С трудом верилось, что двух некромантов так просто отпустят. В прошлый раз они с Себастьяном к бурной радости последнего провели трое суток за решеткой, прежде чем пришло письмо из ордена Франциски.
Ночь обещала быть неприятной и длинной.
Плоские курильницы истекали белым дымом. Он потоком стелился по каменному залу и таял тяжелым запахом благовоний между массивными колоннами во мраке.
Масляные лампы несмело выхватывали фигуры, которые степенно двигались по кругу. Тёмные вуали скрывали лица, бряцали массивные браслеты. Монотонный шепот молитвы срывался на вздохи и едва различимый плач.
Руки тянулись к высокому постаменту, где стояла погребальная урна. На ее покатых боках в россыпи великолепных драгоценных камней тускло мерцали золотые черепа. В дрожании пламени свечей расплывалась выгравированная надпись, не оставляя возможности ее прочитать.
Среди колонн под укрытием теней Агату душила чужая скорбь, и не ее слезы застилали ей глаза. Откуда-то она точно знала, что пришло великое горе, которое никто бы не мог предсказать, – верховная жрица после долгого правления в нежизни по собственной воли покинула их навсегда.
Агата утерла слезы и открыла глаза.
Она забыла зашторить окна, но тусклое серое небо утреннего Реймона было бы не способно кого-то разбудить. Чего не скажешь о тягостном кошмаре.
Агата до сих пор ощущала тошнотворный запах сложной смеси благовоний. Девушка села и коснулась мокрой щеки. Она редко видела сны, и никогда они не бывали настолько реальны.
Способности к прорицанию дали бы о себе знать задолго до совершеннолетия, а род Агаты тяготел исключительно к некромантии – все ее предки в той или иной степени посвятили себя ей, и девушка шла по их стопам. Дурной сон наверняка навеяла темная предыстория города и находка в башне. Агата читала подробные исследования о культе смерти Зуккарии, захватившего всю власть в империи еще в период ее становления, и неудивительно, что знания некромантки сыграли злую шутку после тяжелого насыщенного дня.
К тому же, сложно было бы всерьез поверить, что хотя бы одна из жриц-личей ушла из нежизни по собственной воли. Вся история Зуккарии представляла из себя бесконечной клубок интриг, убийств и дрязг.
Агата повела плечами, отгоняя лишние мысли.
Предстояло много работы. Ни некроманта, ни каких-то зацепок они не нашли. Им повезло хотя бы вернуться в гостиницу засветло, уладив все дела. Спасибо господину Шер, который заранее предупредил полицию о вмешательстве ордена Франциски. Не то чтобы представили власти были рады членам ордена, но это снимало предсказуемые подозрения и избавляло от лишних разбирательств.
Агата накинула халат поверх ночной рубашки и вышла в смежную комнату, которая была частью ее номера.
В хорошо обставленной, но безликой гостиной на диване спал Себастьян. Он без заморочек устроился прямо в плаще и грязных ботинках, предварительно скинув декоративные подушки на пол.
Звук шагов Агаты заставили его приоткрыть глаза, буркнуть утреннее приветствие и перевернуться на другой бок.
Девушка мимоходом кивнула ему и, зевая, прошла в ванную комнату.
Чтобы через пару секунд вернуться и ударить напарника подвернувшейся под руки подушкой.
– Ты совсем сдурел?!
– Ей, полегче, – пробормотал Себастьян, прикрывая голову. – Что за вопли с утра пораньше...
– Это что-то новенькое! Ты в курсе, что это мой номер? Какого демона ты здесь развалился? А если бы я тебя не заметила и была бы не до конца одета?..
– Агата, я видел достаточно женщин разной степени обнаженности, – ухмыльнулся Себастьян. – Часть из них демонстрировали исключительно скелет, думаешь ты в состоянии меня удивить?
– Замолчи! Хоть бы обувь снял...
Себастьян фыркнул, сел и покорно принялся расстегивать сапоги. Агата в сердцах швырнула в него подушку и демонстративно запахнула халат.
