С меня как будто тяжкий груз свалился. Отступив, я гордо вытянулся и выдохнул:
– Да, мудрейший дхарт!
И пока я торжественно произносил давно заученные строки клятвы, Констатион отошёл от стола и направился к большому сундуку на высоком постаменте. О, сколько раз я тайком заглядывал в кабинет мастера, мечтая открыть тяжёлую, обитую железом крышку, но так и не смог. А сегодня Констатион сам распахнул сундук, слегка приоткрыв секрет его богатого содержимого. Да, там было много интересного, но сверху всех заманчивых вещичек возлежал длинный меч в красивых резных ножнах. Увидев его, я едва не сбился на полуслове, чувствуя прилив восторга.
И вот, клятва произнесена, и Констатион двинулся ко мне с мечом в руках. Оружие торжественно опустилось в мои ладони.
– Его изготовили по просьбе твоего отца, Грант Ив, – с лёгкой грустью заметил дхарт. – В нём сила вашего рода. И сегодня я по праву вручаю тебе меч Хранителя.
И с этими словами, оставив меня на время изучить тяжёлый подарок, Констатион неспешно вернулся к столу и открыл заветную книгу. Краем глаза я видел, как он достал чёрный гритовый стержень и аккуратно вывел на странице моё имя – в том же списке, куда до этого вписал троих своих учеников. По надписи скользнула лёгкая волна, и они тут же преобразились: каждая буква засияла дивными переливами, подтверждая тем самым, что мир Ге-Итео принял мою клятву.
Ух, как здорово! Собравшись с мыслями, я быстро прицепил оружие к поясу и двинулся к столу мастера.
– Так я могу лететь?
Констатион помолчал, аккуратно прикрывая тяжёлую книгу, потом снова занял кресло-трон и одарил меня загадочным взглядом.
– Не терпится? – хмыкнул Констатион. – Но ты услышал звон и уже готов помчаться. А что тебе известно о проклятии?
– Ну-у… ничего, – согласился я, – но мне расскажут – та же Фрида.
– О, да! – усмехнулся дхарт. – Она опишет всё в самых ярких и сочных красках – даже лучше меня. Так и быть, я не стану тебя мучить рассказами, а то ты скоро задымишься. Скажу лишь главное: твоего гонителя в народе окрестили Чудовищем Огня. А когда-то это был обычный человек по имени Кордо. Это он семнадцать лет назад погубил твоих родителей – Денеро и его подругу Яру. И они не пропали, как все решили, в неведомых краях за океаном. В последний день нашей встречи Денеро призвал меня в Тави-Нор и передал тебя с просьбой сберечь и воспитать настоящим ортом. А потом Цепь Равновесия дрогнула, потеряв звено, но тотчас восстановилась. Место Денеро, по воле Всевышних, занял ты.
Дхарт помолчал, словно углубившись в болезненное воспоминание, потом вздохнул и продолжил:
– Но до этого великие Создатели наделили Кордо могучей силой, способной уничтожить Хранителя. Они решили, что он достоин права исполнить справедливый самосуд. По сути – месть. Денеро и без того ходил у них в дерзких нарушителях: и с наследником поторопился, нарушив общий договор, и посмел устроить бурю, а затем пожар. Налицо нарушение Клятвы, достойное наказания. Но Всевышние поставили Денеро перед выбором – довольно страшным. И он выбрал тебя. Я его понимаю.
На миг я забыл, что куда-то торопился, и задумчиво застыл, вникая в то, что только что услышал. Нет, ну почему мне рассказали обо всём в момент, когда я не в состоянии ни вникнуть, ни прочувствовать?! Обязательно надо вывалить как раз перед отлётом?! Ну, зла не хватает!
Однако, спустя мгновение, я собрался и твёрдо решил, что разберусь с «весёлым» прошлым чуть позже, и уже не в Дерак-орте. А то если начну задавать вопросы, не уйду из кабинета и до вечера. Откашлявшись, я взглянул на хмурого Констатиона и, как можно мягче, уточнил:
– Так значит, я к Фриде? В Наяхану? – вроде, правильно спросил – дхарт точно ни к чему не прицепится. Я и без того выдержал трагическую паузу, как бы намекнув, что глубоко проникся.
