Голос говорил что-то ещё… о каком-то шансе на лучшее существование, о неизбежности… но я не слышала. Ничего не слышала. Я сходила с ума, ковыряясь в собственных мыслях и пытаясь хоть в чём-то разобраться, потому что если продолжу истерить и отрицать происходящее, ни к чему хорошему точно не приду.
Значит приз – жизнь. Попахивает стрёмным идиотизмом. Да что там – психбольницей попахивает!
Было бы ещё неплохо узнать, что это за твари разгуливают по улицам города, только уверена, эта курица больше не ответит, так же как уверена, что это их рук дело!
— Дуэль будет проходить в этом помещении? — решила попытать удачу, задав новый вопрос.
— Единожды, — ответил голос. — Первая битва пройдёт здесь со стандартным оружием. В дальнейшем, арену и оружие выбирает дуэлянт, у которого на счету больше побед. Если число побед у соперников одинаковое, права выбора остаётся за нами. Больше вопросов быть не должно, Хивер. И последнее: у Вас есть право одного желания. Желание должно быть конкретным и рассчитанным на помощь в битвах. Всё наподобие «Хочу, чтобы это закончилось», не принимается. Когда определитесь, сообщите желание в скитс.
В скитс? Значит, они могут меня слышать?.. Подслушивать.
Поднялась на ноги, игнорируя дрожь в коленях:
— А что если никто никого не будет убивать?!
— Повторяю: дуэль не может длиться более двух часов. Если по истечению отведённого времени победителя не обнаружится, погибнут оба Хивера.
— Но я не хочу становиться убийцей!
Ком слёз снова подкатывал к горлу. Голова кругом. И, кажется, меня сейчас вырвет.
Я не смогу никого убить! Просто не смогу!
Значит… убьют меня.
— Если вопросов больше нет…
— Есть! — отчаянно выкрикнула; мне просто необходимо оттянуть начало дуэли. Я не хочу умирать! — Кто вы такие? Зачем это всё?
Но голос проигнорировал:
— Желаю удачи, дуэль начинается.
— Постойте! — жалобно завопила я, чувствуя, как внутри зарождается паника. — Я не готова, постойте, прошу!
Но голос не отвечал.
Схватилась за голову, настолько сильно потянув за волосы, что вырвала несколько клочьев, в лишний раз убедившись, что всё это реально. Но… как? Как?! Нет. Это просто не может быть реальным!
У ног что-то блеснуло – нож, большой, с металлической рукояткой.
Дёргая головой из стороны в сторону, сделала шаг назад. Тело пробивала крупная дрожь, коленки подкашивались.
— Нет, прекратите. Такого не бывает, — бормотала, отступая всё дальше. — Это не правда… Пожалуйста, прекратите…
В другом углу комнаты мелькнуло что-то ещё – кто-то ещё. Человек. Большой взрослый мужик с пучком полуседых волос завязанных в тугой хвостик. Мощные руки покрыты татуировками, хотя нет… наколками – отличить не сложно. Он криво улыбнулся, завидев меня, и сделал шаг навстречу.
Следуя инстинкту рванула вперёд, подхватила с пола нож и отступила как можно дальше от человека с перекошенной от злобы физиономией. Буквально слилась со стеной.
И скольких людей он зарезал до меня? На роже так и написано – «Ты не первая». Из какой тюрьмы его достали? Нежели там тоже «подарочки» раздавали?
Глотала слёзы, тяжело дыша. Ещё вчера главной проблемой в жизни было предательство недоумка, которого я вроде как любила, а сегодня… а сейчас… а сейчас я умру и всё, что было раньше, кажется таким неважным. Таким глупым.
— Эй! — сквозь слёзы закричала я, обращаясь к железному голосу. — Может, проще было сразу меня прикончить, чем устраивать настолько нелепую дуэль?!
Мне не отвечали. Естественно, кому я нужна?
Руки тряслись, так что нож постоянно норовил выскользнуть, желудок сводило, будто проглотила морского ежа. Новый приступ истерики удавалось подавлять с большим трудом… Не знаю насколько ещё хватит моего здравого разума, я вот-вот сорвусь.
