. И только одна мысль в голове: скорее бы все это закончилось.
Руку обжгло чужое прикосновение. Сверху протяжно кто-то заныл, словно по покойнику. А, так это же музыка!
Стоим. Сверху воют, мы буравим друг друга взглядами. Красные глаза пустынника, словно горящие угольки на темном лице. Волосы густые, черные. Он симпатичный, не спорю, но жутковатой красотой. Такого встретишь ночью и убежишь без оглядки.
Отвести взгляд, значит, признать свою слабость. Стою, терплю.
Одна моя рука, словно плавится в огне, вторая леденеет от ужаса. Пустынник медленно, с многообещающей улыбкой на лице, от которой у меня все внутри сжимается от страха, подносит мою руку к губам, и три быстрых поцелуя, словно змея ужалила, оставляют наливающихся красным отметины на запястье.
- Ты – моя! - прошипел красноглазик, удовлетворенно улыбаясь. В глазах – торжество победы.
- Неужели? - поднимаю брови кверху. Верить на слово – не будем. Пусть докажет.
- Это, - он поворачивает запястье, пятна уже налились багрянцем, потихоньку начиная неприятно пульсировать, - яд. Через час ты почувствуешь головокружение, через два – слабость, через три – твоя кровь закипит, как вода, и ты - умрешь!
Ого! Красноглазик скатился до банального шантажа! Значит, на мой добровольный выбор или на свою победу не рассчитывает. Решил подстраховаться. Подло и трусовато, господин повелитель песков и барханов.
- Тебе нужна мертвая Госпожа? – поинтересовалась. Нет, на самом деле, на что он рассчитывал? Что я упаду в обморок, начну лить крокодильи слезы или ползать перед ним на коленях?
Да, я лучше сдохну, чем с таким жить буду.
Глаза пустынника полыхнули. Занервничал? Ну-ну, это только начало.
- Ты выберешь меня сразу же после танцев, - уголок рта дернулся в презрительной усмешке, выдавая свое отношение к данному занятию, - и сразу же получишь противоядие.
Он ухмыльнулся, оглядывая меня хозяйским взглядом, от которого внутри все перевернулось.
Я промолчала. Зачем тратить слова? Расклад ясен. А вот в глазах пустынника впервые читалась растерянность. Удивлен?
Позволила презрению на мгновенье проявиться на лице, а затем молча начала подниматься по лестнице. Невольно почесала отравленное запястье. Под пальцами обнаружились три твердых шарика. Задрала рукав. Н-да, едрить твою за ногу, три рубиновых камушка словно вросли в кожу. Похоже, глупостями здесь Госпожу не травят. А значит, жить мне осталось три часа, хотя нет, уже меньше.
Наверху меня никто не ждал, кроме ослепительного платья цвета крови, так щедро украшенного камнями, что хватило бы на небольшую сокровищницу. Шнуровка удобно располагалась спереди, и с облачением проблем не возникло.
Я спускалась вниз в странном сметении чувств. С одной стороны, танец с кровником драконов не мог не волновать, с другой, под угрозой близкой смерти все волнительные глупости отступили на второй план.
Меня уже ждали. Эррликс протянул руку и галантно помог сойти с последней ступени на черные глянцевые плиты пола. Сам он был одет в черный костюм, лишь в петлице пламенел неизвестный мне алый цветок.
Красное на черном. Как и я сейчас – такой же красный цветок на черном полу. Символично и жутковато.
По огромным колоннам пробегали языки пламени, сверху лилась приятная музыка, а ей в такт по колоннам извивалось огненными узорами пламя.
Это был самый странный танец в моей жизни. В полном молчании мы кружили по черным глянцевым плиткам пола.
Эррликс ожидаемо оказался отличным танцором, он уверенно вел сквозь хитросплетения чужого танца. Мне оставалось лишь целиком отдаться во власть мелодии, и следовать за своим умелым партнером.
Разговор здесь был бы третьим лишним, и я не торопилась нарушить молчание. Зачем тратить время на пустые слова, когда все ясно и без них?
