– Что с вами? – ко мне подбежал Пиаолей, удерживая от падения за талию. Почему-то, не смотря на плавающее состояние, а может именно по этому, мне стало смешно смотреть на нас со стороны – мужчина доставал мне едва ли до груди. Я хотела было хихикнуть, но темнота стремительно стала наползать, начиная с затылка, и погружая окружающий мир в вязкую черноту. Последней моей связной мыслью было, что тому наверняка поспособствовал блондинчик, и теперь меня легко смогут обработать.
Глава 3
Приходила я в себя, будто выплывала из омута, все звуки доносились, как сквозь толщу воды. Тело было тяжёлым и каким-то чужим, не позволяя пошевелиться. Собственно ничего делать вовсе не хотелось. Я бы даже обратно в бессознательное озеро нырнула если бы была такая возможность
– …ешь это опасно, – совсем рядом раздался громкий шёпот, окончательно вырывая меня из липкой паутины сна. Говорившего я узнать не могла, но суть сразу же уловила и мозг пульсацией подал сигнал, быть наготове. Так значит, они всё-таки воспользовались моим положением и хотят сделать своё грязное дело. Но ничего у них не получится, я ещё поборюсь, попинаюсь и покусаюсь – жить-то хочется. Вот потому-то и не люблю людей, самовлюблённых типов с их высокомерием и уверенностью, что всё вертится вокруг них.
– Мы бы иначе никогда оттуда не ушли, – огрызнулся Кадимей, а это определённо был он. И я ещё больше уверовалась, что пока «приходить в себя» не стоит, а лучше послушать какую участь мне подготовили. К тому же из его слов, поняла, что родные пенаты были далеко позади, а я нахожусь в чужом для меня мире. Вот так вот, как говорится, без желания и разрешения они похитили меня. Паника вновь вернулась, сжимая и без того напуганное сердце. Я была в ужасе, понимая, что могу и не вернуться домой. Да, меня там собственно никто не ждал, но оставаться во враждебном месте не хотелось от слова «совсем».
– Головой хоть иногда надо думать, – сокрушённо вздохнул Пиаолей, голос которого постепенно стал для меня узнаваем. Вот с ним в данный момент я была полностью согласна. Белокурый парень определённо был не блестящего ума, раз решил воспользоваться магией. То, что он ко мне что-то применил, я ощущала довольно тонко. От чего это зависело, я не понимала, да и особо старалась не заострять на этом внимание, ведь сейчас не о том нужно было беспокоиться.
– Я и думал! – горячо воскликнул Кадимей. Голос его прозвучал довольно близко, отчего я вздрогнула, едва не выдав своего «проснувшегося» состояния. Сделать это было трудно, так как сердце колотилось в горле, а глаза так и стремились распахнуться и гневно сверкнуть в сторону похитителей. В том, что меня украли из моего родного мира, я была уверена.
– Когда я согласился тебе помочь, то не подписывался на реанимацию человеческой женщины, – сухо проговорил черноусый мужчина.
– Кто же знал, что она окажется такой упёртой? – сквозь зубы процедил молодой человек.
А меня вдруг заинтересовало то, что из хода беседы мне стало ясно, что Кадимей уж точно никакой не король. Слишком уж неформально с ним разговаривал магистр. Создавалось впечатление, будто бы парень был нашкодившим мальчишкой, а Пиаолей наставлял его на путь истинный. Только мне от этого легче не становилось.
– Надо просчитывать все варианты, – спокойно продолжил мужчина, говоря это так, будто разговаривал с ребёнком. – Ты применил силу к безоружному человеку – раз; пытался воздействовать на мозг человека – два; и в довершение ты не подумал о возможных последствиях, которые могут быть от взаимодействия магических потоков с подсаженным эмбрионом. Это верх безрассудства.
– Я срочно должен был исправить свою ошибку! – воскликнул Кадимей и принялся расхаживать по комнате.
