Берта не говорит, а её знаков я не понимаю. Роти не скажет, про Сая и говорить нечего. Я рассудила так: спрошу, вдруг ответит. Самое ужасное, что может случиться: она расскажет Саю. Но что-то мне подсказывало, что Шейла не захочет просто так обращаться к Хозяину. Она его боится и не любит, предпочитает лишний раз не попадаться на глаза. Если он узнает, что я спрашивала, накажет меня. Ну и пусть. Убивать меня не будет, а всё остальное я выдержу. Он мучает меня сейчас просто так, в этот раз хоть будет за что.
На следующую ночь Шейла была с Бертой, и я не стала спрашивать. В другой раз она была одна, и я снова спросила. Женщина сердито ответила, стукнув по столу кулаком, чтобы я не разговаривала с ней. Однако я не сдавалась. Подождала несколько дней и когда мылась, спросила у неё снова. Она медленно подошла ко мне совсем близко, глядя в глаза, и сердито сопя шепотом произнесла:
- Ты не отстанешь, да? Рабский ошейник может снять только тот, кто его надел и владеет им. А еще он спадет, если Хозяин умрет или ты умрешь. Больше никак!
И вышла. Я рассеянно и печально одевалась, обдумывая её слова. Чтобы Сай сам снял с меня ошейник, такому не бывать. Даже если он сделает это по какой-то причине, это не значит, что мне удастся просто уйти. Убить его я вряд ли смогу. Умирать самой при нем нельзя. Выходит, что ошейник мне не снять никак, а с ним я сбежать не смогу.
Спускатель.
Дождь шел уже который день. Кажется, девятый. Всё время, без остановки, насколько я могла судить по звукам, доносящимся снаружи. Все окна в комнате теперь были закрыты, кроме одного. Заметила странную вещь: в комнате Сая было тепло, но когда я выходила на ужин или по редкому поручению, то за пределами комнаты было довольно прохладно. Шейла и Берта теперь ходили не просто в платьях, а поверх на плечи накидывали плотные большие платки. Мне никто такой не дал, но я редко и недолго находилась вне комнаты, так что не мерзла. По разговорам Сая и Роти я поняла, что та свинья, с которой Сай что-то делал с помощью камня и помещенной в него цепочки, кого-то родила. Они возбужденно переговаривались в мастерской об этом, часто и надолго пропадали. Наверное, ходили в ту комнату внизу.
Роти не нравилось, когда я помогала Саю поправлять цепочки, он с обидой говорил ему о том, что я опять всё испорчу, а он никогда бы так не оплошал, и руки у меня кривые, и не такие уж тонкие. Сайклин раздражался от этих разговоров, а я удивлялась. Неужели Роти не видит, что результат от его нытья вовсе не такой, как бы он хотел. В итоге я стала помогать Саю чаще, и однажды он проговорился, что Роти “слишком болтлив и часто бесит его”.
На его отношение ко мне это не повлияло. Сайклин не стал ко мне лучше относиться из-за того, что Роти его раздражает, а я помогаю. Он всё так же мог причинить мне боль ни за что или придумывал наказания, когда у него было плохое настроение, или наоборот, слишком хорошее, и хотелось повеселиться.
По поводу каких-то женских дней он тоже никак не мог успокоиться. Заставил меня лечь на кровать, задрав подол и широко расставив согнутые в коленях ноги. Долго рассматривал, зарисовывал, что-то писал. Потом трогал и даже медленно вводил внутрь пальцы, долго ощупывая и поглаживая, и делал заметки. Я была скована параличом и никак не могла помешать, приходилось молча ждать конца этих непонятных действий. По крайней мере это было не больно и всего один раз.