В ответ Констатион одарил меня укоризненным взглядом, подошёл, обнял за плечо и развернул к дверям.
–Только туда, Грант Ив. И не вздумай приземлиться в Тави-Норе. Наши славные ведуньи как раз недавно писали мне, что над их городком кружило страшное чудовище на зминоге. Они бедные едва не поседели от страха.
– Неужели Кордо такой страшный? – не сдержавшись, усмехнулся я и прикусил язык: ой, сейчас как нарвусь на красочное описание и точно застряну.
Но, к счастью, пронесло: Констатион полюбовался летающими над нами светильниками, и, тяжко вздохнул.
– Нет, я его не видел, – признался он, – но с ним столкнулась Фрида. Её описания мне вполне хватило, чтобы составить полную картину. Надеюсь, ваши пути с чудовищем не пересекутся до разговора с ведуньей. Я просил её любым способом пробудить твою осторожность, а то ты дерзкий и своенравный, как отец. Он, насколько я понял, игрался с Кордо. А вот тебе не стоит. Хорошо?
–Угу, – кивнул я.
– И кстати, – по губам Констатиона скользнула лёгкая улыбка, – тебе имя Фрида не знакомо? Нет? Между прочим, эта женщина была твоей кормилицей.
Ух, ты! Так вот кто нянчился со мной до приезда в Дерак-орт. И до сих пор, как видно, продолжает. А ведь я прожил с ней в Тави-Норе три осени, потом улетел на север и… совсем забыл мою Фриду. Даже стыдно.
– Вот это подарок для неё, – отвлёк меня Констатион, успев достать откуда-то перевязанный лентой гостинец в большом цветастом мешочке. – Скажи, пусть пошлёт ко мне ворлона, когда отпустит тебя дальше.
Я рассеянно кивнул: мол, ага, всё передам и пошлю, только отпустите меня поскорее. Мне же не терпится сорваться с места и унестись куда угодно – хоть в Наяхану, хоть куда подальше. Дайте мне уже почувствовать прелесть дороги, а там, по пути, я обдумаю всё услышанное. И о проклятии задумаюсь серьезно.
– Констатион, так я готов?
Он строго оглядел меня и торжественно изрёк:
– Ну что же, доброго пути, Грант Ив! Пусть твоё путешествие будет лёгким и удачным! И где бы ты ни был, говори на языке тех мест – так будет проще. Критх пугает людей, как впрочем, и сами орты. Удачи, мой мальчик!
Прощальное объятие, мой последний поклон, и вот я уже за порогом. Да неужели?! Путь открыт, и можно беспрепятственно покинуть север и надоевший Дерак-орт.
Вскинув плащ, я выпустил поток и, пока он носился по сугробам, последний раз взглянул на крепость. Нет, гордый старик Констатион не провожал меня из окна, нарочно отвлекаясь на другие важные дела. Но он почувствует, как его воспитанник – новый Хранитель севера – пересечёт границы и вольётся в славный разноцветный мир. И мы ещё увидимся.
Не сдержавшись, я завопил радостное «Ю-у-уху!», закрутил заснеженные вихри и уверенно влился в поток.
2. Рыжий умник
Меч Хранителя на поясе, там же и мешок с подарком – привязан покрепче, чтобы не обронить по дороге. Хоть и мчусь на малой скорости, а мало ли что – потеряю, тогда Констатион век припоминать будет. А оно мне надо?! Лучше полечу не торопясь, потихонечку, без резких движений. Заодно, полюбуюсь нашей северной лесной красотой: как снег слетает с лохматых ветвей, как скрипят поодаль старые деревья, потревоженные мной – таким дерзким да напористым. Ведь я летел не просто так – невидимой волной, – а принял хитрый образ «два в одном». Как говорил Констатион, сей способ полёта зовётся седио. Удобен тем, что я не только вижу куда лечу, но по пути могу пощупать, понюхать и подхватить всё, что хочу. Вот я и лапал всё подряд, наслаждаясь ощущениями.
Но только пересёк границу – суровый Ледяной Предел в виде широкой горной гряды – на меня вдруг напала бешеная радость. Словно одурманило от новых чувств и, пока не выгнал эту дурь, гнал по лесу и вопил, как угорелый. Потом волна пошла на спад, я отдышался и решил обдумать предстоящий путь.
