— Что-то типа этого, — усмехнулся Алекс. — Но Серж хочет привлечь менталиста. Он не верит Хопсу.
— Странно всё это, согласись, Алекс, — я внимательно посмотрела на мужчину. Вдруг он опять что-нибудь не договаривает. Но по его лицу понять было ничего не возможно. — Неофиты, алмазы, порошок счастья, два трупа и таинственный незнакомец. А ещё дочка князя, которую заперли в монастыре на всю жизнь, а она после этого спокойно разгуливает по столице. Все про это знают, но молчат.
— Ты ещё не всё перечислила. А контрабанда спиртного в доме Виполя?
— И как это всё связано? А кто освободил девицу Дебур, и почему она появилась именно сейчас? Кстати, ты знаешь, что она теперь графиня Линштейн?
— Ты точно до этого пекла булочки и месила тесто? — усмехнулся Алекс.
— Точно, — кивнула я. — Просто всегда много читала, потому что грезила работой в полиции.
— Из тебя бы получился неплохой следователь, Розалинда Свейн.
— Ну, ведь ещё не поздно отучиться и пойти работать в полицию, — задумчиво произнесла я.
— Поздно! — отрезал Алекс. Я с удивлением уставилась на него. — Кто тебя теперь отпустит из нашего агентства? — он придвинулся и прижал меня к себе.
Минут через десять мы спохватились, что карета несётся в неизвестном направлении.
— Поворачивай к салону мадам Трюго! — приоткрыв дверцу, крикнул Алекс кучеру. — Придётся вновь становиться твоей компаньонкой.
— Знаешь что, — не удержалась я, — а давай с тобой целоваться, пока не доехали. А то в образе Ребекки, ты мне не всегда нравишься.
— Я только за, — рассмеялся мужчина, притягивая меня к себе.
В салон мадам Трюго Алекс влетел пулей, натянув предварительно шапку до носа и подняв воротник полушубка. Я поднялась по ступеням следом.
Пока ждала Алекса, лениво разглядывала ткани и кружево. А в голове лихорадочно скакали мысли. У всех неофитов были татуировки. А если они решили больше их не делать, чтобы никто про них не знал? Но татуировка же не просто так наносилась. Скорее всего, её делали при обряде посвящения, и это всё было как-то связано с ритуалом. А он, насколько я помню, священен для неофитов, ведь с помощью него они поднимают нечисть. Получается, чтобы стать неофитом, ты обязательно должен быть магом, иначе ты бесполезен. А Виполь и Цвенг маги?
В это время моя компаньонка вместе с мадам Трюго вышли из коридора.
— Баронесса, — улыбнулась она мне, как своей старой знакомой, — добрый день! А почему не зашли ко мне вместе с Ребеккой? — она мельком взглянула на обслуживающую меня молоденькую продавщицу. — Надо сказать, что нога у вашей компаньонки проблемная, пришлось повозиться, подбирая ей обувь. Вам надо быть аккуратнее, Ребекка. Вы слишком часто теряете подошвы.
— Добрый день, мадам Трюго, — улыбнулась я модистке, прекрасно понимая, что она имеет в виду. — Просто решила вас не отвлекать. Вот, рассматривала новые ткани. Возможно, мне скоро понадобится новый гардероб.
— Надеюсь, баронесса Винзодор, увидеться с вами вновь. Гардероб для женщины очень важен. Кстати, чуть не забыла, платья ваших племянниц готовы. Можно забирать. Пусть девушки приедут и ещё раз всё примерят.
Я поблагодарила модистку, и мы с Ребеккой вышли из салона и уселись в карету.
— Ну что, к судье? — выгнула бровь компаньонка.
— Нет! — покачала я головой. — Пока тебе восстанавливали подошву, — многозначительно хмыкнула я, — мне в голову лезли всякие мысли.
— Надеюсь, умные? — усмехнулась моя собеседница, которая куда больше нравилась мне в обличие мужчины.
— Я тут подумала, что нам надо срочно ехать в канцелярию.
— В канцелярию? — глаза Ребекки округлились. — Могу я поинтересоваться, что мы там забыли?
— Можешь, — кивнула я. — Мы должны написать заявление о нападении.
— Там и так в курсе, — нахмурилась Ребекка. — Что-то ты темнишь, Лу-лу?
— Включись! — не удержалась я. — Если на трупах нет татуировок, это ничего не значит.
