– Меня мути-и-ит, – захныкал в мешке живой «подарок». – Ну что ты кру-тишься, как юла?! То вверх, то вниз, то наискось. Лети спокойно, Грант Ив. Ну-у, пожа-алу-уйста!
– О, ты и такие слова знаешь! – усмехнулся я и, сбавив скорость, полетел вдоль улицы. – И кто тебя научил говорить на критхе? Констатион?
– О, да, – важно отозвался рыжик. – Его стараньями я перенял всё лучшее от ортов и людей: язык, чувствительность, манеры и многое другое. Я стал иным – отзывчивым, понимающим и чутким. А ты столько времени провёл с добрым, мудрым наставником и всё равно остался чёрствым и грубым.
– Да неужели?!
– Так и есть, – распалился тайху. – На просьбы не реагируешь, по имени не зовёшь и, мягко говоря, издеваешься над бедным зверем! Взял и грубо затолкал меня в мешок!
– Да ты сидел там с самого начала, – парировал я. – Ну, вот терпи, дружок изменчивый. Если бы ты не прятался, не хитрил на пару с Констатионом, мог бы сидеть на моём плече и наслаждаться полётом.
– А ты бы меня взял, как же!
– Почему нет?! Если бы ты соврал, что едешь в гости к тави Фриде, я бы… ух ты!
– Что? – испуганно охнул рыжий.
Ответить не получилось: в мой вихрь дружно вклинилась разноцветная компания на мётлах и вот только руки ко мне не тянула – держаться надо. Да это же молоденькие тави-ведуньи: у одной волосы зелёные, у второй голубые, а третья вообще серо-буро-малиновая. Наряды под стать расцветке. А какие хохотушки!
– Ох, юный орт! – хихикнула одна.
– В путешествии, ах! – подхватила вторая. – Какой миленький!
Третья таки подлетела ближе и потянулась рукой к моему лицу:
– А что же ты, сиреневые глазки, мимо пролетаешь?
– Тороплюсь очень, дела у меня, – ответил я, отстраняясь подальше от её руки – не люблю, когда меня трогают без спроса.
– Недотрога, – засмеялась тави. – Деловой. Куда путь держишь?
– Да в Наяхану.
Девицы враз переглянулись.
– Через степь Виллании, значит, – заметила одна уже без смеха. – Так ты осторожнее будь – там неспокойно.
– Да, – подхватила другая девица, – там недавно видели Чудовище Огня на огромном зминоге.
– Он кружил над степью, как большой голодный гриф, – подытожила третья.
– А почему Чудовище? – удивился я. – Неужели он такой страшный?
– Он просто жуткий, – выдохнула радужная девица. – Громадный, в лохматой шубе, а в темноте капюшона у него страшно светятся огоньки красных глаз.
Батюшки, какие страсти. Наверно, стоило испугаться, но… не получалось – пока не увижу это чудо, ни за что не поверю.
– Спасибо за предупреждение! – кивнул я тави и получил от всех троих прощальное пожелание: удачной дороги, веселья и подружку-красавицу.
– Красавицу? – растерялся я.
– Ага, – рассмеялась зелёная, – нам страшненьких в Тави-Норе не надо, да и тебе тоже.
И так же дружно как влетели, девицы развернули мётлы и вырвались из вихря, оставив меня в лёгком недоумении.
– Они хорошенькие? – донеслось из мешка. – Представилась возможность посмотреть на молоденьких тави, и на тебе, сижу взаперти. Эй, Грант Ив, какие они? Расскажи. Или ты совсем смутился?
– И не думал, – зевнул я, чтоб не проколоться, и скучным тоном добавил: – глупые, болтливые, цветные – было бы с чего смущаться.
– Да не с них, а с разговоров про подружку. Будь я на твоём месте, смутился бы. Ведь это какой тонкий намёк, ты подумай: рано или поздно девушку встретишь, себе потомство обеспечишь и в Тави-Нор.
– Кого? – нахмурился я.
– Ну, подружку. Все орты так делают.
