- И никаких вопросов, - предупредили сзади.
Голос внезапно показался смутно знакомым, но в голове плавала мутная усталость, мысли, замороженные холодом, напоминали студень, и я сдалась, позволив себе расслабиться и прикрыть глаза.
Сквозь дрему ощутила, как копыта застучали по насту дороги, как лошади перешли на рысь, а холодный ветер забрался под плащ, выстуживая остатки тепла.
Меня аккуратно сняли с лошади, куда-то понесли. Бережно развязали, уложили на твердое, сверху прикрыли чем-то теплым, и я окончательно провалилась в беспокойный сон. Куда-то бежала, увязая в глубоком снегу, искала Черныша, дралась с тенями, дрожала под проливным дождем, горела от жара в пустыне. И так по нескольку раз, не в силах вынырнуть из липкого кошмара.
- Дэр, - от порога сторожки лесника приветственно приподнялся Рыжий, баюкая раненую руку. Еще четверых он насчитал в лесу, и судя по тому, что его заметили на дальних подходах, – банда свое дело знала хорошо. Дозорные передвигались умело и бесшумно, и лишь слабый магический дар позволил ему засечь их.
- Сиди, - махнул, возвращая раненного на место, - где все?
- Тир с Принцем поят лошадей, остальные отдыхают и готовят обед.
Про дозорных, молодец, умолчал. И правильно, он для банды – чужак, наниматель и доверие ему лишь на размер кошелька с золотом полагается.
- Девушка?
- Еще не выходила.
Озабоченно нахмурился – скоро полдень, с другой стороны, девушке пришлось несладко, да и легла вчера поздно, но беспокойство заставило ускорить шаг и почти ворваться в сторожку. Внутри жарко горел очаг, воздух был наполнен запахами жаренного мяса, пригорелой каши, лошадиным потом и немытыми телами. Мужики честно пытались вести себя тихо, но что такое четверо здоровяков в тесной избе? При его появлении негромкий смех стих, разбойники повернулись ко входу, Жбан отнял баклажку с холодной водой от головы и привстал с лавки.
Но Фридгерса мало интересовали временные соратники. Он прошел к углу, отдернул грязную занавеску и замер, всматриваясь в лицо девушки. В глаза бросились покрасневшие щеки, обметанные губы, спутанные волосы и тяжелое с присвистом дыхание, но главным сюрпризом стало другое – он знал эту девушку и меньше всего ожидал увидеть ее здесь. Но дневной свет не оставлял сомнений: его рыжее солнце металось в бреду на грязных шкурах.
- Так вот вы какая, дарьета ВанКовенберх, - присел на край топчана, взял горячую ладонь в руки, погладил нежную кожу.
Во Фракании она использовала другую фамилию, да и Шанталь – не такое уж редкое имя, чтобы он даже в мыслях допустил совпадение. Значит, это ради нее он бросил все дела и отложил взятый в империи заказ. Ради нее третьи сутки спал урывками. Ради нее ему было обещано внушительное вознаграждение. Ради нее он перешел дорогу роланской короне. Не в первый раз, но теперь придется чаще оглядываться.
Впрочем, об этом еще будет время спросить у солнца, главное – быстро поставить ее на ноги. Если он потеряет заказ по дороге – не простит самому себе.
Поднялся, повернулся к разбойникам, и те попятились под его тяжелым взглядом.
- И никому не пришло в голову проверить, откуда столь крепкий сон, когда вы топочете здесь, точно табун лошадей?
- Так… это… - главарь сглотнул, вытянул шею, стараясь заглянуть Фридгерсу за спину, - кто их дарьет знает. Может, они всегда так спят?
Фридгерс прищурился, и главарь успокоительно поднял руки:
- Поняли мы, поняли.
- А что случилось-то? – с простодушным удивлением спросил Жбан, и Фридгерс скрипнул зубами, сдерживая порыв метнуть нож в лоб, за которым пряталось столь малое количество мозгов.
- Воды нагреть. Отправь кого-нибудь в деревню. Нужен мед, молоко. Самогон есть?
- Обижаешь, конечно, есть. Мы же договорились: пока не закончим, ни капли. Целая баклажка.
