- Думаю, завтра мы и поженимся. Венчание не должно быть тайным, но и особенно распространяться об этом событии тоже не стоит. Всё-таки траур. Пусть пройдет какое-то время, Анжелин родит, а потом я выберу удобный момент, чтобы представить новую жену регентше.
Отец Оноре возражать не стал, хотя по всему было видно, что происходящее ему не нравится. Но вот когда граф посвятил в свои планы Батистена, тот заметно встревожился:
- Это очень опасно, ваша светлость. Последние полгода я пробыл в Валле, поэтому имел возможность наблюдать, как нагло и напористо ведут себя де Тисе. Теперь после смерти госпожи они не упустят случая предъявить притязания и на титул, и на всё имущество дю Валлей. Ваша скоропалительная свадьба им будет только на руку, потому что она весьма не понравится регентше.
Карел устало взглянул на слугу. Батистен развешивал извлеченные из дорожного сундука сюркот и упелянд, в которых его хозяин собирался предстать перед венцом.
- У меня нет другого выхода. Я всё-таки не перестаю надеяться на рождение сына, поэтому ребенок Анжелин должен появиться в браке. Но вот-вот разразится новая война между принцами, и вдруг события повернутся таким образом, что мне не удастся посетить Гиень в ближайшие три месяца.
Слуга только тяжело вздохнул и занялся чисткой платья.
На следующий день, уже стоя под венцом рядом с невестой, граф со страхом взглянул на распятие, вспомнив о Бланке. Где его жена, что ей сказал фон Валленберг, как она пережила его предательство? Позже он попросит у Бога прощение за обман, выдержит даже самое суровое покаяние, совершит паломничество в Святые земли, сделает пожертвование в какой-нибудь монастырь, чтобы и там замаливали его грехи. Всевышний видит всё, в том числе и беременную юную женщину у алтаря. Не может быть, чтобы Господь не понял его, ведь он настолько милостив и добр! И Карел без малейшей заминки повторил за кюре слова брачного обета, разом превратившись в двоеженца и клятвопреступника.
Как и требовал закон, пока шло венчание, двери церкви были распахнуты настежь. И хотя на улице с утра зарядил моросящий дождь, обитателям Шелона настолько не сиделось дома, что кто-то заглянул в церковь. Можно представить, с какой скоростью слух о венчании облетел все окрестности, если вышедшие на паперть новобрачные увидели, что вокруг церкви собралась вся деревня.
Обычных в таких случаях поздравлений не последовало: молодожены прошли к коновязи через толпу враждебно молчавших людей. Сделав вид, что не замечает недовольства подданных, Карел подсадил Анжелин в седло и направил скакуна по направлению к Валлю. Вслед за ними последовали графские рыцари. И в этот момент дю Валль осознал, что, если бы его не сопровождали вооруженные люди, крестьяне могли наброситься на сеньора, столь возмутительно поспешно женившегося после смерти их госпожи.
Не лучше новобрачных встретили и в замке. Карел повелел собрать всех жителей Валля в парадном зале – огромном, продуваемом многочисленными сквозняками и закопченном помещении.
- Демуазель де Эньен, - отрывисто произнёс он, почтительно поддерживая под локоть Анжелин, - оказала мне честь, согласившись стать следующей графиней дю Валль. Отныне она ваша госпожа.
В зале воцарилась тишина: очевидно, недоумевающие люди не поверили собственным ушам и теперь ошеломленно взирали на потерявшую совесть пару. Но Карел и не собирался дожидаться хоть какой-то реакции вассалов: он сказал всё, что хотел.
Молодожёны удалились в спальню, и наконец-то смогли заключить друг друга в объятиях вдали от посторонних глаз.
- Было очень тяжело? – спросил новобрачную Карел, любовно положив руку на её округлившееся чрево.
- Нет, что вы, - преданно поцеловала его Анжелин, - я была настолько счастлива, что мне не было дела до всех остальных.
