- И не проси, - отрезал я, - никаких сомнительных авантюр, даже за деньги. Тем более что я только-только на работу нормальную устроился. И тебе, кстати, советую, вместо того, чтоб этой фигнёй страдать.
- Это ты про свои "50 оттенков"? Да уж, приличная работа - быть мальчиком на побегушках! - мой сосед с недоверием прищурился.
- Не мальчиком на побегушках, а помощником руководителя, - урезонил его я. - Так что дел невпроворот и без твоих дурацких идей.
- Помощником, ха-ха! - Пашка горделиво приосанился с видом благодетеля. - Ты не понимаешь, от чего отказываешься. После этого сам фирму откроешь...
Я неумолимо замотал головой:
- Нет. Не проси. Зачем я вообще тебе в этом деле нужен? Возьми кого-нибудь ещё, у тебя что, знакомых мало?
- Эх, что там знакомые! Они ж все, - Пашка красноречиво постучал кулаком себе по лбу, - и детскую загадку не угадают! А тут думать надо! Дядя ведь наверное самому головастому наследнику все оставить хотел, не думаю, что его загадка будет лёгонькой! Эдди, мне без тебя не справиться. Ты ведь - голова! - заискивающе умолял Пашка. -Ты ведь всю жизнь ботанишь, даже был капитаном школьной команды "Что?Где?Когда?". Кого, кроме тебя, мне ещё просить о помощи?
- Забудь. Помозгуешь сам, в инете покопаешься, книжку почитаешь - тебе полезно будет, - отмахнулся я, будучи слегка обиженным за "мальчика на побегушках".
- Эх... - смерив меня разочарованным взглядом, Гавана поднялся с бордюрчика и с горестным видом побрёл к общаге. - Дядькин юрист сказал - соберёт всех для оглашения через несколько дней, у тебя ещё есть время передумать...
Настя
Говорят, что утро вечера мудренее, но в этот раз поговорка со мной не срабатывает. Я просыпаюсь и перевожу взгляд на окно своей квартиры. На улице хмуро и пасмурно, что оптимистичного настроя не добавляет. Я вспоминаю торчащее в форточке виноватое лицо Фасонова и безмятежно посапывающего Мартышкина на ковре, и снова испытываю раздражение от этой идиотской выходки.
Эдик, честь ему и хвала, взял на себя неприятную обязанность объясниться с работниками пансионата.
Эдик... Я думаю о нем, и хмурое настроение покидает меня почти мгновенно. Какой же он все-таки... Я пытаюсь мысленно подобрать слова, но почему-то не могу. Да мне и не дают. Внутренняя хрюшка предупреждающе визжит и указывает копытцем на телефон. Звонок Дашки она научилась предугадывать почти безошибочно. И вправду - спустя секунду мобильник высвечивает имя подруги.
Я беру телефон, не ожидая ничего хорошего. Дашка не терпящим отлагательств и отмазок тоном требует явиться на фитнес вечером, сразу после работы. На обед у нее тоже планы - сходить в бутик и присмотреть что-нибудь для меня и для нее заодно. Все эти планы меня не сказать чтобы сильно радуют, но после спортивных и вообще бурных выходных не так чтобы и пугают.
Отмазавшись от бутика, я соглашаюсь на вечерний фитнес и, закончив выторговывать свою дневную свободу, наливаю себе кофе, насладиться которым мне не дает звонок с рабочего телефона. Звонит моя секретарша, и я вспоминаю, что этим утром к нам должен был прийти один клиент - большой любитель явиться с утра пораньше к самому открытию.
- Скажи, что я скоро буду, - предупреждающе выкрикиваю в трубку, решив, что дело в нашем "жавороноке", но голос Лили звучит неожиданно тревожно.
- Анастасия... Христофоровна, у нас тут... полиция, - сдавленно произносит она.
Я, что называется, выпадаю в осадок.
- Из налоговой, что ли, пришли? Так пусть с ними Бандюга потолкует.
- Нет... эти...
- Что им нужно? - быстро спрашиваю я, ещё ничего не понимая, но уловив в словах Лили нечто пугающее.
