- Леся - девица ладная, но не без минуса, - Емельяна Тимофеевна, наконец и сама присела за стол и придвинула к себе чашку с отваром. – Непонятно в кого дитё такое ушастое уродилось! Уж родители и целителя знаменитого к ней приглашали, но и он с этими лопухами сделать ничего не смог.
- Уши – это ерунда! – батюшка полил пышку вареньем, потом добавил чуток медку и сверху положил кружок солёного огурчика. – Уши за волосами спрятать можно или там платок нарядный надеть. А вот то, что девка она неглупая да работящая – это жениху большая польза! Но с приданным у Берендея заковыка выходит. Они ж с полгода назад Аглашу за воеводу Чудного Острова сплавили и все сундуки до донышка опустошили, чтоб дочурку честь по чести в мужеву семью передать. А тут – опять вынь да положь! И времени средства собрать нету. Ихнее царство ж на доходах от овощей и фруктов держится, да вино молодое купцы хорошо берут. Но это только летом, как погоды сухие устоятся, а то ведь у нас какие дороги: через реку да промеж болот. Так что, надо будет нам соседушке помочь.
- Это дело доброе, - Елотя подлила Вере ещё травяного отвару и убрала от батюшки вазочку с мёдом на другой край стола. – Берендей в долгу не останется.
«И нам связи с другими царствами налаживать нужно. Я для Аглаи переводной амулет заговоривал. На 12 языков! Очень он там ко двору пришёлся и мне ещё три заказа пришли оттуда. А Емельяна кружевов сколько для свадебного наряда намастерила! Отец твой два древних портала во дворце наладил – это дороже золота стоит. Зато и нам теперь всегда с оказией гостинцы передают: ткани на Чудном Острове знатные делают, рыба там разнообразная водится и молоко вкуснейшее!»
- Кружав у меня и для Леси сполна хватит. Узор с лебедями для свадьбы в самый раз!
Вера расслабленно пригубила чаю и с умилением вспомнила, как такие же уютные посиделки устраивались дома, в селе. С ароматным чаем, домашней вкуснейшей выпечкой и всякими сладостями своего приготовления: вареньями, пастилой и даже самодельным яблочным мармеладом. Голова немного кружилась, а во всём теле чувствовалась приятная тёплая тяжесть.
- Кроме орехов, я могу ещё семян всяких интересных растений отсыпать. Вот например, физалис – и выглядит чудно, и сорта есть сладкие – для варенья и овощные – для маринадов и икры. Если Дикая Чаща с соседями урожаем торгует, так может и на такую диковинку найдутся ценители. Бабушка у меня уж очень варенье из земляничного физалиса любит. Мы его по 3-4 грядки каждый год сажали.
- Можно-можно, - мелко закивал головой отец. – Вождь там мужик хваткий, сможет к своей выгоде такую растюшку обернуть. А варенье и я попробовать бы рад. А как, кстати, твою бабушку зовут, а то неудобно – родня всё же, а я не в курсе.
- Так она меня Варварой в честь себя и назвала, - Вера потёрла кулаком слипающиеся глаза и, отодвинув опустевшую тарелку, опустила внезапно потяжелевшую голову на стол. – И фамилию, когда мне документы стали делать перед школой, сама придумала – Белогорова. Варвара Белогорова.
Стены кухни как будто придвинулись ближе и Вера, сквозь наплывающий сон, слышала тихий взволнованный шепот Елоти и умиртворяюще журчащий голос отца:
- Отдохни, родная. Всё хорошо будет. Всё наладится. Сейчас я со всеми помощниками да благодетелями разберуся и мы поговорим.