Когда дождь наконец прекратился, а я уже потеряла счет этим дням, Сай позвал меня с собой в комнату, где я прежде ни разу не была. Она располагалась на первом этаже, вход через дверь в конце коридора, где была комната Шейлы и Берты. Это оказалась просторная светлая комната, с высоким потолком и мозаикой на полу. Здесь было почти пусто, только в дальнем углу небольшой квадратный столик и четыре стула, а у стены маленькая софа. На полу было расстелено какое-то полотно, сшитое из кусков, и много тонких перепутанных веревок. Сай велел мне распутывать их, укладывая отдельно, и показал, как нужно действовать. Я приступила, а он стоял и смотрел, иногда ходил вокруг, в руках держал бумагу и делал пометки. Когда все веревки лежали отдельно друг от друга, велел мне идти на свое место.
Через несколько дней выдалась хорошая погода, проглядывало солнце. Сайклин рано проснулся и возбужденно передвигался повсюду, я сидела на своем месте, как обычно. Он вручил Роти большую корзину и велел идти в башню. Сам тоже вышел из комнаты, но потом вернулся и велел мне идти за ним. Мы вышли на улицу, и я была очень этому рада. Свежий воздух, ощущение ветра на коже, возможность посмотреть вокруг, услышать новые звуки. Я радовалась даже тому, как мои туфли шуршат по песку, которым посыпан двор.
Мы прошли по двору налево, обогнув здание, и моему взору предстала высокая башня, стоящая почти на краю обрыва. Поднялись наверх по крутой закручивающейся лестнице. Наверху башни круглая плоская площадка небольшого размера, с навесом. Окон, как таковых, нет, можно смотреть в любую сторону. Чем я и занялась, пока они переговаривались между собой. Потом, засыпая, я буду вспоминать этот прекрасный вид. Чего-то нового так мало в моей жизни, что каждое такое мгновение или воспоминание я берегу как драгоценность. Вид прекрасен и видно далеко. Я рассмотрела двор, отсюда он кажется маленьким, кое где ходят люди. За стеной поодаль горы, и слева и справа тоже. А впереди, в противоположность двору, между гор, лес. Кое где небольшие луга, но в основном лес. Зеленый, густой, он напомнил мне о недолгом путешествии с Мико и Рашем.
Башня на самом краю очень крутого каменного склона, почти обрыва. Слева глубокая расщелина, внизу узкой полосой виднеется дорога. Наверное, по ней меня привезли сюда. Послышался встревоженный голос Роти:
- Господин, что вы делаете?
- Не шевелись, нужно правильно закрепить. Это последняя модель спускателя.
- Вы ведь не хотите, чтобы я...
- Не бойся, я всё доработал. Бочка, которую я спускал в последний раз, повредилась незначительно. Нужен человек, чтобы управлять.
Роти растерянно стоял, подняв руки, в глазах нарастала тревога. Он смешно двигал бровями, то сводя их вместе, то высоко поднимая, и робко улыбался, как бы не до конца веря в происходящее. Сай крутился вокруг него, завязывая на теле веревки, которые тянулись к корзине.
- Значит слушай. Твоя задача - держать тело ровно, не давать ветру заваливать тебя. Используй мышцы, и старайся долететь до дороги. Если начнет уводить сильно в сторону, тяни за веревки.
- Зза какие именно?
- Не знаю, там разберешься.
С этими словами он развернул Роти к краю обрыва и отошел, осматривая со стороны. Я прижалась спиной к одной из балок, чтобы не мешать Саю, места было немного для троих. На Роти было жалко смотреть. Лицо побледнело больше обычного, губы побелели, широко распахнутые глаза с недоверием смотрели на Хозяина.
- Господин, пожалуйста, не надо! Я разобьюсь. Я...
- Да всё будет в порядке, не скули. Здесь не так уж высоко. Если повредишься, я тебя вылечу. Как в тот раз, когда испытывали дробилку, помнишь. Лучше прыгай подальше, с разбега. Когда ты вылетишь, полотно спускателя развернется из корзины, оно там уложено как надо.
Роти смотрел на Сая не шевелясь и больше не произнося ни звука. В глазах, расширенных еще больше, застыл ужас.
- Давай!
Ничего не произошло. Роти так и стоял, смотрел на Сая и не шевелился. Его обычно прямая спина ссутулилась, плечи поникли, губы дрожали, по лицу текли слезы. Он слабо прошептал:
- Сай, не надо.
