Одни из них, например, «Магическое право», нам предстояло посещать всем вместе до самого конца этого учебного года. Другие начинали вместе, а потом дисциплина оставалась в расписании лишь у части группы.
С Марикой и другими девочками нам предстояло знакомиться с «Азами боевой артефакторики». Точнее, начинали знакомиться с ней мы в большем составе, но потом мы из неё выбывали, а Яцек и ещё несколько парней продолжали изучать дальше. Внимательно изучив все списки и составив, как и сказала дора Магнолия, индивидуальные расписания, мы обнаружили, что на этой первой неделе большую часть предметов так и будем посещать вместе. Различия начнутся позже.
Составив собственное расписание на предстоящую неделю, решила, что с остальным разберусь позже. Посмотрела ещё раз на то, кто и что изучает, и у меня возник вопрос. Я повертела его в голове и так и сяк. Признавать собственное несовершенство перед всеми не очень приятно, но решила всё же спросить дору Магнолию и подняла руку.
– Что вы хотели узнать, дарита Кридис?
– Вы сказали, что обучение должно сгладить различия между нашими школами.
– Да.
– Поэтому у Марики там много технических дисциплин?
– В том числе.
– А почему у меня в расписании их нет?
– Вы считаете, что сможете изучать их на равных с остальными? – дора Магнолия с холодным любопытством смотрела на меня.
– Нет. Но вы же сказали – сгладить разницу в знаниях, а..
– Такую разницу, как у вас, сгладить невозможно, - перебила меня преподаватель. – Вам нет смысла тратить на это время. При таком отставании это бессмысленно.
Я почувствовала, как жаром налились уши и щёки. Не слишком приятно, когда тебя перед всеми называют неучем. Но спорить с очевидным я не стала. Наш Институт артефакторики, судя по тому, что увидела за это время, отстал от остальных Академий на целый век.
Видя, что я не спорю, дора Магнолия безжалостно продолжила:
– Мы пробовали с другими выпускницами из Харрана делать упор на выпавшие из тамошнего обучения предметы, но убедились, что это только вредит. При всём старании ваших девочек им не удавалось достигнуть уровня даже наших средних выпускников.
– Тогда зачем нас берут сюда?
– У вас есть другие сильные стороны – умение нешаблонно посмотреть на проблему, предложить простые, иногда даже примитивные, но эффективные решения. Ваше незнание пределов возможностей современной артефакторики в таких случаях играет только на руку. Вы высказываете неожиданные идеи, а над воплощением уже бьются другие. Такие мастера тоже нужны. Ваша задача – совершенствовать свои сильные стороны, но для этого вначале вам, Кэсси, нужно их осознать. Вы себя явно недооцениваете.
Дора Магнолия, показывая, что вопрос исчерпан, демонстративно уткнулась в бумаги на столе. Я помолчала, переваривая её слова, потом снова подняла руку.
– Неужели ничего нельзя сделать?
– То есть вы понимаете, что потратите время и силы, но успеха на этом пути никогда не добьётесь?
– Понимаю. Но я не хочу быть совсем уж невежей. И в бытовой артефакторике, наверно, не надо знать так уж глубоко о разработке носителей, но не знать совсем уж ничего – это мне помешает.
– Хорошо, - дора Магнолия щёлкнула пальцами и передо мной появился ещё один листочек. – Вы можете посещать занятия по вот этим предметам вместе с нашими первокурсниками.
Я поняла, что этот список преподаватель подготовил заранее, но если бы я не спросила, то и не получила бы его. Очень наглядная иллюстрация к тому, что от тебя зависит объём знаний, который можешь получить здесь. Первая маленькая проверка. Но не последняя наверняка.
После вводной от Магнолии Винсли первый учебный день покатился по заданным ею рельсам. Мы то сходились все вместе, слушая о правилах заключения магического контракта, то расходились – кто в лаборатории, кто в прозекторскую, кто в лекционные залы. Я была из тех «счастливчиков», кто отправился в прозекторскую. Именно с неё решили начать наше знакомство с целительским факультетом, где нашей небольшой группе предстояло обучаться.
