— Чай будешь?
Саша кивнул.
Она разогрела чайник, нарезала несколько бутербродов. На одном он никогда не успокаивался. Он ел бутерброды, запивал чаем и молчал.
Видя, с каким аппетитом Александр поглощает нехитрый ужин, она не злорадствовала, а смотрела на него даже с некой странной бабьей жалостью.
— Ну так что? Разговаривать будем?
Муж поднял глаза.
— Марина! Прости меня!
— Ну если только за этим ты приходил, может со спокойной душой уходить. Я на тебя уже зла не держу, перегорело.
— Марина. Мне помощь нужна!
— Я слушаю.
Он снова нервно замялся.
— Понимаешь. Дело серьезное, мой теперешний адвокат не справится, могу надолго загреметь. Другой адвокат нужен. А он дорого стоит.
Марина молчала. Муж продолжил.
— Я идиот полный, все в одно лукошко складывал. Арестовали счет мой. Ни рубля снять не могу.
Марина молчала.
— Мне деньги нужны. Родители дали немного. Ну что у них. Пенсионеры. Друзей, как оказалось, нет. Покровители разбежались. Я на них надеялся, прикроют в случае чего, а они из меня чуть ли не организатора мошеннической схемы сделали.
Марина молчала.
— Я верну! Я обязательно отдам! Даже если посадят. Мама с папой домик с участком продадут в садовом товариществе, вернут.
— А что же возлюбленная твоя уже открестилась от тебя?
— Нет, просто у нее ничего и не было. Все потом, думал, ей отдам. Все, что положено. Да не успел.
— Ах, у вас одно лукошко было, общая копилка. Тогда понятно. А кто ей на хорошего адвоката с деньгами поможет? Или хрен с ней теперь. Пусть сидит? Главное себя вытащить?
— Нет. Не хрен с ней. Просто ей проще. И вина меньше ее, и она... В общем ребенка она ждет. Беременна.
— Ух какие вы шустрые! Со мною долго не получалось. А с ней ... Да оно и понятно. Любовь у вас.
Саша недобро посмотрел на жену.
— А у нас не было любви? Ты не любила меня?
— Как не любила. Любила, конечно. Ты же первый из парней, кто посмотрел на меня как на девушку. До тебя никто эту замухрышку даже танцевать не приглашал. А ты и потанцевал со мной первым, и поцеловал первым, и постель со мною первым разделил. А сам-то не из тех был, на, мол, Боже, что нам не гоже. Видный парень. Знаю, были девчонки, кто не против с тобой пожамкаться был бы. Однако ты почему-то меня выбрал.
Саша выдавил невеселую улыбку.
— Перспективу видел в тебе, знал, когда повзрослеешь...
— Как не любить такого? — перебила его Марина, — Любила конечно. И до свадьбы, и после свадьбы. А потом... Потом любовь стала вдруг переходить в привычки. Привычки ухаживать за тобой, кормить тебя, провожать на работу и встречать с работы. Гулять по вечерам с тобой в парке. Целовать тебя и получать в ответ твои поцелуи. Ездить на выходные к твоим родителям. Слушать от них, какой ты хороший, умный, красивый. И гордиться тем, что у меня такой муж. Дай бог каждой такого. А как я тебя любила, когда после долгих и упорных попыток у нас наконец родилась дочь! У нас есть дочь! Мы настоящие с тобой! Я настоящая мама, а ты настоящий папа нашей дочери. Как я тебя любила! А потом любовь от тебя почему-то стала переходить к дочери. Я в ней любила и обожала все то хорошее, что ей досталось от тебя. И наоборот, все то, что мне в ней от тебя не нравилось, я не любила в тебе. А потом ты стал менять мои привычки. Отучать от них. Привычки ушли и ничего к тебе не осталось. Увы! А, скорее всего, все-таки к счастью. Смотри, Саша, береги любовь Алины к тебе, не допусти, чтобы она стала привычной для нее.