– Вот видишь, – развел руками некромант, – тебе абсолютно невозможно угодить!
Девушка несколько раз медленно выдохнула.
– Надеюсь, у тебя есть не бредовое объяснение, что ты здесь забыл, – медленно и как можно более спокойно сказала она.
– Экзистенциальный кризис.
– Прошу прощения? – выпала в осадок Агата.
– Понимаешь, – Себастьян натянул обратно почти снятый сапог и откинулся на диван. – Вчерашний вечер заставил меня задуматься о собственной смертности. Непривычное чувство, скажу я тебе.
– Только не говори, что теперь тебе страшно спать одному в темноте.
– Дело не во мне. Скажем так, некоторое время назад и при несколько других обстоятельствах, завись мое существование от твоей жизни, я бы предпочел запереть тебя на отшибе мира, и убрал бы из комнаты все острые предметы.
– Раньше тебя так не смущали условия контракта, – Агата нервно кашлянула.
– Условия всегда были дрянью, – широко улыбнулся напарник. – Но до этого ты вела себя как хорошая девочка, здраво оценивала свою бесполезность и никогда не лезла на рожон. А теперь меня очень беспокоит твоя безопасность. Кстати, ты знала, что большинство смертей случаются по утрам?.. Я все решил. Отныне я намерен стать твоей верной тенью.
– Святая Седьмица, – Агата отступила и прижала руку к груди. – Твои шуточки точно загонят меня в могилу.
– Что-то болит? Сердце не екает? Левая рука не отнимается? – Живо поинтересовался Себастьян. – Я больше по покойникам, но кое в чем да разбираюсь...
Агате и правда было нехорошо, но меньше всего она нуждалась в его неадекватной заботе.
Ситуацию спас стук в номер.
Некромантка поспешила открыть дверь, пока ее напарнику не пришли новые сомнительные идеи.
У порога стоял молоденький коридорный в форменной одежде и забавной шапке-таблетке, так и норовившей соскользнуть с густых непослушных волос.
– Госпожа Агата Вайзовски, вам велели передать, – паренек с широкой щербатой улыбкой протянул папку с бумагами и небольшой букет необычных цветов.
Россыпь пятнышек чернела на узких алых лепестках, сладко пахла обильная пыльца на длинных тычинках.
Агата удивленно моргнула. Клауд обещал отдать им информацию о нападениях, но букет стал полной неожиданностью для некромантки.
– Это все от ассистентки господина Шер?
Агата слышала, что с возрастом многие вампиры становились сентиментальны и тяготели к красивым жестам. Возможно, Клад посчитал уместным сгладить плохое впечатление от их знакомства небольшим подарком.
– Наверное, – пожал плечами коридорный и, заметив недоумение Агаты, пояснил. – Мне сказали передать папку, а когда я спустился, она уже лежала на стойке вместе с цветами. Но здесь есть записка, так что я уверен, что они предназначены именно вам.
– Ясно. Спасибо. При случае обязательно поблагодарю господина Шер.
Агата взяла папку с букетом, закрыла дверь и нос к носу столкнулась с Себастьяном.
– Ты, что, решил стать моей тенью буквально? – Насмешливо бросила она, обойдя напарника. – Умоляю, оставь меня в покое хотя бы ненадолго и иди уже к себе. Тебе бы не помешало смыть с себя остатки пепла.
– Это еще что?..
Напарник потянулся к букету, но некромантка одернула руку.
– Кажется, это извинения Клауда Шер. По-моему, даже мило. И не смей портить мне настроение! Большинство цветов, которые я вижу, принесли родственники покойных на могилы...
– Не стану портить, если ты так торопишься обзавестись своей.
Агата поморщилась как от зубной боли. День только начался, а она уже устала от Себастьяна и больше не желала вникать в его бесконечный словесный поток.
Некромантка направилась к пустой вазе на столе, надеясь, что напарник внемлит голосу разума и избавит ее от своего присутствия, но неожиданно тот быстро шагнул и перехватил запястье Агаты.
Это был уже второй раз за последнее время, когда он бесцеремонно хватал ее за руку, и девушка вздрогнула, вопреки собственному желанию вспомнив сцену в башне.