Мы, конечно, в нашем институте учили кое-что по целительской магии: оказание первой помощи, простые заклинания, знакомство с целительскими артефактами. Я думала, что и здесь мы будем слушать лекции о том же, просто более углублённо. Оказалось, что главным предметом изучения для нас здесь станет человеческое тело – как оно устроено, как работает и как на него влияет магия.
– Создаёте ли вы бытовые артефакты или защитные, - преподаватель посмотрел вначале на меня, потом на Яцека, - в любом случае они будут взаимодействовать с человеком и важно не навредить. Поэтому вначале изучим человека.
На мой взгляд для этого совсем не обязательно было вести нас сразу смотреть на трупы. Вполне бы и картинок хватило. Думаю, это стало очередной проверкой нашей решимости. Лару от запахов и зрелища превращения мёртвого тела в нужные для обучения препараты вырвало. Я с трудом удержалась от того, чтобы последовать её примеру. Но подташнивало меня ещё несколько часов и обедать мы не пошли.
Зато воспоминание о прозекторской подтолкнуло согласиться едва ли не впервые поучаствовать в студенческой вечеринке. Лурия их обожала, а я избегала. Несколько раз ещё на первом курсе, пока не научилась говорить «нет» несколько раз попадала на такие сборища. Они быстро превращались в пьянки, а я тогда даже вина в рот не брала, отчего чувствовала себя страшно неловко и сбегала при первом удобном случае. Но когда сегодня кто-то из парней предложил отметить первый день мастерата, не стала отказываться. Недолго нам осталось наслаждаться студенческим братством и если не сейчас, то когда?
Для нашей вечеринки в честь первого дня учёбы выбрали то самое кафе, куда водил меня с Хельгой Олаф. Я старательно избегала его всё это время. Но полученная сегодня от подруги весть смягчила горечь воспоминаний. Теперь, когда при виде зала перед глазами вставало улыбающееся лицо Олафа, то тут же включалась фантазия и я воображала, как эту улыбку увидит Хельга уже на лице сына.
Впрочем, долго погружаться в воспоминания мне не дали. Наша шумная разнородная компания заняла ползала. Парни сдвинули столы, загремели переставляемые стулья и лавки. Я вначале чувствовала себя неловко. В нашем институте даже когда мы собирались что-то отмечать, то парней было мало, а здесь наоборот. Хорошо хоть нашу группу основательно разбавили приведённые ребятами подруги. У Яцека, Кароля и остальных бывших студентов из Баории в Академии оставались приятели и приятельницы, учившиеся на курс или два младше. Они охотно присоединились к нашему празднику.
Не знаю, как Лару, Зосю и Марику, а меня так вполне устроило, что эти яркие девчонки очень быстро перетянули на себя внимание наших однокурсников, и я могла спокойно есть, пить и наблюдать за праздником немного со стороны. Лёгкое вино очень быстро окрасило мир вокруг в радостные цвета, все вокруг стали такими смешными и милыми!
Наверно, мне бы удалось не напиться, если бы не Кароль. Очень скоро он оказался за столом рядом со мной и вцепился в меня, как клещ.
– Кэсси, побудь сегодня моим щитом, - сказал он тихонько и посмотрел такими умоляющими глазами, что я сразу сдалась и кивнула. – Иначе меня растерзают девчонки.
Теперь, когда немилость короля сменилась на расположение, то все его многочисленные поклонницы вернулись, и с удвоенным усердием пытались привлечь внимание Радзивинга. Им хотелось заставить Кароля забыть об их измене.
Они бросали на меня такие злые взгляды, что будь я трезвой – непременно бы испугалась. А так мне это казалось страшно весёлым – дразнить этих высокомерных красоток, которые с презрением смотрели на Зосю, Марику и со злым недоумением на меня. Тем более, что для их злости мне и делать ничего не нужно. Только подыгрывать Каролю, старательно изображавшему галантного кавалера.
Мы пели, смеялись, танцевали, болтали. Беззаботность кружила голову не меньше вина. Мне казались страшно смешными все попытки незнакомых девиц оторвать от меня Кароля. Одна даже вскочила на стол и принялась раздеваться под музыку и восторженное улюлюканье парней.
