Корнелия согласилась и, уткнувшись носом ему в шею, в самом деле вскоре заснула.
На утро ей за эту сцену стало стыдно. Нашла, что ляпнуть! И всё равно, насколько мил и заботлив был весь предыдущий день этот гад! Одно дело жить с ним и спать, даже хотеть от него детей, а другое — признавать близость и собственную потребность в тепле и заботе.
Из-за этого она нервничала и долго пыталась взять себя в руки. В том числе и судорожно глядя на привычный флакон с зельем-контрацептивом. К этому разговору предстояло вернуться, а зелье перестать пить. Пусть их ссора и усложнила всё раньше времени.
Зато Фобос казался особенно довольным жизнью. Чем это вызвано, можно было только догадываться. Когда она выползла из ванной, далеко не в своём look out, пусть и приемлемом для работы виде, он уже пил кофе в обнимку с очередным книжным томом. Усмехнувшись её появлению, супруг вернулся к прерванному занятию. Корнелия, получив свою кружку кофе и залив хлопья молоком уселась рядом.
— Не жди меня сегодня вечером, — сообщил Фобос.
Оторвавшись от завтрака, Корнелия перевела взгляд на мужа, молча требуя объяснений.
— Планирую засидеться на работе. Есть пара вопросов, требующих решения. К тому же, мне не нравится, что творит Седрик, — ответил принц.
То, как он нахмурился, вспомнив своего союзника, дало понять, что самое важное в этом уравнении именно это замечание. Дела Фобос вел ловко и без особенных затруднений. Хезерфилд если и не казался ему лягушатником, то и бассейном с акулами не был. Так что об этом Корнелия не волновалась, зная, что в случае чего её контора в состоянии отмазать если не от всего, то от большей части неприятностей, а шеф тот ещё адвокат дьявола. В отсутствие совсем уж откровенного криминала и мафиозных разборок она верила, ну или, вернее, надеялась, что у Фобоса хватит ума в такое не лезть.
— Что случилось? — спросила она.
— Ты ведь и сама всё видела: он рассыпается на части. И есть у меня нехорошее подозрение, что дело дошло до наркоты.
Фобос поставил локти на стол и свел пальцы в замок. Лицо из привычно расслабленного в быту становилось не менее привычным, но серьёзным.
Корнелия это видела. И не могла сказать, что судьба ручного змеёныша принца была ей совсем уж безразлична. После завершения охоты на заговорщиков, Элеон оставила Седрика на Земле и поручила заботам Фобоса и, как следствие, стражниц. Они убедились в обустроенности быта когда-то сиятельного лорда, но на большее пока не сподобились.
Приглядывали в полглаза, конечно, но не вмешивалась, пусть понимание неизбежности действий и крепло. Решение вопроса всё равно откладывалось так долго, как получалось. Задержка же оправдывалась уверенностью в способности Хай Лин чувствовать нюансы и полутона и, как следствие, вовремя забить тревогу, если дело выйдет из-под контроля.
— Странная забота о том, кто тебя когда-то съел, — попробовала немного сместить акцент чародейка, отыгрывая себе немного времени.
— А ты когда-то лишила меня короны, — пожал плечами Фобос. — Не знаю, кто из вас виноват больше, особенно учитывая, что из его предательства вышло куда больше пользы.
Аргумент был железным. Пусть поедание казалось Корнелии более неприятным. Наверное, из-за ненужного физиологизма, ну и она всё же считала корону меньшей ценностью, чем жизнь. Но если именно оно было необходимо Фобосу, чтобы научиться признавать свои ошибки и смотреть на вещи иначе, то, пожалуй, он прав. Тем более, корона стоила ему ещё и многих лет заключения. Тоже следовало признать.
— Что ты думаешь делать? — спросила стражница.
— Встряхну за шкирку как следует, — сказал муж.
Интонация, с которой было сделано это заявление, заставила её вздрогнуть. Было понятно, что ничего хорошего Седрика не ждёт и процесс объяснения будет доходчив и болезнен.
