Я посмотрела вокруг. Здесь были все, кого Рима описала. Повар сидел под навесом, медленно соскабливал ножом мясо с кости, и отправлял кусочки в рот. Рыжий с братом стояли поодаль вместе, остальные радостно гоготали. Из палатки Грега притащили бочку, вскрыли и разлили содержимое по кружкам. Я с Римой и Петрой сидела на земле. Петра пустыми глазами смотрела в костер, Рима кусала губу и, казалось, боролась с желанием заплакать. После того, как все выпили по одной-две кружки, Башка схватил меня за руку.
- Эта - моя. Я первый.
Он толкнул меня на землю и собрался лечь сверху, но тут чья-то рука опустилась ему на плечо. Недовольно повернувшись, он встретился глазами со Зверем. Тот холодно и спокойно смотрел на Башку, и тихо сказал:
- Это добыча моего брата.
Рыжий стоял поодаль и улыбался, Башка зарычал на Зверя, но отступил. Зверь действительно выделялся на общем фоне. Высокий, мускулистый, с легкой щетиной на лице и длинными черными волосами ниже плеч. Лицо красивое, приятно смотреть, мощный подбородок и полные губы, прямой нос, темно-зеленые глаза, широкие брови. Рыжий подскочил ко мне, потянул за руку и увел в палатку, Зверь остался снаружи. Я оглянулась на Риму, но увидела только, что она лежит на земле и двое мужчин о чем-то спорят около.
Палатка Рыжего совсем небольшая, почти вся устлана шкурами и одеялами, ни стула, ни стола. Только в углу навалены мешки с чем-то. Здесь, пожалуй, можно только спать или есть, и больше ничего. Я села на шкуру и смотрела, как Рыжий сбрасывает с себя одежду. Один полог он оставил открытым, видимо для света. Мужчина улыбался и облизывал в нетерпении губы. Уложил меня и принялся жадно целовать и водить везде руками. Он целовал мои губы, шею и грудь, прерывисто дыша. Потом резко отстранился и внимательно посмотрел в глаза. Вспоминая, что говорила Рима, я выдавила из себя легкую улыбку. Рыжий расслабился и похлопал ладонью по моему бедру. Я согнула и развела ноги. Он лег сверху и закопошился, а я сумела бросить взгляд мимо него наружу.
Какой-то мужчина лежал на земле у костра, Рима сидела на нем, наклонившись вперед. Второй мужчина сидел за её спиной и двигался взад-вперед. Третий подошел сбоку и развернул её голову к себе. Неподалеку Башка яростно бил Петру лицом об свой пах. Её голова моталась туда-сюда с бешеной скоростью, спутанные волосы плясали вокруг головы. Зверь, стоящий недалеко от палатки, зло сплюнул на землю и вошел внутрь, задернув полог.
Я перевела взгляд на Рыжего. Он двигался на мне, пыхтел и фыркал, иногда постанывал, но я абсолютно ничего не чувствовала. Почему-то мне стало жаль его, вспомнился Роти, и я положила обе ладони ему на голову. Он тут же прижался ко мне, уткнувшись лицом под ухо. Подергавшись еще какое-то время, застонал, напряг спину и остался лежать. Я ждала, что он слезет, но время шло и я забеспокоилась, что он уснул. Посмотрела на Зверя, сидящего неподалеку. Выражение его лица ничего мне сказало, но он подошел и стянул брата в сторону.
Рыжий действительно уснул, забормотал, причмокивая губами, свернулся на боку и засопел. Я села и стала прислушиваться к звукам снаружи, иногда осторожно посматривая на крупного мужчину. Он сидел спокойно, жуя травинку и смотрел в никуда. Вскоре мои глаза стали закрываться, захотелось спать. Решив, что можно прилечь, опустилась, но тут же сильные руки подняли меня и заставили встать на четвереньки. Я оглянулась и видела, как он встал позади на колени, схватил мои бедра и потянул на себя. Его твердый член вошел в меня, в конце вызвав боль. Я тихо вскрикнула, а Зверь начал двигаться. Он не отпускал меня и не произносил никаких звуков. Иногда он делал более сильный толчок до конца и тогда было больно. Я морщилась и шипела. Это продолжалось долго, затем я почувствовала, что он как будто набух и двигаться стал быстрее. Сделав несколько глубоких медленных движений с замиранием в конце, Зверь вышел из меня, и сразу же из палатки. Руки и колени болели, поэтому я рухнула на шкуры. Поджав ноги, закрыла глаза.
