Но бывает, назначают сверху. Если наследника нет или человек провинился сильно.
- Хм, а если приемный ребенок?
- Это не считается, если не можешь сам ребенка завести - нечего делать у власти. Был случай, наместник одного города, бездетный, сделал подлог. Какого-то младенца выдал за своего ребенка. Просочились слухи, наместника со всей семьей вызвали ко двору. Не знаю как, но король узнал, казнили его, а всю семью в рабство. Мальца при дворе оставили.
Как узнал? Да просто жестко спросил, пытал, сам мужчина, или жена, или кто-то еще сознался.
Ходила гулять в город, но абсолютно нечего там смотреть. Магазинов интересных нет, простые лавки, всё дешевое. Мелик быстро втерся в коллектив и изредка сливал мне местные сплетни, пустая болтовня, но однажды я услышала о гонце из столицы.
- Прибыл гонец из столицы? - спросила я Недина прямо в лоб, врываясь в его кабинет.
- Да. - охотно отозвался мужчина. - Поздно ночью приехал. Привез письмо. Вас вызывают к королю.
Закончил он медленно с опаской, не зная, какой будет реакция, понимает, что не заставит меня ехать, если не захочу, но мне-то как раз это и нужно.
- Интересно. Я хочу увидеть столицу.
- Прекрасно! В письме сказано, что пришлют дирижабль.
- Ого, за вами пришлют дирижабль! Я ни разу их не видел своими глазами. - восхитился Мелик.
- А в столице был?
- Нет.
- А хочешь?
- Конечно!
- Может быть я смогу взять тебя с собой, но имей в виду, ты сам за себя. Я не смогу заботиться о тебе, устроить там куда-то или отправить назад.
- Госпожа, я не пропаду, мне уже двенадцать лет. Не беспокойтесь обо мне, возьмите, пожалуйста, с собой.
Пенни не удивилась новости.
- Быстро. Недин не так давно отправил птицу.
- Что?
- Он написал в столицу о тебе, спрашивал меня, как лучше написать так, чтобы поверили.
- И что он написал?
- Я не читала, но целое сочинение настрочил. Я думала почтовая птица не взлетит с таким посланием, советовала ему, чтобы на два раза разбил отправку.
- Зачем он это сделал? Я думала, будет стараться задержать меня здесь, прятать, использовать в своих целях.
- Конечно он хотел бы, но ситуация иная. При дворе им не довольны, решил выделиться служением. Ведь ты настоящая сенсация, уникальный человек, узнай король, что Недим скрывает тебя от него, быть беде.
Через два дня в Матрак прилетел дирижабль, для местных целое событие. Его было видно издалека, он завис в воздухе у самой высокой точки города – храме всех богов. Серый, вытянутый, не очень большой, с королевской эмблемой на боках: на линии горизонта встает солнце и рядом большая гора. Латания не славится особо ничем, что можно было бы сделать символом страны, а большая горная территория фактически не принадлежит королю, хотя по карте это часть страны. На эти горы никто никогда не покушался, никому они не нужны. Про дирижабли рассказывали в деревне мало, Недин больше. Сам баллон делают из промасленной тонкой материи, заполняют горячим воздухом вперемежку с газом, который получают при сжигании какого-то минерала, название забыла. Внизу баллона конструкция для пассажиров или грузов, в хвосте вентиляторы, которые нужно крутить вручную, для разгона или поворота. Дирижабль плывет по воздуху медленно, иногда быстрее доехать на резвых лошадях, но через водную преграду или лес лучше по воздуху. Для снижения выпускают часть воздуха, для набора высоты поджигают минерал, добавляют газ.
Местные жители, включая рабочих и слуг поместья, устремились к центру Матрака, поглазеть на чудо. Недин ворчал, но сам часто пропадал на балконе. Для меня зрелище скучное, я и не такое видела. Приходилось только немного сдерживать себя, проявлять терпение, чтобы не кинуться туда с вопросами, когда меня увезут. Дирижабль прибыл рано утром, в поместье курьер пришел к вечеру. Просто курьер, привез почту, на обратном пути ему велено взять на борт указанную особу. Меня это задело, затаилась обида. Конечно, я не ждала, что за мной пришлют делегацию, но, кажется, эти люди еще не понимают с кем связались.
