Елизавета Соболянская
Тайна холмов Ирлингии
Аллиаль вышел на улицу и ослабил галстук. Все прекрасно, почему же так тускло на душе? Он теперь не заштатный актер, не гример детективной конторы. Он благородный лорд, наследник рода. Его родители живы, его друзья счастливы...
Вот оно! Сегодня он с завистью смотрел на Грега и Аманду, на Кэндис и Килкени. На сердце становилось тягостно, когда парочки обменивались взглядами, легкими прикосновениями пальцев или тайными поцелуями в каморке со стихарями. Их мир был наполнен теплом не только дружбы, но и любви...
Додумать свою печальную мысль Ал не успел — шедшая мимо девушка споткнулась о выступающий камень брусчатки и влетела прямо ему в руки.
— Осторожнее, мисс! — Он инстинктивно поддержал незнакомку и тут же едва не выронил ее, когда она подняла на него заплаканные зеленые глаза.
— Простите, мистер, я нечаянно!
Кажется, он слишком крепко сжал ее, потому что она завозилась в его руках, но у лорда Аэда так бешено застучало сердце, что он просто не смог разжать ладони сразу.
— Что у вас случилось, мисс? — спросил он, копируя ровно-холодный тон Грега.
— Ничего важного, мистер! — жалобно пискнула она в ответ.
— Лорд, — автоматически поправил он. — Лорд Аэд к вашим услугам!
— Мисс... — Она подозрительно тяжело вздохнула. — Мисс Данн
Ал бросил взгляд на рыжие локоны под шляпкой и усмехнулся:
— Вам бы больше подошло «мисс Хьюз»
Девушка дернулась и снова попыталась вырваться, на сей раз с отчаянием:
— Отпустите! Отпустите сейчас же, я буду кричать!
Длинные рукава ее платья сбились, манжеты завернулись, открывая кольцо ожогов на запястье. Ал не выдержал — схватил девчонку за руку, дернул, заставив замереть испуганным зверьком.
— Мисс... — он сделал паузу, — Данн. Вы сейчас идете со мной. И все рассказываете. Абсолютно все. Начните с того, откуда у вас эти ожоги. Да, я знаю, что такое магические кандалы...
Салонная улица славится своими игорными заведениями. Среди них есть шумные и блистательные, а есть тихие, как «Кости судьбы». Вечером, когда швейцары зажигают возле дверей разноцветные фонари, намекающие на профиль заведения, управляющий «Костями судьбы» мистер Сеттинг-младший сам зажигает одинокий зеленый фонарь. Это означает, что в салоне ведется крупная карточная игра и попасть в него просто так, «с улицы» невозможно.
На самом деле игорный дом не приносил дохода. Он служил прикрытием для сыскного агентства «Клуб Джентльменов». Его владелец лорд Лайвернес, бывший шпион Короны по прозвищу «Брегет» недавно женился и потому бывал в клубе не каждый вечер. Его друг и напарник Махоун Килкени по прозвищу «Кентавр» успел не только жениться, но и стать отцом, поэтому в клуб вообще не заглядывал, предпочитая получать задания по магопочте или через посыльного. Леди Лайвернес, в девичестве профессор алхимии леди Стоукс ожидала ребенка, и проводила время в домашней лаборатории, придумывая все новые полезности для нелегкого быта сыщиков и шпионов.
Таким образом в «Кости судьбы» регулярно наведывался только Аллиаль Аэд, бывший актер, гример и менталист, меньше года назад получивший титул, родителей и новую родину – Ирлингию. Поездка к родственникам вышла запоминающейся. Ал познакомился с отцом – благородным лаэрдом, владельцем земель и замков. Вернул на родину мать – изгнанную из рода за позорный брак. С подачи друзей ему удалось быстро решить вопросы с документами и полгода назад молодой наследник клана Аэд отвел свою мать к алтарю замкового храма, чтобы они с отцом официально подтвердили клятвы, данные когда-то в старинной часовне.
Правда новоиспеченный лэрд не спешил поселиться среди зеленых холмов малознакомой ему страны. Так случилось, что большую часть своей жизни он провел в приюте и Королевской магической школе Ритон, и не смог забыть нищее голодное детство и тех, с кем разделил невзгоды королевской школы.