- Сейчас же прыгай, иначе я вытолкну тебя пинком!
Подождав еще мгновенье, Сай с рыком кинулся к Роти и с силой толкнул его рукой в спину, мгновенно отстранившись, так как веревки рванули за собой корзину. Сай метнулся к краю, я тоже сделала пару быстрых шагов вперед, и успела увидеть бьющегося о камни мужчину, летящего вниз. Он не кричал, только его тело, ударяясь о камни всё дальше, издавало глухой звук. Веревки с тканью некоторое время волочились за ним, а после обмотались вокруг тела. До дороги он не докатился, остановился у подножия скалы, и не шевелился.
Я смотрела на его тело, не в силах отвести глаз и поверить в то, свидетелем чего сейчас стала. Это произошло так быстро, я не знала, как реагировать. Рядом раздался задумчивый голос:
- Хм, слишком туго упаковал? Или нужно было держать корзину?
Сдвинув брови и приложив костяшки пальцев к губам, Сай смотрел вниз, потом медленно начал спускаться по лестнице. Я последовала за ним. Глядя ему в спину, не могла поверить. Роти мертв? Как Сай мог так поступить? Мне казалось, он любил его. Ну может не любил, я не слышала, чтобы он это говорил, но относился особо. В голове не складывались никак две картины. На одно Сай и Роти целуются и обнимаются, и Сай нежно гладит его по волосам и шепчет какие-то слова. На второй бьет его в спину, сталкивая с обрыва. Как будто это два разных человека.
Уже во дворе он резко повернулся и уставился на меня в ожидании. Стоило огромных усилий сделать каменное лицо и смотреть прямо перед собой. Хмыкнув, он велел мне идти в комнату. На лестнице я замедлила шаг и обернулась. Он стоял в дверном проеме и совершенно спокойным тоном давал указания Шейле на счет ужина, каких-то дел в замке, и чтобы послали кого-нибудь к дороге, забрать тело. В самом конце добавил:
- И еще. Скажи Мико и Рашу, чтобы подобрали мне нового помощника. Да посмышленее.
Она молча согласно кивала, опустив голову, а я бегом бросилась в комнату.
До ночи время пролетело быстро. Я молча сидела на своем месте и не могла думать ни о чем, кроме увиденного. А еще мне было страшно. Очень страшно. Если Сай узнает мой секрет, я буду испытывать для него этот спускатель до тех пор, пока он не заработает. И всё остальное тоже. Как Дитриус пробовал на мне заклинания, только у Сая другие фантазии.
Когда Сайклин уснул, спустилась на ужин. Берта лежала на кровати лицом к стене, а Шейла опять плакала и пила что-то, резко пахнущее, их кружки. Увидев меня, она размазала слезы по лицу и положила на стол передо мной два небольших светло коричневых шарика. Похоже, как будто они из глины. Ничего не понимая, посмотрела на неё.
- Ешь, это конфеты. Мы едим такие, когда кто-то умирает.
Осторожно понюхала один, пахнет приятно. Попробовала откусить, очень твердый. Такой только грызть. Или может их проглатывают целиком? Положила в рот, покатала. Сладко! Через некоторое время шарик распался во рту на части, внутри оказалась очень кислая сердцевина. Я скривилась, а Шейла заметила, отхлебнув из кружки:
- Это чтобы плакать об умершем, но не очень сильно горевать. - тяжело вздохнула и сквозь рыдания. - Ты бы видела, ох.... Голова разбита, косточки переломаны... Замучил такого молодого...
Не в силах больше сдерживаться, Шейла рыдала на столе, закрывая рот руками. У меня тоже потекли слезы, перед глазами стояло лицо Роти, каким я видела его в последний раз. В глазах неверие, страх, и его умоляющий шепот. Закрыв глаза, немного посидела с ней, потом пошла к себе, положив в рот вторую конфету.