— Не понял, — недоумённо произнесла моя компаньонка и дёрнула ногой. — Барончик! Прекрати охотиться на мой шнурок! Выражайся яснее, Лу-лу, что ты хотела этим сказать?
— У неофита должна быть татуировка. Правильно?
— Допустим.
— А если про неё уже все знают? Тебе не кажется, что тогда щеголять с ней становится смертельно опасно? Может, было бы логичнее её спрятать, чтобы никто не видел? Скажем, перенести на другое место?
— На голову? Чтобы не было видно под волосами? — уставилась на меня Ребекка.
— Да, — кивнула я. — Едем в канцелярию, тем более у нас с тобой есть предлог. Мы же хотим написать заявление. Так вот, пока мы там с тобой будем, пусть они срочно проверят, есть ли татуировки у погибших мужчин? И ещё. Думаю, что почти все неофиты — маги. Сам подумай, сколько надо сил, чтобы устроить прорыв.
— Но Виполь не учился в академии. Про Цвенга ничего пока сказать не могу.
— И что? Я тоже не училась, и Дебур не училась. Однако она не скрывает, что некромант.
— Она это не скрывает, потому что об этом многие знают, — усмехнулась компаньонка.
Канцлер ходил из угла в угол. Мы с Ребеккой сидели за столом. Барончик порывался слезть с рук и исследовать кабинет. А если повезёт, то и шнурки на высоких сапогах канцлера.
Ждали мы Сержа и криминалистов. Канцлер поручил срочно проверить наличие татуировок на телах погибших.
Барон Вейн появился раньше криминалистов. Влетев в кабинет, мужчина недоумённо уставился на нас.
— Что-то случилось? — отодвинув стул, он уселся рядом.
— Пока ничего, — ответил ему канцлер, останавливаясь напротив. — Узнал что-нибудь?
— Я всё же пригласил менталиста. Ну, не вызывает Хопс у меня доверия. Склизкий он тип какой-то.
— И? — поторопил канцлер сына.
— Хопс знал виконта Виполя.
— И это всё? — брови канцлера приподнялись в недоумении. — Тоже мне важная информация, ради которой надо было вызывать менталиста.
— Нет, не всё, — Серж обвёл нас торжествующим взглядом. — Это Ник передавал ему товар.
— Какой товар, Серж?! — разозлился канцлер. — Что ты тянешь, словно юнец в постели куртизанки! Простите, Лу-лу.
— Порошок счастья он им передавал, чтобы Цвенг реализовывал его в игорных домах.
— А ты про это не знал? — хозяин кабинета обошёл стол и встал у сына за спиной. — Что, даже не догадывался, чем там балуются?
— Догадывался. — Серж поднялся и развернулся к отцу. — Только одно дело догадываться, а совсем другое иметь на руках доказательства. Поймать за руку никого не удавалось. Мне же порошок не предлагали, потому что все прекрасно знали, кто мой отец.
— Лучше скажи, что ты сам любишь туда захаживать, потому ничего под носом и не видишь.
— Можно подумать, я один туда захаживаю. Да там каждый третий из нашего сословия крутится. И вы про это прекрасно знаете.
В это время в дверь осторожно постучали.
— Входите! — разрешил канцлер. В кабинет вошёл высокий мужчина с короткой стрижкой. Я его раньше не встречала. Он окинул нашу компанию внимательным взглядом и лишь после этого протянул начальнику пакет. — Кто передал?
— Криминальный отдел.
— Ну, наконец-то! — канцлер поспешил вскрыть пакет и достал лист бумаги. Пробежался глазами по написанному и только после этого отпустил вошедшего мужчину. Дождавшись, когда тот закроет за собой дверь, повернулся к нам.
— На голове Виполя нашли татуировку. У Цвенга — нет.
— Алекс, — прошептала я, — расскажи про Дебур.
— Что вы там шепчете, Розалинда? — посмотрел на меня канцлер.
— Вы не знаете, кто выпустил Люсиль Дебур из монастыря? — решила обнаглеть я и спросить в открытую.
— Какое-то это имеет отношение к делу? — нахмурился хозяин кабинета.
— Похоже, что имеет, — не стал отмалчиваться Алекс. — В доме, где был убит Олаф Цвен, мы нашли платок, принадлежащий ей.
