Морт выпрыгнул, огляделся.
— А куда мы вообще движемся?
— Не знаю, — честно ответил я. — Считай, просто гуляем. В любую сторону, кроме той, где лагерь.
— К морю можем?
— И к морю тоже.
Он повернулся и побежал. Рыжий перевел взгляд с бокового стекла катера на лобовое. Я себе напомнил, что Irien’ов не срывает. Не нравилось мне, что он исправный. Не может на этой гребаной планете существовать нормальный, исправный киборг!
Продвигались мы быстро. Киборгу не надо осматривать каждый промежуток между деревьями — не окажется ли за ним тупик. Он приблизительно может определить, куда ведет заросшая хвощами промоина, и главное — есть ли опасность для катера под густой травяной сетью. Когда выбрались на открытое пространство, Морт вернулся обратно — мокрый и очень довольный.
Пришлось отвлечься от дороги и напомнить, что одежду можно хотя бы высушить, раз уж она постиралась естественным путем.
— Подумаешь, — фыркнул Морт. — Я могу сидеть и в мокрой! Хозяева редко...
Я, уже традиционно, перебил его пылкую речь о неприхотливости киборгов подзатыльником. Морт уворачиваться не стал, наоборот — улыбнулся, совершенно счастливый.
— А здорово, что мы встретились! — заявил он, раздеваясь и плюхаясь на сиденье уже в одних плавках. — Теперь у меня есть человек, который заботится о том, чтобы одежда сушилась на сетке, а не на киборге.
Я включил обогрев сушилки. В катере тоже стало теплее. Рыжий расстегнул рубашку и опять уставился в окно. Неужели ему так нравятся хвощи?
Постепенно деревья стали выше, а хвощи — тоньше и бледнее — мы выбрались из болота на относительно сухую землю. Можно было устроить большой привал, перевести дух.
— Ну что, парни, поохотимся, поищем что-нибудь ценное... Живем, в общем!
— А тут есть что-то ценное?
— Тут много что есть. — Я указал на тяжелое полосатое насекомое, лишь отдаленно напоминающее земную пчелу: — Вот это, например — медонос. И мед он дает очень вкусный, можно немного утащить. Но только немного, зима на носу. Я покажу где. Глиссер послушно потянулся вверх, по едва заметному подъему.
Медоносов становилось все больше — они без колебаний плюхались на крышу глиссера, и мы имели счастье созерцать их полосатые брюшки с торчащим кончиком острого жала.
Мы почти доехали до предполагаемого гнездовья, как вдруг все пчелы сорвались с крыши и унеслись с сердитым гудением.
— На них напали? — спросил Морт.
А Рыжий повернулся ко мне, явно чего-то ожидая.
— Да, тут водятся гигантские муравьеды... хотя, наверное, это вернее называть пчелоедом. Короче, он жрет все. Нам тоже лучше не попадаться, хотя люди и не входят в его пищевую цепочку. — Кивнул в сторону длинной заполненной водой канавки: — Вылези, посмотри, если хочешь, это след лапы.
Морт без колебаний выпрыгнул и присел в траве.
— Ты не разыгрываешь, — удивился он. — А как ты на таком расстоянии узнал, что это? Под водой.
— Я разыграл, — признался я. — Медоносы чуют опасность за три километра и у них не так много врагов, чтобы объявить общий сбор. Значит, или человек, или муравьед.
Морт задумался, приложил к следу ладонь, потом перед ней — вторую. Пощупал почву.
— У этой твари очень большие когти.
— Ты еще пасть не видел, — утешил я. — Поспешим, а то все вкусное съедят.
Гнездо медоносов это неаккуратная куча из хвощей и древесного мусора сверху, и сложное устройство внутри. Глубокие ходы под землю с гнездовыми капсулами. По центру каждой — соты с медом. Добраться до капсул с личинками и лучшим медом практически невозможно. Рой будет сражаться насмерть.
Сейчас гнездо было разорено. Медоносы ползали по развороченной кладке, не пытаясь взлететь. А в земле, выворачивая личинок и соты на поверхность, рылась здоровенная тварь, больше всего похожая на ожившую шишку. Покрытое чешуей тело, лапы с мощными когтями, которыми он разрывал землю и выворачивал куски серой массы, покрывающей стены капсул и куски сот.