Теплый прием родных и красивая свадьба немного примирили молодого человека со всеми событиями, которые случились с ним прежде, но в его сердце все еще жило одиночество. К тому же, через несколько недель после церемонии Агна Аэд, смущаясь сообщила сыну, что у него скоро появится брат или сестра. Это напугало Аллиаля, выбило его из колеи. Он еще не успел привыкнуть к тому, что у него есть живые, здоровые, разумные родители. Он все еще замирал, впитывая мгновения, когда мать утром гладила его по голове, желая доброго дня. Он не каждый раз справлялся с подступающими слезами, произнося слово «отец» … А теперь в их жизни появится другой ребенок!
Ал умел держать себя в руках. Даже вспылив, он не стал устраивать сцен. Поздравил матушку и отца, потом сказал, что рад за них, но у него есть дела и поспешил вернуться в Бриванию, к друзьям. Почему-то в привычном туманном Лондиниуме легче не стало.
Он побродил по городу, посидел в пабе со старыми знакомыми из театра и понял, что практически незаметное для него самого изменение статуса, слишком заметно для окружающих. С бедным сиротой дер Журбье можно было выпить эля и обсудить хористок после спектакля. А вот с благородным лэрдом Аэдом получалось лишь напряженно сидеть рядом, кивать и таращить глаза.
Махнув рукой на старые знакомства, Ал вернулся в «Клуб Джентльменов», в те комнаты, которые Грегори отвел для него, когда сыскное агентство только открылось и погрузился в работу. Дел хватало. Парочка довольно громких разоблачений для Короны составили «Клубу Джентльменов» хорошую репутацию, и теперь аристократы обращались к лорду Лайвернесу и его команде со своими деликатными делами вроде похищения фамильных драгоценностей, побега жены или похищения породистой собачки, стоимостью в пять тысяч фунтов.
Поездка к холмам возродила фамильные умения Аэда. Он начал остро чувствовать ложь, обзавелся тончайшим слухом, хотя и прежде на него не жаловался, и буквально всей кожей ощущал колдовство. Это настолько помогало в делах, что заказы сыпались, как орехи из дырявого мешка. Это поднимало престиж «Клуба Джентльменов», пополняло кошельки его членов, и отлично работало на репутацию.
За несколько недель наследник клана Аэд стал самой популярной персоной в салонах и гостиных столицы! Юные леди за чашкой чая шепотом делились историями о том, как мрачный молодой человек в зеленом сюртуке и зеленом галстуке лишь взглянул на спальню хозяйки дома, и сразу обнаружил пропавшее колье в кармане фартука служанки! Или пробежав по дому, элегантно, как борзой пес извлек пропавшие документы из грязной торбы с овсом, спрятанной в конюшне!
Слухи росли, ширились, а когда на одном из задержаний Аллиаль умудрился выстроить круг из зеленых искр, который не позволил подозреваемому сбежать, лорд Лайвернесс созвал срочное заседание клуба.
Первым появился Кентавр – огромный, волосатый тип в кожаной куртке, плотно расшитой ремешками и алыми бусинами. В обычной жизни он звался Махоун Килкени, был офицером в отставке и огненным магом, прошедшим войну. Все его «украшения», над которыми слегка подтрунивали друзья были амулетами и артефактами, под завязку полными боевого огня. Кроме того, Киклкени был лидером «мотобратьев» - отставных военных, купивших на гражданке «железного коня». Кентавр был ударной силой «Клуба Джентльменов», и одним из четырех его основателей.
Вслед за магом появились лорд и леди Лайвернесс. Аманда уже немного округлилась в талии, но удачно скрывала это с помощью хитрого покроя платья. Лорд Грегори усадил жену в кресло, приказал подать чай, и хмуро глянул на друга:
- Признайся, Махоун, Кэндис во время беременности сидела дома и шила приданое? Не игралась с кислотой, не заливала в стеклянные шары адскую смесь, не отмахивалась от любимого мужа пробиркой с магнием?
