— Человек-функция. От рождения до смерти все расписано. Учеба, работа, семья, — я пожал плечами. — Это страшно, Морт. Думаешь, почему я ничего не боюсь? Потому что страшнее возвращения домой — уже ничего придумать не могу.
Тень между хвощами посветлела, а на навигаторе появилась синяя полоса побережья.
— Скоро будет легче, парни. И интереснее.
Глиссер покачнулся. На крышу приземлилась большая ящерица, зацепилась и улеглась, прижавшись чешуйчатым зелено-желтым брюхом к стеклу. Сбоку свесился хвост и рыжий вдруг проявил интерес. Даже голову наклонил.
— Можно дернуть, — подсказал я.
— Приказ не понят... — ответил он.
А Морт понял: сдвинул стекло, и цапнул — хвост дернулся и сверху свесилась возмущенная морда. Донеслось шипение. Яшерица резко поменяла цвет на красный... и осталась сидеть. Морт дернул еще раз. Ящерица посинела.
— Интересная опция, — признал парень. — А сколько у нее цветов?
— На сиреневом — советую закрыть окно и притаиться. Значит, довел и сейчас будешь укушен. О, вот и море!
Светло-зеленая волна набегала на пестрый песок, состоящий из измельченных ракушек. В полосе прибоя копошились мелкие черепашки, рыбораки и улитки. Чуть дальше — серебристыми искрами среди зелени водорослей переливались стайки мальков. Дно полого уходило в темноту, скрываясь от света за толщей воды. Моря здесь в основном мелкие, ну или относительно мелкие и почти не соленые. Со множеством островков. Некоторые — песчаные наносы или куски скал, а некоторые — большие груды унесенного в море хвоща, переплетенного водорослями. На них тоже можно ночевать, но осторожно. Эти — дрейфуют и может унести довольно далеко от берега.
— Ловим только рыбораков, — предупредил я и Морт выпустил из рук большую недовольно шипящую черепаху. — Улитки и черепахи — несъедобны. Пробовать запрещаю.
Киборги молча рванули к самым крупным животным. А потом, раз уж все равно намокли — заодно и выкупались прямо в одежде. Логики я в этом не увидел, но мешать не стал. Хорошо, что разулись. Морт еще немного походил по песку, оставляя следы и потом сидел обхватив колени руками, глядя, как их смывает прибоем. Рыжий забрался на крышу глиссера и там устроился глядя то на море То на Морта обновляющего экспозицию.
— Тебе принципиально сушить одежду на себе или все-таки разденешься, спросил я ириена.
Он внимательно посмотрел в ответ и не дождавшись ясно выраженного приказа опять уставился в даль. Ну и черт с ним, пусть сидит в мокром, если ему так нравится!
Наконец, мальчишки нагулялись и мы продолжили путь. Рыбораки недовольно скреблись в пустой части багажника, а волны — смывали с боков глиссера грязь и пыль.
Островок тихо покачивался на волнах. Киборги, обнаружив, что под хвощами — вода и если провертеть в них дырку, то можно наблюдать за морскими обитателями — ушли в себя. То есть, легли мордой вниз и любовались, предоставив мне готовку. Я и не возражал. Насмотрелся уже этого подводного мира! Спасибо парусникам, вытащили.
— Все, парни, идите есть, — позвал я, убедившись, что рыбораки пропеклись и мясо отстает от панциря. — Скоро море заиграет, будет на что посмотреть и здесь.
Мы сидели, лениво прихлебывая чай из котелка, одного на троих, киборги заедали его медом и всем было хорошо. Но вот рожа Морта… нет, он частенько держит выражение «кирпич в полете», но я уже научился различать оттенки этой неподвижности.
— Ален, вот я — киборг и сорванный, — наконец решился он. — Тебя это не напрягает?
— Меня это уже один раз напрягло, но я разобрался и смирился. Это Васюг. Тут может быть и не такое.
— А что бы ты сделал, если бы Рыжий был тоже таким?
— Охренел бы. Ни в одном, самом сомнительном источнике не было про срывы Irien’ов. Но если бы он был таким, как ты — то я разницы бы не ощутил. Одним больше, одним меньше.