– Какое у неё бельё красивое, - оценила я, когда на пол полетела блузка.
– Кэсси, ты больше ешь, - ответил Кароль, пододвигая мне ветчину и сыр, - а то это вино коварное.
На не сводящую с него глаз обнажающуюся девицу он при этом не смотрел, только губы поджал и нахмурился.
Вино и правда оказалась коварным. Ещё вечер не кончился, а при очередной попытке идти танцевать я вдруг обнаружила, что ноги меня подводят и зад отказывается покидать лавку. Отрывается ненадолго и снова плюхается назад. Я хохотала так, что ударилась лбом об стол. Стол загудел, но больно не было. Кароль вздохнул, отодвинул от меня полупустую бутылку и отправился танцевать с Марикой. Потом с Ларой. Потом с Зосей. А ни с кем из навязчивых красоток так и не потанцевал.
Моё веселье продолжалось, пока я не заметила, что люди в зале стали как-то странно меняться. То вдруг у льнувшей к Яцеку брюнетки внезапно поменялась причёска и цвет волос, а сам Яцек оказался в военном мундире и старше лет на пять. То у Дангофинга наряд вдруг сменился на тюремную робу, а на руках блеснули противомагические наручники. Эти видения наплывали и быстро исчезали, так что я иногда не понимала, где видения, а где реальность.
Понаблюдав за этими странными изменениями, я сообразила, что это чудит мой дар и поняла – пора убираться домой, пока чего-нибудь не отчебучила. В горле пересохло, и я мстительно глотнула из бокала Кароля. Мой-то он куда-то спрятал! После этого картина окончательно утратила цельность и в памяти остались лишь какие-то обрывки. Марика и Кароль куда-то меня ведут. Темнота сменяется ярким светом фонарей и приходится жмуриться.
Вечерняя свежесть воздуха немного проясняет мозги и ноги начинают слушаться. Я плыву над землёй, поддерживаемая по сторонам двумя добрыми ангелами.
– Кэсси, ну ты хоть ногами перебирай, - ворчит рядом Кароль.
– Я стрраюсь…, - отвечаю с трудом.
Смутно помню суровой голос:
– Стой! Ты куда девку тащишь? Всё, время вышло, уже никаких гостей. Отпусти её!
Мир внезапно теряет устойчивость, и я падаю. Рядом с шумом обрушивается Марика:
– Ох! Кэсси!
– Вот видите, не смотрите, что она маленькая. Подруге одной её по лестнице ге дотащить. Не волнуйтесь, я только туда и оттуда. Ни на минуточку не задержусь. Вы же меня знаете.
– Вот именно, что знаю. Я-то думала, что ты уже всё, закончил.
– А я вольным слушателем ещё на три года поступил. Только чтобы с вами снова увидеться, дора!
– Ха-ха-ха! Ты уж скажешь! Ладно, поднимай своих подружек и тащи их по местам. Сами-то они, похоже, точно не дойдут. Нетренированные.
Сильные руки поднимают меня и знакомый голос Кароля говорит:
– Кэсси! Соберись! Осталось ещё немного. Главное дойти до комнаты. Там уже отдохнёшь. Шагай! Ещё! Ты же не хочешь спать прямо тут, в коридоре?
– Не хчу…зпинаться будут. Об меня.
– Точно! Видишь, Кэсси, ты всё правильно понимаешь. Давай, двигай ножками.
Я старательно переставляю ноги, и вот уже мы у лестницы.
– Марика, можешь отпустить её. Кэсси, цепляйся за перила!
Перила надёжней, чем Марика. Твёрже и устойчивей. Но прежде чем отпустить подругу, спешу поделиться с ней важным:
– Мрика… проверяй девятый дрижабль… ди-ри-жа-блю… внимательно. Очень! Это важно!
Пока мы с Каролем карабкаемся по бесконечной лестнице я и его пытаюсь убедить в чём-то, но уже совсем не помню в чём. Потом смутно помню, как стоим у двери в комнату, и я понимаю, что всё. Дошла! Осталось только перешагнуть порог, и я дома.