Вот тут я не сдержался и хлопнул по мешку рукой, да так, чтоб некто болтливый прикусил язык. Нехорошо, конечно, так реагировать на правду, но я и без него знаю, что каждая девушка, после тесного общения с ортом, в свой прежний мир не возвращается. И в этом нет вины северян, если честно, люди так решили сами – кого боятся, в дом не пускают. Ведь девушки, получив от орта часть его силы, начинают предвидеть будущее, колдуют и лечат, да вон, на мётлах летают. Вдобавок ко всему, понимают и говорят на критхе. Вот люди и гонят их из родных домов в Тави-Нор – растить маленьких ортов и жить иной жизнью. Как-то так.
– Я проклятый – подружки у меня не будет, – твёрдо заявил зверю в мешке, ну, и себе заодно.
– Зарекалась птица по земле ходить! – фыркнул рыжий.
– А вот увидишь!
– Ага! Если ты и дальше будешь драться, то я, вряд ли, что-нибудь увижу, – и тайху недовольно завозился в мешке. – Рука-то у тебя тяжёлая, а я зверь маленький, хрупкий. Ещё раз ударишь, точно обернусь курамбией или лучше клыкастым рофом – хоть покусать смогу.
Роф по-людски получается волк, и в исполнении тайху он точно будет рыжим. Представив сие чудо, мне стало смешно и немного стыдно.
– Ну ладно, не дуйся, – смягчился я, подтянув поток. – Сейчас приземлимся и устроим небольшой привал. Будет тебе свобода, хороший ужин и яркий костёр.
Рыжий снова завозился в мешке, к чему-то принюхался и, громко чихнув, важно выдал:
– Судя по жуткой пылище, под нами вилланская степь.
Я глянул вниз и действительно обнаружил бескрайние серые земли с пожухлой травой и редкими кустами.
– Ну, так и есть.
– Ох, Грант Ив, и что мы здесь забыли?! – тут же отозвался рыжий. – Ни воды, ни еды и даже укрыться негде. А твой яркий костёр увидят со всех сторон – и особенно сверху. Ну, сам посуди.
– И что теперь? – досадно хмыкнул я. – Летим без передышки?
– Зачем?! – оживился тайху. – Расправь поток и гони до леса. У границ Наяханы он густой и надёжный – уж я-то знаю. Там и костёр разведём, и ночлег устроим. Ты поохотишься, поешь и отдохнёшь. Ну как?
– Совет принят, – хмыкнул я. – Мне и самому неприглядно торчать посреди голой степи.
– Ну, то-то же! – мурлыкнул рыжий. – А говорил, советчик ему не нужен.
Я промолчал, но не смог сдержать улыбку: надумал же старик Констатион послать со мной такого умного болтуна. Мол, две головы – всегда надёжней, да?! Ну-ну, посмотрим.
И вот, ближе к вечеру, мы успешно одолели пыльную степь и влетели в западные земли. Обещанных нам тави опасностей так и не случилось: никаких чудовищ, огненных зминогов или следов их пребывания. Я даже слегка расстроился – столько болтовни про жутких монстров, ну а на деле – пусто. Эх, если бы не данное Констатиону слово, давно бы наплевал на проклятие и двинулся в места, где потеплей. И что это я такой послушный?! Прямо не знаю.
Ну, ладно, пока есть время и возможность, хоть развлекусь охотой и прогулкой. Тем более что высокий наяханский лес уже возник на горизонте и приветливо махал ветвями, осыпая листвой широкую зелёную опушку. Приметив удобное место, я неспешно свернул поток и, быстро сменив обличие, бойко спрыгнул наземь.
– Ой, неужели! – тут же подал голос рыжий. – Мы прилетели, да? Я чую ароматы Наяханы. Выпусти меня, Грант Ив! Быстре-е-е, ну же!
Какой нетерпеливый! Я даже отдышаться не успел. Усмехнувшись, отвязал мешок и вытряхнул пленника на травку вместе со всем содержимым.
– Пожалуйста, – говорю, – быстрее некуда.
Ну, а пока он приходил в себя, ошалело хлопая глазами, я с интересом оглядел подарки. Что тут у нас? Коробочки любых размеров и цветов, мешочки, перевязанные красивыми лентами и пара чудных пузырьков со странной начинкой. Не удержавшись, я потянулся к одному из них и разглядел внутри цветные бусины и сушёные травки. Сам пузырёк закрыт обычной пробкой, так что можно запросто понюхать и рассмотреть поближе.