— Мне нужен дееспособный союзник, а не непонятно кто.
— Планируешь доверять ему?
Это взволновало Корнелию куда больше. Какими бы не были их с Фобосом отношения, зла ему она не желала. Скорее, наоборот. Оттого такое близкое общение с бывшим вассалом и союзником не могло её не напрягать.
— В пределах разумного. Мы много лет проработали вместе, я хорошо знаю, на что он способен.Ну или был способен. У нас обоих хватает грехов друг перед другом, но насколько это тянет — нужно смотреть.
Такого подробного отчета Корнелия не ожидала услышать, поэтому, больше не сомневаясь, сказала.
— Тогда поговори с Хай Лин. У неё сейчас больше всех информации.
И, уже более для себя неожиданно, взяв не сопротивляющегося Фобоса за руку, добавила.
— И будь осторожнее.
Удивление на его лице появилось, но быстро сменилось улыбкой и расслабленностью. Ответив пожатием, он дал ей обещание, и Корнелия поняла, что у неё камень с души упал. Во-первых, можно было не копаться в причинах и следствиях и ещё какое-то время жить как живётся. Фобос дал ей такую возможность. Во-вторых, ситуация с Седриком если кому и выйдет боком, то только самому змееликому лорду, а это, по мнению Корнелии, было меньшей их возможных горестей.
Приятного утреннего заряда стражнице хватило на весь день. Даже при условии, что толком позавтракать из-за разговоров ей не удалось. Она разобралась со всеми делами, улыбалась коллегам, вызывая вопросы об особенных событиях в личной жизни. Даже шеф и тот не преминул сделать комплимент её цветущему виду.
Она давно знала, что все не вовлеченные в мередианские перипетии ей немножко завидуют. Они с Фобосом были красивой парой. Да ещё и облаченной во флер счастливых молодоженов. Часто задумываясь об этом, Корнелия испытывала раздражение, но сегодня её это не задевало. И ночные откровения перестали казаться чем-то недопустимым. Мало ли чего скажешь спросонья, тут и больше себе можно позволить.
Ей в голову даже пришла крамольная мысль, что и в быту тоже можно. Ведь именно этого и пытался добиться Фобос до их скандала. За этими же размышлениями она вернулась домой раньше обычного, отпустила отчитавшуюся домоправительницу и отправилась на кухню сама.
На душе было настолько легко, что стражница решила придавать своему настроению материальную форму. О возможности испечь шарлотку она задумалась в обед, когда одна из коллег рассуждала о том же, только в контексте своих детей и их любви к яблокам.
Тесто замесилось легко. Яблоки тоже попались хорошие. Корнелия получала редкое удовольствие от кулинарии, вызванное чувством, что делаешь что-то приятное другому человеку. В отличие от вчерашнего завтрака, сегодня ей управлял порыв, а оттого действие не казалось ни натянутым, ни глупым. Просто желание побаловать себя и близких. Может, ещё и заглянувшим на огонёк девчонкам завтра что останется.
Пирог был только отправлен в духовку, а она ещё не успела смыть с себя и пострадавших поверхностей муку, когда входная дверь зашумела открываясь. Помня, что ключи от дома есть только у мужа, она решила не отвлекаться. Фобос вполне мог обойтись без встречающей делегации и найти её, подтянувшись на запах выпечки. Но, услышав шум, изменила своё мнение.
Краем глаза убедившись, что не забыла поставить таймер, стражница поспешила в коридор. Увиденное её ужаснуло. Окровавленный супруг еле стоял на ногах и выглядел, мягко говоря, паршиво. Первой мыслью стало удивление — как он вообще пришёл?!
Спешно бросившись к Фобосу, Корнелия поймала зашатавшегося супруга, перетягивая большую часть его веса на себя. Не сразу поняв, кто это, он попробовал сопротивляться, но она поспешила заговорить, надеясь, что её голос он узнает быстрее.
— Это всего лишь я, обопрись на меня. Я помогу.