Пенни заверила, какой бы наряд я не надела, для столицы он будет старомоден, так что не стоит особо на этом заморачиваться. Тем не менее, все вместе в гостиной выбирали мне платье, чтобы не ударить в грязь лицом. Остановились на зеленом, подходящем к моим глазам и цвету волос. Скривившись, как от зубной боли, Фуори отдала мне брошь с женским портретом и гребень для волос. Пенни просила иногда писать ей, рассказывать интересное. Недин вперемешку выдавал информацию об этикете, вспоминая всё что знал. Потом вместе со мной утром он доехал до города, желая засветиться, что лично посадил меня на транспорт. По мере его продвижения по улицам города, реакция местных разнилась. Кто-то выказывал почтение, кланяясь, кто-то недовольно гудел. Я сделала вокруг себя область давления вовне, чтобы никто не смог приблизиться и не спеша шла, рассекая толпу, отмечая ошарашенные взгляды. Недин пытался идти впереди, но скоро бросил попытки и плелся в хвосте. Мелик нес мои нехитрые пожитки с важным видом. Я заявила человеку из дворца, что со мной отправится мальчик, так как он худой и весит мало, никто не возражал.
Подъем на вершину храма всех богов, который и так стоял на холме, стал для меня испытанием. В самом храме я была пару раз, но наверх, конечно, не ходила. Там помещения для служащих, библиотека, кладовки, народ молится на первом этаже. В центральной части размещены изображения богов, нарисованные на ткани, немного лучше, чем я видела в книге в Чунях. По сторонам круглого помещения выделены стенками сегменты, в каждом алтарь одного из богов. У алтаря могут находиться рядом несколько человек. Мне было любопытно тогда, я ходила меж молящихся, подслушивая их просьбы. Просили о разном, как обычно просят у богов. О здоровье, долголетии, наказании для врага, помощи в делах. С двух сторон лестницы наверх, ведущие на разные этажи, как объяснил монах, идущий теперь впереди. В тяжелом платье, поднимая юбки, идти трудно, но я старалась не показывать вида и контролировать дыхание. Сзади последним пыхтел Недин, сразу за мной Мелик. Лестница узкая деревянная, скрипучая, привела нас, наконец, наверх, под крышу, где пахло птицами. Одно из окон выставлено, протянуты мостки до летучего шара, с одной стороны перила.
- Нечасто мы здесь дирижабли принимаем. - развел руками монах.
Недин чихнул, я оправила одежду, подметая подолом пыль и мелкие перышки, осторожно подошла к проему, из которого ощутимо дуло. При близком рассмотрении дирижабль показался не новым, поцарапанный, кое-где подлатанный. Управлять им будет человек со странным именем, а скорее с прозвищем, Бах. Достаточно высокий мужчина, хорошо сложен, черные волосы перехвачены сзади красной ленточкой, короткая аккуратная борода и усы. Он открыл дверку со стороны дирижабля и встал в проеме, показывая, что поможет войти. Мелик с тревогой посмотрел на меня, прижимая тюки с моими и своими вещами к груди.
- Давай, сперва ты. - я указала рукой вперед.
Мальчик высунулся из окна, крепко сжав перила.
- Не смотри вниз, смотри на меня и, не торопясь, иди. - прокричал Бах.
Бледный мальчик, не отрывая рук от перил, скользя ногами по доскам, начал движение. Сильный ветер, благо, дул в сторону перил, прижимая его. Ветер дует в сторону столицы, я посчитала это хорошим знаком. Когда Мелик достиг входа в кабину, пошла я. Недин грустно произнес в спину:
- Замолвите там за меня словечко.
