- Как кто? Иностранцы и иностранки, по контракту.
- А-а… Ого. Пожалуйста, расскажите подробнее. Какова сумма контракта, с каких стран приезжают, условия работы?
- Вопрос закрыт.
Продолжавшаяся в таком духе съемка вскоре подошла к концу. Влад произнес заключительное слово, камеры выключились, возбужденные журналисты маленькой толпой рванули к выходу, а старушки, свернув плакат, с недовольным видом отправились в кассу за деньгами.
В ресторане, обедая за одним столиком с территориалами и Ураевой, Пал Палыч поначалу чувствовал себя мелким гаденышем. До него вдруг дошло, в погоне за успехом он использовал студентов как кегли, катая в них журналистские шары. Ленчик первая уловила настроение своего начальника, улыбнулась про себя, но промолчала. Вскоре Мэла также прочитала мысли шефа передачи и рассмеялась от всей души.
- Пал Палыч, не расстраиваетесь на пустом месте! Неужто вы и вправду думаете, что подсадили двух пушистых добрых кроликов в клетку с удавами? Честное пионерское, мы совсем неплохо провели время, а заодно ваши СМИ распространят несколько нужных нам картинок. Каюсь, специально подбросили.
Палыч с удовлетворением отследил падение груза с души и пожаловался.
- Когда ж эти бандиты успели так спеться? И кто ими руководил, никак не пойму?
Мэл с Ленчиком одновременно хихикнули, а, затем, испытующе смотря друг другу в глаза, стали говорить по очереди.
- Он находился в зале.
- Да, среди журналистов.
- В среднем ряду.
- Второй слева.
Замерев на вздохе, шоумен с подозрением оглядел обоих, уж не смеются ли над ним? Но, нет, пусть и улыбаясь, Мэл с Леной вовсе не шутили. С большим трудом Пал Палыч сдержал рвущееся наружу уязвленное любопытство и отложил расспросы психолога до более подходящего момента.
Ураева, деликатно кашлянув в ладошку, заметила, что понимает, как надоели журналисты территориалам своими вопросами, но, если можно, ей хотелось бы кое-что уточнить. Мэл охотно согласился, с умным человеком и общаться приятно.
- Какими критериями руководствуется ваш цензурный комитет, не допуская информационную продукцию внешнего мира на закрытые территории?
- Детей жалко.
- А, если без шуток?
- Да какие там шутки. Вы настолько пропитались грязью и зловонными испарениями той информационной мути, которая фонтанами бьет с телеэкранов, газетных полос да с Интернета, что давно разучились думать своей головой и отличать черное от белого. Большинство граждан внешнего мира воняют уже не хуже самих источников, а когда какая-нибудь паршивая газетенка, сляпанная откровенными шизоидами, издевательски плюет вам в лицо, вы даже зачастую не хотите просто утереться, якобы это бесполезно. Ну, нет у нас большого желания окунаться в такие потоки грязи, барахтайтесь в них сами.
- Вы рассуждаете почти как сектанты. Не замечаете?
- Есть немного.
- Ладненько, последний вопрос. Я откровенно не поняла фразу про хронический кризис экономики. Что имелось в виду?
- Понимаете, Елена, все больше людских, материальных и денежных ресурсов внешнего мира тратится впустую, я намекаю на деятельность по созданию информации, ее хранению, распределению, обработке и так далее. В ряде стран больше половины трудоспособного населения гнут спины на виртуальных полях. Создаваемая ими продукция на девяносто девять процентов откровенная нулевая дрянь. Никакая экономика не в состоянии выдержать безболезненно такие издевательства над собой.
- Поэтому, вопрос о дальнейшей компьютеризации острова для вас не денежный, а, скорее, концептуальный?
- Да, абсолютно верно.