Карел с лёгким вздохом нажал пальцем на кончик её носа.
- Ты такая красивая сегодня, ангел мой. Лучшая из всех новобрачных, но… тебе предстоит в одиночку расхлебывать последствия нашего поспешного венчания. Я вынужден вернуться в Амбуаз, где мне предстоит весьма нелегкий разговор с регентшей.
- Она может разгневаться?
- Будем надеяться на лучшее.
Анжелин прильнула к его плечу.
- Поезжай и не волнуйся обо мне. Я со всем справлюсь.
- Люди и так раздражены, а тут ещё интриги де Тисе. Не боишься?
- Нет. Я и раньше ничего не боялась, теперь же мне и вовсе море по колено.
Карел рассмеялся, с нежностью поцеловав новоявленную супругу.
- Я оставлю с тобой Батистена.
- Не надо: я знаю, насколько вы привыкли к своему слуге.
Карел покинул Валль на следующее утро, спеша попасть в Амбуаз, пока его не опередил донос де Тисе. Граф прекрасно понимал, какую непосильную ношу взваливает на свою юную жену. Разве может беременная четырнадцатилетняя девочка справиться со столь враждебным окружением, не без оснований ополчившимся на молодоженов, но у него не было другого выхода.
- Будем уповать на Господа, - на прощание поцеловал Карел погрустневшую супругу, - и он не оставит нас.
Но взывая к Небесам, граф прекрасно понимал, что у Всевышнего было больше причин его наказывать, чем помогать. И кара не замедлила последовать.
Как ни торопился Карел в Амбуаз, гонцы де Тисе, видимо, оказались пронырливее. Регентша встретила его не просто неприветливо, она была разъярена, если можно так сказать о женщине, умеющей держать себя в руках при любых обстоятельствах.
Беседа проходила с глазу на глаз, что само по себе было грозным признаком. Обычно Анна предпочитала, чтобы рядом с ней находилась какая-нибудь из дам её свиты.
- Так-то вы скорбите? Женились на следующее утро после похорон!
Карел лишь повинно опустил голову, чтобы избежать взбешенного женского взгляда.
- Думаете, не знаю, что вы пренебрегали женой? Бланка отличалась открытостью и непосредственностью, поэтому часто делилась семейными проблемами со своей госпожой.
- Мы были обычной парой, - решился возразить Карел. – В любой семье бывают размолвки, но это не значит, что я не любил жену.
- А как же ваше увлечение кузиной Бланки, на которой вы теперь вдобавок ко всему ещё и женились? Мне донесли, что девица беременна. Надо же, как во время ваша жена попала в лапы к грабителям!
Вот тут Карел по-настоящему испугался: Анна оказалась слишком близка к истине.
- Но наш брак не был бездетным: графиня родила дочь. Да, я согрешил и действительно соблазнил демуазель де Эньен, но кто без греха? Такое происходит сплошь и рядом, и чем мне в этом случае могла помешать супруга? Да и откуда я мог знать, что произойдёт в паломничестве? Всё это время я находился здесь – рядом с вами.
- Думаю, такому двуличному человеку нечего делать в моей свите. Стража!
Тюрьма Амбуаза отличалась от казематов замка Лош с его пресловутыми жуткими клетками, но едва ли это место было намного приятнее.
- Думаю, в руках палача вы станете более откровенным! – разгневанно выкрикнула Анна вслед, когда его выводили из её покоев.
У Карела от ужаса похолодела спина. Как и покойный король, его дочь отличалась крайней жестокостью. Её политические противники подвергались в тюрьмах и пыткам, и издевательствам. Все ужасы заточения в своё время испытает даже будущий король Людовик XII. И что Анне был не связанный ни с одним французским кланом пришлый иноземец, когда будущего герцога Ангулемского (вся вина которого заключалась в принадлежности к этому роду) довели пытками до безумия.