Ступая на скрипучие доски, не смотря на полеты в прошлом мире, испытала страх, хоть и не очень высоко. Сохраняя достоинство, быстро прошла в руки к Баху. Мелик прилип к мутным стеклам, с восторгом рассматривая окрестности, а я заняла указанное мне место ближе к носу. Ремней безопасности нет, но под ногами полочка, под которую можно подсунуть стопы, на подлокотниках выпуклые ручки. В задней части кабины винты, какие-то ручки управления и четверо рабочих.
Когда приготовления завершились, Бах закрыл и проверил все отверстия и отцепился от крыши храма.
- Держитесь.
Мы с Меликом вцепились в кресла, Бах стоял у руля, а рабочие держались за ручки на стенах. Нас лихо развернуло и понесло по ветру. Вскоре Бах скомандовал добавить немного газа, рабочий зажег грелку, над которой лежал на решетке плоский камень. Послышался неприятный запах, мы плавно приподнялись выше.
Плыли по воздуху весь день до вечера. Для отправления нужды отделенное стеночкой местечко, и всё летит просто на землю. Я сделала себе мысленно пометку посматривать наверх, когда буду на земле, если рядом дирижабль, держаться от него подальше. С собой есть еда, простая и сытная. Свежий каравай, сыр, фрукты, большой бидон для воды. Отходы тоже просто кидают на землю через форточку. Чтобы поспать немного откидывают кресло назад, рабочие спят на полу, закрепившись ремнем. Глубокой ночью сделали остановку над городом Сеперье. Опустив вниз веревку, получили новые продукты и письма в столицу.
Мелик не переставал восхищаться видом сверху, расспрашивал рабочих и Баха об устройстве дирижабля и не отставал, когда его откровенно посылали за назойливость. Я не лезла ни к кому, но прислушивалась к разговорам, стараясь запомнить полезную информацию. Воздушное путешествие продлилось три дня, в течение которых мы пережили, кажется, всё, что возможно. Сильный дождь, гроза с жуткими молниями, туман, сильный ветер, который сносил нас далеко от нужного направления. К концу пути я готова была выпрыгнуть из кабины, устала, и помыться хотелось страшно.
Столицу мы пролетели, случайно или специально, прицепились к станции на горе ночью. Из кабины я едва не выпала на деревянный помост. Да тут еще холодно так, что зубы сводит. Смотря под ноги, понурив голову и кутаясь в платок, я спустилась вниз вместе с остальными. Недалеко от станции несколько домиков, в одном из них разместили меня и Мелика. Что-то вроде гостевого дома, на первом этаже кухня и столовая, на втором комнаты, туалет на улице. Не смотря на дикую усталость, я отправилась в баню, которая представляла собой длинный дом с печкой посередине и двумя входами с каждый стороны для разного пола. Все мужики, включая Мелика, завалились в свою часть и весело гомонили там, отпариваясь. В женском отделении только я одна. Служанка нехотя предложила помощь, я угрюмо отвергла. Платье нужно приводить в порядок, почему-то мы не подумали, что полет долгий. Нужно было лететь в простом платье, а это надеть перед приемом. Мое воображение рисовало яркие картинки, как я легко и быстро попаду в столицу, сразу во дворец, буду представлена королю и начнется новая глава моей жизни. Наивно и глупо. Сердясь на себя, я отскребала кожу от налета грязи и пота, промывала волосы, потом еще чистила обувь и платье сухой щеткой. Проковырялась до глубокой ночи. Рухнула в постель, заснув еще в полете, и, кажется, тут же разбудил стук в дверь. Открыла глаза, уже утро, солнце вовсю сияет.
С ломотой в теле, ужасным настроением и кругами под глазами я спустилась вниз, где веселый и отдохнувшим мальчик накрывал на стол. Вид его так раздражал, что нестерпимо захотелось дать ему подзатыльник. С трудом сдержавшись, чтобы не сделать хотя бы мелкую пакость, буркнула, что буду завтракать, и вышла за дверь. В темноте, уставшая, я ночью не видела ничего, а сейчас застыла с открытым ртом. В такую красоту поверить трудно. Яркое солнце на чистейшем небосводе заливает восторгом горные гряды. Пики разной высоты, голые и подернутые лесом, теряются в голубой дымной дали. Но это еще не горный край, лишь начало. С другой стороны лес с легким налетом осени. Там, откуда мы прилетели, доживает последнее время лето, а здесь уже сдает позиции. Некоторые деревья совсем зеленые, иные уже наполовину облетели. На зеленом уставшем ковре луга желтой паутиной облетевшая листва. Воздух густой, насыщенный, становится досадно, что мой жалкий нюх не в состоянии разобрать его. Солнце уже припекает, с гор дует легкий свежий ветерок.
