Минуты её молчания перед ответом показались ему мучительной вечностью. И как он облегчённо вздохнул, прячась в кронах дерева, на котором находился, когда она не согласилась сразу, прося время на раздумье. Хотя это показалось Учихе странным. Не каждый день шиноби ранга джонин предлагает девушке из гражданских встречаться. Другая бы на её месте не думала ни секунды. Может быть, его ситуация не так уж плачевна, подумал он и снова обратил свой взор к заездам.
Решив, что достаточно тренировалась, Акина вознамерилась покинуть спортзал. Больные руки плохо слушались, и она с ужасом думала, как будет играть завтра. Закрыв помещение на замок и освещая себе путь заранее взятым фонарем, она направилась было по тропинке, ведущей к выходу на главную дорогу квартала. Но, не сделав и пару шагов, девушка остановилась. Свет фонаря выхватил из полумрака лежащие поперек тропинки ноги, вернее, ступни, обутые в высокие полуботинки, характерную для шиноби обувь. Свет переместился по длинным ногам, торсу, груди и скрещенным на ней рукам.
«Итачи», — удивилась Акина, узнав его и недоумевая, что тот здесь делал в такое позднее время.
По закрытым глазам и ровному дыханию она поняла, что парень спал, полулёжа прислонившись к стене спортзала недалеко от двери. Девушка подошла к нему и опустилась рядом. Она протянула к нему руку, чтобы разбудить, но остановилась, испугавшись его реакции.
«Этого только не хватало», — печально вздохнула она, сознавая, что это становится проблемой. Девушка окинула взглядом его стройную фигуру. Её симметричные пропорции не могла скрыть даже одежда. Рост чуть выше среднего, а длине его ног могла позавидовать любая фотомодель. Акина тяжело вздохнула, мысленно возвращаясь к проблеме, которую надо было решать. Разбудить спящего, да ещё так, чтобы он спросонья не удавил тебя. На ум неожиданно пришел эпизод из прочитанной сказки.
«Как там спящую красавицу будили...» — подумала она, представив парня, лежащего в ложе из цветов с букетом на груди, и себя в мужской средневековой одежде с плащом и мечом на перевязи. Девушка с ужасом представила, как целует спящего красавца.
«А вот хрен тебе... не дождешься», — решительно подумала она, отчего-то покраснев.
Акина вспомнила подобный эпизод, только с ней в главной роли, и ехидная улыбка заиграла на её губах. Занятая противоречивыми мыслями, она не заметила, что Итачи давно следил за ней из-под опущенных ресниц.
«Вот оно, время мести», — решила Тибо и тихо сорвала узенькую травинку и медленно провела ей по вееру его длинных ресниц. Парень поморщился. Она повторила свои действия, на этот раз проведя по бровям, но Учиха отмахнулся от неё, как от назойливого насекомого. Девушка продолжала водить травинкой по лицу, шее, ключице, но парень даже и не пошевелился.
«Вот блин», — с досадой подумала она и, оглядевшись, увидела ползущего по высокой траве небольшого жука, улыбнулась и, взяв насекомое за лапку, поднесла его к открытому вороту одежды парня. Насекомое протестующе махало лапками в воздухе, пытаясь освободиться.
«Ну, если и это его не разбудит... Придется ловить лягушку», — подумала она не без злорадства. Но, не успев опомниться, девушка оказалась распластанной на земле в тисках сильных рук, чувствуя на себе тяжесть его тела.
— И что же ты хотела сделать? — тихо спросил он.
— Я... ни... ничего, — заикаясь, ответила девушка, заметно побледнев.
— Маленькая проказница, — улыбаясь, тихо, чуть насмешливым тоном произнес Итачи.
— Я не хотела ничего плохого, — уверяла его она, пытаясь освободиться из его сильных рук.