Сны Вере снились яркие да медовые. Видилось родимое село, привычные дома на своей улочке, заросший малиной брошенный участок по соседству. Разноцветные бабочки дельфиниума парили среди его изящной листвы, истошно вопили лягушки на реке, солнце ласково плыло среди редких облаков на фоне иссиня голубого неба. Бабушка соорудила Вере качели на ветке старой мощной яблони и она, раскачиваясь, ела жёлтую черешню из газетного кулёчка и любовалась на плывущие по небу самолёты, оставлявшие за собой белый красивый след. Рыжик, пушистый котяра с белоснежной грудкой и ярким рыже-полосатым окрасом, устроился в тени смородины и бросал не нёё редкие предвкушающие взоры. Бабушка подкармливать соседских зверей отказывалась наотрез, а Вера всегда улучшала момент, чтобы подкинуть им лакомый кусочек. Вот и сейчас, из дома шёл густой запах жарящейся рыбки и Рыжик, вполне обоснованно рассчитывающий на получение законной доли, в ожидании обеда вальяжно намывал свои роскошные меха. Мимо прошла Пеструшка, ведущая за собой дюжину подросших цыплят, и в гуще разросшегося куста барбариса звонко чирикала стайка неугомонных воробьёв. Полуденный зной ещё только-только начал накрывать двор своим тягучим медленным теплом и стрекозы красными и синими росчерками мелькали над бочкой с дождевой водой. Вера счастливо вздохнула и спрыгнула с качелей, чтобы зарыть на проращивание на дальней грядке косточки – черешни у них в саду ещё не росло.
- Вар-ва-ра! – певучий бабушкин голос звучал встревожено. – Где ты? Варвара, я тебя ищу!
Вера начала озираться, но так и не поняла, откуда раздался зов.
- Ба, я здесь! – тихий писк удивил и заставил недоумённо нахмуриться. Она ведь не простужена? На речку давно не выбирались, да и мороженое с Сашкой ели дня три назад. Какое мороженное, Сашка же в Москву уехал сразу после школы. От него и вестей уже лет пять не было.
- Вар-ва-ра! Вар-ва-ра! Отзовись скорее!
Рыжик недовольно покрутил головой и вернулся к вылизыванию передней лапы. Рыжик… Оладушек! У неё же уже давно живёт Оладушек, а Рыжик приходил столоваться в детстве. А потом его хозяева, Бахмурины, переехали в Подмосковье и забрали этого мехового негодяя с собой.
- ВАР-ВА-РА! – крик ударил по нервам и она постаралась как можно громче отозваться:
- Ба, я здесь! Под черешней! Я не вижу тебя! – она уже хотела оббежать дом вокруг, как почувствовала крепкую хватку на своём локте. С облегчённым вздохом развернувшись, она с удивлением уставилась на бабушку. Та всегда любила носить летом лёгкие ситцевые юбки до пят и рубашки от домотканой отбеленной ткани с вышивкой, а сейчас на ней было тёмно-коричневое закрытое платье из тяжёлой материи, а вместо привычного белого платка на голове был надет резной деревянный обруч. Из-под него змеились толстые седые косы. Бабушка крепко взяла Веру за обе руки и, неотрывно глядя в глаза, произнесла:
- Сосредоточься, Варенька. Это очень важно. Скажи мне: где ты находишься и кто рядом с тобой.
Вера недоумённо огляделась вокруг, но, не смотря на то, что окружающий вид будил в ней самые приятные чувства, проснулось чувство какой-то неправильности.
- Варя, вспомни, где ты. Кто тебя увёл из дому? – бабушка больно сжала её пальцы и мысли в голове заполошно заметались. Вспоминалась работа в школе, какие-то совершенно глупые моменты, потом на грудь навалилась тяжесть и Вера, кое-как собравшись, пробормотала:
- Было плохо, а потом меня отец забрал.
- Вода! Когда плохо, ты должна черпать воду из малого колодца, ты же помнишь это!
- Да не помогало уже, - вздохнула Вера и попыталась присесть на землю, стремительно теряя силы.
- Варенька, внученька, скажи мне где ты! Кто твой отец? Посмотри на меня, кровиночка! Я тебя отыщу, только намёк мне дай!
Хотелось глупо захихикать, ведь она не знала как называется место, где она находилась.
- В замке, - удалось с трудом вымолвить и Вера поразилась невыразительной слабости своего голоса.
- Имя! Как твоего отца зовут? Варвара, соберись! – бабушка беспокойно дёргала за руки, но Вере вдруг стало всё равно и она обессилено прилегла на нагретую солнцем траву.
- Кощей, - удалось прошептать или это только ей почудилось?