Но дю Валль и предположить не мог, через какой кошмар предстоит ему пройти в заточении. Однако он не сдался, даже увидев раскаленные клещи в руки палача. Сорвав голос от боли во время пыток, Карел тем не менее не выдал своей тайны. Он прекрасно понимал, что если не выдержит и признается в устранении Бланки, то прямиком попадет на плаху. А пока дю Валль терпел бесчеловечные пытки, у него сохранялась хотя бы надежда когда-нибудь покинуть застенки.
И пусть не было в те страшные дни и часа, когда бы он не пожалел о содеянном, Анжелин и будущего сына дю Валль не предал. Однако одного мужества оказалось недостаточно: вскоре от пыток у него образовались на теле жуткие гниющие язвы и началась горячка.
- Наверное, мне всё-таки не выбраться из тюрьмы, - впал в уныние граф, и уже стал размышлять, как бы ему построить последнюю исповедь, чтобы его понял Господь, но ни о чем не догадался священник.
Но всё закончилось однажды утром. Внезапно узника навестил кюре. Трясущийся в ознобе Карел решил, что тот пришел подготовить его к смерти, но священник заговорил о другом:
- Если вы поклянетесь бессмертием своей души, что не замышляли смерти своей супруги, король освободит вас из заточения. Но хорошенько подумайте, сын мой: в случае клятвопреступления ваша душа навечно будет ввергнута в Геену Огненную.
Смерти Бланки её супруг никогда не замышлял, поэтому с чистой совестью поцеловал крест в руках священника.
Когда невероятно грязный, обовшивевший и до предела исхудавший Карел, еле волоча ноги от истощения, горячки и боли в загноившихся ранах, выполз на белый свет, то глотнув свежего воздуха, потерял сознание. Волокущие его под руки стражники передали своего знатного подопечного плачущему Батистену.
Карел пришёл в себя под его всхлипывания и причитания.
- Пресвятая Дева, – преданный слуга устроил истерзанного господина в крытых носилках, - что они с вами сделали? Благодарение нашему доброму королю и его милостивой сестре: они во всем разобрались. Мыслимое ли дело: человек потерял жену, а его за это ещё и в тюрьму заточили.
Как не был изнурен Карел, его голова по-прежнему неплохо работала.
- Что произошло? Почему её высочество сменила гнев на милость? – спросил он, когда носилки тронулись в путь.
- За вас заступился зять – испанский граф де ла Верда, - с готовностью пояснил Батистен. - Он указал принцессе на напряженное положение в Гиени, в которой вот-вот вспыхнет бунт против французской короны. И в таких обстоятельствах заточение одного из самых преданных королю вельмож этой провинции не служит укреплению трона. Ваша дочь и наследница ещё очень мала, чтобы взять бразды правления в свои руки. Жена юна, и из-за скоропалительного брака в ваших владениях того и глядишь начнутся народные волнения. К тому же доказательств вашей вины не было никаких, кроме доноса барона де Тисе о любовной связи с госпожой Анжелин. Так это можно обвинить любого: много мужчин увлекаются красивыми девушками, но не убивают же из-за этого законных жен.
Ну что же: в данной ситуации де ла Верда вновь показал себя дальновидным и умным политиком. Интересно, почему эти качества ему отказывали, когда дело касалось Стефки?
- Есть какие-нибудь известия из Валля? Как чувствует себя графиня? – вяло поинтересовался Карел.
- Графиня здесь.
Вот чего-чего, а подобного самоуправства дю Валль от своей юной жены не ожидал.
- Почему она покинула Гиень? – возмутился он.
- Её светлость поступила таким образом по совету графа де ла Верды. Ваш зять порекомендовал графине попросить о снисхождении к своему мужу.
Страх за жену заставил Карела забыть о собственных неприятностях.
- Этого нельзя было делать ни при каких обстоятельствах! – в ужасе простонал он.
- Однако госпожа Анжелин послушалась совета испанца и попросила аудиенции у короля, а потом у мадам де Божё. Женщины долго разговаривали наедине, и через пару дней регентша отдала приказ вас освободить.
