Нечасто мне приходилось признавать свою неправоту, и оттого становилось всё больше не по себе. Почему я должна бегать за ними, чтобы принести извинения? В конце концов, они тоже были неправы! Напряжение всё нарастало, но Кейн удивил меня ещё больше, подтолкнув вперёд.
— Иди в машину и поезжай на поминки.
— А ты?
— У меня есть дела, приеду сразу как только смогу. Извинишься перед Джем позже.
— Ладно. — Я махнула раздражённо рукой. — Спасибо, что приехал.
Молча проводив меня до стоянки, Кейн удостоверился, что я благополучно села в машину и уехала. Его силуэт на фоне кладбища ещё долго стоял перед глазами, как и фигура того, кто многие годы приходил ко мне в кошмарах.
Плавно лавирующая сквозь мамин дендрарий толпа, накрытые на террасе столы с килограммами жратвы и несколько детей, играющих в водяные пистолеты.
— Меня тошнит от этого, — призналась я Саше, держа бокал вина напротив солнца и рассматривая играющие на хрустале блики. — Половина из них никогда не бывала здесь до его смерти, остальные только по большому случаю и то на пять минут. Зачем их позвали?
— Милая, это бизнес, — тяжело вздохнула тётя и вытерла набежавшие слёзы с красных глаз. — Эти люди пришли почтить память своего начальника, нельзя им в этом отказывать.
— Да ты только посмотри на них! — прошипела я, кивая на особый круг из директоров, каждый их которых стремился занять место отца и прибрать компанию. — Они же ждут, когда мать сломается и можно будет подмять её под себя!
— Спокойно. — Саша резко остановила поток возмущения. — Твоя мать не слабачка, справится, а ты не мешай ей в этом. И держи язык за зубами, не маленькая уже. Внешний фасад так же важен, как и внутренняя сила. Если бы мы их не позвали, козни начались бы раньше, а так, у Мел есть передышка и время, чтобы собраться с мыслями. Пусть они видят, что угрозой их никто не считает.
— Тошнит от всего. — Я отвернулась, залпом допивая бокал.
— Потерпи. — Мягкая и тёплая рука опустилась на голое плечо. — Как у тебя дела с мужем?
— Нормально, наверное, — пожала я плечами, вытряхивая из пачки сигарету. — Я держусь, если ты об этом.
— Он тебя не обижает? — напряжённо спросила она, смотря мне за спину. — Ты смотри, если обижает, я с ним поговорю.
— Не надо, Саш. Кейн хороший. Я думаю. — Я помолчала секунду и призналась: — Знаешь, в нашем браке хуже всего веду себя именно я.
— Лиз…
— Нет, выслушай. Я больше не могу носить это в себе, а маме ни за что не признаюсь, у неё, итак, проблем достаточно.
— Лиза…
— Кейн вроде и мудак, но хороший. Знаешь, как это бывает? — Табачный дым заполнил лёгкие и обжёг горло. Поморщившись, я продолжила: — Он сексуальный, красивый, умный, но такой мудак! Вроде и не делает ничего плохого, но меня бесит один только его вид, хотя и тянет, чего уж врать. Да я бы наврала с три короба, если бы…
— Лиза!
— Дай закончить! — возмутилась я. Ненавижу, когда перебивают. — В общем, встреться мы при других обстоятельствах, и не будь он так помешан на женщинах, возможно, у нас был бы шанс. А так, я собираюсь развестись, как мы и договаривались. Всё. Я сказала, теперь говори ты, чего перебивала.
Лёгкий дурман от выпитого расслаблял. Позавтракать я не успела, да и не хотела, так что бокал вина слегка затуманил мозг, но вытянутое лицо тётушки и тихий смех позади, я всё же смогла разобрать.
— Элизабет, с тобой нельзя идти в разведку. — Из-за спины на ухо прошептал Кейн. — Тебе бы стоило перейти на русский, прежде, чем признаваться во всём.
Как ушат холодной воды вылил. Ноги моментально подкосились, в животе свернулся тугой узел, а по спине побежал пот. Так подставиться! Господи, какая же я идиотка! Сжав пальцами тонкую ножку бокала, я медленно повернулась, и набрав в грудь побольше воздуха, натянула улыбку:
— Ты здесь…
— Как и обещал. — Ухмыльнулся мерзавец, даря тёте свой самый сочувствующий взгляд. — Примите мои соболезнования, Алекс. Ваш брат был прекрасным человеком. Джон не смог приехать, но просил передать, что заедет к вам на днях. Мелани в порядке?
