Но их тут слишком много, ярл. Ловить замучаешься. Пока они растеряны… послать бы воинов, чтобы приглядели за казной Гудрема. В здешней кладовой сложено все золото Ольвдана. Дележки пока не было. Да и Гудрем привез с собой не один сундук.
Видно человека бывалого, пролетело в уме у Харальда. Говорит о главном, пока сам он пялится по сторонам.
— С этого и начнем. — Харальд оглянулся на своих. — Бъёрн, Ларс, Нарвин!
Кетиля нет, мелькнуло у него. Но может, ещё жив? Ранен, спрятался где-то…
— Отберите себе по семь человек из моих новых людей. Пусть они покажут вам дорогу к казне, теперь уже нашей. Убби, останься при мне. Как ты думаешь, что сделает Вельди, когда узнает, что Хрорик убит, а в крепости сидит Ёрмунгардсон?
Убби приосанился. Похоже, прежний ярл с ним не советовался.
— Ну, если он узнает, не заходя в Йорингард… Ормульфа, наследника Хрорика, ты тоже убил.
Значит, вторым человеком в дорогом шлеме был сын ярла, подумал Харальд.
— Однако у него осталось ещё трое сыновей. Может, Вельди захочет вернуться к ним? Чтобы встать под руку второго сына Хрорика, Ускиля? Впрочем…
Убби ткнул рукой в сторону фьорда.
— Видишь, ярл? Вон с того краю две лодки отошли. Кто-то из людей Гудрема поплыл к ушедшим драккарам. Там на одном из них командует хёрсир Грюмир, человек Гудрема. Грюмир не дурак, и сразу поскачет к своему конунгу с вестью. Но он попытается увести с собой оба драккара. А на корабле Вельди часть хирда набрана из людей Гудрема. И выбора ему не оставят. Придется Вельди уйти с Грюмиром!
Харальд оглянулся. Заметил на мелких волнах два пятнышка, державшиеся у самых скал. Вот и это решилось само собой.
Изначальная задумка рассыпалась в прах у него на глазах. Лишь бы уходящие драккары не наткнулись на Кейлева. Вся надежда на то, что старик затаится в тени утесов, пока корабли Гудрема огибают мыс. Те будут выгребать против ветра, в сиянии факелов…
— Ко мне! — рявкнул Харальд, разворачиваясь к людям Хрорика.
А когда они подбежали, приказал:
— Рассыпьтесь цепью вдоль берега. Проверьте каждый из драккаров. Может, кто-то из людей Гудрема уже дырявит им дно? И ещё… там остался один из моих парней. Он или ранен, или мертв. Если увидите, помогите ему. Убби, ты при мне!
— Да, ярл, — с готовностью отозвался здоровяк.
И тут же предложил:
— Может, погрузим казну на корабль, да уйдем? Драккаров полно, бери любой. Только корыто Хрорика лучше не брать. Тут и поновей есть, я смотрел!
— Пока остаемся, — выдохнул Харальд.
Бывшие воины Хрорика спускались на берег. Мелкие отряды слева и справа, до этого стоявшие с копьями наперевес, уже бежали к стенам крепости, подходившим к самой воде.
Йорингард был взят. Почти взят.
— Кто сейчас сторожит крепость? — спросил Харальд, глядя на огоньки, мерцавшие у устья фьорда.
Как только лодки доберутся до драккаров, те уйдут. Зато у него стало больше людей.
— На стенах человек двадцать наших. И ещё местные, которых нанял Гудрем. Но они давали клятву ему, поэтому не знаю, что решат…
— Понятно. Пошли, глянем.
Они вдвоем дошагали до ворот. Харальд по пути заметил нескольких викингов перед одним из домов — приземистым, стоявшим в середине крепости. Разглядел в свете факела лицо Бъёрна.
Значит, казна там.
— Заглянуть бы туда, — осторожно сказал Убби, шедший следом. — Посмотреть, сколько всего лежит. Да пересчитать.
— Успеется, — равнодушно бросил Харальд.
Стража со стен, как он и предполагал, уже сошлась у главных ворот, побросав посты.
Местные стояли отдельно, у самых створок. Хмурые, злые.
