Марика уезжала домой в Каланию и вчера должна была вернуться. Яцека тоже хотелось увидеть. Даже с теми двумя девушками, с которыми почти не говорила во время практики, теперь хотелось поболтать. Мне не хватало свободного общения с ровесниками.
Единственный, кого я видела в последнее время, это Кароль. Он ещё раз выводил меня в кафе, но в последнюю встречу нормального разговора не получилось. Кароль побывал во дворце и увидел там княжну Илию. В результате ни о чём другом он уже говорить не мог. Пришлось терпеливо слушать во всех подробностях как произошла эта встреча в коридоре. Какая княжна умница и красавица, какие у неё необыкновенные глаза и мелодичный голос. Как сверкали на солнце её волосы и какие у княжны длинные ресницы. И какое чудо, что столь необыкновенная девушка, оказывается, помнила его, Кароля Радзивинга, и даже поздоровалась с ним. Было смешно и страшно видеть как резко поглупел Кароль, говоря о невесте короля Анджея.
До сих пор мне не удавалось наблюдать, как влюблённость воздействует на интеллект человека. Хоть Хельга и Олаф любили друг друга, но ничего подобного я за ними не замечала. Может быть они прошли эту стадию раньше, до того, как мы познакомились. Неужели и со мной может случиться такое? Страшно!
Кароль и сам понимал, насколько не к месту его чувства, но сделать ничего не мог.
– Ты уж потерпи, Кэсси. Я ни с кем больше не могу говорить об Илии, - сказал он.
И я терпела. Больше того, готова была выслушивать его чаще, если за это он расплатится новым обедом. В кафе, куда Кароль привёл меня, готовили вкусно, а моё жалование подошло к концу и ела я теперь через раз.
Так что радостное настроение от приезда в Академию вызвали не только мысли о встрече с однокурсниками, но и надежда получить обещанную королём стипендию. Она меня сейчас очень выручила бы.
Мой академический браслет всё ещё действовал, хоть я немного и волновалась, так что попасть на территорию Академии удалось без труда. Когда я получила ключ от комнаты на вахте и уже отошла от неё, мне в спину донеслось:
– Подожди! Чуть не забыла! Ты ведь дарита Кридис? Тут тебя письмо ждёт.
Удивлённая, я вернулась.
– Вот, держи!
Вахтёрша протянула мне конверт, надписанный таким знакомым почерком. Я столько раз переписывала конспекты, написанные такими же ровными строчками, что даже не прочитав подпись, поняла – письмо от Хельги! Сердце застучало где-то в горле и стало тепло. Подруга ничего не отвечала на мои письма, которые я отправляла ей вначале. И я перестала ей писать, чтобы не причинять боль напоминанием о случившемся. И вот Хельга прервала молчание. Как я рада!
Я замерла на месте от противоречащих друг другу желаний: сразу открыть письмо и одновременно спрятаться с ним вдали от всех, чтобы никто не помешал погрузиться в чтение. Желание спрятаться с письмом в норке победило, и я едва ли не бегом бросилась в свою комнату.
«Здравствуй, Кэсси! Прости, что не писала. Вначале не могла, а потом хотела убедиться, прежде чем писать, - немного непонятно начала Хельга. Я словно слышала её грудной голос. – Мне было очень плохо. Ещё и родители Олафа поссорились с моими. Его мама винила моих родителей в его гибели. Говорила, что если бы он не поехал сопровождать меня, то с ним бы ничего не случилось. Это было так ужасно! Я всё время спала, чувствовала слабость. Думали, что от нервов, а оказалось – я беременна».
Я ахнула и чуть не выронила письмо от потрясения. Какая новость! Даже перечитала строчки, чтобы убедиться, что всё правильно поняла. Хельга беременна! От Олафа. Хвала Богине.
«Ты понимаешь, что это для меня значит. Я даже боялась поверить. Потом боялась, что не сохраню беременность, так что пишу тебе сейчас, когда целитель сказал, что можно уже не опасаться выкидыша. Не знала, как родители отнесутся к такому, но они меня поддержали. И родители Олафа сразу помирились с ними. Теперь его и моя мама кудахчут надо мной, будто я хрустальная».