Сидя в тюрьме, Карел имел достаточно времени, чтобы проанализировать свои отношения с мадам де Божё. Из глубины затхлого подземелья многие вещи, на которых он раньше не акцентировал внимания, стали выглядеть по-другому. «Холодность и бесстрастность изменяют Анне, когда дело касается меня. Нет, это вовсе не безобидный флирт. Но неужели её ревность зашла настолько далеко, что она решила меня убить?» Поначалу эта мысль показалась ему абсурдной, но чем больше Карел думал о некоторых особенностях их отношений, тем вероятнее ему казалось предположение. Но тогда… тогда ему конец!
О чём же могли разговаривать две столь разные женщины? Да и что должна была сказать регентше жена, чтобы Анна сменила гнев на милость?
Задумавшись, Карел пропустил момент, когда носилки остановились у отеля графов дю Валль, и инстинктивно прищурился, когда впуская свет, распахнулись полотнища носилок.
С душераздирающим воплем к изможденному супругу бросилась Анжелин.
- Любимый мой, что они с тобой сделали! – покрыла она поцелуями его руки.
Карел слабо улыбнулся и закрыл заслезившиеся глаза.
- Я слишком грязный, дорогая. Распорядись сначала меня отмыть.
Всхлипывая, Анжелин наблюдала, как слуги осторожно вносят своего господина в дом: в спальне его уже ждала лохань с горячей водой, источающая резкий запах целебных трав. Но особый шок она испытала, когда увидела, какие жуткие раны скрываются под заскорузлой от крови и гноя одеждой супруга.
- Пресвятая Дева!
- Чего ещё можно было ожидать от столь опытного палача? Он всего лишь хорошо выполнял свою работу.
Услышав мужской уверенный голос, Карел удивленно приоткрыл веки и увидел, что рядом с заплаканной женой стоит де ла Верда, а у лохани деловито хлопочет Гачек.
- Увы, - с сочувствием улыбнулся графу земляк, - придётся ещё немного потерпеть. Графиня, вам лучше всего пока покинуть нас.
Следующие полчаса были для Карела едва ли легче, чем время, проведенное в руках палача. Однако, несмотря на его стоны и крики, Гачек тщательно очистил раны от гноя и наложил на них повязки с бальзамом.
- Заигрывания с сильными мира сего обычно плохо заканчиваются для простых смертных, - поучительно заметил де ла Верда, когда боль немного утихла и Карел пришёл в себя. – Не стоит морочить голову коронованным бабам, а потом жениться на юных красавицах.
Дю Валль настороженно покосился на задумчивого испанца.
- Мне и в голову не приходило, что мадам Анна способна испытывать ревность. Уверен, что в этом она никогда не признается даже себе самой.
- Думаю, именно это обстоятельство спасло жизнь и вам, и графине.
Карел попытался приподняться, но у него настолько сильно закружилась голова, что он в бессилии вновь опустился на подушки.
- Зачем вы вызвали сюда жену? Это было очень рискованно.
Де ла Верда снисходительно рассмеялся.
- Ваша жизнь висела на таком тонком волоске, что бояться рисковать, по меньшей мере, было глупо. Сначала я добился для графини аудиенции у короля. Её красота не могла не произвести впечатления на его величество, и после разговора с юной донной, он задал сестре несколько неудобных вопросов. Благодаря вашей стойкости ответить мадам де Божё на них было нечего. И тогда регентша пригласила графиню к себе. Я подсказал вашей жене, как нужно построить разговор с регентшей, чтобы её гнев пошёл на убыль.
- И что же?
- Думаю, позже она расскажет вам об этом сама.
Батистен поспешил подложить господину под спину подушки, чтобы напоить его разбавленным вином и накормить.
- Не увлекайтесь, - предупредил Гачек, - лучше давать пищу малыми дозами, но часто.
Однако, несмотря на истощение, Карел проявил к еде умеренный интерес.