Глубоко и судорожно вздохнула, стараясь привести мысли в порядок, потому что решила – буду выживать, не знаю как, но буду!
Попыталась вспомнить хоть какие-нибудь приёмы из карате, которые могут помочь в данной ситуации, но разве могут? Он огромный, свирепый и у него нож!
Мужик с рыком ярости кинулся на меня. Я стояла до последнего, пока практически не ощутила на себе его дыхание, затем нырнула под его поднятую руку и кинулась к противоположной стене.
— Послушайте, — выкрикнула, не зная на что надеясь, — давайте поговорим!
— Заткнись! — прорычал мужик и снова помчался ко мне.
Повторила манёвр и прильнула к противоположной стене, но на этот раз это окончательно вывело здоровяка из себя: он зарычал пуще прежнего и, раскинув руки в стороны, кинулся ко мне.
Выскочить из-под руки не получилось: удар запястьем пришёлся в шею. Издав сухой всхлип, упала на спину. Дышать больно. Схватилась за горло и в этот момент увидела над собой нож. Быстро перевернулась на живот и поползла, но мужик схватил меня за ногу и потянул обратно.
Закричала, но не от испуга, а от жгучей боли распространяющейся от ноги по всему телу. Хотелось вопить что есть мочи, только это ничем не поможет и от вспышек в глазах не избавит – из икры торчит нож, белый пол заливается алой кровью. Судорожно огляделась в попытке найти своё игровое оружие. Слишком далеко, ни за что не дотянуться.
— Я помогу тебе, — проскрипел голос над ухом. Мужчина поднял мой нож с пол, явно наслаждаясь процессом. — Знаешь сколько я таких как ты перерезал, девочка? Не бойся, я профи.
Громко кряхтя, перевернулась на спину и попыталась сесть, но сознание уже отчётливо выдавало мысль: «Какой смысл? Это конец».
Мужик сделал выпад ножом в область моей шеи и почти попал, но я успела перевернуться на бок. Следом последовал удар с ноги под дых, за ним ещё один и ещё. И с каждым новым ударом он орал проклятья в мой адрес, громко смеясь, как законченный псих… как маньяк, вырвавшийся на свободу.
Рот наполнялся кровью, сплёвывала алые сгустки на белоснежный пол, скручиваясь в нереальных позах, прижимая ноги к груди, прикрывая голову руками и тихо всхлипывая.
Больно. Очень больно… и страшно. Я не хочу умирать, но даже двигаться могу с трудом. Моё тело… оно поломано. Слышу, как хрустят кости, чувствую, как смерть хватает за горло, а в голове роятся одни и те же мысли, бесконечный поток: «Кто? Зачем? Почему со мной это происходит»?..
Лежу на полу – на спине, – и снизу-вверх смотрю на перекошенное в ярости лицо моего убийцы. Он наклонился и, схватив меня за шиворот, притянул к себе. Кинжал блеснул в его правой руке, со свистом рассёк воздух и ударил мне в живот.
Новый приступ боли, такой сильной и такой жгучей… Хотелось кричать изо всех сил, но получалось лишь жалобно стонать. В глазах темнело – признак надвигающейся смерти. Секунды разделяют меня и её. Чувствую, как проваливаюсь, силы покидают моё тело. Моё… тело… Нет, стойте, ведь это не моё тело. Это… избитое, покалеченное и почти мёртвое тело – не моё. Не моё!
Разум кричал всё громче: «Это не моё тело! Моё тело, всё ещё там, – в машине»!
Не знаю, откуда у меня ещё взялись силы, наверное, в реальном мире я бы уже ни на что не была способна, но здесь… здесь словно всё по-другому… Всё ощущается не так. Всё кажется другим. Я, кажусь себе другой…
Вцепилась мёртвой хваткой в запястье противника, ногтями ощутив его жесткую кожу.
Его глаза округлились.
— Поздно, — проорал он мне в лицо.
«Не поздно», — подумала я и в этот момент пальцы свободной руки нащупали холодную рукоятку кинжала, торчащего из моей ноги. Выдернула его с новой вспышкой боли, и одним резким движением воткнула в шею здоровяка по самую рукоятку. Кровь брызнула фонтаном, безумные глаза застыли и он упал на меня, вдавив в пол.