Все последующие дни я украдкой следила за Саем, пытаясь увидеть сожаление, но он вел себя как ни в чем не бывало и ни разу не обмолвился о Роти, как будто его не было вовсе никогда. В мастерской работал один, иногда приказывал мне помогать, как обычно. Мне было очень грустно, хоть я Роти не любила, а он меня ненавидел, всё равно я привыкла к тому, что он есть. Нового помощника пока не нашли, еду Саю носила Шейла.
Побег.
Во сне я стала видеть ту башню, поднималась наверх одна и смотрела в даль. На мне было белое легкое развевающееся платье с длинными рукавами, ткань полоскалась на ветру. Вдали у дороги стояла мелкая фигура, я знала кто это. Он призывно махал мне рукой. Я подходила к краю, смотрела на ночное небо, а потом бросалась вниз головой. В этот момент или раньше я просыпалась, и сон этот всё не шел из памяти. Сначала я не придавала этому особого значения, это ведь просто сон, ничего не значит, но постепенно башня завладела моими мыслями. Я точно помню где она, двери там нет, выйти во двор не составит труда. Я смогу легко добраться туда и кинуться вниз, нужно только правильно выбрать время. И нужно подумать, что будет с телом. Сай не должен заполучить его раньше, чем я вернусь из тумана. Слева на обрыве глубокая расщелина. Если я застряну в ней так, чтобы Сай не смог меня вытащить, то может получиться сбежать.
С этой безумной идеей я проходила много дней. Снова и снова обдумывая детали и размышляя о том, что будет, если меня постигнет неудача. Если не получится незаметно сбежать, Сай придумает что-нибудь, чтобы я больше не могла покидать замок. Он мне уже запрещал, посадит на цепь или запрет в подвале. Если у меня не получится правильно разбиться, и если он достанет мое тело, и когда начнет делать чучело, будет сильно удивлен и безумно рад. Если я неправильно подгадаю время, если, если.... И один единственный шанс, что всё пройдет как надо.
В этот день Сай много работал в мастерской с новой цепочкой. Звал меня два раза поправлять блоки, но цепочка была не завершена, он отсылал меня прочь и продолжал работу. Я видела, что он устал, но работу не бросал. Я с удовольствием подумала, что может быть его дела шли бы быстрее, будь Роти рядом. Но его нет. Пусть страдает в одиночку.
Когда Шейла принесла ему ужин, он отправил её обратно, сказав, что ничего не нужно, он будет работать до глубокой ночи. Мое сердце заколотилось так громко, что я на мгновение перестала слышать что-либо кроме него. Шейла ушла с подносом, я вышла чуть позже за ней. Женщина направлялась на кухню, но в коридоре развернулась и посмотрела на меня:
- Ты куда?
- В туалет. Хозяин разрешает. - ответила я как могла более уверенно и спокойно.
Она молча отвернулась и продолжила путь. Дождавшись, когда дверь на кухню закроется за ней, я рванула к выходу. На дворе царили сумерки. Вдали переговаривались мужчины, я их не видела и надеялась, что и они меня тоже. Быстрым шагом преодолев расстояние до башни, поднялась наверх. Здесь очень ветрено и меня вдруг охватили сомнения. Что я делаю? Будет только хуже. Что делать, если всё получится? Куда мне идти?
Колебалась, метаясь по площадке вдоль края. Эх, будь что будет. Если не получится, буду думать, как убить Сая. Не думаю, что кто-то по нему будет тосковать. Дитриуса ведь мне удалось убить, может быть и с этим повезет. Прицелившись на расщелину, я разбежалась и нырнула вниз головой.
Вдох. И боль. Я уже стала забывать каково это. Главное дышать, просто вдох и выдох. Ноги сводит, глаза болят, но нужно открыть и осмотреться. Яркий свет едва не ослепляет, резанув по глазам. Повернула голову на бок, согнула руку и пальцами накрыла лицо. Вот, так получше. Чем это пахнет?