- Ой, как интересно. Пожалуйста, еще один маленький вопросик, а то умру от любопытства. Наличие богатых и бедных членов общества обеспечивает стимулы трудовой деятельности. Одним надо выжить, другим обеспечить достаток, третьим разбогатеть и дело движется. А, вы как выкручиваетесь при уравниловке?
- Четким пониманием всего одного обстоятельства. Каждый сверхбогатый человек, с капиталом от полумиллиарда долларов и выше, отнимает средства для цивилизованного существования примерно у тридцати тысяч сограждан, то есть просто не дает им появиться на свет. Стоит только на острове завестись полутора десяткам таких ребят и всему нынешнему населению нужно идти топиться. Так, что мы обойдемся как-нибудь без них, а вот вам – намного проще, Россия – огромная страна.
Пал Палыч задумчиво почесал нос, досада на предводителя корреспондентской шайки, так ловко сумевшего перехватить руль управления передачей, все еще не проходила.
- Очень познавательно слушать вас, Мэл Васильевич, очень! А почему же журналисты не выясняли ваше мнение о нашей стране? Ума не хватило что ли?
Мэл с Ленчиком одновременно качнув головами, негромко засмеялись, похоже эта парочка начала понимать друг друга без слов.
Мэла тоже улыбнулась и ответила.
- Наоборот, Пал Палыч, совсем наоборот. Журналисты прекрасно знали, мы не станем высказывать своих мнений о вашей стране. Задавать вопросы в этом направлении – попросту терять время, а им очень не хотелось его терять.
Теперь Пал Палыч, восстановивший к концу обеда внутренне равновесие, искренне рассмеялся.
- Все-таки верно говорят – «век живи, век учись и дураком помрешь».
Появившиеся в газетах и журналах статьи наделали много шума. Ссылаясь на самые достоверные источники в лице студентов-территориалов, авторы хлестко живописали быт, нравы и устремления островитян. Наперебой сыпались сенсации: временно затаившиеся бокрановские людоеды вынашивают планы о поедании нескольких тысяч немцев и россиян, цветет зловещим цветом новый мистический культ, основанный на тайном захоронении двух инопланетных мумий, военные части территориалов стягиваются к американской базе Гуантанамо и совсем скоро пойдут на решительный штурм, прикрываясь учебой, студенты, по заданию центра, активно скупают новейшие технологии изготовления синтетических наркотиков, несколько высокопоставленных чиновников Евросоюза завербованы спецслужбами красных территорий и организуют финансовые мосты для Бокрана. Если не принимать эти маленькие преувеличения в расчет, все остальное было почти правдой.
Публикации породили ажиотажные ожидания субботнего телешоу и Пал Палыч в приватной беседе с гендиректором телеканала выразил уверенность, что соберется большая зрительская аудитория. Но, даже он не сразу поверил будничному сообщению спецрейта о восьмидесяти миллионах, присевших у телевизора посмотреть его программу. Невероятный успех, абсолютный рекорд последних пятнадцати лет! Поблаженствовав два часа в облаках, шеф передачи благополучно вернулся на грешную землю и вместе с Гутником и Ленчиком аккуратно постаскивал с неба за ноги остальных сотрудников, которые сильно брыкались и не хотели идти на посадку. Опьяненные блестящей победой, творцы в понедельник на утреннем совещании настойчиво предлагали сменить выработанную ранее схему и отныне делать каждую программу ударной.
Чтобы успокоить страсти, Гутник рассказал семь новых анекдотов про поручика Ржевского, а Ураева напомнила о некоторых психологических особенностях среднестатистического телезрителя. Наконец, уже сам Пал Палыч подвел черту и, объявив о сохранении прежней линии, сурово осмотрел собравшихся. Но, все равно, совещание закончилось улыбками и дружным троекратным ура.