- Вот с нее и начнем, - кивнул Фридгерс.
По одному виду матери Леон понял - визит во дворец не удался.
- Да что он себе позволяет! – воскликнула дарьета ВанДаренберг, в сердцах швыряя перчатки на банкетку. – Думает, меня можно держать в приемной, точно безродную девку! А потом отправить домой!
Фэльма, не раздеваясь, прошла в кабинет, открыла бюро, достала хрустальный графин, плеснула себе золотой жидкости, осушила залпом. Леон, с удивлением наблюдая за матерью, поспешно прикрыл дверь. Не хватало еще дать слугам повод для сплетен.
- Все так плохо? - спросил, потому как настолько злой он не видел мать, даже когда сбежал с навязанного свидания, выпрыгнув со второго этажа.
- Паршивее не бывает, - подтвердила Фэльма, поджимая красивые полные губы. – Я ведь предупреждала: неважно, сколько сил ты отдаешь на благо страны, если понадобится – император использует тебя так, как ему потребуется.
- Меня сместили с должности? – прищурился Леон.
- Пока нет, - покачала головой Фэльма, - но курсируют упорные слухи об опале и твоем скором отбытии за Касторские горы.
Леон стиснул кулаки, глубоко вздохнул, приказывая успокоиться и унять горящий внутри гнев. Как они и предполагали, его постараются удалить со двора. Императора можно было считать кем угодно, но не дураком. Он не хочет скандала, а удаление со двора - шанс для ВанДаренбергов избежать позора. Помолвка не одобрена. А что в газетах писали, так мало ли кто ошибся… Газеты выпустят опровержение, принесут извинения. ВанДаренберги подтвердят: знакомство с девушкой было поверхностным, и они здесь пострадавшая сторона. Идеальный расклад с точки зрения света, но не для него.
И почему внутри зреет уверенность, что не будет никакого суда? Что приговор вынесен, и вряд ли им окажется монастырь или ссылка в северные губернии. Кто-то очень хочет скрыть произошедшее, ведь мертвые не болтают, и Леон подозревал, кто. Надо вернуться к началу этого безумного дела.
- Ты куда? – спросила мать, увидев, как он стремительно выходит из кабинета.
- Задавать вопросы.
На улице противно моросил дождь, все небо было обложено серыми тучами. Весна в этом году вела себя, точно истеричная старая дева, то и дело проливающая целые водопады слез. Леон с тоской вспомнил бесконечно синее небо Фракании, теплый морской бриз, напоенный ароматами цветов, и в душе поднялось глухое раздражение, а в голове замелькали мысли далекие от верноподданнических.
Хассель еще утром отправился в тюрьму: готовить почву. Для чего конкретно, как выразился шпион короны, будет ясно по ходу судебного процесса. Заодно он собирался надавить на контакты и обеспечить встречу с племянницей, которая должна была прибыть в столицу сегодня днем или ближе к вечеру.
Вот только Леон не верил ни в процесс, ни в желание кого-либо оказать помощь и навлечь на себя гнев императора. Как часто бывает – в достатке и благополучии у тебя десятки друзей, в беде остаются единицы.
Но они и сами справятся. У него есть несколько ниточек, за которые можно дернуть, напомнив прошлый долг. Да и Хассель не простой дэршан. Но сначала информация.
Верховный маг жил на окраине столицы. Поместье Чернобородого занимало большой участок довольно дорогой, из-за близости ко дворцу, земли, но никто и не пробовал намекнуть магу на чрезмерную, даже по меркам высшего света, площадь. Более того, соседствующие дома продавались или сдавались по самым низким ценам. Мало кто решался селиться поблизости от проклятых, как ходили в народе слухах, земель. Что только не рассказывали местные после пары стопок водки. И про мертвецов, охраняющих парк. И про замученных на алтарях девственницах, чьи мечущиеся души жалобно воют по ночам. И об измененных тварях, способных за один раз перекусить человека пополам.
Леон в поместье бывал несколько раз, но ни мертвецов, ни изменённых тварей, ни тем более душ не встречал. То ли они его боялись, то ли местные зарабатывали себе на выпивку кровавыми баснями.