— Красиво!
— Что красиво?
— Красиво высказалась.
— Ах да! Чего это меня вдруг? Ты же не за этим пришел. Я дам тебе денег. Их немного у меня. Отдам все, что есть. В долги и кредиты не полезу. Приезжай в понедельник. Чем богата...
— Спасибо, Марина! Спасибо большое! Еще раз прошу, прости меня! Пошел я. Я все верну.
— Вернешь, когда сможешь. Не лишай родителей их радости весенней. Пусть себе копаются в земле. Они любят этим заниматься. Иди. Дай бог тебе удачи!
Саша кивнул, поднялся и, ссутулившись, пошел к выходу.
Ушел. Марину не огорчило, а даже обрадовало то, что он не попрощался с дочкой. И та, видя, что отец уходит, не побежала к нему. Они своими поступками помогали Марине в решениях дальнейшей своей жизни.
Звонок в дверь сбросил Буянова с кровати. Он сильно замерз за ночь, хотя так и не проснулся до утра, спал поверх одеяла с полотенцем на бедрах. Он сбросил на пол полотенце, накинул на голое тело халат и бегом побежал к двери.
За дверью стояла не Марина.
Вера.
— Здравствуй, Женя. Пустишь?
— Здравствуй! Не говори глупости. Проходи.
— Ты один? Не помешала?
Димка что ли про Марину сказал ей? Нет, он не скажет. Это просто контрольный вопрос от бывшей жены.
— Один, конечно. Проходи в комнату.
— Да нет, не стоит. Я буквально на минуту. Просто... Ну как бы сказать... Не права я была насчет Димы, хотелось тогда побольнее ужалить тебя. Хоть так-то. Это просто от бессилия. Никак по-другому причинить боль я тебе бы не смогла. Вот и ляпнула. Мне стыдно за себя. Честное слово!
— Ладно. Я понимаю тебя. Пойдем хоть чаю выпьем!
— Не хочу. Как ты?
— Оперяюсь, — засмеялся Евгений, — Ты то сама как?
— Да все и по-прежнему, и немного иначе. На работу устраиваюсь. Помнят меня на прежней моей работе. Принимают снова в свой дружный коллектив. Плохого там они от меня не видели.
— Это хорошо. Я рад за тебя. Живешь то где? У бабушки?
— Нет, мы сдаем бабушкину квартиру. Живем все пока у родителей. В кучке оно теплее, веселее.
Евгений кивнул и ушел в комнату, вернулся с ключами в руке.
— Слышь, Вера. Это ключи от нашей старой квартиры. Мне она не нужна. Мне пока достаточно этой. Я снова на старое место работы устраиваюсь. Отсюда мне даже поближе и удобнее ездить. А если понадобится что-то свое, думаю, к этому времени заработать успею. Ты знаешь, зарплата там у меня очень даже неплохая. Так что возьми ключи. Пользуйся, тебе она нужнее. Подарить тебе ее без налога не могу, мы с тобою уже чужие люди. Приедет через год сын, Димка, там решим, как лучше поступить. Бери. Бери ключи. Не отворачивайся.
Однако Вера отвернулась потому, что по щекам ее неожиданно потекли слезы. И ей стыдно было и за себя, и за эту не вовремя выпавшую из глаз росу.
— Нет, не надо! Ты о чем? Какая квартира? Я и так... В общем пойду я! Пока!
— Да стой ты! Это не подарок от меня. Это не компенсация от меня, за мои же грехи. Это восстановление справедливости.
— Как это так?
— Да вот так получилось.
— Да ты все равно соврешь, как она тебе досталась. Правды не скажешь.
Вера на мгновение повернулась, и Евгений заметил слезы на ее глазах. Ему стало так жалко ее. Жалко за все свои обиды, что он ей доставил. Жалко... Ему захотелось обнять ее и прижать к себе. Что он и сделал. Вера на секунду замерла. Потом напряглась.