Значит, так: увы и ах, но пролетаем мимо Тави-Нора, отдыхаем в вилланских степях и мчим на западные земли, в Наяхану – в славный город умельцев-ткачей. Как говорил про них старик Констатион: «Никто настолько не изведал материю, как наяханцы – знают вкус, и цвет, и хруст». Вот такие молодцы. Но что обидно, ортов они тоже боятся, как и все остальные, и с песнями меня встречать не станут. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Главное, Фриду найти, а там уж разберёмся. Ну, а пока лечу по лесу, надо новости «переварить».
Итак, я проклят. Здорово, ничего скажешь. Про новости о горестной судьбе родителей я вообще молчу. Узнать обо всём спустя семнадцать лет! Ну, ладно, пятнадцать. До трёх я ходил пешком под стол в уютном домике Фриды. И сейчас, мало того, что не помню славную хозяйку дома, так и себя в том возрасте – тем более. Но после, когда я оказался в Дерак-орте и узнал свою истинную суть, Констатион мог бы не смущаться и сказать о родителях прямо. Так было бы намного лучше. Эх, его не поймёшь. Ну, это ладно. Я и так не верил, что родители когда-нибудь найдутся, а теперь… определённо знаю. Так-с, идём дальше. Проклятие. Ну, с ним без помощи Фриды не разберёшься, так что отложим вопрос на потом. А главное – меня преследует «зараза». Ага, такая большая и ужасная, на имя Кордо отзывается и хочет уничтожить меня к кхерсту, чтоб следа не осталось. Я, конечно, слабо представляю сей момент, но… что-то мне совсем не страшно, если честно. Может, я ещё никем не пуганный? Всё, как говорится, познаётся на примере личном, так что, где там наш Кордо? Что-то не слышу за спиной погони, как грозил Констатион. Хотя, что это я?! Монстр должен вылететь навстречу, а не мчаться вслед за мной. Ну, по крайней мере, он мог прорваться сбоку, двигаясь с востока. А может, уже прорывается?
Всколыхнув заснеженный ельник, я замер и прислушался к шорохам леса: спокойно всё, по-зимнему безмятежно и сонно – впрочем, как всегда. Не тревожат древность леса звуки грозные с небес и… так далее в том же стиле. На этой поэтической нотке можно подвести итог: не летит ко мне ужасный Кордо на большом зминоге – зверушке акхов десять в длину. Люди назвали её «страшным змием» и причислили к мифам, поскольку считали давно сгинувшей тварью. Ну, не видели они зминогов со времён давно минувших лет, когда по легендам Ге-Итео только создавался Всевышними. Как там, в писании: «посмотрели Создатели – хорошо», да только вот не пригодилось славное животное главным жителям континента – людям, то бишь. Они его забоялись. Да и зминог их, видно, тоже, потому как нашлись умельцы и стали из шкурки зверя чудесные обновы шить. И сгинули летающие змейки в места неведомые, и больше их никто не видел.
Хо, так я могу стать первым, кто посмотрит на редкую «птицу». Нет, получается вторым после отца Денеро.
– А что встали-то? Привал? – раздался вдруг приглушённый голос, причём, как-то странно: не сбоку, не за спиной, а… простите, словно моё нутро заговорило. – Я спрашиваю, привал? Можно уже размяться, а то Маргари устал.
Я на всякий случай огляделся, но никого не нашёл.
– А ты кто такой? – говорю. – И где?
– В мешке с подарками. Развяжи и увидишь.
Я обернулся человеком и тут же провалился по колено в сугроб, забыв о собственной тяжести. Ухнув, со смехом присел на хрупкий наст и потянулся к мешку Констатиона. Яркая ленточка упала на снег, и наружу тотчас выглянули длинные рыжие уши с кисточками, потом показался вихрастый лоб и усатая, носатая мордаха. Понюхав воздух, зверёк огляделся, глянул на меня круглыми довольными глазищами и полез наружу. И вот на свет неожиданно явился мелкий тайху. Вот кого я точно видел впервые – до этого зверёк попадался только на картинках: такой же мелкий, пушистый, длинноногий и глазастый. Изобразили его серым, а этот оказался рыжим от ушей до хвоста.