Бывшие люди Хрорика, которых легко было отличить по золотым и серебряным браслетам, собрались у костра перед воротами, не обращая на них внимания. Смотрели спокойно, вольготно опираясь на копья…
Харальд с сожалением обвел взглядом местных.
Оружие, кольчуги и шлемы на каждом — лишь немногим хуже, чем у ветеранов Хрорика. Это Нартвегр, здесь у каждого в доме имеется копье, щит и топор. И есть хотя бы пара походов за плечами.
Но пытаться переманить их бессмысленно. Они уже дали клятву Гудрему. Сам он в любой миг может уйти, а у них здесь семьи, и они об этом помнят.
Харальд дошагал до костра. Уронил, посмотрев на местных:
— Пойдете под мою руку? Нет? Тогда уходите. Убби, прикажи, чтобы им открыли ворота. И гнали отсюда.
Убби бросил несколько слов. Харальд развернулся, глянул на фьорд, видневшийся в просвете между домами.
Крохотные искры огоньков все ещё тлели вдали.
— Скажи своим, чтобы разошлись вдоль стен. Отныне они у меня на службе. Кто не хочет, пусть уходит вслед за местными. А оставшиеся получат свою долю от казны, которая лежит в крепости. Если сюда сунутся вояки Гудрема, дозорные должны поднять тревогу, но в драку не лезть. Пусть отступят к кладовой, где хранится казна.
Убби кивнул.
Затем Харальд вернулся на берег. Пожалуй, стоит сделать так, как предлагал Убби — выбрать драккар покрепче, перетащить туда добычу…
Уже осмотрев полдюжины драккаров, он внезапно заметил, что огоньки стали ярче.
Корабли, уплывшие к устью фьорда, возвращались.
Кейлев торчал на носу, разглядывая драккары, подходившие к устью фьорда.
Их было видно издалека — свет факелов, выставленных на баграх за планширь, лизал просмоленные борта.
Со своим ярлом на это дело Кейлев пошел не из молодого азарта, как другие. А ради одной задумки. Двое его сыновей ходили в походы на драккарах другого ярла — но этой весной Кейлев хотел перетащить их к Харальду.
В тот хирд, что наберут для строившегося драккара.
Пусть ярла побаивались, потому что Харальд в бою зверел — но своих он не трогал. И никто не мог отрицать, что Харальд ярл удачливый. Опять же, за спины своих воинов никогда не прятался.
Наоборот, сам первым лез в бой. И этим многих уберег от гибели. Как раз такому ярлу Кейлев и хотел доверить своих сыновей — двух из четырех, что ещё живы. Самый старший не вернулся из похода, ещё один пропал в море, уйдя порыбачить…
А поскольку Харальд обещал сделать отличившихся хёрсирами, Кейлев был твердо намерен отличиться.
Глядишь, стал бы хёрсиром, пусть и на старости лет. Потом взял бы к себе сыновей. И через годик передал хирд одному из них…
Поэтому, когда драккары Гудрема поплыли обратно к крепости, Кейлев медлить не стал. Сам он пожил достаточно, а поймать удачу за хвост на излете жизни — кто от такого откажется?
— Ставьте парус, — приказал он, не повышая голоса. — И на весла, живо. Нюхом чую, ярлу скоро понадобится наша помощь.
Подойду туда на мягких лапах, решил Кейлев. Драки в больших крепостях редко идут так, как задумано. Пожаров в Йорингарде почему-то нет, и надо глянуть, как там ярл. Главное, чтобы их не заметили эти, с факелами…
Огоньки чужих драккаров быстро приближались к крепости. Там, похоже, спешили. Шли и на веслах, и под парусом.
— Что они здесь забыли? — пробормотал стоявший рядом Убби. — По всем раскладам, должны были уйти!
Харальд помолчал, оглядывая берег. Сказал нехотя:
— Полагаю, они тоже вспомнили о казне Йорингарда.
— И что делать будем, ярл?
— Драться, что ещё? — Харальд сплюнул. Нижняя часть лица, которую не прикрывала личина шлема, после недавней бойни была залита кровью. — Найди для меня какой-нибудь шлем. Только без позолоты.
Зря я тогда отшвырнул свой, подумал Харальд угрюмо. Сейчас, в темноте, его уже не найти. Но когда накатывает бешенство, не до умных мыслей…
— И эля мне. Промочить горло.