— Маленькая проказница должна быть наказана, — прошептал он, и в следующий миг его глаза загорелись багрянцем, и она отчётливо увидела в них рисунок из трёх томоэ(3). Девушка замерла в оцепенении. Он наклонился к её лицу и провёл кончиком языка по её губам. Акина слегка вздрогнула. Парень не стал больше сдерживаться и страстно прильнул к её губам, требовательно заставляя её приоткрыть свои, желая нежно наказать её. Его язык, ворвавшись внутрь, жадно скользил по её язычку, вызывая волну наслаждения снова и снова. Как же это было возбуждающе приятно. Активированный шаринган обострял все ощущения в сотни раз. Его рука скользнула под её футболку, ощутив кончиками пальцев нежность её бархатной кожи. Проносящиеся вихрем противоречивые ощущения пугали девушку: наслаждение, страсть, тревога и страх. Страх того, что она в конце концов перестанет сопротивляться. Акина вцепилась в его одежду, пытаясь оторвать его от себя, почувствовав, как его бёдра плотнее прижались к её бёдрам. Сколько продолжалось это противостояние с ним и с собой, она не знала, потеряв счёт времени. Вскоре Итачи нехотя отстранился от неё.
— Итачи, хватит! Отпусти! — потребовала она, тяжело дыша.
Он провел пальцами по овалу ее лица, губам, остановившись на подбородке.
— Я знаю только один способ заставить девушку замолчать... Очень приятный способ. Хочешь, чтобы я опять к нему прибегнул? — с ласковой угрозой в голосе произнес он, снова наклоняясь к ней, однако девушка успела отвернуться, и его губы скользнули по её лицу.
— Ну раз ты этого хочешь, — прошептал он жарким шёпотом, и в следующий миг она почувствовала, как его губы сомкнулись на мочке её уха, и горячий влажный язык стал ласкать её.
— Отпусти, скотина, сволочь, гад! — девушка отчаянно пыталась выбраться из-под него, молотя по его плечам кулачками.
В конце концов, он отстранился от нее, с легкой усмешкой посмотрев на ее пунцовое лицо, которое не скрывала даже окружающая их темнота. Но, увидев влажный блеск на ее глазах от выступившей влаги, парень насторожился.
— Дурочка, ну что ты так испугалась? — нежно произнес он, пытаясь ее коснуться, но она ударила его по руке, не дав ему этого сделать.
— Отстань от меня! — потребовала она, больше не сдерживая рыданий. Итачи поднялся, давая ей возможность встать с земли.
— Я ненавижу тебя! — крикнула она и бросилась бежать прочь по тропинке.
Он некоторое время ещё сидел на земле, пытаясь унять бешеное сердцебиение и учащённое дыхание. Её последние слова, в искренности которых Итачи не сомневался, больно резанули по сердцу. Пытаясь обратить всё в шутку, он сделал только хуже. Однако его бросило в жар, когда он вспомнил о тех ощущениях, которые испытывал, когда целовал её и касался её тела. Глубоко вздохнув, стараясь усмирить разгорячённые чувства, он поднялся с земли и пошёл по направлению к дому.
Акина вбежала в дом и стремительно поднялась по лестнице на второй этаж, не обратив внимания на сидящего в гостиной брата. Тот проводил её внимательным взглядом. Через несколько минут в дом вошёл Итачи и еле увернулся от стремительного удара ногой с разворота, в следующее мгновение зафиксировав летящий в его лицо кулак, встретившись взглядом с ярко-изумрудными глазами, пылающими гневом.
— Хару, — только и успел произнести Учиха.
— Я предупреждал, — холодно отозвался тот.
— Ты не так всё понял, — пытался говорить с ним Итачи.
— Тогда ответь мне непонятливому, почему почти каждый ваш с сестрой разговор оканчивается ссорой, а сейчас ты её ещё и до слёз довёл, — не унимался парень.
— Она просто не так понимает мои слова и действия. Я ей не враг, — уверял его Итачи.
Хлесткий удар снова угодил в блок Учихи. Итачи попробовал провести захват, но Ясухару предугадал это и вовремя ушел от него.