— Да. Спасибо, Кейн, — кивнула Саша и махнула рукой мужу, только вышедшему на террасу. — Мне нужно отойти.
Дождавшись, когда натянутая словно струна спина Саши скроется за деревьями, я облизнула губы и, прокашлявшись, спросила:
— Что написал отец?
— Не скажу. — Пожал плечом муж, перекатившись с пятки на носок. — Письмо адресовано мне.
— Не имеешь права скрывать. — Я нахмурилась, следя за его расслабленным взглядом. — Он мой отец.
— Ну и что? — спросил Кейн куда-то вбок.
Даже руки из карманов не вынул. В профиль он смотрелся как скала: гладко выбритый подбородок с маленькой ямкой посередине; плотно сжатые зубы и взгляд из-под бровей. Он словно выслеживал добычу. Красив, как сволочь. Меня передёрнуло. Даже костюм надел в тёмно-синюю полоску. Как узнал о любви отца к этому цвету?
— У меня есть предложение, — внезапно повернулся Кейн.
— Какое?
— Я покажу тебе письмо, если ты пойдёшь со мной на свидание.
— С какого это?! Мы уже женаты, нечего устраивать весь этот фарс, — скривила я губы.
— Нет. Мы пойдём на настоящее свидание. — Он склонил голову набок. — Никакого фарса, Лиз, и никакой игры. Только ты и я. Что скажешь?
— Зачем это?
— Просто захотелось. — Кейн вновь пожал плечами. — Я всегда делаю только то, что мне хочется.
— Дурацкий ответ. — Я сделала шаг назад.
Нельзя идти на свидание. Нельзя поддаваться его очарованию!
— Письмо, Лиз. Ты увидишь его только в этом случае.
— У мамы спрошу, что отец написал, — буркнула я, делая новый шаг назад.
— Она не знает, что там. Конверт был запечатан, да и твоя мать не та, кто будет вскрывать чужие письма.
Словно в подтверждении своих слов, Кейн вытащил из внутреннего кармана вскрытый конверт с золотым оттиском личной печати отца. Он был довольно пухлым. Кейн вытащил листы и показал последнюю строчку с подписью:
... надеюсь на тебя.
— Что там? — Я попыталась вырвать бумагу, но схватила пальцами пустоту. — На что он там надеется? Что за заговор?!
— Свидание, Лиз, и ты всё узнаешь.
Кейн держал конверт высоко, так что мне пришлось бы прыгать, чтобы до него достать, а при устремлённых на нас десятках глаз, я точно не собиралась этого делать.
— Ладно.
— Я заеду за тобой завтра в семь.
— Кейн, у моей семьи траур, — прошипела я. — Поход в ресторан совершенно не уместен.
— Я понимаю. И заеду в семь утра. Это будет завтрак, или ланч, как повезёт.
— Хорошо, — сдалась я.
Желание узнать, что же мог отец ему написать, и на что там надеялся, перевесило все доводы рассудка. Как там обычно говорят?.. Любоп…
— Любопытство сгубило кошку. — Указательный палец Кейна мягко упёрся мне в лоб. Довольно улыбнувшись, он убрал бумаги и подставил локоть. — По правилам приличия, мы должны быть рядом с твоими родными.
Вот так мы и пошли, оставляя за собой вереницу заинтересованных взглядов. Любопытная кошка и лоснящийся от самодовольства хищник.
Кабы знала я, к чему всё это приведёт, сто раз подумала бы, прежде, чем соглашаться.
Ранним утром, задолго до семи часов, в тишине родительского дома раздался дверной звонок. Сонная экономка открыла дверь и тут же отпрянула.
— Миссис! — О боже, это же мне. — Госпожа Элизабет, здесь полиция… — Энни ошарашенно обернулась, молча спрашивая, что делать дальше.
— Полиция? — Запахнув халат, я вдела серёжку в ухо и подошла. — Зачем?
Мужчина стоявший за порогом, вытащил удостоверение личности со значком ФБР.
— Специальный агент Томас Янг. Я могу увидеть Белоясейву Мелани?