Вера сладко потянулась и, с удовольствием посучив ногами в любимых пуховых носочках, ещё плотнее завернулась в одеяло. Сонная дрёма всё не отпускала из своих ласковых объятий и она уткнулась носом в подушку, вдыхая приятный запах свежести и лета. Мысли плавно перетекли на то, что надо собрать новую порцию трав для саше и разложить в шкафах и между стопками белья. Мелисса, чабрец, мята…Пожалуй, и немного лимонного базилика. Мандариновые корочки для этих целей заботливо собраны и высушены ещё с зимы. И надо обязательно нарезать пионов и поставить их в ту вазу из синего стекла, что подарили на тридцатилетие. Солнечный луч коснулся лица и Вера нехотя прикрыла глаза ладонью.
Выныривать из расслабленной тёплой кроватной неги отчаянно не хотелось, но пора ведь и о козах позаботиться, выгнать их на полянку под старым дубом, пока ещё сохранилась утренняя прохлада и не придётся проделывать всю дорогу под жгучими лучами по-летнему беспощадного солнца. Она повернулась на бок, добирая последние, самые сладкие минуты полудрёмы и потянула на себя одеяло… Тяжёлое зимнее одеяло из настоящей ваты, купленное бабушкой в сельпо ещё лет тридцать назад. Вера недоумённо осмотрелась. И пряное июльское солнце, и старый дом медленно растаяли под напором реальности.
Возле кровати стоял хлипенький столик из тонких плохо ошкуренных жёрдочек, на котором примостились несколько пузырьков и небольшая тарелочка, где курился тонкой струйкой синий камешек, похожий на пирамидку. Пахло довольно приятно, хоть и очень сильно. На кресле возле окна обнаружился придремавший батюшка, державший на коленях потрёпанную книгу.
Стоило Вере спустить ноги с кровати, как он пробормотал:
- Я не сплю, не сплю. Ты пока не вставай, мне твоё состояние здоровья проверить надобно. Сейчас я кое-какую мыслишку дотумкаю и займусь.
Она послушно улеглась обратно и затихла. Мысли вернулись к старому деревенскому дому. Там бы она уже решала, что готовить на завтрак, а под боком горячим клубком свернулся бы кот.
- Ну чего ты носом туда-сюда шмыгаешь, задумку мне никак ухватить не даёшь! Что опять стряслось то?
- Оладушка ж мы не взя-я-я-ли-и!
- Чего? А ну-ка, погляди мне в глаза. Да не реви! Вон, на кухню сейчас пойдём, хоть блинов, хоть оладушков напечём сколько твоей душеньке угодно! Но лучше бы, конечно, пирожков с капустою – уж очень они у тебя ладные выходят!
- Это кот мой. Оладушек. Мы, когда приходили, его дома не было. Я ж его звала, звала…
- Ой, ну хватит хмарь да сырость тут разводить! Слышишь, Варвара! Прекращай эту свою агитацию! Думаю я в эту сторону, тем более, что отцу какава энта ваша страсть как понравилась, он уже всю банку твою с молоком выхлебал и теперь всё намеки мне строит. А Елотя нитей для кружевов требует! Они у вас тонкие да цветов большой выбор. А тут ещё ты со своим котом мне руки выкручиваешь! Наладю я портал, сходим на днях. Если б меня не отвлекали все, кто во что горазд, может уже и готово было б!
Вера тихо вздохнула, на сердце всё же стало немного спокойнее: Оладушек – кот взрослый и опытный, не пропадёт. Она заглянувшим во двор котикам всегда угощение давала, да и соседи все добрые и не жадные. А если удастся ещё раз в Меловое сходить, то и в магазин заглянуть можно будет: Елотю с дедом порадовать, и к Петровне – козлика молодого прикупить для своих дамочек. А у Прониных за сараем мешки с баночками от детского питания и прочей стеклянной тарой стоят – они ж многодетные. И только рады будут избавиться от мусора.
- У меня на карте деньги лежат. Зарплата моя школьная. Ну, там немного, конечно. Но на какао и всякое рукодельное точно хватит. А ещё козлика и крольчат можно взять.