Следующая ударная программа, в сравнении с двумя предыдущими, прошла, можно сказать, по-домашнему. На черном кожаном диване оказались сотрудники вербария, которые и стали, наряду с территориалами, главными героями передачи. Первой выступала Надежда Сергеевна, она представила весь трудовой коллектив и в живой, энергичной манере обрисовала его работу. Слушать элегантную обаятельную молодую женщину оказалось очень интересно, зрители вознаградили ее громкими аплодисментами от души, без малейшего намека на формальность. Вся Надина речь была полностью сохранена при монтаже и показана через неделю, довольно редкое достижение у Пал Палыча! Не подкачали и подчиненные. Светочка своей цветущей молодостью и откровенно счастливым видом вызывала желание смотреть на нее, не отрываясь. А о чем она там повествовала нежным звонким голосом, никто толком не вникал. Волнующийся Игорь Владимирович также заслужил большую симпатию зала своим, легко угадываемым военным прошлым, добрым нравом и премилыми манерами с покушением на галантность. Впрочем, верный себе, он умудрился на двадцать минут втянуть ведущую Юлю и зрителей в рыбацкие байки. После, территориалы рассказали, как адаптируются у них приехавшие на жительство новые граждане острова.
Практически единственной ложкой дегтя для зрителей стало неожиданное открытие, оказывается, после многочисленных тестов и собеседований, бокрановцы приглашают к себе умных и красивых, а глупым и припадочным отказывают наотрез. Но, коли речь шла всего лишь о десятках и сотнях отъезжающих, приятная атмосфера съемок не испортилась, тем более, что каждый десятый возвращался назад, не прижившись в новых условиях.
Свете удалось растащить Пал Палыча аж на три автографа, и он, в свою очередь, видя такие дела, взял на всякий случай номер ее мобильного телефона. Скомпоновать отснятый материал для Игнатьева трудностей не составило, а небольшая проблема, связанная со слишком уж частым упоминанием клуба друзей и сотрудниками вербария и территориалами, была решена с помощью начальника. Палыч очень не любил такие попытки использовать его передачу в личных целях, поэтому обычно такие фрагменты безжалостно вырезались. Но, в данном случае, шеф сделал исключение, распорядившись осуществить выемку частично.
Нести в одиночку бремя собственного великодушия Пал Палычу оказалось нелегко и через пару часов после того, как телезрители увидели ток-шоу про вербарий, ему явилась в голову мысль позвонить территориалам. Трубку никто не брал. Не подошли студенты к телефону ни через час, ни через два, да и совсем уж неприлично любопытный звонок в час ночи остался без ответа.
- Интересно, где вас черти носят? – искренне недоумевал великодушный человек, засыпая.
Только в воскресенье вечером слова Мэлы докатились по проводам до ушей Пал Палыча. После обязательной пятиминутки комплиментов и любезностей он спросил, не обиделись ли на него территориалы за то, что не вся пропаганда клуба друзей пошла в эфир? Мэла ответила изумительно серебряным смехом, очевидно, она находилась в прекрасном настроении, и напомнила про договоренность о полном невмешательстве территориалов в монтаж передачи. Очарованный приятной беседой, шеф не уловил тонкого намека, поэтому снова поинтересовался, довольны ли студенты не вырезанными кусками про клуб друзей? Так хотелось услышать приятное от девушки про его великодушие и проницательность. Вместо этого Мэла Инеевна вылила на Пал Палыча ведро холодной воды, объяснив, что она совсем не смотрит ток-шоу, за исключением одного раза, но это было давно. Растерявшийся от неожиданности шоумен немного полепетал какую-то ерунду и не нашел ничего лучше, как завершить телефонный разговор приглашением территориалки в ресторан на ближайшую пятницу. Он с самого начала, собственно, за этим и звонил. Девушка весело рассмеялась еще раз и почему-то согласилась.
Причитали две сардины,
Нет печальнее картины,
Чем попавший под домкрат
Ветродуйный аппарат.
В один из первых дней весны, а именно третьего марта, по великим творческим планам Пал Палыча был нанесен жестокий сокрушительный удар. Генеральный директор телеканала вызвал его к себе в кабинет и поставил в известность о внезапных изменениях, произошедших в компании.