Здоровяк тряхнул головой, чтобы проснуться и усмехнулся:
- Э, нет, приятель! Со своей женой разбирайся сам! Но по секрету скажу, Кэндис обожает ножи. И когда я прихожу домой слишком поздно, пара клинков, свистящих возле уха, напоминают мне о том, что я семейный человек.
Аманда расплылась в довольной улыбке, а Грегори еще сильнее насупился. Он, конечно, знал, что его жена отличный алхимик и не подвергнет опасности себя или ребенка, но ему было безумно страшно потерять их обоих. Еще не все его старые недруги уверились, что «Брегет» отошел от дел. Да и лорд Грац продолжал ловить рубку в мутной водичке европейских балов.
Аллиаль прибыл последним. Вошел с легкой улыбкой, снял шляпу, пригладил вечно встопорщенные волосы, поцеловал Аманде кончики пальцев и присел к столу.
- А вот и наш великий маг пожаловал! – слегка насмешливо приветствовал его Грегори. – Рад тебя видеть!
Ал щелкнул пальцами, проявляя искорки, те кучно полетели в сторону и вернулись с подносом, на котором стояли бокалы и графины.
- Не хорошо прятать от друзей бренди! – назидательным тоном сказал лорд Аэд, разливая по бокалам спиртное.
Кентавр захохотал, принимая бокал и ткнул пальцем в одну из летающих вокруг искорок:
- Ты прямо сказочный волшебник теперь, этот, из книжки! – Махоун взмахнул рукой, пытаясь дополнить нехватку слов жестами. Его поняли.
- Оберон! – сказал Грег и щедрой рукой плеснул в бокал Аманды морс.
- Хорошее прозвище, - вдруг сказала алхимичка, пригубливая напиток, - теперь лэрду Аэду лучше не афишировать свое участие в наших расследованиях! А вот свободный маг Оберон…
Друзья задумчивыми взглядами смерили худощавого, гибкого и подвижного Ала, и дружно кивнули:
- Не обижайся, друг, но ты и правда на эльфа похож, - прогудел Махоун.
- Немного тумана в наших делах не повредит, - добавил Грег.
Присвоение нового прозвища и обсуждение текущих дел заняло некоторое время, а потом лорд Лайвернес строго взглянул на лэрда Аэда:
- Ну а теперь к самому важному. Ал, что за девушка живет в твоей комнате?
Аллиаль выразительно двинул бровями, усмехнулся, отпил глоток бренди и начал свой рассказ:
- Мисс Данн, как она себя называет, в моей комнате не живет, а скрывается. Прости, Грег, но другого места я не нашел.
- Подробнее! – поторопил друг и начальник.
- Что ж, слушайте. Девушка нечаянно налетела на меня, когда я вышел проветриться после крестин. Тогда я заметил ожоги на запястьях. От магических кандалов.
Стоило упомянуть оковы, и Махоун сразу помрачнел, лицо Грегори заледенело, а Мэнди тихонечко погладила Аллиаля по рукаву. Да, они знали, что Алу случилось однажды испытать магические кандалы на себе, и видели результат короткого ношения тех самых кандалов – белые рубцы от ожогов на плечах.
- Я не мог оставить ее на улице, поэтому привел сюда, пообещал защиту и помощь. Поначалу она сопротивлялась, пыталась бежать, но узнав, что я лэрд Аэд, успокоилась и уснула.
- И все еще спит? – скептически уточнил лорд Лайвернес. – Мы были в храме вчера!
- Представь себе, - Ал немного нервно взъерошил отросшие волосы, - она просыпалась вечером, успела поужинать и принять ванну, а потом вновь уснула. Но я если помнишь спал два дня, после того как меня заперли в подвале.
Грегори и Кентавр разом повели плечами. Был в их жизни ужасный момент, когда они думали, что потеряли друга навсегда. В Школе Ритон, которую они все заканчивали, царили очень строгие порядки, ведь аристократы в большинстве своем – маги. Их с малых лет учили контролировать свои силы и периодически устраивали «профилактические» прогулки в специальный школьный музей. Там хранились подлинные старинные инструменты, для удержания «диких» магов, не справляющихся со своими силами. оковы из магинейтрального металла, и оковы из металла, реагирующего на магию сильным нагреванием или охлаждением. Еще там были саркофаги, в которых запирали буйных магов, колодки, шлемы и прочие ужасы средневековой медицины.