– Я не шучу, – холодно произнес Себастьян. Его глаза, обычно живые и подвижные, налились мертвенной зеленью. – Послушай. Пыльца этого сорта паучьих лилий смертельно ядовита. Ночь, проведенная в компании такого симпатичного маленького букета, обеспечит тебе глубокий и приятный, но, увы, последний сон.
Цветы упали с шуршанием упаковочной бумаги.
– Ты уверен?.. – вмиг осипшим голосом прошептала Агата.
– Я знаю об этом не понаслышке.
Себастьян поднял лилии, и изящные алые цветы на глазах иссохли и рассыпались в труху.
Некромантка отшатнулась. Ей хотелось бы, чтобы Себастьян сейчас же признался в идиотском розыгрыше, но ей хватило одного взгляда, чтобы понять, – он оставался предельно серьезен.
– Что значит не понаслышке? – запоздало спросила Агата.
Напарник не удостоил ее ответом. Он присел, чтобы достать из остатков цветов небольшой клочок бумаги. На нем было имя некромантки, но ничего больше.
– Агата, а что ты знаешь о паучьих лилия?.. – Себастьян тронул сапогом остатки букета и пристально посмотрел на девушку.
– Я о них только что узнала от тебя, – не без раздражения хмыкнула она. Было не время для проверок на эрудицию. – Ни в столице, ни в моей родной провинции они не растут. Да и на продажу никто бы не стал выращивать ядовитые цветы.
– Строго говоря, далеко не все они настолько ядовиты, особенно опасен всего один сорт, если конечно ты не решишь утолить голод парочкой цветочных луковиц. Как я и думал, в Мольхар для паучьих лилий слишком холодно, да и цветы эти чересчур капризны. Лилии для твоего букета вырастили в теплице.
– Вряд ли бы кто-то взялся их разводить из праздного любопытства.
– Именно, – кивнул Себастьян. – Но из особого сорта паучьих лилий получают ценный яд. В малых дозах он работает как сильный наркотик. Это свойство паучьих лилий практически неизвестно среди любителей обычного дурмана, зато южные религиозные культы издавна использовали его...
Напарник Агаты определенно на что-то намекал.
– То есть... – девушка дотронулась до лба. – Седьмица, да откуда ты обо всем этом знаешь?
– То есть где-то неподалеку эти цветы разводит или потенциальный отравитель или искушенный до экзотики ботаник, – неожиданно широко улыбнулся Себастьян. – Я все-таки пожил побольше тебя, Агата, не забывай об этом. Знаешь, я пожалуй и правда пойду. Изучи пока, что там приготовил для нас Клауд, будет о чем поговорить за завтраком.
– Ей, подожди! – Оторопела Агата. – После того, как нам принесли эту гадость, ты просто возьмешь и уйдешь? А как же твои угрозы не отходить от меня не на шаг?
– Тот, кто отправил цветы, вряд ли придет в течении часа, чтобы пырнуть тебя ножом. Если что – громко кричи. Но учти, я буду в душе и, в отличие от тебя, не настолько стеснителен, – рассмеялся Себастьян.
– Ты! – Агата выставила вперед указательный палец, готовясь высказать накипевшее, но ее могла выслушать разве что хлопнувшая дверь.
Некромантка выругалась и беспомощно опустила руку.
Себастьяну удалось уйти от всех ее прямых вопросов, и откровенничать с Агатой он по-прежнему не желал. Но все же он успел сказать одну занимательную вещь.
Девушка нахмурилась и распахнула папку.
– Ничего интересного, – Себастьян перелистнул страницу, и, едва взглянув, вновь перелистнул, – и опять ничего интересного. Скука-скука-скука.
Он сунул папку обратно Агате и, чуть слышно насвистывая, двинулся дальше по кладбищу между стройными рядами могил.
– Ты же толком ничего не прочитал! – Возмутилась девушка.
Она быстро зашагала следом, зажав бумаги под подмышкой. Погода к обеду неожиданно расщедрилась на солнце, и по сравнению со вчерашней вылазкой прогулку можно было бы назвать приятной.