- Красиво, да?
С испугом обернулась, Бах подошел сзади, я не заметила.
- Очень.
- Мне нравится здесь бывать. Всегда, если есть возможность, здесь сажусь.
- А рядом с Эскопом есть станция?
- Конечно, даже три. Одна королевская и две обычные.
Мы постояли некоторое время, наслаждаясь видом и покоем, потом мужчина произнес:
- Завтракайте и нужно в путь. До города полдня ехать.
Он собрался уходить, но я остановила.
- Кто оплачивает мое путешествие?
- Король. - удивился Бах.
- Если выделена...ммм...некоторая сумма, то могу я ею распоряжаться? Например, купить новое платье.
- Сожалею, госпожа, но у меня нет при себе денег. У меня есть особая бумага, по ней осуществляются покупки, счет потом приходит во дворец.
Я понурилась.
- Не переживайте, когда попадете во дворец, вас там оденут как надо.
- На чем поедем?
- Вы ездите верхом?
- Увы, нет.
- Тогда для вас повозка.
На завтрак пили горячий травяной чай со сладкими булочками, еще вареные яйца лежали на столе и сыр. Мелик запихнул в себя такое количество еды, что я с подозрением смотрела на его живот, куда там столько влезло. Одна из привычек бедности, есть много, пока есть возможность, не известно когда поешь в следующий раз. Повозка мне понравилась, не чета облезлой развалюхе, на которой я приехала в Матрак. Вполне себе достойная коробка с сиденьями, на смазанных колесах. Здоровая красивая лошадка, управляемая мальчишкой, потянула меня навстречу Эскопу, Бах и еще несколько незнакомых мне мужчин поехали верхом.
Всю дорогу до столицы я рассматривала окрестности. Горы удалялись, но смотреть всё равно приятно. Глаз отдыхает от такого пейзажа, однако вокруг не хуже. Заливные поля и луга, пушистые рощи. К сожалению, ближе к городу пейзаж испортился. Да, так обычно и бывает. Чем больше людей, тем больше грязи и беспорядка. Вот почему в природе всё так красиво? Даже если обвалилась гора или смерч повалил деревья, это выглядит гармонично. Потом в каждой выемке камня поселится травинка, а то и целое деревце вырастет, изумляя упорством, поваленные деревья станут домом для грибов и живописного мха. Когда же селится человек, допустим, в лесу, то сразу приносит беспорядок, устраивает всё по своему разумению, будто он не часть природы вовсе. За подобными размышлениями я не заметила, как на дороге прибавилось народу. Теперь мы ехали по широкой полосе, с двух сторон пешие шли по своей вытоптанной тропе. Коротко стриженные женщины, немного детей, мужчины с волосами до плеч или с малюсеньким хвостиком. Мужчины побогаче, с длинными волосами, конные или в открытых повозках на дороге. Интересно, есть ли у них тут кареты? Должны быть, в непогоду как ездить.
Матрак - столица, белокаменный город. Большой, красивый, светлый, раскинулся на холмистой местности, как величественный пень на солнечной опушке. Корни его - широкие улицы, протянутые в разные стороны, мелкими домиками, как мхом, растекаются. То тут, то там высокие здания, похожие на цветы. Верхушка пня - целый район на возвышении, увенчанный замком. Матрак сразу понравился мне. Да, я хочу здесь жить. Сверху вниз, из замка, буду наблюдать эту красоту.
На лице Мелика застыло выражение большого детского счастья. Бах покровительственно усмехался, поглядывая на мальчика, но заметно, он гордится своим городом.