– Спсибо, Кэроль. Мы дошли.
Шаг вперёд и темнота.
О подробностях ужасной ночи умолчу. Я только осознала, как правильно поступала, не поддаваясь на уговоры Лурии. Никакое веселье не стоит таких мук. К тому же мне было стыдно перед Марикой, которой я своими пробежками до туалета мешала спать. Оказалось, что они с Каролем решили, что до моей комнаты на третьем этаже я не дойду.
– Хорошо хоть до моей на втором тебя довели, - хихикала утром Марика. – Ты рухнула едва переступила порог. Никакими силами даже до кровати довести не могли. Кароль нести тебя на руках отказался. Сказал, что силы его на исходе, а тебе с коврика до туалета ползти ближе будет. Я тебе подушку положила и пледом укрыла.
Я её веселье долго не разделяла из-за общей слабости организма. Болело всё – и голова, и тело, тошнило, во рту погано. В общем, как-то не до веселья. Хорошо, что Кароль о нас позаботился. Рано утром в комнату постучали.
– Кто? – настороженно спросила Марика.
– Целитель. Радзивинг прислал, - отозвался мужской голос с той стороны двери.
Вошедший щуплый парень по возрасту не тянул на целителя. Оказалось, что это пятикурсник, приятель Кароля. Он достал хрустальную линзу и знакомым по лазарету жестом медленно провёл вдоль моего тела.
– Да что там смотреть! – опять хихикнула Марика. – Похмелье вульгарис.
– Не скажите, - возразил сосредоточенный парень. – Вон какая шишка на лбу. Там и лёгкое сотрясение может быть… Но нет… Ушибы разной степени тяжести и да, алкогольная интоксикация. Магическое истощение.
Он перечислял обнаруженные отклонения от нормы с явным удовольствием. Вначале сонный, теперь он выглядел оживлённым.
– Да, девчонки, вы вчера хорошо погуляли. Ничего, сейчас всё поправлю.
Он размял пальцы и принялся плести целебное заклинание. Зелёная паутинка слетела с его пальцев и лёгким теплом коснулась моей кожи. Стало легче. Боль и тошнота исчезли.
– Остальное само пройдёт со временем. Так, теперь вы, - парень повернулся к Марике.
– Я? Мне не надо, - смущённо возразила она. – Я столько не пила.
Коварная! Могла бы и промолчать.
– Надо, надо. Зачем такой милой девушке ходить с синяками и разбитой губой.
– А! Это когда меня Кэсси уронила, - вспомнила подруга.
– Падение даже с высоты собственного роста может иметь неприятные последствия. Лучше я вас тоже диагностирую.
Похоже, ему это нравилось. Он также тщательно просмотрел через хрусталь Марику. Обнаружил несколько ушибов. К моему удовольствию подтвердил и у неё «наличие алкогольной интоксикации». Не пожалел и для подруги лечебного заклинания.
– Теперь всё. Пейте побольше жидкости, - посоветовал он на прощание.
На наши попытки отблагодарить его, парень отмахнулся:
– Не парьтесь, девчонки! Радзивинг мне заплатил.
Вслед за ним поспешила уйти и я. Хотелось поскорее привести себя в порядок, помыться и переодеться. Марике наверняка хотелось того же, так что она меня не удерживала.
Лишь за завтраком, когда мы встретились в столовой с Ларой и Зосей, я смогла оценить смысл и прелесть студенческих вечеринок. Когда мы принялись наперебой делиться оставшимися от гулянки впечатлениями, я снова вспомнила вчерашнее чувство общности и беззаботности, которого раньше не знала. Иногда казалось, что мы все четверо провели вечер в разных местах, настолько отличались друг от друга наши воспоминания. Но от этого было ещё веселее. Мне показалось, что девчонки даже немного гордятся теми глупостями, что вчера натворили.
– Вчера первый раз так напилась, - смущённо призналась я.
– Я тоже! Я тоже! – весело загомонили подруги.