— Одурели от запаха, бедолаги. Он специальные феромоны выпускает, действуют на пчел, как дубина. — Я прикинул, если сейчас гада шугануть, то остатки насекомых заделают дыры и перезимуют. — Морт, я сейчас эту скотину отгоню, а ты готовься — выйдешь, соберешь соты. Вон, под сиденьем резиновое ведерко. Испачканные участки обрежем и...
— И я их съем, — вредным голосом сообщил он.
— Бери светлые, в них нет личинок, если ты не любитель. А то есть некоторые!
Он пожал плечами. Ну да, продукция «DEX-компани» всеядна. Но зачем? Личинок спасут и гнездо возродится.
Соты медоносов выглядят иначе, чем у земных пчел — это мягкие мешочки, висящие на общем стебле и частично — друг на друге. В них развиваются личинки, съедая постепенно мед. А когда он заканчивается, прогрызают дырку в оболочке и вылезают на поверхность, присоединяясь к рою. Один из медоносов сумел подняться в воздух. Мотыляясь, как пьяный, он попытался сесть на морду зверя. Мелькнул длинный язык, хрустнул на зубах панцирь и на землю упали слюдяные крылья...
Я включил защитное поле и развернул глиссер. Тычок бронированным носом озадачил тварь, она возмущенно заурчала. Следующую атаку встретил удар когтистой лапы. На третий раз — муравьед развернулся и потрусил прочь. Только мелькнул среди зелени толстый хвост, который он поджимает во время разорения гнезд, прикрывая единственное уязвимое место.
Морт вернулся быстро, с полными ведром и слегка липкой физиономией. Понятно, полакомился, пока собирал. Ну, дело молодое...
— Ален, а отгадай, что такое «раздутое, черное и лежит в кустах»? — спросил он.
— Человек, который хотел сделать то же, что сейчас сделали мы, но его — укусили больше трех раз. Подними сиденье, там аптечка. Возьми синий пакет, оттуда ДНК-анализатор, и потыкай в труп. А я передам данные шерифу, пусть сообщит родным. У него есть база настоящих имен.
— О! А у вас тут имена не настоящие? — парень удивился. — Я же видел твою паспортную карточку.
— Любой может сдать свою и получить другую. Многие люди приезжают забыть прошлое или от чего-то бегут. Хотя Джон немного охренел, когда выдавал документы Бучу. Авшуров у него еще не было.
— А почему такое странное имя? Оно не авшурское. — Морту очень хотелось поговорить, а я, наконец, свободен и можно вытрясти хоть что-то.
— Так звали мою собаку. Она давно умерла, и я решил, что это отличное имя — он же тоже лохматый и уши так же висят. Ну, а он назвал меня Аленом. Переопылились. Иди за ДНК, а то труп кто-нибудь съест.
Мимо глиссера медленно, как положено в его солидном возрасте, продвинулся ползун. Тяжко старику. Ничего, сейчас киборг отгонит падальщиков, и этот успеет... Люблю Васюг! Каждый день что-то новое и интересное.
Можно было переночевать в катере, но Морт нашел относительно сухое возвышение и немного дров. Поэтому мы развели костер и варили кашу с тушенкой. Смысла охотиться я не видел, как и подходящей добычи — пара броненосцев и зонтик не в счет. Медоносы — твари агрессивные, мало кто рискнет приблизиться к их гнезду, а ползуны — несъедобны. Кстати!
— Рыжий, дерево, к которому ты примерился — ползун, отстань и поищи валежник. Это уже упавшие деревья и сучки.
Киборг замер, потом послушно наклонился и поднял темный, подгнивший ствол хвоща. Иногда Рыжий тупил очень сильно, а иногда — действовал быстро и успешно. Но выявить какую-либо закономерность мне не удалось.
— Морт, расскажи, а лучше покажи ему, как выглядят дрова. Подозреваю, опыт путешествий у него никакой.
— У меня тоже... — проворчал киборг, увлекая собрата по процессору в лес. — Между прочим, к нам подкрадывается какая-то большая зверюга.