Строчки расплылись в глазах, и я осознала, что плачу. Как хорошо, что у Хельги осталась память об Олафе. Вытерла рукой слёзы и торопливо стала читать дальше.
«Это так хорошо, что я боялась поверить. Мне всё казалось, что обязательно что-нибудь вдруг случится и опять всё рухнет. И я пошла к Рыбе Ламар. Помнишь её?» - улыбка проступила у меня на губах.
– Конечно, помню, - вслух ответила далёкой подруге и опустила письмо.
Нахлынуло столько воспоминаний. Как, оказывается, мы были тогда счастливы, скучая на её парах. Я шмыгнула носом и вытерла вновь повлажневшие глаза.
«Мы смеялись над ней, - словно читая мои мысли, писала Хельга, - а ведь она сказала правду тогда. Кровь и смерть ждали нас впереди. Значит, она вовсе не шарлатан, у неё есть дар. Вот я и решила спросить её о малыше, чтобы знать. Если поверю в счастье, а потом всё опять рухнет, я это не переживу. Лучше знать сразу, а то изведусь от страха за эти месяцы.
И хорошо, что пошла. Теперь я спокойна. Ламар сняла свои смешные очки, взяла меня за руку и потом сказала, что родиться здоровый мальчик. И с ним всё будет хорошо. Она сразу снова надела очки и больше ничего не говорила о будущем. А я не стала спрашивать. Ведь главное, что у меня сын Олафа и у него всё будет хорошо. Теперь я спокойна. Наслаждаюсь беременностью. Порадуйся за меня».
Я опустила листок и впервые за долгое время вздохнула полной грудью. Словно сняли привычный груз, который уже перестал замечать, и вдруг он исчез. И сразу стало легко. Смотрела в окно на серое дождливое небо и улыбалась, привыкая к радостной новости.
«Да, представляешь, Рыба Ламар всё ещё верит в твой спящий дар. Она попросила отправить тебе мои конспекты по её предмету. И ещё добавила несколько книг. Раз теперь я решила ей верить, то придётся ждать, когда твой будущий дар прорежется. Ты уж не подведи. И жди посылку. Она придёт немного позже, чем письмо».
Интересно, что за книги госпожа Ламар послала мне. Как бы хотелось поговорить с преподавателем, теперь я совсем по-другому слушала бы её лекции, но это невозможно. Я чувствовала, что нескоро попаду в Харран. Очень нескоро. Так шептал мне проснувшийся дар. Но я не готова была рассказать о нём даже Хельге.
Письмо Хельги подняло мне настроение на заоблачную высоту. Появление Марики позволило выплеснуть эту радость. Мне показалось, что мои объятия и смех при встрече её даже немного ошарашили. Но она быстро подхватила мой весёлый настрой и предложила отыскать наших одногруппниц и уже вместе идти на лекцию. Марика, в отличие от меня, знала, где их комнаты и скоро мы уже пугали их громким стуком в дверь.
Девушки немного удивились нашему приходу, ведь раньше я не особенно стремилась общаться с ними, но явно обрадовались. Я наконец запомнила их имена. Высокую, с грубыми чертами звали неожиданно мягко – Зося, а невзрачную скромницу Лара.
Так же, как и Марика, они только сегодня вернулись в Баорию и были переполнены впечатлениями. Дома они оказались настоящими звёздами, ведь им удалось стать свидетелями попытки переворота, защиты принца Анджея и его коронации. Хоть с тех пор и прошло три месяца, но для большинства жителей королевства это всё ещё оставалось самыми обсуждаемыми событиями. И неважно, что девушки не ходили к Шанталю, зато лично знали тех, о ком так много писали столичные газеты – Лурию, Олафа, меня, Кароля. Так что им было о чём рассказать, даже не напрягая фантазию. Особенно много дал пищи для рассказов Кароль, который, оказывается, подробно делился с группой впечатлениями о коронации и бале. Слушая это, я порадовалась, что не успела ничего сказать Марике про Хельгу, хотя вначале так хотела поделиться радостной новостью. Нет уж, пусть лучше о ней забудут. Ни к чему, чтобы её имя снова трепали.