Сквозь пальцы вижу голубое небо. Вокруг никого, рассвет. Неужели получилось? Приподнявшись на локтях, осматриваюсь. Одежды и обуви нет, совершенно голая, я лежу на камнях с редко пробивающейся травкой, у подножия скалы. Наверное, примерно там, где лежал мертвый Роти. Рядом пучок мелких желтых цветочков. Пробились между камнями, вот откуда запах. Нужно бежать! Да только ноги не слушаются и болят. Так, в какой стороне дорога.
На следующую ночь Шейла была с Бертой, и я не стала спрашивать. В другой раз она была одна, и я снова спросила. Женщина сердито ответила, стукнув по столу кулаком, чтобы я не разговаривала с ней. Однако я не сдавалась. Подождала несколько дней и когда мылась, спросила у неё снова. Она медленно подошла ко мне совсем близко, глядя в глаза, и сердито сопя шепотом произнесла:
- Ты не отстанешь, да? Рабский ошейник может снять только тот, кто его надел и владеет им. А еще он спадет, если Хозяин умрет или ты умрешь. Больше никак!
И вышла. Я рассеянно и печально одевалась, обдумывая её слова. Чтобы Сай сам снял с меня ошейник, такому не бывать. Даже если он сделает это по какой-то причине, это не значит, что мне удастся просто уйти. Убить его я вряд ли смогу. Умирать самой при нем нельзя. Выходит, что ошейник мне не снять никак, а с ним я сбежать не смогу.
Глава 13.
Спускатель.
Дождь шел уже который день. Кажется, девятый. Всё время, без остановки, насколько я могла судить по звукам, доносящимся снаружи. Все окна в комнате теперь были закрыты, кроме одного. Заметила странную вещь: в комнате Сая было тепло, но когда я выходила на ужин или по редкому поручению, то за пределами комнаты было довольно прохладно. Шейла и Берта теперь ходили не просто в платьях, а поверх на плечи накидывали плотные большие платки. Мне никто такой не дал, но я редко и недолго находилась вне комнаты, так что не мерзла. По разговорам Сая и Роти я поняла, что та свинья, с которой Сай что-то делал с помощью камня и помещенной в него цепочки, кого-то родила. Они возбужденно переговаривались в мастерской об этом, часто и надолго пропадали. Наверное, ходили в ту комнату внизу.
Роти не нравилось, когда я помогала Саю поправлять цепочки, он с обидой говорил ему о том, что я опять всё испорчу, а он никогда бы так не оплошал, и руки у меня кривые, и не такие уж тонкие. Сайклин раздражался от этих разговоров, а я удивлялась. Неужели Роти не видит, что результат от его нытья вовсе не такой, как бы он хотел. В итоге я стала помогать Саю чаще, и однажды он проговорился, что Роти “слишком болтлив и часто бесит его”.
На его отношение ко мне это не повлияло. Сайклин не стал ко мне лучше относиться из-за того, что Роти его раздражает, а я помогаю. Он всё так же мог причинить мне боль ни за что или придумывал наказания, когда у него было плохое настроение, или наоборот, слишком хорошее, и хотелось повеселиться.
По поводу каких-то женских дней он тоже никак не мог успокоиться. Заставил меня лечь на кровать, задрав подол и широко расставив согнутые в коленях ноги. Долго рассматривал, зарисовывал, что-то писал. Потом трогал и даже медленно вводил внутрь пальцы, долго ощупывая и поглаживая, и делал заметки. Я была скована параличом и никак не могла помешать, приходилось молча ждать конца этих непонятных действий. По крайней мере это было не больно и всего один раз.
Когда дождь наконец прекратился, а я уже потеряла счет этим дням, Сай позвал меня с собой в комнату, где я прежде ни разу не была. Она располагалась на первом этаже, вход через дверь в конце коридора, где была комната Шейлы и Берты. Это оказалась просторная светлая комната, с высоким потолком и мозаикой на полу. Здесь было почти пусто, только в дальнем углу небольшой квадратный столик и четыре стула, а у стены маленькая софа. На полу было расстелено какое-то полотно, сшитое из кусков, и много тонких перепутанных веревок. Сай велел мне распутывать их, укладывая отдельно, и показал, как нужно действовать. Я приступила, а он стоял и смотрел, иногда ходил вокруг, в руках держал бумагу и делал пометки. Когда все веревки лежали отдельно друг от друга, велел мне идти на свое место.