— Белоярцева, — машинально поправила я, хотя не он первый искажал фамилию на английский манер.
— Простите? — Мужчина поправил чёрный галстук и, шагнул внутрь, отодвигая Энни.
— Ничего. Мама сейчас спустится. Какие-то проблемы? — поинтересовалась я будничным тоном, хотя мои коленки подрагивали от напряжения.
— Это мы сейчас и выясним.
Подойдя к книжному шкафу, он снял с полки семейное фото и пристально вгляделся. Ох, не нравится мне это. Очень не нравится. Отослав за мамой экономку, я подошла ближе и, сцепив руки в замок, кивнула.
— Агент Янг, что происходит?
— Вы ведь старшая дочь Мелани? Следовательно, погибший Роман Белоя… — запнулся он на мгновение, — ...рцев приходится вам отчимом?
— Да, — нахмурилась я. — Отец умер от рака в госпитале, какое это имеет отношение к ФБР?
— Вашего отца убили, мисс Элизабет.
— Миссис, — снова поправила я. — Погодите. Это невозможно, палата отца охранялась, с ним всё время была мама. Мне сказали, что у него остановилось сердце и врачи ничем не смогли помочь.
Вернув фотографию на место, агент вынул из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку.
— Как бы вы охарактеризовали отношения ваших родителей? Они много ссорились?
— О чём вы говорите? — обомлела я. — Вы что, подозреваете мою мать?! Вы в своём уме?!
— Полегче, девушка, — поморщился агент Янг и, обойдя меня по дуге, уселся на диван. — Ваша мать главная подозреваемая в деле об убийстве генерального директора и основателя компания «Кайнем» Романа Белоярцева. У неё было время, возможности и мотив.
— Какой мотив? — Я упала в кресло по соседству. — Да она в отце души не чаяла, любила его больше всего на свете!
— Ваша мать получила в безраздельное пользование почти полмиллиарда долларов. Я считаю это мотивом. Она скоро спустится? Прошло уже десять минут. — Он бросил взгляд на дешёвые наручные часы и постучал ручкой по блокноту.
— К-какие полмиллиарда?.. — прошептала я, оборачиваясь на шум.
Мама стояла на нижней ступеньке лестницы и сжимала обеими руками перила. Чёрные круги под глазами и наброшенный наспех халат поверх сорочки говорили о том, что она почти не спала. А когда легла — её разбудили.
Бедная мамочка. Подскочив, я быстро подошла к ней и помогла дойти до дивана. Маму шатало от перенапряжения. Наклонившись, я почувствовала слабый запах алкоголя. Неужели, она всю ночь пила? Это совсем на неё не похоже.
— Мам, о чём говорит этот человек? — Я присела на корточки и заглянула в опущенное к коленям лицо. — Мамуль?
— Отец продал компанию, Лиз. Все акции, все вложения он перевёл в деньги за несколько дней до смерти. Я узнала об этом только вчера.
— Я прошу вас проехать со мной. — Агент Янг поднялся и бросил взгляд на дверь. — Господин МакАлистер? Какими судьбами здесь?
— Я приехал к семье, — спокойно отозвался муж и переступил порог. — А вот что вы здесь делаете?
— Семье? — Томас Янг нахмурился и убрал блокнот с ручкой обратно в карман. — Я не понимаю.
— Элизабет моя жена, следовательно эта семья — мои родственники, — расслабленно отозвался Кейн, здороваясь попутно с мамой. — Если у вас нет ордера, то прошу вас покинуть дом или вызывайте нас официально. Только вчера мы похоронили главу этого дома, имейте хоть каплю уважения.
Кейн говорил спокойно, расслабленно, практически не смотря на агента. А там было на что посмотреть: лицо Янга стало землистого оттенка. Оттянув галстук, он спешно попрощался и выскочил за дверь.
— Офисная крыса, — сморщился муж, смотря мне в глаза. — Прекрасно выглядишь, Лиз. Только тебе следует одеться, там, куда мы едем будет прохладно в одном халате.
— Мам. — Я машинально кивнула, повернувшись к сидящей в прострации маме. — Кому отец продал акции? Что, вообще, происходит? Мам!
— Мне. — Кейн подошёл к столику и налил стакан воды, протягивая маме. — Я купил все принадлежащие вам акции.