— Ну что ты! Оставь! Не надо!
Входная дверь с шумом распахнулась...
— Ой! Извините! Не вовремя я!
На пороге стояла раскрасневшаяся и запыхавшаяся Марина. Видно, по лестнице она бежала вверх бегом.
— Ну что Вы, девушка! — Вера разом освободилась из ослабнувших объятий Евгения, — Вы вовремя. Как раз вовремя. Это я все не к месту да не ко времени. Проходите. Наши последние телячьи нежности закончились.
Вера вытерла слезы, постаралась улыбнуться.
— Да, я помню Вас. А вы забудьте пожалуйста все, что я Вам говорила. Евгений хороший мужик. Берегите его и держитесь за него. Он добрый, надежный в некотором роде, и деловой. Еще бы ему место одно прищемить. Не совсем, не до конца, так чтобы одной досыта хватало. Цены бы ему не было. Может быть, время прищемит. Да, Женя, убери ключи. Тебе они самому нужны будут.
— Нет! Нет! Забери! Я если не тебе, так Диме их отдам. Я все сызнова хочу. Ты любила ту квартиру. Пусть она твоей и останется.
— Хорошо. Я подумаю на эту тему. Подумаю. С Димой посоветуюсь. А ключи пусть у тебя полежат пока. Не к спеху пока все это. Всего вам хорошего! Надеюсь, что все у вас будет хорошо. И вы знаете, можете мне не верить, но мне искренне этого хочется.
Вера ушла. Марина стояла в углу у дверей и не могла понять, что же было здесь, и как все это понимать.
— Маринка, ну ты что застыла! Иди ко мне, милая моя! Я сберег новое белье. Не помял и не измазал.
Евгений взял за руку Марину и повел ее в комнату, показал на аккуратно сложенное белье на диване.
Марина постепенно приходила в себя. Евгений ни капли не смущен тем, что она увидела в прихожей. Значит это действительно были не нежности любящих людей, а прощание некогда любивших друг друга. Прощание без обиды друг на друга.
— А что ты поменял его? Не понравилось?
— Ну как я мог осквернить одним собой то, что было предназначено для двоих? Стели, Марина.
Марина стояла, чуть закусив нижнюю губу. Потом вдруг широко улыбнулась.
— Да какое там на фиг белье! Не до него!
Она подпрыгнула руками обвила шею Евгения, прижав его лицо к своей груди, а ножками обняла его за талию. Евгений пошатнулся от неожиданности, сделал пару шагов назад и упал вместе с Мариной на кровать.
Лето следующего года с погодой было удачным.
На берегу озера сидели молодой парень и девочка лет тринадцати. Парень учил девочку насаживать червя на крючок.
— Ну Димааааа! Ему же больно!
— Кому?
— Червячку, конечно! Острым ты в него тыкаешь!
— Ой! И правда! Давай мы с тобой на хлеб ловить попробуем. Или вот, на кукурузу. Ей-то не больно?
— Да ну тебя! — девочка рассмеялась, — Кукуруза же вареная! Давай!
Неподалеку строители заливали фундамент под дом.
Скрипела зубчатыми колесами бетономешалка.
Евгений спорил с бригадиром о количестве замешанных кубов бетона.
Марине стройка была не интересна, как и рыбалка. Она играла с приблудившимся соседским котом и наблюдала за своей дочкой и Димой, сыном Евгения, дерзающих ловить рыбу.
Подошел Евгений.
— Любишь кошек, Маринка?
— Всю жизнь кошку хотела завести, ну не в квартире ведь!
— Ну вот, построим дом, заведем и кошку, и собаку.
— Семь.
— Чего семь?
— Семь кошек!
— Да хоть четырнадцать.
— Почему Вера не приехала? Она ведь хотела. Кстати, как она?