— И что? Это ещё ничего не значит, — пожал плечами канцлер. — Я видел это в отчёте. Мало ли кто мог его оставить. Может, она его где-нибудь обронила, а кто-то поднял? Его и украсть могли. Это ещё ничего не доказывает.
— Я видел над убитым Цвенгом женскую руку с татуировкой.
— И что? — уставился на графа седовласый мужчина. — У нас мало женских рук? С чего вы взяли, что ваша рука принадлежит Дебур?
— Восемь лет назад она уже сбега?ла с неофитом! — не выдержала я. — Насколько я знаю, звали его Микаэль Жорде. За это её посадили в монастырь.
— И что? Это общеизвестные факты, — пожал плечами канцлер. Я никак не могла понять, почему он так защищает дочку князя? — Но сейчас много изменилось. Король её простил. Ему, наверное, видней: виновата она или нет. За неё просил очень влиятельный в Гобарии вельможа.
Теперь, во всяком случае, стало немного понятнее, почему Дебур спокойно расхаживает по городу.
— За всё время, что её не было, и в столице, и в окрестностях, — решила я попытаться донести свою точку зрения, — да что там говорить, по всему королевству не было ни одного прорыва.
— А это здесь при чём? — уставился недоумённо на меня канцлер.
— Мы считаем, что она Хранительница, — встал Алекс.
— Что?!
От неожиданности Барончик шарахнулся и залез мне под руку. А я перепугалась, что выпученные глаза канцлера выпадут на пол. Он на несколько секунд замер с открытым ртом. Потом его, видно, отпустило.
— Вы, вероятно, свихнулись?! — рявкнул на нас он. Топая, промаршировал по кабинету и уселся на своё место. — Большего бреда я от вас, граф Бринье, ещё не слышал. Ей тогда было всего шестнадцать! Какая Хранительница? Что вы несёте?
— А вдруг Хранительниц выбирают не по возрасту, а по каким-то другим критериям? — не отступал Алекс. — Почему именно с ней связался Жорде?
— Она красивая, — нисколько не смущаясь, заявил канцлер. — Любой мужчина мог ей увлечься.
— Господин канцлер, — неожиданно резко заявил граф Бринье, — я соглашусь забрать свои обвинения в адрес Люсиль Дебур, если вы пригласите криминалиста Этью Горана и разрешите нам задать ему несколько вопросов.
— Да пожалуйста. Не имею ничего против. — Он нажал на кнопку, и через минуту в кабинет вошёл всё тот же высокий мужчина, что приносил пакет. — Пригласи Этью Горана! — приказал канцлер, а потом посмотрел на Алекса. — Вам повезло, граф, что сегодня относительное затишье и Горан не выехал на дело.
Ждали мы недолго. Минут через десять Этью лёгким шагом вошёл в кабинет. Им оказался невысокий шустрый мужчина с пышными усами и бакенбардами. Его рыжие кудрявые волосы торчали вихрами в разные стороны. Идя по кабинету, он пару раз попытался придать причёске приличный вид, проводя по голове рукой. Однако кудри не желали укладываться, и стоило убрать ладонь, они тут же принимали прежнюю форму.
— Присаживайтесь, Этью, — указал на стул канцлер. — Здесь у нас некоторые дамы желают задать вам несколько вопросов.
— Добрый день, баронесса, — кивнул он мне.
— А мы с вами встречались? — удивилась я, а потом вспомнила. — Точно, вы были в доме Цвенга!
Он, усмехнувшись, кивнул мне и повернулся к моей компаньонке.
— Приветствую вас, мадам. Что вас интересует на этот раз? Помнится, в доме Олафа вы всё допытывались, когда мы установим яд?
Ребекка с важным видом кивнула, а потом поинтересовалась:
— Да. Но сейчас я хотела узнать, не было ли убийства молодой женщины лет восемь — десять назад, которое бы вас потрясло, майор?
— Лет восемь — десять назад, говорите… — задумался мужчина. — Было. Десять лет назад. Молодая красивая женщина была брошена в зверинец.
— Какой кошмар! — воскликнула я.
— Её загрызли звери? — нахмурилась моя компаньонка.
— Сначала мы тоже так думали. Однако позже выяснилось, что она попала туда уже мёртвой. Смерть наступила от сильной кровопотери. Что именно послужило причиной, точно установить не удалось из-за многочисленных ран.
— А прорыва потом не было? — не удержавшись, влезла я в разговор.