Закрой глаза, сейчас я всё сделаю.
Проснулась, когда уже было совсем светло. Вокруг тихо, в палатке только Зверь. Он спал у стены, зажав в кулаке мою цепь. Вошел Рыжий и, улыбаясь, протянул мне кружку с водой и ломоть поджаренного на огне хлеба. У меня вырвалось тихое "Спасибо". Это был первый раз, когда я это сказала. Раньше слышала в замке, как люди используют это слово, но мне ни разу не хотелось. Сейчас, когда Рыжий принес мне воду и еду, я почувствовала, что хочу это сказать. Он не обязан был это делать, и я не просила, но почему-то он это сделал. Я была не прочь попить, и есть очень хотелось. Он сел рядом, смотрел на меня и улыбался.
- Надо тебя причесать, совсем лохматая. У Повара, кажется, был гребень. Тебе понравилось ночью?
Жуя, посмотрела на него, не понимая, о чем он. Ночью Грега убили, и я не была этому рада. Меня взяли два раза, а как эту ночь пережили Рима и Петра, я еще не знаю. Он с улыбкой смотрел на меня в ожидании, чуть приподняв брови. Я поджала губы и опустила глаза.
- Мой брат трогал тебя? - спросил Рыжий, стрельнув на Зверя глазами.
Я согласно закивала. Рыжий сдвинул брови и сжал зубы.
- Тебе понравилось?
- Нет. - тихо и честно ответила я.
Этот ответ ему понравился, лицо расслабилось, снова появилась улыбка.
- А со мной?
Я опять ответила честно:
- С тобой да.
Собственно, почему нет, конечно да. Он не делал мне больно совсем, не применял силу, не ругал, не мучал. Покопошился чего-то там на мне, ему вроде понравилось, я ничего не почувствовала. С Грегом и Зверем было не так, поэтому если сравнить, то с Рыжим было лучше всего.
- Ну, я умею обращаться с женщинами. - довольно заметил он и вышел.
Скоро вернулся с гребнем в руках и принялся расчесывать мои волосы. Я хотела сделать это сама, но он не позволил. Это было ужасно! Так больно моей голове, пожалуй, еще не было. Когда мне расчесывали волосы в замке, то начинали с концов, держа за середину, потом поднимались выше. Так же и я позже делала, причесывая волосы самостоятельно. Рыжий делал всё наоборот. Он начал с макушки и дергал вниз, пытаясь распутать гребнем мои колтуны. За время этой пытки я решила, что ненавижу свои волосы, ненавижу гребни и ненавижу этого мужчину. Когда, вырвав мне кучу волос, он наконец смог всё расчесать, у меня горело всё лицо и голова, глаза были мокры от слез. Я быстро заплела косу, а Рыжий отрезал ножом от ткани палатки узкую полоску для завязки.
Спросил, не нужно ли мне в кусты, я согласилась. Тогда он осторожно выдернул цепь из кулака Зверя, не заметив, что тот открыл один глаз, всё видит и только поэтому позволяет. Мы вышли из палатки, и я увидела тело, лежащее у потухшего костра. Не понимая кто это, но подозревая, что не один из бандитов, так как слишком худое, я сделала несколько шагов вперед.
Это была Петра. Она лежала на животе, вытянув прямо руки и ноги, лицо повернуто ко мне. Полуоткрытыми потухшими глазами смотрела вдаль, а на шее зияла большая рваная рана. Выглядело так, как будто ей попытались отрезать голову пилой. По ране и лицу ползали мухи. Копья с головой Грега нигде не видно.
Я почувствовала, как сводит скулы и поджимается живот. Рыжий дернул за цепь, уводя меня прочь. Дойдя до ближайших кустов, меня всё-таки вырвало. Перед глазами всё стояла картина рваной кровавой кожи.
- Ты что, мертвяков раньше не видела?
