Западня

- Крина! – доносится мне в след, но я лишь посылаю Дэна куда-подальше. Шепотом, буквально себе под нос, но это удивительно успокаивает меня.
       Останавливаюсь и опускаюсь на пол. Прислонившись к прохладной бетонной стене, блаженно вытягиваю ноги и прикрываю глаза. Здесь тихо. Слышно только, как где-то наверху стонут и пищат Чужеродные, они все еще пытаются отыскать нас. Если бы не странная боязнь темных замкнутых помещений, они давно уже были бы тут, а так пусть истязают себя поисками хоть миллион лет, сюда им не попасть. Где-то недалеко капает вода. Монотонный звук падающих капель почти усыпляет. Наверное, там дальше металлический пол, раз так хорошо слышно каждую разбивающуюся насмерть каплю воды. Я пытаюсь считать их, но быстро сбиваюсь. Мне становится страшно, а еще до боли жалко себя. Мне двадцать лет, я молода, здорова, кто-то даже считает меня красивой, а погибну в каком-то подвале, не познав настоящей жизни. А еще у меня нет фонаря, он остался у Дэна и кромешная темнота несказанно угнетает, словно меня уже положили в гроб и добросовестно закопали в персональную могилу. Просторную, тихую и равнодушную ко всему живому.
       Я начинаю плакать, и мои всхлипы, вперемешку с редкой икотой, разносятся далеко по подвалу. Но мне так плохо, что уже наплевать на все. Я просто плачу, распластавшись на земляном полу, и не жду ничего хорошего. Но тут мне на голову ложиться рука, она нежно гладит мои волосы.
       - Ну что ты в самом деле, Крина… - бормочет Дэн, совершенно сбитый с толку моей истерикой.
       Я поднимаю на него лицо. Он сидит рядом, в одной руке держит фонарь, под мышкой рация, а вторая рука продолжает гладить меня по голове, словно маленькую девочку.
       - Я не хотел довести тебя, - продолжает он, - и никак не имел в виду то, что тебе будет просто пустить пулю себе в лоб, просто у нас вряд ли будет иной выход. А я не смогу тебя застрелить. Лучше ты меня.
       - Почему?
       Он молчит, тогда я продолжаю:
       - Помнишь, на учениях нам объясняли, как нужно себя вести, если ты попал в окружение Чужеродными? Так вот, сейчас ни одно из этих правил не работает. Почему так выходит, Дэн? Что за чертовы превращения произошли в моей душе, что мне сейчас до смерти страшно? И ты думаешь, что я смогу решить все за нас обоих? Почему, Дэн? Почему не ты?
       Я сажусь и смотрю прямо ему в глаза.
       - Ответь, черт тебя дери! Почему ты не можешь решить нашу проблему?
       Он ласково приглаживает мои волосы. Потом прижимает к своей груди, но так ничего и не отвечает. Я снова начинаю всхлипывать, тело начинает отчаянно трясти. Мне становится отчаянно мало его крепких объятий, руки неосознанно сжимают и разжимают лацканы его куртки, скребут ногтями по мягкой коже изделия.
       - Я посмотрел рацию, - произносит он у самого моего уха. – Сгорела вспомогательная плата, поэтому-то она и не работает. Но есть одна возможность связаться с главной станцией.
       Дэн замолкает, но и я ничего не говорю.
       - Можно попробовать сделать вылазку, - через некоторое время продолжает он, -генератор здесь на первом этаже, прямо за входной дверью. Нас двое, это может получиться, если один будет прикрывать другого. - Ты готова?
       Я отвожу глаза от его рта и встречаюсь с внимательными зелеными глазами.
       - Что?
       Но Дэн больше ничего не говорит. Несколько минут он внимательно вглядывается в мои глаза, а потом подается вперед и прижимается своими такими манящими губами к моим. Робкий, неуверенный поцелуй за одно мгновение обрастает страстью, он обжигает мои губы своим напором и требовательностью. Язык Дэна скользит в глубины моего рта, начиная свой головокружительный путь необузданных ласк, которые лишают меня остатка разума. Я отвечаю на этот поцелуй, не сдерживая себя ни на грамм, отдавая ровно столько, сколько беру сама.