Отец горько скривился и накапал из всех трёх пузырьков по несколько капель в стакан с водой.
- Вот с твоих кроликов то всё и началось! На-ка вот выпей, силы вернуть надо.
Послушно проглотив чуть горьковатое питьё, Вера выжидательно уставилась на отца.
- Папенька мой, человек, безусловно, высокой степени адекватности, что редкость по нынешним временам. Но и у него бывают периоды потемнения. Оно то всё из благих побуждений завсегда начинается, а вот заканчивается … Плохо заканчивается! Чуть до трагедии не дошло! – видя, как он разволновался, Вера встала и вытащила из комода серые с белыми полосками носки.
- Надень, пожалуйста. Я иногда вязала на продажу. Из кроличьего пуха. Надо и Емельяне Тимофеевне, и дедушке передать – у меня как раз три пары осталось. Бабушка всегда говорит, что когда ноги в тепле, так и голова лучше работает.
Отец, довольно крякнув, натянул толстые мягкие носки и расслабленно вытянул ноги. Потом он достал маленькую деревянную фляжку из нагрудного кармана и выпил пару глотков. По комнате поплыл тяжёлый горький запах.
- Как я уже тебе рассказывал, у Кащеев дети родятся редко и только парами. Вот и у батюшки моего разлюбезного есть брат-близнец. Феодаг Лучезарный. Однажды ему по нелепой случайности удалось изобрести простенький фокус: если залить порцию масла в зачарованную лампу, то она будет гореть много лет и масло в ней убывать не будет. И за этот дешёвенький трюк ему дали такое пафосное прозвище! Ну и возомнил себя дядюшка сразу самым великим артефактором! Уж я ему сколько раз самомнение то обламывал в научных диспутах, а воз и ныне там! Варвара, у тебя конфектов тех, в зелёных блескучках, не осталось? А то у меня от успокаивающего сбора уже желудок сводит!
После краткого сеанса шоколадотерапии, отец продолжил:
- Феодаг этот в Ястребиной Гати обитает. За те чары ему царскую дочку на руки спихнули, ну и живут они при дворце. Дядюшка любит всякую живность расчудесную разводить, но недавно неприятный казус вышел: его дрессированная огненная птица во время торжественного приёма на лысину послу уважаемой страны нагадила. И вот, чтобы восстановить пошатнувшийся авторитет своего братца, мой отец у тебя пуховых кроликов и выпросил. Зверь милый, в ихних местах не водится, польза от него немалая, а тётушка моя в рукоделиях хуже Елоти – за новый рисунок или красивые нити убить готова! Но и мастерица она знатная, так что прибыль от твоих зайчиков там серьёзная намечается. Но дядюшка ж не мог не отдариться в ответ! Как узнал, что у тебя память запечатана, да и я много упомнить не могу, всучил разоткровенничавшемуся отцу артефактик собственного изготовления! И подговорил его, вот ведь злыдня плюгавая, для улучшения эффекту, нас в известность не ставить, а из-под тишка всё провернуть! А я ж о той подлости не разумея, ещё и зельица тебе в чай накапал, чтоб память чуть приоткрыть. Да хорошо ведь, что слабенького! Сильного не успел, Елотя меня вовремя углядела за этим делом и полотенцем отстегала, а я ведь ещё на неё и обиделся! А ведь если б удалось, то и неизвестно, как бы всё закончилось!
Вера прислушалась к себе, но самочувствие было на редкость хорошим и даже настроение поднялось после известия, что будет возможность забрать Оладушка. Она погладила отца по руке и, пытаясь разогнать его хмурую нахохленность, мягко сказала:
- Я в порядке. Вчера голова немного заболела, но сейчас всё прошло. И выспалась отлично. А какие мне красивые и яркие сны снились! А тебе удалось что-то вспомнить?
- Ну, - отец нехотя скосил глаза на лежавшую на коленях книгу, - не то чтобы. Но я вот лабораторный журнал догадался найти. Я ж когда начал искать избавление от проклятия, первым делом стал все эксперименты в журнал заносить. Порядок в науке – первое дело! И вот последняя запись: на моё объявление в журнале «Весёлый Чародей» пришло ответное письмо. Вот и отметка о получении, и черновик ответа с назначением места встречи. А я об этом ни сном, ни духом! Будто и не я писал!