Кованые ворота медленно открылись, пропуская автокар. Слева и справа потянулся парк, больше похожий на слегка причесанный лес. В глубине, среди стволов, мелькали бока зданий, и Леон впервые задумался: а зачем магу столько? Флигель для слуг, конюшня, кладовые и особняк – вот то, чем обычно довольствовалась знать. Он же насчитал с десяток домов – и это только те, что виднелись с дороги.
В душе зашевелились сомнения в лояльности магов. А не пропустил ли он главное зло, гоняясь за мелочью, чье недовольство короной выливалось в гневные речи и разбрасывание листовок?
- Дэршан ВанДаренберг, - дворецкий встретил его на мраморных ступенях парадного входа, с учтивым поклоном раскрыл зонт, пряча гостя от дождя, - прошу следуйте за мной. Вас ждут.
Леон удивленно вскинул брови: он не предупреждал о визите, а значит либо Чернобородый обладает способностью видеть будущее, либо маг в курсе дела.
Хозяин ждал его в кабинете. Окна были плотно зашторены тяжелыми гардинами, от горящих в камине дров по стенам плясали причудливые тени, единственная зеленая лампа на столе не разгоняла полумрак. В комнате было тепло и душно, но несмотря на жару, маг кутался в халат, одетый поверх домашнего костюма.
- Проходите, мой мальчик, не стойте на пороге.
Они все для него были «мальчиками». И даже сорокалетний казначей стоически переносил подобное обращение. Исключение делалось только для императора.
Леон одернул пиджак, испытывая непреодолимое желание снять его, закатать рукава рубашки, распахнуть окно и впустить внутрь свежесть дождя.
- Ужасная погода, не правда ли? Мои старые кости не любят сырость. Вот и сижу тут, как мышь в норе, греясь у огня.
«Скорее, как паук у паутины», внес мысленную поправку Леон.
- Не стойте, присаживайтесь.
Леон прошел к столу. Хозяйское кресло со скрежетом проехалось по паркету, он сел, ощущая, как кожа мягко прогибается под телом. Маг ценил комфорт, окружая себя дорогими вещами. Интересно, за чей счет обеспечивается роскошь? И Леон оценивающим взглядом обвел кабинет.
- Неожиданно, - Чернобородый с интересом взглянул на гостя, нагло занявшим его место за столом, - всегда знал, что вы неординарны.
- Это вы неординарны, ваше магейшество. Настолько, что решили подшутить над глупым работником короны и подсунули ему опасную игрушку. Признайтесь, хотели убить?
Леон наклонился вперед, сложил пальцы домиком, принимая привычную на допросах позу.
Маг неопределенно хмыкнул, сел на стул для посетителей, поправил халат и выжидательно посмотрел на визитера. Страха в его глазах не было.
- Магистр, вы в курсе: чистосердечное признание смягчает вину. Не желаете сэкономить мне время, а вам срок заключения? Или хотите, чтобы я пришел сюда с обыском?
Магистр прищурился, принимая игру, потом широко улыбнулся:
- Провоцируете на нападение? Я уже лет, как восемьдесят, не реагирую на провокации. Надеюсь, вы помните, что для обыска требуется личный приказ императора? Мне будет искренне жаль, если вы забудете о такой мелочи или, не дай бездна, придете с подделкой.
Леон тоже улыбнулся. Так широко, что скулы свело.
- У меня прекрасная память, ваше магейшество. Она не дает забыть ни о друзьях, ни о врагах.
Чернобородый развел руками.
- Понимаю ваши чувства, но магия – тонкая наука и требует неукоснительного соблюдения правил. Моей защиты не должен был коснуться случайный человек. Вы знали об этом и обещали исполнить. К тому же мне показалось или вас не слишком беспокоила жизнь воришки? Поправьте, если я неправильно запомнил ваши слова: «Вор – мелкая сошка и нам не интересен. Он должен привести к своему нанимателю. Вот его мне и достаньте.».
Леон скрипнул зубами, вынуждено признавая, что старик частично прав.
- Это была не просто защита, это была призванная тварь, уважаемый.