Но не успел я моргнуть, как животинка вытянулась столбиком, пискнула и в один миг нырнула в соседние кусты.
– Эй, подарок, ты куда? – спохватился я и поймал рукой воздух – убежал зверёк.
Теперь, упустив заветное, я точно буду отвечать перед наставником. И зачем он решил дарить ведунье зверя?
– Я мигом, – раздалось из кустов, – нужда.
Ну ладно, если только это. Подожду. А что ещё мне оставалось?! Не идти же вслед за ним! Может, рыжий зверь не обманет.
– О, какая прелесть! – мурлыкнул довольный голосок, и «подарок» с важным видом уселся рядом со мной. – Ну, привет, Грант Ив!
– Ага! – озадаченно кивнул я.
– Ой, слушай, а можно я наверху поеду, а не в мешке? Там другие дары, а я с ними не смотрюсь – ведь меня не в этом качестве с тобой отправили.
– А в каком?
Зверёк нахохлился от важности, и даже нос задрал.
– Присмотреть за молодым ретивым ортом, – гордо выдал он, – помочь советом или делом. Одному нельзя, одному – плохо.
Я не смог сдержать смеха:
– Это ты-то помощник и советчик? Выходит, Констатион совсем из ума вы-жил, засылая со мной такую малявку.
Рыжий обиженно надулся.
– Между прочим, – важно выдал он, – с тобой отправили настоящего тайху изменчивого – редкого, чувствительного зверя, способного менять свой облик. И, задумайся, мудрый Констатион всё рассчитал до мелочей: я ведь не размениваюсь, как все тайху, на мелких тварей, а беру зверя побольше да посильнее – курамбию. Слышал такое?
– Нет, – усмехнулся я и присмотрелся к малышу, пытаясь представить его изменение. Да такой по швам порвётся, принимая облик болотной курамбии – та и больше раз в десять и шире, умеет летать и спокойно переносит тяжести. Ну и веса в ней, как в стае таких вот малявок. Так что…
– А я сейчас покажу, – нахохлился малыш и принял гордую стойку. – Сейчас ты увидишь. Я быстро превращаюсь.
– Ой, не надо, – спохватился я. – Если ты ненароком лопнешь от натуги, то мне попадёт.
Рыжий замер с открытым ртом и круглыми глазами.
– Кто лопнет? – спустя мгновенье пискнул он. – Я?! Да ты не…
Схватив «подарок» за уши, я молча сунул его в мешок и быстро стянул ленточки. Пусть там возмущается, сколько хочет, а я продолжу путь. Что-то надоело мне плестись «пешком» по снегу, да и холод жутко надоел. Сейчас как развернусь во всю мощь, как пронесусь по лесу с хрустом да треском и, наконец, спущусь в долину Тави-Нор. Там хорошо, там настоящая яркая осень, и редко выпадает снег – даже зимой. Почему? Ну, так задумали наши славные предки, отделив невидимой стеной границы холода. Расстарались для своих подружек тави, построивших в долине городок. С тех пор и он, и сама долина так и зовутся Тави-Нор. Я плохо помню как там да что, ну вот и память освежу.
Закрутились вокруг вихри, вскинулся длинный шлейф и понёс меня через лес, мощным напором раздвигая ветки и сбрасывая снег. Вдогонку мне летели стон и скрежет, и сквозь них – местами даже громче – пробивался испуганный крик из мешка:
– Ой, стра-а-ш-шно-о! Ой, угро-оби-и-ит!
А я смеялся и задорно гнал ещё быстрее, мечтая поскорей нырнуть в долину.
Хороший рывок, и вот уж видно крыши Тави-Нора. Бывалые орты говорили, что на всём Ге-Итео не сыскать местечка веселей, чем это. Эх, а у меня нет времени проверить. Ну, ладно, я промчусь по улицам и устрою ведуньям лёгкий шорох, а как только стряхну с себя всю муть с проклятием, непременно вернусь, и тогда уж погуляю.
Приметив на крышах разноцветные вертушки, словно нарочно созданные оповещать хозяек о прилёте ортов, я не удержался и принялся вертеть их, устроив лёгкий перезвон. И так на каждой улице. Но как только тави открывали окна, я стремительно сбегал, словно нашкодивший мальчишка.
И вот во время моих милых игр с вертушками меня неожиданно отвлёк ощутимый толчок в бок.