Я посмотрела на них и поняла, что мы похожи.
С Марикой и другими девочками нам предстояло знакомиться с «Азами боевой артефакторики». Точнее, начинали знакомиться с ней мы в большем составе, но потом мы из неё выбывали, а Яцек и ещё несколько парней продолжали изучать дальше. Внимательно изучив все списки и составив, как и сказала дора Магнолия, индивидуальные расписания, мы обнаружили, что на этой первой неделе большую часть предметов так и будем посещать вместе. Различия начнутся позже.
Составив собственное расписание на предстоящую неделю, решила, что с остальным разберусь позже. Посмотрела ещё раз на то, кто и что изучает, и у меня возник вопрос. Я повертела его в голове и так и сяк. Признавать собственное несовершенство перед всеми не очень приятно, но решила всё же спросить дору Магнолию и подняла руку.
– Что вы хотели узнать, дарита Кридис?
– Вы сказали, что обучение должно сгладить различия между нашими школами.
– Да.
– Поэтому у Марики там много технических дисциплин?
– В том числе.
– А почему у меня в расписании их нет?
– Вы считаете, что сможете изучать их на равных с остальными? – дора Магнолия с холодным любопытством смотрела на меня.
– Нет. Но вы же сказали – сгладить разницу в знаниях, а..
– Такую разницу, как у вас, сгладить невозможно, - перебила меня преподаватель. – Вам нет смысла тратить на это время. При таком отставании это бессмысленно.
Я почувствовала, как жаром налились уши и щёки. Не слишком приятно, когда тебя перед всеми называют неучем. Но спорить с очевидным я не стала. Наш Институт артефакторики, судя по тому, что увидела за это время, отстал от остальных Академий на целый век.
Видя, что я не спорю, дора Магнолия безжалостно продолжила:
– Мы пробовали с другими выпускницами из Харрана делать упор на выпавшие из тамошнего обучения предметы, но убедились, что это только вредит. При всём старании ваших девочек им не удавалось достигнуть уровня даже наших средних выпускников.
– Тогда зачем нас берут сюда?
– У вас есть другие сильные стороны – умение нешаблонно посмотреть на проблему, предложить простые, иногда даже примитивные, но эффективные решения. Ваше незнание пределов возможностей современной артефакторики в таких случаях играет только на руку. Вы высказываете неожиданные идеи, а над воплощением уже бьются другие. Такие мастера тоже нужны. Ваша задача – совершенствовать свои сильные стороны, но для этого вначале вам, Кэсси, нужно их осознать. Вы себя явно недооцениваете.
Дора Магнолия, показывая, что вопрос исчерпан, демонстративно уткнулась в бумаги на столе. Я помолчала, переваривая её слова, потом снова подняла руку.
– Неужели ничего нельзя сделать?
– То есть вы понимаете, что потратите время и силы, но успеха на этом пути никогда не добьётесь?
– Понимаю. Но я не хочу быть совсем уж невежей. И в бытовой артефакторике, наверно, не надо знать так уж глубоко о разработке носителей, но не знать совсем уж ничего – это мне помешает.
– Хорошо, - дора Магнолия щёлкнула пальцами и передо мной появился ещё один листочек. – Вы можете посещать занятия по вот этим предметам вместе с нашими первокурсниками.
Я поняла, что этот список преподаватель подготовил заранее, но если бы я не спросила, то и не получила бы его. Очень наглядная иллюстрация к тому, что от тебя зависит объём знаний, который можешь получить здесь. Первая маленькая проверка. Но не последняя наверняка.
Прода от 25.07.2021, 07:36
Глава 5. Начало учёбы
После вводной от Магнолии Винсли первый учебный день покатился по заданным ею рельсам. Мы то сходились все вместе, слушая о правилах заключения магического контракта, то расходились – кто в лаборатории, кто в прозекторскую, кто в лекционные залы. Я была из тех «счастливчиков», кто отправился в прозекторскую. Именно с неё решили начать наше знакомство с целительским факультетом, где нашей небольшой группе предстояло обучаться.