– Ладно, что сейчас об этом говорить, – голос Пиаолея приблизился практически вплотную ко мне. – Сейчас главное всё сделать правильно, чтобы потом не было проблем.
Я почувствовала тепло в области живота, которое будто бы пульсировало, расходясь щекочущими волнами по всему телу. Хотелось потрогать это тепло, похихикать и улыбнуться. Но я запретила себе это делать, потому, как поняла, что на меня опять пытаются воздействовать магией. Мне это не понравилось. Очень не понравилось. Вот, что за люди – чуть что сразу околдовывают. Не спросили разрешения, не поговорили нормально и тут же мешок на голову и в другой мир. Я им не безмолвная коза, которую тащат на убой. Сравнение мне не понравилось, и я едва сдержалась, чтобы не поморщиться. Пока решила не «приходить в себя» пока не узнаю обстановки и не решу, как из неё можно выбраться. Желательно без вреда себе и моему ребёнку.
Вот опять. Да, не мой это ребёнок!
– Мы должны поторопиться, – снова заговорил Пиаолей, а тепло перестало укрывать пушистым одеялом. – Плод очень уж стремительно начал приживаться к этой оболочке.
К какой ещё такой оболочке? Это я, что ли оболочка? Ничего себе, как они о живом человеке говорят, будто я не одушевлённый предмет, инкубатор. Глупо, но этого я не стерпела, подскакивая на месте и садясь.
– Что вы со мной сделали? – резка спросила я, хмуря брови и зло зыркая на мужчин. Один из них застонал, закрывая глаза и отворачиваясь к стене. Мне захотелось злорадно хмыкнуть – этот Кадимей вызывал у меня похожие эмоции, так что не он один разочарован нахождением друг с другом. Но в свете ситуации делать этого не стала, продолжая прожигать недобрым взглядом обоих.
– Софья, вы в полной безопасности, – мягко проговорил черноусый. – Видимо от перенапряжения вы потеряли сознание, и нам ничего не оставалось, как перенести вас сюда, чтобы помочь.
– Глупости, – я чуть отползла по кровати к стеночке, мельком оглядывая комнату, в которой оказалась. Надо же прикинуть, каким образом отсюда удирать. Помещение было достаточно светлым, не очень просторным с длинным узким окном под потолком. Это наводило на мысль, что мы находимся в каком-то подвальном помещении, что ещё больше заставило меня напрячься. – Вы могли оставить меня в моей квартире, чтобы отдохнуть и прийти в себя.
– К сожалению, этого сделать мы не могли, – грустно улыбнулся Пиаолей, а Кадимей за его спиной фыркнул, всё так же продолжая смотреть в стену. Что он там интересного увидел?
– Почему? – вырвалось у меня, хоть и хотела я разразиться гневной тирадой.
– В вашем мире нет магии, а мы без неё не можем. Мы существа магического порядка, которые, как растения без вод, так и мы без подпитки магической энергии загибаемся и можем умереть.
Я нахмурилась ещё больше. В голове образовалась каша. Из всего сказанного я поняла только одно – эти мужчины не люди. И словно в подтверждение этому за спиной их словно марево дрогнуло что-то радужными переливами. Я выпучила глаза, пытаясь понять, не сплю ли я. Пришлось даже себя ущипнуть, чтобы это проверить. За спинами моих похитителей, поблёскивая в свете льющихся из окна лучей солнца, подрагивали тонкие перепончатые крылья, похожие на стрекозиные.
– Ага, – нахмурилась я, а в голове завертелись шестерёнки.
Что-то мне подсказывало, что за возвращение домой мне придётся серьёзно побороться. К тому же, интуиция сигнализировала об опасности нахождения в этом мире. Что именно могло мне угрожать, я не могла бы сказать точно, только само понимание нахождения вне дома, заставляло опасаться всего вокруг. Взять хотя бы этих двух индивидуумов. Я не переносила на дух людей, а эти типы, по сути, людьми не являющиеся, всё равно вызывали антипатию.