- Хм, а если приемный ребенок?
- Это не считается, если не можешь сам ребенка завести - нечего делать у власти. Был случай, наместник одного города, бездетный, сделал подлог. Какого-то младенца выдал за своего ребенка. Просочились слухи, наместника со всей семьей вызвали ко двору. Не знаю как, но король узнал, казнили его, а всю семью в рабство. Мальца при дворе оставили.
Как узнал? Да просто жестко спросил, пытал, сам мужчина, или жена, или кто-то еще сознался.
Ходила гулять в город, но абсолютно нечего там смотреть. Магазинов интересных нет, простые лавки, всё дешевое. Мелик быстро втерся в коллектив и изредка сливал мне местные сплетни, пустая болтовня, но однажды я услышала о гонце из столицы.
- Прибыл гонец из столицы? - спросила я Недина прямо в лоб, врываясь в его кабинет.
- Да. - охотно отозвался мужчина. - Поздно ночью приехал. Привез письмо. Вас вызывают к королю.
Закончил он медленно с опаской, не зная, какой будет реакция, понимает, что не заставит меня ехать, если не захочу, но мне-то как раз это и нужно.
- Интересно. Я хочу увидеть столицу.
- Прекрасно! В письме сказано, что пришлют дирижабль.
- Ого, за вами пришлют дирижабль! Я ни разу их не видел своими глазами. - восхитился Мелик.
- А в столице был?
- Нет.
- А хочешь?
- Конечно!
- Может быть я смогу взять тебя с собой, но имей в виду, ты сам за себя. Я не смогу заботиться о тебе, устроить там куда-то или отправить назад.
- Госпожа, я не пропаду, мне уже двенадцать лет. Не беспокойтесь обо мне, возьмите, пожалуйста, с собой.
Пенни не удивилась новости.
- Быстро. Недин не так давно отправил птицу.
- Что?
- Он написал в столицу о тебе, спрашивал меня, как лучше написать так, чтобы поверили.
- И что он написал?
- Я не читала, но целое сочинение настрочил. Я думала почтовая птица не взлетит с таким посланием, советовала ему, чтобы на два раза разбил отправку.
- Зачем он это сделал? Я думала, будет стараться задержать меня здесь, прятать, использовать в своих целях.
- Конечно он хотел бы, но ситуация иная. При дворе им не довольны, решил выделиться служением. Ведь ты настоящая сенсация, уникальный человек, узнай король, что Недим скрывает тебя от него, быть беде.
Через два дня в Матрак прилетел дирижабль, для местных целое событие. Его было видно издалека, он завис в воздухе у самой высокой точки города – храме всех богов. Серый, вытянутый, не очень большой, с королевской эмблемой на боках: на линии горизонта встает солнце и рядом большая гора. Латания не славится особо ничем, что можно было бы сделать символом страны, а большая горная территория фактически не принадлежит королю, хотя по карте это часть страны. На эти горы никто никогда не покушался, никому они не нужны. Про дирижабли рассказывали в деревне мало, Недин больше. Сам баллон делают из промасленной тонкой материи, заполняют горячим воздухом вперемежку с газом, который получают при сжигании какого-то минерала, название забыла. Внизу баллона конструкция для пассажиров или грузов, в хвосте вентиляторы, которые нужно крутить вручную, для разгона или поворота. Дирижабль плывет по воздуху медленно, иногда быстрее доехать на резвых лошадях, но через водную преграду или лес лучше по воздуху. Для снижения выпускают часть воздуха, для набора высоты поджигают минерал, добавляют газ.
Местные жители, включая рабочих и слуг поместья, устремились к центру Матрака, поглазеть на чудо. Недин ворчал, но сам часто пропадал на балконе. Для меня зрелище скучное, я и не такое видела. Приходилось только немного сдерживать себя, проявлять терпение, чтобы не кинуться туда с вопросами, когда меня увезут. Дирижабль прибыл рано утром, в поместье курьер пришел к вечеру. Просто курьер, привез почту, на обратном пути ему велено взять на борт указанную особу. Меня это задело, затаилась обида. Конечно, я не ждала, что за мной пришлют делегацию, но, кажется, эти люди еще не понимают с кем связались.