Убби сунул ему в руку баклажку, содранную с собственного пояса. Затем ушел в темноту, подсвеченную кострами у стен — и факелами, догоравшими среди разрубленных тел.
Драться, так драться, решил Харальд. Взять один из драккаров, людей — и вперед, встретить врага на воде.
Бывшие воины Хрорика, посаженные на весла, гребли размашисто. До кораблей Гудрема оставалось два полета стрелы, когда Харальд различил во тьме за ними свой драккар. Державшийся в стороне, поближе к утесам.
На нем факелы не горели — но смутно, едва заметно, проступал на черных скалах сероватый изгиб паруса. Надутого ветром под светом звезд…
Поторопился ты, Кейлев, с досадой подумал Харальд.
И нахлобучил шлем, принесенный Убби.
Значит, придется поторопиться и ему.
— Ярл Харальд! — долетело вдруг с одного из драккаров.
— Это Грюмир, — уронил Убби, стоявший рядом. — Его голос. Смотри-ка, они там паруса зарифляют. И грести перестали. Поговорить хотят?
Харальд не ответил. Сейчас и так все прояснится.
— Ты, говорят, смелый воин? — заорал Грюмир. — Давай решим все между собой, как два доблестных мужа! Я сам отправлюсь на твой драккар! Устроим хольмганг у тебя на борту… если ты не обмочишься со страху, конечно! Только дай слово, что не струсишь и выйдешь со мной биться!
— Ловушка, — уверенно определил Убби. — Не слушай его, ярл!
Он и сам не знает, насколько прав, говоря о ловушке, подумал Харальд. Следом спросил:
— Убби, ты был на том пиру, где Гудрем заявил, что заставит меня служить ему?
— Ну… — нерешительно протянул тот.
— Знаешь что-нибудь об этом?
— А что, это правда? — поразился Убби. — Нет, ярл. Думаешь, Грюмир может что-то сделать? Тогда точно не следует соглашаться!
Но эти драккары не исчезнут от моего отказа, пролетело в уме у Харальда. А конунг Гудрем мог доверить Грюмиру кое-какие секреты. Как своему хёрсиру.
Кроме того — там вдали, за кормой у чужих кораблей, плывет его собственный драккар. С половиной его хирда и Добавой…
Харальд оперся о планширь, подался вперед. Закричал:
— Только ты и я! Больше никого! Никаких помощников, никаких щитов!
— Согласен! — рявкнули в ответ.
— Очистите палубу от носа до мачты, — негромко приказал Харальд, уже отступая. — Лавки для гребцов уберите. Будет ему хольмганг.
— Без людей, которые держат щиты перед дерущимися, это уже не совсем хольмганг, — тоном знатока заметил Убби. — Ну или хольмганг не по правилам. Такие любят парни с гор. Они ещё шкуру стелят. У них в горах островов нет, вот и приходится (хольмганг означает «прогулка на остров»)…
Убби осекся — похоже, все-таки вспомнил, кто отказался от помощников со щитами. Тут же торопливо рыкнул, разворачиваясь к воинам:
— Чего встали? Убирайте лавки! Разожгите пару факелов, подстелите под них мокрые шкуры! Хоть посмотрите, как дерутся настоящие викинги!
Харальд нахмурился. Подумал — если все обернется худо, главное, чтобы Кейлев догадался вовремя уйти. Золото из Хааленсваге у него с собой…
И за девчонкой старик присмотрит, раз обещал. В память о своем ярле.
На драккаре Харальда слова о хольмганге тоже расслышали. Те долетели отголосками, благо Грюмир орал во всю мощь.
— Парус убирайте, — негромко бросил Кейлев, вглядываясь в то, что творилось впереди. — Олаф, сбегай на корму, передай Хрору, пусть правит к левому берегу. Обогнем их слева. И по кружному пути выйдем к драккару, на котором сейчас наш ярл. По левому борту весла в воду, по правому греби!
Драккар начал разворачиваться к скалам, движимый правым рядом весел — и направляемый кормилом.
— Оба борта, греби! — распорядился наконец Кейлев, посчитав, что нос корабля, украшенный зубастым драконом, достаточно развернулся влево. Приказал уже чуть громче: — Смотри, Хрор, не воткни нас в скалы!