– Мне прямо стало неловко, - призналась Марика. - Кароль оказался прав, когда говорил, что я погреюсь в лучах твоей славы. Меня все расспрашивали о вас.
– Да ты что? – удивилась я. – А здесь всё спокойно, никто меня больше не донимает. Вот про Кароля пишут. Как-никак самый молодой член королевского Совета, или как он там называется.
– Так это здесь, - откликнулась Лара. – А у нас в Рионии всё ещё обсуждают.
– И у нас в Сольхее, - подтвердила Зося. – Хотя у нас ещё про жунгарцев много говорят.
– А что про них говорить? – пожала плечами Марика. – Вроде у нас с Султанией всё спокойно. И что говорят?
– Нет, они не про Султанию, про наших жунгарцев, местных. Всякие гадости повторяют. Я даже вникать не стала в эти глупости, - Зося с досадой махнула рукой.
Я вспомнила про женщину, продавшую мне «Оракул». Она ведь как раз жунгарка из Сольхеи. Может, из-за этих разговоров и уехала.
– И правильно! Было бы кого обсуждать, - поддержала её Лара и вернулась к более приятной для неё теме. – Знаешь, Кэсси, я хотела поблагодарить тебя, только думала это будет не к месту. А раз сейчас вспомнили и девочки тоже, то скажу – спасибо!
Из её путанных слов непонятно было за что спасибо. Видно, по моему взгляду это стало ясно, и Лара продолжила:
– Меня обычно не замечают, а в этот раз я всем стала интересна. Всё благодаря тебе. Меня так внимательно слушали. Даже семья ко мне переменилась. Особенно когда сказала, что мастерат буду проходить в королевском дворце.
– О! Ты решила пойти туда?
– Да. Меня пригласили, и я согласилась.
– А я решила остаться в Королевском госпитале, - сказала Зося. – Думала, мы будем вместе.
Девочки принялись обсуждать: стоило ли переходить во дворец и что это может дать, а я внимательней пригляделась к Ларе. И заметила, как она изменилась за прошедший месяц. Пожалуй, назвав её невзрачной по старой памяти, я поторопилась. Сейчас она уже не походила на бесцветного ночного мотылька. Лара придала своим серым волосам золотистый медовый оттенок, покрасила светлые ресницы в тёмно-синий цвет, отчего глаза стали ярче, добавила неяркий макияж, и в результате словно со старого зеркала стёрли пыль: девушка всё та же, но выглядит совершенно по-новому.
За этими разговорами не заметили, как пришли к знакомой аудитории, где нас уже ждали однокурсники. Я обрадовалась, увидев Яцека и, неожиданно, Кароля.
– Девчонки! Как я рад вас видеть! – воскликнул Радзивинг и улыбаясь подошёл к нам. С галантным поклоном Кароль каждой поцеловал руку, пояснив, что его новая должность требует постоянных тренировок.
Парни заржали, а он, снисходительно глянув на них, бросил:
– Дурачьё. Что б вы понимали в придворной жизни.
– Кароль, а ты как здесь оказался? Ты же не стал поступать на мастерат, - удивилась я.
Смущённые его галантностью и смехом парней девчонки на время онемели.
– Решил прислушаться к твоим словам и не оставлять артефакторику. Буду учиться вместе с вами как вольный слушатель. Отец убедительно попросил ректора, и тот не отказал.
– Здорово!
– Правильно! – хлопнул его по плечу Яцек. – Неизвестно какой из тебя выйдет политик, а артефактор должен быть неплохой.
– Ага, если кончу, как дядя, так хоть на кусок хлеба с маслом смогу заработать, - хохотнул Радзивинг.
– А что с твоим дядей? Суд вчера был? Я сюда добирался, всё пропустил.
– Да, вчера. Дядю отправили в пожизненную ссылку и конфисковали в пользу короны всё его личное имущество
– Ого! Не повезло.
– Наоборот. Могли и казнить. Или на рудники отправить. И конфисковали много, но не всё. Говорят, герцог Рионский предлагал забрать всё имущество семьи, но король заступился.