Пенни заверила, какой бы наряд я не надела, для столицы он будет старомоден, так что не стоит особо на этом заморачиваться. Тем не менее, все вместе в гостиной выбирали мне платье, чтобы не ударить в грязь лицом. Остановились на зеленом, подходящем к моим глазам и цвету волос. Скривившись, как от зубной боли, Фуори отдала мне брошь с женским портретом и гребень для волос. Пенни просила иногда писать ей, рассказывать интересное. Недин вперемешку выдавал информацию об этикете, вспоминая всё что знал. Потом вместе со мной утром он доехал до города, желая засветиться, что лично посадил меня на транспорт. По мере его продвижения по улицам города, реакция местных разнилась. Кто-то выказывал почтение, кланяясь, кто-то недовольно гудел. Я сделала вокруг себя область давления вовне, чтобы никто не смог приблизиться и не спеша шла, рассекая толпу, отмечая ошарашенные взгляды. Недин пытался идти впереди, но скоро бросил попытки и плелся в хвосте. Мелик нес мои нехитрые пожитки с важным видом. Я заявила человеку из дворца, что со мной отправится мальчик, так как он худой и весит мало, никто не возражал.
Подъем на вершину храма всех богов, который и так стоял на холме, стал для меня испытанием. В самом храме я была пару раз, но наверх, конечно, не ходила. Там помещения для служащих, библиотека, кладовки, народ молится на первом этаже. В центральной части размещены изображения богов, нарисованные на ткани, немного лучше, чем я видела в книге в Чунях. По сторонам круглого помещения выделены стенками сегменты, в каждом алтарь одного из богов. У алтаря могут находиться рядом несколько человек. Мне было любопытно тогда, я ходила меж молящихся, подслушивая их просьбы. Просили о разном, как обычно просят у богов. О здоровье, долголетии, наказании для врага, помощи в делах. С двух сторон лестницы наверх, ведущие на разные этажи, как объяснил монах, идущий теперь впереди. В тяжелом платье, поднимая юбки, идти трудно, но я старалась не показывать вида и контролировать дыхание. Сзади последним пыхтел Недин, сразу за мной Мелик. Лестница узкая деревянная, скрипучая, привела нас, наконец, наверх, под крышу, где пахло птицами. Одно из окон выставлено, протянуты мостки до летучего шара, с одной стороны перила.
- Нечасто мы здесь дирижабли принимаем. - развел руками монах.
Недин чихнул, я оправила одежду, подметая подолом пыль и мелкие перышки, осторожно подошла к проему, из которого ощутимо дуло. При близком рассмотрении дирижабль показался не новым, поцарапанный, кое-где подлатанный. Управлять им будет человек со странным именем, а скорее с прозвищем, Бах. Достаточно высокий мужчина, хорошо сложен, черные волосы перехвачены сзади красной ленточкой, короткая аккуратная борода и усы. Он открыл дверку со стороны дирижабля и встал в проеме, показывая, что поможет войти. Мелик с тревогой посмотрел на меня, прижимая тюки с моими и своими вещами к груди.
- Давай, сперва ты. - я указала рукой вперед.
Мальчик высунулся из окна, крепко сжав перила.
- Не смотри вниз, смотри на меня и, не торопясь, иди. - прокричал Бах.
Бледный мальчик, не отрывая рук от перил, скользя ногами по доскам, начал движение. Сильный ветер, благо, дул в сторону перил, прижимая его. Ветер дует в сторону столицы, я посчитала это хорошим знаком. Когда Мелик достиг входа в кабину, пошла я. Недин грустно произнес в спину:
- Замолвите там за меня словечко.