— Это не зверюга, это местная лиса. Запах характерный.
— Непохожа. — На видеофон пришла картинка с видом и параметрами животного. И что его не устроило? Голова, лапы, хвост, рудиментарные крылья... Ящерица, как ящерица!
— У них, как и у многих здесь, вариабельные цвет и размеры. Эта живет рядом с гнездом медоносов, вот и приспособилась жрать дохлых. Видишь, на спине что-то вроде игл? Это чтобы медонос не достал жалом.
— Она не нападет?
— Нет. Местные лисы так же любопытны, как наши. Ей — только посмотреть.
— У вас они такие же? — Киборги принесли целую кучу дров и устроились напротив, ожидая рассказа. То есть, устроился Морт, а Рыжий просто смотрел то на огонь, то на меня, не демонстрируя никаких эмоций.
— Нет. У нас они летают и таскают кур, как хищные птицы, наскоком сверху. Но могут часами сидеть на дереве, наблюдая за чем-нибудь интересным и постепенно приближаясь. Даже за людьми. Я как-то чинил крыльцо, так лисица под конец работы пыталась на плечо сесть. Видела, что у меня нет оружия... умная тварь.
— А почему у вас на планете киборгов нет? — вдруг спросил Морт.
— Отцам-основателям что-то не понравилось. У нас всем заправляет совет потомков первооткрывателей. Их там тридцать человек и именно они решают, что у нас можно, а что — нельзя. Киборги слишком похожи на людей, значит — грех против намерений создателя, чуждые обычным людям или что-то такое. Я не вникал. Ну, и в свете последних событий — просто опасны, — пояснил я. — Почитал немного про срывы, пока болел.
К моему удивлению, Морт кивнул.
— Да. Опасны. Я тоже. — И, подумав, добавил: — Я собирался тебя убить и захватить катер. Предыдущий дождь чуть не убил меня и убил хозяина.
— А чего ты не снял с него вещи? — удивился я. То, что Морт решил меня тогда убить, я догадался еще в больнице. Большинство людей поступило бы так же — захватило чужой глиссер, если не подвезут. А иногда — и если подвозят.
— Я снял, ты меня в них видел.
В таком вот барахле и без оружия. Молодец… киборгов среди найденных мной трупов еще не было. Шериф бы охренел.
— Ты бы не выжил даже с глиссером.
— Думаешь?
— Ты уже остался без боезапаса, когда мы встретились. У тебя не было знаний местных животных и растений. А есть твари, которые свалят даже киборга. Это Васюг, тут надо быть совсем чокнутым, чтобы шляться по лесу одному!
— А ты?
— А я везучий и сумасшедший. До сих пор иногда думаю — почему выжил по приезде? Я же тогда пролистал справочник и отправился гулять по Васюгу. Наслаждался свободой. Знакомился с природой. Живность — это фигня, а вот когда я водички из ручья отхлебнул... до сих пор забыть не могу! Тебе водичка, конечно, пофиг, но вот какие-нибудь термиты или крокодилы — могли и достать. Или люди. Консервы ты бы быстро подъел, а дальше — или охотиться, или разбойничать. На разбойников — есть стрелки и полиция, на охотников — зверье и люди.
— Теперь понимаю, — Морт закивал от усердия, — но тогда очень обрадовался, что увидел хоть кого-то! Я же три недели уже скитался. Одежда оборвалась вся, нацепил хозяйское. Да еще нарвался на термитов, не сразу сообразил под воду нырнуть, а там — между прочим, пиявки! Потом эти мокрицы, я пару десятков положил, но их становилось все больше, и я залез на дерево.
— У них нет мозга, но они могут звать друг друга. Сигнал гибели и еды — совпадает, потому что они каннибалы, — подсказал я.
— Я даже готов был стать киборгом для тебя! — горячо продолжал Морт. — Намекал. А потом сообразил, что ты не понимаешь... и решил, что так даже лучше. Интереснее.
Я кивнул. Лучше. Никто никого не убил и одним поселенцем больше. А если его натаскать еще немного, может, сам станет командиром стрелков. Или улетим на фиг. Только надо что-то делать с Irien’ом...