- Ищут... кажется, наркотики, - каждое слово Лиля словно выдавливает из себя. - С вами... поговорить... хотят.
- Еду, - я нажимаю "отбой", влезаю в первые попавшиеся джинсы и бегу вниз, не дожидаясь лифта. В висках у меня стучит. Наркотики... наркотики... Какие наркотики? Это слово кажется чем-то забытым, связанным ещё со школьными докладами о вреде их употребления и с криво нарисованными от руки плакатами с нереально огромными шприцами.
Это какое-то недоразумение. Это просто смешно. Я и наркотики. Я и травку-то никогда не курила. Они решили, что наши дизайнеры под грибами рисуют баннеры? Или Лилину герань с коноплёй перепутали?
Как ошпаренная, я вылетаю во двор и прыгаю в машину. Руки дрожат так, что я не могу с первого раза попасть ключом в зажигание, отчего начинаю нервничать еще сильнее. По дороге чуть не попадаю в аварию, так как все мысли лишь об одном - что произошло сегодня утром в "50 оттенках"! Не розыгрыш ли это? Да нет, не может быть, до такой шутки не додумается даже Мартышкин...
Кое-как припарковавшись, я спотыкаясь бегу в офис. Сотрудники встречают меня гробовым молчанием. Лиля провожает в кабинет, и я ловлю спиной непонимающие испуганные взгляды окружающих. Черт! Я сама ровным счетом ничего не понимаю.
Свой кабинет я не узнаю: шкафы открыты, всё вверх дном, часть бумаг рассыпана на полу, кое-где на белых листах коричневым узором отпечатки подошв. Мои "оттенки", бледные, взволнованные, выглядывают из кабинетов. Лиля собирает землю с пола. Рядом стоит задетый горшок с каким-то растением. Край у него обколот.
И это еще "цветочки", ведь самое ужасное ждет впереди. В кабинет, вернее на его развалины является самодовольный краснолицый полицай, нагло плюхается в мое кресло и начинает допрашивать меня, словно какую-то преступницу. Происходящее все больше напоминает нелепый сон. Дурацкий, идиотский сон, который наконец заканчивается....
...Я сижу за столом, уронив лицо на руки. Нет уж, плакать я не буду, не дождутся. Мои сотрудники не должны видеть меня в растерянном и жалком виде. Так я сижу, наверное, вечность, потом моего плеча кто-то касается.
Я поднимаю глаза и вижу участливое лицо Эдика. Смотрит он так, что желание разреветься становится просто невыносимым.
- Иди к ребятам, скажи... пусть сегодня из дома поработают, - отмахиваюсь я. - И ты иди. Мне... надо подумать.
Эдик бросает на меня подозрительный, сомневающийся взгляд, но спорить не решается, и, вздохнув, уходит. Я снова сижу, словно в трансе, пока моё внимание не привлекает какой-то шум в фойе. Я слышу чей-то грубый, на повышенных тонах голос. Голос становится громче, я встаю и иду к дверям, посмотреть, что там случилось.
- Значит, ты настькина секретарша. Ой, прости, секретутка, - слышу я глумливую фразу.
- Не мешайте... работать, - отвечает Лиля слегка дрожащим голосом.
- Работать? Да ты только губами работать и умеешь, вон вырядилась как шлюха, - хохотнул неприятно знакомый голос.
Я вижу Лилю, совершенно растерявшуюся от наглости какого-то невнятного типа. Он поворачивается, и я едва сдерживаюсь брезгливую гримасу: да это же Жаба! То есть Артём Жабенко, тот самый, у которого я когда-то выкупила фирму. Он никогда не отличался грациозностью, но за то время, что мы не виделись, заметно раздался вширь и обрюзг, а свой невнятный зачёс сменил на короткую стрижку. На нём толстовка и мешковатые джинсы, а на руке, как всегда, часы дорогой фирмы.
Только его тут не хватало для полного счастья!
- Какая встреча, Чугун, - здоровается он своим обычным хамским способом. - Лонг тайм ноу си! - добавляет тут же с жутким акцентом. - Я вижу, ты хорошо тут устроилась. Тут точно фирма, а не бордель, а?
Он ухмыляется на Лилю, я сурово хмурю брови.
