- Значит, мы увидимся... - начала я, поднявшись на крыльцо и развернувшись, чтоб видеть довольное лицо Кокалариса.
- Завтра, - подхватил он.
- А дядя Лёша вас не пугает?
Афанасий замер с открытым ртом, быстро что-то смекнул и, рассмеявшись, выдал:
- Не-а. А вы хотите держать его в засаде?
- Просто буду иметь в виду, - парировала я. - Словам вашей тётки как-то больше верится.
Кокаларис состроил мне рожицу, а потом коротко поклонился.
- Ну что ж, до свиданья, Вероника. И ни о чём не тревожьтесь, - улыбнувшись, он развернулся и быстро потопал через аллею к выходу. А я стояла, как дура, и не могла отвести взгляда от высокой фигуры в длинном чёрном пальто. Скрипнули железные ворота и... я словно очнулась.
"Да что с тобой творится?" - сердито воскликнул во мне голос разума.
А чёрт его знает. Этот Бессмертный как будто очаровательный гипнотизёр. И я клюнула на его приманку, вопреки здравому смыслу. Вот как теперь уснуть, когда голова забита вопросами и виденьями?! У-у-у, чёртов Тощий!
***
Следующие два дня господин Кокаларис, как и обещал, активно "мозолил" мне глаза. Он подходил, заводил галантную беседу и, если случалось, ловко спасал меня от уже надоевших соседей по палатам. Я, откровенно говоря, пребывала в сомнительно-очарованном состоянии: этакое чувство, когда тебе и нравится, и слегка боязно, и интригует одновременно. А наши разговоры... они так увлекали, что я напрочь забывала про все уловки, которыми собиралась выудить из Кокалариса все его секреты. Например, в первый же день своей активности Бессмертный Тощий загадочным тоном сообщил, что скоро наступит новый год. Я растерялась, но после пары подсказок вспомнила, что в языческие времена день весеннего равноденствия считался Новолетием. И вот тут мы с Афоней словно в одно озеро нырнули. И откуда он узнал, что мне интересны славянские мифы и былины?! Вот ещё одно доказательство того, что они с тёткой Ядвигой знали обо мне слишком много. А вот я о них...
Впрочем, на второй день занавес тайны слегка приоткрылся. И помогла мне бабМаша, застав нас с Афоней в коридоре больницы во время бурной беседы - даже скорее спора. А заметив, с каким непринуждённым видом Кокаларис "играл" пальцами на моём гипсе, словно умелый пианист, а я - позволяла, - бабуля, наверно, едва не уронила челюсть. Подплыв к нашей парочке, она громко кашлянула. Афанасий тут же спрятал руки за спину и слегка поклонился.
- Здравствуйте, Марья Семёновна!
БабМаша хмуро сдвинула брови.
- И тебе не кашлять, Афанасий! - фыркнула она, тут же ласково отвечая на мои объятия. - Как случилось, сразу заявился, да? А столько лет избегал родных земель. Вот теперь ответишь за свои упырские замашки.
Кокаларис моментом стал серьёзным, зло прищурился и кивнул, словно соглашался с обвинением. А я удивлённо переводила взгляд с него на бабулю и надеялась получить хоть какое-то объяснение. Но, увы, мне его не дали: Афанасий сухо простился и быстро ушёл, а мы с бабМашей потопали в сад. Но и там мне сообщили лишь то, что Кокаларис родился в Больших Дубцах, а потом вместе с матерью уехал заграницу. И что интересно, оба семейства - моё и Афони - враждовали с давних пор, поссорившись даже раньше, чем на свет появился дед Иван. Ну, точно театральная история.
- А про "упырские замашки"? - осторожно спросила я.
- Помнишь, как говорится: ласковое теля две матки сосет, а гордому да строптивому и одна не позволит. А этот исхитрился. Веруша, ласточка, будь осторожней и не подпускай его слишком близко.
От такого предупреждения мне, честное слово, стало смешно. Ну, в самом деле: встречаться разрешили, а подпускать - ни-ни. Да и "слишком близко" - это как?