— Прорыва? Был. Но мы его тогда быстро купировали. Повезло, что вовремя успели. Грузчики заметили, что на складе клубится странный туман, и вызвали охрану. Ну а те, в свою очередь, подняли боевиков и некромантов. Иначе всё могло закончиться плачевно. А почему вы спрашиваете? Прорывов уже десять лет не было. Тот был последним. Я его только поэтому и запомнил.
— Что и требовалась доказать, — я торжествующе посмотрела на Алекса. — Скажите, а вы не помните, у той женщины не было татуировки на запястье?
— Простите, но когда мы её нашли, там уже кистей не было, — ответил криминалист, и мне стало не по себе. — Сами понимаете, звери.
— Как её звали, помните?
— Да, конечно. Линда Бинк. Она училась в магической академии на последнем курсе. Некромантка. Красивая была адептка. Многие удивлялись, некромантка, а волосы светлые и глаза голубые. Я её потому и запомнил. Вы дело посмотрите, там её портрет есть.
За столом повисло молчание. Чуть позже криминалист ушёл, а мы сидели и ждали решение канцлера. Он нервно стучал пальцами по столешнице.
— Убедили. Ройте дальше, — наконец, проговорил он. — Но только тихо, чтобы никто ничего не заподозрил. Сами понимаете, нам нужны доказательства. И осторожнее там. По именам друг друга не называйте. Артефакты, чтобы у вас при себе были. За вами могут следить. Гоблин их дери! Теперь вообще непонятно, сколько их вокруг расплодилось! Если вы правы, то всё намного хуже, чем мы предполагали.
— Простите, а можно узнать, кто за неё просил у короля.
— Это важно? — недовольно поморщился канцлер.
Я кивнула и выжидающе уставилась на мужчину.
— Герцог Моргард. Два года назад он предложил решить небольшой конфликт с одним из членов королевской семьи, произошедший в Гобарии.
— Конфликт был с графом Линштейном? — тут же ухватилась я.
— Не спрашивайте больше, я и так наболтал больше, чем следовало.
— А граф Линштейн, он тоже приехал с Люсиль Дебур?
— Графу Линштейну сто двадцать лет, — усмехнулся канцлер. — Думаю, он предпочёл остаться дома.
— Странно всё это, согласись, Алекс, — я внимательно посмотрела на мужчину. Вдруг он опять что-нибудь не договаривает. Но по его лицу понять было ничего не возможно. — Неофиты, алмазы, порошок счастья, два трупа и таинственный незнакомец. А ещё дочка князя, которую заперли в монастыре на всю жизнь, а она после этого спокойно разгуливает по столице. Все про это знают, но молчат.
— Ты ещё не всё перечислила. А контрабанда спиртного в доме Виполя?
— И как это всё связано? А кто освободил девицу Дебур, и почему она появилась именно сейчас? Кстати, ты знаешь, что она теперь графиня Линштейн?
— Ты точно до этого пекла булочки и месила тесто? — усмехнулся Алекс.
— Точно, — кивнула я. — Просто всегда много читала, потому что грезила работой в полиции.
— Из тебя бы получился неплохой следователь, Розалинда Свейн.
— Ну, ведь ещё не поздно отучиться и пойти работать в полицию, — задумчиво произнесла я.
— Поздно! — отрезал Алекс. Я с удивлением уставилась на него. — Кто тебя теперь отпустит из нашего агентства? — он придвинулся и прижал меня к себе.
Минут через десять мы спохватились, что карета несётся в неизвестном направлении.
— Поворачивай к салону мадам Трюго! — приоткрыв дверцу, крикнул Алекс кучеру. — Придётся вновь становиться твоей компаньонкой.
— Знаешь что, — не удержалась я, — а давай с тобой целоваться, пока не доехали. А то в образе Ребекки, ты мне не всегда нравишься.
— Я только за, — рассмеялся мужчина, притягивая меня к себе.
****
В салон мадам Трюго Алекс влетел пулей, натянув предварительно шапку до носа и подняв воротник полушубка. Я поднялась по ступеням следом.
Пока ждала Алекса, лениво разглядывала ткани и кружево. А в голове лихорадочно скакали мысли. У всех неофитов были татуировки. А если они решили больше их не делать, чтобы никто про них не знал? Но татуировка же не просто так наносилась. Скорее всего, её делали при обряде посвящения, и это всё было как-то связано с ритуалом. А он, насколько я помню, священен для неофитов, ведь с помощью него они поднимают нечисть. Получается, чтобы стать неофитом, ты обязательно должен быть магом, иначе ты бесполезен. А Виполь и Цвенг маги?