- А как вы здесь оказались? – поинтересовался он. - Насколько я помню, вы направлялись в Страсбург.
Де ла Верда небрежно развёл руками.
Отец Оноре возражать не стал, хотя по всему было видно, что происходящее ему не нравится. Но вот когда граф посвятил в свои планы Батистена, тот заметно встревожился:
- Это очень опасно, ваша светлость. Последние полгода я пробыл в Валле, поэтому имел возможность наблюдать, как нагло и напористо ведут себя де Тисе. Теперь после смерти госпожи они не упустят случая предъявить притязания и на титул, и на всё имущество дю Валлей. Ваша скоропалительная свадьба им будет только на руку, потому что она весьма не понравится регентше.
Карел устало взглянул на слугу. Батистен развешивал извлеченные из дорожного сундука сюркот и упелянд, в которых его хозяин собирался предстать перед венцом.
- У меня нет другого выхода. Я всё-таки не перестаю надеяться на рождение сына, поэтому ребенок Анжелин должен появиться в браке. Но вот-вот разразится новая война между принцами, и вдруг события повернутся таким образом, что мне не удастся посетить Гиень в ближайшие три месяца.
Слуга только тяжело вздохнул и занялся чисткой платья.
На следующий день, уже стоя под венцом рядом с невестой, граф со страхом взглянул на распятие, вспомнив о Бланке. Где его жена, что ей сказал фон Валленберг, как она пережила его предательство? Позже он попросит у Бога прощение за обман, выдержит даже самое суровое покаяние, совершит паломничество в Святые земли, сделает пожертвование в какой-нибудь монастырь, чтобы и там замаливали его грехи. Всевышний видит всё, в том числе и беременную юную женщину у алтаря. Не может быть, чтобы Господь не понял его, ведь он настолько милостив и добр! И Карел без малейшей заминки повторил за кюре слова брачного обета, разом превратившись в двоеженца и клятвопреступника.
Как и требовал закон, пока шло венчание, двери церкви были распахнуты настежь. И хотя на улице с утра зарядил моросящий дождь, обитателям Шелона настолько не сиделось дома, что кто-то заглянул в церковь. Можно представить, с какой скоростью слух о венчании облетел все окрестности, если вышедшие на паперть новобрачные увидели, что вокруг церкви собралась вся деревня.
Обычных в таких случаях поздравлений не последовало: молодожены прошли к коновязи через толпу враждебно молчавших людей. Сделав вид, что не замечает недовольства подданных, Карел подсадил Анжелин в седло и направил скакуна по направлению к Валлю. Вслед за ними последовали графские рыцари. И в этот момент дю Валль осознал, что, если бы его не сопровождали вооруженные люди, крестьяне могли наброситься на сеньора, столь возмутительно поспешно женившегося после смерти их госпожи.
Не лучше новобрачных встретили и в замке. Карел повелел собрать всех жителей Валля в парадном зале – огромном, продуваемом многочисленными сквозняками и закопченном помещении.
- Демуазель де Эньен, - отрывисто произнёс он, почтительно поддерживая под локоть Анжелин, - оказала мне честь, согласившись стать следующей графиней дю Валль. Отныне она ваша госпожа.
В зале воцарилась тишина: очевидно, недоумевающие люди не поверили собственным ушам и теперь ошеломленно взирали на потерявшую совесть пару. Но Карел и не собирался дожидаться хоть какой-то реакции вассалов: он сказал всё, что хотел.
Молодожёны удалились в спальню, и наконец-то смогли заключить друг друга в объятиях вдали от посторонних глаз.
- Было очень тяжело? – спросил новобрачную Карел, любовно положив руку на её округлившееся чрево.
- Нет, что вы, - преданно поцеловала его Анжелин, - я была настолько счастлива, что мне не было дела до всех остальных.
Карел с лёгким вздохом нажал пальцем на кончик её носа.