Шаг влево, поворот, шаг вправо и назад. Я кусаю губы, чтоб совладать с охватившим меня волнением. Мы расходимся, чтобы сойтись вновь. Напряжение нарастает. Я – словно цветок в чужих руках, и внутри трепещет ожидание – сомнет и выбросит или поднес к губам и сохранит около сердца.
И приходит понимание, что Эррликса слишком много для одной меня. Он не торопит, дает привыкнуть, как умелый охотник подманывает к себе, чтобы затем не оставить шансов к бегству. И наш танец – лишь прилюдия охоты. Красивой охоты, вот только жертва здесь я.
Пять минут проносятся, словно бриз, случайно залетевший в окно комнаты и принесший с собой запах моря. Вы вдыхаете запах морской воды, улыбаетесь чему-то своему, очень личному, но секунда - и море исчезает под натиском аромата пригоревших котлет с соседской кухни.
Музыка стихает. Мы около лестницы. И мне уже не терпится перевести дух, но меня так быстро не отпускают.
Легкий поклон - и моя рука в плену его ладони. Горячее прикосновение, едва ощутимое, ноги окончательно слабеют, а сердце ускоряется до полуинфарктного ритма. Решил добить?
Не сводя с меня потемневших глаз, Эррликс медленно подносит ладонь к своим губам. Дыхание сбивается напрочь. М-дя, если только от намека на поцелуй мою голову сносит прочь, то, что будет, перейди мы к более взрослым играм? Инфаркт? Инсульт? Или сумасшествие?
А вот с собственно самим поцелуем вышел облом. Эррликс заинтересованно изучил мое запястье, к несчастью, то самое, украшенное тремя камушками, чуть ли обнюхал, потом хмуро предложил:
- Тебя пора, Госпожа, готовиться к следующему танцу.
Еще развернул и легонько к лестнице подтолкнул. Ну, не гад ли? Сначала девушку нагло соблазнил, а потом, когда она вся в предвкушении горела, весь кайф обломал.
Я поднималась по лестнице, кусая губы, на этот раз от злости. С другой стороны, если подумать здраво, мою проблему заметили, на что, собственно, я и рассчитывала. Будем надеяться, не только заметили, но еще и придумают, как решить.
Итак, следующий раунд мне предстоял с зеленоглазым любителем цветов и прочей древесно-лиственной составляющей его мира. Национальный костюм друидов ожидаемо оказался зеленого цвета, точнее он был изумительного серебристого оттенка. Строгого силуэта лиф облегал грудь и талию, расходясь у бедер широкими складками. Если сравнивать то, что надето на мне сейчас, и лежащее передо мной платье - разница между ними, как между величественным убранством гор, заросших высокими стройными соснами, и нежной зеленью березовой рощи. Вроде и просто, но как приятно глазу.
Надела, вздохнула, крутанулась перед зеркалом и поняла, что мое. В нем я – такая, какая есть. Немного романтики, немного занудства, чуть-чуть стервозности и море свободолюбия и независимости. Показала язык своему слишком довольному изображению, томно повела обнаженным плечиком, нервно хихикнула и, слегка покачивая бедрами, пошла к лестнице. Ох, чувствую, танец с Эррликсом не прошел даром для моей тонкой натуры.
Вышла на лестницу и чуть не полетела кубарем вниз от удивления. Вот так сюрприз! Внизу расстилалась роща, пусть и небольшая, но самая настоящая. На очаровательной полянке зеленела трава, на ней красными точками выделялись неизвестные цветы, вокруг живыми стражами застыли древесные гиганты, одетые в зеленые, желтые и даже фиолетовые листья. Знакомых видов я не нашла, да и трудно изображать из себя ботаника, спускаясь по лестнице, с трудом удерживая челюсть на ее родном месте.
Меня никто не встречал. Я, плюнув на условности, сняла туфли и с наслаждением вступила на траву. Сделав пару шагов, поняла, что уходить отсюда никуда не хочу. Поэтому просто легла, раскинув руки, и прикрыла глаза. И плевать на танец, тем более что партнера в поле зрения и не наблюдался. Мне и без него хорошо.