– Не смей трогать чужое! – сердито заметил рыжий. – Это не тебе предназначено – вот и не открывай.
– И не собирался, – соврал я, кинув пузырёк на травку. – Хотел собрать…
– Не надо, – перебил тайху. – Я и без тебя справлюсь.
Ну и, пожалуйста. Если он так трясётся над этими безделушками, я могу и весь мешок ему доверить – пусть таскает сам до Наяханы. Сказать ему об этом, что ли? Ай, ладно, не буду, а то весь путь будет кряхтеть и ворчать.
Оставив рыжего с подарками, я с удовольствием прогулялся по травке, слегка размялся, привыкая к новым ощущениям, и наконец, огляделся.
Что там у нас? Удивительный лес Наяханы. В старых книгах писали, что он похож на необъятный дивный сад, в котором растут деревья со всего континента. Да не простые, а полезные: мудрые наяханцы веками сажали на своих землях всё, из чего можно получить ткань – на то они и ткачи-умельцы. Ничего в этом не смыслю, но… красиво вышло. И запах вокруг особенный, осенний.
– Любуешься? – рыжий, как ни в чём не бывало, пристроился подле меня и тоже взглянул на лес. – Красиво тут, ароматно.
– Угу, а ещё пыльно и непролазно, – фыркнул я. – А теперь отойди подальше, а то я и тебя того.
– Чего? – не понял он, но на всякий случай отступил к ближайшим кустикам. А я не стал объяснять и, сотворив заклинание, легко перекрасил одежду в практичный тёмный цвет. Потом укоротил длинный плащ, поколдовал над сапогами и с удовольствием прошёлся по опушке.
– Хорошо, – оценил мои перемены рыжий. – На прогулку пойдёшь?
– Нет, на охоту. Собираюсь подморозить твоего собрата с длинными ушами или птичку. Ты кого предпочитаешь?
Представив мои замороженные трофеи, тайху невольно икнул.
– Никого, – быстро выпалил он. – Я травоядный зверь. Люблю ягоды, фрукты или овощи.
– Ну, ты вот мясо не ешь, а я от ягод не наемся.
Тайху вздохнул и печально повесил уши.
– Не люблю я охоту, – заметил он, – но… что поделаешь. Иди, Грант Ив, я подожду. Заодно, поищу нам удобное местечко для отдыха.
Я кивнул и бодро двинулся в лесное царство.
Здесь было тихо и спокойно: листва ещё держалась, не опала, но местами поменяла цвет с зелёного на ярко-рыжий; высокие травы гордо держали «спину», а плодовитые кусты радовали глаз блестевшей под солнцем ягодой. Отведав парочку, я на горьком опыте понял, что не стоит совать в рот всё, что приглянулось взгляду – уж лучше знать, что ешь. Правда, напрягаться и вспоминать, что откуда и с чем его едят, мне совсем не хотелось – ну, лень и всё такое. Я же гулять пошёл, а не знания освежать. Так что буду просто щупать, любоваться и вдыхать ароматы.
Однако через несколько минут мне стало скучно. Прислушавшись к звукам леса, я уловил среди шелеста листьев и птичьего щебета отдалённый шум воды и бодро двинулся в ту сторону. В самой глуши, на радость мне, оказался бойкий лесной ручей – прозрачный и чистый, с приятной ледяной водой. Но только я продрался к нему сквозь густые заросли, как некто тонкий и юркий отчаянно метнулся от берега в ближайшие кусты. За колючие ветки дикой кимлы зацепилась длинная синяя тряпка, и беглец, не желая её терять, дёрнул, тихонько рыкнул и притаился. А я… ну, честно говоря, сначала растерялся. У меня и в мыслях не было кого-то пугать – просто хотелось напиться и смыть с лица степную пыль. Решившись, я осторожно поднял руки в знак самых мирных целей и, легко шагнув через ручей, аккуратно отцепил бедную ткань от колючек и тут же вернулся на прежнее место. Таинственный беглец притянул к себе своё «сокровище», немного повозился в кустах и вскоре опять затих. Но главное, не убежал и, судя по всему, наблюдал за мною из кустов.