Я молчала, борясь с тошнотой, и размышляла, жива ли Рима. Я с Петрой ни разу не общалась, даже взглядом, но осознание того, что кто-то ночью её жестоко убил и бросил просто так, вызывало тревожное чувство. До меня, наконец, начало доходить, что в любой момент со мной может произойти что-то подобное. Умирать я не боюсь, но что будет потом? Убив меня, мое тело тоже бросят вот так просто на земле, через некоторое время кто-нибудь заметит странные изменения... Здесь я в такой же опасности, как в замке у Сайклина. Но он там был один, опасный для меня, а здесь таких много. Нужно бежать, и как можно скорее.
Весь день я просидела в палатке на цепи, не зная о судьбе Римы, но труп Петры так и лежал у костра. Повар готовил еду на костре рядом, раздраженно отгоняя мух, но никто, кажется, не собирался женщину убирать. Не думаю, что Рыжий сможет защитить меня от Башки, да и станет ли вообще. Помочь может только Зверь, если захочет. Весь день я провела в напряжении, постоянно ожидая, что вот сейчас Башка, или кто-то другой, ворвется в палатку и заберет меня. Риму я не видела и не слышала. Остальные слонялись по лагерю, пили до рвоты и спали где попало.
На обед Рыжий принес мне хлеб и суп. Это была в основном вода, в которой плавало четыре небольших кусочка гриба и немного крупы. Ближе к ночи он опять завалил меня и всё повторилось, только поцелуям отвел больше времени, показывая недовольство, когда я отворачивалась. Это было неприятно, мокро и липко. Он обслюнявил мне пол лица, и когда наконец дошел до главного, я вздохнула с облегчением. Этот мужик начинает меня раздражать.
Зверь находился в палатке, сидел к нам спиной. Когда Рыжий закончил, то опять почти сразу заснул. Я осторожно отодвинулась от него к стене, надеясь заснуть, но Зверь, потянув за цепь, заставил подойти к нему. Не смотря мне в глаза, со скучающим выражением лица, молча, он заставил встать на четвереньки и проделал всё, как прошлой ночью.
Проснулась я утром от шума. По теням, пробегающим мимо палатки, поняла, что многие уже не спят. Рыжий спал, Зверя нет. Вскоре он быстро вошел в палатку, разбудил брата и сказал, что на дороге заметили обоз, велел собираться и вышел. Меня охватил страх. Они оба уйдут, перед этим наверняка привяжут цепь, я останусь здесь одна без защиты. Кинулась к Рыжему, заглянув в глаза:
- Не уходи! Не оставляй меня здесь одну!
Он погладил меня по лицу и неуверенно произнес:
- Ну, я не могу, я должен идти с братом.
- Прошу, не уходи... Скажи, что заболел... Останемся только вдвоем.
С последней фразой я погладила его по груди, задержала руку на плече. Он долго смотрел мне в глаза, потом улыбнулся и сжал мою ладонь. Молча вышел.
Моя цепь не была никак закреплена, но снаружи люди. Я боялась даже нос показать из палатки, чтобы не привлекать к себе внимание. Закуталась в одеяло и села в угол, слушая крики и разговоры. Вскоре всё стихло, но как только я начала пробираться к выходу, вошел Рыжий. Радостно произнес:
- Все ушли. Я остался. До дороги далеко и пока они там провозятся, да пока обратно, я думаю несколько часов у нас есть.
Начал раздеваться. Я сидела посередине и рассеянно смотрела на него, стараясь улыбаться каждый раз, когда его взгляд обращался ко мне.
- Мой брат не любит такого, при нем я этого не делаю, но пока его нет... - Рыжий подошел ко мне близко. - Открой рот.
Я видела, как Роти делал это Саю, ласкал его член губами и языком, но мне кажется это глупостью. Еще я помню, как Роти делал Саю массаж...
Как можно более спокойным голосом я сказала:
- Я сделаю всё, что скажешь, мне с тобой так хорошо. - От этих слов глаза мужчины вспыхнули. - Присядь, я разомну тебе плечи.
Похлопала рукой рядом с собой по одеялу. Рыжий сел ко мне спиной, скрестив ноги, чуть склонив голову вперед. Я встала на колени, приноравливаясь, отбросила цепь, тянущуюся от ноги, в сторону. Погладила его по голове, плечам, спине.