Шлюпка Грюмира причалила с правого борта. Убби сбросил вниз веревочный конец. Протянул руку, перевесившись через борт.
Но Грюмир снизу буркнул:
— Уйди, предатель! И лапу свою убери!
Он взобрался на борт сам. Ловко перевалил через планширь, затем спрыгнул на палубу, сложенную из съемных половиц.
Те громко скрипнули — хёрсир конунга Гудрема оказался на редкость увесистым воином.
Харальд поджидал его у носа корабля. Стоял молча, проходясь взглядом по людям, вставшим под его руку этой ночью.
Викинги, толпясь за мачтой, смотрели на него с любопытством и азартом. Двое воинов, примостившихся у самых бортов, держали факелы, чадно полыхавшие на ветру.
Пламя их снова отливало для Харальда красным.
Если проиграю, они многое потеряют, думал Харальд. Но драккар у них есть, так что шанс на спасение имеется. Другое дело Бъёрн, Ларс и Нарви. Они остались в крепости…
— Ну? — заорал Грюмир, выходя на середину расчищенной палубы.
Лязгнул меч, покидая ножны.
— Так ты будешь драться, ярл Харальд? Или решил стыдливо отсидеться в уголке, как нетронутая девка? Ждешь, когда я сам к тебе подойду?
Харальд перехватил рукоять секиры привычным хватом. Молча шагнул вперед, разглядывая могучую фигуру Грюмира.
Хёрсир Гудрема явился на хольмганг без кольчуги. Тело укрывала одна рубаха. Чтобы быстрее двигаться, выйдя на поединок с берсерком?
Разумно, решил Харальд. Все равно ни одна кольчуга не защитит от удара секиры, положенного сплеча.
И шлем на Грюмире оказался простой, железный. Зато на руках, открытых до локтей, блестели широкие золотые браслеты…
Всему этому Харальд значения не придал, высматривая совсем иное. Но ничего странного в облике Грюмира он не заметил.
Может, Грюмир и впрямь пришел просто подраться?
На драккарах Гудрема тем временем закончили убирать паруса. Перестали грести. Но остатки скорости, набранной до этого, потихоньку сносили корабли к драккару Харальда.
Если подойдут на половину полета стрелы, надо бы отгрести назад, мелькнуло у Харальда. Убби должен догадаться и посадить гребцов на лавки за мачтой...
А не догадается, придется крикнуть.
Харальд тряхнул головой и двинулся вперед скользким шагом. Драккар покачивало на легкой зыби, ноги приходилось ставить пошире.
Грюмир уже не орал — берег дыхание. Меч посверкивал в его руках, ловя лезвием багровые отблески факелов.
Харальд на пробу замахнулся. Пока несильно, желая прощупать противника.
Грюмир отбил мечом летящую секиру и отскочил.
Но Харальд на излете успел кольнуть его в плечо концом лезвия. Подумал разочарованно — нет, не видать мне сегодня хорошего хольмганга.
Грюмир оскалился, подавив стон. Качнулся в правую сторону, и попытался достать его мечом. Но Харальд в развороте поймал клинок Грюмира на выемку между лезвием секиры и рукоятью.
Зазвенела сталь.
Потом Грюмир выдрал меч и зачем-то метнулся к корабельному носу. Развернулся, прижавшись задником шлема к туловищу резного дракона. Харальд удивленно вскинул бровь, шагнул следом…
И в этот миг палубу дождем осыпали стрелы — прилетевшие с драккара Грюмира.
Викинги, толпившиеся за мачтой, взревели. Схватились за щиты. Убби завопил:
— Это не по правилам! Измена!
Затем он выдрал у соседнего воина щит, окованный железом, и кинулся к Харальду. Встал перед ним, закрывая от стрел.
Харальд, заворчав и оскалившись, смахнул стрелы, повисшие на медвежьей рубахе. Выдрал ту, что впилась в руку над локтем. Сказал громко, ощериваясь:
— Так ты пришел шутки шутить, Грюмир? Так на хольмганге не поступают…
— Тебе, берсерк, я советую посмотреть на руки, — громко объявил Грюмир. — Наши стрелы тебя уже достали. А тебе, Убби, я советую бежать. Потому что время вашего нового ярла закончилось. Смотри, как бы не закончилось и твое!