«Так мы весь дом перебудим», — подумал Итачи, отходя вглубь комнаты, позволяя себе только защищаться, давая возможность Хару выпустить пар. Наконец Итачи провел удачную подсечку и, схватив его за шею, пригвоздил к полу, придавив собственным телом. Ярость придавала Хару сил, но мешала концентрировать внимание на действиях противника, чем и воспользовался Итачи.
— Не проще ли тогда исключить все слова и действия и просто оставить её в покое, — продолжал диалог Хару, пытаясь выбраться из захвата.
— Я не хотел ничего плохого, поверь мне, — пытался утихомирить его Итачи.
— Оставь её в покое, — требовательным тоном повторил Хару.
Итачи задержал на нём взгляд и чуть ослабил хватку, почувствовав, что парень начинает успокаиваться. Но, освободившись из захвата, Хару заехал ему кулаком в челюсть, и Итачи отлетел прочь, ощутимо ударившись о спинку дивана. Учиха искренне надеялся, что парень не заметил, что тот нарочно пропустил его удар, надеясь, что это наконец урезонит его и их поединок наконец-то закончится. Так и случилось. После этого Ясухару поднялся с пола и, одарив его пронзительным взглядом, пошёл к лестнице, ведущей на второй этаж.
Итачи не сразу поднялся с пола. Он некоторое время ещё сидел около дивана, закрыв тыльной стороной ладони глаза.
«Всё летит к чертям», — подумал он, вспоминая последние события сегодняшнего дня. Затем медленно встал и пошёл наверх. Ноги как будто сами привели его к дверям комнаты Акины. Он протянул было руку, чтобы постучать, желая с ней объясниться, но остановился, услышав из-за двери тихое всхлипывание. Парень сел на пол, прислонившись плечом к стене около двери.
«Неужели тогда ничего, кроме страха, она не испытывала? Ей до такой степени это не нравится, а может, ей не нравится то, что именно я это делаю? Может быть, она испытывает ко мне отвращение», — терялся в догадках парень.
«Зачем он так? Ну что я ему сделала... У него же есть девушка. Разве он своими действиями не изменяет ей? Или с гражданскими это не измена, и можно делать всё, что заблагорассудится», — с отчаянием думала Акина, вздрагивая всем телом после рыданий, уткнувшись в подушку.
От воспоминаний об их поцелуе волна мелкой дрожи охватывала всё тело, и те места, где прикасались его пальцы, горели огнём. Но понемногу успокоившись, девушка всё же заснула.
_______________
Примечание:
(1) Генрих Гейне
(2) Бон Скотт
(3) Томоэ - рисунок в активированном шарингане в виде черных запятых.
Проснувшись рано утром, Акина чувствовала себя совершенно разбитой и опустошённой. Ей удалось уснуть только далеко за полночь. Воспоминания происшедшего вечером не давали покоя. Обида и злость всё не оставляли. Непонимание мотивов поведения Учихи-старшего ставило в тупик. От всех этих мыслей голова шла кругом.
«Если бы я была шиноби, он бы не вел себя так со мной», — раз за разом приходила она к единому, верному, на её взгляд, выводу. Как же не хотелось покидать свою комнату! В гостиной или на кухне она обязательно наткнется на Учиху-старшего, а видеть его после вчерашнего не очень-то и хотелось. Девушка даже подумала над возвращением в свой дом, но быстро отвергла эту мысль, представив разборки с братом. Тот наверняка захочет выяснить причину её решения.
«Если не можешь ничего изменить, приходится терпеть», — подумала Акина, выбираясь из постели. Девушка переоделась, расчесала непослушные волосы, заплела их в косу, взялась за ручку двери, чтобы открыть её, и, задержав дыхание, как перед прыжком в воду, выйти. Но её следующий шаг оказался фатальным. Акина потеряла равновесие и упала на пол. Оказалось, что-то лежало поперек её двери на полу и преграждало ей путь.
«Шутника ждет ад», — решила она, что кто-то из ребят решил подшутить над ней.
— Не ушиблась? — неожиданно спросило препятствие.