– Я рассчитывал на твой пересказ за завтраком, но ты на него даже не пришла. Так что поздно. Мой интерес угас. Кстати, может стоит попросить орден изменить наше задание? В причинах посетуй на аллергию на паучьи лилии. Пусть всей этой мурой займется кто-нибудь другой.
– Орден не бистро, чтобы выбирать, – буркнула Агата. – Все члены ордена моего ранга обязаны беспрекословно выполнять назначенные миссии.
– А моего?
– Ты вне рангов и особый случай. Здесь нечего обсуждать. С таким как ты нам даже не светит подкрепление. И это не только из-за того, что ты... силен. Большинство моих коллег не желают иметь с тобой никаких дел.
– Их понять можно, – фыркнул Себастьян. – Это здоровая реакция здравомыслящего человека. Но вот что я действительно не понимаю, – зачем тебе все это было нужно? Ты молода, нашла бы чем заняться. В конце концов сидела бы в своих архивах, да рассказывала студентам очередное кто сколько жил и когда умер. Но связываться с этой сомнительной шайкой, называющей себя орденом... Ты здесь и со мной, а значит, это уже ни к чему хорошему не привело. Надеюсь, тебе хотя бы сносно платят.
– Во-первых, орден Святой Франциски не сомнительная шайка, а уважаемая организация! – Возмутилась Агата и, оглянувшись, понизила голос. Почтенная матрона, ухаживающая за кустами у склепа неподалеку, неодобрительно покачала головой. – Ордену почти две сотни лет, и он решает сложные ситуации, в которых замешаны магические силы или разумные... существа. Ты совсем не слушал магистра Обекки?..
– Он еще та заноза в известном месте. Столько гонора из ничего. Лучше скажи, как же вышло, что все члены ордена владеют магией или знаниями, которые совсем недавно причисляли к темным искусствам? За глаза вашу богадельню называют не иначе как орден Нечистивой Франциски. Великолепная идея – основать организацию в честь сумасшедшей ведьмы, которую канонизировали только потому что она была матерью какого-то влиятельного государя.
– ... А во-вторых, – с нажимом продолжила Агата. – Я выросла в приюте ордена. Мои родители погибли, когда мне было пять. Орден – моя семья. Так что лучше бы тебе попридержать язык.
– Я этого не знал, – Себастьян бросил на нее быстрый взгляд.
– Чтобы что-то узнать, нужно хотя бы попробовать спросить, – едко проговорила Агата.
Они почти пришли. Сторожка кладбищенского сторожа должна была быть где-то здесь.
Приятный глазу сруб нашелся в тени развесистого дуба. На ступенях сидел и смолил трубку жилистый старик с бельмом на правом глазу.
– Оградки я задарма не чиню! – Громко заявил он вместо приветствия. – А то ишь, повадились... Идите в администрацию, вас тама и направят!
– Из администрации нас направили именно к вам, – поспешила заверить его Агата. – Не нужно ничего чинить. Я по поводу вчерашнего убийства.
– Из полиции штоль? – наклонил голову сторож. – Да я уж все вашим стало быть и рассказал. Негоже старика столько дергать.
– Мы не из полиции, но сотрудничаем с ней. И хотели бы поговорить с вами лично, – терпеливо улыбнулась Агата.
Факт, что пока все сотрудничество сводилось к тому, что их не посадили за решетку, она, конечно же, оставила при себе.
– А, так вы значит, из этого... того самого... ордена Нечистивой Франциски стало быть?...
Себастьян громко расхохотался, поддев локтем покрасневшую Агату.
– Эй, старик! – Сказал он.
– Чагось? – сторож сощурил здоровый глаз.
– А ты не боишься то на кладбище работать? Один небось сидишь.
– Один. А чаго мне бояться? Вишь, какая краса, – старик с гордостью показал на вилы, прислоненным к сторожке. – Заговорены святым отцом Измаилом. Я на них не одногось мертвяка насадил, все дух Седьмице отдали. Не знаю, за что там некромантюгам этим плотют, у меня с неживыми разговор короткий.