– Да, мудрейший дхарт!
И пока я торжественно произносил давно заученные строки клятвы, Констатион отошёл от стола и направился к большому сундуку на высоком постаменте. О, сколько раз я тайком заглядывал в кабинет мастера, мечтая открыть тяжёлую, обитую железом крышку, но так и не смог. А сегодня Констатион сам распахнул сундук, слегка приоткрыв секрет его богатого содержимого. Да, там было много интересного, но сверху всех заманчивых вещичек возлежал длинный меч в красивых резных ножнах. Увидев его, я едва не сбился на полуслове, чувствуя прилив восторга.
И вот, клятва произнесена, и Констатион двинулся ко мне с мечом в руках. Оружие торжественно опустилось в мои ладони.
– Его изготовили по просьбе твоего отца, Грант Ив, – с лёгкой грустью заметил дхарт. – В нём сила вашего рода. И сегодня я по праву вручаю тебе меч Хранителя.
И с этими словами, оставив меня на время изучить тяжёлый подарок, Констатион неспешно вернулся к столу и открыл заветную книгу. Краем глаза я видел, как он достал чёрный гритовый стержень и аккуратно вывел на странице моё имя – в том же списке, куда до этого вписал троих своих учеников. По надписи скользнула лёгкая волна, и они тут же преобразились: каждая буква засияла дивными переливами, подтверждая тем самым, что мир Ге-Итео принял мою клятву.
Ух, как здорово! Собравшись с мыслями, я быстро прицепил оружие к поясу и двинулся к столу мастера.
– Так я могу лететь?
Констатион помолчал, аккуратно прикрывая тяжёлую книгу, потом снова занял кресло-трон и одарил меня загадочным взглядом.
– Не терпится? – хмыкнул Констатион. – Но ты услышал звон и уже готов помчаться. А что тебе известно о проклятии?
– Ну-у… ничего, – согласился я, – но мне расскажут – та же Фрида.
– О, да! – усмехнулся дхарт. – Она опишет всё в самых ярких и сочных красках – даже лучше меня. Так и быть, я не стану тебя мучить рассказами, а то ты скоро задымишься. Скажу лишь главное: твоего гонителя в народе окрестили Чудовищем Огня. А когда-то это был обычный человек по имени Кордо. Это он семнадцать лет назад погубил твоих родителей – Денеро и его подругу Яру. И они не пропали, как все решили, в неведомых краях за океаном. В последний день нашей встречи Денеро призвал меня в Тави-Нор и передал тебя с просьбой сберечь и воспитать настоящим ортом. А потом Цепь Равновесия дрогнула, потеряв звено, но тотчас восстановилась. Место Денеро, по воле Всевышних, занял ты.
Дхарт помолчал, словно углубившись в болезненное воспоминание, потом вздохнул и продолжил:
– Но до этого великие Создатели наделили Кордо могучей силой, способной уничтожить Хранителя. Они решили, что он достоин права исполнить справедливый самосуд. По сути – месть. Денеро и без того ходил у них в дерзких нарушителях: и с наследником поторопился, нарушив общий договор, и посмел устроить бурю, а затем пожар. Налицо нарушение Клятвы, достойное наказания. Но Всевышние поставили Денеро перед выбором – довольно страшным. И он выбрал тебя. Я его понимаю.
На миг я забыл, что куда-то торопился, и задумчиво застыл, вникая в то, что только что услышал. Нет, ну почему мне рассказали обо всём в момент, когда я не в состоянии ни вникнуть, ни прочувствовать?! Обязательно надо вывалить как раз перед отлётом?! Ну, зла не хватает!
Однако, спустя мгновение, я собрался и твёрдо решил, что разберусь с «весёлым» прошлым чуть позже, и уже не в Дерак-орте. А то если начну задавать вопросы, не уйду из кабинета и до вечера. Откашлявшись, я взглянул на хмурого Констатиона и, как можно мягче, уточнил:
– Так значит, я к Фриде? В Наяхану? – вроде, правильно спросил – дхарт точно ни к чему не прицепится. Я и без того выдержал трагическую паузу, как бы намекнув, что глубоко проникся.
В ответ Констатион одарил меня укоризненным взглядом, подошёл, обнял за плечо и развернул к дверям.