— Поздравлю, Хивер 73, Вы победили, — раздался холодный женский голос, и я потеряла сознание.
Со сдавленным предсмертным криком распахнула глаза.
Слёзы полились ручьём. Дышать тяжело, словно что-то тяжёлое давит на живот, но с ним всё в порядке, с ногой тоже, никаких ран, никаких поломанных костей, только голова по-прежнему раскалывается от падений в актовом зале и привкус боли от недавних ранений на дуэли сотрясает тело крупной дрожью.
Я жива… Я жива.
Я жива!
Я рыдала так, как не рыдала никогда в жизни.
Казалось, ещё пять минут назад сидя в этой машине, я была лишена всякого смысла на существование: мамы больше нет, Майка кто-то похитил, монстры разгуливают по городу, убивая его жителей, а теперь… теперь меня словно чем-то тяжёлым огрели по голове.
Игра.
Что это за игра такая? Игра, в которой я только что убила человека… Ничего не понимаю! Ничего!
Сжала в ладони холодный скитс и прильнула лбом к рулю. Может это был сон? Может я до сих пор сплю, и мама не умирала, а Майк сидит в своём компьютерном клубе, и никакой дуэли не было? Может ещё не поздно убедить себя в этом?
Или я просто сошла с ума?.. В это я тоже готова поверить.
Ощущать физическую боль перестала примерно через час, когда разум, наконец, перестал играть со мной злую шутку и позволил ощущениям с дуэли отступить в сторону. Потому что он-то всё помнил, в отличие от тела, да и вряд ли когда-нибудь забудет.
Я смотрела в глаза самой смерти.
И я стала убийцей.
Через тридцать минут я была за городом. За окнами автомобиля одна картина леса сменялась другой, но деревень было всё ещё слишком много, поэтому приходилось ехать дальше – в глушь.
Кулон, то есть скитс, висел на шее и был холодным как лёд, это немного успокаивало.
Я помнила всё, что сказал голос, каждое правило, каждое условие, но этого было мало, потому что мне сообщили лишь то, что сочли нужным, а я хочу знать больше. Я должна знать, что это за чертовщина происходит и в какой ещё такой дьявольской игре насмерть меня заставляют участвовать.
Моя семья разрушена. Моя жизнь разрушена.
И какие-то твари виноваты во всём этом.
Каждая клеточка тела продолжала вопить, что это всё нереально, протестовала до последнего. Сошла с ума, галлюцинации, посттравматический синдром, стресс, что угодно… Лишь бы быть уверенной в том, что ни в какой игре я не участвую. Но если буду и дальше убеждать себя в этом, вплоть до начала следующей дуэли, то придётся стать убийцей ещё раз… или умереть самой. А значит, нужно вырубать режим глупой наивной девочки и посмотреть правде в глаза.
Теперь это другой мир. Теперь здесь всё по-другому. И понятия не имею, кто за всем этим стоит, но я должна что-то сделать, прежде чем скитс вновь потеплеет. Потому что я не смогу это повторить – не смогу ещё раз убить человека, неважно кем он был раньше. А ещё я должна найти Майка. Ведь кроме меня у него никого не осталось. Я найду брата, а дальше мы вместе придумаем, как жить дальше.
Короткая стрелка часов на приборной панели практически коснулась цифры пять. До темноты нужно найти безопасное место. Интересно, куда поехали остальные? Ведь кто-то наверняка успел выбраться из города. Не всех же перебили.
Ближе к шести часам, деревень стало значительно меньше, и я уже собиралась сворачивать с главной дороги, как в зеркале заднего вида моргнули фары.
Из старенького грузовика вышло двое. Белокурой женщине около тридцати пяти, а не высокому грузному мужчине с усами лет за пятьдесят.
— Ты одна? — торопливо спросил он, когда я хлопнула дверкой авто.
— Да.
— Куда едешь?
— Я… я не…
— Не знаешь, — заключил мужчина, рассматривая мой разбитый лоб с засохшей кровью. — У меня есть рация, по ней говорят, что люди отправились в горы.