Через несколько дней выдалась хорошая погода, проглядывало солнце. Сайклин рано проснулся и возбужденно передвигался повсюду, я сидела на своем месте, как обычно. Он вручил Роти большую корзину и велел идти в башню. Сам тоже вышел из комнаты, но потом вернулся и велел мне идти за ним. Мы вышли на улицу, и я была очень этому рада. Свежий воздух, ощущение ветра на коже, возможность посмотреть вокруг, услышать новые звуки. Я радовалась даже тому, как мои туфли шуршат по песку, которым посыпан двор.
Мы прошли по двору налево, обогнув здание, и моему взору предстала высокая башня, стоящая почти на краю обрыва. Поднялись наверх по крутой закручивающейся лестнице. Наверху башни круглая плоская площадка небольшого размера, с навесом. Окон, как таковых, нет, можно смотреть в любую сторону. Чем я и занялась, пока они переговаривались между собой. Потом, засыпая, я буду вспоминать этот прекрасный вид. Чего-то нового так мало в моей жизни, что каждое такое мгновение или воспоминание я берегу как драгоценность. Вид прекрасен и видно далеко. Я рассмотрела двор, отсюда он кажется маленьким, кое где ходят люди. За стеной поодаль горы, и слева и справа тоже. А впереди, в противоположность двору, между гор, лес. Кое где небольшие луга, но в основном лес. Зеленый, густой, он напомнил мне о недолгом путешествии с Мико и Рашем.
Башня на самом краю очень крутого каменного склона, почти обрыва. Слева глубокая расщелина, внизу узкой полосой виднеется дорога. Наверное, по ней меня привезли сюда. Послышался встревоженный голос Роти:
- Господин, что вы делаете?
- Не шевелись, нужно правильно закрепить. Это последняя модель спускателя.
- Вы ведь не хотите, чтобы я...
- Не бойся, я всё доработал. Бочка, которую я спускал в последний раз, повредилась незначительно. Нужен человек, чтобы управлять.
Роти растерянно стоял, подняв руки, в глазах нарастала тревога. Он смешно двигал бровями, то сводя их вместе, то высоко поднимая, и робко улыбался, как бы не до конца веря в происходящее. Сай крутился вокруг него, завязывая на теле веревки, которые тянулись к корзине.
- Значит слушай. Твоя задача - держать тело ровно, не давать ветру заваливать тебя. Используй мышцы, и старайся долететь до дороги. Если начнет уводить сильно в сторону, тяни за веревки.
- Зза какие именно?
- Не знаю, там разберешься.
С этими словами он развернул Роти к краю обрыва и отошел, осматривая со стороны. Я прижалась спиной к одной из балок, чтобы не мешать Саю, места было немного для троих. На Роти было жалко смотреть. Лицо побледнело больше обычного, губы побелели, широко распахнутые глаза с недоверием смотрели на Хозяина.
- Господин, пожалуйста, не надо! Я разобьюсь. Я...
- Да всё будет в порядке, не скули. Здесь не так уж высоко. Если повредишься, я тебя вылечу. Как в тот раз, когда испытывали дробилку, помнишь. Лучше прыгай подальше, с разбега. Когда ты вылетишь, полотно спускателя развернется из корзины, оно там уложено как надо.
Роти смотрел на Сая не шевелясь и больше не произнося ни звука. В глазах, расширенных еще больше, застыл ужас.
- Давай!
Ничего не произошло. Роти так и стоял, смотрел на Сая и не шевелился. Его обычно прямая спина ссутулилась, плечи поникли, губы дрожали, по лицу текли слезы. Он слабо прошептал:
- Сай, не надо.
- Сейчас же прыгай, иначе я вытолкну тебя пинком!