Мы, конечно, в нашем институте учили кое-что по целительской магии: оказание первой помощи, простые заклинания, знакомство с целительскими артефактами. Я думала, что и здесь мы будем слушать лекции о том же, просто более углублённо. Оказалось, что главным предметом изучения для нас здесь станет человеческое тело – как оно устроено, как работает и как на него влияет магия.
– Создаёте ли вы бытовые артефакты или защитные, - преподаватель посмотрел вначале на меня, потом на Яцека, - в любом случае они будут взаимодействовать с человеком и важно не навредить. Поэтому вначале изучим человека.
На мой взгляд для этого совсем не обязательно было вести нас сразу смотреть на трупы. Вполне бы и картинок хватило. Думаю, это стало очередной проверкой нашей решимости. Лару от запахов и зрелища превращения мёртвого тела в нужные для обучения препараты вырвало. Я с трудом удержалась от того, чтобы последовать её примеру. Но подташнивало меня ещё несколько часов и обедать мы не пошли.
Зато воспоминание о прозекторской подтолкнуло согласиться едва ли не впервые поучаствовать в студенческой вечеринке. Лурия их обожала, а я избегала. Несколько раз ещё на первом курсе, пока не научилась говорить «нет» несколько раз попадала на такие сборища. Они быстро превращались в пьянки, а я тогда даже вина в рот не брала, отчего чувствовала себя страшно неловко и сбегала при первом удобном случае. Но когда сегодня кто-то из парней предложил отметить первый день мастерата, не стала отказываться. Недолго нам осталось наслаждаться студенческим братством и если не сейчас, то когда?
Для нашей вечеринки в честь первого дня учёбы выбрали то самое кафе, куда водил меня с Хельгой Олаф. Я старательно избегала его всё это время. Но полученная сегодня от подруги весть смягчила горечь воспоминаний. Теперь, когда при виде зала перед глазами вставало улыбающееся лицо Олафа, то тут же включалась фантазия и я воображала, как эту улыбку увидит Хельга уже на лице сына.
Впрочем, долго погружаться в воспоминания мне не дали. Наша шумная разнородная компания заняла ползала. Парни сдвинули столы, загремели переставляемые стулья и лавки. Я вначале чувствовала себя неловко. В нашем институте даже когда мы собирались что-то отмечать, то парней было мало, а здесь наоборот. Хорошо хоть нашу группу основательно разбавили приведённые ребятами подруги. У Яцека, Кароля и остальных бывших студентов из Баории в Академии оставались приятели и приятельницы, учившиеся на курс или два младше. Они охотно присоединились к нашему празднику.
Не знаю, как Лару, Зосю и Марику, а меня так вполне устроило, что эти яркие девчонки очень быстро перетянули на себя внимание наших однокурсников, и я могла спокойно есть, пить и наблюдать за праздником немного со стороны. Лёгкое вино очень быстро окрасило мир вокруг в радостные цвета, все вокруг стали такими смешными и милыми!
Наверно, мне бы удалось не напиться, если бы не Кароль. Очень скоро он оказался за столом рядом со мной и вцепился в меня, как клещ.
– Кэсси, побудь сегодня моим щитом, - сказал он тихонько и посмотрел такими умоляющими глазами, что я сразу сдалась и кивнула. – Иначе меня растерзают девчонки.
Теперь, когда немилость короля сменилась на расположение, то все его многочисленные поклонницы вернулись, и с удвоенным усердием пытались привлечь внимание Радзивинга. Им хотелось заставить Кароля забыть об их измене.
Они бросали на меня такие злые взгляды, что будь я трезвой – непременно бы испугалась. А так мне это казалось страшно весёлым – дразнить этих высокомерных красоток, которые с презрением смотрели на Зосю, Марику и со злым недоумением на меня. Тем более, что для их злости мне и делать ничего не нужно. Только подыгрывать Каролю, старательно изображавшему галантного кавалера.
Мы пели, смеялись, танцевали, болтали. Беззаботность кружила голову не меньше вина. Мне казались страшно смешными все попытки незнакомых девиц оторвать от меня Кароля. Одна даже вскочила на стол и принялась раздеваться под музыку и восторженное улюлюканье парней.