- Какой ужас! – воскликнул маг, мастерски демонстрируя потрясение. – Я пропустил такое чудо?
Леона передернуло, когда он вспомнил горящий алым взгляд «чуда».
- Вы понимаете? – маг вскочил с места, зашагал по кабинету, потом бросился к Леону и тут же отпрянул: - Ах, ничего вы не понимаете! Это легенды! Когда-то наши предки умели их не только призывать, но и подчинять. Сейчас… - он вернулся на стул, опустил голову в горестном жесте, - мы пытаемся, но…
- Но магия – тонкая наука, - понимающе кивнул Леон, с трудом сдерживаясь, чтобы не вцепиться в черную бороду мага и не оторвать ее к бездне. Прямо врать магистру не давала клятва верности императору, зато недоговаривать он научился мастерски.
- И откуда тварь взялась в дневнике, вы не знаете?
- Насколько долгим был контакт вашей, хм, невесты с печатью?
Леон помрачнел, побарабанил пальцами по столу.
- Сутки, не меньше.
- Ваша невеста – сильная женщина, - уважительно наклонил голову маг, продолжая: - У меня есть предположения о том, что именно изменило защиту, превратив ее в опасную тварь, но я не стану перегружать вас магическими догматами. Позвольте разобраться, а потом, обещаю, я предоставлю вам объяснения. Но для начала мне надо встретиться, так сказать, с активатором.
- Разве вы не все сделали для этого? Прислали целый отряд? Дарьета ВанКовенберх уже должна быть на подъезде к столице.
- Увы, - на этот раз абсолютно искренне вздохнул магистр, - вашу невесту сегодня ночью похитили из придорожного трактира. И весь мой, как вы выразились, отряд, не смог им помешать. Я не имею ни малейшего понятия, где сейчас дарьета ВанКовенберх, а вы?
Маг впился в лицо Леона острым взглядом.
- Кто? – выдохнул мужчина, чувствуя, как почва уходит из-под ног, а внизу разверзается бездна.
Маг развел руками.
- Мой человек связался со мной пару часов назад. Я отправил его навстречу отряду. Автокары были повреждены, отряд не смог продолжить путь, но и преследовать они тоже не могли – похитители ушли в лес на лошадях. Со слов очевидцев – орудовала опытная банда.
Маг помолчал, потом сочувственно добавил:
- Я бросил все силы на поиски, но считаю, вам тоже нужно знать.
Леон резко поднялся с недовольно скрипнувшего кресла.
- Где?
- Деревня Верхние Дубки. Трактир семьи Торос.
Леон шагнул к двери, обернулся:
- Не надейтесь, что я не вернусь к нашему разговору. Не знаю, какую игру вы затеяли, магистр, но девушку вы не получите. Так и передайте его величеству.
От громкого звука хлопнувшей двери маг поморщился. Кряхтя, поднялся. Пробормотал: «Мальчишка. Едва ходить научился, а угрожает.».
Открыл шкатулку, стоящую на каминной полке. Достал крохотную золотую брошку в виде мастерски сделанной мухи. Подул, и та встрепенулась, расправила крылья, зажужжала. Магистр распахнул окно, выпуская муху на улицу. Она спланировала вниз, села на плечо выходящего из дома мужчины и быстро спряталась в складке плаща.
- Найди ее, мой мальчик, - проговорил магистр, провожая взглядом уезжающую машину, - найди для меня.
Торопливый стук в дверь прервал лечебные процедуры на самом интересном, и Фридгерс накинул одеяло на обнаженную спину девушки. Поморщился, но вряд ли соратники, выгнанные на улицу, решили сунуться просто так.
- Кто? – рявкнул для острастки.
- Дэр, это мальчишка из трактира с новостями.
- Пусть заходит.
Задернул штору, скрывая девушку, и вышел встречать гостя.
- Дэр, - один из двух близнецов – кто именно: Тафр или Гастар - он не различал, склонился в поклоне.
- Говори, - разрешил мужчина. Мальчишка жадно проводил глазами брошенный на стол мешочек, звякнувший монетами, сглотнул и зачастил.