- Не корчи из себя идиота. Что ты тут забыл?
- Я пришел за своей долей, Чугун, так что не ломайся, делись! - неприятный прокуренный голос режет мне слух.
- Какая ещё доля, Тём? - доходчиво, как умственноотсталому, говорю я. - За фирму я тебе ничего не должна, я все деньги перевела в срок.
- Хочу, чтобы ты заплатила полагающуюся мне сумму, - долбит своё Жабенко. Вот дятел!
- С какой радости я тебе должна что-то платить? - рассерженно повышаю голос я.
- Я тебе уже намекал, с какой, - хитро лыбится вымогатель.
- Все твои намёки дурацкие, - делаю презрительную гримасу я. - Сказать честно, это я у тебя денег должна требовать за то, что ты пробросил меня при покупке фирмы. Воспользовался тогда, что у меня не было толкового юриста, пришлось выплачивать долги, о которых ты тактично умолчал. А теперь ещё осмеливаешься что-то требовать?
- Имею право, - ухмыляется он, ощерив желтоватые зубы.
- Ты сам выйдешь или охрану вызвать? - вскипаю я.
- Не заплатишь -- сядешь за наркоту, - понизив голос и приблизившись ко мне, говорит Жаба. - Я уж похлопочу, чтоб тебе пятнашку дали.
- За какую наркоту?- голос слегка дрогнул, но говорю я довольно уверенно.
- Сама знаешь. К тебе тут неспроста приезжали... - намекает он.
- Да хоть весь наркоконтроль приведи, - не выдерживаю я. - Нет у меня никаких наркотиков!
- Найдут, найдут. Обязательно найдут, - заверяет меня он. - Ты же знаешь, у меня такие связи...
Не у тебя, а твоего папаши, хочется возразить мне, но дела это не меняет. У Жабенко-старшего действительно есть "кореша" в администрации города и в ФСКН, наверное, тоже... Или как там оно называется? Честно говоря, наркотиками я никогда не интересовалась, и как правильно называются службы по пресечению их распространения, я не в курсе. Теперь, видимо, придётся изучить.
Жаба вещает мне с пафосным видом о собственных связях и возможностях, но я уже не слушаю его и, желая поскорее прекратить неприятное общение, спрашиваю:
- Сколько ты хочешь?
Артем не отвечает, с загадочным видом достает из кармана "айпад" последней модели и, набрав на экране сумму, показывает мне...
Наверное мне привиделось? Или я что-то не поняла?
- Ты не ошибся? - ошарашено приподнимаю брови. - У тебя там, похоже, ноль заедает!
- Не отмазывайся, Чугун, я - человек серьезный, и дела вести умею. Это мое последнее слово, и торговаться с тобой я не собираюсь.
Он медленно убирает телефон в карман джинсов и лениво топает к выходу. Там, остановившись, бросает через плечо как бы между прочим:
- Я тебе звякну на днях, ты пока подумай, денежек подкопи, - он мерзко хихикает и наконец-то покидает мой кабинет.
Я хочу выдохнуть облегченно, очень хочу, но не могу. Невероятная сумма не идет из головы, кабинет разорен, сотрудники перепуганы... И я стою посреди всего этого хаоса, ошарашенная, остолбеневшая... Я совершенно не понимаю, что теперь делать...
Так. Стоп! Никакой паники! Как могу, беру себя в руки, хлопаю ладонями по щекам, пытаясь немного взбодриться. В этот момент в кабинет заглядывает взволнованный Эд. Домой он, похоже, не ушел, и я несказанно рада этому, на душе немного легче.
- Все в порядке? - заботливо интересуется он.
- Теперь да, - откровенно вру я.
- Может, я могу помочь? - не верит Эдик.
- Да, - я решительно киваю, - это будет кстати. Найди мне, пожалуйста, хороших юристов, специализирующихся по делам, связанным с наркотиками.
- Хорошо, - с готовностью кивает Эд, - сейчас займусь...