Видно человека бывалого, пролетело в уме у Харальда. Говорит о главном, пока сам он пялится по сторонам.
— С этого и начнем. — Харальд оглянулся на своих. — Бъёрн, Ларс, Нарвин!
Кетиля нет, мелькнуло у него. Но может, ещё жив? Ранен, спрятался где-то…
— Отберите себе по семь человек из моих новых людей. Пусть они покажут вам дорогу к казне, теперь уже нашей. Убби, останься при мне. Как ты думаешь, что сделает Вельди, когда узнает, что Хрорик убит, а в крепости сидит Ёрмунгардсон?
Убби приосанился. Похоже, прежний ярл с ним не советовался.
— Ну, если он узнает, не заходя в Йорингард… Ормульфа, наследника Хрорика, ты тоже убил.
Значит, вторым человеком в дорогом шлеме был сын ярла, подумал Харальд.
— Однако у него осталось ещё трое сыновей. Может, Вельди захочет вернуться к ним? Чтобы встать под руку второго сына Хрорика, Ускиля? Впрочем…
Убби ткнул рукой в сторону фьорда.
— Видишь, ярл? Вон с того краю две лодки отошли. Кто-то из людей Гудрема поплыл к ушедшим драккарам. Там на одном из них командует хёрсир Грюмир, человек Гудрема. Грюмир не дурак, и сразу поскачет к своему конунгу с вестью. Но он попытается увести с собой оба драккара. А на корабле Вельди часть хирда набрана из людей Гудрема. И выбора ему не оставят. Придется Вельди уйти с Грюмиром!
Харальд оглянулся. Заметил на мелких волнах два пятнышка, державшиеся у самых скал. Вот и это решилось само собой.
Изначальная задумка рассыпалась в прах у него на глазах. Лишь бы уходящие драккары не наткнулись на Кейлева. Вся надежда на то, что старик затаится в тени утесов, пока корабли Гудрема огибают мыс. Те будут выгребать против ветра, в сиянии факелов…
— Ко мне! — рявкнул Харальд, разворачиваясь к людям Хрорика.
А когда они подбежали, приказал:
— Рассыпьтесь цепью вдоль берега. Проверьте каждый из драккаров. Может, кто-то из людей Гудрема уже дырявит им дно? И ещё… там остался один из моих парней. Он или ранен, или мертв. Если увидите, помогите ему. Убби, ты при мне!
— Да, ярл, — с готовностью отозвался здоровяк.
И тут же предложил:
— Может, погрузим казну на корабль, да уйдем? Драккаров полно, бери любой. Только корыто Хрорика лучше не брать. Тут и поновей есть, я смотрел!
— Пока остаемся, — выдохнул Харальд.
Бывшие воины Хрорика спускались на берег. Мелкие отряды слева и справа, до этого стоявшие с копьями наперевес, уже бежали к стенам крепости, подходившим к самой воде.
Йорингард был взят. Почти взят.
— Кто сейчас сторожит крепость? — спросил Харальд, глядя на огоньки, мерцавшие у устья фьорда.
Как только лодки доберутся до драккаров, те уйдут. Зато у него стало больше людей.
— На стенах человек двадцать наших. И ещё местные, которых нанял Гудрем. Но они давали клятву ему, поэтому не знаю, что решат…
— Понятно. Пошли, глянем.
Они вдвоем дошагали до ворот. Харальд по пути заметил нескольких викингов перед одним из домов — приземистым, стоявшим в середине крепости. Разглядел в свете факела лицо Бъёрна.
Значит, казна там.
— Заглянуть бы туда, — осторожно сказал Убби, шедший следом. — Посмотреть, сколько всего лежит. Да пересчитать.
— Успеется, — равнодушно бросил Харальд.
Стража со стен, как он и предполагал, уже сошлась у главных ворот, побросав посты.
Местные стояли отдельно, у самых створок. Хмурые, злые.
Бывшие люди Хрорика, которых легко было отличить по золотым и серебряным браслетам, собрались у костра перед воротами, не обращая на них внимания. Смотрели спокойно, вольготно опираясь на копья…
Харальд с сожалением обвел взглядом местных.