Девушка обернулась и еле подавила тяжелый вздох.
«И за что мне такое наказание?» — мелькнула мысль, отразившаяся кислой миной на лице.
— Итачи, что ты здесь делаешь? — устало поинтересовалась девушка.
По положению его тела можно было предположить, что он провел так всю ночь. Да и вид его был, мягко говоря, плачевный: темные круги под глазами, непонятно откуда взявшийся синяк на левой скуле.
— Я... — он запнулся, не зная, как начать разговор. — Прости, я повёл себя вчера некрасиво.
Акина невольно вздрогнула, вспомнив его горящие шаринганом рубиновые глаза.
— И только ради этого здесь торчишь, — с безразличием отозвалась девушка, поднимаясь.
— Я не хотел откладывать это на потом. Не хочу, чтобы ты считала, что я пользуюсь своим положением в этом отношении, — говорил он, вставая с пола.
«Ну вообще-то, так оно и есть», — заметила про себя Акина.
— Понимаю, моральный дух команды и всё такое, — произнесла девушка, не глядя на собеседника.
— Команда тут ни при чем. Мне важно, что ты обо мне думаешь. Не хочу быть плохим человеком в твоих глазах, — с жаром объяснил Итачи. Акина внимательно посмотрела на него, и он спокойно выдержал её пронзительный взгляд.
— Я так и не считаю. Наверное, может быть, через чур самоуверенным и упрямым, своенравным и немного деспотичным, но не плохим, — ответила девушка с задумчивым видом.
Итачи застыл в недоумении. Её откровение было для него неожиданностью. Акина никогда не говорила, каким его считает. Но раз девушка вообще его считает каким-либо, значит, она о нем думает. И значит, он ей хоть в каком-то смысле небезразличен.
«Скажи ещё что-нибудь обо мне», — мысленно попросил он.
— Деспотичен, значит, — сказал он вслух, посмотрев на девушку с легкой улыбкой, скрестив руки на груди.
— Именно. Ты даешь себе право распоряжаться теми, кто слабее тебя, — заявила девушка, упрямо вздернув носик.
— Уж не себя ли в жертвы моего произвола записала? — чуть насмешливо отозвался он.
«А я-то думал, когда опять бастовать начнет... Вот начала», — думал Итачи.
— А хоть даже и так. Ты совершенно не считаешься с моим мнением. Делаешь всё, что тебе вздумается, даже не спросив, нравится ли это мне... Даже такое... что... — При последних словах девушка невольно покраснела.
— Хорошо, я спрошу: тебе нравится, когда я тебя целую? — уцепился за её фразу парень, желая немного её подразнить.
В её глазах возмущение сменилось злобой.
— Не передергивай. То, что ты делаешь, это неправильно, и не важно, нравится мне это или нет, — продолжала она гневные речи.
— Для меня это важно. Дай понять, что тебе нравится. Направь меня в правильное русло, — настаивал Итачи.
«Что нравится...» — она невольно вспомнила о его страстных поцелуях и жарких прикосновениях, о том страхе от непонимания причины происходящего и странной реакции своего тела и почувствовала, что краснеет ещё больше, потому что поняла, что своими словами он попросту загнал себя в угол.
— Зачем тебе это? — тихо спросила Акина, пряча взгляд, стараясь скрыть смущение, что немало позабавило Итачи.
— Чтобы лучше узнать тебя. Я готов искупить свою вину, только скажи чем. Я хочу, чтобы ты знала, я всегда приду к тебе на помощь и с того света вернусь, чтобы помочь тебе, защитить тебя, — его тон сменился с насмешливого на ласковый.
Акина замолчала, пребывая в растерянности. Если он хотел вконец её запутать, то у него это отлично получилось. Она развернулась, чтобы спуститься вниз и окончить этот неловкий диалог.
— Не нужно. Только попроси Саске быть с тобой поосторожнее на тренировках. Я понимаю, что вы должны поддерживать форму и навыки, но увечить при этом друг друга не обязательно. Ты лицо общественное, а оно в синяках быть не должно, — с укором сказала она перед уходом, так и оставив его вопросы без ответа.