— Давай не будем об этом. Ты бы на ее месте тоже не поехала. Как? Да неплохо. Чуть больше года проработала, уже из специалистов в руководители выбилась. Она умница! Она деловая.
Лина родила девочку, не могла нарадоваться на нее. Ждала Сашу, на которого она, дочка, была очень похожа. Помог хороший адвокат, ему дали всего три года, при желании прокуратуры в шесть лет, и она уже через полгода надеялась по условно досрочному освобождению встречать его.
Не бедствовала.
Не таким уж недалеким оказался Александр на деле. Имел хорошую заначку.
Марину не обманул. Алина по его просьбе перевела одолженную сумму на счет бывшей жены Александра. Они сразу после суда развелись.
Зачем ему нужен был спектакль с долгом у Марины?
Кто его поймет?
Может просто хотелось уйти с хорошими мыслями в голове о прошлой его жизни, с хорошим отношением к той, с которой прожил немало. Которая протянула ему в тяжелую минуту руку, не отмахнулась.
Вроде все
Саша кивнул.
Она разогрела чайник, нарезала несколько бутербродов. На одном он никогда не успокаивался. Он ел бутерброды, запивал чаем и молчал.
Видя, с каким аппетитом Александр поглощает нехитрый ужин, она не злорадствовала, а смотрела на него даже с некой странной бабьей жалостью.
— Ну так что? Разговаривать будем?
Муж поднял глаза.
— Марина! Прости меня!
— Ну если только за этим ты приходил, может со спокойной душой уходить. Я на тебя уже зла не держу, перегорело.
— Марина. Мне помощь нужна!
— Я слушаю.
Он снова нервно замялся.
— Понимаешь. Дело серьезное, мой теперешний адвокат не справится, могу надолго загреметь. Другой адвокат нужен. А он дорого стоит.
Марина молчала. Муж продолжил.
— Я идиот полный, все в одно лукошко складывал. Арестовали счет мой. Ни рубля снять не могу.
Марина молчала.
— Мне деньги нужны. Родители дали немного. Ну что у них. Пенсионеры. Друзей, как оказалось, нет. Покровители разбежались. Я на них надеялся, прикроют в случае чего, а они из меня чуть ли не организатора мошеннической схемы сделали.
Марина молчала.
— Я верну! Я обязательно отдам! Даже если посадят. Мама с папой домик с участком продадут в садовом товариществе, вернут.
— А что же возлюбленная твоя уже открестилась от тебя?
— Нет, просто у нее ничего и не было. Все потом, думал, ей отдам. Все, что положено. Да не успел.
— Ах, у вас одно лукошко было, общая копилка. Тогда понятно. А кто ей на хорошего адвоката с деньгами поможет? Или хрен с ней теперь. Пусть сидит? Главное себя вытащить?
— Нет. Не хрен с ней. Просто ей проще. И вина меньше ее, и она... В общем ребенка она ждет. Беременна.
— Ух какие вы шустрые! Со мною долго не получалось. А с ней ... Да оно и понятно. Любовь у вас.
Саша недобро посмотрел на жену.
— А у нас не было любви? Ты не любила меня?
— Как не любила. Любила, конечно. Ты же первый из парней, кто посмотрел на меня как на девушку. До тебя никто эту замухрышку даже танцевать не приглашал. А ты и потанцевал со мной первым, и поцеловал первым, и постель со мною первым разделил. А сам-то не из тех был, на, мол, Боже, что нам не гоже. Видный парень. Знаю, были девчонки, кто не против с тобой пожамкаться был бы. Однако ты почему-то меня выбрал.
Саша выдавил невеселую улыбку.
— Перспективу видел в тебе, знал, когда повзрослеешь...