       Сильные и горячие руки Дэна обхватывают меня за талию и тянут к себе на колени. Мои пальцы переплетаются с его взлохмаченными волосами, вбирая их мягкость. Я прижимаюсь к его груди, только сейчас понимая, какую же глупость сотворили древние люди, придумав одежду. Хочу чувствовать кожу Дэна своей кожей.
       Тихий стон боли вырывается из его груди, и я резко отстраняюсь. Захваченная в плен страстью, совершенно забыла о раненой ноге Дэна. Он морщится, но все же не пытается спихнуть меня с себя. Я делаю попытку освободиться.
       - Нет, Крина, пожалуйста, нет, - огрубевшим голосом произносит он. – Я не хочу, чтобы сейчас все так закончилось.
       Смотрю ему прямо в глаза, ощущая, как внизу живота разливается томительная горячая лава, освободить которую может только Дэн. У меня нет сил перечить ему, совершенно не хочется отодвигаться и делать вид, что минуту назад между нами ничего не происходило. Я медленно склоняюсь к его уху, захватываю губами мочку, а потом тут же отпускаю. По телу Дэна пробегает дрожь.
       - Я так хочу тебя. Если бы ты знала, как сильно я хочу войти в тебя, - жарко шепчет он. – Медленно, смакуя жаркую глубину, яхочу слушать твои стоны, когда буду двигаться в тебе, хочу, чтобы ты шептала мое имя, а лучше выкрикивала.
       Скольжу губами по его щеке, медленно спускаясь к губам. На короткий миг наши глаза встречаются. Телепатически мы уже занимаемся сексом. Дэн хватает меня за волосы, стаскивая заколку, позволяя локонам свободно упасть на спину и плечи. Из его груди вырывается шумный вздох, который больше походит на рык голодного зверя, а сильные руки уже расстегивают мою куртку, отрывая заклепки к чертовой матери. Я начинаю покрывать поцелуями его шею, пока он стягивает с меня куртку и отбрасывает ее в сторону. Запустив руки под его одежду, упираясь ладонями в твердый живот, который едва ощутимо подрагивает от моих прикосновений. Дэн грубо дергаем меня за волосы, заставляя отклониться назад, и тут же впивается жадным поцелуем в мои губы. Я чувствую, как его руки скользят под мою майку, потом медленно тянут ее вверх, пока наши губы сплетаются в неистовей борьбе страсти. Наш поцелуй прерывается лишь тогда, когда Дэн стягивает с меня майку через голову, а за ней следом отправляется и лифчик. Обнаженная грудь без стеснения оказывается под его жадным взглядом. Он накрывает соски большими пальцами и начинает их легонько массировать. Не в силах оторвать взгляд от этих ласк, внутри меня зарождается первобытное желание грубого необузданного секса. Я срываю с него куртку, потом ухватываю края майки и, так же как он, стягиваю ее с парня через голову. Натренерованное тело просто очаровывает. С особенным наслаждением начинаю гладить плоский живот, а потом склоняюсь и провожу языком тонкую дорожку. У нее солоноватый вкус, с привкусом секса и откровенной страсти.
       В один миг Дэн переворачивает меня на спину и нависает сверху. Пока его губы с жадностью ласкают мои груди с набухшими сосками, я расстегиваю его брюки и запускаю руку в трусы, где тут же в ладонь скользит его готовая к труду плоть. Едва моя ладонь сжимается вокруг разгоряченного фаллоса, Дэн вздрагивает, поднимая на меня глаза. Закидываю одну ногу ему на спину и бедрами делаю зазывное движение вперед. Ему больше не нужно жестов и слов, теперь Дэн просто срывает с меня остатки одежды, покрывая жадными поцелуями каждый сантиметр моего тела, пока моя рука так нагло и самозабвенно играется с его возбужденным членом. Я уплываю куда-то, покачиваясь на волнах собственных стонов, которым вторит Дэн. Мне хочется, чтобы его ласки никогда не кончались, но одновременно с этим все внутри горит и пульсирует, требуя разрядки. Горячее мужское тело плотно прижато к моему, я чувствую жар его кожи, учащенное сердцебиение Дэна отдается в моей груди.
       - Давай, Дэн, - шепчу ему, лаская языком мочку его уха.