После того как она скрылась на лестнице, он невольно коснулся своего лица, где осталась отметина от удара Ясухару.
Решив, что достаточно тренировалась, Акина вознамерилась покинуть спортзал. Больные руки плохо слушались, и она с ужасом думала, как будет играть завтра. Закрыв помещение на замок и освещая себе путь заранее взятым фонарем, она направилась было по тропинке, ведущей к выходу на главную дорогу квартала. Но, не сделав и пару шагов, девушка остановилась. Свет фонаря выхватил из полумрака лежащие поперек тропинки ноги, вернее, ступни, обутые в высокие полуботинки, характерную для шиноби обувь. Свет переместился по длинным ногам, торсу, груди и скрещенным на ней рукам.
«Итачи», — удивилась Акина, узнав его и недоумевая, что тот здесь делал в такое позднее время.
По закрытым глазам и ровному дыханию она поняла, что парень спал, полулёжа прислонившись к стене спортзала недалеко от двери. Девушка подошла к нему и опустилась рядом. Она протянула к нему руку, чтобы разбудить, но остановилась, испугавшись его реакции.
«Этого только не хватало», — печально вздохнула она, сознавая, что это становится проблемой. Девушка окинула взглядом его стройную фигуру. Её симметричные пропорции не могла скрыть даже одежда. Рост чуть выше среднего, а длине его ног могла позавидовать любая фотомодель. Акина тяжело вздохнула, мысленно возвращаясь к проблеме, которую надо было решать. Разбудить спящего, да ещё так, чтобы он спросонья не удавил тебя. На ум неожиданно пришел эпизод из прочитанной сказки.
«Как там спящую красавицу будили...» — подумала она, представив парня, лежащего в ложе из цветов с букетом на груди, и себя в мужской средневековой одежде с плащом и мечом на перевязи. Девушка с ужасом представила, как целует спящего красавца.
«А вот хрен тебе... не дождешься», — решительно подумала она, отчего-то покраснев.
Акина вспомнила подобный эпизод, только с ней в главной роли, и ехидная улыбка заиграла на её губах. Занятая противоречивыми мыслями, она не заметила, что Итачи давно следил за ней из-под опущенных ресниц.
«Вот оно, время мести», — решила Тибо и тихо сорвала узенькую травинку и медленно провела ей по вееру его длинных ресниц. Парень поморщился. Она повторила свои действия, на этот раз проведя по бровям, но Учиха отмахнулся от неё, как от назойливого насекомого. Девушка продолжала водить травинкой по лицу, шее, ключице, но парень даже и не пошевелился.
«Вот блин», — с досадой подумала она и, оглядевшись, увидела ползущего по высокой траве небольшого жука, улыбнулась и, взяв насекомое за лапку, поднесла его к открытому вороту одежды парня. Насекомое протестующе махало лапками в воздухе, пытаясь освободиться.
«Ну, если и это его не разбудит... Придется ловить лягушку», — подумала она не без злорадства. Но, не успев опомниться, девушка оказалась распластанной на земле в тисках сильных рук, чувствуя на себе тяжесть его тела.
— И что же ты хотела сделать? — тихо спросил он.
— Я... ни... ничего, — заикаясь, ответила девушка, заметно побледнев.
— Маленькая проказница, — улыбаясь, тихо, чуть насмешливым тоном произнес Итачи.
— Я не хотела ничего плохого, — уверяла его она, пытаясь освободиться из его сильных рук.