В это время моя компаньонка вместе с мадам Трюго вышли из коридора.
— Баронесса, — улыбнулась она мне, как своей старой знакомой, — добрый день! А почему не зашли ко мне вместе с Ребеккой? — она мельком взглянула на обслуживающую меня молоденькую продавщицу. — Надо сказать, что нога у вашей компаньонки проблемная, пришлось повозиться, подбирая ей обувь. Вам надо быть аккуратнее, Ребекка. Вы слишком часто теряете подошвы.
— Добрый день, мадам Трюго, — улыбнулась я модистке, прекрасно понимая, что она имеет в виду. — Просто решила вас не отвлекать. Вот, рассматривала новые ткани. Возможно, мне скоро понадобится новый гардероб.
— Надеюсь, баронесса Винзодор, увидеться с вами вновь. Гардероб для женщины очень важен. Кстати, чуть не забыла, платья ваших племянниц готовы. Можно забирать. Пусть девушки приедут и ещё раз всё примерят.
Я поблагодарила модистку, и мы с Ребеккой вышли из салона и уселись в карету.
— Ну что, к судье? — выгнула бровь компаньонка.
— Нет! — покачала я головой. — Пока тебе восстанавливали подошву, — многозначительно хмыкнула я, — мне в голову лезли всякие мысли.
— Надеюсь, умные? — усмехнулась моя собеседница, которая куда больше нравилась мне в обличие мужчины.
— Я тут подумала, что нам надо срочно ехать в канцелярию.
— В канцелярию? — глаза Ребекки округлились. — Могу я поинтересоваться, что мы там забыли?
— Можешь, — кивнула я. — Мы должны написать заявление о нападении.
— Там и так в курсе, — нахмурилась Ребекка. — Что-то ты темнишь, Лу-лу?
— Включись! — не удержалась я. — Если на трупах нет татуировок, это ничего не значит.
— Не понял, — недоумённо произнесла моя компаньонка и дёрнула ногой. — Барончик! Прекрати охотиться на мой шнурок! Выражайся яснее, Лу-лу, что ты хотела этим сказать?
— У неофита должна быть татуировка. Правильно?
— Допустим.
— А если про неё уже все знают? Тебе не кажется, что тогда щеголять с ней становится смертельно опасно? Может, было бы логичнее её спрятать, чтобы никто не видел? Скажем, перенести на другое место?
— На голову? Чтобы не было видно под волосами? — уставилась на меня Ребекка.
— Да, — кивнула я. — Едем в канцелярию, тем более у нас с тобой есть предлог. Мы же хотим написать заявление. Так вот, пока мы там с тобой будем, пусть они срочно проверят, есть ли татуировки у погибших мужчин? И ещё. Думаю, что почти все неофиты — маги. Сам подумай, сколько надо сил, чтобы устроить прорыв.
— Но Виполь не учился в академии. Про Цвенга ничего пока сказать не могу.
— И что? Я тоже не училась, и Дебур не училась. Однако она не скрывает, что некромант.
— Она это не скрывает, потому что об этом многие знают, — усмехнулась компаньонка.
****
Канцлер ходил из угла в угол. Мы с Ребеккой сидели за столом. Барончик порывался слезть с рук и исследовать кабинет. А если повезёт, то и шнурки на высоких сапогах канцлера.
Ждали мы Сержа и криминалистов. Канцлер поручил срочно проверить наличие татуировок на телах погибших.
Барон Вейн появился раньше криминалистов. Влетев в кабинет, мужчина недоумённо уставился на нас.
— Что-то случилось? — отодвинув стул, он уселся рядом.
— Пока ничего, — ответил ему канцлер, останавливаясь напротив. — Узнал что-нибудь?
— Я всё же пригласил менталиста. Ну, не вызывает Хопс у меня доверия. Склизкий он тип какой-то.
— И? — поторопил канцлер сына.
— Хопс знал виконта Виполя.
— И это всё? — брови канцлера приподнялись в недоумении. — Тоже мне важная информация, ради которой надо было вызывать менталиста.
— Нет, не всё, — Серж обвёл нас торжествующим взглядом. — Это Ник передавал ему товар.