Я нахмурилась:
— Но это ведь в двух днях езды.
— А есть выбор? — нервно осведомилась блондинка.
— А это не попахивает массовым самоубийством? — Мой вопрос был логичен: чем больше людей в одном месте, тем их проще обнаружить и проще… уничтожить. Сменила тему: — И кто их… нас там собирает?
— Военные, — ответил мужчина, озираясь по сторонам, — там должно быть безопасно.
— Этих тварей не берут пули.
— Знаю, пробовал. — Мужчина похлопал рукой по набедренной кобуре. — Их не берут пистолеты, а у военных арсенал помощнее будет.
— Поехали уже, — поторапливала блондинка, переминаясь с ноги на ногу.
Мужчина хмуро взглянул на меня:
— Ты с нами?
Я не знала, что делать. Военные так быстро организовали убежище? Неужели? Что-то пахнет жареным. С момента взрывов прошло всего часа четыре, смутно верится во всю эту историю с укрытием.
— Ладно, поехали, — согласилась. Всё-таки за двое суток многое может измениться, и если рация будет продолжать всех звать в горы, может там и вправду безопасно.
Оставила угнанный «Ровер» на обочине и села в грузовик: на сидение рядом с водительским.
— Через часа три сменишь меня, — сказал Роб. — Элла не умеет водить.
Я кивнула и, прильнув головой к холодному стеклу, задремала. Мне снились Эрик и Софи… Софи улыбалась, у неё на руках был малыш: такой красивый и такой беззащитный. Я попросила подержать его и мне позволили… Невероятно трепетное чувство.
Затем мне приснилась мама, она обнимала меня и нежно гладила по спине, а я вдыхала аромат её волос; было так хорошо, так спокойно…
А затем мне приснился Он… человек, которого я убила собственными руками, неважно, что это было не его настоящее тело, я в любом случае лишила его жизни. Во сне он душил меня огромными ручищами, а я даже не сопротивлялась. Ждала конца. Ждала освобождения.
На смену кошмару пришёл другой сон. Я оказалась на лугу в окружении миллионов цветов. Никогда не была на нём прежде, но здесь было бесподобно! Ветер играл с волосами, солнце казалось нереально огромным, будто занимало половину неба, а белоснежные барашки облаков плыли так низко… протяни руку и коснёшься воздушной пены.
Что за чудное место?
Втянула в себя сладкий воздух, наполненный медовым ароматом полевых цветов, и ощутила приятное головокружение.
Побежала вприпрыжку, напевая мотив песни, что был мне не знаком. Впереди росло дерево, большое и могучее, с разлапистыми ветвями одетыми в мясистые круглые листья, а каждый сантиметр необъятного ствола усыпан маленькими разноцветными цветочками, малюсенькими-малюсенькими, не больше ногтя.
Прильнула к стволу щекой, закрыла глаза и окунулась в невероятное чувство блаженства, как вдруг услышала смех: громкий, весёлый. Юноша широко улыбался и шёл ко мне навстречу. Он был мне не знаком.
Высокий брюнет в голубой распахнутой рубашке, демонстрирующей идеальные рельефы тела: кубики пресса и твёрдые мышцы груди. С ясными, как летнее утро, серо-голубыми глазами, сногсшибательной белоснежной улыбкой, каких ни разу в жизни не видела и…
Стоп. Это что, злая шутка моего воображения? Если нет, тогда объясните, почему мне снится верзила из клуба, который избил Эрика до «фаршеобразного» состояния? Тот, с чёрными глазищами, с перекошенной от злобы физиономией и огромными кулачищами! Сейчас он выглядит иначе: он красив, спокоен, безмятежен. Его улыбка ослепляет и кажется такой искренней, а руки вот-вот обнимут меня…
И я проснулась.
За окнами машины темно, только дальние фары освещают путь. Состояние блаженного счастья мигом улетучилось и всё стало по-прежнему мрачно. Тело саднило и покалывало. На лбу вылезла здоровенная шишка, которая без умолку ныла, как и ссадина, которую не мешало бы промыть.