- Дорогой коллега. Считанные дни назад произошло великое событие, число главных аукционеров канала сократилось на одного человека. Да, да, именно на того самого, который затеял эту последнюю кутерьму. Наш второй аукционер продал все свои акции партнерам, первому и третьему, и, как говорится, умыл руки. Нужда в заоблачных рейтингах отпала, вашей программе ничего не грозит на ближайшие пять лет, даны все гарантии. Поздравляю. По секрету, могу сказать больше, но только строго между нами, Пал Палыч. Готовьтесь в конце августа к разговору о возможном увеличении количества трансляций ток-шоу до двух-трех раз в неделю. Серьезному разговору, подчеркну.
Гендиректор сделал паузу, чтобы подчиненный освоился с услышанным. Да и самому не помешает перевести дыхание и попить лимонад перед тем, как переходить к неприятным вещам.
- Видите ли, Пал Палыч, приближающиеся осенние думские выборы и далее – президентские, накладывают на наш канал особую ответственность. Мы не можем позволить себе раскачивать лодку общественной стабильности и спокойствия, да нам этого и не позволят. Ежегодное лицензирование, сами понимаете. Я полностью соглашусь с вами, что эти выборы малоинтересны, что результат известен заранее, что новым президентом станет или Иванов, или Медведев, а кто из них конкретно, определяться будет отнюдь не электоратом, все понятно. Но, ведь в любом большом деле, помимо основной задачи, решается много сопутствующих. И здесь нашему каналу найдется немало работы. Ну, интересы страны, сами понимаете, требуют нахождения в общем информационном строю, жертвуя какой-то частью личных интересов. Вы со мной согласны, Пал Палыч?
- Территориалов запретили?
- Нет, разумеется. Но, полюбопытствовали, есть ли у нас планы пообсуждать с ними законность частной собственности, как таковой? Или доказательно подискутировать о дате развала России? Не обижайтесь, Пал Палыч, но я взял на себя смелость утверждать, что таких намерений мы не имеем.
- Значит, запретили?
- Наоборот, категорически против, к чему разводить кривотолки. Просто попросили, как у Гайдая, к людям отнестись помягше, к делу подойти поширше.
- Ну да, демократия, однако.
- Надо ли говорить глупости? Не демократия, а власть денег. Не самый худший вариант, заметьте.
- Прошу меня извинить, я расстроился чрезвычайно. Давайте обговорим новые территориальные рамки.
- Вы абсолютно точны, речь идет только о бокрановцах. Нельзя возбуждать социальные фантазии населения перед выборами, опасно. Может занести в такие дебри, сами представляете. Поэтому, я вижу в будущем Мэлу и Мэла большей частью среди зрителей, пусть приходят даже по одному, ничего страшного. На передачах про здоровье, домашних животных и умение ездить на велосипеде их роль надо расширить вопросами-ответами. А о красных территориях пока забудем напрочь, причем не мы одни, понимаете Пал Палыч? Ну, как, договорились?
- Ох, ох, договорились.
Выйди от гендиректора, шеф программы продвигался автоматически, при полном тумане сознания и оказался в конце концов на излюбленной сидушке в курительной комнате. Нечаянные свидетели рассказывали потом, что Пал Палыч с самым меланхоличным видом выкуривал одну сигарету за другой и грустно плевал на пол после трех-четырех затяжек. Каждый отдельный этап слюноотделения, не путать со слюновыделением, сопровождался коротким матом. Иногда, вместо мата выходила небольшая фраза загадочного содержания. Несколько дымящих рядом стойких приверженцев к табаку стали заключать пари, будет ли очередное выражение Пал Палыча в рамках цензуры или нет. Снова обыкновенный перекур усилиями руководителя ток-шоу превратился в маленький праздник души для присутствующих, правда, на этот раз абсолютно нечаянно.