Голос внезапно показался смутно знакомым, но в голове плавала мутная усталость, мысли, замороженные холодом, напоминали студень, и я сдалась, позволив себе расслабиться и прикрыть глаза.
Сквозь дрему ощутила, как копыта застучали по насту дороги, как лошади перешли на рысь, а холодный ветер забрался под плащ, выстуживая остатки тепла.
Меня аккуратно сняли с лошади, куда-то понесли. Бережно развязали, уложили на твердое, сверху прикрыли чем-то теплым, и я окончательно провалилась в беспокойный сон. Куда-то бежала, увязая в глубоком снегу, искала Черныша, дралась с тенями, дрожала под проливным дождем, горела от жара в пустыне. И так по нескольку раз, не в силах вынырнуть из липкого кошмара.
- Дэр, - от порога сторожки лесника приветственно приподнялся Рыжий, баюкая раненую руку. Еще четверых он насчитал в лесу, и судя по тому, что его заметили на дальних подходах, – банда свое дело знала хорошо. Дозорные передвигались умело и бесшумно, и лишь слабый магический дар позволил ему засечь их.
- Сиди, - махнул, возвращая раненного на место, - где все?
- Тир с Принцем поят лошадей, остальные отдыхают и готовят обед.
Про дозорных, молодец, умолчал. И правильно, он для банды – чужак, наниматель и доверие ему лишь на размер кошелька с золотом полагается.
- Девушка?
- Еще не выходила.
Озабоченно нахмурился – скоро полдень, с другой стороны, девушке пришлось несладко, да и легла вчера поздно, но беспокойство заставило ускорить шаг и почти ворваться в сторожку. Внутри жарко горел очаг, воздух был наполнен запахами жаренного мяса, пригорелой каши, лошадиным потом и немытыми телами. Мужики честно пытались вести себя тихо, но что такое четверо здоровяков в тесной избе? При его появлении негромкий смех стих, разбойники повернулись ко входу, Жбан отнял баклажку с холодной водой от головы и привстал с лавки.
Но Фридгерса мало интересовали временные соратники. Он прошел к углу, отдернул грязную занавеску и замер, всматриваясь в лицо девушки. В глаза бросились покрасневшие щеки, обметанные губы, спутанные волосы и тяжелое с присвистом дыхание, но главным сюрпризом стало другое – он знал эту девушку и меньше всего ожидал увидеть ее здесь. Но дневной свет не оставлял сомнений: его рыжее солнце металось в бреду на грязных шкурах.
- Так вот вы какая, дарьета ВанКовенберх, - присел на край топчана, взял горячую ладонь в руки, погладил нежную кожу.
Во Фракании она использовала другую фамилию, да и Шанталь – не такое уж редкое имя, чтобы он даже в мыслях допустил совпадение. Значит, это ради нее он бросил все дела и отложил взятый в империи заказ. Ради нее третьи сутки спал урывками. Ради нее ему было обещано внушительное вознаграждение. Ради нее он перешел дорогу роланской короне. Не в первый раз, но теперь придется чаще оглядываться.
Впрочем, об этом еще будет время спросить у солнца, главное – быстро поставить ее на ноги. Если он потеряет заказ по дороге – не простит самому себе.
Поднялся, повернулся к разбойникам, и те попятились под его тяжелым взглядом.
- И никому не пришло в голову проверить, откуда столь крепкий сон, когда вы топочете здесь, точно табун лошадей?
- Так… это… - главарь сглотнул, вытянул шею, стараясь заглянуть Фридгерсу за спину, - кто их дарьет знает. Может, они всегда так спят?
Фридгерс прищурился, и главарь успокоительно поднял руки:
- Поняли мы, поняли.
- А что случилось-то? – с простодушным удивлением спросил Жбан, и Фридгерс скрипнул зубами, сдерживая порыв метнуть нож в лоб, за которым пряталось столь малое количество мозгов.
- Воды нагреть. Отправь кого-нибудь в деревню. Нужен мед, молоко. Самогон есть?
Главарь повеселел:
- Обижаешь, конечно, есть. Мы же договорились: пока не закончим, ни капли. Целая баклажка.