Почему он мне приснился? Мой мозг настолько устал от избытка информации, что сам не знает, кого показывать во сне? Какой-то сбой фантазии.
— Вас сменить? — спросила у Роба.
Значит приз – жизнь. Попахивает стрёмным идиотизмом. Да что там – психбольницей попахивает!
Было бы ещё неплохо узнать, что это за твари разгуливают по улицам города, только уверена, эта курица больше не ответит, так же как уверена, что это их рук дело!
— Дуэль будет проходить в этом помещении? — решила попытать удачу, задав новый вопрос.
— Единожды, — ответил голос. — Первая битва пройдёт здесь со стандартным оружием. В дальнейшем, арену и оружие выбирает дуэлянт, у которого на счету больше побед. Если число побед у соперников одинаковое, права выбора остаётся за нами. Больше вопросов быть не должно, Хивер. И последнее: у Вас есть право одного желания. Желание должно быть конкретным и рассчитанным на помощь в битвах. Всё наподобие «Хочу, чтобы это закончилось», не принимается. Когда определитесь, сообщите желание в скитс.
В скитс? Значит, они могут меня слышать?.. Подслушивать.
Поднялась на ноги, игнорируя дрожь в коленях:
— А что если никто никого не будет убивать?!
— Повторяю: дуэль не может длиться более двух часов. Если по истечению отведённого времени победителя не обнаружится, погибнут оба Хивера.
— Но я не хочу становиться убийцей!
Ком слёз снова подкатывал к горлу. Голова кругом. И, кажется, меня сейчас вырвет.
Я не смогу никого убить! Просто не смогу!
Значит… убьют меня.
— Если вопросов больше нет…
— Есть! — отчаянно выкрикнула; мне просто необходимо оттянуть начало дуэли. Я не хочу умирать! — Кто вы такие? Зачем это всё?
Но голос проигнорировал:
— Желаю удачи, дуэль начинается.
— Постойте! — жалобно завопила я, чувствуя, как внутри зарождается паника. — Я не готова, постойте, прошу!
Но голос не отвечал.
Схватилась за голову, настолько сильно потянув за волосы, что вырвала несколько клочьев, в лишний раз убедившись, что всё это реально. Но… как? Как?! Нет. Это просто не может быть реальным!
У ног что-то блеснуло – нож, большой, с металлической рукояткой.
Дёргая головой из стороны в сторону, сделала шаг назад. Тело пробивала крупная дрожь, коленки подкашивались.
— Нет, прекратите. Такого не бывает, — бормотала, отступая всё дальше. — Это не правда… Пожалуйста, прекратите…
В другом углу комнаты мелькнуло что-то ещё – кто-то ещё. Человек. Большой взрослый мужик с пучком полуседых волос завязанных в тугой хвостик. Мощные руки покрыты татуировками, хотя нет… наколками – отличить не сложно. Он криво улыбнулся, завидев меня, и сделал шаг навстречу.
Следуя инстинкту рванула вперёд, подхватила с пола нож и отступила как можно дальше от человека с перекошенной от злобы физиономией. Буквально слилась со стеной.
И скольких людей он зарезал до меня? На роже так и написано – «Ты не первая». Из какой тюрьмы его достали? Нежели там тоже «подарочки» раздавали?
Глотала слёзы, тяжело дыша. Ещё вчера главной проблемой в жизни было предательство недоумка, которого я вроде как любила, а сегодня… а сейчас… а сейчас я умру и всё, что было раньше, кажется таким неважным. Таким глупым.
— Эй! — сквозь слёзы закричала я, обращаясь к железному голосу. — Может, проще было сразу меня прикончить, чем устраивать настолько нелепую дуэль?!
Мне не отвечали. Естественно, кому я нужна?
Руки тряслись, так что нож постоянно норовил выскользнуть, желудок сводило, будто проглотила морского ежа. Новый приступ истерики удавалось подавлять с большим трудом… Не знаю насколько ещё хватит моего здравого разума, я вот-вот сорвусь.
Глубоко и судорожно вздохнула, стараясь привести мысли в порядок, потому что решила – буду выживать, не знаю как, но буду!
