ПРОЛОГ
Солнце медленно опускалось за дальний лес, заливая окна кровавым маревом, отчего комнату окутывал таинственный сумрак. На круглом столе горит свеча белого воска. За столом, друг против друга сидят двое: пожилая знахарка и молодая девушка. Каждая испытывает судьбу: знахарка связываясь со Вселенной, молодая девушка в ожидании предсказания. Руки знахарки привычно готовят колоду к таинству, движения отточенные десятилетиями. Руки девушки, сцепленные в замок, спрятаны под столом. Губы знахарки шепчут в такт заклинание на карты. Губы девушки беззвучно шевелятся в произношении желаемого. Свеча горит медленно, потрескивая и отбрасывая причудливые тени по сторонам.
- Что ты, девка, зачастила ко мне бегать, - глаза знахарки сверлят молодую девушку насквозь, - зазнобу, что ли завела? Сними левой рукой к себе, - говорит она и подает колоду на ладони.
- Никого я не завела, - девушка снимает часть карт и выражает негодование, - наговорите сейчас.
- А мне и говорить не надо, - знахарка развела руки над разложенными по столу картами,- я и так всю подноготную вижу. Была у тебя любовь в городе. Ой, и постель любовная была? Не беременная хоть?
- Нет, - уверяет девушка, - с какой стати.
- Вишь че, научились в городах-то всему, - голос знахарки грубеет, девушка напротив сжимается в комок,- ладно, сиди ужо. Сама вижу, что пустое было промеж вас.
- Да что вы все про старое,- возмущается девушка, - вы про будущее мне скажите. Летом что будет?
- И так знамо что, - знахарка в очередной раз собрала карты и начала новый расклад, - скотину ожидать у околицы.
- Что? – девушка наклонилась над столом, - кого говорите то? Вот дальняя дорога, вот казенный дом, вот король бубновый. А вот и встреча между нами,- показала она знахарке на карты.
- Тю, я смотрю, больше меня понимашь, - поджала губы знахарка, - сама тады и ворожи себе. Чего ко мне-то носишься чуть ли не кажный день?
- Баба Стеша, - умоляюще посмотрела девушка, - гадайте дальше, пожалуйста. И говорите больше, рассказывайте мне все, как вы обычно посетителям своим рассказываете.
- Ладно,- знахарка вглядывается в карты, - дорога тебе предстоит дальняя и долгая. Приятная поездка, изменит твою судьбу. Хлопот хошь отбавляй, неожиданные перемены. Но смотри, Зойка,- знахарка указала пальцем на десятку червей,- приятная поездка способна обернуться скандалом. Ага, вот и он,- ворожея остановилась и девушка вытянула голову, - рядом будет человек, способный поступить подло,- глаза гадающей и просящей встретились,- помни это и уши - то не распускай. – Пожилые руки действовали быстро, карты мелькали,- близкие подруги, могут означать его любовниц. – она усмехается.- Король бубен от тебя не отстает, поддержку способный тебе оказывать. Не прозевай, это хороший человек. Смотри-ка,- знахарка подняла руки,- семерка пик опять вернулась, скандалить часто будешь, особенно с начальством. А вот эта карта легла, надо посмотреть, какая к ней приложится: или большая прибыль, или крушение надежд. Ага, вот как, будет тебе прибыль, но сначала все надежды рухнут. Запасайся терпением.
- Спасибо, баба Стеша,- проговорила девушка, пытаясь осмыслить услышанное,- у меня столько надежд.
- Несмотря на большинство пик, тебе выпало исполнение желаний, - знахарка даже удивилась и на мгновение задумалась,- Слухай, что скажу, - она нагнулась над столом и в упор проговорила девушке в лицо,- береженого, и Богу легче беречь.
Глава 1.
Роман Игнатьевич прошелся по кабинету, посмотрел в отрытое окно на город, на кусочек Иртыша, видневшийся между стадионом и жилой многоэтажкой. Вдохнул полной грудью свежий утренний воздух, в котором чувствовалась примесь речной прохлады. В памяти всплыла рыбалка на первомайские выходные, как они с приятелем славно провели время на Крутинских озерах, с ухой и дымком костра.