— Нет… — Поперхнувшись, я словно полетела вниз с большой высоты. Весь мой мир рушился на глазах, за каких-то двадцать минут моя прежняя жизнь исчезла. — Зачем отец это сделал?
— Чтобы защитить, — вздохнул Кейн. — В одиночку управлять всем бизнесом вы бы не смогли. Вова ещё мал, за это время вас могли обанкротить.
— Мы бы справились, мама всё время отцу помогала, я бы тоже могла…
— Не могла бы, — грубо отрезал Кейн. — У тебя нет образования, и, вообще, не ты ли собиралась стать детективом? Мелани много лет не вела дела, она лишь помогала. У тебя есть ещё брат и сестра, твоей матери надо заботиться о них, а не разгребать бизнес, в котором она ничего не понимает. Роман поступил мудро.
— И что нам теперь делать? — содрогнулась я.
— Жить, — пожал он плечами. — Просто жить, этих денег вам хватит не на одно поколение. Вы можете путешествовать, да всё что угодно, в конце концов. Отец сделал вам щедрый подарок.
— Мам?
— Лиза, ты куда-то собиралась? — вдруг спросила она, подняв голову, и устало улыбнулась.
— Мы хотели позавтракать, Мелани. Пойдёте с нами? — Кейн протянул маме маленький ключ. — А это лично для вас.
— Что там? — Она повертела в руках невзрачный ключик без надписей и бирок.
— Прощальный подарок от мужа. Здесь адрес. — Кейн вложил ей в руки маленький прямоугольник с витыми буквами, скачущими по всей поверхности.
Почерк отца. Было видно, что каждое слово давалось с трудом, но он всё же нашёл в себе силы написать.
— Подарок… — эхом отозвалась враз постаревшая мать и расплакалась. — Кейн, этот человек сказал, что Рому убили.
— Я разберусь. Не волнуйтесь ни о чём. — Муж похлопал маму по плечу и обернулся. — Лиз, ты ещё здесь? Иди одевайся, нам надо выезжать. Мелани, я заберу вашу дочь на весь день, если вы не против. Если же вам нужна помощь, то мы можем остаться.
— Нет-нет, Кейн. Спасибо тебе большое. Здесь моя сестра с мужем, няня и экономка. Мы справимся без вас. Поезжайте.
— Значит, решено. Лиз?
— Иду, — вздохнула я, украдкой улыбаясь.
Почему-то я ждала чуда, хотя новости об убийстве отца тяготили сердце. Кто мог так поступить? Неужели те, кто желал получить нашу компанию?
Машина неслась с запредельной скоростью. Я хоть и любила быструю езду, но предпочитала в этот момент сидеть за рулём, а не на пассажирском сиденье.
— Ты на тот свет торопишься?! — На резком повороте меня бросило на дверь, так что пришлось ухватиться за ручку.
— Нет. Время поджимает, — ответил Кейн не глядя, перестраиваясь на другую полосу. — Надо было раньше выезжать, но из-за этого сморчка весь график сдвинулся.
— А куда мы едем?
— Не скажу. — Кейн вновь перестроился и повернул с большим заносом.
Нет. Я так не играю.
— Останови машину и дай мне сесть за руль, или сбавь скорость. — К горлу подступила тошнота.
Молча сбросив скорость, муж прибавил громкость радио и начал выбивать мелодию на руле. Искоса поглядывая на Кейна, я вполне могла понять, почему женщины соглашались лечь с ним в постель даже зная, что на этом всё закончится. Он излучал уверенность, мужественность и имел такую мощную ауру, что не подчиниться просто не хватало собственных моральных сил. Даже мне было сложно.
Откинув голову и прикрыв глаза, я погрузилась в воспоминания. Если так подумать, то в моей жизни было не очень много любовников, а те, кто был не имели возможности меня подчинить. Я сознательно выбирала партнёрами не зацикленных на серьёзных отношениях мужчин, тех, кого можно было без сожаления бросить.
В моменты передышек я тратила энергию на гонки и сумасшедшие поездки с друзьями, которые всегда заканчивались адреналиновым выбросом. Даже профессию я выбрала опасную.
Чёрт.