– Какое у неё бельё красивое, - оценила я, когда на пол полетела блузка.
– Кэсси, ты больше ешь, - ответил Кароль, пододвигая мне ветчину и сыр, - а то это вино коварное.
На не сводящую с него глаз обнажающуюся девицу он при этом не смотрел, только губы поджал и нахмурился.
Вино и правда оказалась коварным. Ещё вечер не кончился, а при очередной попытке идти танцевать я вдруг обнаружила, что ноги меня подводят и зад отказывается покидать лавку. Отрывается ненадолго и снова плюхается назад. Я хохотала так, что ударилась лбом об стол. Стол загудел, но больно не было. Кароль вздохнул, отодвинул от меня полупустую бутылку и отправился танцевать с Марикой. Потом с Ларой. Потом с Зосей. А ни с кем из навязчивых красоток так и не потанцевал.
Моё веселье продолжалось, пока я не заметила, что люди в зале стали как-то странно меняться. То вдруг у льнувшей к Яцеку брюнетки внезапно поменялась причёска и цвет волос, а сам Яцек оказался в военном мундире и старше лет на пять. То у Дангофинга наряд вдруг сменился на тюремную робу, а на руках блеснули противомагические наручники. Эти видения наплывали и быстро исчезали, так что я иногда не понимала, где видения, а где реальность.
Понаблюдав за этими странными изменениями, я сообразила, что это чудит мой дар и поняла – пора убираться домой, пока чего-нибудь не отчебучила. В горле пересохло, и я мстительно глотнула из бокала Кароля. Мой-то он куда-то спрятал! После этого картина окончательно утратила цельность и в памяти остались лишь какие-то обрывки. Марика и Кароль куда-то меня ведут. Темнота сменяется ярким светом фонарей и приходится жмуриться.
Вечерняя свежесть воздуха немного проясняет мозги и ноги начинают слушаться. Я плыву над землёй, поддерживаемая по сторонам двумя добрыми ангелами.
– Кэсси, ну ты хоть ногами перебирай, - ворчит рядом Кароль.
– Я стрраюсь…, - отвечаю с трудом.
Смутно помню суровой голос:
– Стой! Ты куда девку тащишь? Всё, время вышло, уже никаких гостей. Отпусти её!
Мир внезапно теряет устойчивость, и я падаю. Рядом с шумом обрушивается Марика:
– Ох! Кэсси!
– Вот видите, не смотрите, что она маленькая. Подруге одной её по лестнице ге дотащить. Не волнуйтесь, я только туда и оттуда. Ни на минуточку не задержусь. Вы же меня знаете.
– Вот именно, что знаю. Я-то думала, что ты уже всё, закончил.
– А я вольным слушателем ещё на три года поступил. Только чтобы с вами снова увидеться, дора!
– Ха-ха-ха! Ты уж скажешь! Ладно, поднимай своих подружек и тащи их по местам. Сами-то они, похоже, точно не дойдут. Нетренированные.
Сильные руки поднимают меня и знакомый голос Кароля говорит:
– Кэсси! Соберись! Осталось ещё немного. Главное дойти до комнаты. Там уже отдохнёшь. Шагай! Ещё! Ты же не хочешь спать прямо тут, в коридоре?
– Не хчу…зпинаться будут. Об меня.
– Точно! Видишь, Кэсси, ты всё правильно понимаешь. Давай, двигай ножками.
Я старательно переставляю ноги, и вот уже мы у лестницы.
– Марика, можешь отпустить её. Кэсси, цепляйся за перила!
Перила надёжней, чем Марика. Твёрже и устойчивей. Но прежде чем отпустить подругу, спешу поделиться с ней важным:
– Мрика… проверяй девятый дрижабль… ди-ри-жа-блю… внимательно. Очень! Это важно!
Пока мы с Каролем карабкаемся по бесконечной лестнице я и его пытаюсь убедить в чём-то, но уже совсем не помню в чём. Потом смутно помню, как стоим у двери в комнату, и я понимаю, что всё. Дошла! Осталось только перешагнуть порог, и я дома.