Неожиданно, его приятные воспоминания прервал входящий сотового телефона. Звонила жена.
- Слушаю, - пробурчал недовольный Роман Игнатьевич, предвидя очередную истерику, - Нина, что случилось?
- Рома, - озабоченный голос жены не предвещал ничего хорошего, - скинула тебе фотки очередной «жертвы капитализма». Кошмар, в тридцать два года мужик свихнулся, ушел от жены и сына, проткнул нос и уши, весь разукрасился татуировками, смотреть страшно. Выступает в каких-то никому не нужных шоу, как блогер и зарабатывает кучу денег. Мир перевернулся, Рома.
- И что ты хочешь от меня? – задал резонный вопрос Роман Игнатьевич, просматривая фото очередной разрисованной «жертвы капитализма», - чтобы я поставил мир на место?
- Чтобы ты решил вопрос с Лёвой, наконец-то,- в голосе жены слышались слезы, - мальчик совсем чувствует себя потерянным и, не дай бог, разрисуется, как индеец перед боем, и подастся в блогеры, где дурачками кривляются и деньги гребут лопатой. Подумай еще, поговори с друзьями, даже с которыми сто лет не общался, найди для Лёвочки теплое местечко. Ты – заместитель Руководителя аппарата губернатора области.
- Послушай, Нина, - вспылил Роман Игнатьевич, - сколько раз я его пристраивал, он обязательно или вляпается во что-нибудь, или накосячит за день так, что за год не разгребешь. Парню двадцать шесть лет, пять лет строительного института, два года института на программиста, полгода Военной академии, два месяца мединститута. А всякие платные курсы, куда ты его суешь за мои деньги, я уже не перечисляю. И что в итоге? В рекламное агентство устраивал, над его тощими курицами весь город смеялся, а директор птицефабрики грозился пожаловаться губернатору.
- Ты же знаешь,- заступилась жена за сына,- его подставили, вместо куриц специально обглодышей нарисовали.
- А сам он посмотреть картинку перед печатью не мог? Весь город увешали его ободранными синими цыплятами с тремя перьями вместо хвоста, до сих пор называют его рекламу «неделей смеха». От большой работы с головой в больницу загремел или всем агентством кутили в ресторане? Давай дальше.- Роман Игнатьевич даже остановился на середине кабинета.- Простым архитектором после института не захотел работать. В самое престижное архитектурное бюро просился,- продолжал перечислять Роман Игнатьевич промахи сына, давно повисшие на его сердце железными цепями,- зиму проработал и что с архитектурничал? Дом-гриб на центральной площади города придумал? А законы градостроительства написаны не для него? Среди девятиэтажек сто двадцать восемь этажей решил отгрохать? Он подумал, кто из наших обывателей пойдет жить на сто двадцать восьмой этаж, да еще со стеклянным полом? Ты представляешь такое? Встаешь утром с постели, а под тобой машины ездят, как по пропасти? Может, в Китае так живут, но не в нашей России, да еще в глубинке? Заказчики-китайцы сначала две недели смеялись, а потом судом грозились, так как ни одна строительная компания России не согласилась построить такой груздь. Я полгода заминал его новаторское предложение, а он еще и свою правоту отстаивал. Видите ли, обидели в его душе великого Растрелли.
- Опять мимо, - Нина Петровна успела вставить словечко,- эти китайцы сначала улыбались, а потом вывернулись. Левочка не виноват, что у него в институте не преподавали китайский язык, и он не понял, что китаезы бормочут про меж себя. А в расчетах балконов строчки совместились и формулы сбились.
- В том то и дело, - Роман Игнатьевич даже руками всплеснул, - твоему сыночку со сверхспособностями, нельзя даже балконы проектировать, не то, что дома-грибы. Конфуз мирового масштаба и наш сыночек в центре! Про юридическую фирму напомнить, как он хвастался хваткой сыщика? И что? С его ответом на жалобу та бабулька к губернатору ходила, я сколько сраму пережил, сам хотел уходить с поста. Хватит с меня его выкрутасов, сыт по горло.