Попыталась вспомнить хоть какие-нибудь приёмы из карате, которые могут помочь в данной ситуации, но разве могут? Он огромный, свирепый и у него нож!
Мужик с рыком ярости кинулся на меня. Я стояла до последнего, пока практически не ощутила на себе его дыхание, затем нырнула под его поднятую руку и кинулась к противоположной стене.
— Послушайте, — выкрикнула, не зная на что надеясь, — давайте поговорим!
— Заткнись! — прорычал мужик и снова помчался ко мне.
Повторила манёвр и прильнула к противоположной стене, но на этот раз это окончательно вывело здоровяка из себя: он зарычал пуще прежнего и, раскинув руки в стороны, кинулся ко мне.
Выскочить из-под руки не получилось: удар запястьем пришёлся в шею. Издав сухой всхлип, упала на спину. Дышать больно. Схватилась за горло и в этот момент увидела над собой нож. Быстро перевернулась на живот и поползла, но мужик схватил меня за ногу и потянул обратно.
Закричала, но не от испуга, а от жгучей боли распространяющейся от ноги по всему телу. Хотелось вопить что есть мочи, только это ничем не поможет и от вспышек в глазах не избавит – из икры торчит нож, белый пол заливается алой кровью. Судорожно огляделась в попытке найти своё игровое оружие. Слишком далеко, ни за что не дотянуться.
— Я помогу тебе, — проскрипел голос над ухом. Мужчина поднял мой нож с пол, явно наслаждаясь процессом. — Знаешь сколько я таких как ты перерезал, девочка? Не бойся, я профи.
Громко кряхтя, перевернулась на спину и попыталась сесть, но сознание уже отчётливо выдавало мысль: «Какой смысл? Это конец».
Мужик сделал выпад ножом в область моей шеи и почти попал, но я успела перевернуться на бок. Следом последовал удар с ноги под дых, за ним ещё один и ещё. И с каждым новым ударом он орал проклятья в мой адрес, громко смеясь, как законченный псих… как маньяк, вырвавшийся на свободу.
Рот наполнялся кровью, сплёвывала алые сгустки на белоснежный пол, скручиваясь в нереальных позах, прижимая ноги к груди, прикрывая голову руками и тихо всхлипывая.
Больно. Очень больно… и страшно. Я не хочу умирать, но даже двигаться могу с трудом. Моё тело… оно поломано. Слышу, как хрустят кости, чувствую, как смерть хватает за горло, а в голове роятся одни и те же мысли, бесконечный поток: «Кто? Зачем? Почему со мной это происходит»?..
Лежу на полу – на спине, – и снизу-вверх смотрю на перекошенное в ярости лицо моего убийцы. Он наклонился и, схватив меня за шиворот, притянул к себе. Кинжал блеснул в его правой руке, со свистом рассёк воздух и ударил мне в живот.
Новый приступ боли, такой сильной и такой жгучей… Хотелось кричать изо всех сил, но получалось лишь жалобно стонать. В глазах темнело – признак надвигающейся смерти. Секунды разделяют меня и её. Чувствую, как проваливаюсь, силы покидают моё тело. Моё… тело… Нет, стойте, ведь это не моё тело. Это… избитое, покалеченное и почти мёртвое тело – не моё. Не моё!
Разум кричал всё громче: «Это не моё тело! Моё тело, всё ещё там, – в машине»!
Не знаю, откуда у меня ещё взялись силы, наверное, в реальном мире я бы уже ни на что не была способна, но здесь… здесь словно всё по-другому… Всё ощущается не так. Всё кажется другим. Я, кажусь себе другой…
Вцепилась мёртвой хваткой в запястье противника, ногтями ощутив его жесткую кожу.
Его глаза округлились.
— Поздно, — проорал он мне в лицо.
«Не поздно», — подумала я и в этот момент пальцы свободной руки нащупали холодную рукоятку кинжала, торчащего из моей ноги. Выдернула его с новой вспышкой боли, и одним резким движением воткнула в шею здоровяка по самую рукоятку. Кровь брызнула фонтаном, безумные глаза застыли и он упал на меня, вдавив в пол.
