Он старался не прислушиваться к ласковому голосу отца, успокаивающему свою любовницу. Он не мог понять, что сейчас чувствует. Должен бы обиду за мать, гнев на отца, что зачем-то посвятил его в ненужную и постыдную тайну, ревность к младенцу, который вот-вот должен был появиться на свет. Но ничего этого Фердинанд не испытывал. В голове было пусто, и единственное, чего ему хотелось, чтобы эти страшные женские крики наконец закончились, а он смог убежать отсюда подальше и забыть случившееся, будто ничего и не было.
Принц никогда не думал, что дети появляются на свет так. И поклялся сам себе, что он никогда не обречёт на подобное ни одну женщину. Кроме своей будущей королевы. Тут уж никуда не денешься. Родить наследников – это королевский долг. И одним не ограничишься. Всегда нужен запасной. Один – это мало для устойчивости королевства. Вот у отца было два сына. Старший погиб, а он, Фердинанд, остался. И королевству не грозит смута, которая могла бы случиться, останься трон без наследника.
Фердинанд не знал сколько длились его мучения. Ему казалось, что вечность, но скорее всего и правда, как потом ему сказали слуги, полчаса. Он почувствовал облегчение, когда всё наконец закончилось, раздался шлепок и вопль младенца.
– Ваше Величество, у вас родился сын, – узнал принц голос целителя Харрана.
– Фердинанд, подойди сюда! – крикнул отец, выходя из-за ширмы.
На руках он держал небольшой красно-сизый комочек, пронзительно кричавший.
Принц подошёл.
– Возьми его! – приказал король и переложил младенца в неохотно подставленные руки сына – Это твой брат. Его жизнь в твоих руках.
Фердинанду было трудно считать это крохотное существо человеком. Принцу было страшно держать маленькое тёплое пищащее тельце в руках. Казалось, что он сейчас нечаянно выронит его или как-то ещё невольно причинит этому хрупкому созданию вред. Брат казался ему безобразным и завораживающе непонятным. Фердинанд вглядывался в сморщенное маленькое личико и вдруг обнаруживал знакомые отцовские черты.
– Харран, возьми малыша у принца.
Фердинанд почувствовал странное разочарование, когда целитель забрал кроху из его рук.
– Поверни его ко мне спиной, – приказал король.– Фердинанд, смотри внимательно.
Король протянул руку к младенцу. Королевский перстень засветился и в воздухе возникло изображение свернувшегося клубком дракона, точно такое же, как прятавшееся на груди у принца. Изображение уменьшилось и алой точкой полетело к младенцу, легло на крохотную спинку под правой лопаткой. Малыш жалобно запищал.
– По этому знаку ты узнаешь брата.
Фердинанд понимающе кивнул. Королевская метка останется с мальчиком на всю жизнь. Её невозможно свести, хотя со временем можно научиться её прятать, как он убедился за свои шестнадцать лет.
– И ещё, – добавил король и новая красное пятнышко полетело куда-то в сторону крохотной маленькой ручки. – Если когда-нибудь тебе скажут, что твой брат в плену, требуй в подтверждение его левый мизинец. Без мизинца можно жить, зато ты будешь точно знать, что похитители не блефуют.
Фердинанд невольно бросил взгляд на собственную левую руку, где на ногте мизинца красовалось тёмно-красное пятнышко, в котором невозможно было угадать знакомый силуэт дракона.
– Да, у тебя такой же. Об этом знаке мало кто знает. Помни, Дин, ты будешь отвечать за жизнь брата, если со мной что-то случится.
По знаку короля целитель унёс кроху за ширму, где лежала невидимая принцу мать малыша.
Фердинанд вспомнил, каким хрупким показался ему младенец, когда он недолго держал его в руках. Сердце невольно кольнула тревога:
– Он такой слабый, отец, как огонёк свечи.
– Да, дунь и погаснет, – король вздохнул и стиснул зубы. – Но в темноте и слабое пламя заставит мрак отступить. Даже капля добавляет свет.
Моя комната выглядела как обычно. Всё на своих местах и слабый запах моих любимых роз в воздухе. Только старое зеркало, всегда отражавшее свет даже ночью, находя его в лучах луны или звёзд, сегодня темнело чёрным пятном на светлой стене.
"Его завесили чёрной вуалью, - решила я. - Кто-то умер? Кто?"
Я приблизилась, чтобы убрать чёрную завесу, но вуали не обнаружила. Похоже, стекло потемнело. Вблизи стало видно, что тёмная поверхность всё же отражает комнату, такую привычную и милую сердцу. Но всё же в увиденном в зеркале что-то меня царапнуло. Какая-то тревожная неправильность.