— Маленькая проказница должна быть наказана, — прошептал он, и в следующий миг его глаза загорелись багрянцем, и она отчётливо увидела в них рисунок из трёх томоэ(3). Девушка замерла в оцепенении. Он наклонился к её лицу и провёл кончиком языка по её губам. Акина слегка вздрогнула. Парень не стал больше сдерживаться и страстно прильнул к её губам, требовательно заставляя её приоткрыть свои, желая нежно наказать её. Его язык, ворвавшись внутрь, жадно скользил по её язычку, вызывая волну наслаждения снова и снова. Как же это было возбуждающе приятно. Активированный шаринган обострял все ощущения в сотни раз. Его рука скользнула под её футболку, ощутив кончиками пальцев нежность её бархатной кожи. Проносящиеся вихрем противоречивые ощущения пугали девушку: наслаждение, страсть, тревога и страх. Страх того, что она в конце концов перестанет сопротивляться. Акина вцепилась в его одежду, пытаясь оторвать его от себя, почувствовав, как его бёдра плотнее прижались к её бёдрам. Сколько продолжалось это противостояние с ним и с собой, она не знала, потеряв счёт времени. Вскоре Итачи нехотя отстранился от неё.
— Итачи, хватит! Отпусти! — потребовала она, тяжело дыша.
Он провел пальцами по овалу ее лица, губам, остановившись на подбородке.
— Я знаю только один способ заставить девушку замолчать... Очень приятный способ. Хочешь, чтобы я опять к нему прибегнул? — с ласковой угрозой в голосе произнес он, снова наклоняясь к ней, однако девушка успела отвернуться, и его губы скользнули по её лицу.
— Ну раз ты этого хочешь, — прошептал он жарким шёпотом, и в следующий миг она почувствовала, как его губы сомкнулись на мочке её уха, и горячий влажный язык стал ласкать её.
— Отпусти, скотина, сволочь, гад! — девушка отчаянно пыталась выбраться из-под него, молотя по его плечам кулачками.
В конце концов, он отстранился от нее, с легкой усмешкой посмотрев на ее пунцовое лицо, которое не скрывала даже окружающая их темнота. Но, увидев влажный блеск на ее глазах от выступившей влаги, парень насторожился.
— Дурочка, ну что ты так испугалась? — нежно произнес он, пытаясь ее коснуться, но она ударила его по руке, не дав ему этого сделать.
— Отстань от меня! — потребовала она, больше не сдерживая рыданий. Итачи поднялся, давая ей возможность встать с земли.
— Я ненавижу тебя! — крикнула она и бросилась бежать прочь по тропинке.
Он некоторое время ещё сидел на земле, пытаясь унять бешеное сердцебиение и учащённое дыхание. Её последние слова, в искренности которых Итачи не сомневался, больно резанули по сердцу. Пытаясь обратить всё в шутку, он сделал только хуже. Однако его бросило в жар, когда он вспомнил о тех ощущениях, которые испытывал, когда целовал её и касался её тела. Глубоко вздохнув, стараясь усмирить разгорячённые чувства, он поднялся с земли и пошёл по направлению к дому.
Акина вбежала в дом и стремительно поднялась по лестнице на второй этаж, не обратив внимания на сидящего в гостиной брата. Тот проводил её внимательным взглядом. Через несколько минут в дом вошёл Итачи и еле увернулся от стремительного удара ногой с разворота, в следующее мгновение зафиксировав летящий в его лицо кулак, встретившись взглядом с ярко-изумрудными глазами, пылающими гневом.
— Хару, — только и успел произнести Учиха.
— Я предупреждал, — холодно отозвался тот.
— Ты не так всё понял, — пытался говорить с ним Итачи.
— Тогда ответь мне непонятливому, почему почти каждый ваш с сестрой разговор оканчивается ссорой, а сейчас ты её ещё и до слёз довёл, — не унимался парень.
— Она просто не так понимает мои слова и действия. Я ей не враг, — уверял его Итачи.
Хлесткий удар снова угодил в блок Учихи. Итачи попробовал провести захват, но Ясухару предугадал это и вовремя ушел от него.
«Так мы весь дом перебудим», — подумал Итачи, отходя вглубь комнаты, позволяя себе только защищаться, давая возможность Хару выпустить пар. Наконец Итачи провел удачную подсечку и, схватив его за шею, пригвоздил к полу, придавив собственным телом. Ярость придавала Хару сил, но мешала концентрировать внимание на действиях противника, чем и воспользовался Итачи.