Аллиаль, выросший в приюте, принятый в аристократическую школу Ритон, как «сирота короля», немало натерпелся от старших учеников. Он многих раздражал своим несомненным талантом, дерзким языком и смелостью. И однажды его решили проучить. Школяры стащили обжигающие оковы, защелкнули их на плечах мальчишки и заперли его в подвале в пятницу вечером. Пропажи не хватились до понедельника. За это время Ал охрип, чуть не умер от жажды и получил такие ожоги, что маг-лекарь Школы создал несколько новых нецензурных конструкций, пытаясь спасти ему руки.
Особенно обидно было то, что Ал не выдал тех, кто его запихнул в подвал, поэтому официально никого не наказали. Только через месяц, когда шатающийся от боли и слабости мальчишка вернулся к учебе, Грагори услышал от тьюторов, что в аристократическом крыле аж четверо старшеклассников вдруг принялись еженощно мочить постели! Тогда он и узнал имена тех, кто пытался «проучить» его друга. Они с Махоуном выловили наглецов в темном закутке у столовой и набили им наглые морды, но Ал еще долго боялся огня, подвалов и звона цепей.
- Кто же посмел надеть на мисс кандалы? – удивилась леди Аманда, - сейчас это большая редкость! Насколько я знаю их держат лишь в полицейских участках и в королевских тюрьмах, на случай поимки спятивших магов.
- Девушка была неразговорчива, - с легкой усмешкой отозвался Ал. – Я постарался навести справки, откуда она вообще появилась в Лондиниуме. Нашел в отвороте ее пальто билет на поезд, и больше ничего.
- Она бриванка? – уточнил Грег.
- Она из Ирлингии, - ответил Ал, - не уверен, что имя настоящее. Одежда качественная, но сильно изношена. Багажа нет. Слуги чистили ее одежду, сказали в карманах лишь несколько монет, и адрес, нацарапанный на обрывке оберточной бумаги.
- Адрес? – вот теперь оживился Махоун. – «Мотобратья» могут прокатиться, посмотреть кто там живет.
- Боюсь это бесполезно, - хмыкнул лэрд Аэд.
- Почему? – вскинул брови «Кентавр», ему явно хотелось проветриться.
- Потому, что это адрес нашего клуба! – ответил Аллиаль.
- Не может быть! – лорд Грегори буквально подпрыгнул на месте! – Где эта бумага?
— Вот, - Ал бережно вынул из внутреннего кармана конверт, в котором лежал клочок грубой коричневой бумаги. Адрес на нем был нацарапан карандашом, и уже почти стерся.
Лорд Лайвернес взглянул, убедился, что друг прав и задумчиво произнес:
- Странно записано. Сначала номер дома, потом улица, потом официальное название клуба, и только потом «Лондиниум». На почтовых конвертах адрес пишут не так. Моя леди, что вы скажете?
Аманда уже вынула из сумочки тончайшие хлопковые перчатки, и аккуратно поднесла открытый конверт ближе к лампе:
- Ал прав, бумага оберточная, но не бриванская.
- Гм, - гулко пробормотал Махоун, испрашивая уточнений.
- В Бривании такую бумагу делают из тростника, отходом лесопилок и прочего мусора, поэтому включения, грубые волокна и щепки обычно коричневые. А здесь…
Аллиаль заглянул подруге через плечо:
- Зеленые!
- Верно, - Мэнди улыбнулась «Оберону», как школяру, угадавшему реакцию на уроке алхимии. – такой цвет получается, когда в бумажную массу добавляют семена.
- Семена? – хором переспросили мужчина.
Леди Лайвернес улыбнулась:
— Это разработка одной моей сокурсницы. Леди Тьяна Кармайкл весьма чувствительна к запахам. Ее дипломной работой стала возможность внедрения семян пряных трав в упаковочную бумагу. По ее задумке бумага начнет размокать от дождей, и на месте безобразных сточных канав и мусорных куч будет цвести лаванда или еще двенадцать наименований растений способных скрыть дурной запах!