–Только туда, Грант Ив. И не вздумай приземлиться в Тави-Норе. Наши славные ведуньи как раз недавно писали мне, что над их городком кружило страшное чудовище на зминоге. Они бедные едва не поседели от страха.
– Неужели Кордо такой страшный? – не сдержавшись, усмехнулся я и прикусил язык: ой, сейчас как нарвусь на красочное описание и точно застряну.
Но, к счастью, пронесло: Констатион полюбовался летающими над нами светильниками, и, тяжко вздохнул.
– Нет, я его не видел, – признался он, – но с ним столкнулась Фрида. Её описания мне вполне хватило, чтобы составить полную картину. Надеюсь, ваши пути с чудовищем не пересекутся до разговора с ведуньей. Я просил её любым способом пробудить твою осторожность, а то ты дерзкий и своенравный, как отец. Он, насколько я понял, игрался с Кордо. А вот тебе не стоит. Хорошо?
–Угу, – кивнул я.
– И кстати, – по губам Констатиона скользнула лёгкая улыбка, – тебе имя Фрида не знакомо? Нет? Между прочим, эта женщина была твоей кормилицей.
Ух, ты! Так вот кто нянчился со мной до приезда в Дерак-орт. И до сих пор, как видно, продолжает. А ведь я прожил с ней в Тави-Норе три осени, потом улетел на север и… совсем забыл мою Фриду. Даже стыдно.
– Вот это подарок для неё, – отвлёк меня Констатион, успев достать откуда-то перевязанный лентой гостинец в большом цветастом мешочке. – Скажи, пусть пошлёт ко мне ворлона, когда отпустит тебя дальше.
Я рассеянно кивнул: мол, ага, всё передам и пошлю, только отпустите меня поскорее. Мне же не терпится сорваться с места и унестись куда угодно – хоть в Наяхану, хоть куда подальше. Дайте мне уже почувствовать прелесть дороги, а там, по пути, я обдумаю всё услышанное. И о проклятии задумаюсь серьезно.
– Констатион, так я готов?
Он строго оглядел меня и торжественно изрёк:
– Ну что же, доброго пути, Грант Ив! Пусть твоё путешествие будет лёгким и удачным! И где бы ты ни был, говори на языке тех мест – так будет проще. Критх пугает людей, как впрочем, и сами орты. Удачи, мой мальчик!
Прощальное объятие, мой последний поклон, и вот я уже за порогом. Да неужели?! Путь открыт, и можно беспрепятственно покинуть север и надоевший Дерак-орт.
Вскинув плащ, я выпустил поток и, пока он носился по сугробам, последний раз взглянул на крепость. Нет, гордый старик Констатион не провожал меня из окна, нарочно отвлекаясь на другие важные дела. Но он почувствует, как его воспитанник – новый Хранитель севера – пересечёт границы и вольётся в славный разноцветный мир. И мы ещё увидимся.
Не сдержавшись, я завопил радостное «Ю-у-уху!», закрутил заснеженные вихри и уверенно влился в поток.
2. Рыжий умник
Меч Хранителя на поясе, там же и мешок с подарком – привязан покрепче, чтобы не обронить по дороге. Хоть и мчусь на малой скорости, а мало ли что – потеряю, тогда Констатион век припоминать будет. А оно мне надо?! Лучше полечу не торопясь, потихонечку, без резких движений. Заодно, полюбуюсь нашей северной лесной красотой: как снег слетает с лохматых ветвей, как скрипят поодаль старые деревья, потревоженные мной – таким дерзким да напористым. Ведь я летел не просто так – невидимой волной, – а принял хитрый образ «два в одном». Как говорил Констатион, сей способ полёта зовётся седио. Удобен тем, что я не только вижу куда лечу, но по пути могу пощупать, понюхать и подхватить всё, что хочу. Вот я и лапал всё подряд, наслаждаясь ощущениями.
Но только пересёк границу – суровый Ледяной Предел в виде широкой горной гряды – на меня вдруг напала бешеная радость. Словно одурманило от новых чувств и, пока не выгнал эту дурь, гнал по лесу и вопил, как угорелый. Потом волна пошла на спад, я отдышался и решил обдумать предстоящий путь.