Оружие, кольчуги и шлемы на каждом — лишь немногим хуже, чем у ветеранов Хрорика. Это Нартвегр, здесь у каждого в доме имеется копье, щит и топор. И есть хотя бы пара походов за плечами.
Но пытаться переманить их бессмысленно. Они уже дали клятву Гудрему. Сам он в любой миг может уйти, а у них здесь семьи, и они об этом помнят.
Харальд дошагал до костра. Уронил, посмотрев на местных:
— Пойдете под мою руку? Нет? Тогда уходите. Убби, прикажи, чтобы им открыли ворота. И гнали отсюда.
Убби бросил несколько слов. Харальд развернулся, глянул на фьорд, видневшийся в просвете между домами.
Крохотные искры огоньков все ещё тлели вдали.
— Скажи своим, чтобы разошлись вдоль стен. Отныне они у меня на службе. Кто не хочет, пусть уходит вслед за местными. А оставшиеся получат свою долю от казны, которая лежит в крепости. Если сюда сунутся вояки Гудрема, дозорные должны поднять тревогу, но в драку не лезть. Пусть отступят к кладовой, где хранится казна.
Убби кивнул.
Затем Харальд вернулся на берег. Пожалуй, стоит сделать так, как предлагал Убби — выбрать драккар покрепче, перетащить туда добычу…
Уже осмотрев полдюжины драккаров, он внезапно заметил, что огоньки стали ярче.
Корабли, уплывшие к устью фьорда, возвращались.
***
Кейлев торчал на носу, разглядывая драккары, подходившие к устью фьорда.
Их было видно издалека — свет факелов, выставленных на баграх за планширь, лизал просмоленные борта.
Со своим ярлом на это дело Кейлев пошел не из молодого азарта, как другие. А ради одной задумки. Двое его сыновей ходили в походы на драккарах другого ярла — но этой весной Кейлев хотел перетащить их к Харальду.
В тот хирд, что наберут для строившегося драккара.
Пусть ярла побаивались, потому что Харальд в бою зверел — но своих он не трогал. И никто не мог отрицать, что Харальд ярл удачливый. Опять же, за спины своих воинов никогда не прятался.
Наоборот, сам первым лез в бой. И этим многих уберег от гибели. Как раз такому ярлу Кейлев и хотел доверить своих сыновей — двух из четырех, что ещё живы. Самый старший не вернулся из похода, ещё один пропал в море, уйдя порыбачить…
А поскольку Харальд обещал сделать отличившихся хёрсирами, Кейлев был твердо намерен отличиться.
Глядишь, стал бы хёрсиром, пусть и на старости лет. Потом взял бы к себе сыновей. И через годик передал хирд одному из них…
Поэтому, когда драккары Гудрема поплыли обратно к крепости, Кейлев медлить не стал. Сам он пожил достаточно, а поймать удачу за хвост на излете жизни — кто от такого откажется?
— Ставьте парус, — приказал он, не повышая голоса. — И на весла, живо. Нюхом чую, ярлу скоро понадобится наша помощь.
Подойду туда на мягких лапах, решил Кейлев. Драки в больших крепостях редко идут так, как задумано. Пожаров в Йорингарде почему-то нет, и надо глянуть, как там ярл. Главное, чтобы их не заметили эти, с факелами…
***
Огоньки чужих драккаров быстро приближались к крепости. Там, похоже, спешили. Шли и на веслах, и под парусом.
— Что они здесь забыли? — пробормотал стоявший рядом Убби. — По всем раскладам, должны были уйти!
Харальд помолчал, оглядывая берег. Сказал нехотя:
— Полагаю, они тоже вспомнили о казне Йорингарда.
— И что делать будем, ярл?
— Драться, что ещё? — Харальд сплюнул. Нижняя часть лица, которую не прикрывала личина шлема, после недавней бойни была залита кровью. — Найди для меня какой-нибудь шлем. Только без позолоты.
Зря я тогда отшвырнул свой, подумал Харальд угрюмо. Сейчас, в темноте, его уже не найти. Но когда накатывает бешенство, не до умных мыслей…
— И эля мне. Промочить горло.