— Поздравлю, Хивер 73, Вы победили, — раздался холодный женский голос, и я потеряла сознание.
Глава 4
Со сдавленным предсмертным криком распахнула глаза.
Слёзы полились ручьём. Дышать тяжело, словно что-то тяжёлое давит на живот, но с ним всё в порядке, с ногой тоже, никаких ран, никаких поломанных костей, только голова по-прежнему раскалывается от падений в актовом зале и привкус боли от недавних ранений на дуэли сотрясает тело крупной дрожью.
Я жива… Я жива.
Я жива!
Я рыдала так, как не рыдала никогда в жизни.
Казалось, ещё пять минут назад сидя в этой машине, я была лишена всякого смысла на существование: мамы больше нет, Майка кто-то похитил, монстры разгуливают по городу, убивая его жителей, а теперь… теперь меня словно чем-то тяжёлым огрели по голове.
Игра.
Что это за игра такая? Игра, в которой я только что убила человека… Ничего не понимаю! Ничего!
Сжала в ладони холодный скитс и прильнула лбом к рулю. Может это был сон? Может я до сих пор сплю, и мама не умирала, а Майк сидит в своём компьютерном клубе, и никакой дуэли не было? Может ещё не поздно убедить себя в этом?
Или я просто сошла с ума?.. В это я тоже готова поверить.
***
Ощущать физическую боль перестала примерно через час, когда разум, наконец, перестал играть со мной злую шутку и позволил ощущениям с дуэли отступить в сторону. Потому что он-то всё помнил, в отличие от тела, да и вряд ли когда-нибудь забудет.
Я смотрела в глаза самой смерти.
И я стала убийцей.
Через тридцать минут я была за городом. За окнами автомобиля одна картина леса сменялась другой, но деревень было всё ещё слишком много, поэтому приходилось ехать дальше – в глушь.
Кулон, то есть скитс, висел на шее и был холодным как лёд, это немного успокаивало.
Я помнила всё, что сказал голос, каждое правило, каждое условие, но этого было мало, потому что мне сообщили лишь то, что сочли нужным, а я хочу знать больше. Я должна знать, что это за чертовщина происходит и в какой ещё такой дьявольской игре насмерть меня заставляют участвовать.
Моя семья разрушена. Моя жизнь разрушена.
И какие-то твари виноваты во всём этом.
Каждая клеточка тела продолжала вопить, что это всё нереально, протестовала до последнего. Сошла с ума, галлюцинации, посттравматический синдром, стресс, что угодно… Лишь бы быть уверенной в том, что ни в какой игре я не участвую. Но если буду и дальше убеждать себя в этом, вплоть до начала следующей дуэли, то придётся стать убийцей ещё раз… или умереть самой. А значит, нужно вырубать режим глупой наивной девочки и посмотреть правде в глаза.
Теперь это другой мир. Теперь здесь всё по-другому. И понятия не имею, кто за всем этим стоит, но я должна что-то сделать, прежде чем скитс вновь потеплеет. Потому что я не смогу это повторить – не смогу ещё раз убить человека, неважно кем он был раньше. А ещё я должна найти Майка. Ведь кроме меня у него никого не осталось. Я найду брата, а дальше мы вместе придумаем, как жить дальше.
Короткая стрелка часов на приборной панели практически коснулась цифры пять. До темноты нужно найти безопасное место. Интересно, куда поехали остальные? Ведь кто-то наверняка успел выбраться из города. Не всех же перебили.
Ближе к шести часам, деревень стало значительно меньше, и я уже собиралась сворачивать с главной дороги, как в зеркале заднего вида моргнули фары.
Из старенького грузовика вышло двое. Белокурой женщине около тридцати пяти, а не высокому грузному мужчине с усами лет за пятьдесят.
— Ты одна? — торопливо спросил он, когда я хлопнула дверкой авто.
— Да.
— Куда едешь?
— Я… я не…
— Не знаешь, — заключил мужчина, рассматривая мой разбитый лоб с засохшей кровью. — У меня есть рация, по ней говорят, что люди отправились в горы.
Я нахмурилась:
— Но это ведь в двух днях езды.
— А есть выбор? — нервно осведомилась блондинка.