Приказу он последовал не сразу, но пытаться убить её перестал быстро. Понемногу понимая, что это она, что желает помочь и может выдержать его вес на плечах. Кровопотеря становилась всё сильнее, пока они поднимались по лестнице, Фобос начал запинаться, не иначе темнело в глазах. Преодолев тяжесть повисшего на руках тела, Корнелия пошла дальше.
Необходимая собранность приходила сама собой. Действовать предстояло оперативно. В первую очередь нужно осмотреть ранения и остановить кровь, а дальше будет время для всего остального.
Фобос даже в таком состоянии не терял бдительности, стражнице вновь пришлось его успокаивать, когда он дернулся, стоило ей поднести руки к остаткам его пиджака и рубашки.
— Я постараюсь не сделать тебе больно, успокойся.
Размах повреждения был впечатляющ, непонятно, что за тварь его покусала, но от плеча она мало что оставила. Очистить рану, не причиняя ему боли, было невозможно, но Корнелия старалась.
При желании, она могла управлять предметами и не видя их. Ног на земле хватало, чтобы почувствовать всё находящееся в радиусе нескольких метров. Так что необходимость сходить за тазиком с водой и тратить на это время отпадала. Получив какое-никакое, а приспособление, Корнелия начала промывать рану и прикладывать холод. Её возможности врачевания примерно этим и ограничивались. Муж зашипел и выгнулся дугой.
— Что за варварство! — выдал он.
— Не я настолько достала лучшего друга Седрика, что он решил повторить попытку съедения сюзерена. Так что терпи. Он хотя бы не ядовитый?
— Это не Седрик, — ответил Фобос.
Позволяя снова прикоснуться вымытой в ледяной воде тряпкой к развороченному плечу.
— Ты ведь волшебница, Корнелия, ради всего святого, — продолжал страдать он.
— Я стражница земли, а не целительница. Могу вырастить из твоей крови симпатичный куст, жаль, такой извращенный способ убийства пока не входит в мои планы.
Немного успокоившись и пережив новую порцию боли, Фобос заговорил вновь. Похоже, её сосредоточенность помогала ему отпустить собственную панику.
— Целительство — самая простая магия из возможных. Нужно всего лишь пожелать и отдать силу.
— Если дело только в этом, то тащи сколько необходимо, я знаю, ты умеешь.
Корнелия понимала, что без магии или лучше чего помощнее здесь не обойтись, и это её злило. Время для экспериментов было не самое подходящее. Вернее, совсем не подходящее. И подступающая тряска в пальцах была самым дурным знаком из возможных.
Фобос поймал её ладонь здоровой рукой и поднёс к развороченному плечу.
— Попробуй. Просто пожелай и отдай силу, как делаешь при творении магии.
— Ты сумасшедший. Почему не обратился в больницу!
— Здравствуйте, меня зовут Фобос и меня покусал инопланетный монстр?
Деваться было некуда. На глазах проступали слёзы. Он уже здесь, ждать скорую некогда. Почувствовав лёгкий отток своей силы, Корнелия перевела взгляд на него. Решил не маяться дурью и вылечить себя сам?
— В таком состоянии я могу выпить тебя досуха, мне бы этого не хотелось. Попробуй. Это проще, чем кажется.
Взяв себя в руки, она глубоко вдохнула и накрыла свободной рукой не касаясь поврежденной области. Легко говорить, ладно, попробуем, тем более, какой-никакой контакт есть. Корнелия попробовала вспомнить всё, чему её когда-то учила королева Замбалы. Если возможно войти в контакт с целой планетой, то с мужем тем более.
Он отпустил её сразу, как только почувствовал ответное движение, видно, в самом деле опасался забрать слишком много силы. Установлению дальнейшего контакта не мешал до поры до времени. Когда он силой вытолкнул её из своего тела, Корнелия тяжело и неожиданно вернулась в обычное состояние сознаний.
— Зачем? — прохрипела она.