- Вот с нее и начнем, - кивнул Фридгерс.
По одному виду матери Леон понял - визит во дворец не удался.
- Да что он себе позволяет! – воскликнула дарьета ВанДаренберг, в сердцах швыряя перчатки на банкетку. – Думает, меня можно держать в приемной, точно безродную девку! А потом отправить домой!
Фэльма, не раздеваясь, прошла в кабинет, открыла бюро, достала хрустальный графин, плеснула себе золотой жидкости, осушила залпом. Леон, с удивлением наблюдая за матерью, поспешно прикрыл дверь. Не хватало еще дать слугам повод для сплетен.
- Все так плохо? - спросил, потому как настолько злой он не видел мать, даже когда сбежал с навязанного свидания, выпрыгнув со второго этажа.
- Паршивее не бывает, - подтвердила Фэльма, поджимая красивые полные губы. – Я ведь предупреждала: неважно, сколько сил ты отдаешь на благо страны, если понадобится – император использует тебя так, как ему потребуется.
- Меня сместили с должности? – прищурился Леон.
- Пока нет, - покачала головой Фэльма, - но курсируют упорные слухи об опале и твоем скором отбытии за Касторские горы.
Леон стиснул кулаки, глубоко вздохнул, приказывая успокоиться и унять горящий внутри гнев. Как они и предполагали, его постараются удалить со двора. Императора можно было считать кем угодно, но не дураком. Он не хочет скандала, а удаление со двора - шанс для ВанДаренбергов избежать позора. Помолвка не одобрена. А что в газетах писали, так мало ли кто ошибся… Газеты выпустят опровержение, принесут извинения. ВанДаренберги подтвердят: знакомство с девушкой было поверхностным, и они здесь пострадавшая сторона. Идеальный расклад с точки зрения света, но не для него.
И почему внутри зреет уверенность, что не будет никакого суда? Что приговор вынесен, и вряд ли им окажется монастырь или ссылка в северные губернии. Кто-то очень хочет скрыть произошедшее, ведь мертвые не болтают, и Леон подозревал, кто. Надо вернуться к началу этого безумного дела.
- Ты куда? – спросила мать, увидев, как он стремительно выходит из кабинета.
- Задавать вопросы.
На улице противно моросил дождь, все небо было обложено серыми тучами. Весна в этом году вела себя, точно истеричная старая дева, то и дело проливающая целые водопады слез. Леон с тоской вспомнил бесконечно синее небо Фракании, теплый морской бриз, напоенный ароматами цветов, и в душе поднялось глухое раздражение, а в голове замелькали мысли далекие от верноподданнических.
Хассель еще утром отправился в тюрьму: готовить почву. Для чего конкретно, как выразился шпион короны, будет ясно по ходу судебного процесса. Заодно он собирался надавить на контакты и обеспечить встречу с племянницей, которая должна была прибыть в столицу сегодня днем или ближе к вечеру.
Вот только Леон не верил ни в процесс, ни в желание кого-либо оказать помощь и навлечь на себя гнев императора. Как часто бывает – в достатке и благополучии у тебя десятки друзей, в беде остаются единицы.
Но они и сами справятся. У него есть несколько ниточек, за которые можно дернуть, напомнив прошлый долг. Да и Хассель не простой дэршан. Но сначала информация.
Верховный маг жил на окраине столицы. Поместье Чернобородого занимало большой участок довольно дорогой, из-за близости ко дворцу, земли, но никто и не пробовал намекнуть магу на чрезмерную, даже по меркам высшего света, площадь. Более того, соседствующие дома продавались или сдавались по самым низким ценам. Мало кто решался селиться поблизости от проклятых, как ходили в народе слухах, земель. Что только не рассказывали местные после пары стопок водки. И про мертвецов, охраняющих парк. И про замученных на алтарях девственницах, чьи мечущиеся души жалобно воют по ночам. И об измененных тварях, способных за один раз перекусить человека пополам.
Леон в поместье бывал несколько раз, но ни мертвецов, ни изменённых тварей, ни тем более душ не встречал. То ли они его боялись, то ли местные зарабатывали себе на выпивку кровавыми баснями.