Подождав еще мгновенье, Сай с рыком кинулся к Роти и с силой толкнул его рукой в спину, мгновенно отстранившись, так как веревки рванули за собой корзину. Сай метнулся к краю, я тоже сделала пару быстрых шагов вперед, и успела увидеть бьющегося о камни мужчину, летящего вниз. Он не кричал, только его тело, ударяясь о камни всё дальше, издавало глухой звук. Веревки с тканью некоторое время волочились за ним, а после обмотались вокруг тела. До дороги он не докатился, остановился у подножия скалы, и не шевелился.
Я смотрела на его тело, не в силах отвести глаз и поверить в то, свидетелем чего сейчас стала. Это произошло так быстро, я не знала, как реагировать. Рядом раздался задумчивый голос:
- Хм, слишком туго упаковал? Или нужно было держать корзину?
Сдвинув брови и приложив костяшки пальцев к губам, Сай смотрел вниз, потом медленно начал спускаться по лестнице. Я последовала за ним. Глядя ему в спину, не могла поверить. Роти мертв? Как Сай мог так поступить? Мне казалось, он любил его. Ну может не любил, я не слышала, чтобы он это говорил, но относился особо. В голове не складывались никак две картины. На одно Сай и Роти целуются и обнимаются, и Сай нежно гладит его по волосам и шепчет какие-то слова. На второй бьет его в спину, сталкивая с обрыва. Как будто это два разных человека.
Уже во дворе он резко повернулся и уставился на меня в ожидании. Стоило огромных усилий сделать каменное лицо и смотреть прямо перед собой. Хмыкнув, он велел мне идти в комнату. На лестнице я замедлила шаг и обернулась. Он стоял в дверном проеме и совершенно спокойным тоном давал указания Шейле на счет ужина, каких-то дел в замке, и чтобы послали кого-нибудь к дороге, забрать тело. В самом конце добавил:
- И еще. Скажи Мико и Рашу, чтобы подобрали мне нового помощника. Да посмышленее.
Она молча согласно кивала, опустив голову, а я бегом бросилась в комнату.
До ночи время пролетело быстро. Я молча сидела на своем месте и не могла думать ни о чем, кроме увиденного. А еще мне было страшно. Очень страшно. Если Сай узнает мой секрет, я буду испытывать для него этот спускатель до тех пор, пока он не заработает. И всё остальное тоже. Как Дитриус пробовал на мне заклинания, только у Сая другие фантазии.
Когда Сайклин уснул, спустилась на ужин. Берта лежала на кровати лицом к стене, а Шейла опять плакала и пила что-то, резко пахнущее, их кружки. Увидев меня, она размазала слезы по лицу и положила на стол передо мной два небольших светло коричневых шарика. Похоже, как будто они из глины. Ничего не понимая, посмотрела на неё.
- Ешь, это конфеты. Мы едим такие, когда кто-то умирает.
Осторожно понюхала один, пахнет приятно. Попробовала откусить, очень твердый. Такой только грызть. Или может их проглатывают целиком? Положила в рот, покатала. Сладко! Через некоторое время шарик распался во рту на части, внутри оказалась очень кислая сердцевина. Я скривилась, а Шейла заметила, отхлебнув из кружки:
- Это чтобы плакать об умершем, но не очень сильно горевать. - тяжело вздохнула и сквозь рыдания. - Ты бы видела, ох.... Голова разбита, косточки переломаны... Замучил такого молодого...
Не в силах больше сдерживаться, Шейла рыдала на столе, закрывая рот руками. У меня тоже потекли слезы, перед глазами стояло лицо Роти, каким я видела его в последний раз. В глазах неверие, страх, и его умоляющий шепот. Закрыв глаза, немного посидела с ней, потом пошла к себе, положив в рот вторую конфету.
Все последующие дни я украдкой следила за Саем, пытаясь увидеть сожаление, но он вел себя как ни в чем не бывало и ни разу не обмолвился о Роти, как будто его не было вовсе никогда. В мастерской работал один, иногда приказывал мне помогать, как обычно. Мне было очень грустно, хоть я Роти не любила, а он меня ненавидел, всё равно я привыкла к тому, что он есть. Нового помощника пока не нашли, еду Саю носила Шейла.