— Не проще ли тогда исключить все слова и действия и просто оставить её в покое, — продолжал диалог Хару, пытаясь выбраться из захвата.
— Я не хотел ничего плохого, поверь мне, — пытался утихомирить его Итачи.
— Оставь её в покое, — требовательным тоном повторил Хару.
Итачи задержал на нём взгляд и чуть ослабил хватку, почувствовав, что парень начинает успокаиваться. Но, освободившись из захвата, Хару заехал ему кулаком в челюсть, и Итачи отлетел прочь, ощутимо ударившись о спинку дивана. Учиха искренне надеялся, что парень не заметил, что тот нарочно пропустил его удар, надеясь, что это наконец урезонит его и их поединок наконец-то закончится. Так и случилось. После этого Ясухару поднялся с пола и, одарив его пронзительным взглядом, пошёл к лестнице, ведущей на второй этаж.
Итачи не сразу поднялся с пола. Он некоторое время ещё сидел около дивана, закрыв тыльной стороной ладони глаза.
«Всё летит к чертям», — подумал он, вспоминая последние события сегодняшнего дня. Затем медленно встал и пошёл наверх. Ноги как будто сами привели его к дверям комнаты Акины. Он протянул было руку, чтобы постучать, желая с ней объясниться, но остановился, услышав из-за двери тихое всхлипывание. Парень сел на пол, прислонившись плечом к стене около двери.
«Неужели тогда ничего, кроме страха, она не испытывала? Ей до такой степени это не нравится, а может, ей не нравится то, что именно я это делаю? Может быть, она испытывает ко мне отвращение», — терялся в догадках парень.
«Зачем он так? Ну что я ему сделала... У него же есть девушка. Разве он своими действиями не изменяет ей? Или с гражданскими это не измена, и можно делать всё, что заблагорассудится», — с отчаянием думала Акина, вздрагивая всем телом после рыданий, уткнувшись в подушку.
От воспоминаний об их поцелуе волна мелкой дрожи охватывала всё тело, и те места, где прикасались его пальцы, горели огнём. Но понемногу успокоившись, девушка всё же заснула.
_______________
Примечание:
(1) Генрих Гейне
(2) Бон Скотт
(3) Томоэ - рисунок в активированном шарингане в виде черных запятых.
Глава 21
Проснувшись рано утром, Акина чувствовала себя совершенно разбитой и опустошённой. Ей удалось уснуть только далеко за полночь. Воспоминания происшедшего вечером не давали покоя. Обида и злость всё не оставляли. Непонимание мотивов поведения Учихи-старшего ставило в тупик. От всех этих мыслей голова шла кругом.
«Если бы я была шиноби, он бы не вел себя так со мной», — раз за разом приходила она к единому, верному, на её взгляд, выводу. Как же не хотелось покидать свою комнату! В гостиной или на кухне она обязательно наткнется на Учиху-старшего, а видеть его после вчерашнего не очень-то и хотелось. Девушка даже подумала над возвращением в свой дом, но быстро отвергла эту мысль, представив разборки с братом. Тот наверняка захочет выяснить причину её решения.
«Если не можешь ничего изменить, приходится терпеть», — подумала Акина, выбираясь из постели. Девушка переоделась, расчесала непослушные волосы, заплела их в косу, взялась за ручку двери, чтобы открыть её, и, задержав дыхание, как перед прыжком в воду, выйти. Но её следующий шаг оказался фатальным. Акина потеряла равновесие и упала на пол. Оказалось, что-то лежало поперек её двери на полу и преграждало ей путь.
«Шутника ждет ад», — решила она, что кто-то из ребят решил подшутить над ней.
— Не ушиблась? — неожиданно спросило препятствие.
Девушка обернулась и еле подавила тяжелый вздох.
«И за что мне такое наказание?» — мелькнула мысль, отразившаяся кислой миной на лице.
— Итачи, что ты здесь делаешь? — устало поинтересовалась девушка.