- Уши – это ерунда! – батюшка полил пышку вареньем, потом добавил чуток медку и сверху положил кружок солёного огурчика. – Уши за волосами спрятать можно или там платок нарядный надеть. А вот то, что девка она неглупая да работящая – это жениху большая польза! Но с приданным у Берендея заковыка выходит. Они ж с полгода назад Аглашу за воеводу Чудного Острова сплавили и все сундуки до донышка опустошили, чтоб дочурку честь по чести в мужеву семью передать. А тут – опять вынь да положь! И времени средства собрать нету. Ихнее царство ж на доходах от овощей и фруктов держится, да вино молодое купцы хорошо берут. Но это только летом, как погоды сухие устоятся, а то ведь у нас какие дороги: через реку да промеж болот. Так что, надо будет нам соседушке помочь.
- Это дело доброе, - Елотя подлила Вере ещё травяного отвару и убрала от батюшки вазочку с мёдом на другой край стола. – Берендей в долгу не останется.
«И нам связи с другими царствами налаживать нужно. Я для Аглаи переводной амулет заговоривал. На 12 языков! Очень он там ко двору пришёлся и мне ещё три заказа пришли оттуда. А Емельяна кружевов сколько для свадебного наряда намастерила! Отец твой два древних портала во дворце наладил – это дороже золота стоит. Зато и нам теперь всегда с оказией гостинцы передают: ткани на Чудном Острове знатные делают, рыба там разнообразная водится и молоко вкуснейшее!»
- Кружав у меня и для Леси сполна хватит. Узор с лебедями для свадьбы в самый раз!
Вера расслабленно пригубила чаю и с умилением вспомнила, как такие же уютные посиделки устраивались дома, в селе. С ароматным чаем, домашней вкуснейшей выпечкой и всякими сладостями своего приготовления: вареньями, пастилой и даже самодельным яблочным мармеладом. Голова немного кружилась, а во всём теле чувствовалась приятная тёплая тяжесть.
- Кроме орехов, я могу ещё семян всяких интересных растений отсыпать. Вот например, физалис – и выглядит чудно, и сорта есть сладкие – для варенья и овощные – для маринадов и икры. Если Дикая Чаща с соседями урожаем торгует, так может и на такую диковинку найдутся ценители. Бабушка у меня уж очень варенье из земляничного физалиса любит. Мы его по 3-4 грядки каждый год сажали.
- Можно-можно, - мелко закивал головой отец. – Вождь там мужик хваткий, сможет к своей выгоде такую растюшку обернуть. А варенье и я попробовать бы рад. А как, кстати, твою бабушку зовут, а то неудобно – родня всё же, а я не в курсе.
- Так она меня Варварой в честь себя и назвала, - Вера потёрла кулаком слипающиеся глаза и, отодвинув опустевшую тарелку, опустила внезапно потяжелевшую голову на стол. – И фамилию, когда мне документы стали делать перед школой, сама придумала – Белогорова. Варвара Белогорова.
Стены кухни как будто придвинулись ближе и Вера, сквозь наплывающий сон, слышала тихий взволнованный шепот Елоти и умиртворяюще журчащий голос отца:
- Отдохни, родная. Всё хорошо будет. Всё наладится. Сейчас я со всеми помощниками да благодетелями разберуся и мы поговорим.