– Ваши действия мне понятны, но не полностью. Я так и не получила ответа, для чего я тут, – потерев виски, я внимательно посмотрела на черноусого, который в это время свои усы и оглаживал.
– Как же, – наиграно удивился тот. – В вас по ошибке был перенесён эмбрион. Необходимо от него избавиться… вернее сказать, переместить его по назначению.
Что-то мне не понравились слова крылатого мужика. Да и вообще само понимание, что здоровенные мужики могут летать на перепончатых крылышках не вызывало приятного впечатления. Я едва заметно отодвинулась, хоть и понимала, что это глупо, ведь дальше этой комнаты мне никто двинуться не даст.
– Да что такое! – резко развернулся Кадимей, крутанувшись на пятках так, что едва успел затормозить. – Верните мне моего ребёнка! Как можно быть такой глупой? Вам ясно было сказано, что это единственное, что осталось от королевы… моей жены!
Может быть, если бы он это сказал с другим выражением лица и с другими интонациями, я бы поверила, но с таким хищным лицом и с такой яростью не говорят о любимой жене и собственном ребёнке. Руки непроизвольно потянулись к животу, как бы прикрывая его от возможного взаимодействия с белокурым стрекозоидом. Дикая мысль – оставить ребёнка себе вновь закралась в голову, распускаясь крохотным цветком в сердце, и заставляя дрожать от умиления при одной только мысли о славном крохотном комочке жизни.
– Где доказательства, что ребёнок, в самом деле, ваш? – сухо спросила я, в общем-то, ни на что не надеясь, а только оттягивая время. Для чего, правда, не понятно.
Кадимей побледнел, тут же стрельнув взглядом в своего низкорослого сообщника. Для меня они были ни кем иным, как похитителями, поэтому стелиться перед ними я не желала. В мозгу пульсировало, что если я расстанусь с нерождённым младенчиком, то потеряю для них хоть какую-нибудь ценность, и они меня прикончат. Ну, если и не убьют, то просто кинут здесь на растерзание неизвестности нового для меня мира. Умирать или ещё что-либо другое не хотелось. Да и за кроху, который был словно вещь, было жаль. Где гарантия, что его вынули из материнского тела не для каких-то диких опытов. Мне ведь не известно, что это за существа, чем они питаются и прочее-прочее. Вдруг плоть етей из утробы для них истинное лакомство? Пусть невероятная мысль, но что-то такое встречалось мне в фильм, и посему имело шанс на существование. Другие варианты были менее радикальными, но оттого не более опасными. Взять, к примеру, опыт по вживлению каких-нибудь примочек, вроде тех же крыльев. Кто скажет, что их крылышки врождённые, а не приобретённые в ходе сложнейшей операции. Опять же о таком читать мне пару раз приходилась. Вот и думай, для чего вся эта кутерьма.
– Да мой он! Мой! – кипел парень, начавший расхаживать по комнате, от чего крылья, которые теперь я видела чётко и ясно, покачивались в такт шагам и переливались цветами радуги. – Пиаолей, скажи ей.
– Много кто и чего может сказать, – не дала я вставить и слова черноусому. – Если всем словам верить, то без штанов остаться можно. А я в принципе людям не доверяю.
Кадимей зарычал, вцепившись в свои волосы и став от этого вновь похожим на паренька, который ко мне подошёл, потеряв всю свою холодность, что делала отсылки к его возможной взрослости. Может, я бы и пожалела его, будь он просто героем какой-нибудь книжки, но не в ситуации, что напрямую была связана со мной.
– Софья, – между тем начал Пиаолей, косясь на стенания молодого собрата. – Не будь младенец по крови Кадимея, то он просто-напросто не смог бы его отыскать в другом мире. Пусть вам всё это кажется невероятным, но придётся поверить. Перенос дитя нужно совершить как можно скорее, чтобы он не закрепился в вашем теле. Тогда это сделать будет возможно, но крайне нежелательно и, в какой-то мере даже опасно для здоровья обоих. Нам ни к чему скрывать что-либо от вас, поэтому просто поверьте и позвольте освободить вас от бремени. Да и наш... эм… король сильно переживает за своего наследника.