Убби сунул ему в руку баклажку, содранную с собственного пояса. Затем ушел в темноту, подсвеченную кострами у стен — и факелами, догоравшими среди разрубленных тел.
Драться, так драться, решил Харальд. Взять один из драккаров, людей — и вперед, встретить врага на воде.
***
Бывшие воины Хрорика, посаженные на весла, гребли размашисто. До кораблей Гудрема оставалось два полета стрелы, когда Харальд различил во тьме за ними свой драккар. Державшийся в стороне, поближе к утесам.
На нем факелы не горели — но смутно, едва заметно, проступал на черных скалах сероватый изгиб паруса. Надутого ветром под светом звезд…
Поторопился ты, Кейлев, с досадой подумал Харальд.
И нахлобучил шлем, принесенный Убби.
Значит, придется поторопиться и ему.
— Ярл Харальд! — долетело вдруг с одного из драккаров.
— Это Грюмир, — уронил Убби, стоявший рядом. — Его голос. Смотри-ка, они там паруса зарифляют. И грести перестали. Поговорить хотят?
Харальд не ответил. Сейчас и так все прояснится.
— Ты, говорят, смелый воин? — заорал Грюмир. — Давай решим все между собой, как два доблестных мужа! Я сам отправлюсь на твой драккар! Устроим хольмганг у тебя на борту… если ты не обмочишься со страху, конечно! Только дай слово, что не струсишь и выйдешь со мной биться!
— Ловушка, — уверенно определил Убби. — Не слушай его, ярл!
Он и сам не знает, насколько прав, говоря о ловушке, подумал Харальд. Следом спросил:
— Убби, ты был на том пиру, где Гудрем заявил, что заставит меня служить ему?
— Ну… — нерешительно протянул тот.
— Знаешь что-нибудь об этом?
— А что, это правда? — поразился Убби. — Нет, ярл. Думаешь, Грюмир может что-то сделать? Тогда точно не следует соглашаться!
Но эти драккары не исчезнут от моего отказа, пролетело в уме у Харальда. А конунг Гудрем мог доверить Грюмиру кое-какие секреты. Как своему хёрсиру.
Кроме того — там вдали, за кормой у чужих кораблей, плывет его собственный драккар. С половиной его хирда и Добавой…
Харальд оперся о планширь, подался вперед. Закричал:
— Только ты и я! Больше никого! Никаких помощников, никаких щитов!
— Согласен! — рявкнули в ответ.
— Очистите палубу от носа до мачты, — негромко приказал Харальд, уже отступая. — Лавки для гребцов уберите. Будет ему хольмганг.
— Без людей, которые держат щиты перед дерущимися, это уже не совсем хольмганг, — тоном знатока заметил Убби. — Ну или хольмганг не по правилам. Такие любят парни с гор. Они ещё шкуру стелят. У них в горах островов нет, вот и приходится (хольмганг означает «прогулка на остров»)…
Убби осекся — похоже, все-таки вспомнил, кто отказался от помощников со щитами. Тут же торопливо рыкнул, разворачиваясь к воинам:
— Чего встали? Убирайте лавки! Разожгите пару факелов, подстелите под них мокрые шкуры! Хоть посмотрите, как дерутся настоящие викинги!
Харальд нахмурился. Подумал — если все обернется худо, главное, чтобы Кейлев догадался вовремя уйти. Золото из Хааленсваге у него с собой…
И за девчонкой старик присмотрит, раз обещал. В память о своем ярле.
***
На драккаре Харальда слова о хольмганге тоже расслышали. Те долетели отголосками, благо Грюмир орал во всю мощь.
— Парус убирайте, — негромко бросил Кейлев, вглядываясь в то, что творилось впереди. — Олаф, сбегай на корму, передай Хрору, пусть правит к левому берегу. Обогнем их слева. И по кружному пути выйдем к драккару, на котором сейчас наш ярл. По левому борту весла в воду, по правому греби!
Драккар начал разворачиваться к скалам, движимый правым рядом весел — и направляемый кормилом.
— Оба борта, греби! — распорядился наконец Кейлев, посчитав, что нос корабля, украшенный зубастым драконом, достаточно развернулся влево. Приказал уже чуть громче: — Смотри, Хрор, не воткни нас в скалы!