Эдик
Последние события выбили меня из колеи совершенно. Странный обыск и еще более странный визит к Насте напряг просто несказанно. Неприятный тип, который приперся к ней аккурат после приезда гнк-шников был мне известен, в принципе эта неприятная надменная рожа была известна многим в Трехреченске, ибо лезла она всегда и везде. Если говорить конкретно, то неприятного типа, с которым когда-то учился в одном универе звали Артем Жабенко.
Когда я только поступал, он уже был на последним курсе и считался, как это принято говорить в американских фильмах про великовозрастных школьников, самым популярным парнем универа. Вернее, всегда хотел стать таковым и поэтому постоянно лез во все мероприятия, где хоть как-то можно было засветиться. Надо сказать, что талантами Жабенко не блистал, и поэтому его старались избегать все местные активисты и КВН-щики. К их несчастью, связи и положение жабенковского отца вынуждали их уступать настырности Жабенко и иногда, скрестя пальцы и заткнув уши, выпускать его на сцену. Забыл сказать главное - Жаба, а именно так за глаза называли Артема почти все, кто его знал, мнил себя великим рэпером, и то и дело пытался навязать окружающим свое сомнительное творчество, скупая эфиры на местных радиостанциях и устраивая унылые концерты на местных сценах.
Ладно... размышлять о личности вчерашнего визитера мне не хотелось. Я все на свете отдал бы за то, чтобы узнать, что Жаба забыл в кабинете у Насти, ведь от таких гостей добра не жди. И это не домыслы и личная неприязнь! Я видел настино лицо после того, как ушел Жабенко. Лица на ней просто не было. Что этот гад мог ей такого сказать? Откуда они вообще знакомы?
От тяжких мыслей меня отвлек громкий топот и бодрый голос Гаваны. Только его и его наследства мне не хватало сейчас. Я мысленно встал в позу, готовясь к очередной серии отмазок от его занимательного предложения поучаствовать в поиске мифических сокровищ, но Пашка начал с вопроса:
- Эдди, какие планы на завтра?
Он хитро прищурился, и вид его при этом был несказанно довольный.
- Да никаких особо, - ответил я с подозрением, но на всякий случай заготовив стопроцентную отговорку.
- Тогда у меня к тебе сногсшибательное предложение! - торжественно начал Гавана. - Просто офигенное!
- Ты же знаешь - я пас, - отрезал я и постарался принять вид как можно более безразличный, но Пашка развел руками и воодушевленно продолжил:
- Да не... я тебя в компаньоны не зову. Уже нашел тебе достойную замену, так что можешь ко мне не проситься, когда передумаешь. Я себе такого человечка нашел, мозг - во! - Гавана многозначительно развел руками. - Гений, голова - МГУ закончил, кучу олимпиад выиграл, а сейчас свое сыскное агентство открыл. С ним мы любую загадку, как семечку расщелкнем! Так что денежки уже тут, - он хлопнул себя по карману джинсов, - в кармане! А сегодня просто празднуем - знакомые как раз едут на рыбалку, а там, сам понимаешь, - пиво, тёлки, шуры-муры, все дела - в общем, полный "олинклюзив"!
- Да не, Паш, у меня дела, - поспешил отказаться я.
Я совершенно не желал ехать ни на какую рыбалку в компании пашкиных приятелей и малознакомых "тёлок". Во-первых, рыбак из меня так себе - пару раз в детстве с отцом ходил, и нашего улова как раз хватало на побаловать соседского Мурзика. Во-вторых, я ни о ком, кроме Насти думать не могу, и никакие девушки, даже самые-самые, меня не прельстят. Да и настроение после вчерашнего совершенно не праздничное, так что пусть Гавана тусуется без меня.
- Ладно, - смирился Пашка, - дела так дела... Ты своего мелкого со мной отпустишь, лады?
- Эраську? - я задумчиво почесал затылок, словно и правда собирался что-то запрещать. - Да забирай!
Я всеми силами пытался не выказывать свою радость. Выходные без Эраста казались несбыточной мечтой. Вот поперло, так поперло. Эх, я уже начал мечтать о том, как тихо мне будет и спокойно, но везение моё, видимо, израсходовалось на удачнудачную поездку, танец и сон в непосредственной близости от девушки мечты.