Конечно, последний вопрос я утаила, расставшись с бабушкой слегка осведомлённой, но, увы, по-прежнему без подсказок. Ну что можно выудить, когда такого обаятельного парня назвали упырём. Ну не вампир же он?! Это уж совсем кино какое-то. Но, блин, что же тогда Кокаларису надо?
На следующий день я уже сама искала с ним встречи. Обыск больницы ни к чему не привёл, и ноги сами понесли меня в сад. Но только я вышла на крыльцо, как неожиданно столкнулась... с Димкой.
Мы встали, как вкопанные, и уставились друг на друга: я - медленно сознавая, что у меня ужасный вид, а он - бледнея по тому же поводу. Опомнившись, я быстро натянула ворот свитера до глаз и отступила к колонне.
- Я же просила не приезжать, - обиженно укорила я. - Ну почему ты никогда не слушаешь?!
Димка быстро очнулся и завёл своё знакомое "мур-мур", осыпая меня комплиментами. Да только я не успокоилась, а ещё больше разозлилась, в итоге толкнув ненаглядного на садовую аллею.
У моей любимой лавки, укрытой пышным веером кустов, важно гуляла уже знакомая ворона. Презрительно скосившись, она хрипло каркнула и важно протопала мимо. Кого-то мне эта птичка явно напоминала. Да-а, тётку Ядвигу! Такая же важная и серо-чёрная. Сейчас будет за нами наблюдать. Ну и ладно! Пусть видит, что у меня есть надёжная защита. Правда, Димка кое-кому и в подмётки не годился, но всё же...
"И о чём я только думаю?!" Одёрнув себя, я насильно заставила слух уловить болтовню "защитника" и даже кивнула пару раз - из милости. А потом, получив прощение, Димка совсем осмелел и, осыпая меня ласками, выпросил поцелуй.
- Я так соскучился, - пробормотал он, и... его желание исполнилось.
И дёрнул же меня чёрт неожиданно открыть глаза!
Высокая фигура в чёрном пальто медленно проплыла по соседней аллее. Голова не покрыта, волосы слегка припорошены снегом. Поравнявшись с нами, Афанасий не остановился, но успел бросить короткий взгляд в мою сторону. Кривая холодная усмешка скользнула по губам. Кажется, он даже что-то буркнул - тоже коротко, как будто выругался.
Смутившись, я отступила к лавке и села, а Димка уловил мою растерянность и попытался - осторожно, правда, - выяснить причину. Я смутилась ещё больше и, отведя взгляд, сослалась на усталость - мол, плохо спала, голова кружится и всё такое. Слава богу, меня поняли и, ласково простившись, отпустили, заверив, что в любой момент "прилетят, поддержат и прочая".
Но как только Димка скрылся за воротами больницы, я бессовестно кинулась искать Кокалариса, обегала сад и все наши места бесед, но, увы, не нашла. Он словно испарился. А как же обещание мозолить мне глаза? Господин Бессмертный уже сдулся? Что-то слабо верится. Он же не получил то, что хотел. Или... уже?
До самого вечера мне не было покоя. Проводив Мулю к бабушке, я задержалась в приёмном холле и, подловив медсестру, спросила о пациентке по имени Ядвига. Мне указали на вход, и я увидела, как Афанасий важно закатывал кресло с довольной тёткой. Бросив в мою сторону быстрый взгляд, он снова криво усмехнулся и... протопал мимо.
"Ну, с богом!" - подумала я и направилась следом.
- Надо поговорить, - моё заявление было столь решительным, что Афанасий на миг оторопел.
- Хорошо, - ответил он и кивнул на тётку: мол, сейчас доставлю её куда надо и - весь к вашим услугам.
- Я здесь подожду.
И снова кивок и усмешка. Ей богу, мне казалось, что ещё чуть-чуть, и я его возненавижу за эту чарующую наглость. И это случилось, когда такой неторопливый господин Бессмертный заставил прождать его в холле минут двадцать, если не больше. И ведь его не выгнали, позволив задержаться со мной "на некоторое время".
- Что тебе надо? - зашипела я, сердито надвинувшись на Афоню и загнав в угол. - Что ты от меня хочешь? Ходишь, улыбаешься и зубы заговариваешь. Зачем?
- Понятно, что не просто так, - вздёрнул брови Кокаларис. - Но, как видно, после беседы с вашей бабушкой, нужно кое-что прояснить, не так ли? В общем, я точно не упырь.