Значит, так: увы и ах, но пролетаем мимо Тави-Нора, отдыхаем в вилланских степях и мчим на западные земли, в Наяхану – в славный город умельцев-ткачей. Как говорил про них старик Констатион: «Никто настолько не изведал материю, как наяханцы – знают вкус, и цвет, и хруст». Вот такие молодцы. Но что обидно, ортов они тоже боятся, как и все остальные, и с песнями меня встречать не станут. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Главное, Фриду найти, а там уж разберёмся. Ну, а пока лечу по лесу, надо новости «переварить».
Итак, я проклят. Здорово, ничего скажешь. Про новости о горестной судьбе родителей я вообще молчу. Узнать обо всём спустя семнадцать лет! Ну, ладно, пятнадцать. До трёх я ходил пешком под стол в уютном домике Фриды. И сейчас, мало того, что не помню славную хозяйку дома, так и себя в том возрасте – тем более. Но после, когда я оказался в Дерак-орте и узнал свою истинную суть, Констатион мог бы не смущаться и сказать о родителях прямо. Так было бы намного лучше. Эх, его не поймёшь. Ну, это ладно. Я и так не верил, что родители когда-нибудь найдутся, а теперь… определённо знаю. Так-с, идём дальше. Проклятие. Ну, с ним без помощи Фриды не разберёшься, так что отложим вопрос на потом. А главное – меня преследует «зараза». Ага, такая большая и ужасная, на имя Кордо отзывается и хочет уничтожить меня к кхерсту, чтоб следа не осталось. Я, конечно, слабо представляю сей момент, но… что-то мне совсем не страшно, если честно. Может, я ещё никем не пуганный? Всё, как говорится, познаётся на примере личном, так что, где там наш Кордо? Что-то не слышу за спиной погони, как грозил Констатион. Хотя, что это я?! Монстр должен вылететь навстречу, а не мчаться вслед за мной. Ну, по крайней мере, он мог прорваться сбоку, двигаясь с востока. А может, уже прорывается?
Всколыхнув заснеженный ельник, я замер и прислушался к шорохам леса: спокойно всё, по-зимнему безмятежно и сонно – впрочем, как всегда. Не тревожат древность леса звуки грозные с небес и… так далее в том же стиле. На этой поэтической нотке можно подвести итог: не летит ко мне ужасный Кордо на большом зминоге – зверушке акхов десять в длину. Люди назвали её «страшным змием» и причислили к мифам, поскольку считали давно сгинувшей тварью. Ну, не видели они зминогов со времён давно минувших лет, когда по легендам Ге-Итео только создавался Всевышними. Как там, в писании: «посмотрели Создатели – хорошо», да только вот не пригодилось славное животное главным жителям континента – людям, то бишь. Они его забоялись. Да и зминог их, видно, тоже, потому как нашлись умельцы и стали из шкурки зверя чудесные обновы шить. И сгинули летающие змейки в места неведомые, и больше их никто не видел.
Хо, так я могу стать первым, кто посмотрит на редкую «птицу». Нет, получается вторым после отца Денеро.
– А что встали-то? Привал? – раздался вдруг приглушённый голос, причём, как-то странно: не сбоку, не за спиной, а… простите, словно моё нутро заговорило. – Я спрашиваю, привал? Можно уже размяться, а то Маргари устал.
Я на всякий случай огляделся, но никого не нашёл.
– А ты кто такой? – говорю. – И где?
– В мешке с подарками. Развяжи и увидишь.
Я обернулся человеком и тут же провалился по колено в сугроб, забыв о собственной тяжести. Ухнув, со смехом присел на хрупкий наст и потянулся к мешку Констатиона. Яркая ленточка упала на снег, и наружу тотчас выглянули длинные рыжие уши с кисточками, потом показался вихрастый лоб и усатая, носатая мордаха. Понюхав воздух, зверёк огляделся, глянул на меня круглыми довольными глазищами и полез наружу. И вот на свет неожиданно явился мелкий тайху. Вот кого я точно видел впервые – до этого зверёк попадался только на картинках: такой же мелкий, пушистый, длинноногий и глазастый. Изобразили его серым, а этот оказался рыжим от ушей до хвоста.
Но не успел я моргнуть, как животинка вытянулась столбиком, пискнула и в один миг нырнула в соседние кусты.