— А это не попахивает массовым самоубийством? — Мой вопрос был логичен: чем больше людей в одном месте, тем их проще обнаружить и проще… уничтожить. Сменила тему: — И кто их… нас там собирает?
— Военные, — ответил мужчина, озираясь по сторонам, — там должно быть безопасно.
— Этих тварей не берут пули.
— Знаю, пробовал. — Мужчина похлопал рукой по набедренной кобуре. — Их не берут пистолеты, а у военных арсенал помощнее будет.
— Поехали уже, — поторапливала блондинка, переминаясь с ноги на ногу.
Мужчина хмуро взглянул на меня:
— Ты с нами?
Я не знала, что делать. Военные так быстро организовали убежище? Неужели? Что-то пахнет жареным. С момента взрывов прошло всего часа четыре, смутно верится во всю эту историю с укрытием.
— Ладно, поехали, — согласилась. Всё-таки за двое суток многое может измениться, и если рация будет продолжать всех звать в горы, может там и вправду безопасно.
Оставила угнанный «Ровер» на обочине и села в грузовик: на сидение рядом с водительским.
— Через часа три сменишь меня, — сказал Роб. — Элла не умеет водить.
Я кивнула и, прильнув головой к холодному стеклу, задремала. Мне снились Эрик и Софи… Софи улыбалась, у неё на руках был малыш: такой красивый и такой беззащитный. Я попросила подержать его и мне позволили… Невероятно трепетное чувство.
Затем мне приснилась мама, она обнимала меня и нежно гладила по спине, а я вдыхала аромат её волос; было так хорошо, так спокойно…
А затем мне приснился Он… человек, которого я убила собственными руками, неважно, что это было не его настоящее тело, я в любом случае лишила его жизни. Во сне он душил меня огромными ручищами, а я даже не сопротивлялась. Ждала конца. Ждала освобождения.
На смену кошмару пришёл другой сон. Я оказалась на лугу в окружении миллионов цветов. Никогда не была на нём прежде, но здесь было бесподобно! Ветер играл с волосами, солнце казалось нереально огромным, будто занимало половину неба, а белоснежные барашки облаков плыли так низко… протяни руку и коснёшься воздушной пены.
Что за чудное место?
Втянула в себя сладкий воздух, наполненный медовым ароматом полевых цветов, и ощутила приятное головокружение.
Побежала вприпрыжку, напевая мотив песни, что был мне не знаком. Впереди росло дерево, большое и могучее, с разлапистыми ветвями одетыми в мясистые круглые листья, а каждый сантиметр необъятного ствола усыпан маленькими разноцветными цветочками, малюсенькими-малюсенькими, не больше ногтя.
Прильнула к стволу щекой, закрыла глаза и окунулась в невероятное чувство блаженства, как вдруг услышала смех: громкий, весёлый. Юноша широко улыбался и шёл ко мне навстречу. Он был мне не знаком.
Высокий брюнет в голубой распахнутой рубашке, демонстрирующей идеальные рельефы тела: кубики пресса и твёрдые мышцы груди. С ясными, как летнее утро, серо-голубыми глазами, сногсшибательной белоснежной улыбкой, каких ни разу в жизни не видела и…
Стоп. Это что, злая шутка моего воображения? Если нет, тогда объясните, почему мне снится верзила из клуба, который избил Эрика до «фаршеобразного» состояния? Тот, с чёрными глазищами, с перекошенной от злобы физиономией и огромными кулачищами! Сейчас он выглядит иначе: он красив, спокоен, безмятежен. Его улыбка ослепляет и кажется такой искренней, а руки вот-вот обнимут меня…
И я проснулась.
За окнами машины темно, только дальние фары освещают путь. Состояние блаженного счастья мигом улетучилось и всё стало по-прежнему мрачно. Тело саднило и покалывало. На лбу вылезла здоровенная шишка, которая без умолку ныла, как и ссадина, которую не мешало бы промыть.
Почему он мне приснился? Мой мозг настолько устал от избытка информации, что сам не знает, кого показывать во сне? Какой-то сбой фантазии.
— Вас сменить? — спросила у Роба.