Весь разговор Рыжий сидел совершенно неподвижно. Даже кашу мешать перестал. Зацепило или завис? Или что у них там!
— Рыжий, мне кажется, пора есть.Раскладывай. — Я достал маленький котелок, налил воды и добавил заварку и душистые травы. — Потом чай попьем, с медом.
— Приказ принят, — отозвался он наконец.
Протянутую к котелку руку остановил Морт. Выдал по шее и раздвоенный сучок — прихватить. Дожили. Киборги голые руки в костер суют! А еще говорят, компьютер в голове. Нет, за новеньким придется всерьез смотреть, чтобы не натворил чего или не повредился. И за собой надо следить, а то Морт у меня учится не только хорошему, но и руки распускать!
После еды я показал как надрезать «соты», чтобы не разлить мед. Само собой напрашивается снять верхнюю часть, как колпачок. Только вот он прочный, не каждый нож возьмет, на другом конце тоже уплотнение. Поэтому разрез надо делать сбоку. Может, они бы и сами справились, но мне так спокойнее.
— Спать будем в глиссере. Тут не только лисицы водятся.
— Приказ принят.
— Как скажешь.
В один голос. Скауты хреновы.
Хвощи ломались с хрустом, разбрызгивая белесый сок — он скатывался по стеклу тяжелыми каплями, забивал водосток. Но я не включал смыв, вот-вот закапает дождь и отмоет катер естественным путем. В воздухе темными облаками парили теневики — у них с началом дождей брачный период, и скоро в море появятся островки их кладок. Лакомая добыча для морских гадов и рыб. Кстати...
— Как выберемся на море, постарайтесь поймать рыборака, что-то на деликатесы потянуло.
Рыжий отвернулся от окна и взглянул на меня. Я уже знал, ему не надо смотреть на хозяина в ожидании приказа. Он делает это сам, хотя может часами смотреть в одну точку с видом манекена. А еще можно одной командой превратить его в почти человека. Морт показал, а потом отключил. Сказал, что нафиг это не надо, пусть лучше пялится в окно. И Рыжий послушно пялился или спал на спине, закрыв глаза.
В принципе, парень был ненавязчив и тих, как и в лагере. Помогал Морту на привалах, охотился, дежурил ночью. Пробовал стирать одежду в ручье, пришлось показать, как возиться меньше — залил в баклагу моющее средство с водой и закинул в багажник. К вечеру достал чистое, и вывесил под дождь, полоскаться. Потом в сушилку. Он традиционно “принял приказ” и мы бессовестно повесили на парня стирку. Раз уж он так помешан на чистоте, пусть занимается. Все равно других дел, кроме хозяйственных, у него и нет. Но он и не напрашивался, добровольно исполняя хозяйственные функции на привалах.
Один раз поднял нас по тревоге — заметил нечто крупное и неидентифицируемое. Я прикинул размеры и поспешно свернул лагерь. Если тварь настолько больше моего глиссера, лучше с ней не сталкиваться — может раздавить.
— А мы ночевать будем на берегу? — спросил Морт.
— На островке, там безопаснее. Кроме черепах никто не потревожит, а среди них хищных всего три вида и два из них — пресноводные.
— Я с одним уже знаком, — напомнил Морт.
— Все-таки стоило тебе всыпать за такие подвиги, — проворчал я, вспомнив скрывшееся без всплеска под водой тело и чувство, что парня больше не увижу.
— Бесполезно, ты тоже не подарок! Чуть не сдох на пустом месте! Оставил бы меня! — ответил он, а я посмотрел в стекло. На отражение рыжего.
Парень все так же смотрел в одну точку.
— Морт, командир стрелков это не просто тот, кто громче всех орет и метко стреляет. Это тот, кто идет первым.
Опять вспомнились кошки. Надеюсь, сестре хватит денег на их прокорм... в крайнем случае, продаст мою половину дома или заселит их туда. Интересно, меня уже признали мертвым?
— О чем думаешь? У тебя такое лицо стало... — спросил Морт.
— О родине. Не хочу туда возвращаться... Понимаешь, лучше сгинуть тут, чем опять затянуть себя в костюм и выполнять одни и те же положенные по регламенту действия. Как киборг.
— Да... не думал, что у людей может быть так же.