– Кароль, ты… вы поможете мне советом, как вести себя во дворце? – робко обратилась к Каролю Лара. – Я там буду проходить мастерат.
Радзивинг бросил на неё цепкий взгляд и любезно улыбнулся:
– Здесь, в Академии можешь обращаться на ты. Помогу. Кто ещё там будет?
Отозвались два парня, оба не из местных аристократов. Один из Калании, как и Марика, второй из Рионии.
– Отлично! Давайте держаться вместе. Я ведь тоже там новичок. Свой мастерат прохожу. Если что – я помогу вам, а вы мне.
– Уже вербуешь сторонников, Радзивинг, - насмешливо произнёс один из местных студентов-аристократов.
– Завидуй молча, Дангофинг. Тебя-то во дворец не взяли, а ты уже рассчитывал на тёплое местечко.
– Так, отставить дрязги! Заходим в аудиторию! – скомандовала подошедшая дора Магнолия Винсли.
Дождавшись, пока мы рассядемся, она сказала:
– Рада видеть вас вновь в наших стенах, но сразу хочу сказать – теперь всё будет иначе. Вы уже не студенты. Вас приняли в круг Мастеров. Пока стоите на самой первой ступени, и если не приложите старания, то ещё можете слететь с неё, стать частью массы подмастерьев, обслуживающих созданные Мастерами артефакты. Они нужны королевству. Без них ничего не будет работать, но создавать новое станете вы. Если сумеете пройти весь путь к званию Мастера.
Преподаватель внимательно осмотрела нас, проверяя – прониклись ли сказанным. Убедившись, что мы внимаем, она продолжила:
– Пусть вас не обманывает то, что вы по-прежнему в Академии. Теперь вы не студенты и обучение будет строиться по-другому. У вас не будет единой программы. Для каждого строится индивидуальный набор предметов. Хотя это не значит, что преподаватели станут читать лекции один на один. Мы разобьём вас на несколько групп с общими интересами, А главное – большую часть знаний теперь придётся искать самим. Здесь, в стенах Академии, преподаватели нацелят вас, укажут, где искать и что делать, а в оставшееся до следующих занятий в аудиториях время станете работать сами, выполняя полученные задания.
Лёгкий стон пробежал по аудитории. Все сразу представили, как каждый месяц тебя ждёт очередная сессия со сдачей заданий – не расслабишься.
– Если кто-то не настроен работать, то здесь в Академии вас не держат. Вам вполне по силам заряжать и обслуживать артефакты, или даже создавать что-то из мелочёвки, придуманной мастерами прошлых веков. Так что на кусок хлеба с маслом заработаете. Но если хотите стать мастерами – привыкайте добывать знания сами. Этим каждый мастер занимается всю жизнь.
Дора Магнолия обвела нас суровым взглядом. Не дождавшись возражений, она продолжила:
– Вы уже выбрали отрасль артефакторики, в которой намерены достигать мастерства, но со временем обстоятельства и это решение могут измениться. Не бойтесь этого. У вас впереди долгая жизнь и изменяться придётся не раз. Сейчас вы получите знание основ других дисциплин, необходимых для выбранной специализации, и мы постараемся сгладить пробелы в ваших знаниях, получившиеся из-за разницы Школ, в которых вы обучались ранее. Ознакомьтесь со списком групп и составьте на основе этого собственные расписания. Если возникнут вопросы и обнаружатся накладки, подойдите ко мне.
Дора Винсли щёлкнула пальцами и перед каждым из нас возникла стопка бумаг. Все мы тотчас в них уткнулись. Выяснилось, что меня включили в несколько групп. Одна, в которой судя по заголовку и датам, мне предстояло весь этот год изучать целительство. Вполне ожидаемо в неё входила Зося, и неожиданно для меня Лара, Яцек и ещё двое парней, один из которых вместе с Яцеком проходил мастерат в Тайной канцелярии, второй – в королевском дворце. Ещё одна дисциплина, которую предстояло изучать весь этот год вместе с выпускниками столичной Академии – «Теоретические основы прикладной магии». Было в нашем расписании несколько общих для всех предметов.