***
Шлюпка Грюмира причалила с правого борта. Убби сбросил вниз веревочный конец. Протянул руку, перевесившись через борт.
Но Грюмир снизу буркнул:
— Уйди, предатель! И лапу свою убери!
Он взобрался на борт сам. Ловко перевалил через планширь, затем спрыгнул на палубу, сложенную из съемных половиц.
Те громко скрипнули — хёрсир конунга Гудрема оказался на редкость увесистым воином.
Харальд поджидал его у носа корабля. Стоял молча, проходясь взглядом по людям, вставшим под его руку этой ночью.
Викинги, толпясь за мачтой, смотрели на него с любопытством и азартом. Двое воинов, примостившихся у самых бортов, держали факелы, чадно полыхавшие на ветру.
Пламя их снова отливало для Харальда красным.
Если проиграю, они многое потеряют, думал Харальд. Но драккар у них есть, так что шанс на спасение имеется. Другое дело Бъёрн, Ларс и Нарви. Они остались в крепости…
— Ну? — заорал Грюмир, выходя на середину расчищенной палубы.
Лязгнул меч, покидая ножны.
— Так ты будешь драться, ярл Харальд? Или решил стыдливо отсидеться в уголке, как нетронутая девка? Ждешь, когда я сам к тебе подойду?
Харальд перехватил рукоять секиры привычным хватом. Молча шагнул вперед, разглядывая могучую фигуру Грюмира.
Хёрсир Гудрема явился на хольмганг без кольчуги. Тело укрывала одна рубаха. Чтобы быстрее двигаться, выйдя на поединок с берсерком?
Разумно, решил Харальд. Все равно ни одна кольчуга не защитит от удара секиры, положенного сплеча.
И шлем на Грюмире оказался простой, железный. Зато на руках, открытых до локтей, блестели широкие золотые браслеты…
Всему этому Харальд значения не придал, высматривая совсем иное. Но ничего странного в облике Грюмира он не заметил.
Может, Грюмир и впрямь пришел просто подраться?
На драккарах Гудрема тем временем закончили убирать паруса. Перестали грести. Но остатки скорости, набранной до этого, потихоньку сносили корабли к драккару Харальда.
Если подойдут на половину полета стрелы, надо бы отгрести назад, мелькнуло у Харальда. Убби должен догадаться и посадить гребцов на лавки за мачтой...
А не догадается, придется крикнуть.
Харальд тряхнул головой и двинулся вперед скользким шагом. Драккар покачивало на легкой зыби, ноги приходилось ставить пошире.
Грюмир уже не орал — берег дыхание. Меч посверкивал в его руках, ловя лезвием багровые отблески факелов.
Харальд на пробу замахнулся. Пока несильно, желая прощупать противника.
Грюмир отбил мечом летящую секиру и отскочил.
Но Харальд на излете успел кольнуть его в плечо концом лезвия. Подумал разочарованно — нет, не видать мне сегодня хорошего хольмганга.
Грюмир оскалился, подавив стон. Качнулся в правую сторону, и попытался достать его мечом. Но Харальд в развороте поймал клинок Грюмира на выемку между лезвием секиры и рукоятью.
Зазвенела сталь.
Потом Грюмир выдрал меч и зачем-то метнулся к корабельному носу. Развернулся, прижавшись задником шлема к туловищу резного дракона. Харальд удивленно вскинул бровь, шагнул следом…
И в этот миг палубу дождем осыпали стрелы — прилетевшие с драккара Грюмира.
Викинги, толпившиеся за мачтой, взревели. Схватились за щиты. Убби завопил:
— Это не по правилам! Измена!
Затем он выдрал у соседнего воина щит, окованный железом, и кинулся к Харальду. Встал перед ним, закрывая от стрел.
Харальд, заворчав и оскалившись, смахнул стрелы, повисшие на медвежьей рубахе. Выдрал ту, что впилась в руку над локтем. Сказал громко, ощериваясь:
— Так ты пришел шутки шутить, Грюмир? Так на хольмганге не поступают…
— Тебе, берсерк, я советую посмотреть на руки, — громко объявил Грюмир. — Наши стрелы тебя уже достали. А тебе, Убби, я советую бежать. Потому что время вашего нового ярла закончилось. Смотри, как бы не закончилось и твое!