Тайна холмов Ирлингии
Пролог
Аллиаль вышел на улицу и ослабил галстук. Все прекрасно, почему же так тускло на душе? Он теперь не заштатный актер, не гример детективной конторы. Он благородный лорд, наследник рода. Его родители живы, его друзья счастливы...
Вот оно! Сегодня он с завистью смотрел на Грега и Аманду, на Кэндис и Килкени. На сердце становилось тягостно, когда парочки обменивались взглядами, легкими прикосновениями пальцев или тайными поцелуями в каморке со стихарями. Их мир был наполнен теплом не только дружбы, но и любви...
Додумать свою печальную мысль Ал не успел — шедшая мимо девушка споткнулась о выступающий камень брусчатки и влетела прямо ему в руки.
— Осторожнее, мисс! — Он инстинктивно поддержал незнакомку и тут же едва не выронил ее, когда она подняла на него заплаканные зеленые глаза.
— Простите, мистер, я нечаянно!
Кажется, он слишком крепко сжал ее, потому что она завозилась в его руках, но у лорда Аэда так бешено застучало сердце, что он просто не смог разжать ладони сразу.
— Что у вас случилось, мисс? — спросил он, копируя ровно-холодный тон Грега.
— Ничего важного, мистер! — жалобно пискнула она в ответ.
— Лорд, — автоматически поправил он. — Лорд Аэд к вашим услугам!
— Мисс... — Она подозрительно тяжело вздохнула. — Мисс Данн
Ал бросил взгляд на рыжие локоны под шляпкой и усмехнулся:
— Вам бы больше подошло «мисс Хьюз»
Девушка дернулась и снова попыталась вырваться, на сей раз с отчаянием:
— Отпустите! Отпустите сейчас же, я буду кричать!
Длинные рукава ее платья сбились, манжеты завернулись, открывая кольцо ожогов на запястье. Ал не выдержал — схватил девчонку за руку, дернул, заставив замереть испуганным зверьком.
— Мисс... — он сделал паузу, — Данн. Вы сейчас идете со мной. И все рассказываете. Абсолютно все. Начните с того, откуда у вас эти ожоги. Да, я знаю, что такое магические кандалы...
Глава 1
Салонная улица славится своими игорными заведениями. Среди них есть шумные и блистательные, а есть тихие, как «Кости судьбы». Вечером, когда швейцары зажигают возле дверей разноцветные фонари, намекающие на профиль заведения, управляющий «Костями судьбы» мистер Сеттинг-младший сам зажигает одинокий зеленый фонарь. Это означает, что в салоне ведется крупная карточная игра и попасть в него просто так, «с улицы» невозможно.
На самом деле игорный дом не приносил дохода. Он служил прикрытием для сыскного агентства «Клуб Джентльменов». Его владелец лорд Лайвернес, бывший шпион Короны по прозвищу «Брегет» недавно женился и потому бывал в клубе не каждый вечер. Его друг и напарник Махоун Килкени по прозвищу «Кентавр» успел не только жениться, но и стать отцом, поэтому в клуб вообще не заглядывал, предпочитая получать задания по магопочте или через посыльного. Леди Лайвернес, в девичестве профессор алхимии леди Стоукс ожидала ребенка, и проводила время в домашней лаборатории, придумывая все новые полезности для нелегкого быта сыщиков и шпионов.
Таким образом в «Кости судьбы» регулярно наведывался только Аллиаль Аэд, бывший актер, гример и менталист, меньше года назад получивший титул, родителей и новую родину – Ирлингию. Поездка к родственникам вышла запоминающейся. Ал познакомился с отцом – благородным лаэрдом, владельцем земель и замков. Вернул на родину мать – изгнанную из рода за позорный брак. С подачи друзей ему удалось быстро решить вопросы с документами и полгода назад молодой наследник клана Аэд отвел свою мать к алтарю замкового храма, чтобы они с отцом официально подтвердили клятвы, данные когда-то в старинной часовне.
Правда новоиспеченный лэрд не спешил поселиться среди зеленых холмов малознакомой ему страны. Так случилось, что большую часть своей жизни он провел в приюте и Королевской магической школе Ритон, и не смог забыть нищее голодное детство и тех, с кем разделил невзгоды королевской школы.