Ночь обещала быть неприятной и длинной.
Глава 2. Паучьи лилии и достопримечательности Рэймона
Плоские курильницы истекали белым дымом. Он потоком стелился по каменному залу и таял тяжелым запахом благовоний между массивными колоннами во мраке.
Масляные лампы несмело выхватывали фигуры, которые степенно двигались по кругу. Тёмные вуали скрывали лица, бряцали массивные браслеты. Монотонный шепот молитвы срывался на вздохи и едва различимый плач.
Руки тянулись к высокому постаменту, где стояла погребальная урна. На ее покатых боках в россыпи великолепных драгоценных камней тускло мерцали золотые черепа. В дрожании пламени свечей расплывалась выгравированная надпись, не оставляя возможности ее прочитать.
Среди колонн под укрытием теней Агату душила чужая скорбь, и не ее слезы застилали ей глаза. Откуда-то она точно знала, что пришло великое горе, которое никто бы не мог предсказать, – верховная жрица после долгого правления в нежизни по собственной воли покинула их навсегда.
***
Агата утерла слезы и открыла глаза.
Она забыла зашторить окна, но тусклое серое небо утреннего Реймона было бы не способно кого-то разбудить. Чего не скажешь о тягостном кошмаре.
Агата до сих пор ощущала тошнотворный запах сложной смеси благовоний. Девушка села и коснулась мокрой щеки. Она редко видела сны, и никогда они не бывали настолько реальны.
Способности к прорицанию дали бы о себе знать задолго до совершеннолетия, а род Агаты тяготел исключительно к некромантии – все ее предки в той или иной степени посвятили себя ей, и девушка шла по их стопам. Дурной сон наверняка навеяла темная предыстория города и находка в башне. Агата читала подробные исследования о культе смерти Зуккарии, захватившего всю власть в империи еще в период ее становления, и неудивительно, что знания некромантки сыграли злую шутку после тяжелого насыщенного дня.
К тому же, сложно было бы всерьез поверить, что хотя бы одна из жриц-личей ушла из нежизни по собственной воли. Вся история Зуккарии представляла из себя бесконечной клубок интриг, убийств и дрязг.
Агата повела плечами, отгоняя лишние мысли.
Предстояло много работы. Ни некроманта, ни каких-то зацепок они не нашли. Им повезло хотя бы вернуться в гостиницу засветло, уладив все дела. Спасибо господину Шер, который заранее предупредил полицию о вмешательстве ордена Франциски. Не то чтобы представили власти были рады членам ордена, но это снимало предсказуемые подозрения и избавляло от лишних разбирательств.
Агата накинула халат поверх ночной рубашки и вышла в смежную комнату, которая была частью ее номера.
В хорошо обставленной, но безликой гостиной на диване спал Себастьян. Он без заморочек устроился прямо в плаще и грязных ботинках, предварительно скинув декоративные подушки на пол.
Звук шагов Агаты заставили его приоткрыть глаза, буркнуть утреннее приветствие и перевернуться на другой бок.
Девушка мимоходом кивнула ему и, зевая, прошла в ванную комнату.
Чтобы через пару секунд вернуться и ударить напарника подвернувшейся под руки подушкой.
– Ты совсем сдурел?!
– Ей, полегче, – пробормотал Себастьян, прикрывая голову. – Что за вопли с утра пораньше...
– Это что-то новенькое! Ты в курсе, что это мой номер? Какого демона ты здесь развалился? А если бы я тебя не заметила и была бы не до конца одета?..
– Агата, я видел достаточно женщин разной степени обнаженности, – ухмыльнулся Себастьян. – Часть из них демонстрировали исключительно скелет, думаешь ты в состоянии меня удивить?
– Замолчи! Хоть бы обувь снял...
Себастьян фыркнул, сел и покорно принялся расстегивать сапоги. Агата в сердцах швырнула в него подушку и демонстративно запахнула халат.
– Вот видишь, – развел руками некромант, – тебе абсолютно невозможно угодить!