По положению его тела можно было предположить, что он провел так всю ночь. Да и вид его был, мягко говоря, плачевный: темные круги под глазами, непонятно откуда взявшийся синяк на левой скуле.
— Я... — он запнулся, не зная, как начать разговор. — Прости, я повёл себя вчера некрасиво.
Акина невольно вздрогнула, вспомнив его горящие шаринганом рубиновые глаза.
— И только ради этого здесь торчишь, — с безразличием отозвалась девушка, поднимаясь.
— Я не хотел откладывать это на потом. Не хочу, чтобы ты считала, что я пользуюсь своим положением в этом отношении, — говорил он, вставая с пола.
«Ну вообще-то, так оно и есть», — заметила про себя Акина.
— Понимаю, моральный дух команды и всё такое, — произнесла девушка, не глядя на собеседника.
— Команда тут ни при чем. Мне важно, что ты обо мне думаешь. Не хочу быть плохим человеком в твоих глазах, — с жаром объяснил Итачи. Акина внимательно посмотрела на него, и он спокойно выдержал её пронзительный взгляд.
— Я так и не считаю. Наверное, может быть, через чур самоуверенным и упрямым, своенравным и немного деспотичным, но не плохим, — ответила девушка с задумчивым видом.
Итачи застыл в недоумении. Её откровение было для него неожиданностью. Акина никогда не говорила, каким его считает. Но раз девушка вообще его считает каким-либо, значит, она о нем думает. И значит, он ей хоть в каком-то смысле небезразличен.
«Скажи ещё что-нибудь обо мне», — мысленно попросил он.
— Деспотичен, значит, — сказал он вслух, посмотрев на девушку с легкой улыбкой, скрестив руки на груди.
— Именно. Ты даешь себе право распоряжаться теми, кто слабее тебя, — заявила девушка, упрямо вздернув носик.
— Уж не себя ли в жертвы моего произвола записала? — чуть насмешливо отозвался он.
«А я-то думал, когда опять бастовать начнет... Вот начала», — думал Итачи.
— А хоть даже и так. Ты совершенно не считаешься с моим мнением. Делаешь всё, что тебе вздумается, даже не спросив, нравится ли это мне... Даже такое... что... — При последних словах девушка невольно покраснела.
— Хорошо, я спрошу: тебе нравится, когда я тебя целую? — уцепился за её фразу парень, желая немного её подразнить.
В её глазах возмущение сменилось злобой.
— Не передергивай. То, что ты делаешь, это неправильно, и не важно, нравится мне это или нет, — продолжала она гневные речи.
— Для меня это важно. Дай понять, что тебе нравится. Направь меня в правильное русло, — настаивал Итачи.
«Что нравится...» — она невольно вспомнила о его страстных поцелуях и жарких прикосновениях, о том страхе от непонимания причины происходящего и странной реакции своего тела и почувствовала, что краснеет ещё больше, потому что поняла, что своими словами он попросту загнал себя в угол.
— Зачем тебе это? — тихо спросила Акина, пряча взгляд, стараясь скрыть смущение, что немало позабавило Итачи.
— Чтобы лучше узнать тебя. Я готов искупить свою вину, только скажи чем. Я хочу, чтобы ты знала, я всегда приду к тебе на помощь и с того света вернусь, чтобы помочь тебе, защитить тебя, — его тон сменился с насмешливого на ласковый.
Акина замолчала, пребывая в растерянности. Если он хотел вконец её запутать, то у него это отлично получилось. Она развернулась, чтобы спуститься вниз и окончить этот неловкий диалог.
— Не нужно. Только попроси Саске быть с тобой поосторожнее на тренировках. Я понимаю, что вы должны поддерживать форму и навыки, но увечить при этом друг друга не обязательно. Ты лицо общественное, а оно в синяках быть не должно, — с укором сказала она перед уходом, так и оставив его вопросы без ответа.
После того как она скрылась на лестнице, он невольно коснулся своего лица, где осталась отметина от удара Ясухару.