- Ты такая красивая сегодня, ангел мой. Лучшая из всех новобрачных, но… тебе предстоит в одиночку расхлебывать последствия нашего поспешного венчания. Я вынужден вернуться в Амбуаз, где мне предстоит весьма нелегкий разговор с регентшей.
- Она может разгневаться?
- Будем надеяться на лучшее.
Анжелин прильнула к его плечу.
- Поезжай и не волнуйся обо мне. Я со всем справлюсь.
- Люди и так раздражены, а тут ещё интриги де Тисе. Не боишься?
- Нет. Я и раньше ничего не боялась, теперь же мне и вовсе море по колено.
Карел рассмеялся, с нежностью поцеловав новоявленную супругу.
- Я оставлю с тобой Батистена.
- Не надо: я знаю, насколько вы привыкли к своему слуге.
Карел покинул Валль на следующее утро, спеша попасть в Амбуаз, пока его не опередил донос де Тисе. Граф прекрасно понимал, какую непосильную ношу взваливает на свою юную жену. Разве может беременная четырнадцатилетняя девочка справиться со столь враждебным окружением, не без оснований ополчившимся на молодоженов, но у него не было другого выхода.
- Будем уповать на Господа, - на прощание поцеловал Карел погрустневшую супругу, - и он не оставит нас.
Но взывая к Небесам, граф прекрасно понимал, что у Всевышнего было больше причин его наказывать, чем помогать. И кара не замедлила последовать.
Как ни торопился Карел в Амбуаз, гонцы де Тисе, видимо, оказались пронырливее. Регентша встретила его не просто неприветливо, она была разъярена, если можно так сказать о женщине, умеющей держать себя в руках при любых обстоятельствах.
Беседа проходила с глазу на глаз, что само по себе было грозным признаком. Обычно Анна предпочитала, чтобы рядом с ней находилась какая-нибудь из дам её свиты.
- Так-то вы скорбите? Женились на следующее утро после похорон!
Карел лишь повинно опустил голову, чтобы избежать взбешенного женского взгляда.
- Думаете, не знаю, что вы пренебрегали женой? Бланка отличалась открытостью и непосредственностью, поэтому часто делилась семейными проблемами со своей госпожой.
- Мы были обычной парой, - решился возразить Карел. – В любой семье бывают размолвки, но это не значит, что я не любил жену.
- А как же ваше увлечение кузиной Бланки, на которой вы теперь вдобавок ко всему ещё и женились? Мне донесли, что девица беременна. Надо же, как во время ваша жена попала в лапы к грабителям!
Вот тут Карел по-настоящему испугался: Анна оказалась слишком близка к истине.
- Но наш брак не был бездетным: графиня родила дочь. Да, я согрешил и действительно соблазнил демуазель де Эньен, но кто без греха? Такое происходит сплошь и рядом, и чем мне в этом случае могла помешать супруга? Да и откуда я мог знать, что произойдёт в паломничестве? Всё это время я находился здесь – рядом с вами.
- Думаю, такому двуличному человеку нечего делать в моей свите. Стража!
Тюрьма Амбуаза отличалась от казематов замка Лош с его пресловутыми жуткими клетками, но едва ли это место было намного приятнее.
- Думаю, в руках палача вы станете более откровенным! – разгневанно выкрикнула Анна вслед, когда его выводили из её покоев.
У Карела от ужаса похолодела спина. Как и покойный король, его дочь отличалась крайней жестокостью. Её политические противники подвергались в тюрьмах и пыткам, и издевательствам. Все ужасы заточения в своё время испытает даже будущий король Людовик XII. И что Анне был не связанный ни с одним французским кланом пришлый иноземец, когда будущего герцога Ангулемского (вся вина которого заключалась в принадлежности к этому роду) довели пытками до безумия.
Но дю Валль и предположить не мог, через какой кошмар предстоит ему пройти в заточении. Однако он не сдался, даже увидев раскаленные клещи в руки палача. Сорвав голос от боли во время пыток, Карел тем не менее не выдал своей тайны. Он прекрасно понимал, что если не выдержит и признается в устранении Бланки, то прямиком попадет на плаху. А пока дю Валль терпел бесчеловечные пытки, у него сохранялась хотя бы надежда когда-нибудь покинуть застенки.