Девушка несколько раз медленно выдохнула.
– Надеюсь, у тебя есть не бредовое объяснение, что ты здесь забыл, – медленно и как можно более спокойно сказала она.
– Экзистенциальный кризис.
– Прошу прощения? – выпала в осадок Агата.
– Понимаешь, – Себастьян натянул обратно почти снятый сапог и откинулся на диван. – Вчерашний вечер заставил меня задуматься о собственной смертности. Непривычное чувство, скажу я тебе.
– Только не говори, что теперь тебе страшно спать одному в темноте.
– Дело не во мне. Скажем так, некоторое время назад и при несколько других обстоятельствах, завись мое существование от твоей жизни, я бы предпочел запереть тебя на отшибе мира, и убрал бы из комнаты все острые предметы.
– Раньше тебя так не смущали условия контракта, – Агата нервно кашлянула.
– Условия всегда были дрянью, – широко улыбнулся напарник. – Но до этого ты вела себя как хорошая девочка, здраво оценивала свою бесполезность и никогда не лезла на рожон. А теперь меня очень беспокоит твоя безопасность. Кстати, ты знала, что большинство смертей случаются по утрам?.. Я все решил. Отныне я намерен стать твоей верной тенью.
– Святая Седьмица, – Агата отступила и прижала руку к груди. – Твои шуточки точно загонят меня в могилу.
– Что-то болит? Сердце не екает? Левая рука не отнимается? – Живо поинтересовался Себастьян. – Я больше по покойникам, но кое в чем да разбираюсь...
Агате и правда было нехорошо, но меньше всего она нуждалась в его неадекватной заботе.
Ситуацию спас стук в номер.
Некромантка поспешила открыть дверь, пока ее напарнику не пришли новые сомнительные идеи.
У порога стоял молоденький коридорный в форменной одежде и забавной шапке-таблетке, так и норовившей соскользнуть с густых непослушных волос.
– Госпожа Агата Вайзовски, вам велели передать, – паренек с широкой щербатой улыбкой протянул папку с бумагами и небольшой букет необычных цветов.
Россыпь пятнышек чернела на узких алых лепестках, сладко пахла обильная пыльца на длинных тычинках.
Агата удивленно моргнула. Клауд обещал отдать им информацию о нападениях, но букет стал полной неожиданностью для некромантки.
– Это все от ассистентки господина Шер?
Агата слышала, что с возрастом многие вампиры становились сентиментальны и тяготели к красивым жестам. Возможно, Клад посчитал уместным сгладить плохое впечатление от их знакомства небольшим подарком.
– Наверное, – пожал плечами коридорный и, заметив недоумение Агаты, пояснил. – Мне сказали передать папку, а когда я спустился, она уже лежала на стойке вместе с цветами. Но здесь есть записка, так что я уверен, что они предназначены именно вам.
– Ясно. Спасибо. При случае обязательно поблагодарю господина Шер.
Агата взяла папку с букетом, закрыла дверь и нос к носу столкнулась с Себастьяном.
– Ты, что, решил стать моей тенью буквально? – Насмешливо бросила она, обойдя напарника. – Умоляю, оставь меня в покое хотя бы ненадолго и иди уже к себе. Тебе бы не помешало смыть с себя остатки пепла.
– Это еще что?..
Напарник потянулся к букету, но некромантка одернула руку.
– Кажется, это извинения Клауда Шер. По-моему, даже мило. И не смей портить мне настроение! Большинство цветов, которые я вижу, принесли родственники покойных на могилы...
– Не стану портить, если ты так торопишься обзавестись своей.
Агата поморщилась как от зубной боли. День только начался, а она уже устала от Себастьяна и больше не желала вникать в его бесконечный словесный поток.
Некромантка направилась к пустой вазе на столе, надеясь, что напарник внемлит голосу разума и избавит ее от своего присутствия, но неожиданно тот быстро шагнул и перехватил запястье Агаты.
Это был уже второй раз за последнее время, когда он бесцеремонно хватал ее за руку, и девушка вздрогнула, вопреки собственному желанию вспомнив сцену в башне.