Спустя ровно пять минут мой телефон угрожающе завибрировал. На экране высветилось "мама", и я понял, что ничем хорошим ее звонок грозить не может.
- Это ты про свои "50 оттенков"? Да уж, приличная работа - быть мальчиком на побегушках! - мой сосед с недоверием прищурился.
- Не мальчиком на побегушках, а помощником руководителя, - урезонил его я. - Так что дел невпроворот и без твоих дурацких идей.
- Помощником, ха-ха! - Пашка горделиво приосанился с видом благодетеля. - Ты не понимаешь, от чего отказываешься. После этого сам фирму откроешь...
Я неумолимо замотал головой:
- Нет. Не проси. Зачем я вообще тебе в этом деле нужен? Возьми кого-нибудь ещё, у тебя что, знакомых мало?
- Эх, что там знакомые! Они ж все, - Пашка красноречиво постучал кулаком себе по лбу, - и детскую загадку не угадают! А тут думать надо! Дядя ведь наверное самому головастому наследнику все оставить хотел, не думаю, что его загадка будет лёгонькой! Эдди, мне без тебя не справиться. Ты ведь - голова! - заискивающе умолял Пашка. -Ты ведь всю жизнь ботанишь, даже был капитаном школьной команды "Что?Где?Когда?". Кого, кроме тебя, мне ещё просить о помощи?
- Забудь. Помозгуешь сам, в инете покопаешься, книжку почитаешь - тебе полезно будет, - отмахнулся я, будучи слегка обиженным за "мальчика на побегушках".
- Эх... - смерив меня разочарованным взглядом, Гавана поднялся с бордюрчика и с горестным видом побрёл к общаге. - Дядькин юрист сказал - соберёт всех для оглашения через несколько дней, у тебя ещё есть время передумать...
Настя
Говорят, что утро вечера мудренее, но в этот раз поговорка со мной не срабатывает. Я просыпаюсь и перевожу взгляд на окно своей квартиры. На улице хмуро и пасмурно, что оптимистичного настроя не добавляет. Я вспоминаю торчащее в форточке виноватое лицо Фасонова и безмятежно посапывающего Мартышкина на ковре, и снова испытываю раздражение от этой идиотской выходки.
Эдик, честь ему и хвала, взял на себя неприятную обязанность объясниться с работниками пансионата.
Эдик... Я думаю о нем, и хмурое настроение покидает меня почти мгновенно. Какой же он все-таки... Я пытаюсь мысленно подобрать слова, но почему-то не могу. Да мне и не дают. Внутренняя хрюшка предупреждающе визжит и указывает копытцем на телефон. Звонок Дашки она научилась предугадывать почти безошибочно. И вправду - спустя секунду мобильник высвечивает имя подруги.
Я беру телефон, не ожидая ничего хорошего. Дашка не терпящим отлагательств и отмазок тоном требует явиться на фитнес вечером, сразу после работы. На обед у нее тоже планы - сходить в бутик и присмотреть что-нибудь для меня и для нее заодно. Все эти планы меня не сказать чтобы сильно радуют, но после спортивных и вообще бурных выходных не так чтобы и пугают.
Отмазавшись от бутика, я соглашаюсь на вечерний фитнес и, закончив выторговывать свою дневную свободу, наливаю себе кофе, насладиться которым мне не дает звонок с рабочего телефона. Звонит моя секретарша, и я вспоминаю, что этим утром к нам должен был прийти один клиент - большой любитель явиться с утра пораньше к самому открытию.
- Скажи, что я скоро буду, - предупреждающе выкрикиваю в трубку, решив, что дело в нашем "жавороноке", но голос Лили звучит неожиданно тревожно.
- Анастасия... Христофоровна, у нас тут... полиция, - сдавленно произносит она.
Я, что называется, выпадаю в осадок.
- Из налоговой, что ли, пришли? Так пусть с ними Бандюга потолкует.
- Нет... эти...
- Что им нужно? - быстро спрашиваю я, ещё ничего не понимая, но уловив в словах Лили нечто пугающее.
- Ищут... кажется, наркотики, - каждое слово Лиля словно выдавливает из себя. - С вами... поговорить... хотят.