— А куда мы вообще движемся?
— Не знаю, — честно ответил я. — Считай, просто гуляем. В любую сторону, кроме той, где лагерь.
— К морю можем?
— И к морю тоже.
Он повернулся и побежал. Рыжий перевел взгляд с бокового стекла катера на лобовое. Я себе напомнил, что Irien’ов не срывает. Не нравилось мне, что он исправный. Не может на этой гребаной планете существовать нормальный, исправный киборг!
Продвигались мы быстро. Киборгу не надо осматривать каждый промежуток между деревьями — не окажется ли за ним тупик. Он приблизительно может определить, куда ведет заросшая хвощами промоина, и главное — есть ли опасность для катера под густой травяной сетью. Когда выбрались на открытое пространство, Морт вернулся обратно — мокрый и очень довольный.
Пришлось отвлечься от дороги и напомнить, что одежду можно хотя бы высушить, раз уж она постиралась естественным путем.
— Подумаешь, — фыркнул Морт. — Я могу сидеть и в мокрой! Хозяева редко...
Я, уже традиционно, перебил его пылкую речь о неприхотливости киборгов подзатыльником. Морт уворачиваться не стал, наоборот — улыбнулся, совершенно счастливый.
— А здорово, что мы встретились! — заявил он, раздеваясь и плюхаясь на сиденье уже в одних плавках. — Теперь у меня есть человек, который заботится о том, чтобы одежда сушилась на сетке, а не на киборге.
Я включил обогрев сушилки. В катере тоже стало теплее. Рыжий расстегнул рубашку и опять уставился в окно. Неужели ему так нравятся хвощи?
Постепенно деревья стали выше, а хвощи — тоньше и бледнее — мы выбрались из болота на относительно сухую землю. Можно было устроить большой привал, перевести дух.
— Ну что, парни, поохотимся, поищем что-нибудь ценное... Живем, в общем!
— А тут есть что-то ценное?
— Тут много что есть. — Я указал на тяжелое полосатое насекомое, лишь отдаленно напоминающее земную пчелу: — Вот это, например — медонос. И мед он дает очень вкусный, можно немного утащить. Но только немного, зима на носу. Я покажу где. Глиссер послушно потянулся вверх, по едва заметному подъему.
Медоносов становилось все больше — они без колебаний плюхались на крышу глиссера, и мы имели счастье созерцать их полосатые брюшки с торчащим кончиком острого жала.
Мы почти доехали до предполагаемого гнездовья, как вдруг все пчелы сорвались с крыши и унеслись с сердитым гудением.
— На них напали? — спросил Морт.
А Рыжий повернулся ко мне, явно чего-то ожидая.
— Да, тут водятся гигантские муравьеды... хотя, наверное, это вернее называть пчелоедом. Короче, он жрет все. Нам тоже лучше не попадаться, хотя люди и не входят в его пищевую цепочку. — Кивнул в сторону длинной заполненной водой канавки: — Вылези, посмотри, если хочешь, это след лапы.
Морт без колебаний выпрыгнул и присел в траве.
— Ты не разыгрываешь, — удивился он. — А как ты на таком расстоянии узнал, что это? Под водой.
— Я разыграл, — признался я. — Медоносы чуют опасность за три километра и у них не так много врагов, чтобы объявить общий сбор. Значит, или человек, или муравьед.
Морт задумался, приложил к следу ладонь, потом перед ней — вторую. Пощупал почву.
— У этой твари очень большие когти.
— Ты еще пасть не видел, — утешил я. — Поспешим, а то все вкусное съедят.
Гнездо медоносов это неаккуратная куча из хвощей и древесного мусора сверху, и сложное устройство внутри. Глубокие ходы под землю с гнездовыми капсулами. По центру каждой — соты с медом. Добраться до капсул с личинками и лучшим медом практически невозможно. Рой будет сражаться насмерть.
Сейчас гнездо было разорено. Медоносы ползали по развороченной кладке, не пытаясь взлететь. А в земле, выворачивая личинок и соты на поверхность, рылась здоровенная тварь, больше всего похожая на ожившую шишку. Покрытое чешуей тело, лапы с мощными когтями, которыми он разрывал землю и выворачивал куски серой массы, покрывающей стены капсул и куски сот.