       Он рычит, как зверь, готовый к атаке. Его проворные пальцы скользят по моему животу и касаются клитора. Небывалые ощущения удовольствия заставляю бесстыдно двинуться вперед, потереться о его пальцы, требуя продолжения. Но вместо безумных ласк, Дэн хватает меня за бедра и одним рывком входит внутрь. От неожиданности я вскрикиваю, ухватываясь за его плечи так сильно, что ногти впиваются в кожу, но Дэн словно и не учувствует. Такой большой и твердый во мне он начинает медленные движения, которые быстро набирают темп, унося меня в совершенно другой мир. Сладострастие и истинные голод плоти теперь составляют все мое существо. Стоны срываются с губ, они будто образуют какую-то потайную мелодию, ключ к самому фееричному завершению действию в моей жизни. Сильно прижимаю Дэна к себе, мне нравится чувствовать, как его тело трется об мое тело.
       - Моя девочка, - шепчет он, прикусываю мочку моего уха, - моя Крина.
       Ногти царапают его кожу, а губы покрывают поцелуями то его лицо, то плечи. Я чувствую, как быстрые движения Дэна отчаянно несут меня на волну экстаза. Горячей лавиной она обрушивается на мою голову, в один миг я перестаю чувствовать все, кроме полной, какой-то сумасшедшей эйфории, сквозь ласкающие ветра которой слышу собственный голос, повторяющий имя Дэна.
       Он еще двигается во мне, когда на смену фантастического оргазма приходит приятная усталость. Я чувствую, как внутри меня сокращается плоть Дэна, изливая в меня свои соки, и, когда его мышцы расслабляются, прижимаю парня к себе. Вокруг абсолютная тишина. Не слышно даже Чужеродных, словно они сидят где-то рядом, с интересом наблюдая за тем, что здесь происходит. Глажу Дэна по голове, то взлохмачивая, то снова приглаживая его волосы. Он дышит ровно, будто бы уснул, а еще я не вижу его лица.
       - Знаешь, как часто я представлял тебя в своих фантазиях, - вдруг тихо говорит он.
       Дэн все еще во мне и это кажется удивительно правильным, как будто он ключик, а я замочек, и теперь все так, как положено. Он поднимает лицо и смотрит прямо мне в глаза.
       – Если бы я на ком и женился, то только на тебе, Крина.
       Улыбаюсь. Беру его лицо в свои руки и нежно целую в губы. Потом снова улыбаюсь, получая в ответ и улыбку Дэна тоже. Я люблю его, даже не смотря на то, что полтора года назад люто ненавидела. Оказывается, детские чувства не проходят. Как не нужные вещи они сами укладываются в старый сундук воспоминаний, чтобы однажды воскреснуть и показать нам, кто на самом деле правит миром. Не мы, наши мысли.
       - Завтра мы можем погибнуть, - не спрашиваю, а просто говорю.
       - Да, скорее всего.
       Он продолжает смотреть мне прямо в глаза.
       - Почти никакой возможности на счастливую жизнь.
       - Абсолютно мизерная возможность. Надежда всего лишь.
       - Сколько у нас времени?
       Вместо ответа Дэн снова целует меня, его язык скользит в глубины моего рта.
       Я понимаю, что хочу продолжения.
       

       
       Глава 4. Держаться до конца.

       Открываю глаза и вижу темноту. Боковым зрением улавливаю полоску света и, повернув голову, вижу около стены включенный фонарь. До него нужно только протянуть руку, но я боюсь разбудить Дэна. Он крепко спит, заключив меня в объятия. После бурной, совершенно сумасшедшей ночи это умиротворение кажется кусочком рая. Хотя, я не уверена, что сейчас ночь. Слуха достигает протяжный, полный вселенской тоски вой. Чужеродные снова беснуются, значит, сейчас день, ночью их почти не слышно. Странно все это, в темном подвале они могут умереть, но ночь не приносит им вреда, разве что делает тварей невозмутимыми, как амёбы.
       Дэн что-то бормочет во сне, и я поворачиваюсь к нему лицом. В неясном свете фонаря он кажется не естественно красивым, что аж сердцу больно. Обвивая его шею руками, посылаю все к черту и закрываю глаза, чтобы проспать еще пару часов.