— Какой товар, Серж?! — разозлился канцлер. — Что ты тянешь, словно юнец в постели куртизанки! Простите, Лу-лу.
— Порошок счастья он им передавал, чтобы Цвенг реализовывал его в игорных домах.
— А ты про это не знал? — хозяин кабинета обошёл стол и встал у сына за спиной. — Что, даже не догадывался, чем там балуются?
— Догадывался. — Серж поднялся и развернулся к отцу. — Только одно дело догадываться, а совсем другое иметь на руках доказательства. Поймать за руку никого не удавалось. Мне же порошок не предлагали, потому что все прекрасно знали, кто мой отец.
— Лучше скажи, что ты сам любишь туда захаживать, потому ничего под носом и не видишь.
— Можно подумать, я один туда захаживаю. Да там каждый третий из нашего сословия крутится. И вы про это прекрасно знаете.
В это время в дверь осторожно постучали.
— Входите! — разрешил канцлер. В кабинет вошёл высокий мужчина с короткой стрижкой. Я его раньше не встречала. Он окинул нашу компанию внимательным взглядом и лишь после этого протянул начальнику пакет. — Кто передал?
— Криминальный отдел.
— Ну, наконец-то! — канцлер поспешил вскрыть пакет и достал лист бумаги. Пробежался глазами по написанному и только после этого отпустил вошедшего мужчину. Дождавшись, когда тот закроет за собой дверь, повернулся к нам.
— На голове Виполя нашли татуировку. У Цвенга — нет.
— Алекс, — прошептала я, — расскажи про Дебур.
— Что вы там шепчете, Розалинда? — посмотрел на меня канцлер.
— Вы не знаете, кто выпустил Люсиль Дебур из монастыря? — решила обнаглеть я и спросить в открытую.
— Какое-то это имеет отношение к делу? — нахмурился хозяин кабинета.
— Похоже, что имеет, — не стал отмалчиваться Алекс. — В доме, где был убит Олаф Цвен, мы нашли платок, принадлежащий ей.
— И что? Это ещё ничего не значит, — пожал плечами канцлер. — Я видел это в отчёте. Мало ли кто мог его оставить. Может, она его где-нибудь обронила, а кто-то поднял? Его и украсть могли. Это ещё ничего не доказывает.
— Я видел над убитым Цвенгом женскую руку с татуировкой.
— И что? — уставился на графа седовласый мужчина. — У нас мало женских рук? С чего вы взяли, что ваша рука принадлежит Дебур?
— Восемь лет назад она уже сбега?ла с неофитом! — не выдержала я. — Насколько я знаю, звали его Микаэль Жорде. За это её посадили в монастырь.
— И что? Это общеизвестные факты, — пожал плечами канцлер. Я никак не могла понять, почему он так защищает дочку князя? — Но сейчас много изменилось. Король её простил. Ему, наверное, видней: виновата она или нет. За неё просил очень влиятельный в Гобарии вельможа.
Теперь, во всяком случае, стало немного понятнее, почему Дебур спокойно расхаживает по городу.
— За всё время, что её не было, и в столице, и в окрестностях, — решила я попытаться донести свою точку зрения, — да что там говорить, по всему королевству не было ни одного прорыва.
— А это здесь при чём? — уставился недоумённо на меня канцлер.
— Мы считаем, что она Хранительница, — встал Алекс.
— Что?!
От неожиданности Барончик шарахнулся и залез мне под руку. А я перепугалась, что выпученные глаза канцлера выпадут на пол. Он на несколько секунд замер с открытым ртом. Потом его, видно, отпустило.
— Вы, вероятно, свихнулись?! — рявкнул на нас он. Топая, промаршировал по кабинету и уселся на своё место. — Большего бреда я от вас, граф Бринье, ещё не слышал. Ей тогда было всего шестнадцать! Какая Хранительница? Что вы несёте?
— А вдруг Хранительниц выбирают не по возрасту, а по каким-то другим критериям? — не отступал Алекс. — Почему именно с ней связался Жорде?
— Она красивая, — нисколько не смущаясь, заявил канцлер. — Любой мужчина мог ей увлечься.
— Господин канцлер, — неожиданно резко заявил граф Бринье, — я соглашусь забрать свои обвинения в адрес Люсиль Дебур, если вы пригласите криминалиста Этью Горана и разрешите нам задать ему несколько вопросов.