— Одурели от запаха, бедолаги. Он специальные феромоны выпускает, действуют на пчел, как дубина. — Я прикинул, если сейчас гада шугануть, то остатки насекомых заделают дыры и перезимуют. — Морт, я сейчас эту скотину отгоню, а ты готовься — выйдешь, соберешь соты. Вон, под сиденьем резиновое ведерко. Испачканные участки обрежем и...
— И я их съем, — вредным голосом сообщил он.
— Бери светлые, в них нет личинок, если ты не любитель. А то есть некоторые!
Он пожал плечами. Ну да, продукция «DEX-компани» всеядна. Но зачем? Личинок спасут и гнездо возродится.
Соты медоносов выглядят иначе, чем у земных пчел — это мягкие мешочки, висящие на общем стебле и частично — друг на друге. В них развиваются личинки, съедая постепенно мед. А когда он заканчивается, прогрызают дырку в оболочке и вылезают на поверхность, присоединяясь к рою. Один из медоносов сумел подняться в воздух. Мотыляясь, как пьяный, он попытался сесть на морду зверя. Мелькнул длинный язык, хрустнул на зубах панцирь и на землю упали слюдяные крылья...
Я включил защитное поле и развернул глиссер. Тычок бронированным носом озадачил тварь, она возмущенно заурчала. Следующую атаку встретил удар когтистой лапы. На третий раз — муравьед развернулся и потрусил прочь. Только мелькнул среди зелени толстый хвост, который он поджимает во время разорения гнезд, прикрывая единственное уязвимое место.
Морт вернулся быстро, с полными ведром и слегка липкой физиономией. Понятно, полакомился, пока собирал. Ну, дело молодое...
— Ален, а отгадай, что такое «раздутое, черное и лежит в кустах»? — спросил он.
— Человек, который хотел сделать то же, что сейчас сделали мы, но его — укусили больше трех раз. Подними сиденье, там аптечка. Возьми синий пакет, оттуда ДНК-анализатор, и потыкай в труп. А я передам данные шерифу, пусть сообщит родным. У него есть база настоящих имен.
— О! А у вас тут имена не настоящие? — парень удивился. — Я же видел твою паспортную карточку.
— Любой может сдать свою и получить другую. Многие люди приезжают забыть прошлое или от чего-то бегут. Хотя Джон немного охренел, когда выдавал документы Бучу. Авшуров у него еще не было.
— А почему такое странное имя? Оно не авшурское. — Морту очень хотелось поговорить, а я, наконец, свободен и можно вытрясти хоть что-то.
— Так звали мою собаку. Она давно умерла, и я решил, что это отличное имя — он же тоже лохматый и уши так же висят. Ну, а он назвал меня Аленом. Переопылились. Иди за ДНК, а то труп кто-нибудь съест.
Мимо глиссера медленно, как положено в его солидном возрасте, продвинулся ползун. Тяжко старику. Ничего, сейчас киборг отгонит падальщиков, и этот успеет... Люблю Васюг! Каждый день что-то новое и интересное.
Можно было переночевать в катере, но Морт нашел относительно сухое возвышение и немного дров. Поэтому мы развели костер и варили кашу с тушенкой. Смысла охотиться я не видел, как и подходящей добычи — пара броненосцев и зонтик не в счет. Медоносы — твари агрессивные, мало кто рискнет приблизиться к их гнезду, а ползуны — несъедобны. Кстати!
— Рыжий, дерево, к которому ты примерился — ползун, отстань и поищи валежник. Это уже упавшие деревья и сучки.
Киборг замер, потом послушно наклонился и поднял темный, подгнивший ствол хвоща. Иногда Рыжий тупил очень сильно, а иногда — действовал быстро и успешно. Но выявить какую-либо закономерность мне не удалось.
— Морт, расскажи, а лучше покажи ему, как выглядят дрова. Подозреваю, опыт путешествий у него никакой.
— У меня тоже... — проворчал киборг, увлекая собрата по процессору в лес. — Между прочим, к нам подкрадывается какая-то большая зверюга.
— Это не зверюга, это местная лиса. Запах характерный.