- Закрой глаза, сейчас я всё сделаю. Ты такой красивый и умный, не такой как твой брат.
Тихо подняла цепь и накинула ему на шею. Быстро рванула и сжала, перекрутив, что было сил. Я знала, у меня только одна попытка. Рыжий задергался, сипел и хрипел. Цеплялся руками за цепь на шее, потом размахивал ими, пытаясь достать меня. Пальцам было больно, но, зажмурившись, я решила держать до конца, сколько получится. Скоро он начал слабеть, сипел реже, вяло дрыгал ногами. Потом дернулся, как в судороге, и обмяк. Я упала вместе с ним на бок, не отпуская рук. Сердце колотится в груди, как муха в паутине.
Полежав так немного, рискнула чуть ослабить руки. Ничего не произошло. Ослабила еще. Ничего. Сняла цепь и встала, а тело мужчины осталось лежать неподвижно на боку. Подойдя к выходу, осторожно приоткрыла щелочку. Оглядела всё, что могла, никого нет. У костра Петры уже не было. Осторожно вышла наружу, держа цепь в руках. Еще раз всё оглядела - никого. И не слышно разговоров, кашля, сопения, храпа. Было очень страшно, но я добежала до палатки, где раньше сидела Рима. Внутри пусто. Прямо за этой палаткой, через несколько шагов, начинались деревья. Искать Риму времени нет, да может её и нет в живых, и я бросилась в лес.
Бежать с цепью неудобно, но я спешила как могла. Лес оказался узкой полосой, быстро кончился, и я выбежала на простор. Оглянулась и в ужасе вздохнула. За мной гонится Повар. Не смотря на грузное тело и большой живот, он приближался. Страх придал сил, и я рванула вперед. Так быстро я не бегала никогда. Впереди показался обрыв. Не знаю, что там, но замедляться нельзя. На полной скорости, в прыжке, я слетела с края. Последнее, что я увидела: далеко внизу камни, редкая трава и мелкий ручей.
Медальон.
Серый туман. Прекрасно, я умерла. Разбилась с высоты. Зачем разбойникам вытаскивать мое тело. Разве что цепь заберут.
Вдох. Боль. Выдох.
Холод.
С болью открыла глаза - поздний вечер, солнце почти село. Самое главное, я не в лагере. Радость заглушила боль на время. Рядом с телом валялась цепь. Нужно двигаться. Лежать на камнях больно и холодно, ночью будет еще холоднее, мне нужна трава или листья. Со стоном сажусь. Ноги и руки не хотят двигаться, как будто затекли. Но нужно идти. Не важно куда, главное подальше.
Попив воды из ручья, пошла по течению. С обеих сторон склон такой крутой, не забраться. Травы здесь мало, деревьев нет, да и у воды ночью холоднее. Буду идти, пока не найду подходящее место для ночлега и отдыха. Можно и всю ночь идти, днем на солнышке посплю.
Еле двигая ногами и всё время оглядываясь по сторонам, я брела, пока совсем не стемнело. Большая круглая луна на чистом небе освещала окрестности. Неподалеку от неё виднелась еще одна, вполовину меньше и бледнее. Крутые берега расступились и вдалеке показался лес. Еще раз попила вволю из ручья, не известно, когда будет снова такая возможность. Шла медленно, сколько могла, когда совсем выбилась из сил, упала в траву, и не помню, как заснула.
Проснувшись, почувствовала боль в горле. За ночь я очень замерзла, но солнце уже встало, скоро отогреюсь. Больно глотать и горло как будто дерет внутри. Никогда раньше такого не было, не понятно. Зябко ежась, потирая голые плечи, продолжила путь, до леса еще далеко. В небе парят птицы, на траве еще роса, редкие бабочки уже порхают кое-где.
Я шла, улыбаясь, подставляя лицо солнцу. Не смотря на то, в каком положении я сейчас, это лучше, чем было. Я смогла вырваться и узнала много нового. Нужно быть осторожнее, на ночь прятаться, смотреть по сторонам и под ноги, чтобы вовремя заметить человека или следы. Не доверять никому, не рассказывать ничего о своем прошлом, и как советовала Рима, найти кого-то сильного, кому я буду нравиться, для защиты.