- А-а… Ого. Пожалуйста, расскажите подробнее. Какова сумма контракта, с каких стран приезжают, условия работы?
- Вопрос закрыт.
Продолжавшаяся в таком духе съемка вскоре подошла к концу. Влад произнес заключительное слово, камеры выключились, возбужденные журналисты маленькой толпой рванули к выходу, а старушки, свернув плакат, с недовольным видом отправились в кассу за деньгами.
В ресторане, обедая за одним столиком с территориалами и Ураевой, Пал Палыч поначалу чувствовал себя мелким гаденышем. До него вдруг дошло, в погоне за успехом он использовал студентов как кегли, катая в них журналистские шары. Ленчик первая уловила настроение своего начальника, улыбнулась про себя, но промолчала. Вскоре Мэла также прочитала мысли шефа передачи и рассмеялась от всей души.
- Пал Палыч, не расстраиваетесь на пустом месте! Неужто вы и вправду думаете, что подсадили двух пушистых добрых кроликов в клетку с удавами? Честное пионерское, мы совсем неплохо провели время, а заодно ваши СМИ распространят несколько нужных нам картинок. Каюсь, специально подбросили.
Палыч с удовлетворением отследил падение груза с души и пожаловался.
- Когда ж эти бандиты успели так спеться? И кто ими руководил, никак не пойму?
Мэл с Ленчиком одновременно хихикнули, а, затем, испытующе смотря друг другу в глаза, стали говорить по очереди.
- Он находился в зале.
- Да, среди журналистов.
- В среднем ряду.
- Второй слева.
Замерев на вздохе, шоумен с подозрением оглядел обоих, уж не смеются ли над ним? Но, нет, пусть и улыбаясь, Мэл с Леной вовсе не шутили. С большим трудом Пал Палыч сдержал рвущееся наружу уязвленное любопытство и отложил расспросы психолога до более подходящего момента.
Ураева, деликатно кашлянув в ладошку, заметила, что понимает, как надоели журналисты территориалам своими вопросами, но, если можно, ей хотелось бы кое-что уточнить. Мэл охотно согласился, с умным человеком и общаться приятно.
- Какими критериями руководствуется ваш цензурный комитет, не допуская информационную продукцию внешнего мира на закрытые территории?
- Детей жалко.
- А, если без шуток?
- Да какие там шутки. Вы настолько пропитались грязью и зловонными испарениями той информационной мути, которая фонтанами бьет с телеэкранов, газетных полос да с Интернета, что давно разучились думать своей головой и отличать черное от белого. Большинство граждан внешнего мира воняют уже не хуже самих источников, а когда какая-нибудь паршивая газетенка, сляпанная откровенными шизоидами, издевательски плюет вам в лицо, вы даже зачастую не хотите просто утереться, якобы это бесполезно. Ну, нет у нас большого желания окунаться в такие потоки грязи, барахтайтесь в них сами.
- Вы рассуждаете почти как сектанты. Не замечаете?
- Есть немного.
- Ладненько, последний вопрос. Я откровенно не поняла фразу про хронический кризис экономики. Что имелось в виду?
- Понимаете, Елена, все больше людских, материальных и денежных ресурсов внешнего мира тратится впустую, я намекаю на деятельность по созданию информации, ее хранению, распределению, обработке и так далее. В ряде стран больше половины трудоспособного населения гнут спины на виртуальных полях. Создаваемая ими продукция на девяносто девять процентов откровенная нулевая дрянь. Никакая экономика не в состоянии выдержать безболезненно такие издевательства над собой.
- Поэтому, вопрос о дальнейшей компьютеризации острова для вас не денежный, а, скорее, концептуальный?
- Да, абсолютно верно.
- Ой, как интересно. Пожалуйста, еще один маленький вопросик, а то умру от любопытства. Наличие богатых и бедных членов общества обеспечивает стимулы трудовой деятельности. Одним надо выжить, другим обеспечить достаток, третьим разбогатеть и дело движется. А, вы как выкручиваетесь при уравниловке?