Ступая на скрипучие доски, не смотря на полеты в прошлом мире, испытала страх, хоть и не очень высоко. Сохраняя достоинство, быстро прошла в руки к Баху. Мелик прилип к мутным стеклам, с восторгом рассматривая окрестности, а я заняла указанное мне место ближе к носу. Ремней безопасности нет, но под ногами полочка, под которую можно подсунуть стопы, на подлокотниках выпуклые ручки. В задней части кабины винты, какие-то ручки управления и четверо рабочих.
Когда приготовления завершились, Бах закрыл и проверил все отверстия и отцепился от крыши храма.
- Держитесь.
Мы с Меликом вцепились в кресла, Бах стоял у руля, а рабочие держались за ручки на стенах. Нас лихо развернуло и понесло по ветру. Вскоре Бах скомандовал добавить немного газа, рабочий зажег грелку, над которой лежал на решетке плоский камень. Послышался неприятный запах, мы плавно приподнялись выше.
Плыли по воздуху весь день до вечера. Для отправления нужды отделенное стеночкой местечко, и всё летит просто на землю. Я сделала себе мысленно пометку посматривать наверх, когда буду на земле, если рядом дирижабль, держаться от него подальше. С собой есть еда, простая и сытная. Свежий каравай, сыр, фрукты, большой бидон для воды. Отходы тоже просто кидают на землю через форточку. Чтобы поспать немного откидывают кресло назад, рабочие спят на полу, закрепившись ремнем. Глубокой ночью сделали остановку над городом Сеперье. Опустив вниз веревку, получили новые продукты и письма в столицу.
Мелик не переставал восхищаться видом сверху, расспрашивал рабочих и Баха об устройстве дирижабля и не отставал, когда его откровенно посылали за назойливость. Я не лезла ни к кому, но прислушивалась к разговорам, стараясь запомнить полезную информацию. Воздушное путешествие продлилось три дня, в течение которых мы пережили, кажется, всё, что возможно. Сильный дождь, гроза с жуткими молниями, туман, сильный ветер, который сносил нас далеко от нужного направления. К концу пути я готова была выпрыгнуть из кабины, устала, и помыться хотелось страшно.
Столицу мы пролетели, случайно или специально, прицепились к станции на горе ночью. Из кабины я едва не выпала на деревянный помост. Да тут еще холодно так, что зубы сводит. Смотря под ноги, понурив голову и кутаясь в платок, я спустилась вниз вместе с остальными. Недалеко от станции несколько домиков, в одном из них разместили меня и Мелика. Что-то вроде гостевого дома, на первом этаже кухня и столовая, на втором комнаты, туалет на улице. Не смотря на дикую усталость, я отправилась в баню, которая представляла собой длинный дом с печкой посередине и двумя входами с каждый стороны для разного пола. Все мужики, включая Мелика, завалились в свою часть и весело гомонили там, отпариваясь. В женском отделении только я одна. Служанка нехотя предложила помощь, я угрюмо отвергла. Платье нужно приводить в порядок, почему-то мы не подумали, что полет долгий. Нужно было лететь в простом платье, а это надеть перед приемом. Мое воображение рисовало яркие картинки, как я легко и быстро попаду в столицу, сразу во дворец, буду представлена королю и начнется новая глава моей жизни. Наивно и глупо. Сердясь на себя, я отскребала кожу от налета грязи и пота, промывала волосы, потом еще чистила обувь и платье сухой щеткой. Проковырялась до глубокой ночи. Рухнула в постель, заснув еще в полете, и, кажется, тут же разбудил стук в дверь. Открыла глаза, уже утро, солнце вовсю сияет.
С ломотой в теле, ужасным настроением и кругами под глазами я спустилась вниз, где веселый и отдохнувшим мальчик накрывал на стол. Вид его так раздражал, что нестерпимо захотелось дать ему подзатыльник. С трудом сдержавшись, чтобы не сделать хотя бы мелкую пакость, буркнула, что буду завтракать, и вышла за дверь. В темноте, уставшая, я ночью не видела ничего, а сейчас застыла с открытым ртом. В такую красоту поверить трудно. Яркое солнце на чистейшем небосводе заливает восторгом горные гряды. Пики разной высоты, голые и подернутые лесом, теряются в голубой дымной дали. Но это еще не горный край, лишь начало. С другой стороны лес с легким налетом осени. Там, откуда мы прилетели, доживает последнее время лето, а здесь уже сдает позиции. Некоторые деревья совсем зеленые, иные уже наполовину облетели. На зеленом уставшем ковре луга желтой паутиной облетевшая листва. Воздух густой, насыщенный, становится досадно, что мой жалкий нюх не в состоянии разобрать его. Солнце уже припекает, с гор дует легкий свежий ветерок.