Не помню сколько скиталась по лесу, умерла два раза. Каждый день похож на предыдущий, всё время хочется пить и есть.
- Эта - моя. Я первый.
Он толкнул меня на землю и собрался лечь сверху, но тут чья-то рука опустилась ему на плечо. Недовольно повернувшись, он встретился глазами со Зверем. Тот холодно и спокойно смотрел на Башку, и тихо сказал:
- Это добыча моего брата.
Рыжий стоял поодаль и улыбался, Башка зарычал на Зверя, но отступил. Зверь действительно выделялся на общем фоне. Высокий, мускулистый, с легкой щетиной на лице и длинными черными волосами ниже плеч. Лицо красивое, приятно смотреть, мощный подбородок и полные губы, прямой нос, темно-зеленые глаза, широкие брови. Рыжий подскочил ко мне, потянул за руку и увел в палатку, Зверь остался снаружи. Я оглянулась на Риму, но увидела только, что она лежит на земле и двое мужчин о чем-то спорят около.
Палатка Рыжего совсем небольшая, почти вся устлана шкурами и одеялами, ни стула, ни стола. Только в углу навалены мешки с чем-то. Здесь, пожалуй, можно только спать или есть, и больше ничего. Я села на шкуру и смотрела, как Рыжий сбрасывает с себя одежду. Один полог он оставил открытым, видимо для света. Мужчина улыбался и облизывал в нетерпении губы. Уложил меня и принялся жадно целовать и водить везде руками. Он целовал мои губы, шею и грудь, прерывисто дыша. Потом резко отстранился и внимательно посмотрел в глаза. Вспоминая, что говорила Рима, я выдавила из себя легкую улыбку. Рыжий расслабился и похлопал ладонью по моему бедру. Я согнула и развела ноги. Он лег сверху и закопошился, а я сумела бросить взгляд мимо него наружу.
Какой-то мужчина лежал на земле у костра, Рима сидела на нем, наклонившись вперед. Второй мужчина сидел за её спиной и двигался взад-вперед. Третий подошел сбоку и развернул её голову к себе. Неподалеку Башка яростно бил Петру лицом об свой пах. Её голова моталась туда-сюда с бешеной скоростью, спутанные волосы плясали вокруг головы. Зверь, стоящий недалеко от палатки, зло сплюнул на землю и вошел внутрь, задернув полог.
Я перевела взгляд на Рыжего. Он двигался на мне, пыхтел и фыркал, иногда постанывал, но я абсолютно ничего не чувствовала. Почему-то мне стало жаль его, вспомнился Роти, и я положила обе ладони ему на голову. Он тут же прижался ко мне, уткнувшись лицом под ухо. Подергавшись еще какое-то время, застонал, напряг спину и остался лежать. Я ждала, что он слезет, но время шло и я забеспокоилась, что он уснул. Посмотрела на Зверя, сидящего неподалеку. Выражение его лица ничего мне сказало, но он подошел и стянул брата в сторону.
Рыжий действительно уснул, забормотал, причмокивая губами, свернулся на боку и засопел. Я села и стала прислушиваться к звукам снаружи, иногда осторожно посматривая на крупного мужчину. Он сидел спокойно, жуя травинку и смотрел в никуда. Вскоре мои глаза стали закрываться, захотелось спать. Решив, что можно прилечь, опустилась, но тут же сильные руки подняли меня и заставили встать на четвереньки. Я оглянулась и видела, как он встал позади на колени, схватил мои бедра и потянул на себя. Его твердый член вошел в меня, в конце вызвав боль. Я тихо вскрикнула, а Зверь начал двигаться. Он не отпускал меня и не произносил никаких звуков. Иногда он делал более сильный толчок до конца и тогда было больно. Я морщилась и шипела. Это продолжалось долго, затем я почувствовала, что он как будто набух и двигаться стал быстрее. Сделав несколько глубоких медленных движений с замиранием в конце, Зверь вышел из меня, и сразу же из палатки. Руки и колени болели, поэтому я рухнула на шкуры. Поджав ноги, закрыла глаза.