Кованые ворота медленно открылись, пропуская автокар. Слева и справа потянулся парк, больше похожий на слегка причесанный лес. В глубине, среди стволов, мелькали бока зданий, и Леон впервые задумался: а зачем магу столько? Флигель для слуг, конюшня, кладовые и особняк – вот то, чем обычно довольствовалась знать. Он же насчитал с десяток домов – и это только те, что виднелись с дороги.
В душе зашевелились сомнения в лояльности магов. А не пропустил ли он главное зло, гоняясь за мелочью, чье недовольство короной выливалось в гневные речи и разбрасывание листовок?
- Дэршан ВанДаренберг, - дворецкий встретил его на мраморных ступенях парадного входа, с учтивым поклоном раскрыл зонт, пряча гостя от дождя, - прошу следуйте за мной. Вас ждут.
Леон удивленно вскинул брови: он не предупреждал о визите, а значит либо Чернобородый обладает способностью видеть будущее, либо маг в курсе дела.
Хозяин ждал его в кабинете. Окна были плотно зашторены тяжелыми гардинами, от горящих в камине дров по стенам плясали причудливые тени, единственная зеленая лампа на столе не разгоняла полумрак. В комнате было тепло и душно, но несмотря на жару, маг кутался в халат, одетый поверх домашнего костюма.
- Проходите, мой мальчик, не стойте на пороге.
Они все для него были «мальчиками». И даже сорокалетний казначей стоически переносил подобное обращение. Исключение делалось только для императора.
Леон одернул пиджак, испытывая непреодолимое желание снять его, закатать рукава рубашки, распахнуть окно и впустить внутрь свежесть дождя.
- Ужасная погода, не правда ли? Мои старые кости не любят сырость. Вот и сижу тут, как мышь в норе, греясь у огня.
«Скорее, как паук у паутины», внес мысленную поправку Леон.
- Не стойте, присаживайтесь.
Леон прошел к столу. Хозяйское кресло со скрежетом проехалось по паркету, он сел, ощущая, как кожа мягко прогибается под телом. Маг ценил комфорт, окружая себя дорогими вещами. Интересно, за чей счет обеспечивается роскошь? И Леон оценивающим взглядом обвел кабинет.
- Неожиданно, - Чернобородый с интересом взглянул на гостя, нагло занявшим его место за столом, - всегда знал, что вы неординарны.
- Это вы неординарны, ваше магейшество. Настолько, что решили подшутить над глупым работником короны и подсунули ему опасную игрушку. Признайтесь, хотели убить?
Леон наклонился вперед, сложил пальцы домиком, принимая привычную на допросах позу.
Маг неопределенно хмыкнул, сел на стул для посетителей, поправил халат и выжидательно посмотрел на визитера. Страха в его глазах не было.
- Магистр, вы в курсе: чистосердечное признание смягчает вину. Не желаете сэкономить мне время, а вам срок заключения? Или хотите, чтобы я пришел сюда с обыском?
Магистр прищурился, принимая игру, потом широко улыбнулся:
- Провоцируете на нападение? Я уже лет, как восемьдесят, не реагирую на провокации. Надеюсь, вы помните, что для обыска требуется личный приказ императора? Мне будет искренне жаль, если вы забудете о такой мелочи или, не дай бездна, придете с подделкой.
Леон тоже улыбнулся. Так широко, что скулы свело.
- У меня прекрасная память, ваше магейшество. Она не дает забыть ни о друзьях, ни о врагах.
Чернобородый развел руками.
- Понимаю ваши чувства, но магия – тонкая наука и требует неукоснительного соблюдения правил. Моей защиты не должен был коснуться случайный человек. Вы знали об этом и обещали исполнить. К тому же мне показалось или вас не слишком беспокоила жизнь воришки? Поправьте, если я неправильно запомнил ваши слова: «Вор – мелкая сошка и нам не интересен. Он должен привести к своему нанимателю. Вот его мне и достаньте.».
Леон скрипнул зубами, вынуждено признавая, что старик частично прав.
- Это была не просто защита, это была призванная тварь, уважаемый.