Глава 14.
Побег.
Во сне я стала видеть ту башню, поднималась наверх одна и смотрела в даль. На мне было белое легкое развевающееся платье с длинными рукавами, ткань полоскалась на ветру. Вдали у дороги стояла мелкая фигура, я знала кто это. Он призывно махал мне рукой. Я подходила к краю, смотрела на ночное небо, а потом бросалась вниз головой. В этот момент или раньше я просыпалась, и сон этот всё не шел из памяти. Сначала я не придавала этому особого значения, это ведь просто сон, ничего не значит, но постепенно башня завладела моими мыслями. Я точно помню где она, двери там нет, выйти во двор не составит труда. Я смогу легко добраться туда и кинуться вниз, нужно только правильно выбрать время. И нужно подумать, что будет с телом. Сай не должен заполучить его раньше, чем я вернусь из тумана. Слева на обрыве глубокая расщелина. Если я застряну в ней так, чтобы Сай не смог меня вытащить, то может получиться сбежать.
С этой безумной идеей я проходила много дней. Снова и снова обдумывая детали и размышляя о том, что будет, если меня постигнет неудача. Если не получится незаметно сбежать, Сай придумает что-нибудь, чтобы я больше не могла покидать замок. Он мне уже запрещал, посадит на цепь или запрет в подвале. Если у меня не получится правильно разбиться, и если он достанет мое тело, и когда начнет делать чучело, будет сильно удивлен и безумно рад. Если я неправильно подгадаю время, если, если.... И один единственный шанс, что всё пройдет как надо.
В этот день Сай много работал в мастерской с новой цепочкой. Звал меня два раза поправлять блоки, но цепочка была не завершена, он отсылал меня прочь и продолжал работу. Я видела, что он устал, но работу не бросал. Я с удовольствием подумала, что может быть его дела шли бы быстрее, будь Роти рядом. Но его нет. Пусть страдает в одиночку.
Когда Шейла принесла ему ужин, он отправил её обратно, сказав, что ничего не нужно, он будет работать до глубокой ночи. Мое сердце заколотилось так громко, что я на мгновение перестала слышать что-либо кроме него. Шейла ушла с подносом, я вышла чуть позже за ней. Женщина направлялась на кухню, но в коридоре развернулась и посмотрела на меня:
- Ты куда?
- В туалет. Хозяин разрешает. - ответила я как могла более уверенно и спокойно.
Она молча отвернулась и продолжила путь. Дождавшись, когда дверь на кухню закроется за ней, я рванула к выходу. На дворе царили сумерки. Вдали переговаривались мужчины, я их не видела и надеялась, что и они меня тоже. Быстрым шагом преодолев расстояние до башни, поднялась наверх. Здесь очень ветрено и меня вдруг охватили сомнения. Что я делаю? Будет только хуже. Что делать, если всё получится? Куда мне идти?
Колебалась, метаясь по площадке вдоль края. Эх, будь что будет. Если не получится, буду думать, как убить Сая. Не думаю, что кто-то по нему будет тосковать. Дитриуса ведь мне удалось убить, может быть и с этим повезет. Прицелившись на расщелину, я разбежалась и нырнула вниз головой.
Вдох. И боль. Я уже стала забывать каково это. Главное дышать, просто вдох и выдох. Ноги сводит, глаза болят, но нужно открыть и осмотреться. Яркий свет едва не ослепляет, резанув по глазам. Повернула голову на бок, согнула руку и пальцами накрыла лицо. Вот, так получше. Чем это пахнет?
Сквозь пальцы вижу голубое небо. Вокруг никого, рассвет. Неужели получилось? Приподнявшись на локтях, осматриваюсь. Одежды и обуви нет, совершенно голая, я лежу на камнях с редко пробивающейся травкой, у подножия скалы. Наверное, примерно там, где лежал мертвый Роти. Рядом пучок мелких желтых цветочков. Пробились между камнями, вот откуда запах. Нужно бежать! Да только ноги не слушаются и болят. Так, в какой стороне дорога.