– Я не шучу, – холодно произнес Себастьян. Его глаза, обычно живые и подвижные, налились мертвенной зеленью. – Послушай. Пыльца этого сорта паучьих лилий смертельно ядовита. Ночь, проведенная в компании такого симпатичного маленького букета, обеспечит тебе глубокий и приятный, но, увы, последний сон.
Цветы упали с шуршанием упаковочной бумаги.
– Ты уверен?.. – вмиг осипшим голосом прошептала Агата.
– Я знаю об этом не понаслышке.
Себастьян поднял лилии, и изящные алые цветы на глазах иссохли и рассыпались в труху.
Некромантка отшатнулась. Ей хотелось бы, чтобы Себастьян сейчас же признался в идиотском розыгрыше, но ей хватило одного взгляда, чтобы понять, – он оставался предельно серьезен.
– Что значит не понаслышке? – запоздало спросила Агата.
Напарник не удостоил ее ответом. Он присел, чтобы достать из остатков цветов небольшой клочок бумаги. На нем было имя некромантки, но ничего больше.
– Агата, а что ты знаешь о паучьих лилия?.. – Себастьян тронул сапогом остатки букета и пристально посмотрел на девушку.
– Я о них только что узнала от тебя, – не без раздражения хмыкнула она. Было не время для проверок на эрудицию. – Ни в столице, ни в моей родной провинции они не растут. Да и на продажу никто бы не стал выращивать ядовитые цветы.
– Строго говоря, далеко не все они настолько ядовиты, особенно опасен всего один сорт, если конечно ты не решишь утолить голод парочкой цветочных луковиц. Как я и думал, в Мольхар для паучьих лилий слишком холодно, да и цветы эти чересчур капризны. Лилии для твоего букета вырастили в теплице.
– Вряд ли бы кто-то взялся их разводить из праздного любопытства.
– Именно, – кивнул Себастьян. – Но из особого сорта паучьих лилий получают ценный яд. В малых дозах он работает как сильный наркотик. Это свойство паучьих лилий практически неизвестно среди любителей обычного дурмана, зато южные религиозные культы издавна использовали его...
Напарник Агаты определенно на что-то намекал.
– То есть... – девушка дотронулась до лба. – Седьмица, да откуда ты обо всем этом знаешь?
– То есть где-то неподалеку эти цветы разводит или потенциальный отравитель или искушенный до экзотики ботаник, – неожиданно широко улыбнулся Себастьян. – Я все-таки пожил побольше тебя, Агата, не забывай об этом. Знаешь, я пожалуй и правда пойду. Изучи пока, что там приготовил для нас Клауд, будет о чем поговорить за завтраком.
– Ей, подожди! – Оторопела Агата. – После того, как нам принесли эту гадость, ты просто возьмешь и уйдешь? А как же твои угрозы не отходить от меня не на шаг?
– Тот, кто отправил цветы, вряд ли придет в течении часа, чтобы пырнуть тебя ножом. Если что – громко кричи. Но учти, я буду в душе и, в отличие от тебя, не настолько стеснителен, – рассмеялся Себастьян.
– Ты! – Агата выставила вперед указательный палец, готовясь высказать накипевшее, но ее могла выслушать разве что хлопнувшая дверь.
Некромантка выругалась и беспомощно опустила руку.
Себастьяну удалось уйти от всех ее прямых вопросов, и откровенничать с Агатой он по-прежнему не желал. Но все же он успел сказать одну занимательную вещь.
Девушка нахмурилась и распахнула папку.
***
– Ничего интересного, – Себастьян перелистнул страницу, и, едва взглянув, вновь перелистнул, – и опять ничего интересного. Скука-скука-скука.
Он сунул папку обратно Агате и, чуть слышно насвистывая, двинулся дальше по кладбищу между стройными рядами могил.
– Ты же толком ничего не прочитал! – Возмутилась девушка.
Она быстро зашагала следом, зажав бумаги под подмышкой. Погода к обеду неожиданно расщедрилась на солнце, и по сравнению со вчерашней вылазкой прогулку можно было бы назвать приятной.