- И что делать? – голос жены дрожал в трубке.
- Не знаю,- Роман Игнатьевич, по привычке засунул правую руку в карман брюк, - я думаю, Нина, думаю. Поверь, день и ночь думаю, куда пристроить твоего дражайшего сыночка и моего балбеса, чтобы он приносил пользу людям, и мне не приходилось за него краснеть.- На столе зазвенел телефон, и Роман Игнатьевич вздохнул облегченно, - все, Нина, мне работать надо, дома поговорим.
На определителе высветился номер давнего приятеля из архитектуры области, с которым они рыбачили в выходные. Роман Игнатьевич отключил свой телефон и взял трубку служебного.
- Слушаю, - произнес он своим обычным деловым голосом, - Савелий Федорович, как ваше драгоценное.
- Приветствую, Роман Игнатьевич - проговорил в трубке знакомый голос заместителя главного архитектора, - ко мне обратился глава одного нашего южного округа, им нужен депутат в областной совет, молодой, хваткий и послушный. Все их кандидатуры с «опытом» или с треском проваливаются, или начинают гнуть свою линию. Они решили выдвинуть молодого, ничем не запятнанного парня с перспективой. Я вот и подумал о твоем Леве. К суду он у тебя еще не привлекался?
- Нет, что ты, - Роман Игнатьевич даже вспотел от такого предложения и расстегнул ворот рубахи, расслабив галстук, - чист, как стеклышко.
- Вот и отлично, - в трубке помолчали, - честно сказать, я уже предложил им твоего Леву, они одобрили. Но, чтобы его выбрали надо за лето совершить подвиг, какой, подумай сам. О нем должны услышать и в городе, и в области. И конечно, положительный подвиг. А рекламу и всю предвыборную программу в округе обеспечат.
- Да я и сам костьми лягу, чтобы пристроить его на хорошее место, где он не сможет косячить, – на глаза Романа Игнатьевича навернулись слезы от внезапной радости.
- В думе самое место молодым и деятельным,- подтвердили в трубке, - ничего делать не надо, только кнопку нажимать на голосовании вовремя. Самое место Леве.
- Слушай, - голос Романа Игнатьевича дрогнул, - Савелий Федорович, не знаю, как тебя и благодарить. А я уже голову сломал, куда непутевого своего впихнуть. Я твой должник.
- Не бери в голову, - голос в трубке улыбнулся, - я тебе помогу, ты мне как-нибудь. Свои люди, сочтемся. А о подвиге за лето подумай очень крепко. Без подвига на глазах у народа ничего не получится. Когда надо будет подъехать в округ, я тебе сообщу.
- С подвигом решим обязательно, - Роман Игнатьевич даже кивнул головой, - буду ждать твоего звонка. Привет Неле Ивановне.
Заместитель Руководителя аппарата губернатора области положил трубку и задумался. Предложение очень своевременное и дельное. Упускать такой шанс нельзя. Вот только какой подвиг сможет совершить Лева за лето? Выборы планировались на одиннадцатое октября.
Одновременно зазвонил телефон, и в дверь заглянула бессменный секретарь Зоя Николаевна. Пожилая женщина, худая и строгая, работала у Романа больше десяти лет.
- Роман Игнатьевич, - произнесла она своим вкрадчивым голосом, - студенты опять пожаловали про стройотряд говорить. Помните, они были с месяц назад. Сказать, что вы заняты?
- Скажите, что я очень…, - хотел отказать Роман Игнатьевич по привычке и осекся, в его голове возник грандиозный план,- пригласите.- Неожиданно заявил он.- И всем приготовьте кофе с печеньками.
- Хорошо, - удивленно подняла нарисованные брови Зоя Николаевна, - сейчас приглашу и посчитаю, сколько их, чтобы с печеньками не переборщить.
Глава 2.