– Спсибо, Кэроль. Мы дошли.
Шаг вперёд и темнота.
О подробностях ужасной ночи умолчу. Я только осознала, как правильно поступала, не поддаваясь на уговоры Лурии. Никакое веселье не стоит таких мук. К тому же мне было стыдно перед Марикой, которой я своими пробежками до туалета мешала спать. Оказалось, что они с Каролем решили, что до моей комнаты на третьем этаже я не дойду.
– Хорошо хоть до моей на втором тебя довели, - хихикала утром Марика. – Ты рухнула едва переступила порог. Никакими силами даже до кровати довести не могли. Кароль нести тебя на руках отказался. Сказал, что силы его на исходе, а тебе с коврика до туалета ползти ближе будет. Я тебе подушку положила и пледом укрыла.
Я её веселье долго не разделяла из-за общей слабости организма. Болело всё – и голова, и тело, тошнило, во рту погано. В общем, как-то не до веселья. Хорошо, что Кароль о нас позаботился. Рано утром в комнату постучали.
– Кто? – настороженно спросила Марика.
– Целитель. Радзивинг прислал, - отозвался мужской голос с той стороны двери.
Вошедший щуплый парень по возрасту не тянул на целителя. Оказалось, что это пятикурсник, приятель Кароля. Он достал хрустальную линзу и знакомым по лазарету жестом медленно провёл вдоль моего тела.
– Да что там смотреть! – опять хихикнула Марика. – Похмелье вульгарис.
– Не скажите, - возразил сосредоточенный парень. – Вон какая шишка на лбу. Там и лёгкое сотрясение может быть… Но нет… Ушибы разной степени тяжести и да, алкогольная интоксикация. Магическое истощение.
Он перечислял обнаруженные отклонения от нормы с явным удовольствием. Вначале сонный, теперь он выглядел оживлённым.
– Да, девчонки, вы вчера хорошо погуляли. Ничего, сейчас всё поправлю.
Он размял пальцы и принялся плести целебное заклинание. Зелёная паутинка слетела с его пальцев и лёгким теплом коснулась моей кожи. Стало легче. Боль и тошнота исчезли.
– Остальное само пройдёт со временем. Так, теперь вы, - парень повернулся к Марике.
– Я? Мне не надо, - смущённо возразила она. – Я столько не пила.
Коварная! Могла бы и промолчать.
– Надо, надо. Зачем такой милой девушке ходить с синяками и разбитой губой.
– А! Это когда меня Кэсси уронила, - вспомнила подруга.
– Падение даже с высоты собственного роста может иметь неприятные последствия. Лучше я вас тоже диагностирую.
Похоже, ему это нравилось. Он также тщательно просмотрел через хрусталь Марику. Обнаружил несколько ушибов. К моему удовольствию подтвердил и у неё «наличие алкогольной интоксикации». Не пожалел и для подруги лечебного заклинания.
– Теперь всё. Пейте побольше жидкости, - посоветовал он на прощание.
На наши попытки отблагодарить его, парень отмахнулся:
– Не парьтесь, девчонки! Радзивинг мне заплатил.
Вслед за ним поспешила уйти и я. Хотелось поскорее привести себя в порядок, помыться и переодеться. Марике наверняка хотелось того же, так что она меня не удерживала.
Лишь за завтраком, когда мы встретились в столовой с Ларой и Зосей, я смогла оценить смысл и прелесть студенческих вечеринок. Когда мы принялись наперебой делиться оставшимися от гулянки впечатлениями, я снова вспомнила вчерашнее чувство общности и беззаботности, которого раньше не знала. Иногда казалось, что мы все четверо провели вечер в разных местах, настолько отличались друг от друга наши воспоминания. Но от этого было ещё веселее. Мне показалось, что девчонки даже немного гордятся теми глупостями, что вчера натворили.
– Вчера первый раз так напилась, - смущённо призналась я.
– Я тоже! Я тоже! – весело загомонили подруги.
Я посмотрела на них и поняла, что мы похожи.