- Четким пониманием всего одного обстоятельства. Каждый сверхбогатый человек, с капиталом от полумиллиарда долларов и выше, отнимает средства для цивилизованного существования примерно у тридцати тысяч сограждан, то есть просто не дает им появиться на свет. Стоит только на острове завестись полутора десяткам таких ребят и всему нынешнему населению нужно идти топиться. Так, что мы обойдемся как-нибудь без них, а вот вам – намного проще, Россия – огромная страна.
Пал Палыч задумчиво почесал нос, досада на предводителя корреспондентской шайки, так ловко сумевшего перехватить руль управления передачей, все еще не проходила.
- Очень познавательно слушать вас, Мэл Васильевич, очень! А почему же журналисты не выясняли ваше мнение о нашей стране? Ума не хватило что ли?
Мэл с Ленчиком одновременно качнув головами, негромко засмеялись, похоже эта парочка начала понимать друг друга без слов.
Мэла тоже улыбнулась и ответила.
- Наоборот, Пал Палыч, совсем наоборот. Журналисты прекрасно знали, мы не станем высказывать своих мнений о вашей стране. Задавать вопросы в этом направлении – попросту терять время, а им очень не хотелось его терять.
Теперь Пал Палыч, восстановивший к концу обеда внутренне равновесие, искренне рассмеялся.
- Все-таки верно говорят – «век живи, век учись и дураком помрешь».
Появившиеся в газетах и журналах статьи наделали много шума. Ссылаясь на самые достоверные источники в лице студентов-территориалов, авторы хлестко живописали быт, нравы и устремления островитян. Наперебой сыпались сенсации: временно затаившиеся бокрановские людоеды вынашивают планы о поедании нескольких тысяч немцев и россиян, цветет зловещим цветом новый мистический культ, основанный на тайном захоронении двух инопланетных мумий, военные части территориалов стягиваются к американской базе Гуантанамо и совсем скоро пойдут на решительный штурм, прикрываясь учебой, студенты, по заданию центра, активно скупают новейшие технологии изготовления синтетических наркотиков, несколько высокопоставленных чиновников Евросоюза завербованы спецслужбами красных территорий и организуют финансовые мосты для Бокрана. Если не принимать эти маленькие преувеличения в расчет, все остальное было почти правдой.
Публикации породили ажиотажные ожидания субботнего телешоу и Пал Палыч в приватной беседе с гендиректором телеканала выразил уверенность, что соберется большая зрительская аудитория. Но, даже он не сразу поверил будничному сообщению спецрейта о восьмидесяти миллионах, присевших у телевизора посмотреть его программу. Невероятный успех, абсолютный рекорд последних пятнадцати лет! Поблаженствовав два часа в облаках, шеф передачи благополучно вернулся на грешную землю и вместе с Гутником и Ленчиком аккуратно постаскивал с неба за ноги остальных сотрудников, которые сильно брыкались и не хотели идти на посадку. Опьяненные блестящей победой, творцы в понедельник на утреннем совещании настойчиво предлагали сменить выработанную ранее схему и отныне делать каждую программу ударной.
Чтобы успокоить страсти, Гутник рассказал семь новых анекдотов про поручика Ржевского, а Ураева напомнила о некоторых психологических особенностях среднестатистического телезрителя. Наконец, уже сам Пал Палыч подвел черту и, объявив о сохранении прежней линии, сурово осмотрел собравшихся. Но, все равно, совещание закончилось улыбками и дружным троекратным ура.