Через десять минут студенты входили в кабинет, на двери которого висела табличка «Заместитель руководителя аппарата губернатора области Смирнов Роман Игнатьевич». Вместо злобного «Угрюм-Бурчеева» их встретил невысокий, средней полноты, седенький мужчина с радушной улыбкой. В пятьдесят семь лет Роман Игнатьевич выглядел довольно молодцевато, невысокий рост и округлившийся животик не портили его позитивной ауры.
- Заходите, - дружелюбно проговорил он, поднимаясь из-за массивного стола цвета темной карельской березы, - присаживайтесь, - жестом пригласил к столу собраний, занимающему половину комнаты вдоль окон.
Студенты, немного опешившие от такого гостеприимства, усаживались за широкий стол, уставленной бутылочками с минеральной водой. Роман Игнатьевич сам перешел и занял свое обычное кресло во главе стола.
- Слушаю вас,- Роман Игнатьевич прижал к столу вспотевшие руки, - вы по вопросу стройотряда?
- Да, - серьезно проговорил высокий студент, - возрождение стройотрядовского движения – очень актуальная тема, обсуждаемая сейчас на всех молодежных форумах. Очень много студентов нашего города хотят работать летом и получать за свой труд денежное вознаграждение.
- Мы готовы выполнять любую работу, - продолжил парень среднего роста, - хоть свинарники строить в деревнях, хоть высотки возводить в городах, хоть чай собирать в Краснодаре.
- Стройотряды были очень популярны в советское время,- азартно поддержала друзей девушка, - и мы тоже хотим принять участие в этом движении.
В этот момент Зоя Николаевна внесла поднос и перед каждым студентом появилась чашка отличного бразильского кофе и блюдечко с печеньем. Студенты, которых два раза футболили от входных дверей администрации, были настолько удивлены таким действом, что на мгновение потеряли дар речи, и этим воспользовался Роман Игнатьевич.
- Слушаю и завидую вашей молодости, - начал он издалека, - действительно, стройотряд – незабываемое время. Я, пока учился в институте, каждый год ездил на летние стройки. И работы хватало, и романтики. А впечатлений, на всю жизнь. И какие у вас конкретные предложения?
Встреча затянулась на целых сорок минут, даже Зоя Николаевна, начала волноваться, о чем может столько времени говорить со студентами заместитель руководителя аппарата губернатора области, когда первые два раза их не пропускали дальше входной двери здания. А, когда студенты вышли оживленные и обнадеженные, а Роман Игнатьевич лично в дверях попрощался с ними и указал Зое Николаевне соединять с ним по их просьбе, и вовсе впала в ступор.
- Странно, что он нас вдруг принял и кофе угостил, и даже предложил свою помощь,- заметил, спускаясь по лестнице высокий студент, - что-то тут не так.
- Кто их поймет, - с оптимизмом добавила девушка, - главное, он согласился нам помочь. Я думаю, стройотряду в нашем городе быть.
- И желательно, этим летом, - подхватил третий студент, - может, и правда заработаем на классные ноутбуки.
Молодые люди еще долго с восторгом обсуждали только что прошедшую встречу и начали верить, что их мечта наконец-то воплотится в реальность.
Роман Игнатьевич прошелся по кабинету, потирая от удовольствия руки. Подошел к распахнутому окну и с удовлетворением взглянул на лежащий внизу город. В памяти всплыли моменты стройотрядовских будней и праздников: как он учился ложить кирпичные стены нового коровника в северном колхозе; как с друзьями напоили тракториста, пытались угнать трактор и съездить на танцы в соседнюю деревню; как воровали арбузы с колхозной бахчи и удирали от воинственного сторожа, стреляющего из ружья солью. И даже когда он сам после института работал в родном совхозе агрономом, каждый год привозил стройотрядовцев в деревню. Старался обеспечить их всем необходимым, а сколько парней в деревне переженились. Да и сам, молодой тогда полевод Роман Смирнов, влюбился в скромную Нину из стройотряда юристов. Днем бойцы пололи сахарную свеклу, а вечерами он катал Нину по полям на колхозном УАЗике.
- Да,