Что не так? От внезапного понимания захолодело сердце. В зеркале не отражалась я.
Принц никогда не думал, что дети появляются на свет так. И поклялся сам себе, что он никогда не обречёт на подобное ни одну женщину. Кроме своей будущей королевы. Тут уж никуда не денешься. Родить наследников – это королевский долг. И одним не ограничишься. Всегда нужен запасной. Один – это мало для устойчивости королевства. Вот у отца было два сына. Старший погиб, а он, Фердинанд, остался. И королевству не грозит смута, которая могла бы случиться, останься трон без наследника.
Фердинанд не знал сколько длились его мучения. Ему казалось, что вечность, но скорее всего и правда, как потом ему сказали слуги, полчаса. Он почувствовал облегчение, когда всё наконец закончилось, раздался шлепок и вопль младенца.
– Ваше Величество, у вас родился сын, – узнал принц голос целителя Харрана.
– Фердинанд, подойди сюда! – крикнул отец, выходя из-за ширмы.
На руках он держал небольшой красно-сизый комочек, пронзительно кричавший.
Принц подошёл.
– Возьми его! – приказал король и переложил младенца в неохотно подставленные руки сына – Это твой брат. Его жизнь в твоих руках.
Фердинанду было трудно считать это крохотное существо человеком. Принцу было страшно держать маленькое тёплое пищащее тельце в руках. Казалось, что он сейчас нечаянно выронит его или как-то ещё невольно причинит этому хрупкому созданию вред. Брат казался ему безобразным и завораживающе непонятным. Фердинанд вглядывался в сморщенное маленькое личико и вдруг обнаруживал знакомые отцовские черты.
– Харран, возьми малыша у принца.
Фердинанд почувствовал странное разочарование, когда целитель забрал кроху из его рук.
– Поверни его ко мне спиной, – приказал король.– Фердинанд, смотри внимательно.
Король протянул руку к младенцу. Королевский перстень засветился и в воздухе возникло изображение свернувшегося клубком дракона, точно такое же, как прятавшееся на груди у принца. Изображение уменьшилось и алой точкой полетело к младенцу, легло на крохотную спинку под правой лопаткой. Малыш жалобно запищал.
– По этому знаку ты узнаешь брата.
Фердинанд понимающе кивнул. Королевская метка останется с мальчиком на всю жизнь. Её невозможно свести, хотя со временем можно научиться её прятать, как он убедился за свои шестнадцать лет.
– И ещё, – добавил король и новая красное пятнышко полетело куда-то в сторону крохотной маленькой ручки. – Если когда-нибудь тебе скажут, что твой брат в плену, требуй в подтверждение его левый мизинец. Без мизинца можно жить, зато ты будешь точно знать, что похитители не блефуют.
Фердинанд невольно бросил взгляд на собственную левую руку, где на ногте мизинца красовалось тёмно-красное пятнышко, в котором невозможно было угадать знакомый силуэт дракона.
– Да, у тебя такой же. Об этом знаке мало кто знает. Помни, Дин, ты будешь отвечать за жизнь брата, если со мной что-то случится.
По знаку короля целитель унёс кроху за ширму, где лежала невидимая принцу мать малыша.
Фердинанд вспомнил, каким хрупким показался ему младенец, когда он недолго держал его в руках. Сердце невольно кольнула тревога:
– Он такой слабый, отец, как огонёк свечи.
– Да, дунь и погаснет, – король вздохнул и стиснул зубы. – Но в темноте и слабое пламя заставит мрак отступить. Даже капля добавляет свет.
Прода от 01.11.2024, 12:15
Глава Чёрное зеркало
Моя комната выглядела как обычно. Всё на своих местах и слабый запах моих любимых роз в воздухе. Только старое зеркало, всегда отражавшее свет даже ночью, находя его в лучах луны или звёзд, сегодня темнело чёрным пятном на светлой стене.
"Его завесили чёрной вуалью, - решила я. - Кто-то умер? Кто?"
Я приблизилась, чтобы убрать чёрную завесу, но вуали не обнаружила. Похоже, стекло потемнело. Вблизи стало видно, что тёмная поверхность всё же отражает комнату, такую привычную и милую сердцу. Но всё же в увиденном в зеркале что-то меня царапнуло. Какая-то тревожная неправильность.
Что не так? От внезапного понимания захолодело сердце. В зеркале не отражалась я.