Единственный, кого я видела в последнее время, это Кароль. Он ещё раз выводил меня в кафе, но в последнюю встречу нормального разговора не получилось. Кароль побывал во дворце и увидел там княжну Илию. В результате ни о чём другом он уже говорить не мог. Пришлось терпеливо слушать во всех подробностях как произошла эта встреча в коридоре. Какая княжна умница и красавица, какие у неё необыкновенные глаза и мелодичный голос. Как сверкали на солнце её волосы и какие у княжны длинные ресницы. И какое чудо, что столь необыкновенная девушка, оказывается, помнила его, Кароля Радзивинга, и даже поздоровалась с ним. Было смешно и страшно видеть как резко поглупел Кароль, говоря о невесте короля Анджея.
До сих пор мне не удавалось наблюдать, как влюблённость воздействует на интеллект человека. Хоть Хельга и Олаф любили друг друга, но ничего подобного я за ними не замечала. Может быть они прошли эту стадию раньше, до того, как мы познакомились. Неужели и со мной может случиться такое? Страшно!
Кароль и сам понимал, насколько не к месту его чувства, но сделать ничего не мог.
– Ты уж потерпи, Кэсси. Я ни с кем больше не могу говорить об Илии, - сказал он.
И я терпела. Больше того, готова была выслушивать его чаще, если за это он расплатится новым обедом. В кафе, куда Кароль привёл меня, готовили вкусно, а моё жалование подошло к концу и ела я теперь через раз.
Так что радостное настроение от приезда в Академию вызвали не только мысли о встрече с однокурсниками, но и надежда получить обещанную королём стипендию. Она меня сейчас очень выручила бы.
Мой академический браслет всё ещё действовал, хоть я немного и волновалась, так что попасть на территорию Академии удалось без труда. Когда я получила ключ от комнаты на вахте и уже отошла от неё, мне в спину донеслось:
– Подожди! Чуть не забыла! Ты ведь дарита Кридис? Тут тебя письмо ждёт.
Удивлённая, я вернулась.
– Вот, держи!
Вахтёрша протянула мне конверт, надписанный таким знакомым почерком. Я столько раз переписывала конспекты, написанные такими же ровными строчками, что даже не прочитав подпись, поняла – письмо от Хельги! Сердце застучало где-то в горле и стало тепло. Подруга ничего не отвечала на мои письма, которые я отправляла ей вначале. И я перестала ей писать, чтобы не причинять боль напоминанием о случившемся. И вот Хельга прервала молчание. Как я рада!
Я замерла на месте от противоречащих друг другу желаний: сразу открыть письмо и одновременно спрятаться с ним вдали от всех, чтобы никто не помешал погрузиться в чтение. Желание спрятаться с письмом в норке победило, и я едва ли не бегом бросилась в свою комнату.
«Здравствуй, Кэсси! Прости, что не писала. Вначале не могла, а потом хотела убедиться, прежде чем писать, - немного непонятно начала Хельга. Я словно слышала её грудной голос. – Мне было очень плохо. Ещё и родители Олафа поссорились с моими. Его мама винила моих родителей в его гибели. Говорила, что если бы он не поехал сопровождать меня, то с ним бы ничего не случилось. Это было так ужасно! Я всё время спала, чувствовала слабость. Думали, что от нервов, а оказалось – я беременна».
Я ахнула и чуть не выронила письмо от потрясения. Какая новость! Даже перечитала строчки, чтобы убедиться, что всё правильно поняла. Хельга беременна! От Олафа. Хвала Богине.
«Ты понимаешь, что это для меня значит. Я даже боялась поверить. Потом боялась, что не сохраню беременность, так что пишу тебе сейчас, когда целитель сказал, что можно уже не опасаться выкидыша. Не знала, как родители отнесутся к такому, но они меня поддержали. И родители Олафа сразу помирились с ними. Теперь его и моя мама кудахчут надо мной, будто я хрустальная».