— Ты бы не стал звонить шерифу, «DEX-компани», или возвращать его назад?
— Нет.
Я расстелил непромокаемую подстилку и вытянулся на ней.
— Так, парни, я — спать. Выберите, кто первый дежурит.
— Ты уклоняешься от разговора, — обиделся он.
— Уклоняюсь, — я завернулся в одеяло и закрыл глаза. Даже думать не хочу о разумном ириене. Это кошмар и для него и тем более для меня, да еще будет стыдно за все человечество. — Спокойной ночи, мальчики.
Утро началось препротивно. То есть — мало дождя, так еще и потревожил звонок.
На экране видеофона возникла лохматая морда. Пришлось ответить. Даже на острове посреди океана нет покоя!
— Итак, Буч, что за неприятность заставила тебя нарушить правила?
— Меня так нет, но вот их, так да. — В зону видимости попал еще один авшур, помельче Буча, потемнее и какой-то слегка взъерошенный, словно после трепки. — Этого поца прислал мой троюродный дядя, которого просил его троюродный брат, чтобы мы тут не упустили гешефт. Ты в деле?
— Я — мимо. Ко мне уже забредал слишком любопытный тип, за которым просматривается полная аннигиляция. Оно мне надо?
— Шоб я так жил, как он нам заливает! — возмутился гость.
Буч в ответ раздулся, слегка встопорщив шерсть, и «поц» замолк.
— Ален, шоб не быть голословным за награду, но ты таки прав.
— Ты тоже осторожнее. И объясни этому лохматому недоделку, что я шляюсь по планете каждую зиму. Ничего не ищу, просто гуляю. В этот раз с друзьями — хочу им показать местную природу.
— Я уже сказал, но он не верит... Понимаешь, люди — дураки и часто хотят откусить больше, чем могут переварить. Я вот эту карту памяти и в лапы бы не взял, шоб не мыться потом, целиком со всей шерстью и не засорять ручей! — произнес Буч, сердито глядя с экрана. — Я таки честный авшур и шоб мой интерес не пересекся с твоим, я готов даже доплатить.
— Не то, чтобы я не верил в вашу весомую благодарность, но подставить хребет под драку двух ревунов — не тянет, — ответил я. — Так и передай соседу по комнате дяди брата твоего отца.
— Иногда я жалею, что ты представитель низшей расы, — ответил Буч, скалясь на прощание..
Экран погас, в отличие от любопытства в глазах DEX’а.
— Что он сказал? — Морт уставился на меня с выражением собаки, клянчащей вкусняшку. — Он ведь что-то сказал?
— Да. Он сказал, чтобы я не лез. И что пока эта капсула на планете, ее будут искать все.
— И?
— Собственно, и все. Игра начата, промежуточный приз — смерть.
— А это ты откуда взял?
— Здесь авшуры. Значит, вещь очень ценная.
— А армия?
— Армия... не армия, а какое-то отдельное подразделение, которое кто-то задействовал и, скорее всего, втемную. Грузитесь, парни, и давайте к берегу. Чувствую я, это не последний звонок. Сейчас все будут дергать и трясти всех, в надежде что-то вытрясти. И нам лучше удрать подальше от их разборок.
Под днищем глиссера захрустели пустые раковины, вымытые на берег волной. Морту нравилось управлять судном. И очень нравилось наблюдать местных обитателей через бронированное стекло. Сейчас перед нами резвилась пара мини-бегемотиков. То есть, в половину роста обычных, с широкими хвостами-плавниками, и сжатыми в «кулак» лапами. Они выбрались на берег и аппетитно хрустели вымытыми прибоем водорослями вместе с улитками. Морскими и прибрежными. Регулярно один из пары хлопал другого хвостом и тот прекращал еду, принимаясь гоняться за приятелем.
— Есть еще большие, но они редко выходят из моря, — сообщил я, когда одно из животных случайно попало по глиссеру хвостом. Нас ощутимо тряхнуло и чуть не швырнуло обратно в море. — Вот если их увидишь — не приближайся. У больших — скверный характер. А у этих — игривый, и неизвестно что хуже. Поехали отсюда, а то решат еще, что глиссер можно погонять...