- Еду, - я нажимаю "отбой", влезаю в первые попавшиеся джинсы и бегу вниз, не дожидаясь лифта. В висках у меня стучит. Наркотики... наркотики... Какие наркотики? Это слово кажется чем-то забытым, связанным ещё со школьными докладами о вреде их употребления и с криво нарисованными от руки плакатами с нереально огромными шприцами.
Это какое-то недоразумение. Это просто смешно. Я и наркотики. Я и травку-то никогда не курила. Они решили, что наши дизайнеры под грибами рисуют баннеры? Или Лилину герань с коноплёй перепутали?
Как ошпаренная, я вылетаю во двор и прыгаю в машину. Руки дрожат так, что я не могу с первого раза попасть ключом в зажигание, отчего начинаю нервничать еще сильнее. По дороге чуть не попадаю в аварию, так как все мысли лишь об одном - что произошло сегодня утром в "50 оттенках"! Не розыгрыш ли это? Да нет, не может быть, до такой шутки не додумается даже Мартышкин...
Кое-как припарковавшись, я спотыкаясь бегу в офис. Сотрудники встречают меня гробовым молчанием. Лиля провожает в кабинет, и я ловлю спиной непонимающие испуганные взгляды окружающих. Черт! Я сама ровным счетом ничего не понимаю.
Свой кабинет я не узнаю: шкафы открыты, всё вверх дном, часть бумаг рассыпана на полу, кое-где на белых листах коричневым узором отпечатки подошв. Мои "оттенки", бледные, взволнованные, выглядывают из кабинетов. Лиля собирает землю с пола. Рядом стоит задетый горшок с каким-то растением. Край у него обколот.
И это еще "цветочки", ведь самое ужасное ждет впереди. В кабинет, вернее на его развалины является самодовольный краснолицый полицай, нагло плюхается в мое кресло и начинает допрашивать меня, словно какую-то преступницу. Происходящее все больше напоминает нелепый сон. Дурацкий, идиотский сон, который наконец заканчивается....
...Я сижу за столом, уронив лицо на руки. Нет уж, плакать я не буду, не дождутся. Мои сотрудники не должны видеть меня в растерянном и жалком виде. Так я сижу, наверное, вечность, потом моего плеча кто-то касается.
Я поднимаю глаза и вижу участливое лицо Эдика. Смотрит он так, что желание разреветься становится просто невыносимым.
- Иди к ребятам, скажи... пусть сегодня из дома поработают, - отмахиваюсь я. - И ты иди. Мне... надо подумать.
Эдик бросает на меня подозрительный, сомневающийся взгляд, но спорить не решается, и, вздохнув, уходит. Я снова сижу, словно в трансе, пока моё внимание не привлекает какой-то шум в фойе. Я слышу чей-то грубый, на повышенных тонах голос. Голос становится громче, я встаю и иду к дверям, посмотреть, что там случилось.
- Значит, ты настькина секретарша. Ой, прости, секретутка, - слышу я глумливую фразу.
- Не мешайте... работать, - отвечает Лиля слегка дрожащим голосом.
- Работать? Да ты только губами работать и умеешь, вон вырядилась как шлюха, - хохотнул неприятно знакомый голос.
Я вижу Лилю, совершенно растерявшуюся от наглости какого-то невнятного типа. Он поворачивается, и я едва сдерживаюсь брезгливую гримасу: да это же Жаба! То есть Артём Жабенко, тот самый, у которого я когда-то выкупила фирму. Он никогда не отличался грациозностью, но за то время, что мы не виделись, заметно раздался вширь и обрюзг, а свой невнятный зачёс сменил на короткую стрижку. На нём толстовка и мешковатые джинсы, а на руке, как всегда, часы дорогой фирмы.
Только его тут не хватало для полного счастья!
- Какая встреча, Чугун, - здоровается он своим обычным хамским способом. - Лонг тайм ноу си! - добавляет тут же с жутким акцентом. - Я вижу, ты хорошо тут устроилась. Тут точно фирма, а не бордель, а?
Он ухмыляется на Лилю, я сурово хмурю брови.
- Не корчи из себя идиота. Что ты тут забыл?