Теплый прием родных и красивая свадьба немного примирили молодого человека со всеми событиями, которые случились с ним прежде, но в его сердце все еще жило одиночество. К тому же, через несколько недель после церемонии Агна Аэд, смущаясь сообщила сыну, что у него скоро появится брат или сестра. Это напугало Аллиаля, выбило его из колеи. Он еще не успел привыкнуть к тому, что у него есть живые, здоровые, разумные родители. Он все еще замирал, впитывая мгновения, когда мать утром гладила его по голове, желая доброго дня. Он не каждый раз справлялся с подступающими слезами, произнося слово «отец» … А теперь в их жизни появится другой ребенок!
Ал умел держать себя в руках. Даже вспылив, он не стал устраивать сцен. Поздравил матушку и отца, потом сказал, что рад за них, но у него есть дела и поспешил вернуться в Бриванию, к друзьям. Почему-то в привычном туманном Лондиниуме легче не стало.
Он побродил по городу, посидел в пабе со старыми знакомыми из театра и понял, что практически незаметное для него самого изменение статуса, слишком заметно для окружающих. С бедным сиротой дер Журбье можно было выпить эля и обсудить хористок после спектакля. А вот с благородным лэрдом Аэдом получалось лишь напряженно сидеть рядом, кивать и таращить глаза.
Махнув рукой на старые знакомства, Ал вернулся в «Клуб Джентльменов», в те комнаты, которые Грегори отвел для него, когда сыскное агентство только открылось и погрузился в работу. Дел хватало. Парочка довольно громких разоблачений для Короны составили «Клубу Джентльменов» хорошую репутацию, и теперь аристократы обращались к лорду Лайвернесу и его команде со своими деликатными делами вроде похищения фамильных драгоценностей, побега жены или похищения породистой собачки, стоимостью в пять тысяч фунтов.
Поездка к холмам возродила фамильные умения Аэда. Он начал остро чувствовать ложь, обзавелся тончайшим слухом, хотя и прежде на него не жаловался, и буквально всей кожей ощущал колдовство. Это настолько помогало в делах, что заказы сыпались, как орехи из дырявого мешка. Это поднимало престиж «Клуба Джентльменов», пополняло кошельки его членов, и отлично работало на репутацию.
За несколько недель наследник клана Аэд стал самой популярной персоной в салонах и гостиных столицы! Юные леди за чашкой чая шепотом делились историями о том, как мрачный молодой человек в зеленом сюртуке и зеленом галстуке лишь взглянул на спальню хозяйки дома, и сразу обнаружил пропавшее колье в кармане фартука служанки! Или пробежав по дому, элегантно, как борзой пес извлек пропавшие документы из грязной торбы с овсом, спрятанной в конюшне!
Слухи росли, ширились, а когда на одном из задержаний Аллиаль умудрился выстроить круг из зеленых искр, который не позволил подозреваемому сбежать, лорд Лайвернесс созвал срочное заседание клуба.
Первым появился Кентавр – огромный, волосатый тип в кожаной куртке, плотно расшитой ремешками и алыми бусинами. В обычной жизни он звался Махоун Килкени, был офицером в отставке и огненным магом, прошедшим войну. Все его «украшения», над которыми слегка подтрунивали друзья были амулетами и артефактами, под завязку полными боевого огня. Кроме того, Киклкени был лидером «мотобратьев» - отставных военных, купивших на гражданке «железного коня». Кентавр был ударной силой «Клуба Джентльменов», и одним из четырех его основателей.
Вслед за магом появились лорд и леди Лайвернесс. Аманда уже немного округлилась в талии, но удачно скрывала это с помощью хитрого покроя платья. Лорд Грегори усадил жену в кресло, приказал подать чай, и хмуро глянул на друга:
- Признайся, Махоун, Кэндис во время беременности сидела дома и шила приданое? Не игралась с кислотой, не заливала в стеклянные шары адскую смесь, не отмахивалась от любимого мужа пробиркой с магнием?