Следующая ударная программа, в сравнении с двумя предыдущими, прошла, можно сказать, по-домашнему. На черном кожаном диване оказались сотрудники вербария, которые и стали, наряду с территориалами, главными героями передачи. Первой выступала Надежда Сергеевна, она представила весь трудовой коллектив и в живой, энергичной манере обрисовала его работу. Слушать элегантную обаятельную молодую женщину оказалось очень интересно, зрители вознаградили ее громкими аплодисментами от души, без малейшего намека на формальность. Вся Надина речь была полностью сохранена при монтаже и показана через неделю, довольно редкое достижение у Пал Палыча! Не подкачали и подчиненные. Светочка своей цветущей молодостью и откровенно счастливым видом вызывала желание смотреть на нее, не отрываясь. А о чем она там повествовала нежным звонким голосом, никто толком не вникал. Волнующийся Игорь Владимирович также заслужил большую симпатию зала своим, легко угадываемым военным прошлым, добрым нравом и премилыми манерами с покушением на галантность. Впрочем, верный себе, он умудрился на двадцать минут втянуть ведущую Юлю и зрителей в рыбацкие байки. После, территориалы рассказали, как адаптируются у них приехавшие на жительство новые граждане острова.
Практически единственной ложкой дегтя для зрителей стало неожиданное открытие, оказывается, после многочисленных тестов и собеседований, бокрановцы приглашают к себе умных и красивых, а глупым и припадочным отказывают наотрез. Но, коли речь шла всего лишь о десятках и сотнях отъезжающих, приятная атмосфера съемок не испортилась, тем более, что каждый десятый возвращался назад, не прижившись в новых условиях.
Свете удалось растащить Пал Палыча аж на три автографа, и он, в свою очередь, видя такие дела, взял на всякий случай номер ее мобильного телефона. Скомпоновать отснятый материал для Игнатьева трудностей не составило, а небольшая проблема, связанная со слишком уж частым упоминанием клуба друзей и сотрудниками вербария и территориалами, была решена с помощью начальника. Палыч очень не любил такие попытки использовать его передачу в личных целях, поэтому обычно такие фрагменты безжалостно вырезались. Но, в данном случае, шеф сделал исключение, распорядившись осуществить выемку частично.
Нести в одиночку бремя собственного великодушия Пал Палычу оказалось нелегко и через пару часов после того, как телезрители увидели ток-шоу про вербарий, ему явилась в голову мысль позвонить территориалам. Трубку никто не брал. Не подошли студенты к телефону ни через час, ни через два, да и совсем уж неприлично любопытный звонок в час ночи остался без ответа.
- Интересно, где вас черти носят? – искренне недоумевал великодушный человек, засыпая.
Только в воскресенье вечером слова Мэлы докатились по проводам до ушей Пал Палыча. После обязательной пятиминутки комплиментов и любезностей он спросил, не обиделись ли на него территориалы за то, что не вся пропаганда клуба друзей пошла в эфир? Мэла ответила изумительно серебряным смехом, очевидно, она находилась в прекрасном настроении, и напомнила про договоренность о полном невмешательстве территориалов в монтаж передачи. Очарованный приятной беседой, шеф не уловил тонкого намека, поэтому снова поинтересовался, довольны ли студенты не вырезанными кусками про клуб друзей? Так хотелось услышать приятное от девушки про его великодушие и проницательность. Вместо этого Мэла Инеевна вылила на Пал Палыча ведро холодной воды, объяснив, что она совсем не смотрит ток-шоу, за исключением одного раза, но это было давно. Растерявшийся от неожиданности шоумен немного полепетал какую-то ерунду и не нашел ничего лучше, как завершить телефонный разговор приглашением территориалки в ресторан на ближайшую пятницу. Он с самого начала, собственно, за этим и звонил. Девушка весело рассмеялась еще раз и почему-то согласилась.
Причитали две сардины,
Нет печальнее картины,
Чем попавший под домкрат
Ветродуйный аппарат.
В один из первых дней весны, а именно третьего марта, по великим творческим планам Пал Палыча был нанесен жестокий сокрушительный удар. Генеральный директор телеканала вызвал его к себе в кабинет и поставил в известность о внезапных изменениях, произошедших в компании.