— Непохожа. — На видеофон пришла картинка с видом и параметрами животного. И что его не устроило? Голова, лапы, хвост, рудиментарные крылья... Ящерица, как ящерица!
— У них, как и у многих здесь, вариабельные цвет и размеры. Эта живет рядом с гнездом медоносов, вот и приспособилась жрать дохлых. Видишь, на спине что-то вроде игл? Это чтобы медонос не достал жалом.
— Она не нападет?
— Нет. Местные лисы так же любопытны, как наши. Ей — только посмотреть.
— У вас они такие же? — Киборги принесли целую кучу дров и устроились напротив, ожидая рассказа. То есть, устроился Морт, а Рыжий просто смотрел то на огонь, то на меня, не демонстрируя никаких эмоций.
— Нет. У нас они летают и таскают кур, как хищные птицы, наскоком сверху. Но могут часами сидеть на дереве, наблюдая за чем-нибудь интересным и постепенно приближаясь. Даже за людьми. Я как-то чинил крыльцо, так лисица под конец работы пыталась на плечо сесть. Видела, что у меня нет оружия... умная тварь.
— А почему у вас на планете киборгов нет? — вдруг спросил Морт.
— Отцам-основателям что-то не понравилось. У нас всем заправляет совет потомков первооткрывателей. Их там тридцать человек и именно они решают, что у нас можно, а что — нельзя. Киборги слишком похожи на людей, значит — грех против намерений создателя, чуждые обычным людям или что-то такое. Я не вникал. Ну, и в свете последних событий — просто опасны, — пояснил я. — Почитал немного про срывы, пока болел.
К моему удивлению, Морт кивнул.
— Да. Опасны. Я тоже. — И, подумав, добавил: — Я собирался тебя убить и захватить катер. Предыдущий дождь чуть не убил меня и убил хозяина.
— А чего ты не снял с него вещи? — удивился я. То, что Морт решил меня тогда убить, я догадался еще в больнице. Большинство людей поступило бы так же — захватило чужой глиссер, если не подвезут. А иногда — и если подвозят.
— Я снял, ты меня в них видел.
В таком вот барахле и без оружия. Молодец… киборгов среди найденных мной трупов еще не было. Шериф бы охренел.
— Ты бы не выжил даже с глиссером.
— Думаешь?
— Ты уже остался без боезапаса, когда мы встретились. У тебя не было знаний местных животных и растений. А есть твари, которые свалят даже киборга. Это Васюг, тут надо быть совсем чокнутым, чтобы шляться по лесу одному!
— А ты?
— А я везучий и сумасшедший. До сих пор иногда думаю — почему выжил по приезде? Я же тогда пролистал справочник и отправился гулять по Васюгу. Наслаждался свободой. Знакомился с природой. Живность — это фигня, а вот когда я водички из ручья отхлебнул... до сих пор забыть не могу! Тебе водичка, конечно, пофиг, но вот какие-нибудь термиты или крокодилы — могли и достать. Или люди. Консервы ты бы быстро подъел, а дальше — или охотиться, или разбойничать. На разбойников — есть стрелки и полиция, на охотников — зверье и люди.
— Теперь понимаю, — Морт закивал от усердия, — но тогда очень обрадовался, что увидел хоть кого-то! Я же три недели уже скитался. Одежда оборвалась вся, нацепил хозяйское. Да еще нарвался на термитов, не сразу сообразил под воду нырнуть, а там — между прочим, пиявки! Потом эти мокрицы, я пару десятков положил, но их становилось все больше, и я залез на дерево.
— У них нет мозга, но они могут звать друг друга. Сигнал гибели и еды — совпадает, потому что они каннибалы, — подсказал я.
— Я даже готов был стать киборгом для тебя! — горячо продолжал Морт. — Намекал. А потом сообразил, что ты не понимаешь... и решил, что так даже лучше. Интереснее.
Я кивнул. Лучше. Никто никого не убил и одним поселенцем больше. А если его натаскать еще немного, может, сам станет командиром стрелков. Или улетим на фиг. Только надо что-то делать с Irien’ом...
Весь разговор Рыжий сидел совершенно неподвижно. Даже кашу мешать перестал. Зацепило или завис? Или что у них там!