Здоровяк тряхнул головой, чтобы проснуться и усмехнулся:
- Э, нет, приятель! Со своей женой разбирайся сам! Но по секрету скажу, Кэндис обожает ножи. И когда я прихожу домой слишком поздно, пара клинков, свистящих возле уха, напоминают мне о том, что я семейный человек.
Аманда расплылась в довольной улыбке, а Грегори еще сильнее насупился. Он, конечно, знал, что его жена отличный алхимик и не подвергнет опасности себя или ребенка, но ему было безумно страшно потерять их обоих. Еще не все его старые недруги уверились, что «Брегет» отошел от дел. Да и лорд Грац продолжал ловить рубку в мутной водичке европейских балов.
Аллиаль прибыл последним. Вошел с легкой улыбкой, снял шляпу, пригладил вечно встопорщенные волосы, поцеловал Аманде кончики пальцев и присел к столу.
- А вот и наш великий маг пожаловал! – слегка насмешливо приветствовал его Грегори. – Рад тебя видеть!
Ал щелкнул пальцами, проявляя искорки, те кучно полетели в сторону и вернулись с подносом, на котором стояли бокалы и графины.
- Не хорошо прятать от друзей бренди! – назидательным тоном сказал лорд Аэд, разливая по бокалам спиртное.
Кентавр захохотал, принимая бокал и ткнул пальцем в одну из летающих вокруг искорок:
- Ты прямо сказочный волшебник теперь, этот, из книжки! – Махоун взмахнул рукой, пытаясь дополнить нехватку слов жестами. Его поняли.
- Оберон! – сказал Грег и щедрой рукой плеснул в бокал Аманды морс.
- Хорошее прозвище, - вдруг сказала алхимичка, пригубливая напиток, - теперь лэрду Аэду лучше не афишировать свое участие в наших расследованиях! А вот свободный маг Оберон…
Друзья задумчивыми взглядами смерили худощавого, гибкого и подвижного Ала, и дружно кивнули:
- Не обижайся, друг, но ты и правда на эльфа похож, - прогудел Махоун.
- Немного тумана в наших делах не повредит, - добавил Грег.
Глава 2
Присвоение нового прозвища и обсуждение текущих дел заняло некоторое время, а потом лорд Лайвернес строго взглянул на лэрда Аэда:
- Ну а теперь к самому важному. Ал, что за девушка живет в твоей комнате?
Аллиаль выразительно двинул бровями, усмехнулся, отпил глоток бренди и начал свой рассказ:
- Мисс Данн, как она себя называет, в моей комнате не живет, а скрывается. Прости, Грег, но другого места я не нашел.
- Подробнее! – поторопил друг и начальник.
- Что ж, слушайте. Девушка нечаянно налетела на меня, когда я вышел проветриться после крестин. Тогда я заметил ожоги на запястьях. От магических кандалов.
Стоило упомянуть оковы, и Махоун сразу помрачнел, лицо Грегори заледенело, а Мэнди тихонечко погладила Аллиаля по рукаву. Да, они знали, что Алу случилось однажды испытать магические кандалы на себе, и видели результат короткого ношения тех самых кандалов – белые рубцы от ожогов на плечах.
- Я не мог оставить ее на улице, поэтому привел сюда, пообещал защиту и помощь. Поначалу она сопротивлялась, пыталась бежать, но узнав, что я лэрд Аэд, успокоилась и уснула.
- И все еще спит? – скептически уточнил лорд Лайвернес. – Мы были в храме вчера!
- Представь себе, - Ал немного нервно взъерошил отросшие волосы, - она просыпалась вечером, успела поужинать и принять ванну, а потом вновь уснула. Но я если помнишь спал два дня, после того как меня заперли в подвале.
Грегори и Кентавр разом повели плечами. Был в их жизни ужасный момент, когда они думали, что потеряли друга навсегда. В Школе Ритон, которую они все заканчивали, царили очень строгие порядки, ведь аристократы в большинстве своем – маги. Их с малых лет учили контролировать свои силы и периодически устраивали «профилактические» прогулки в специальный школьный музей. Там хранились подлинные старинные инструменты, для удержания «диких» магов, не справляющихся со своими силами. оковы из магинейтрального металла, и оковы из металла, реагирующего на магию сильным нагреванием или охлаждением. Еще там были саркофаги, в которых запирали буйных магов, колодки, шлемы и прочие ужасы средневековой медицины.