До полного исцеления было ещё далеко — это она чувствовала. Сил в ней правда заметно поубавилось, но закончить она бы сумела.
— Всё в порядке, — сообщил он.
Его дыхание понемногу возвращалось в норму, но полутрупом он по-прежнему выглядел. Плечо приобрело более приличный вид, но всё ещё было повреждено. Правда теперь можно было спокойно перебинтовать его и наложить мазь. У параноика Фобоса, кажется, что-то похожее было припасено, может и зелье какое есть, только ей он забыл об этом сказать.
— Я не думал, что ты двинешься дальше остановки крови, может немного присушишь, — сказал он. — Ты поразительно распределяешь силу, мне это никогда не давалось.
По тому, как он старался заговорить ей зубы, Корнелия поняла, что муж волнуется и чувствует себя неловко. Она тоже так делала, когда с ней происходило подобное.
— Почему тогда не остановил меня раньше?
— Похоже, вырубился, а когда очнулся понял, что ты увлеклась.
— Мог бы позволить закончить, у меня ещё хватает сил, — заметила стражница.
Не дав ему выдавать банальности, которые бы и сама высказала, окажись на его месте, девушка удивила мужа ещё больше, поцеловав нежно и вдумчиво, как делала очень редко, если вообще делала, перебирая длинные серебряные волосы.
— Зачем? — спросил Фобос.
У него не было сил с ней бороться и желания отвечать отказом, но доверять он умел ещё хуже неё. А единственную попытку приблизиться к ней больше привычного на фоне общего родительства, она загубила пару дней назад.
— Затем, что ты мой муж, — ответила Корнелия.
Ничего лучше в этот момент в голову не шло. Её можно было понять двояко, но как объясниться иначе она не представляла. Попробовав разрушить эту неоднозначность, она добавила тоном, который уж точно должен был быть понят правильно.
— К тому же, ты ещё не сделал мне ребёнка.
Фобос рассмеялся. Корнелия внимательно наблюдала за ним, чтобы убедиться, что он не воспримет это как шантаж или повышенную обязательность перед долгом стражницы.
Единственное, что она заметила, было собственное возбуждение, для которого было совсем не время.
— Что это за звук? — спросил Фобос, прислушиваясь.
Корнелия тоже прислушалась. Занятая посторонними мыслями она совсем упустила его из внимания.
— Это таймер на плите, — ответила она, после чего поняла, к чему это оно всё. — Шарлотка готова.
После чего соскочив с постели поспешила спасать позабытый пирог. Не зря она упорно заявляла, что её персона на кухне — это не к добру на протяжении уже многих лет. Вот угораздило её сегодня туда заглянуть — получите распишитесь, вагон неприятностей. Увы, все эти правильные мысли шли слабым фоном и отголоском того, что занимало сознание в первую очередь. А это были вполне однозначные картинки, заставляющие чувствовать себя то ли нимфоманкой, то ли извращенкой.
Вытащив пирог из духовки, Корнелия спрятала горящие лицо в ладонях. Она на дух не выносила зависимых и несамостоятельных мужчин. В какой-то период жизни такие стали для неё чуть ли не красной тряпкой, которой демонстративно размахивают перед глазами, вызывая бешенство. Так что же тогда такого привлекательного в сложившихся обстоятельствах? Фобос ранен, уязвлен и уязвим, нужно выяснить, при каких обстоятельствах это случилось. К тому же, и он совсем не герой, должный вызывать нечто особенное и глубокое. Но вместо чего угодного другого, стражница земли чувствовала влагу между ног и тяжесть внизу живота, и никакие усилия воли не помогали от этого избавиться.
Прихватив перевязочный набор, а потом, после заминки, ещё ужин и пару кусков пирога, она пошла наверх. Продолжать издевательства. В первую очередь над собой.
Фобос нашелся во всё той же полулежачей позе. Как бы ни пытался храбриться, а чувствовал он себя паршиво. Устроив переносной столик на прикроватной тумбочке, она обратилась к супругу.