Пять тонн счастья бодро потрюхали в нашу сторону и Морт потянул ручку скорости — есть вещи, на которые лучше наблюдать издалека.
Следующий звонок потревожил нас в обед.
— Извини, что отвлекаю, Громобой... — начал шериф.
— Не ищу, не смотрел и не планирую, — ответил я.
— А если? Я прошу всех, но кроме пары самых ответственных…
— Идиотов, — любезно подсказал я термин.
— Граждан, — поправился он. — Вы все, как сговорились. Понимаешь, это очень важная вещь.
— Мне не интересно. Особенно — тягаться с другими желающими. Послушай, Джонни, эту вещь ищут не только наши, но и лохматые. Много ли тех, кто рискнет увести добычу у них из-под носа?
— Ален, что ты хочешь? Последний раз капсулу засекли в дымных горах, там даже киборги не найдут, слишком много помех. И с воздуха не видно. Сам знаешь.
— То есть, еще и в вулкан лезть? — поразился я наглости шерифа. — А сам не хочешь поискать?
— Хорошо. Зайдем с другой стороны — что ты хочешь за попытку?
— Вилли был моим другом. Ты знаешь, чья голова мне нужна.
Он вздохнул и отключился. Файл пришел через полчаса. С координатами и личным делом.
На экране возникло лицо женщины. Не особо даже красивое, скорее, с вечной обидой на несправедливость жизни. Стелла Пенч.
Скупые строки личного дела. Родилась, училась, прилетела на Васюг... первое появление — в лагере Дождливый рай. И первый погибший лагерь, только неизвестно, имеет ли она к этому отношению.
Второй лагерь — Космогонки. Тоже закончил плохо и тут ее вина не вызывает сомнений. Один из копалок выжил и вспомнил, что слышал ее голос, говорящий с главарем бандитов.
Вилли-жми был седьмым...
Шериф нарушил свои принципы, передав мне полное дело. С экспертизами, допросами свидетелей, съёмками с места преступлений. Джонни проделал огромную работу, чтобы наказать преступницу. И, самое важное, он разослал на нее ориентировку, фактически закрыв официальный путь с планеты и очень сильно увеличив стоимость неофициального побега.
Даже модель глиссера и оснащение. Хорошая машинка, современная, полегче и поманевреннее моего. А вот в оснащении и, тем более, оружии уступает. Ну еще бы. Я в свою оснастку вкладывался больше, чем авшур в бизнес.
«Надеюсь, ты оценишь мой подарок, Громобой», — гласила единственная строка письма.
— Что же тебя так приперло, Джонни? — произнес я вслух. И ответил, не давая себе передумать: — Я сделаю все, чтобы найти капсулу, и клянусь, что сам не возьму ее в руки и не попытаюсь ознакомиться с содержимым или кому-то продать. Кроме тебя никто не узнает, где она.
И отправил, пока сам не передумал лезть в это дело.
— Ну что же, парни, — я обернулся к притихшим киборгам. — Сперва разберемся с моей проблемой, а уже потом — поищем эту проклятую флэшку.
— Ты знаешь где она? — спросил Морт.
— Нет. Но по дымным горам погулять успел. Там в тридцати метрах в дыму глиссера не видно. Надо респираторов захватить.
— А почему он прицепился именно к тебе?
— Потому что идиотов, проводящих зиму в глиссере, не так много. Большинство предпочитает города. А я тут мотаюсь каждую зиму и очень неплохо знаю эту часть планеты. Лучше меня только трое. Но Ева его пошлет, а двое других... Это всего лишь расширит зону поиска. Поехали? Нас еще ждет месть.
По дороге пришлось заехать в замеченное еще в прежние вояжи укромное местечко. На делянку оно не тянуло, слишком маленькая площадь и заболочено недостаточно. Но я знал, что ищу. Взял лопату и, подцепив влажную землю, перевернул пласт, присел, рассматривая. Ничего — и я вернул землю на место. Второй раз, третий...
— Ален, я ничего не чувствую. То есть, сканирование не показало ничего... — Морт нахмурился. — Что ты ищешь?