- Дорогой коллега. Считанные дни назад произошло великое событие, число главных аукционеров канала сократилось на одного человека. Да, да, именно на того самого, который затеял эту последнюю кутерьму. Наш второй аукционер продал все свои акции партнерам, первому и третьему, и, как говорится, умыл руки. Нужда в заоблачных рейтингах отпала, вашей программе ничего не грозит на ближайшие пять лет, даны все гарантии. Поздравляю. По секрету, могу сказать больше, но только строго между нами, Пал Палыч. Готовьтесь в конце августа к разговору о возможном увеличении количества трансляций ток-шоу до двух-трех раз в неделю. Серьезному разговору, подчеркну.
Гендиректор сделал паузу, чтобы подчиненный освоился с услышанным. Да и самому не помешает перевести дыхание и попить лимонад перед тем, как переходить к неприятным вещам.
- Видите ли, Пал Палыч, приближающиеся осенние думские выборы и далее – президентские, накладывают на наш канал особую ответственность. Мы не можем позволить себе раскачивать лодку общественной стабильности и спокойствия, да нам этого и не позволят. Ежегодное лицензирование, сами понимаете. Я полностью соглашусь с вами, что эти выборы малоинтересны, что результат известен заранее, что новым президентом станет или Иванов, или Медведев, а кто из них конкретно, определяться будет отнюдь не электоратом, все понятно. Но, ведь в любом большом деле, помимо основной задачи, решается много сопутствующих. И здесь нашему каналу найдется немало работы. Ну, интересы страны, сами понимаете, требуют нахождения в общем информационном строю, жертвуя какой-то частью личных интересов. Вы со мной согласны, Пал Палыч?
- Территориалов запретили?
- Нет, разумеется. Но, полюбопытствовали, есть ли у нас планы пообсуждать с ними законность частной собственности, как таковой? Или доказательно подискутировать о дате развала России? Не обижайтесь, Пал Палыч, но я взял на себя смелость утверждать, что таких намерений мы не имеем.
- Значит, запретили?
- Наоборот, категорически против, к чему разводить кривотолки. Просто попросили, как у Гайдая, к людям отнестись помягше, к делу подойти поширше.
- Ну да, демократия, однако.
- Надо ли говорить глупости? Не демократия, а власть денег. Не самый худший вариант, заметьте.
- Прошу меня извинить, я расстроился чрезвычайно. Давайте обговорим новые территориальные рамки.
- Вы абсолютно точны, речь идет только о бокрановцах. Нельзя возбуждать социальные фантазии населения перед выборами, опасно. Может занести в такие дебри, сами представляете. Поэтому, я вижу в будущем Мэлу и Мэла большей частью среди зрителей, пусть приходят даже по одному, ничего страшного. На передачах про здоровье, домашних животных и умение ездить на велосипеде их роль надо расширить вопросами-ответами. А о красных территориях пока забудем напрочь, причем не мы одни, понимаете Пал Палыч? Ну, как, договорились?
- Ох, ох, договорились.
Выйди от гендиректора, шеф программы продвигался автоматически, при полном тумане сознания и оказался в конце концов на излюбленной сидушке в курительной комнате. Нечаянные свидетели рассказывали потом, что Пал Палыч с самым меланхоличным видом выкуривал одну сигарету за другой и грустно плевал на пол после трех-четырех затяжек. Каждый отдельный этап слюноотделения, не путать со слюновыделением, сопровождался коротким матом. Иногда, вместо мата выходила небольшая фраза загадочного содержания. Несколько дымящих рядом стойких приверженцев к табаку стали заключать пари, будет ли очередное выражение Пал Палыча в рамках цензуры или нет. Снова обыкновенный перекур усилиями руководителя ток-шоу превратился в маленький праздник души для присутствующих, правда, на этот раз абсолютно нечаянно.