Постучав костяшкой по лбу, я вспомнила один из последних разговоров с психологом. Он настоятельно советовал перестать рационализировать эмоции. Отдаться чувствам и позволить себе стать слабой. Но прежде найти того, перед кем можно такой стать.
— Иди в машину и поезжай на поминки.
— А ты?
— У меня есть дела, приеду сразу как только смогу. Извинишься перед Джем позже.
— Ладно. — Я махнула раздражённо рукой. — Спасибо, что приехал.
Молча проводив меня до стоянки, Кейн удостоверился, что я благополучно села в машину и уехала. Его силуэт на фоне кладбища ещё долго стоял перед глазами, как и фигура того, кто многие годы приходил ко мне в кошмарах.
***
Плавно лавирующая сквозь мамин дендрарий толпа, накрытые на террасе столы с килограммами жратвы и несколько детей, играющих в водяные пистолеты.
— Меня тошнит от этого, — призналась я Саше, держа бокал вина напротив солнца и рассматривая играющие на хрустале блики. — Половина из них никогда не бывала здесь до его смерти, остальные только по большому случаю и то на пять минут. Зачем их позвали?
— Милая, это бизнес, — тяжело вздохнула тётя и вытерла набежавшие слёзы с красных глаз. — Эти люди пришли почтить память своего начальника, нельзя им в этом отказывать.
— Да ты только посмотри на них! — прошипела я, кивая на особый круг из директоров, каждый их которых стремился занять место отца и прибрать компанию. — Они же ждут, когда мать сломается и можно будет подмять её под себя!
— Спокойно. — Саша резко остановила поток возмущения. — Твоя мать не слабачка, справится, а ты не мешай ей в этом. И держи язык за зубами, не маленькая уже. Внешний фасад так же важен, как и внутренняя сила. Если бы мы их не позвали, козни начались бы раньше, а так, у Мел есть передышка и время, чтобы собраться с мыслями. Пусть они видят, что угрозой их никто не считает.
— Тошнит от всего. — Я отвернулась, залпом допивая бокал.
— Потерпи. — Мягкая и тёплая рука опустилась на голое плечо. — Как у тебя дела с мужем?
— Нормально, наверное, — пожала я плечами, вытряхивая из пачки сигарету. — Я держусь, если ты об этом.
— Он тебя не обижает? — напряжённо спросила она, смотря мне за спину. — Ты смотри, если обижает, я с ним поговорю.
— Не надо, Саш. Кейн хороший. Я думаю. — Я помолчала секунду и призналась: — Знаешь, в нашем браке хуже всего веду себя именно я.
— Лиз…
— Нет, выслушай. Я больше не могу носить это в себе, а маме ни за что не признаюсь, у неё, итак, проблем достаточно.
— Лиза…
— Кейн вроде и мудак, но хороший. Знаешь, как это бывает? — Табачный дым заполнил лёгкие и обжёг горло. Поморщившись, я продолжила: — Он сексуальный, красивый, умный, но такой мудак! Вроде и не делает ничего плохого, но меня бесит один только его вид, хотя и тянет, чего уж врать. Да я бы наврала с три короба, если бы…
— Лиза!
— Дай закончить! — возмутилась я. Ненавижу, когда перебивают. — В общем, встреться мы при других обстоятельствах, и не будь он так помешан на женщинах, возможно, у нас был бы шанс. А так, я собираюсь развестись, как мы и договаривались. Всё. Я сказала, теперь говори ты, чего перебивала.
Лёгкий дурман от выпитого расслаблял. Позавтракать я не успела, да и не хотела, так что бокал вина слегка затуманил мозг, но вытянутое лицо тётушки и тихий смех позади, я всё же смогла разобрать.
— Элизабет, с тобой нельзя идти в разведку. — Из-за спины на ухо прошептал Кейн. — Тебе бы стоило перейти на русский, прежде, чем признаваться во всём.
Как ушат холодной воды вылил. Ноги моментально подкосились, в животе свернулся тугой узел, а по спине побежал пот. Так подставиться! Господи, какая же я идиотка! Сжав пальцами тонкую ножку бокала, я медленно повернулась, и набрав в грудь побольше воздуха, натянула улыбку:
— Ты здесь…
— Как и обещал. — Ухмыльнулся мерзавец, даря тёте свой самый сочувствующий взгляд. — Примите мои соболезнования, Алекс. Ваш брат был прекрасным человеком. Джон не смог приехать, но просил передать, что заедет к вам на днях. Мелани в порядке?