Сны Вере снились яркие да медовые. Видилось родимое село, привычные дома на своей улочке, заросший малиной брошенный участок по соседству. Разноцветные бабочки дельфиниума парили среди его изящной листвы, истошно вопили лягушки на реке, солнце ласково плыло среди редких облаков на фоне иссиня голубого неба. Бабушка соорудила Вере качели на ветке старой мощной яблони и она, раскачиваясь, ела жёлтую черешню из газетного кулёчка и любовалась на плывущие по небу самолёты, оставлявшие за собой белый красивый след. Рыжик, пушистый котяра с белоснежной грудкой и ярким рыже-полосатым окрасом, устроился в тени смородины и бросал не нёё редкие предвкушающие взоры. Бабушка подкармливать соседских зверей отказывалась наотрез, а Вера всегда улучшала момент, чтобы подкинуть им лакомый кусочек. Вот и сейчас, из дома шёл густой запах жарящейся рыбки и Рыжик, вполне обоснованно рассчитывающий на получение законной доли, в ожидании обеда вальяжно намывал свои роскошные меха. Мимо прошла Пеструшка, ведущая за собой дюжину подросших цыплят, и в гуще разросшегося куста барбариса звонко чирикала стайка неугомонных воробьёв. Полуденный зной ещё только-только начал накрывать двор своим тягучим медленным теплом и стрекозы красными и синими росчерками мелькали над бочкой с дождевой водой. Вера счастливо вздохнула и спрыгнула с качелей, чтобы зарыть на проращивание на дальней грядке косточки – черешни у них в саду ещё не росло.
- Вар-ва-ра! – певучий бабушкин голос звучал встревожено. – Где ты? Варвара, я тебя ищу!
Вера начала озираться, но так и не поняла, откуда раздался зов.
- Ба, я здесь! – тихий писк удивил и заставил недоумённо нахмуриться. Она ведь не простужена? На речку давно не выбирались, да и мороженое с Сашкой ели дня три назад. Какое мороженное, Сашка же в Москву уехал сразу после школы. От него и вестей уже лет пять не было.
- Вар-ва-ра! Вар-ва-ра! Отзовись скорее!
Рыжик недовольно покрутил головой и вернулся к вылизыванию передней лапы. Рыжик… Оладушек! У неё же уже давно живёт Оладушек, а Рыжик приходил столоваться в детстве. А потом его хозяева, Бахмурины, переехали в Подмосковье и забрали этого мехового негодяя с собой.
- ВАР-ВА-РА! – крик ударил по нервам и она постаралась как можно громче отозваться:
- Ба, я здесь! Под черешней! Я не вижу тебя! – она уже хотела оббежать дом вокруг, как почувствовала крепкую хватку на своём локте. С облегчённым вздохом развернувшись, она с удивлением уставилась на бабушку. Та всегда любила носить летом лёгкие ситцевые юбки до пят и рубашки от домотканой отбеленной ткани с вышивкой, а сейчас на ней было тёмно-коричневое закрытое платье из тяжёлой материи, а вместо привычного белого платка на голове был надет резной деревянный обруч. Из-под него змеились толстые седые косы. Бабушка крепко взяла Веру за обе руки и, неотрывно глядя в глаза, произнесла:
- Сосредоточься, Варенька. Это очень важно. Скажи мне: где ты находишься и кто рядом с тобой.
Вера недоумённо огляделась вокруг, но, не смотря на то, что окружающий вид будил в ней самые приятные чувства, проснулось чувство какой-то неправильности.
- Варя, вспомни, где ты. Кто тебя увёл из дому? – бабушка больно сжала её пальцы и мысли в голове заполошно заметались. Вспоминалась работа в школе, какие-то совершенно глупые моменты, потом на грудь навалилась тяжесть и Вера, кое-как собравшись, пробормотала:
- Было плохо, а потом меня отец забрал.
- Вода! Когда плохо, ты должна черпать воду из малого колодца, ты же помнишь это!
- Да не помогало уже, - вздохнула Вера и попыталась присесть на землю, стремительно теряя силы.
- Варенька, внученька, скажи мне где ты! Кто твой отец? Посмотри на меня, кровиночка! Я тебя отыщу, только намёк мне дай!
Хотелось глупо захихикать, ведь она не знала как называется место, где она находилась.
- В замке, - удалось с трудом вымолвить и Вера поразилась невыразительной слабости своего голоса.
- Имя! Как твоего отца зовут? Варвара, соберись! – бабушка беспокойно дёргала за руки, но Вере вдруг стало всё равно и она обессилено прилегла на нагретую солнцем траву.
- Кощей, - удалось прошептать или это только ей почудилось?