- А кто ты?
- Ну-у... судя по вашим словам, для вас я друг. Ведь так? А мне позволите перейти на "ты"?
Я опешила и потерянно кивнула, собирая разлетевшиеся мысли. А вот Кокаларис был явно доволен и выглядел ну точь-в-точь как очаровательный демон из фильма. Уцепившись за эту глупую фантазию, я сдуру взяла и выдала:
- Тебе нужна душа, да?
Лицо Афанасия стало серым, а взгляд - холодным. Похоже, он не ожидал прямого вопроса.
- Чья? - прошептал он, странно глядя в мои глаза.
- А то не понятно! - усмехнулась я. - Тебе нужна моя душа!
Благородная бледность сменила серость, и Афанасий с облегчением выдохнул. Потеплевший взгляд скользнул по моему лицу, а холодные пальцы коснулись щеки - слева, где был налеплен некрасивый пластырь.
- Как раз наоборот, - прошептал Бессмертный. - Мне нужно спасти своё сердце. И ты мне поможешь. Но прежде...
Сквозь приоткрытые веки я, пребывая в чарующем тумане, видела лица любопытных медсестёр, наблюдавших за тем, как меня осторожно целуют. И даже не в губы, а в чёртов пластырь. А хотелось иначе. Но как только я подала намёк, что не прочь коснуться его мягких губ, Афанасий хитро улыбнулся и молча отстранился. Тонкие пальцы легли на загипсованную руку и совершили неторопливый подъём к плечу.
- К новому году ты будешь дома, - довольно сообщил Афоня. - И вот тогда я приеду в гости. За своим сердцем.
До Новолетия оставалось три дня, и за это время таинственный господин Кокаларис ни разу не появился. Видимо, его миссия под кодовым названием "мозолим глаза Веронике Царевич" себя исчерпала, предполагая обещанную встречу уже вне больницы. Ага, у бабМаши дома. Вот если меня выпишут, то да - вполне возможно.
Но, как ни странно, за эти дни мне сначала сняли гипс, а потом и чёртов пластырь. Добрый доктор заверил, что мне чудесно повезло и шрама не осталось. А если применить чудные женские хитрости, то личико снова будет нежным и гладким.
- И вот что, - добавил он с улыбкой, - думаю, что после обеда родные смогут вас забрать.
Радости моей не было придела. Быстро собравшись, я решила ещё раз прогуляться по саду, сгорая тайным желанием встретить Кокалариса. Ведь он совсем недавно говорил, что я скоро буду дома. Вот чёртов пророк! Нет, он точно демон.
"Вот бы увидеть его перед отъездом", - мечтала я, ускользнув в залитый солнцем сад.
Но Кокалариса там не оказалось. Тётка Ядвига сидела одна и, надев большие наушники, угрюмо взирала на ветвистый куст. Чтобы привлечь её внимание, мне пришлось загородить его.
- Ну, что тебе? - проворчала Ядвига, нехотя отключая плеер.
- Сегодня я еду домой.
- Поздравляю. Привет Алёшке - он знает.
Что именно, я спрашивать не стала. Помявшись, заметила, как тётка снова включила плеер и уставилась, словно сквозь меня. Неприятное чувство. Моя радость как-то враз улетучилась, и к моменту, когда за мной приехали родные и Димка, я стала весьма раздражительной. Ух, каких трудов мне стоило не срываться по всяким пустякам! Однако вид милого бабушкиного дома, любовно украшенного чудесной сказочной резьбой, мгновенно смёл моё странное раздражение. В широкий двор я вошла уже спокойной и восхищённой. И даже мой бедный разбитый "немец", брошенный у больших ворот, нисколько не изменил приятный душевный настрой. Единственно, я подошла к машине и, взглянув на смятый зад и рваную крышу, невольно поморщилась.
- Досталось коньку, - вздохнул деда Леша и обнял меня за плечо. - Главное, что ты жива, а остальное...
- А где мои сумки? - вдруг вспомнила я.
- Да в доме. Марья покажет.