— Да. Спасибо, Кейн, — кивнула Саша и махнула рукой мужу, только вышедшему на террасу. — Мне нужно отойти.
Дождавшись, когда натянутая словно струна спина Саши скроется за деревьями, я облизнула губы и, прокашлявшись, спросила:
— Что написал отец?
— Не скажу. — Пожал плечом муж, перекатившись с пятки на носок. — Письмо адресовано мне.
— Не имеешь права скрывать. — Я нахмурилась, следя за его расслабленным взглядом. — Он мой отец.
— Ну и что? — спросил Кейн куда-то вбок.
Даже руки из карманов не вынул. В профиль он смотрелся как скала: гладко выбритый подбородок с маленькой ямкой посередине; плотно сжатые зубы и взгляд из-под бровей. Он словно выслеживал добычу. Красив, как сволочь. Меня передёрнуло. Даже костюм надел в тёмно-синюю полоску. Как узнал о любви отца к этому цвету?
— У меня есть предложение, — внезапно повернулся Кейн.
— Какое?
— Я покажу тебе письмо, если ты пойдёшь со мной на свидание.
— С какого это?! Мы уже женаты, нечего устраивать весь этот фарс, — скривила я губы.
— Нет. Мы пойдём на настоящее свидание. — Он склонил голову набок. — Никакого фарса, Лиз, и никакой игры. Только ты и я. Что скажешь?
— Зачем это?
— Просто захотелось. — Кейн вновь пожал плечами. — Я всегда делаю только то, что мне хочется.
— Дурацкий ответ. — Я сделала шаг назад.
Нельзя идти на свидание. Нельзя поддаваться его очарованию!
— Письмо, Лиз. Ты увидишь его только в этом случае.
— У мамы спрошу, что отец написал, — буркнула я, делая новый шаг назад.
— Она не знает, что там. Конверт был запечатан, да и твоя мать не та, кто будет вскрывать чужие письма.
Словно в подтверждении своих слов, Кейн вытащил из внутреннего кармана вскрытый конверт с золотым оттиском личной печати отца. Он был довольно пухлым. Кейн вытащил листы и показал последнюю строчку с подписью:
... надеюсь на тебя.
— Что там? — Я попыталась вырвать бумагу, но схватила пальцами пустоту. — На что он там надеется? Что за заговор?!
— Свидание, Лиз, и ты всё узнаешь.
Кейн держал конверт высоко, так что мне пришлось бы прыгать, чтобы до него достать, а при устремлённых на нас десятках глаз, я точно не собиралась этого делать.
— Ладно.
— Я заеду за тобой завтра в семь.
— Кейн, у моей семьи траур, — прошипела я. — Поход в ресторан совершенно не уместен.
— Я понимаю. И заеду в семь утра. Это будет завтрак, или ланч, как повезёт.
— Хорошо, — сдалась я.
Желание узнать, что же мог отец ему написать, и на что там надеялся, перевесило все доводы рассудка. Как там обычно говорят?.. Любоп…
— Любопытство сгубило кошку. — Указательный палец Кейна мягко упёрся мне в лоб. Довольно улыбнувшись, он убрал бумаги и подставил локоть. — По правилам приличия, мы должны быть рядом с твоими родными.
Вот так мы и пошли, оставляя за собой вереницу заинтересованных взглядов. Любопытная кошка и лоснящийся от самодовольства хищник.
Кабы знала я, к чему всё это приведёт, сто раз подумала бы, прежде, чем соглашаться.
Глава 18
Ранним утром, задолго до семи часов, в тишине родительского дома раздался дверной звонок. Сонная экономка открыла дверь и тут же отпрянула.
— Миссис! — О боже, это же мне. — Госпожа Элизабет, здесь полиция… — Энни ошарашенно обернулась, молча спрашивая, что делать дальше.
— Полиция? — Запахнув халат, я вдела серёжку в ухо и подошла. — Зачем?
Мужчина стоявший за порогом, вытащил удостоверение личности со значком ФБР.
— Специальный агент Томас Янг. Я могу увидеть Белоясейву Мелани?
— Белоярцева, — машинально поправила я, хотя не он первый искажал фамилию на английский манер.