Строчки расплылись в глазах, и я осознала, что плачу. Как хорошо, что у Хельги осталась память об Олафе. Вытерла рукой слёзы и торопливо стала читать дальше.
«Это так хорошо, что я боялась поверить. Мне всё казалось, что обязательно что-нибудь вдруг случится и опять всё рухнет. И я пошла к Рыбе Ламар. Помнишь её?» - улыбка проступила у меня на губах.
– Конечно, помню, - вслух ответила далёкой подруге и опустила письмо.
Нахлынуло столько воспоминаний. Как, оказывается, мы были тогда счастливы, скучая на её парах. Я шмыгнула носом и вытерла вновь повлажневшие глаза.
«Мы смеялись над ней, - словно читая мои мысли, писала Хельга, - а ведь она сказала правду тогда. Кровь и смерть ждали нас впереди. Значит, она вовсе не шарлатан, у неё есть дар. Вот я и решила спросить её о малыше, чтобы знать. Если поверю в счастье, а потом всё опять рухнет, я это не переживу. Лучше знать сразу, а то изведусь от страха за эти месяцы.
И хорошо, что пошла. Теперь я спокойна. Ламар сняла свои смешные очки, взяла меня за руку и потом сказала, что родиться здоровый мальчик. И с ним всё будет хорошо. Она сразу снова надела очки и больше ничего не говорила о будущем. А я не стала спрашивать. Ведь главное, что у меня сын Олафа и у него всё будет хорошо. Теперь я спокойна. Наслаждаюсь беременностью. Порадуйся за меня».
Я опустила листок и впервые за долгое время вздохнула полной грудью. Словно сняли привычный груз, который уже перестал замечать, и вдруг он исчез. И сразу стало легко. Смотрела в окно на серое дождливое небо и улыбалась, привыкая к радостной новости.
«Да, представляешь, Рыба Ламар всё ещё верит в твой спящий дар. Она попросила отправить тебе мои конспекты по её предмету. И ещё добавила несколько книг. Раз теперь я решила ей верить, то придётся ждать, когда твой будущий дар прорежется. Ты уж не подведи. И жди посылку. Она придёт немного позже, чем письмо».
Интересно, что за книги госпожа Ламар послала мне. Как бы хотелось поговорить с преподавателем, теперь я совсем по-другому слушала бы её лекции, но это невозможно. Я чувствовала, что нескоро попаду в Харран. Очень нескоро. Так шептал мне проснувшийся дар. Но я не готова была рассказать о нём даже Хельге.
Прода от 23.07.2021, 06:29
Глава 4. Снова Академия
Письмо Хельги подняло мне настроение на заоблачную высоту. Появление Марики позволило выплеснуть эту радость. Мне показалось, что мои объятия и смех при встрече её даже немного ошарашили. Но она быстро подхватила мой весёлый настрой и предложила отыскать наших одногруппниц и уже вместе идти на лекцию. Марика, в отличие от меня, знала, где их комнаты и скоро мы уже пугали их громким стуком в дверь.
Девушки немного удивились нашему приходу, ведь раньше я не особенно стремилась общаться с ними, но явно обрадовались. Я наконец запомнила их имена. Высокую, с грубыми чертами звали неожиданно мягко – Зося, а невзрачную скромницу Лара.
Так же, как и Марика, они только сегодня вернулись в Баорию и были переполнены впечатлениями. Дома они оказались настоящими звёздами, ведь им удалось стать свидетелями попытки переворота, защиты принца Анджея и его коронации. Хоть с тех пор и прошло три месяца, но для большинства жителей королевства это всё ещё оставалось самыми обсуждаемыми событиями. И неважно, что девушки не ходили к Шанталю, зато лично знали тех, о ком так много писали столичные газеты – Лурию, Олафа, меня, Кароля. Так что им было о чём рассказать, даже не напрягая фантазию. Особенно много дал пищи для рассказов Кароль, который, оказывается, подробно делился с группой впечатлениями о коронации и бале. Слушая это, я порадовалась, что не успела ничего сказать Марике про Хельгу, хотя вначале так хотела поделиться радостной новостью. Нет уж, пусть лучше о ней забудут. Ни к чему, чтобы её имя снова трепали.