— Вот это, — я раскрыл ладонь, показывая камень. Темно-коричневый, с зелеными прожилками, словно к земле пристали травинки. — Местные неправильно называют это безоаром. Добыча копалок. Я, когда бродил — приметил несколько мест. Можно сдать в контору или перепродать... в любом случае, капитал неплохой.
— Для чего они?
— Не знаю. Но скупают их неплохо.
— Но мы с Рыжим их не чувствуем... Наверное, это вторая причина, почему собирают именно люди, — задумчиво произнес Морт. — Как объяснить процессору, что надо брать то, что он не видит?
Я кинул парню камень, и Морт долго вертел его в руках, даже лизнул, но так и не избавился от недовольно-непонимающего выражения физиономии.
— Это дорого стоит? — спросил он наконец.
— Как мой глиссер.
Морт что-то перекрутил в голове… и вытащил еще один безоар из грязи.
— Два глиссера?
— Полтора. Этот светлый, темные ценятся больше. Но мы его тоже возьмем. Хочу купить тебе паспортную карточку. Не все шерифы принципиальны.
— Придется покупать и договор на приобретение киборга DEX-6, номер я пришлю. Еще нужен техник для внесения тебя хозяином.
— Здесь тебя киборгом не опознают, — сказал я. — Мне не очень понравилась идея беспрекословного исполнения приказов — не верю, что это возможно с нормальным, мыслящим существом.
— Мне тоже. Но история с Рыжим означает, что тут могут быть люди, знакомые с киборгами.
— Хорошо. — Киборг лучше понимает, чего ему опасаться. — Сделаем, как ты говоришь.
— Мне будет спокойнее, — поставил точку Морт.
Вечер медленно сполз на землю. Я вел глиссер сквозь быстро сгущающийся влажный туман. Он оседал на стекле каплями воды, которые стекали вниз, присоединяясь к бесконечному болоту лесной окраины.
— Ты не едешь в город? — наконец не выдержал Морт.
— Я год ждал этой встречи, подожду еще немного. С планеты официально ей не сбежать, а неофициально — сдерут три шкуры. Значит, рано или поздно с таким досье я найду ее. А вот утренний лет бабочек случается раз в три года и ждать следующего дольше. Поэтому мы сперва едем на пастбища.
— Ты уверен?
Я обернулся и посмотрел в глаза биомашины. Живые, полные любопытства. И в другие — стеклянные, ничего не выражающие.
— Морт, тебя создали для войны. Ты отлично стреляешь и, скорее всего, у тебя есть какое-то прошлое, в котором ты тоже не цветочки нюхал. Про Рыжего я вообще молчу. Поэтому давай просто посмотрим на жизнь. Какая она бывает, без выстрелов и опасности.
— Ты уверен, что там не опасно?
— Для нас — нет.
На планете есть не только леса и горы, как ни странно, тут есть и луга. Влажные, как все вокруг, но достаточно ровные и хорошо просматриваемые. Я погасил свет совсем и мы медленно двигались среди сонного животного мира.
Парни, не отрываясь, смотрели на величественного самца рогача, огромного, увенчанного короной рогов. Периодически он издавал трубные звуки, ограждая территорию от других самцов. Предлагая им или сражаться, или уйти подальше.
Я покосился в зеркало заднего вида. Морт смотрел на великана широко распахнутыми глазами. Рыжий... его лица видно не было, но мне казалось, ему тоже интересно.
— А как он ходит с такими рогами по лесу? — не выдержал киборг.
— А он туда не ходит. Самцы рогачей живут на равнине. На время размножения к ним приходят самки, а потом — опять исчезают в лесу.
Тут рогач опять взревел и в утреннем свете сверкнули украшающие его пасть клыки — длинные и загнутые.
— Ничего себе зверюга! — поразился Морт. — А самка у них такая безобидная, толстенькая.
— Самцы постоянно дерутся между собой. Не только в брачный период, — сообщил я, медленно двинув глиссер вперед.
Неподалеку в густой траве паслись «кабанчики», мелкие и полосатые, они регулярно вставали на задние ноги, проверяя, не подкрадывается ли хищник. Еще дальше «выгуливался» хищный страус, делая вид, что кабанчики его не интересуют.