— Простите? — Мужчина поправил чёрный галстук и, шагнул внутрь, отодвигая Энни.
— Ничего. Мама сейчас спустится. Какие-то проблемы? — поинтересовалась я будничным тоном, хотя мои коленки подрагивали от напряжения.
— Это мы сейчас и выясним.
Подойдя к книжному шкафу, он снял с полки семейное фото и пристально вгляделся. Ох, не нравится мне это. Очень не нравится. Отослав за мамой экономку, я подошла ближе и, сцепив руки в замок, кивнула.
— Агент Янг, что происходит?
— Вы ведь старшая дочь Мелани? Следовательно, погибший Роман Белоя… — запнулся он на мгновение, — ...рцев приходится вам отчимом?
— Да, — нахмурилась я. — Отец умер от рака в госпитале, какое это имеет отношение к ФБР?
— Вашего отца убили, мисс Элизабет.
— Миссис, — снова поправила я. — Погодите. Это невозможно, палата отца охранялась, с ним всё время была мама. Мне сказали, что у него остановилось сердце и врачи ничем не смогли помочь.
Вернув фотографию на место, агент вынул из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку.
— Как бы вы охарактеризовали отношения ваших родителей? Они много ссорились?
— О чём вы говорите? — обомлела я. — Вы что, подозреваете мою мать?! Вы в своём уме?!
— Полегче, девушка, — поморщился агент Янг и, обойдя меня по дуге, уселся на диван. — Ваша мать главная подозреваемая в деле об убийстве генерального директора и основателя компания «Кайнем» Романа Белоярцева. У неё было время, возможности и мотив.
— Какой мотив? — Я упала в кресло по соседству. — Да она в отце души не чаяла, любила его больше всего на свете!
— Ваша мать получила в безраздельное пользование почти полмиллиарда долларов. Я считаю это мотивом. Она скоро спустится? Прошло уже десять минут. — Он бросил взгляд на дешёвые наручные часы и постучал ручкой по блокноту.
— К-какие полмиллиарда?.. — прошептала я, оборачиваясь на шум.
Мама стояла на нижней ступеньке лестницы и сжимала обеими руками перила. Чёрные круги под глазами и наброшенный наспех халат поверх сорочки говорили о том, что она почти не спала. А когда легла — её разбудили.
Бедная мамочка. Подскочив, я быстро подошла к ней и помогла дойти до дивана. Маму шатало от перенапряжения. Наклонившись, я почувствовала слабый запах алкоголя. Неужели, она всю ночь пила? Это совсем на неё не похоже.
— Мам, о чём говорит этот человек? — Я присела на корточки и заглянула в опущенное к коленям лицо. — Мамуль?
— Отец продал компанию, Лиз. Все акции, все вложения он перевёл в деньги за несколько дней до смерти. Я узнала об этом только вчера.
— Я прошу вас проехать со мной. — Агент Янг поднялся и бросил взгляд на дверь. — Господин МакАлистер? Какими судьбами здесь?
— Я приехал к семье, — спокойно отозвался муж и переступил порог. — А вот что вы здесь делаете?
— Семье? — Томас Янг нахмурился и убрал блокнот с ручкой обратно в карман. — Я не понимаю.
— Элизабет моя жена, следовательно эта семья — мои родственники, — расслабленно отозвался Кейн, здороваясь попутно с мамой. — Если у вас нет ордера, то прошу вас покинуть дом или вызывайте нас официально. Только вчера мы похоронили главу этого дома, имейте хоть каплю уважения.
Кейн говорил спокойно, расслабленно, практически не смотря на агента. А там было на что посмотреть: лицо Янга стало землистого оттенка. Оттянув галстук, он спешно попрощался и выскочил за дверь.
— Офисная крыса, — сморщился муж, смотря мне в глаза. — Прекрасно выглядишь, Лиз. Только тебе следует одеться, там, куда мы едем будет прохладно в одном халате.
— Мам. — Я машинально кивнула, повернувшись к сидящей в прострации маме. — Кому отец продал акции? Что, вообще, происходит? Мам!
— Мне. — Кейн подошёл к столику и налил стакан воды, протягивая маме. — Я купил все принадлежащие вам акции.
— Нет… — Поперхнувшись, я словно полетела вниз с большой высоты. Весь мой мир рушился на глазах, за каких-то двадцать минут моя прежняя жизнь исчезла. — Зачем отец это сделал?