- Какой ужас! – воскликнул маг, мастерски демонстрируя потрясение. – Я пропустил такое чудо?
Леона передернуло, когда он вспомнил горящий алым взгляд «чуда».
- Вы понимаете? – маг вскочил с места, зашагал по кабинету, потом бросился к Леону и тут же отпрянул: - Ах, ничего вы не понимаете! Это легенды! Когда-то наши предки умели их не только призывать, но и подчинять. Сейчас… - он вернулся на стул, опустил голову в горестном жесте, - мы пытаемся, но…
- Но магия – тонкая наука, - понимающе кивнул Леон, с трудом сдерживаясь, чтобы не вцепиться в черную бороду мага и не оторвать ее к бездне. Прямо врать магистру не давала клятва верности императору, зато недоговаривать он научился мастерски.
- И откуда тварь взялась в дневнике, вы не знаете?
- Насколько долгим был контакт вашей, хм, невесты с печатью?
Леон помрачнел, побарабанил пальцами по столу.
- Сутки, не меньше.
- Ваша невеста – сильная женщина, - уважительно наклонил голову маг, продолжая: - У меня есть предположения о том, что именно изменило защиту, превратив ее в опасную тварь, но я не стану перегружать вас магическими догматами. Позвольте разобраться, а потом, обещаю, я предоставлю вам объяснения. Но для начала мне надо встретиться, так сказать, с активатором.
- Разве вы не все сделали для этого? Прислали целый отряд? Дарьета ВанКовенберх уже должна быть на подъезде к столице.
- Увы, - на этот раз абсолютно искренне вздохнул магистр, - вашу невесту сегодня ночью похитили из придорожного трактира. И весь мой, как вы выразились, отряд, не смог им помешать. Я не имею ни малейшего понятия, где сейчас дарьета ВанКовенберх, а вы?
Маг впился в лицо Леона острым взглядом.
- Кто? – выдохнул мужчина, чувствуя, как почва уходит из-под ног, а внизу разверзается бездна.
Маг развел руками.
- Мой человек связался со мной пару часов назад. Я отправил его навстречу отряду. Автокары были повреждены, отряд не смог продолжить путь, но и преследовать они тоже не могли – похитители ушли в лес на лошадях. Со слов очевидцев – орудовала опытная банда.
Маг помолчал, потом сочувственно добавил:
- Я бросил все силы на поиски, но считаю, вам тоже нужно знать.
Леон резко поднялся с недовольно скрипнувшего кресла.
- Где?
- Деревня Верхние Дубки. Трактир семьи Торос.
Леон шагнул к двери, обернулся:
- Не надейтесь, что я не вернусь к нашему разговору. Не знаю, какую игру вы затеяли, магистр, но девушку вы не получите. Так и передайте его величеству.
От громкого звука хлопнувшей двери маг поморщился. Кряхтя, поднялся. Пробормотал: «Мальчишка. Едва ходить научился, а угрожает.».
Открыл шкатулку, стоящую на каминной полке. Достал крохотную золотую брошку в виде мастерски сделанной мухи. Подул, и та встрепенулась, расправила крылья, зажужжала. Магистр распахнул окно, выпуская муху на улицу. Она спланировала вниз, села на плечо выходящего из дома мужчины и быстро спряталась в складке плаща.
- Найди ее, мой мальчик, - проговорил магистр, провожая взглядом уезжающую машину, - найди для меня.
Глава четвертая
Торопливый стук в дверь прервал лечебные процедуры на самом интересном, и Фридгерс накинул одеяло на обнаженную спину девушки. Поморщился, но вряд ли соратники, выгнанные на улицу, решили сунуться просто так.
- Кто? – рявкнул для острастки.
- Дэр, это мальчишка из трактира с новостями.
- Пусть заходит.
Задернул штору, скрывая девушку, и вышел встречать гостя.
- Дэр, - один из двух близнецов – кто именно: Тафр или Гастар - он не различал, склонился в поклоне.
- Говори, - разрешил мужчина. Мальчишка жадно проводил глазами брошенный на стол мешочек, звякнувший монетами, сглотнул и зачастил.