- Я пришел за своей долей, Чугун, так что не ломайся, делись! - неприятный прокуренный голос режет мне слух.
- Какая ещё доля, Тём? - доходчиво, как умственноотсталому, говорю я. - За фирму я тебе ничего не должна, я все деньги перевела в срок.
- Хочу, чтобы ты заплатила полагающуюся мне сумму, - долбит своё Жабенко. Вот дятел!
- С какой радости я тебе должна что-то платить? - рассерженно повышаю голос я.
- Я тебе уже намекал, с какой, - хитро лыбится вымогатель.
- Все твои намёки дурацкие, - делаю презрительную гримасу я. - Сказать честно, это я у тебя денег должна требовать за то, что ты пробросил меня при покупке фирмы. Воспользовался тогда, что у меня не было толкового юриста, пришлось выплачивать долги, о которых ты тактично умолчал. А теперь ещё осмеливаешься что-то требовать?
- Имею право, - ухмыляется он, ощерив желтоватые зубы.
- Ты сам выйдешь или охрану вызвать? - вскипаю я.
- Не заплатишь -- сядешь за наркоту, - понизив голос и приблизившись ко мне, говорит Жаба. - Я уж похлопочу, чтоб тебе пятнашку дали.
- За какую наркоту?- голос слегка дрогнул, но говорю я довольно уверенно.
- Сама знаешь. К тебе тут неспроста приезжали... - намекает он.
- Да хоть весь наркоконтроль приведи, - не выдерживаю я. - Нет у меня никаких наркотиков!
- Найдут, найдут. Обязательно найдут, - заверяет меня он. - Ты же знаешь, у меня такие связи...
Не у тебя, а твоего папаши, хочется возразить мне, но дела это не меняет. У Жабенко-старшего действительно есть "кореша" в администрации города и в ФСКН, наверное, тоже... Или как там оно называется? Честно говоря, наркотиками я никогда не интересовалась, и как правильно называются службы по пресечению их распространения, я не в курсе. Теперь, видимо, придётся изучить.
Жаба вещает мне с пафосным видом о собственных связях и возможностях, но я уже не слушаю его и, желая поскорее прекратить неприятное общение, спрашиваю:
- Сколько ты хочешь?
Артем не отвечает, с загадочным видом достает из кармана "айпад" последней модели и, набрав на экране сумму, показывает мне...
Наверное мне привиделось? Или я что-то не поняла?
- Ты не ошибся? - ошарашено приподнимаю брови. - У тебя там, похоже, ноль заедает!
- Не отмазывайся, Чугун, я - человек серьезный, и дела вести умею. Это мое последнее слово, и торговаться с тобой я не собираюсь.
Он медленно убирает телефон в карман джинсов и лениво топает к выходу. Там, остановившись, бросает через плечо как бы между прочим:
- Я тебе звякну на днях, ты пока подумай, денежек подкопи, - он мерзко хихикает и наконец-то покидает мой кабинет.
Я хочу выдохнуть облегченно, очень хочу, но не могу. Невероятная сумма не идет из головы, кабинет разорен, сотрудники перепуганы... И я стою посреди всего этого хаоса, ошарашенная, остолбеневшая... Я совершенно не понимаю, что теперь делать...
Так. Стоп! Никакой паники! Как могу, беру себя в руки, хлопаю ладонями по щекам, пытаясь немного взбодриться. В этот момент в кабинет заглядывает взволнованный Эд. Домой он, похоже, не ушел, и я несказанно рада этому, на душе немного легче.
- Все в порядке? - заботливо интересуется он.
- Теперь да, - откровенно вру я.
- Может, я могу помочь? - не верит Эдик.
- Да, - я решительно киваю, - это будет кстати. Найди мне, пожалуйста, хороших юристов, специализирующихся по делам, связанным с наркотиками.
- Хорошо, - с готовностью кивает Эд, - сейчас займусь...
Эдик
Последние события выбили меня из колеи совершенно. Странный обыск и еще более странный визит к Насте напряг просто несказанно. Неприятный тип, который приперся к ней аккурат после приезда гнк-шников был мне известен, в принципе эта неприятная надменная рожа была известна многим в Трехреченске, ибо лезла она всегда и везде. Если говорить конкретно, то неприятного типа, с которым когда-то учился в одном универе звали Артем Жабенко.