       На этот раз будит меня сам Дэн. Осторожно касается рукой плеча и шепчет мое имя, будто боится, что я умерла или вообще существую только в его воображении. Открываю глаза и вижу, что мой напарник уже полностью одет. Сажусь, стыдливо прикрывая руками грудь, но Дэн деликатно отводит глаза, протягивая мне одежду. Он кажется таким далеким, словно никакой близости между нами и не было, а этот безумный секс мне только снился. Сердце дергает обида. Мною снова воспользовались, а теперь подбирают слова, чтобы вернуть все на свои места. Пока я одеваюсь, Дэн рассматривает карту, или делает вид, что рассматривает. Затолкав обиду поглубже, подсаживаюсь к нему.
       - Мы сейчас ровно посередине, - говорит Дэн, тыкая пальцем в план здания. - Нужно двинуться назад и попробовать выломать вот эту перегородку, - его палец скользит по туннелю на карте, и я вспоминаю, как несколько часов назад эти пальцы ласкали меня. – Здесь когда-то была дверь, теперь просто гипсокартон.
       Становится удушливо жарко. Взгляд сам отходит от карты и скользит по лицу Дэна, мне хочется просто сидеть и смотреть на него, пока он говорит. Слов я уже все равно не слышу. Дэн обращает ко мне лицо.
       - Если ты не прекратишь на меня смотреть, мы застрянем здесь еще на одни сутки.
       Он хочет казаться разозленным, но на самом деле я успеваю поймать лукавый блеск в зеленых глазах. Значит, моя обида беспочвенна и на самом деле он не выдумывает очередную ложь. Тянусь к нему и нежно целую в губы, получая в ответ более страстный поцелуй, который он сам же резко обрывает.
       - Ну я же просил тебя, Крина, - укоризненно выдыхает он мне прямо в рот.
       - Всего один поцелуй, - ухмыляюсь в ответ.
       Дэн подает мне оружие.
       - Нельзя больше сидеть здесь, нужно выбираться. Слышишь, как тихо? Сейчас наверняка ночь и они сидят по щелям. Есть шанс успеть связаться с командованием.
       Дэн поднимается и подает мне руку. Мы снова с ним напарники, снова бойцы плечом к плечу, и только слабая саднящая боль в промежности напоминает о том, что несколько часов к ряду мы были ненасытными любовниками. Если получится вернуться домой, думаю я, непременно соблазню его на продолжение банкета.
       - Шлем надень, - возвращает меня с небес голос Дэна. – Неизвестно сколько осталось до рассвета.
       Он берет фонарь и начинает путь, немного прихрамывая. Я иду точно в след, как всегда.
       - Как нога?
       - Пытается свыкнуться с твоей вышивкой, - следует усмешка. – Если вернемся, непременно попрошу врача наложить мне новые швы.
       - Ну я достойна хотя бы сухого «спасибо»?
       Он кидает насмешливый взгляд через плечо.
       - Спасибо.
       Еще несколько метров мы проходим в молчании, прислушиваясь к оглушающей тишине. Наконец, Дэн останавливается около стены и тихонько простукивает ее.
       - Гипсокартон. – Сосредоточенный взгляд на меня. – Ломаем на счет три.
       Ухватываю по удобнее приклад и жду сигнала. Дэн начинает отсчитывать и ровно на его тихое «три» мы синхронно ударяем прикладом в стену. Звук ломающегося картона в мертвой тишине похож на взрыв, но останавливаться нельзя, а пугаться некогда. Мы продолжаем долбить прикладами тонкую стену, пока не появляется брешь. Затем Дэн начинает отламывать куски гипсокартона уже руками, когда как я продолжаю выбивать проход и дальше прикладом. Мы действуем быстро и слажено, как одна команда, которой и прибыл сюда несколько дней назад. Только вот осталось нас всего двое из двенадцати солдат.
       Наконец, отверстие в стене становится таким, что в него может спокойно пролезть даже Дэн со своим внушительным ростом. Несколько минут мы прислушиваемся, но все тихо, словно Чужеродные давно покинули здание, что совершенно не может быть. Они всегда обитают там, где изучили все ходы и выходы, пока их не уничтожат. Трусливые и тупые твари.
       - Как думаешь, где они? – шепотом спрашиваю напарника.