Тень между хвощами посветлела, а на навигаторе появилась синяя полоса побережья.
— Скоро будет легче, парни. И интереснее.
Глиссер покачнулся. На крышу приземлилась большая ящерица, зацепилась и улеглась, прижавшись чешуйчатым зелено-желтым брюхом к стеклу. Сбоку свесился хвост и рыжий вдруг проявил интерес. Даже голову наклонил.
— Можно дернуть, — подсказал я.
— Приказ не понят... — ответил он.
А Морт понял: сдвинул стекло, и цапнул — хвост дернулся и сверху свесилась возмущенная морда. Донеслось шипение. Яшерица резко поменяла цвет на красный... и осталась сидеть. Морт дернул еще раз. Ящерица посинела.
— Интересная опция, — признал парень. — А сколько у нее цветов?
— На сиреневом — советую закрыть окно и притаиться. Значит, довел и сейчас будешь укушен. О, вот и море!
Светло-зеленая волна набегала на пестрый песок, состоящий из измельченных ракушек. В полосе прибоя копошились мелкие черепашки, рыбораки и улитки. Чуть дальше — серебристыми искрами среди зелени водорослей переливались стайки мальков. Дно полого уходило в темноту, скрываясь от света за толщей воды. Моря здесь в основном мелкие, ну или относительно мелкие и почти не соленые. Со множеством островков. Некоторые — песчаные наносы или куски скал, а некоторые — большие груды унесенного в море хвоща, переплетенного водорослями. На них тоже можно ночевать, но осторожно. Эти — дрейфуют и может унести довольно далеко от берега.
— Ловим только рыбораков, — предупредил я и Морт выпустил из рук большую недовольно шипящую черепаху. — Улитки и черепахи — несъедобны. Пробовать запрещаю.
Киборги молча рванули к самым крупным животным. А потом, раз уж все равно намокли — заодно и выкупались прямо в одежде. Логики я в этом не увидел, но мешать не стал. Хорошо, что разулись. Морт еще немного походил по песку, оставляя следы и потом сидел обхватив колени руками, глядя, как их смывает прибоем. Рыжий забрался на крышу глиссера и там устроился глядя то на море То на Морта обновляющего экспозицию.
— Тебе принципиально сушить одежду на себе или все-таки разденешься, спросил я ириена.
Он внимательно посмотрел в ответ и не дождавшись ясно выраженного приказа опять уставился в даль. Ну и черт с ним, пусть сидит в мокром, если ему так нравится!
Наконец, мальчишки нагулялись и мы продолжили путь. Рыбораки недовольно скреблись в пустой части багажника, а волны — смывали с боков глиссера грязь и пыль.
Островок тихо покачивался на волнах. Киборги, обнаружив, что под хвощами — вода и если провертеть в них дырку, то можно наблюдать за морскими обитателями — ушли в себя. То есть, легли мордой вниз и любовались, предоставив мне готовку. Я и не возражал. Насмотрелся уже этого подводного мира! Спасибо парусникам, вытащили.
— Все, парни, идите есть, — позвал я, убедившись, что рыбораки пропеклись и мясо отстает от панциря. — Скоро море заиграет, будет на что посмотреть и здесь.
Мы сидели, лениво прихлебывая чай из котелка, одного на троих, киборги заедали его медом и всем было хорошо. Но вот рожа Морта… нет, он частенько держит выражение «кирпич в полете», но я уже научился различать оттенки этой неподвижности.
— Ален, вот я — киборг и сорванный, — наконец решился он. — Тебя это не напрягает?
— Меня это уже один раз напрягло, но я разобрался и смирился. Это Васюг. Тут может быть и не такое.
— А что бы ты сделал, если бы Рыжий был тоже таким?
— Охренел бы. Ни в одном, самом сомнительном источнике не было про срывы Irien’ов. Но если бы он был таким, как ты — то я разницы бы не ощутил. Одним больше, одним меньше.
— Ты бы не стал звонить шерифу, «DEX-компани», или возвращать его назад?
— Нет.