Когда я только поступал, он уже был на последним курсе и считался, как это принято говорить в американских фильмах про великовозрастных школьников, самым популярным парнем универа. Вернее, всегда хотел стать таковым и поэтому постоянно лез во все мероприятия, где хоть как-то можно было засветиться. Надо сказать, что талантами Жабенко не блистал, и поэтому его старались избегать все местные активисты и КВН-щики. К их несчастью, связи и положение жабенковского отца вынуждали их уступать настырности Жабенко и иногда, скрестя пальцы и заткнув уши, выпускать его на сцену. Забыл сказать главное - Жаба, а именно так за глаза называли Артема почти все, кто его знал, мнил себя великим рэпером, и то и дело пытался навязать окружающим свое сомнительное творчество, скупая эфиры на местных радиостанциях и устраивая унылые концерты на местных сценах.
Ладно... размышлять о личности вчерашнего визитера мне не хотелось. Я все на свете отдал бы за то, чтобы узнать, что Жаба забыл в кабинете у Насти, ведь от таких гостей добра не жди. И это не домыслы и личная неприязнь! Я видел настино лицо после того, как ушел Жабенко. Лица на ней просто не было. Что этот гад мог ей такого сказать? Откуда они вообще знакомы?
От тяжких мыслей меня отвлек громкий топот и бодрый голос Гаваны. Только его и его наследства мне не хватало сейчас. Я мысленно встал в позу, готовясь к очередной серии отмазок от его занимательного предложения поучаствовать в поиске мифических сокровищ, но Пашка начал с вопроса:
- Эдди, какие планы на завтра?
Он хитро прищурился, и вид его при этом был несказанно довольный.
- Да никаких особо, - ответил я с подозрением, но на всякий случай заготовив стопроцентную отговорку.
- Тогда у меня к тебе сногсшибательное предложение! - торжественно начал Гавана. - Просто офигенное!
- Ты же знаешь - я пас, - отрезал я и постарался принять вид как можно более безразличный, но Пашка развел руками и воодушевленно продолжил:
- Да не... я тебя в компаньоны не зову. Уже нашел тебе достойную замену, так что можешь ко мне не проситься, когда передумаешь. Я себе такого человечка нашел, мозг - во! - Гавана многозначительно развел руками. - Гений, голова - МГУ закончил, кучу олимпиад выиграл, а сейчас свое сыскное агентство открыл. С ним мы любую загадку, как семечку расщелкнем! Так что денежки уже тут, - он хлопнул себя по карману джинсов, - в кармане! А сегодня просто празднуем - знакомые как раз едут на рыбалку, а там, сам понимаешь, - пиво, тёлки, шуры-муры, все дела - в общем, полный "олинклюзив"!
- Да не, Паш, у меня дела, - поспешил отказаться я.
Я совершенно не желал ехать ни на какую рыбалку в компании пашкиных приятелей и малознакомых "тёлок". Во-первых, рыбак из меня так себе - пару раз в детстве с отцом ходил, и нашего улова как раз хватало на побаловать соседского Мурзика. Во-вторых, я ни о ком, кроме Насти думать не могу, и никакие девушки, даже самые-самые, меня не прельстят. Да и настроение после вчерашнего совершенно не праздничное, так что пусть Гавана тусуется без меня.
- Ладно, - смирился Пашка, - дела так дела... Ты своего мелкого со мной отпустишь, лады?
- Эраську? - я задумчиво почесал затылок, словно и правда собирался что-то запрещать. - Да забирай!
Я всеми силами пытался не выказывать свою радость. Выходные без Эраста казались несбыточной мечтой. Вот поперло, так поперло. Эх, я уже начал мечтать о том, как тихо мне будет и спокойно, но везение моё, видимо, израсходовалось на удачнудачную поездку, танец и сон в непосредственной близости от девушки мечты.
Спустя ровно пять минут мой телефон угрожающе завибрировал. На экране высветилось "мама", и я понял, что ничем хорошим ее звонок грозить не может.