Ой, как интересно.
Внутри меня шевельнулся червячок любопытства.
– О, ты и такие слова знаешь! – усмехнулся я и, сбавив скорость, полетел вдоль улицы. – И кто тебя научил говорить на критхе? Констатион?
– О, да, – важно отозвался рыжик. – Его стараньями я перенял всё лучшее от ортов и людей: язык, чувствительность, манеры и многое другое. Я стал иным – отзывчивым, понимающим и чутким. А ты столько времени провёл с добрым, мудрым наставником и всё равно остался чёрствым и грубым.
– Да неужели?!
– Так и есть, – распалился тайху. – На просьбы не реагируешь, по имени не зовёшь и, мягко говоря, издеваешься над бедным зверем! Взял и грубо затолкал меня в мешок!
– Да ты сидел там с самого начала, – парировал я. – Ну, вот терпи, дружок изменчивый. Если бы ты не прятался, не хитрил на пару с Констатионом, мог бы сидеть на моём плече и наслаждаться полётом.
– А ты бы меня взял, как же!
– Почему нет?! Если бы ты соврал, что едешь в гости к тави Фриде, я бы… ух ты!
– Что? – испуганно охнул рыжий.
Ответить не получилось: в мой вихрь дружно вклинилась разноцветная компания на мётлах и вот только руки ко мне не тянула – держаться надо. Да это же молоденькие тави-ведуньи: у одной волосы зелёные, у второй голубые, а третья вообще серо-буро-малиновая. Наряды под стать расцветке. А какие хохотушки!
– Ох, юный орт! – хихикнула одна.
– В путешествии, ах! – подхватила вторая. – Какой миленький!
Третья таки подлетела ближе и потянулась рукой к моему лицу:
– А что же ты, сиреневые глазки, мимо пролетаешь?
– Тороплюсь очень, дела у меня, – ответил я, отстраняясь подальше от её руки – не люблю, когда меня трогают без спроса.
– Недотрога, – засмеялась тави. – Деловой. Куда путь держишь?
– Да в Наяхану.
Девицы враз переглянулись.
– Через степь Виллании, значит, – заметила одна уже без смеха. – Так ты осторожнее будь – там неспокойно.
– Да, – подхватила другая девица, – там недавно видели Чудовище Огня на огромном зминоге.
– Он кружил над степью, как большой голодный гриф, – подытожила третья.
– А почему Чудовище? – удивился я. – Неужели он такой страшный?
– Он просто жуткий, – выдохнула радужная девица. – Громадный, в лохматой шубе, а в темноте капюшона у него страшно светятся огоньки красных глаз.
Батюшки, какие страсти. Наверно, стоило испугаться, но… не получалось – пока не увижу это чудо, ни за что не поверю.
– Спасибо за предупреждение! – кивнул я тави и получил от всех троих прощальное пожелание: удачной дороги, веселья и подружку-красавицу.
– Красавицу? – растерялся я.
– Ага, – рассмеялась зелёная, – нам страшненьких в Тави-Норе не надо, да и тебе тоже.
И так же дружно как влетели, девицы развернули мётлы и вырвались из вихря, оставив меня в лёгком недоумении.
– Они хорошенькие? – донеслось из мешка. – Представилась возможность посмотреть на молоденьких тави, и на тебе, сижу взаперти. Эй, Грант Ив, какие они? Расскажи. Или ты совсем смутился?
– И не думал, – зевнул я, чтоб не проколоться, и скучным тоном добавил: – глупые, болтливые, цветные – было бы с чего смущаться.
– Да не с них, а с разговоров про подружку. Будь я на твоём месте, смутился бы. Ведь это какой тонкий намёк, ты подумай: рано или поздно девушку встретишь, себе потомство обеспечишь и в Тави-Нор.
– Кого? – нахмурился я.
– Ну, подружку. Все орты так делают.