Рюкзак с одеждой и мелкая сумка с ремешком ожидали меня в одной из комнат на кровати. Когда-то я жила тут, совсем маленькой, однако воспоминания были нещадно отброшены на потом, когда я увидела то, что дед Алексей называл "косметичкой". Это был симпатичный металлический ларец с резной отделкой по углам и на крышке. Две подвесные скобы держали вдетые в петлю замочки без современных секретных премудростей. Ничего не стоило сбить их молотком или вскрыть, поковырявшись в скважине, как умелый воришка. Но мне почему-то не хотелось привлекать к вскрытию кого-то левого. Ну, разве что, Димку - он и поднять поможет, и отнесёт в укромное место, где нас никто не увидит. Оставался один вопрос: как загадочный ларец оказался в моей машине? Афанасий говорил про дуб, а значит... хе, ларец, получается, с дуба рухнул, да сразу в салон. Но как? Такая прелестная штучка ни за что не пробьет крышу машины - веса не хватит. Да, но я же слышала грохот. И толчок. Так и что это было?
От количества новых вопросов желание поскорее вскрыть находку возросло вдвойне. Но я не успела: бабМаша подключила нас с Мулей к подготовке праздничного стола. Как оказалась, взглянуть на "внучу" славного Ивана захотело чуть ли не полгородка.
"А-то они в больнице не насмотрелись!" - сердито подумала я, но послушно пристроилась помогать.
А вечером меня вновь окружили обильным вниманием, и даже Димке досталось - как-никак, мой жених. Спасибо хоть дед Алёша вспомнил любимые всеми истории о бравых похождениях с Иваном, и про нас быстро забыли. Уловив момент, я выскользнула из-за стола и тихонько потопала в свою комнату - конечно же, к ларцу.
Невысокий кудлатый мужчина так резко вывернул из-за угла, что я невольно вскрикнула. Разговоры за спиной тут же стихли, но незнакомец просто махнул рукой, и все снова радостно загудели, поминая дурацкие шуточки "Лешака".
- Шуточки?! - рассердилась я, надвигаясь на дядьку.
- Девонька, милая, - затараторил он, - каюсь, я балую. Молодецкая привычка. Я ж ещё и с дедом твоим игрался, тропки-дорожки ему путал. Пойдёт он, бывало, с Марьюшкой да с Пашкой, батюшкой твоим, по лесу, а я их грибами да спелой ягодкой к себе маню. Вроде как разлучить хочу с Иваном. Но не тут-то было: он всегда мои хитрости угадывал. С его-то слов все и стали меня Лешим кликать, но я как был, так и остался егерем. Леса наши дозором обхожу.
В памяти сразу всплыл разговор с медсестрой.
- Так это вы меня нашли! - ахнула я, и мужичок радостно кивнул:
- Я, девонька, я.
- А-а-а... ларец, случайно, не ваш подарок?
- Нет, что ты, милая, - хихикнул егерь. - Он же прежде сундуком был железным - тяжёлым да неподъёмным. А как в машину твою упал, мог стать приметным. Для некоторых. Вот мне и наказали, чтоб я его в ларчик превратил. И вот случилось.
- Сундук в ларец? - оторопела я.
- Ну, да, но только как превратил - не спрашивай - не расскажу. Я ведь только упредить пришёл, что завтра всё случится, а тут на тебя, ягодка, глянул и растерялся. Ах, красна девица! А глаза-то как у Ивана - голубые.
- Дядя егерь, - нахмурилась я, - не надо мне зубы заговаривать. Лучше скажите, что будет завтра? Афоня придёт?
- Афоня?! - повторил дядя и хихикнул. - Ой, смотри-ка, ужо пришёл!
Ахнув, мужичок радостно тыкнул пальцем в сторону гостиной. Я оглянулась, но новых лиц не увидела, а вот странный кудлатый егерь чудесным образом улизнул. И пока я растерянно озиралась, ему на смену явился Димка.
- Ты-то мне и нужен! - обрадовалась я и потянула парня в комнату, чтоб показать таинственный ларец.
Ну, он посмотрел на него, подивился, но желанье поискать ответы и вскрыть мягко отложил на завтра.
- А если будет поздно? - встрепенулась я, но Димка привлёк меня к себе и ласково успокоил поцелуями. Ну... мы договорились.