— Чтобы защитить, — вздохнул Кейн. — В одиночку управлять всем бизнесом вы бы не смогли. Вова ещё мал, за это время вас могли обанкротить.
— Мы бы справились, мама всё время отцу помогала, я бы тоже могла…
— Не могла бы, — грубо отрезал Кейн. — У тебя нет образования, и, вообще, не ты ли собиралась стать детективом? Мелани много лет не вела дела, она лишь помогала. У тебя есть ещё брат и сестра, твоей матери надо заботиться о них, а не разгребать бизнес, в котором она ничего не понимает. Роман поступил мудро.
— И что нам теперь делать? — содрогнулась я.
— Жить, — пожал он плечами. — Просто жить, этих денег вам хватит не на одно поколение. Вы можете путешествовать, да всё что угодно, в конце концов. Отец сделал вам щедрый подарок.
— Мам?
— Лиза, ты куда-то собиралась? — вдруг спросила она, подняв голову, и устало улыбнулась.
— Мы хотели позавтракать, Мелани. Пойдёте с нами? — Кейн протянул маме маленький ключ. — А это лично для вас.
— Что там? — Она повертела в руках невзрачный ключик без надписей и бирок.
— Прощальный подарок от мужа. Здесь адрес. — Кейн вложил ей в руки маленький прямоугольник с витыми буквами, скачущими по всей поверхности.
Почерк отца. Было видно, что каждое слово давалось с трудом, но он всё же нашёл в себе силы написать.
— Подарок… — эхом отозвалась враз постаревшая мать и расплакалась. — Кейн, этот человек сказал, что Рому убили.
— Я разберусь. Не волнуйтесь ни о чём. — Муж похлопал маму по плечу и обернулся. — Лиз, ты ещё здесь? Иди одевайся, нам надо выезжать. Мелани, я заберу вашу дочь на весь день, если вы не против. Если же вам нужна помощь, то мы можем остаться.
— Нет-нет, Кейн. Спасибо тебе большое. Здесь моя сестра с мужем, няня и экономка. Мы справимся без вас. Поезжайте.
— Значит, решено. Лиз?
— Иду, — вздохнула я, украдкой улыбаясь.
Почему-то я ждала чуда, хотя новости об убийстве отца тяготили сердце. Кто мог так поступить? Неужели те, кто желал получить нашу компанию?
***
Машина неслась с запредельной скоростью. Я хоть и любила быструю езду, но предпочитала в этот момент сидеть за рулём, а не на пассажирском сиденье.
— Ты на тот свет торопишься?! — На резком повороте меня бросило на дверь, так что пришлось ухватиться за ручку.
— Нет. Время поджимает, — ответил Кейн не глядя, перестраиваясь на другую полосу. — Надо было раньше выезжать, но из-за этого сморчка весь график сдвинулся.
— А куда мы едем?
— Не скажу. — Кейн вновь перестроился и повернул с большим заносом.
Нет. Я так не играю.
— Останови машину и дай мне сесть за руль, или сбавь скорость. — К горлу подступила тошнота.
Молча сбросив скорость, муж прибавил громкость радио и начал выбивать мелодию на руле. Искоса поглядывая на Кейна, я вполне могла понять, почему женщины соглашались лечь с ним в постель даже зная, что на этом всё закончится. Он излучал уверенность, мужественность и имел такую мощную ауру, что не подчиниться просто не хватало собственных моральных сил. Даже мне было сложно.
Откинув голову и прикрыв глаза, я погрузилась в воспоминания. Если так подумать, то в моей жизни было не очень много любовников, а те, кто был не имели возможности меня подчинить. Я сознательно выбирала партнёрами не зацикленных на серьёзных отношениях мужчин, тех, кого можно было без сожаления бросить.
В моменты передышек я тратила энергию на гонки и сумасшедшие поездки с друзьями, которые всегда заканчивались адреналиновым выбросом. Даже профессию я выбрала опасную.
Чёрт.
Постучав костяшкой по лбу, я вспомнила один из последних разговоров с психологом. Он настоятельно советовал перестать рационализировать эмоции. Отдаться чувствам и позволить себе стать слабой. Но прежде найти того, перед кем можно такой стать.