Прода от 26.05.2023, 23:26
Глава 10. Благие намерения
Вера сладко потянулась и, с удовольствием посучив ногами в любимых пуховых носочках, ещё плотнее завернулась в одеяло. Сонная дрёма всё не отпускала из своих ласковых объятий и она уткнулась носом в подушку, вдыхая приятный запах свежести и лета. Мысли плавно перетекли на то, что надо собрать новую порцию трав для саше и разложить в шкафах и между стопками белья. Мелисса, чабрец, мята…Пожалуй, и немного лимонного базилика. Мандариновые корочки для этих целей заботливо собраны и высушены ещё с зимы. И надо обязательно нарезать пионов и поставить их в ту вазу из синего стекла, что подарили на тридцатилетие. Солнечный луч коснулся лица и Вера нехотя прикрыла глаза ладонью.
Выныривать из расслабленной тёплой кроватной неги отчаянно не хотелось, но пора ведь и о козах позаботиться, выгнать их на полянку под старым дубом, пока ещё сохранилась утренняя прохлада и не придётся проделывать всю дорогу под жгучими лучами по-летнему беспощадного солнца. Она повернулась на бок, добирая последние, самые сладкие минуты полудрёмы и потянула на себя одеяло… Тяжёлое зимнее одеяло из настоящей ваты, купленное бабушкой в сельпо ещё лет тридцать назад. Вера недоумённо осмотрелась. И пряное июльское солнце, и старый дом медленно растаяли под напором реальности.
Возле кровати стоял хлипенький столик из тонких плохо ошкуренных жёрдочек, на котором примостились несколько пузырьков и небольшая тарелочка, где курился тонкой струйкой синий камешек, похожий на пирамидку. Пахло довольно приятно, хоть и очень сильно. На кресле возле окна обнаружился придремавший батюшка, державший на коленях потрёпанную книгу.
Стоило Вере спустить ноги с кровати, как он пробормотал:
- Я не сплю, не сплю. Ты пока не вставай, мне твоё состояние здоровья проверить надобно. Сейчас я кое-какую мыслишку дотумкаю и займусь.
Она послушно улеглась обратно и затихла. Мысли вернулись к старому деревенскому дому. Там бы она уже решала, что готовить на завтрак, а под боком горячим клубком свернулся бы кот.
- Ну чего ты носом туда-сюда шмыгаешь, задумку мне никак ухватить не даёшь! Что опять стряслось то?
- Оладушка ж мы не взя-я-я-ли-и!
- Чего? А ну-ка, погляди мне в глаза. Да не реви! Вон, на кухню сейчас пойдём, хоть блинов, хоть оладушков напечём сколько твоей душеньке угодно! Но лучше бы, конечно, пирожков с капустою – уж очень они у тебя ладные выходят!
- Это кот мой. Оладушек. Мы, когда приходили, его дома не было. Я ж его звала, звала…
- Ой, ну хватит хмарь да сырость тут разводить! Слышишь, Варвара! Прекращай эту свою агитацию! Думаю я в эту сторону, тем более, что отцу какава энта ваша страсть как понравилась, он уже всю банку твою с молоком выхлебал и теперь всё намеки мне строит. А Елотя нитей для кружевов требует! Они у вас тонкие да цветов большой выбор. А тут ещё ты со своим котом мне руки выкручиваешь! Наладю я портал, сходим на днях. Если б меня не отвлекали все, кто во что горазд, может уже и готово было б!
Вера тихо вздохнула, на сердце всё же стало немного спокойнее: Оладушек – кот взрослый и опытный, не пропадёт. Она заглянувшим во двор котикам всегда угощение давала, да и соседи все добрые и не жадные. А если удастся ещё раз в Меловое сходить, то и в магазин заглянуть можно будет: Елотю с дедом порадовать, и к Петровне – козлика молодого прикупить для своих дамочек. А у Прониных за сараем мешки с баночками от детского питания и прочей стеклянной тарой стоят – они ж многодетные. И только рады будут избавиться от мусора.
- У меня на карте деньги лежат. Зарплата моя школьная. Ну, там немного, конечно. Но на какао и всякое рукодельное точно хватит. А ещё козлика и крольчат можно взять.
Отец горько скривился и накапал из всех трёх пузырьков по несколько капель в стакан с водой.
- Вот с твоих кроликов то всё и началось! На-ка вот выпей, силы вернуть надо.