Глава 19.
Закрой глаза, сейчас я всё сделаю.
Проснулась, когда уже было совсем светло. Вокруг тихо, в палатке только Зверь. Он спал у стены, зажав в кулаке мою цепь. Вошел Рыжий и, улыбаясь, протянул мне кружку с водой и ломоть поджаренного на огне хлеба. У меня вырвалось тихое "Спасибо". Это был первый раз, когда я это сказала. Раньше слышала в замке, как люди используют это слово, но мне ни разу не хотелось. Сейчас, когда Рыжий принес мне воду и еду, я почувствовала, что хочу это сказать. Он не обязан был это делать, и я не просила, но почему-то он это сделал. Я была не прочь попить, и есть очень хотелось. Он сел рядом, смотрел на меня и улыбался.
- Надо тебя причесать, совсем лохматая. У Повара, кажется, был гребень. Тебе понравилось ночью?
Жуя, посмотрела на него, не понимая, о чем он. Ночью Грега убили, и я не была этому рада. Меня взяли два раза, а как эту ночь пережили Рима и Петра, я еще не знаю. Он с улыбкой смотрел на меня в ожидании, чуть приподняв брови. Я поджала губы и опустила глаза.
- Мой брат трогал тебя? - спросил Рыжий, стрельнув на Зверя глазами.
Я согласно закивала. Рыжий сдвинул брови и сжал зубы.
- Тебе понравилось?
- Нет. - тихо и честно ответила я.
Этот ответ ему понравился, лицо расслабилось, снова появилась улыбка.
- А со мной?
Я опять ответила честно:
- С тобой да.
Собственно, почему нет, конечно да. Он не делал мне больно совсем, не применял силу, не ругал, не мучал. Покопошился чего-то там на мне, ему вроде понравилось, я ничего не почувствовала. С Грегом и Зверем было не так, поэтому если сравнить, то с Рыжим было лучше всего.
- Ну, я умею обращаться с женщинами. - довольно заметил он и вышел.
Скоро вернулся с гребнем в руках и принялся расчесывать мои волосы. Я хотела сделать это сама, но он не позволил. Это было ужасно! Так больно моей голове, пожалуй, еще не было. Когда мне расчесывали волосы в замке, то начинали с концов, держа за середину, потом поднимались выше. Так же и я позже делала, причесывая волосы самостоятельно. Рыжий делал всё наоборот. Он начал с макушки и дергал вниз, пытаясь распутать гребнем мои колтуны. За время этой пытки я решила, что ненавижу свои волосы, ненавижу гребни и ненавижу этого мужчину. Когда, вырвав мне кучу волос, он наконец смог всё расчесать, у меня горело всё лицо и голова, глаза были мокры от слез. Я быстро заплела косу, а Рыжий отрезал ножом от ткани палатки узкую полоску для завязки.
Спросил, не нужно ли мне в кусты, я согласилась. Тогда он осторожно выдернул цепь из кулака Зверя, не заметив, что тот открыл один глаз, всё видит и только поэтому позволяет. Мы вышли из палатки, и я увидела тело, лежащее у потухшего костра. Не понимая кто это, но подозревая, что не один из бандитов, так как слишком худое, я сделала несколько шагов вперед.
Это была Петра. Она лежала на животе, вытянув прямо руки и ноги, лицо повернуто ко мне. Полуоткрытыми потухшими глазами смотрела вдаль, а на шее зияла большая рваная рана. Выглядело так, как будто ей попытались отрезать голову пилой. По ране и лицу ползали мухи. Копья с головой Грега нигде не видно.
Я почувствовала, как сводит скулы и поджимается живот. Рыжий дернул за цепь, уводя меня прочь. Дойдя до ближайших кустов, меня всё-таки вырвало. Перед глазами всё стояла картина рваной кровавой кожи.
- Ты что, мертвяков раньше не видела?