Я расстелил непромокаемую подстилку и вытянулся на ней.
— Так, парни, я — спать. Выберите, кто первый дежурит.
— Ты уклоняешься от разговора, — обиделся он.
— Уклоняюсь, — я завернулся в одеяло и закрыл глаза. Даже думать не хочу о разумном ириене. Это кошмар и для него и тем более для меня, да еще будет стыдно за все человечество. — Спокойной ночи, мальчики.
Утро началось препротивно. То есть — мало дождя, так еще и потревожил звонок.
На экране видеофона возникла лохматая морда. Пришлось ответить. Даже на острове посреди океана нет покоя!
— Итак, Буч, что за неприятность заставила тебя нарушить правила?
— Меня так нет, но вот их, так да. — В зону видимости попал еще один авшур, помельче Буча, потемнее и какой-то слегка взъерошенный, словно после трепки. — Этого поца прислал мой троюродный дядя, которого просил его троюродный брат, чтобы мы тут не упустили гешефт. Ты в деле?
— Я — мимо. Ко мне уже забредал слишком любопытный тип, за которым просматривается полная аннигиляция. Оно мне надо?
— Шоб я так жил, как он нам заливает! — возмутился гость.
Буч в ответ раздулся, слегка встопорщив шерсть, и «поц» замолк.
— Ален, шоб не быть голословным за награду, но ты таки прав.
— Ты тоже осторожнее. И объясни этому лохматому недоделку, что я шляюсь по планете каждую зиму. Ничего не ищу, просто гуляю. В этот раз с друзьями — хочу им показать местную природу.
— Я уже сказал, но он не верит... Понимаешь, люди — дураки и часто хотят откусить больше, чем могут переварить. Я вот эту карту памяти и в лапы бы не взял, шоб не мыться потом, целиком со всей шерстью и не засорять ручей! — произнес Буч, сердито глядя с экрана. — Я таки честный авшур и шоб мой интерес не пересекся с твоим, я готов даже доплатить.
— Не то, чтобы я не верил в вашу весомую благодарность, но подставить хребет под драку двух ревунов — не тянет, — ответил я. — Так и передай соседу по комнате дяди брата твоего отца.
— Иногда я жалею, что ты представитель низшей расы, — ответил Буч, скалясь на прощание..
Экран погас, в отличие от любопытства в глазах DEX’а.
— Что он сказал? — Морт уставился на меня с выражением собаки, клянчащей вкусняшку. — Он ведь что-то сказал?
— Да. Он сказал, чтобы я не лез. И что пока эта капсула на планете, ее будут искать все.
— И?
— Собственно, и все. Игра начата, промежуточный приз — смерть.
— А это ты откуда взял?
— Здесь авшуры. Значит, вещь очень ценная.
— А армия?
— Армия... не армия, а какое-то отдельное подразделение, которое кто-то задействовал и, скорее всего, втемную. Грузитесь, парни, и давайте к берегу. Чувствую я, это не последний звонок. Сейчас все будут дергать и трясти всех, в надежде что-то вытрясти. И нам лучше удрать подальше от их разборок.
Под днищем глиссера захрустели пустые раковины, вымытые на берег волной. Морту нравилось управлять судном. И очень нравилось наблюдать местных обитателей через бронированное стекло. Сейчас перед нами резвилась пара мини-бегемотиков. То есть, в половину роста обычных, с широкими хвостами-плавниками, и сжатыми в «кулак» лапами. Они выбрались на берег и аппетитно хрустели вымытыми прибоем водорослями вместе с улитками. Морскими и прибрежными. Регулярно один из пары хлопал другого хвостом и тот прекращал еду, принимаясь гоняться за приятелем.
— Есть еще большие, но они редко выходят из моря, — сообщил я, когда одно из животных случайно попало по глиссеру хвостом. Нас ощутимо тряхнуло и чуть не швырнуло обратно в море. — Вот если их увидишь — не приближайся. У больших — скверный характер. А у этих — игривый, и неизвестно что хуже. Поехали отсюда, а то решат еще, что глиссер можно погонять...
Пять тонн счастья бодро потрюхали в нашу сторону и Морт потянул ручку скорости — есть вещи, на которые лучше наблюдать издалека.