Из приятного забытья меня вырвала острая боль, полоснувшая по запястью. И что обидно, все по тому же. Сговорились они что-ли? Пришлось срочно просыпаться. Я села, машинально схватившись за горящую огнем руку, только кое-кто меня уже опередил, и мои пальцы встретилась с ладонью зеленоглазого.
- Шшш.
Мою руку остановили, аккуратно придержали.
- Не бойся, все уже позади.
- А следовало?
- Вообще-то - да, - улыбнулся зеленоглазый.
Друид, точнее их воспитанник, сидел передо мной на корточках. Светлые короткие волосы, прямой нос, высокие скулы – симпатичный, а глаза – так просто загляденье – в светлой зелени вспыхивали и гасли золотистые звездочки, а вот кожа у него действительно немного отливает зеленым, но заметно это только с близкого расстояния.
- Меня зовут Леестар, - представился он, - прости, что не получилось потанцевать, Госпожа. Могу я загладить свою вину?
Я благосклонно кивнула. Ловко он увел тему от диверсии пустынника и моего спасения. Высвободила руку, ее мне просто отдали, и даже без боя. Проверила запястье – кожа чистая, ни намека на алые капли яда. Подняла глаза – взгляд Леестара был внимательным, ожидающим. Только я хотела поблагодарить за спасения, как друид покачал головой, призывая к молчанию, мол, не стоит тратить слов на благодарность. Скромный или?.. Как же мне надоело за каждым жестом, за каждым словом подозревать двойной смысл.
А зеленоглазый тем временем сложил пальцы в странном жесте, и... поляна ожила. То, что раньше было цветком, теперь отрастило себе крылья и устремилось вверх. Сотня красных бабочек запорхало вокруг нас. Зрелище было словно красный снег вдруг пошел в зеленом лесу – феерично и абсолютно нереально.
Леестар встал, подал мне руку, помогая подняться. Красные мотыльки закружились вокруг нас, образуя почти сплошную завесу. Внезапно друид оказался близко, слишком близко, чтобы игнорировать его присутствие, и слишком неожиданно, чтобы успеть отшатнуться. Зеленые глаза завораживали, а золотые искорки то вспыхивали, то гасли, танцуя лишь одним им известный танец. Мгновенье - и нежное прикосновение к щеке заставило вздрогнуть. Скосила глаза, так и есть – большая золотистая бабочка порхала сбоку от моего лица.
Вот только пока я отвлекалась на новое крылатое чудо, друид времени не терял и нежно коснулся моих губ. Сердце решило последовать примеру цветов и отрастило себе крылья. Но Леестар уже отстранился, взмахом разорвав крылатую завесу и, крепко держа меня за руку, повел к лестнице. Крепкая поддержка – то, что мне сейчас действительно было нужно, так как ноги почему-то ослабели, а перед глазами все еще порхали красные мотыльки.
Итак, впереди оставался последний танец и последнее испытание для моих нервов. Но сначала традиционное переодевание. Не понимаю смысла сего действа. Я вполне могла бы потанцевать и в своем костюме. Нет, надо было меня заставлять пять раз переодеваться. Мужчины, одним словом.
Платье воздушных действительно оказалось воздушным – нежно-голубое, украшенное по низу белоснежными пышными воланами. Эльфийкой была, пустынной девой тоже, даже королевой и лесной дриадой довелось быть, теперь очередь за принцессой. В таком наряде только в сказке играть. Зеркало с готовностью продемонстрировало эдакое облачко на каблуках, волосы, правда, не по принцессиному растрепались. Вытащила застрявшую в них травинку, поправила пряди, как смогла, и потопала к выходу.
Вы в детстве мечтали прокатиться на облаке? Конечно, мечтали. И смотря на небо, хотели, чтобы вон тот воздушный замок стал реальным. Ах, как было бы здорово побродить по его пышно-белым залам! Увы, детство проходит, унося с собой мечты, оставляя серую мокрую реальность, которая проносится за окном вашего самолета.