Вот тут я не сдержался и хлопнул по мешку рукой, да так, чтоб некто болтливый прикусил язык. Нехорошо, конечно, так реагировать на правду, но я и без него знаю, что каждая девушка, после тесного общения с ортом, в свой прежний мир не возвращается. И в этом нет вины северян, если честно, люди так решили сами – кого боятся, в дом не пускают. Ведь девушки, получив от орта часть его силы, начинают предвидеть будущее, колдуют и лечат, да вон, на мётлах летают. Вдобавок ко всему, понимают и говорят на критхе. Вот люди и гонят их из родных домов в Тави-Нор – растить маленьких ортов и жить иной жизнью. Как-то так.
– Я проклятый – подружки у меня не будет, – твёрдо заявил зверю в мешке, ну, и себе заодно.
– Зарекалась птица по земле ходить! – фыркнул рыжий.
– А вот увидишь!
– Ага! Если ты и дальше будешь драться, то я, вряд ли, что-нибудь увижу, – и тайху недовольно завозился в мешке. – Рука-то у тебя тяжёлая, а я зверь маленький, хрупкий. Ещё раз ударишь, точно обернусь курамбией или лучше клыкастым рофом – хоть покусать смогу.
Роф по-людски получается волк, и в исполнении тайху он точно будет рыжим. Представив сие чудо, мне стало смешно и немного стыдно.
– Ну ладно, не дуйся, – смягчился я, подтянув поток. – Сейчас приземлимся и устроим небольшой привал. Будет тебе свобода, хороший ужин и яркий костёр.
Рыжий снова завозился в мешке, к чему-то принюхался и, громко чихнув, важно выдал:
– Судя по жуткой пылище, под нами вилланская степь.
Я глянул вниз и действительно обнаружил бескрайние серые земли с пожухлой травой и редкими кустами.
– Ну, так и есть.
– Ох, Грант Ив, и что мы здесь забыли?! – тут же отозвался рыжий. – Ни воды, ни еды и даже укрыться негде. А твой яркий костёр увидят со всех сторон – и особенно сверху. Ну, сам посуди.
– И что теперь? – досадно хмыкнул я. – Летим без передышки?
– Зачем?! – оживился тайху. – Расправь поток и гони до леса. У границ Наяханы он густой и надёжный – уж я-то знаю. Там и костёр разведём, и ночлег устроим. Ты поохотишься, поешь и отдохнёшь. Ну как?
– Совет принят, – хмыкнул я. – Мне и самому неприглядно торчать посреди голой степи.
– Ну, то-то же! – мурлыкнул рыжий. – А говорил, советчик ему не нужен.
Я промолчал, но не смог сдержать улыбку: надумал же старик Констатион послать со мной такого умного болтуна. Мол, две головы – всегда надёжней, да?! Ну-ну, посмотрим.
И вот, ближе к вечеру, мы успешно одолели пыльную степь и влетели в западные земли. Обещанных нам тави опасностей так и не случилось: никаких чудовищ, огненных зминогов или следов их пребывания. Я даже слегка расстроился – столько болтовни про жутких монстров, ну а на деле – пусто. Эх, если бы не данное Констатиону слово, давно бы наплевал на проклятие и двинулся в места, где потеплей. И что это я такой послушный?! Прямо не знаю.
Ну, ладно, пока есть время и возможность, хоть развлекусь охотой и прогулкой. Тем более что высокий наяханский лес уже возник на горизонте и приветливо махал ветвями, осыпая листвой широкую зелёную опушку. Приметив удобное место, я неспешно свернул поток и, быстро сменив обличие, бойко спрыгнул наземь.
– Ой, неужели! – тут же подал голос рыжий. – Мы прилетели, да? Я чую ароматы Наяханы. Выпусти меня, Грант Ив! Быстре-е-е, ну же!
Какой нетерпеливый! Я даже отдышаться не успел. Усмехнувшись, отвязал мешок и вытряхнул пленника на травку вместе со всем содержимым.
– Пожалуйста, – говорю, – быстрее некуда.
Ну, а пока он приходил в себя, ошалело хлопая глазами, я с интересом оглядел подарки. Что тут у нас? Коробочки любых размеров и цветов, мешочки, перевязанные красивыми лентами и пара чудных пузырьков со странной начинкой. Не удержавшись, я потянулся к одному из них и разглядел внутри цветные бусины и сушёные травки. Сам пузырёк закрыт обычной пробкой, так что можно запросто понюхать и рассмотреть поближе.