– Эй, подарок, ты куда? – спохватился я и поймал рукой воздух – убежал зверёк.
Теперь, упустив заветное, я точно буду отвечать перед наставником. И зачем он решил дарить ведунье зверя?
– Я мигом, – раздалось из кустов, – нужда.
Ну ладно, если только это. Подожду. А что ещё мне оставалось?! Не идти же вслед за ним! Может, рыжий зверь не обманет.
– О, какая прелесть! – мурлыкнул довольный голосок, и «подарок» с важным видом уселся рядом со мной. – Ну, привет, Грант Ив!
– Ага! – озадаченно кивнул я.
– Ой, слушай, а можно я наверху поеду, а не в мешке? Там другие дары, а я с ними не смотрюсь – ведь меня не в этом качестве с тобой отправили.
– А в каком?
Зверёк нахохлился от важности, и даже нос задрал.
– Присмотреть за молодым ретивым ортом, – гордо выдал он, – помочь советом или делом. Одному нельзя, одному – плохо.
Я не смог сдержать смеха:
– Это ты-то помощник и советчик? Выходит, Констатион совсем из ума вы-жил, засылая со мной такую малявку.
Рыжий обиженно надулся.
– Между прочим, – важно выдал он, – с тобой отправили настоящего тайху изменчивого – редкого, чувствительного зверя, способного менять свой облик. И, задумайся, мудрый Констатион всё рассчитал до мелочей: я ведь не размениваюсь, как все тайху, на мелких тварей, а беру зверя побольше да посильнее – курамбию. Слышал такое?
– Нет, – усмехнулся я и присмотрелся к малышу, пытаясь представить его изменение. Да такой по швам порвётся, принимая облик болотной курамбии – та и больше раз в десять и шире, умеет летать и спокойно переносит тяжести. Ну и веса в ней, как в стае таких вот малявок. Так что…
– А я сейчас покажу, – нахохлился малыш и принял гордую стойку. – Сейчас ты увидишь. Я быстро превращаюсь.
– Ой, не надо, – спохватился я. – Если ты ненароком лопнешь от натуги, то мне попадёт.
Рыжий замер с открытым ртом и круглыми глазами.
– Кто лопнет? – спустя мгновенье пискнул он. – Я?! Да ты не…
Схватив «подарок» за уши, я молча сунул его в мешок и быстро стянул ленточки. Пусть там возмущается, сколько хочет, а я продолжу путь. Что-то надоело мне плестись «пешком» по снегу, да и холод жутко надоел. Сейчас как развернусь во всю мощь, как пронесусь по лесу с хрустом да треском и, наконец, спущусь в долину Тави-Нор. Там хорошо, там настоящая яркая осень, и редко выпадает снег – даже зимой. Почему? Ну, так задумали наши славные предки, отделив невидимой стеной границы холода. Расстарались для своих подружек тави, построивших в долине городок. С тех пор и он, и сама долина так и зовутся Тави-Нор. Я плохо помню как там да что, ну вот и память освежу.
Закрутились вокруг вихри, вскинулся длинный шлейф и понёс меня через лес, мощным напором раздвигая ветки и сбрасывая снег. Вдогонку мне летели стон и скрежет, и сквозь них – местами даже громче – пробивался испуганный крик из мешка:
– Ой, стра-а-ш-шно-о! Ой, угро-оби-и-ит!
А я смеялся и задорно гнал ещё быстрее, мечтая поскорей нырнуть в долину.
Хороший рывок, и вот уж видно крыши Тави-Нора. Бывалые орты говорили, что на всём Ге-Итео не сыскать местечка веселей, чем это. Эх, а у меня нет времени проверить. Ну, ладно, я промчусь по улицам и устрою ведуньям лёгкий шорох, а как только стряхну с себя всю муть с проклятием, непременно вернусь, и тогда уж погуляю.
Приметив на крышах разноцветные вертушки, словно нарочно созданные оповещать хозяек о прилёте ортов, я не удержался и принялся вертеть их, устроив лёгкий перезвон. И так на каждой улице. Но как только тави открывали окна, я стремительно сбегал, словно нашкодивший мальчишка.
И вот во время моих милых игр с вертушками меня неожиданно отвлёк ощутимый толчок в бок.