И пусть не было в те страшные дни и часа, когда бы он не пожалел о содеянном, Анжелин и будущего сына дю Валль не предал. Однако одного мужества оказалось недостаточно: вскоре от пыток у него образовались на теле жуткие гниющие язвы и началась горячка.
- Наверное, мне всё-таки не выбраться из тюрьмы, - впал в уныние граф, и уже стал размышлять, как бы ему построить последнюю исповедь, чтобы его понял Господь, но ни о чем не догадался священник.
Но всё закончилось однажды утром. Внезапно узника навестил кюре. Трясущийся в ознобе Карел решил, что тот пришел подготовить его к смерти, но священник заговорил о другом:
- Если вы поклянетесь бессмертием своей души, что не замышляли смерти своей супруги, король освободит вас из заточения. Но хорошенько подумайте, сын мой: в случае клятвопреступления ваша душа навечно будет ввергнута в Геену Огненную.
Смерти Бланки её супруг никогда не замышлял, поэтому с чистой совестью поцеловал крест в руках священника.
Когда невероятно грязный, обовшивевший и до предела исхудавший Карел, еле волоча ноги от истощения, горячки и боли в загноившихся ранах, выполз на белый свет, то глотнув свежего воздуха, потерял сознание. Волокущие его под руки стражники передали своего знатного подопечного плачущему Батистену.
Карел пришёл в себя под его всхлипывания и причитания.
- Пресвятая Дева, – преданный слуга устроил истерзанного господина в крытых носилках, - что они с вами сделали? Благодарение нашему доброму королю и его милостивой сестре: они во всем разобрались. Мыслимое ли дело: человек потерял жену, а его за это ещё и в тюрьму заточили.
Как не был изнурен Карел, его голова по-прежнему неплохо работала.
- Что произошло? Почему её высочество сменила гнев на милость? – спросил он, когда носилки тронулись в путь.
- За вас заступился зять – испанский граф де ла Верда, - с готовностью пояснил Батистен. - Он указал принцессе на напряженное положение в Гиени, в которой вот-вот вспыхнет бунт против французской короны. И в таких обстоятельствах заточение одного из самых преданных королю вельмож этой провинции не служит укреплению трона. Ваша дочь и наследница ещё очень мала, чтобы взять бразды правления в свои руки. Жена юна, и из-за скоропалительного брака в ваших владениях того и глядишь начнутся народные волнения. К тому же доказательств вашей вины не было никаких, кроме доноса барона де Тисе о любовной связи с госпожой Анжелин. Так это можно обвинить любого: много мужчин увлекаются красивыми девушками, но не убивают же из-за этого законных жен.
Ну что же: в данной ситуации де ла Верда вновь показал себя дальновидным и умным политиком. Интересно, почему эти качества ему отказывали, когда дело касалось Стефки?
- Есть какие-нибудь известия из Валля? Как чувствует себя графиня? – вяло поинтересовался Карел.
- Графиня здесь.
Вот чего-чего, а подобного самоуправства дю Валль от своей юной жены не ожидал.
- Почему она покинула Гиень? – возмутился он.
- Её светлость поступила таким образом по совету графа де ла Верды. Ваш зять порекомендовал графине попросить о снисхождении к своему мужу.
Страх за жену заставил Карела забыть о собственных неприятностях.
- Этого нельзя было делать ни при каких обстоятельствах! – в ужасе простонал он.
- Однако госпожа Анжелин послушалась совета испанца и попросила аудиенции у короля, а потом у мадам де Божё. Женщины долго разговаривали наедине, и через пару дней регентша отдала приказ вас освободить.