Послушно проглотив чуть горьковатое питьё, Вера выжидательно уставилась на отца.
- Папенька мой, человек, безусловно, высокой степени адекватности, что редкость по нынешним временам. Но и у него бывают периоды потемнения. Оно то всё из благих побуждений завсегда начинается, а вот заканчивается … Плохо заканчивается! Чуть до трагедии не дошло! – видя, как он разволновался, Вера встала и вытащила из комода серые с белыми полосками носки.
- Надень, пожалуйста. Я иногда вязала на продажу. Из кроличьего пуха. Надо и Емельяне Тимофеевне, и дедушке передать – у меня как раз три пары осталось. Бабушка всегда говорит, что когда ноги в тепле, так и голова лучше работает.
Отец, довольно крякнув, натянул толстые мягкие носки и расслабленно вытянул ноги. Потом он достал маленькую деревянную фляжку из нагрудного кармана и выпил пару глотков. По комнате поплыл тяжёлый горький запах.
- Как я уже тебе рассказывал, у Кащеев дети родятся редко и только парами. Вот и у батюшки моего разлюбезного есть брат-близнец. Феодаг Лучезарный. Однажды ему по нелепой случайности удалось изобрести простенький фокус: если залить порцию масла в зачарованную лампу, то она будет гореть много лет и масло в ней убывать не будет. И за этот дешёвенький трюк ему дали такое пафосное прозвище! Ну и возомнил себя дядюшка сразу самым великим артефактором! Уж я ему сколько раз самомнение то обламывал в научных диспутах, а воз и ныне там! Варвара, у тебя конфектов тех, в зелёных блескучках, не осталось? А то у меня от успокаивающего сбора уже желудок сводит!
После краткого сеанса шоколадотерапии, отец продолжил:
- Феодаг этот в Ястребиной Гати обитает. За те чары ему царскую дочку на руки спихнули, ну и живут они при дворце. Дядюшка любит всякую живность расчудесную разводить, но недавно неприятный казус вышел: его дрессированная огненная птица во время торжественного приёма на лысину послу уважаемой страны нагадила. И вот, чтобы восстановить пошатнувшийся авторитет своего братца, мой отец у тебя пуховых кроликов и выпросил. Зверь милый, в ихних местах не водится, польза от него немалая, а тётушка моя в рукоделиях хуже Елоти – за новый рисунок или красивые нити убить готова! Но и мастерица она знатная, так что прибыль от твоих зайчиков там серьёзная намечается. Но дядюшка ж не мог не отдариться в ответ! Как узнал, что у тебя память запечатана, да и я много упомнить не могу, всучил разоткровенничавшемуся отцу артефактик собственного изготовления! И подговорил его, вот ведь злыдня плюгавая, для улучшения эффекту, нас в известность не ставить, а из-под тишка всё провернуть! А я ж о той подлости не разумея, ещё и зельица тебе в чай накапал, чтоб память чуть приоткрыть. Да хорошо ведь, что слабенького! Сильного не успел, Елотя меня вовремя углядела за этим делом и полотенцем отстегала, а я ведь ещё на неё и обиделся! А ведь если б удалось, то и неизвестно, как бы всё закончилось!
Вера прислушалась к себе, но самочувствие было на редкость хорошим и даже настроение поднялось после известия, что будет возможность забрать Оладушка. Она погладила отца по руке и, пытаясь разогнать его хмурую нахохленность, мягко сказала:
- Я в порядке. Вчера голова немного заболела, но сейчас всё прошло. И выспалась отлично. А какие мне красивые и яркие сны снились! А тебе удалось что-то вспомнить?
- Ну, - отец нехотя скосил глаза на лежавшую на коленях книгу, - не то чтобы. Но я вот лабораторный журнал догадался найти. Я ж когда начал искать избавление от проклятия, первым делом стал все эксперименты в журнал заносить. Порядок в науке – первое дело! И вот последняя запись: на моё объявление в журнале «Весёлый Чародей» пришло ответное письмо. Вот и отметка о получении, и черновик ответа с назначением места встречи. А я об этом ни сном, ни духом! Будто и не я писал!