– Я рассчитывал на твой пересказ за завтраком, но ты на него даже не пришла. Так что поздно. Мой интерес угас. Кстати, может стоит попросить орден изменить наше задание? В причинах посетуй на аллергию на паучьи лилии. Пусть всей этой мурой займется кто-нибудь другой.
– Орден не бистро, чтобы выбирать, – буркнула Агата. – Все члены ордена моего ранга обязаны беспрекословно выполнять назначенные миссии.
– А моего?
– Ты вне рангов и особый случай. Здесь нечего обсуждать. С таким как ты нам даже не светит подкрепление. И это не только из-за того, что ты... силен. Большинство моих коллег не желают иметь с тобой никаких дел.
– Их понять можно, – фыркнул Себастьян. – Это здоровая реакция здравомыслящего человека. Но вот что я действительно не понимаю, – зачем тебе все это было нужно? Ты молода, нашла бы чем заняться. В конце концов сидела бы в своих архивах, да рассказывала студентам очередное кто сколько жил и когда умер. Но связываться с этой сомнительной шайкой, называющей себя орденом... Ты здесь и со мной, а значит, это уже ни к чему хорошему не привело. Надеюсь, тебе хотя бы сносно платят.
– Во-первых, орден Святой Франциски не сомнительная шайка, а уважаемая организация! – Возмутилась Агата и, оглянувшись, понизила голос. Почтенная матрона, ухаживающая за кустами у склепа неподалеку, неодобрительно покачала головой. – Ордену почти две сотни лет, и он решает сложные ситуации, в которых замешаны магические силы или разумные... существа. Ты совсем не слушал магистра Обекки?..
– Он еще та заноза в известном месте. Столько гонора из ничего. Лучше скажи, как же вышло, что все члены ордена владеют магией или знаниями, которые совсем недавно причисляли к темным искусствам? За глаза вашу богадельню называют не иначе как орден Нечистивой Франциски. Великолепная идея – основать организацию в честь сумасшедшей ведьмы, которую канонизировали только потому что она была матерью какого-то влиятельного государя.
– ... А во-вторых, – с нажимом продолжила Агата. – Я выросла в приюте ордена. Мои родители погибли, когда мне было пять. Орден – моя семья. Так что лучше бы тебе попридержать язык.
– Я этого не знал, – Себастьян бросил на нее быстрый взгляд.
– Чтобы что-то узнать, нужно хотя бы попробовать спросить, – едко проговорила Агата.
Они почти пришли. Сторожка кладбищенского сторожа должна была быть где-то здесь.
Приятный глазу сруб нашелся в тени развесистого дуба. На ступенях сидел и смолил трубку жилистый старик с бельмом на правом глазу.
– Оградки я задарма не чиню! – Громко заявил он вместо приветствия. – А то ишь, повадились... Идите в администрацию, вас тама и направят!
– Из администрации нас направили именно к вам, – поспешила заверить его Агата. – Не нужно ничего чинить. Я по поводу вчерашнего убийства.
– Из полиции штоль? – наклонил голову сторож. – Да я уж все вашим стало быть и рассказал. Негоже старика столько дергать.
– Мы не из полиции, но сотрудничаем с ней. И хотели бы поговорить с вами лично, – терпеливо улыбнулась Агата.
Факт, что пока все сотрудничество сводилось к тому, что их не посадили за решетку, она, конечно же, оставила при себе.
– А, так вы значит, из этого... того самого... ордена Нечистивой Франциски стало быть?...
Себастьян громко расхохотался, поддев локтем покрасневшую Агату.
– Эй, старик! – Сказал он.
– Чагось? – сторож сощурил здоровый глаз.
– А ты не боишься то на кладбище работать? Один небось сидишь.
– Один. А чаго мне бояться? Вишь, какая краса, – старик с гордостью показал на вилы, прислоненным к сторожке. – Заговорены святым отцом Измаилом. Я на них не одногось мертвяка насадил, все дух Седьмице отдали. Не знаю, за что там некромантюгам этим плотют, у меня с неживыми разговор короткий.