— Да пожалуйста. Не имею ничего против. — Он нажал на кнопку, и через минуту в кабинет вошёл всё тот же высокий мужчина, что приносил пакет. — Пригласи Этью Горана! — приказал канцлер, а потом посмотрел на Алекса. — Вам повезло, граф, что сегодня относительное затишье и Горан не выехал на дело.
Ждали мы недолго. Минут через десять Этью лёгким шагом вошёл в кабинет. Им оказался невысокий шустрый мужчина с пышными усами и бакенбардами. Его рыжие кудрявые волосы торчали вихрами в разные стороны. Идя по кабинету, он пару раз попытался придать причёске приличный вид, проводя по голове рукой. Однако кудри не желали укладываться, и стоило убрать ладонь, они тут же принимали прежнюю форму.
— Присаживайтесь, Этью, — указал на стул канцлер. — Здесь у нас некоторые дамы желают задать вам несколько вопросов.
— Добрый день, баронесса, — кивнул он мне.
— А мы с вами встречались? — удивилась я, а потом вспомнила. — Точно, вы были в доме Цвенга!
Он, усмехнувшись, кивнул мне и повернулся к моей компаньонке.
— Приветствую вас, мадам. Что вас интересует на этот раз? Помнится, в доме Олафа вы всё допытывались, когда мы установим яд?
Ребекка с важным видом кивнула, а потом поинтересовалась:
— Да. Но сейчас я хотела узнать, не было ли убийства молодой женщины лет восемь — десять назад, которое бы вас потрясло, майор?
— Лет восемь — десять назад, говорите… — задумался мужчина. — Было. Десять лет назад. Молодая красивая женщина была брошена в зверинец.
— Какой кошмар! — воскликнула я.
— Её загрызли звери? — нахмурилась моя компаньонка.
— Сначала мы тоже так думали. Однако позже выяснилось, что она попала туда уже мёртвой. Смерть наступила от сильной кровопотери. Что именно послужило причиной, точно установить не удалось из-за многочисленных ран.
— А прорыва потом не было? — не удержавшись, влезла я в разговор.
— Прорыва? Был. Но мы его тогда быстро купировали. Повезло, что вовремя успели. Грузчики заметили, что на складе клубится странный туман, и вызвали охрану. Ну а те, в свою очередь, подняли боевиков и некромантов. Иначе всё могло закончиться плачевно. А почему вы спрашиваете? Прорывов уже десять лет не было. Тот был последним. Я его только поэтому и запомнил.
— Что и требовалась доказать, — я торжествующе посмотрела на Алекса. — Скажите, а вы не помните, у той женщины не было татуировки на запястье?
— Простите, но когда мы её нашли, там уже кистей не было, — ответил криминалист, и мне стало не по себе. — Сами понимаете, звери.
— Как её звали, помните?
— Да, конечно. Линда Бинк. Она училась в магической академии на последнем курсе. Некромантка. Красивая была адептка. Многие удивлялись, некромантка, а волосы светлые и глаза голубые. Я её потому и запомнил. Вы дело посмотрите, там её портрет есть.
За столом повисло молчание. Чуть позже криминалист ушёл, а мы сидели и ждали решение канцлера. Он нервно стучал пальцами по столешнице.
— Убедили. Ройте дальше, — наконец, проговорил он. — Но только тихо, чтобы никто ничего не заподозрил. Сами понимаете, нам нужны доказательства. И осторожнее там. По именам друг друга не называйте. Артефакты, чтобы у вас при себе были. За вами могут следить. Гоблин их дери! Теперь вообще непонятно, сколько их вокруг расплодилось! Если вы правы, то всё намного хуже, чем мы предполагали.
— Простите, а можно узнать, кто за неё просил у короля.
— Это важно? — недовольно поморщился канцлер.
Я кивнула и выжидающе уставилась на мужчину.
— Герцог Моргард. Два года назад он предложил решить небольшой конфликт с одним из членов королевской семьи, произошедший в Гобарии.
— Конфликт был с графом Линштейном? — тут же ухватилась я.
— Не спрашивайте больше, я и так наболтал больше, чем следовало.
— А граф Линштейн, он тоже приехал с Люсиль Дебур?
— Графу Линштейну сто двадцать лет, — усмехнулся канцлер. — Думаю, он предпочёл остаться дома.