– Мне прямо стало неловко, - призналась Марика. - Кароль оказался прав, когда говорил, что я погреюсь в лучах твоей славы. Меня все расспрашивали о вас.
– Да ты что? – удивилась я. – А здесь всё спокойно, никто меня больше не донимает. Вот про Кароля пишут. Как-никак самый молодой член королевского Совета, или как он там называется.
– Так это здесь, - откликнулась Лара. – А у нас в Рионии всё ещё обсуждают.
– И у нас в Сольхее, - подтвердила Зося. – Хотя у нас ещё про жунгарцев много говорят.
– А что про них говорить? – пожала плечами Марика. – Вроде у нас с Султанией всё спокойно. И что говорят?
– Нет, они не про Султанию, про наших жунгарцев, местных. Всякие гадости повторяют. Я даже вникать не стала в эти глупости, - Зося с досадой махнула рукой.
Я вспомнила про женщину, продавшую мне «Оракул». Она ведь как раз жунгарка из Сольхеи. Может, из-за этих разговоров и уехала.
– И правильно! Было бы кого обсуждать, - поддержала её Лара и вернулась к более приятной для неё теме. – Знаешь, Кэсси, я хотела поблагодарить тебя, только думала это будет не к месту. А раз сейчас вспомнили и девочки тоже, то скажу – спасибо!
Из её путанных слов непонятно было за что спасибо. Видно, по моему взгляду это стало ясно, и Лара продолжила:
– Меня обычно не замечают, а в этот раз я всем стала интересна. Всё благодаря тебе. Меня так внимательно слушали. Даже семья ко мне переменилась. Особенно когда сказала, что мастерат буду проходить в королевском дворце.
– О! Ты решила пойти туда?
– Да. Меня пригласили, и я согласилась.
– А я решила остаться в Королевском госпитале, - сказала Зося. – Думала, мы будем вместе.
Девочки принялись обсуждать: стоило ли переходить во дворец и что это может дать, а я внимательней пригляделась к Ларе. И заметила, как она изменилась за прошедший месяц. Пожалуй, назвав её невзрачной по старой памяти, я поторопилась. Сейчас она уже не походила на бесцветного ночного мотылька. Лара придала своим серым волосам золотистый медовый оттенок, покрасила светлые ресницы в тёмно-синий цвет, отчего глаза стали ярче, добавила неяркий макияж, и в результате словно со старого зеркала стёрли пыль: девушка всё та же, но выглядит совершенно по-новому.
За этими разговорами не заметили, как пришли к знакомой аудитории, где нас уже ждали однокурсники. Я обрадовалась, увидев Яцека и, неожиданно, Кароля.
– Девчонки! Как я рад вас видеть! – воскликнул Радзивинг и улыбаясь подошёл к нам. С галантным поклоном Кароль каждой поцеловал руку, пояснив, что его новая должность требует постоянных тренировок.
Парни заржали, а он, снисходительно глянув на них, бросил:
– Дурачьё. Что б вы понимали в придворной жизни.
– Кароль, а ты как здесь оказался? Ты же не стал поступать на мастерат, - удивилась я.
Смущённые его галантностью и смехом парней девчонки на время онемели.
– Решил прислушаться к твоим словам и не оставлять артефакторику. Буду учиться вместе с вами как вольный слушатель. Отец убедительно попросил ректора, и тот не отказал.
– Здорово!
– Правильно! – хлопнул его по плечу Яцек. – Неизвестно какой из тебя выйдет политик, а артефактор должен быть неплохой.
– Ага, если кончу, как дядя, так хоть на кусок хлеба с маслом смогу заработать, - хохотнул Радзивинг.
– А что с твоим дядей? Суд вчера был? Я сюда добирался, всё пропустил.
– Да, вчера. Дядю отправили в пожизненную ссылку и конфисковали в пользу короны всё его личное имущество
– Ого! Не повезло.
– Наоборот. Могли и казнить. Или на рудники отправить. И конфисковали много, но не всё. Говорят, герцог Рионский предлагал забрать всё имущество семьи, но король заступился.