– Не смей трогать чужое! – сердито заметил рыжий. – Это не тебе предназначено – вот и не открывай.
– И не собирался, – соврал я, кинув пузырёк на травку. – Хотел собрать…
– Не надо, – перебил тайху. – Я и без тебя справлюсь.
Ну и, пожалуйста. Если он так трясётся над этими безделушками, я могу и весь мешок ему доверить – пусть таскает сам до Наяханы. Сказать ему об этом, что ли? Ай, ладно, не буду, а то весь путь будет кряхтеть и ворчать.
Оставив рыжего с подарками, я с удовольствием прогулялся по травке, слегка размялся, привыкая к новым ощущениям, и наконец, огляделся.
Что там у нас? Удивительный лес Наяханы. В старых книгах писали, что он похож на необъятный дивный сад, в котором растут деревья со всего континента. Да не простые, а полезные: мудрые наяханцы веками сажали на своих землях всё, из чего можно получить ткань – на то они и ткачи-умельцы. Ничего в этом не смыслю, но… красиво вышло. И запах вокруг особенный, осенний.
– Любуешься? – рыжий, как ни в чём не бывало, пристроился подле меня и тоже взглянул на лес. – Красиво тут, ароматно.
– Угу, а ещё пыльно и непролазно, – фыркнул я. – А теперь отойди подальше, а то я и тебя того.
– Чего? – не понял он, но на всякий случай отступил к ближайшим кустикам. А я не стал объяснять и, сотворив заклинание, легко перекрасил одежду в практичный тёмный цвет. Потом укоротил длинный плащ, поколдовал над сапогами и с удовольствием прошёлся по опушке.
– Хорошо, – оценил мои перемены рыжий. – На прогулку пойдёшь?
– Нет, на охоту. Собираюсь подморозить твоего собрата с длинными ушами или птичку. Ты кого предпочитаешь?
Представив мои замороженные трофеи, тайху невольно икнул.
– Никого, – быстро выпалил он. – Я травоядный зверь. Люблю ягоды, фрукты или овощи.
– Ну, ты вот мясо не ешь, а я от ягод не наемся.
Тайху вздохнул и печально повесил уши.
– Не люблю я охоту, – заметил он, – но… что поделаешь. Иди, Грант Ив, я подожду. Заодно, поищу нам удобное местечко для отдыха.
Я кивнул и бодро двинулся в лесное царство.
Здесь было тихо и спокойно: листва ещё держалась, не опала, но местами поменяла цвет с зелёного на ярко-рыжий; высокие травы гордо держали «спину», а плодовитые кусты радовали глаз блестевшей под солнцем ягодой. Отведав парочку, я на горьком опыте понял, что не стоит совать в рот всё, что приглянулось взгляду – уж лучше знать, что ешь. Правда, напрягаться и вспоминать, что откуда и с чем его едят, мне совсем не хотелось – ну, лень и всё такое. Я же гулять пошёл, а не знания освежать. Так что буду просто щупать, любоваться и вдыхать ароматы.
Однако через несколько минут мне стало скучно. Прислушавшись к звукам леса, я уловил среди шелеста листьев и птичьего щебета отдалённый шум воды и бодро двинулся в ту сторону. В самой глуши, на радость мне, оказался бойкий лесной ручей – прозрачный и чистый, с приятной ледяной водой. Но только я продрался к нему сквозь густые заросли, как некто тонкий и юркий отчаянно метнулся от берега в ближайшие кусты. За колючие ветки дикой кимлы зацепилась длинная синяя тряпка, и беглец, не желая её терять, дёрнул, тихонько рыкнул и притаился. А я… ну, честно говоря, сначала растерялся. У меня и в мыслях не было кого-то пугать – просто хотелось напиться и смыть с лица степную пыль. Решившись, я осторожно поднял руки в знак самых мирных целей и, легко шагнув через ручей, аккуратно отцепил бедную ткань от колючек и тут же вернулся на прежнее место. Таинственный беглец притянул к себе своё «сокровище», немного повозился в кустах и вскоре опять затих. Но главное, не убежал и, судя по всему, наблюдал за мною из кустов.
Ой, как интересно.
Внутри меня шевельнулся червячок любопытства.