Аллиаль, выросший в приюте, принятый в аристократическую школу Ритон, как «сирота короля», немало натерпелся от старших учеников. Он многих раздражал своим несомненным талантом, дерзким языком и смелостью. И однажды его решили проучить. Школяры стащили обжигающие оковы, защелкнули их на плечах мальчишки и заперли его в подвале в пятницу вечером. Пропажи не хватились до понедельника. За это время Ал охрип, чуть не умер от жажды и получил такие ожоги, что маг-лекарь Школы создал несколько новых нецензурных конструкций, пытаясь спасти ему руки.
Особенно обидно было то, что Ал не выдал тех, кто его запихнул в подвал, поэтому официально никого не наказали. Только через месяц, когда шатающийся от боли и слабости мальчишка вернулся к учебе, Грагори услышал от тьюторов, что в аристократическом крыле аж четверо старшеклассников вдруг принялись еженощно мочить постели! Тогда он и узнал имена тех, кто пытался «проучить» его друга. Они с Махоуном выловили наглецов в темном закутке у столовой и набили им наглые морды, но Ал еще долго боялся огня, подвалов и звона цепей.
- Кто же посмел надеть на мисс кандалы? – удивилась леди Аманда, - сейчас это большая редкость! Насколько я знаю их держат лишь в полицейских участках и в королевских тюрьмах, на случай поимки спятивших магов.
- Девушка была неразговорчива, - с легкой усмешкой отозвался Ал. – Я постарался навести справки, откуда она вообще появилась в Лондиниуме. Нашел в отвороте ее пальто билет на поезд, и больше ничего.
- Она бриванка? – уточнил Грег.
- Она из Ирлингии, - ответил Ал, - не уверен, что имя настоящее. Одежда качественная, но сильно изношена. Багажа нет. Слуги чистили ее одежду, сказали в карманах лишь несколько монет, и адрес, нацарапанный на обрывке оберточной бумаги.
- Адрес? – вот теперь оживился Махоун. – «Мотобратья» могут прокатиться, посмотреть кто там живет.
- Боюсь это бесполезно, - хмыкнул лэрд Аэд.
- Почему? – вскинул брови «Кентавр», ему явно хотелось проветриться.
- Потому, что это адрес нашего клуба! – ответил Аллиаль.
- Не может быть! – лорд Грегори буквально подпрыгнул на месте! – Где эта бумага?
— Вот, - Ал бережно вынул из внутреннего кармана конверт, в котором лежал клочок грубой коричневой бумаги. Адрес на нем был нацарапан карандашом, и уже почти стерся.
Лорд Лайвернес взглянул, убедился, что друг прав и задумчиво произнес:
- Странно записано. Сначала номер дома, потом улица, потом официальное название клуба, и только потом «Лондиниум». На почтовых конвертах адрес пишут не так. Моя леди, что вы скажете?
Аманда уже вынула из сумочки тончайшие хлопковые перчатки, и аккуратно поднесла открытый конверт ближе к лампе:
- Ал прав, бумага оберточная, но не бриванская.
- Гм, - гулко пробормотал Махоун, испрашивая уточнений.
- В Бривании такую бумагу делают из тростника, отходом лесопилок и прочего мусора, поэтому включения, грубые волокна и щепки обычно коричневые. А здесь…
Аллиаль заглянул подруге через плечо:
- Зеленые!
- Верно, - Мэнди улыбнулась «Оберону», как школяру, угадавшему реакцию на уроке алхимии. – такой цвет получается, когда в бумажную массу добавляют семена.
- Семена? – хором переспросили мужчина.
Леди Лайвернес улыбнулась:
— Это разработка одной моей сокурсницы. Леди Тьяна Кармайкл весьма чувствительна к запахам. Ее дипломной работой стала возможность внедрения семян пряных трав в упаковочную бумагу. По ее задумке бумага начнет размокать от дождей, и на месте безобразных сточных канав и мусорных куч будет цвести лаванда или еще двенадцать наименований растений способных скрыть дурной запах!