Я молчала, борясь с тошнотой, и размышляла, жива ли Рима. Я с Петрой ни разу не общалась, даже взглядом, но осознание того, что кто-то ночью её жестоко убил и бросил просто так, вызывало тревожное чувство. До меня, наконец, начало доходить, что в любой момент со мной может произойти что-то подобное. Умирать я не боюсь, но что будет потом? Убив меня, мое тело тоже бросят вот так просто на земле, через некоторое время кто-нибудь заметит странные изменения... Здесь я в такой же опасности, как в замке у Сайклина. Но он там был один, опасный для меня, а здесь таких много. Нужно бежать, и как можно скорее.
Весь день я просидела в палатке на цепи, не зная о судьбе Римы, но труп Петры так и лежал у костра. Повар готовил еду на костре рядом, раздраженно отгоняя мух, но никто, кажется, не собирался женщину убирать. Не думаю, что Рыжий сможет защитить меня от Башки, да и станет ли вообще. Помочь может только Зверь, если захочет. Весь день я провела в напряжении, постоянно ожидая, что вот сейчас Башка, или кто-то другой, ворвется в палатку и заберет меня. Риму я не видела и не слышала. Остальные слонялись по лагерю, пили до рвоты и спали где попало.
На обед Рыжий принес мне хлеб и суп. Это была в основном вода, в которой плавало четыре небольших кусочка гриба и немного крупы. Ближе к ночи он опять завалил меня и всё повторилось, только поцелуям отвел больше времени, показывая недовольство, когда я отворачивалась. Это было неприятно, мокро и липко. Он обслюнявил мне пол лица, и когда наконец дошел до главного, я вздохнула с облегчением. Этот мужик начинает меня раздражать.
Зверь находился в палатке, сидел к нам спиной. Когда Рыжий закончил, то опять почти сразу заснул. Я осторожно отодвинулась от него к стене, надеясь заснуть, но Зверь, потянув за цепь, заставил подойти к нему. Не смотря мне в глаза, со скучающим выражением лица, молча, он заставил встать на четвереньки и проделал всё, как прошлой ночью.
Проснулась я утром от шума. По теням, пробегающим мимо палатки, поняла, что многие уже не спят. Рыжий спал, Зверя нет. Вскоре он быстро вошел в палатку, разбудил брата и сказал, что на дороге заметили обоз, велел собираться и вышел. Меня охватил страх. Они оба уйдут, перед этим наверняка привяжут цепь, я останусь здесь одна без защиты. Кинулась к Рыжему, заглянув в глаза:
- Не уходи! Не оставляй меня здесь одну!
Он погладил меня по лицу и неуверенно произнес:
- Ну, я не могу, я должен идти с братом.
- Прошу, не уходи... Скажи, что заболел... Останемся только вдвоем.
С последней фразой я погладила его по груди, задержала руку на плече. Он долго смотрел мне в глаза, потом улыбнулся и сжал мою ладонь. Молча вышел.
Моя цепь не была никак закреплена, но снаружи люди. Я боялась даже нос показать из палатки, чтобы не привлекать к себе внимание. Закуталась в одеяло и села в угол, слушая крики и разговоры. Вскоре всё стихло, но как только я начала пробираться к выходу, вошел Рыжий. Радостно произнес:
- Все ушли. Я остался. До дороги далеко и пока они там провозятся, да пока обратно, я думаю несколько часов у нас есть.
Начал раздеваться. Я сидела посередине и рассеянно смотрела на него, стараясь улыбаться каждый раз, когда его взгляд обращался ко мне.
- Мой брат не любит такого, при нем я этого не делаю, но пока его нет... - Рыжий подошел ко мне близко. - Открой рот.
Я видела, как Роти делал это Саю, ласкал его член губами и языком, но мне кажется это глупостью. Еще я помню, как Роти делал Саю массаж...
Как можно более спокойным голосом я сказала:
- Я сделаю всё, что скажешь, мне с тобой так хорошо. - От этих слов глаза мужчины вспыхнули. - Присядь, я разомну тебе плечи.
Похлопала рукой рядом с собой по одеялу. Рыжий сел ко мне спиной, скрестив ноги, чуть склонив голову вперед. Я встала на колени, приноравливаясь, отбросила цепь, тянущуюся от ноги, в сторону. Погладила его по голове, плечам, спине.
- Закрой глаза, сейчас я всё сделаю. Ты такой красивый и умный, не такой как твой брат.