Сидя в тюрьме, Карел имел достаточно времени, чтобы проанализировать свои отношения с мадам де Божё. Из глубины затхлого подземелья многие вещи, на которых он раньше не акцентировал внимания, стали выглядеть по-другому. «Холодность и бесстрастность изменяют Анне, когда дело касается меня. Нет, это вовсе не безобидный флирт. Но неужели её ревность зашла настолько далеко, что она решила меня убить?» Поначалу эта мысль показалась ему абсурдной, но чем больше Карел думал о некоторых особенностях их отношений, тем вероятнее ему казалось предположение. Но тогда… тогда ему конец!
О чём же могли разговаривать две столь разные женщины? Да и что должна была сказать регентше жена, чтобы Анна сменила гнев на милость?
Задумавшись, Карел пропустил момент, когда носилки остановились у отеля графов дю Валль, и инстинктивно прищурился, когда впуская свет, распахнулись полотнища носилок.
С душераздирающим воплем к изможденному супругу бросилась Анжелин.
- Любимый мой, что они с тобой сделали! – покрыла она поцелуями его руки.
Карел слабо улыбнулся и закрыл заслезившиеся глаза.
- Я слишком грязный, дорогая. Распорядись сначала меня отмыть.
Всхлипывая, Анжелин наблюдала, как слуги осторожно вносят своего господина в дом: в спальне его уже ждала лохань с горячей водой, источающая резкий запах целебных трав. Но особый шок она испытала, когда увидела, какие жуткие раны скрываются под заскорузлой от крови и гноя одеждой супруга.
- Пресвятая Дева!
- Чего ещё можно было ожидать от столь опытного палача? Он всего лишь хорошо выполнял свою работу.
Услышав мужской уверенный голос, Карел удивленно приоткрыл веки и увидел, что рядом с заплаканной женой стоит де ла Верда, а у лохани деловито хлопочет Гачек.
- Увы, - с сочувствием улыбнулся графу земляк, - придётся ещё немного потерпеть. Графиня, вам лучше всего пока покинуть нас.
Следующие полчаса были для Карела едва ли легче, чем время, проведенное в руках палача. Однако, несмотря на его стоны и крики, Гачек тщательно очистил раны от гноя и наложил на них повязки с бальзамом.
- Заигрывания с сильными мира сего обычно плохо заканчиваются для простых смертных, - поучительно заметил де ла Верда, когда боль немного утихла и Карел пришёл в себя. – Не стоит морочить голову коронованным бабам, а потом жениться на юных красавицах.
Дю Валль настороженно покосился на задумчивого испанца.
- Мне и в голову не приходило, что мадам Анна способна испытывать ревность. Уверен, что в этом она никогда не признается даже себе самой.
- Думаю, именно это обстоятельство спасло жизнь и вам, и графине.
Карел попытался приподняться, но у него настолько сильно закружилась голова, что он в бессилии вновь опустился на подушки.
- Зачем вы вызвали сюда жену? Это было очень рискованно.
Де ла Верда снисходительно рассмеялся.
- Ваша жизнь висела на таком тонком волоске, что бояться рисковать, по меньшей мере, было глупо. Сначала я добился для графини аудиенции у короля. Её красота не могла не произвести впечатления на его величество, и после разговора с юной донной, он задал сестре несколько неудобных вопросов. Благодаря вашей стойкости ответить мадам де Божё на них было нечего. И тогда регентша пригласила графиню к себе. Я подсказал вашей жене, как нужно построить разговор с регентшей, чтобы её гнев пошёл на убыль.
- И что же?
- Думаю, позже она расскажет вам об этом сама.
Батистен поспешил подложить господину под спину подушки, чтобы напоить его разбавленным вином и накормить.
- Не увлекайтесь, - предупредил Гачек, - лучше давать пищу малыми дозами, но часто.
Однако, несмотря на истощение, Карел проявил к еде умеренный интерес.
- А как вы здесь оказались? – поинтересовался он. - Насколько я помню, вы направлялись в Страсбург.
Де ла Верда небрежно развёл руками.