— Рыжий, мне кажется, пора есть.Раскладывай. — Я достал маленький котелок, налил воды и добавил заварку и душистые травы. — Потом чай попьем, с медом.
— Приказ принят, — отозвался он наконец.
Протянутую к котелку руку остановил Морт. Выдал по шее и раздвоенный сучок — прихватить. Дожили. Киборги голые руки в костер суют! А еще говорят, компьютер в голове. Нет, за новеньким придется всерьез смотреть, чтобы не натворил чего или не повредился. И за собой надо следить, а то Морт у меня учится не только хорошему, но и руки распускать!
После еды я показал как надрезать «соты», чтобы не разлить мед. Само собой напрашивается снять верхнюю часть, как колпачок. Только вот он прочный, не каждый нож возьмет, на другом конце тоже уплотнение. Поэтому разрез надо делать сбоку. Может, они бы и сами справились, но мне так спокойнее.
— Спать будем в глиссере. Тут не только лисицы водятся.
— Приказ принят.
— Как скажешь.
В один голос. Скауты хреновы.
Хвощи ломались с хрустом, разбрызгивая белесый сок — он скатывался по стеклу тяжелыми каплями, забивал водосток. Но я не включал смыв, вот-вот закапает дождь и отмоет катер естественным путем. В воздухе темными облаками парили теневики — у них с началом дождей брачный период, и скоро в море появятся островки их кладок. Лакомая добыча для морских гадов и рыб. Кстати...
— Как выберемся на море, постарайтесь поймать рыборака, что-то на деликатесы потянуло.
Рыжий отвернулся от окна и взглянул на меня. Я уже знал, ему не надо смотреть на хозяина в ожидании приказа. Он делает это сам, хотя может часами смотреть в одну точку с видом манекена. А еще можно одной командой превратить его в почти человека. Морт показал, а потом отключил. Сказал, что нафиг это не надо, пусть лучше пялится в окно. И Рыжий послушно пялился или спал на спине, закрыв глаза.
В принципе, парень был ненавязчив и тих, как и в лагере. Помогал Морту на привалах, охотился, дежурил ночью. Пробовал стирать одежду в ручье, пришлось показать, как возиться меньше — залил в баклагу моющее средство с водой и закинул в багажник. К вечеру достал чистое, и вывесил под дождь, полоскаться. Потом в сушилку. Он традиционно “принял приказ” и мы бессовестно повесили на парня стирку. Раз уж он так помешан на чистоте, пусть занимается. Все равно других дел, кроме хозяйственных, у него и нет. Но он и не напрашивался, добровольно исполняя хозяйственные функции на привалах.
Один раз поднял нас по тревоге — заметил нечто крупное и неидентифицируемое. Я прикинул размеры и поспешно свернул лагерь. Если тварь настолько больше моего глиссера, лучше с ней не сталкиваться — может раздавить.
— А мы ночевать будем на берегу? — спросил Морт.
— На островке, там безопаснее. Кроме черепах никто не потревожит, а среди них хищных всего три вида и два из них — пресноводные.
— Я с одним уже знаком, — напомнил Морт.
— Все-таки стоило тебе всыпать за такие подвиги, — проворчал я, вспомнив скрывшееся без всплеска под водой тело и чувство, что парня больше не увижу.
— Бесполезно, ты тоже не подарок! Чуть не сдох на пустом месте! Оставил бы меня! — ответил он, а я посмотрел в стекло. На отражение рыжего.
Парень все так же смотрел в одну точку.
— Морт, командир стрелков это не просто тот, кто громче всех орет и метко стреляет. Это тот, кто идет первым.
Опять вспомнились кошки. Надеюсь, сестре хватит денег на их прокорм... в крайнем случае, продаст мою половину дома или заселит их туда. Интересно, меня уже признали мертвым?
— О чем думаешь? У тебя такое лицо стало... — спросил Морт.
— О родине. Не хочу туда возвращаться... Понимаешь, лучше сгинуть тут, чем опять затянуть себя в костюм и выполнять одни и те же положенные по регламенту действия. Как киборг.
— Да... не думал, что у людей может быть так же.