- Красиво, да?
С испугом обернулась, Бах подошел сзади, я не заметила.
- Очень.
- Мне нравится здесь бывать. Всегда, если есть возможность, здесь сажусь.
- А рядом с Эскопом есть станция?
- Конечно, даже три. Одна королевская и две обычные.
Мы постояли некоторое время, наслаждаясь видом и покоем, потом мужчина произнес:
- Завтракайте и нужно в путь. До города полдня ехать.
Он собрался уходить, но я остановила.
- Кто оплачивает мое путешествие?
- Король. - удивился Бах.
- Если выделена...ммм...некоторая сумма, то могу я ею распоряжаться? Например, купить новое платье.
- Сожалею, госпожа, но у меня нет при себе денег. У меня есть особая бумага, по ней осуществляются покупки, счет потом приходит во дворец.
Я понурилась.
- Не переживайте, когда попадете во дворец, вас там оденут как надо.
- На чем поедем?
- Вы ездите верхом?
- Увы, нет.
- Тогда для вас повозка.
На завтрак пили горячий травяной чай со сладкими булочками, еще вареные яйца лежали на столе и сыр. Мелик запихнул в себя такое количество еды, что я с подозрением смотрела на его живот, куда там столько влезло. Одна из привычек бедности, есть много, пока есть возможность, не известно когда поешь в следующий раз. Повозка мне понравилась, не чета облезлой развалюхе, на которой я приехала в Матрак. Вполне себе достойная коробка с сиденьями, на смазанных колесах. Здоровая красивая лошадка, управляемая мальчишкой, потянула меня навстречу Эскопу, Бах и еще несколько незнакомых мне мужчин поехали верхом.
Всю дорогу до столицы я рассматривала окрестности. Горы удалялись, но смотреть всё равно приятно. Глаз отдыхает от такого пейзажа, однако вокруг не хуже. Заливные поля и луга, пушистые рощи. К сожалению, ближе к городу пейзаж испортился. Да, так обычно и бывает. Чем больше людей, тем больше грязи и беспорядка. Вот почему в природе всё так красиво? Даже если обвалилась гора или смерч повалил деревья, это выглядит гармонично. Потом в каждой выемке камня поселится травинка, а то и целое деревце вырастет, изумляя упорством, поваленные деревья станут домом для грибов и живописного мха. Когда же селится человек, допустим, в лесу, то сразу приносит беспорядок, устраивает всё по своему разумению, будто он не часть природы вовсе. За подобными размышлениями я не заметила, как на дороге прибавилось народу. Теперь мы ехали по широкой полосе, с двух сторон пешие шли по своей вытоптанной тропе. Коротко стриженные женщины, немного детей, мужчины с волосами до плеч или с малюсеньким хвостиком. Мужчины побогаче, с длинными волосами, конные или в открытых повозках на дороге. Интересно, есть ли у них тут кареты? Должны быть, в непогоду как ездить.
Матрак - столица, белокаменный город. Большой, красивый, светлый, раскинулся на холмистой местности, как величественный пень на солнечной опушке. Корни его - широкие улицы, протянутые в разные стороны, мелкими домиками, как мхом, растекаются. То тут, то там высокие здания, похожие на цветы. Верхушка пня - целый район на возвышении, увенчанный замком. Матрак сразу понравился мне. Да, я хочу здесь жить. Сверху вниз, из замка, буду наблюдать эту красоту.
На лице Мелика застыло выражение большого детского счастья. Бах покровительственно усмехался, поглядывая на мальчика, но заметно, он гордится своим городом.