– Что будет, если я откажусь? – закинула я удочку, хоть и не полностью ещё решилась на это. Да, всё во мне сопротивлялось избавлению от младенца, и даже, если бы все слова похитителей были доброжелательными, и они сами бы себе не противоречили в каждой фразе, мне нестерпимо хотелось стать частью этой крохи.
Казалось, оба опешили, явно не ожидавшие от меня этих слов. Белокурый стрекозоид даже всхрапнул от огорчения и потянулся руками к камушку на шее. Мне не представлялось это чем-то хорошим, поэтому я быстро вскочила на ноги и кинулась на него, в надежде ухватиться за кулон прежде него. Мы оба покатились по полу, упавшие от моих действий, ведь тот не ожидал таких резких движений и под весом моего тела повалился на спину. Послышался хруст, сдавленные всхлипы и расширившиеся в удивлении глаза парня.
Происходящее дальше, показалось мне погружением в водоворот. Как-то раз мы с бабушкой ходили купаться на реку, и меня затянуло в воронку. Если бы рядом не было двух взрослых мужчин, то чем подобное могло окончиться для меня, легко было представить. Комната будто скрутилась, начиная свои витки от моих ног, и стала втягивать в себя все окружающие предметы, образуя вихрь. Но он не был для меня ощутим, как движения воздуха, скорее как вакуумный насос, что втягивал меня куда-то. Я сама не поняла, как оказалась лежащей на зелёной траве, которая поразила её своей яркостью. Я была несколько шокирована и ещё некоторое время неподвижно лежала, глядя на колышущиеся на ветру тоненькие травинки. Трава, что трепетала прямо перед самыми глазами, была настолько свежей, яркой и насыщенной, что хотелось ощутить её вкус, втянуть носом её невероятный, пленительный аромат. Непонятно по какой причине, но меня вдруг охватил прилив радостных эмоций и энергии счастья, будто бы нет никакого похищения, только эта нежность трепетной жизни перед моими глазами. Как завороженная, я лежала на земле неподвижно, боясь спугнуть момент, совершенно забыв о том, почему и как я оказалась здесь и где это здесь. Вот чуть поодаль белые лепесточки ромашки обрамляют солнечную серединку, а в такт ветру цветок качает на своей головке мотылька. Сидит он, расправив свои цветастые крылышки-лепесточки, и милуется красотой дивного цветка. И он так привлекает внимание своей безмятежностью, что и вправду создается такое впечатление, что вот он мир, который так всем нужен, вот это спокойствие, которое почти погружает в сон. И полностью расслабившись, в самом деле, веки потяжелели, так, что пришлось закрыть глаза, на мгновение отдаваясь пробегающему по телу лёгкому ветерку.
От осознания, что чуть только что не уснула, хотя совсем недавно пребывала в собранном состоянии из-за надвигающейся опасности, я села, оглядываясь по сторонам. Буквально мгновение назад, мне открывался иной пейзаж – стены небольшой комнаты по определению не могли быть бескрайними лугами, с небольшими пригорками, выскакивающими то тут, то там. Меня снова занесло неизвестно куда. Но на сей раз, я была предоставлена сама себе. Правда, что делать в этом случае опять же не представляла. В голове была только одна мысль, что те, кто хотел отобрать моего ребёнка, смогут найти меня и здесь. Особенно, если я поскорее не уйду с открытого пространства. Только куда идти, я не имела ни малейшего представления. Это был не знакомый мне мир, в котором я была чужаком, и помогать мне вряд ли кто станет. А памятуя о том, что я последние несколько минут общалась не с людьми, можно было только догадываться, что может ожидать меня здесь. Вдруг здесь живут ещё какие-нибудь мутанты, да пострашнее.
От страха я подскочила, готовая побежать в любую секунду.