Следующий звонок потревожил нас в обед.
— Извини, что отвлекаю, Громобой... — начал шериф.
— Не ищу, не смотрел и не планирую, — ответил я.
— А если? Я прошу всех, но кроме пары самых ответственных…
— Идиотов, — любезно подсказал я термин.
— Граждан, — поправился он. — Вы все, как сговорились. Понимаешь, это очень важная вещь.
— Мне не интересно. Особенно — тягаться с другими желающими. Послушай, Джонни, эту вещь ищут не только наши, но и лохматые. Много ли тех, кто рискнет увести добычу у них из-под носа?
— Ален, что ты хочешь? Последний раз капсулу засекли в дымных горах, там даже киборги не найдут, слишком много помех. И с воздуха не видно. Сам знаешь.
— То есть, еще и в вулкан лезть? — поразился я наглости шерифа. — А сам не хочешь поискать?
— Хорошо. Зайдем с другой стороны — что ты хочешь за попытку?
— Вилли был моим другом. Ты знаешь, чья голова мне нужна.
Он вздохнул и отключился. Файл пришел через полчаса. С координатами и личным делом.
На экране возникло лицо женщины. Не особо даже красивое, скорее, с вечной обидой на несправедливость жизни. Стелла Пенч.
Скупые строки личного дела. Родилась, училась, прилетела на Васюг... первое появление — в лагере Дождливый рай. И первый погибший лагерь, только неизвестно, имеет ли она к этому отношению.
Второй лагерь — Космогонки. Тоже закончил плохо и тут ее вина не вызывает сомнений. Один из копалок выжил и вспомнил, что слышал ее голос, говорящий с главарем бандитов.
Вилли-жми был седьмым...
Шериф нарушил свои принципы, передав мне полное дело. С экспертизами, допросами свидетелей, съёмками с места преступлений. Джонни проделал огромную работу, чтобы наказать преступницу. И, самое важное, он разослал на нее ориентировку, фактически закрыв официальный путь с планеты и очень сильно увеличив стоимость неофициального побега.
Даже модель глиссера и оснащение. Хорошая машинка, современная, полегче и поманевреннее моего. А вот в оснащении и, тем более, оружии уступает. Ну еще бы. Я в свою оснастку вкладывался больше, чем авшур в бизнес.
«Надеюсь, ты оценишь мой подарок, Громобой», — гласила единственная строка письма.
— Что же тебя так приперло, Джонни? — произнес я вслух. И ответил, не давая себе передумать: — Я сделаю все, чтобы найти капсулу, и клянусь, что сам не возьму ее в руки и не попытаюсь ознакомиться с содержимым или кому-то продать. Кроме тебя никто не узнает, где она.
И отправил, пока сам не передумал лезть в это дело.
— Ну что же, парни, — я обернулся к притихшим киборгам. — Сперва разберемся с моей проблемой, а уже потом — поищем эту проклятую флэшку.
— Ты знаешь где она? — спросил Морт.
— Нет. Но по дымным горам погулять успел. Там в тридцати метрах в дыму глиссера не видно. Надо респираторов захватить.
— А почему он прицепился именно к тебе?
— Потому что идиотов, проводящих зиму в глиссере, не так много. Большинство предпочитает города. А я тут мотаюсь каждую зиму и очень неплохо знаю эту часть планеты. Лучше меня только трое. Но Ева его пошлет, а двое других... Это всего лишь расширит зону поиска. Поехали? Нас еще ждет месть.
По дороге пришлось заехать в замеченное еще в прежние вояжи укромное местечко. На делянку оно не тянуло, слишком маленькая площадь и заболочено недостаточно. Но я знал, что ищу. Взял лопату и, подцепив влажную землю, перевернул пласт, присел, рассматривая. Ничего — и я вернул землю на место. Второй раз, третий...
— Ален, я ничего не чувствую. То есть, сканирование не показало ничего... — Морт нахмурился. — Что ты ищешь?