Тихо подняла цепь и накинула ему на шею. Быстро рванула и сжала, перекрутив, что было сил. Я знала, у меня только одна попытка. Рыжий задергался, сипел и хрипел. Цеплялся руками за цепь на шее, потом размахивал ими, пытаясь достать меня. Пальцам было больно, но, зажмурившись, я решила держать до конца, сколько получится. Скоро он начал слабеть, сипел реже, вяло дрыгал ногами. Потом дернулся, как в судороге, и обмяк. Я упала вместе с ним на бок, не отпуская рук. Сердце колотится в груди, как муха в паутине.
Полежав так немного, рискнула чуть ослабить руки. Ничего не произошло. Ослабила еще. Ничего. Сняла цепь и встала, а тело мужчины осталось лежать неподвижно на боку. Подойдя к выходу, осторожно приоткрыла щелочку. Оглядела всё, что могла, никого нет. У костра Петры уже не было. Осторожно вышла наружу, держа цепь в руках. Еще раз всё оглядела - никого. И не слышно разговоров, кашля, сопения, храпа. Было очень страшно, но я добежала до палатки, где раньше сидела Рима. Внутри пусто. Прямо за этой палаткой, через несколько шагов, начинались деревья. Искать Риму времени нет, да может её и нет в живых, и я бросилась в лес.
Бежать с цепью неудобно, но я спешила как могла. Лес оказался узкой полосой, быстро кончился, и я выбежала на простор. Оглянулась и в ужасе вздохнула. За мной гонится Повар. Не смотря на грузное тело и большой живот, он приближался. Страх придал сил, и я рванула вперед. Так быстро я не бегала никогда. Впереди показался обрыв. Не знаю, что там, но замедляться нельзя. На полной скорости, в прыжке, я слетела с края. Последнее, что я увидела: далеко внизу камни, редкая трава и мелкий ручей.
Глава 20.
Медальон.
Серый туман. Прекрасно, я умерла. Разбилась с высоты. Зачем разбойникам вытаскивать мое тело. Разве что цепь заберут.
Вдох. Боль. Выдох.
Холод.
С болью открыла глаза - поздний вечер, солнце почти село. Самое главное, я не в лагере. Радость заглушила боль на время. Рядом с телом валялась цепь. Нужно двигаться. Лежать на камнях больно и холодно, ночью будет еще холоднее, мне нужна трава или листья. Со стоном сажусь. Ноги и руки не хотят двигаться, как будто затекли. Но нужно идти. Не важно куда, главное подальше.
Попив воды из ручья, пошла по течению. С обеих сторон склон такой крутой, не забраться. Травы здесь мало, деревьев нет, да и у воды ночью холоднее. Буду идти, пока не найду подходящее место для ночлега и отдыха. Можно и всю ночь идти, днем на солнышке посплю.
Еле двигая ногами и всё время оглядываясь по сторонам, я брела, пока совсем не стемнело. Большая круглая луна на чистом небе освещала окрестности. Неподалеку от неё виднелась еще одна, вполовину меньше и бледнее. Крутые берега расступились и вдалеке показался лес. Еще раз попила вволю из ручья, не известно, когда будет снова такая возможность. Шла медленно, сколько могла, когда совсем выбилась из сил, упала в траву, и не помню, как заснула.
Проснувшись, почувствовала боль в горле. За ночь я очень замерзла, но солнце уже встало, скоро отогреюсь. Больно глотать и горло как будто дерет внутри. Никогда раньше такого не было, не понятно. Зябко ежась, потирая голые плечи, продолжила путь, до леса еще далеко. В небе парят птицы, на траве еще роса, редкие бабочки уже порхают кое-где.
Я шла, улыбаясь, подставляя лицо солнцу. Не смотря на то, в каком положении я сейчас, это лучше, чем было. Я смогла вырваться и узнала много нового. Нужно быть осторожнее, на ночь прятаться, смотреть по сторонам и под ноги, чтобы вовремя заметить человека или следы. Не доверять никому, не рассказывать ничего о своем прошлом, и как советовала Рима, найти кого-то сильного, кому я буду нравиться, для защиты.
Не помню сколько скиталась по лесу, умерла два раза. Каждый день похож на предыдущий, всё время хочется пить и есть.