– Кароль, ты… вы поможете мне советом, как вести себя во дворце? – робко обратилась к Каролю Лара. – Я там буду проходить мастерат.
Радзивинг бросил на неё цепкий взгляд и любезно улыбнулся:
– Здесь, в Академии можешь обращаться на ты. Помогу. Кто ещё там будет?
Отозвались два парня, оба не из местных аристократов. Один из Калании, как и Марика, второй из Рионии.
– Отлично! Давайте держаться вместе. Я ведь тоже там новичок. Свой мастерат прохожу. Если что – я помогу вам, а вы мне.
– Уже вербуешь сторонников, Радзивинг, - насмешливо произнёс один из местных студентов-аристократов.
– Завидуй молча, Дангофинг. Тебя-то во дворец не взяли, а ты уже рассчитывал на тёплое местечко.
– Так, отставить дрязги! Заходим в аудиторию! – скомандовала подошедшая дора Магнолия Винсли.
Дождавшись, пока мы рассядемся, она сказала:
– Рада видеть вас вновь в наших стенах, но сразу хочу сказать – теперь всё будет иначе. Вы уже не студенты. Вас приняли в круг Мастеров. Пока стоите на самой первой ступени, и если не приложите старания, то ещё можете слететь с неё, стать частью массы подмастерьев, обслуживающих созданные Мастерами артефакты. Они нужны королевству. Без них ничего не будет работать, но создавать новое станете вы. Если сумеете пройти весь путь к званию Мастера.
Преподаватель внимательно осмотрела нас, проверяя – прониклись ли сказанным. Убедившись, что мы внимаем, она продолжила:
– Пусть вас не обманывает то, что вы по-прежнему в Академии. Теперь вы не студенты и обучение будет строиться по-другому. У вас не будет единой программы. Для каждого строится индивидуальный набор предметов. Хотя это не значит, что преподаватели станут читать лекции один на один. Мы разобьём вас на несколько групп с общими интересами, А главное – большую часть знаний теперь придётся искать самим. Здесь, в стенах Академии, преподаватели нацелят вас, укажут, где искать и что делать, а в оставшееся до следующих занятий в аудиториях время станете работать сами, выполняя полученные задания.
Лёгкий стон пробежал по аудитории. Все сразу представили, как каждый месяц тебя ждёт очередная сессия со сдачей заданий – не расслабишься.
– Если кто-то не настроен работать, то здесь в Академии вас не держат. Вам вполне по силам заряжать и обслуживать артефакты, или даже создавать что-то из мелочёвки, придуманной мастерами прошлых веков. Так что на кусок хлеба с маслом заработаете. Но если хотите стать мастерами – привыкайте добывать знания сами. Этим каждый мастер занимается всю жизнь.
Дора Магнолия обвела нас суровым взглядом. Не дождавшись возражений, она продолжила:
– Вы уже выбрали отрасль артефакторики, в которой намерены достигать мастерства, но со временем обстоятельства и это решение могут измениться. Не бойтесь этого. У вас впереди долгая жизнь и изменяться придётся не раз. Сейчас вы получите знание основ других дисциплин, необходимых для выбранной специализации, и мы постараемся сгладить пробелы в ваших знаниях, получившиеся из-за разницы Школ, в которых вы обучались ранее. Ознакомьтесь со списком групп и составьте на основе этого собственные расписания. Если возникнут вопросы и обнаружатся накладки, подойдите ко мне.
Дора Винсли щёлкнула пальцами и перед каждым из нас возникла стопка бумаг. Все мы тотчас в них уткнулись. Выяснилось, что меня включили в несколько групп. Одна, в которой судя по заголовку и датам, мне предстояло весь этот год изучать целительство. Вполне ожидаемо в неё входила Зося, и неожиданно для меня Лара, Яцек и ещё двое парней, один из которых вместе с Яцеком проходил мастерат в Тайной канцелярии, второй – в королевском дворце. Ещё одна дисциплина, которую предстояло изучать весь этот год вместе с выпускниками столичной Академии – «Теоретические основы прикладной магии». Было в нашем расписании несколько общих для всех предметов.