— Вот это, — я раскрыл ладонь, показывая камень. Темно-коричневый, с зелеными прожилками, словно к земле пристали травинки. — Местные неправильно называют это безоаром. Добыча копалок. Я, когда бродил — приметил несколько мест. Можно сдать в контору или перепродать... в любом случае, капитал неплохой.
— Для чего они?
— Не знаю. Но скупают их неплохо.
— Но мы с Рыжим их не чувствуем... Наверное, это вторая причина, почему собирают именно люди, — задумчиво произнес Морт. — Как объяснить процессору, что надо брать то, что он не видит?
Я кинул парню камень, и Морт долго вертел его в руках, даже лизнул, но так и не избавился от недовольно-непонимающего выражения физиономии.
— Это дорого стоит? — спросил он наконец.
— Как мой глиссер.
Морт что-то перекрутил в голове… и вытащил еще один безоар из грязи.
— Два глиссера?
— Полтора. Этот светлый, темные ценятся больше. Но мы его тоже возьмем. Хочу купить тебе паспортную карточку. Не все шерифы принципиальны.
— Придется покупать и договор на приобретение киборга DEX-6, номер я пришлю. Еще нужен техник для внесения тебя хозяином.
— Здесь тебя киборгом не опознают, — сказал я. — Мне не очень понравилась идея беспрекословного исполнения приказов — не верю, что это возможно с нормальным, мыслящим существом.
— Мне тоже. Но история с Рыжим означает, что тут могут быть люди, знакомые с киборгами.
— Хорошо. — Киборг лучше понимает, чего ему опасаться. — Сделаем, как ты говоришь.
— Мне будет спокойнее, — поставил точку Морт.
Прода от 19.03.2024, 10:38
Вечер медленно сполз на землю. Я вел глиссер сквозь быстро сгущающийся влажный туман. Он оседал на стекле каплями воды, которые стекали вниз, присоединяясь к бесконечному болоту лесной окраины.
— Ты не едешь в город? — наконец не выдержал Морт.
— Я год ждал этой встречи, подожду еще немного. С планеты официально ей не сбежать, а неофициально — сдерут три шкуры. Значит, рано или поздно с таким досье я найду ее. А вот утренний лет бабочек случается раз в три года и ждать следующего дольше. Поэтому мы сперва едем на пастбища.
— Ты уверен?
Я обернулся и посмотрел в глаза биомашины. Живые, полные любопытства. И в другие — стеклянные, ничего не выражающие.
— Морт, тебя создали для войны. Ты отлично стреляешь и, скорее всего, у тебя есть какое-то прошлое, в котором ты тоже не цветочки нюхал. Про Рыжего я вообще молчу. Поэтому давай просто посмотрим на жизнь. Какая она бывает, без выстрелов и опасности.
— Ты уверен, что там не опасно?
— Для нас — нет.
На планете есть не только леса и горы, как ни странно, тут есть и луга. Влажные, как все вокруг, но достаточно ровные и хорошо просматриваемые. Я погасил свет совсем и мы медленно двигались среди сонного животного мира.
Парни, не отрываясь, смотрели на величественного самца рогача, огромного, увенчанного короной рогов. Периодически он издавал трубные звуки, ограждая территорию от других самцов. Предлагая им или сражаться, или уйти подальше.
Я покосился в зеркало заднего вида. Морт смотрел на великана широко распахнутыми глазами. Рыжий... его лица видно не было, но мне казалось, ему тоже интересно.
— А как он ходит с такими рогами по лесу? — не выдержал киборг.
— А он туда не ходит. Самцы рогачей живут на равнине. На время размножения к ним приходят самки, а потом — опять исчезают в лесу.
Тут рогач опять взревел и в утреннем свете сверкнули украшающие его пасть клыки — длинные и загнутые.
— Ничего себе зверюга! — поразился Морт. — А самка у них такая безобидная, толстенькая.
— Самцы постоянно дерутся между собой. Не только в брачный период, — сообщил я, медленно двинув глиссер вперед.
Неподалеку в густой траве паслись «кабанчики», мелкие и полосатые, они регулярно вставали на задние ноги, проверяя, не подкрадывается ли хищник. Еще дальше «выгуливался» хищный страус, делая вид, что кабанчики его не интересуют.