— Как не любить такого? — перебила его Марина, — Любила конечно. И до свадьбы, и после свадьбы. А потом... Потом любовь стала вдруг переходить в привычки. Привычки ухаживать за тобой, кормить тебя, провожать на работу и встречать с работы. Гулять по вечерам с тобой в парке. Целовать тебя и получать в ответ твои поцелуи. Ездить на выходные к твоим родителям. Слушать от них, какой ты хороший, умный, красивый. И гордиться тем, что у меня такой муж. Дай бог каждой такого. А как я тебя любила, когда после долгих и упорных попыток у нас наконец родилась дочь! У нас есть дочь! Мы настоящие с тобой! Я настоящая мама, а ты настоящий папа нашей дочери. Как я тебя любила! А потом любовь от тебя почему-то стала переходить к дочери. Я в ней любила и обожала все то хорошее, что ей досталось от тебя. И наоборот, все то, что мне в ней от тебя не нравилось, я не любила в тебе. А потом ты стал менять мои привычки. Отучать от них. Привычки ушли и ничего к тебе не осталось. Увы! А, скорее всего, все-таки к счастью. Смотри, Саша, береги любовь Алины к тебе, не допусти, чтобы она стала привычной для нее.
— Красиво!
— Что красиво?
— Красиво высказалась.
— Ах да! Чего это меня вдруг? Ты же не за этим пришел. Я дам тебе денег. Их немного у меня. Отдам все, что есть. В долги и кредиты не полезу. Приезжай в понедельник. Чем богата...
— Спасибо, Марина! Спасибо большое! Еще раз прошу, прости меня! Пошел я. Я все верну.
— Вернешь, когда сможешь. Не лишай родителей их радости весенней. Пусть себе копаются в земле. Они любят этим заниматься. Иди. Дай бог тебе удачи!
Саша кивнул, поднялся и, ссутулившись, пошел к выходу.
Ушел. Марину не огорчило, а даже обрадовало то, что он не попрощался с дочкой. И та, видя, что отец уходит, не побежала к нему. Они своими поступками помогали Марине в решениях дальнейшей своей жизни.
***
Звонок в дверь сбросил Буянова с кровати. Он сильно замерз за ночь, хотя так и не проснулся до утра, спал поверх одеяла с полотенцем на бедрах. Он сбросил на пол полотенце, накинул на голое тело халат и бегом побежал к двери.
За дверью стояла не Марина.
Вера.
— Здравствуй, Женя. Пустишь?
— Здравствуй! Не говори глупости. Проходи.
— Ты один? Не помешала?
Димка что ли про Марину сказал ей? Нет, он не скажет. Это просто контрольный вопрос от бывшей жены.
— Один, конечно. Проходи в комнату.
— Да нет, не стоит. Я буквально на минуту. Просто... Ну как бы сказать... Не права я была насчет Димы, хотелось тогда побольнее ужалить тебя. Хоть так-то. Это просто от бессилия. Никак по-другому причинить боль я тебе бы не смогла. Вот и ляпнула. Мне стыдно за себя. Честное слово!
— Ладно. Я понимаю тебя. Пойдем хоть чаю выпьем!
— Не хочу. Как ты?
— Оперяюсь, — засмеялся Евгений, — Ты то сама как?
— Да все и по-прежнему, и немного иначе. На работу устраиваюсь. Помнят меня на прежней моей работе. Принимают снова в свой дружный коллектив. Плохого там они от меня не видели.
— Это хорошо. Я рад за тебя. Живешь то где? У бабушки?
— Нет, мы сдаем бабушкину квартиру. Живем все пока у родителей. В кучке оно теплее, веселее.
Евгений кивнул и ушел в комнату, вернулся с ключами в руке.
— Слышь, Вера. Это ключи от нашей старой квартиры. Мне она не нужна. Мне пока достаточно этой. Я снова на старое место работы устраиваюсь. Отсюда мне даже поближе и удобнее ездить. А если понадобится что-то свое, думаю, к этому времени заработать успею. Ты знаешь, зарплата там у меня очень даже неплохая. Так что возьми ключи. Пользуйся, тебе она нужнее. Подарить тебе ее без налога не могу, мы с тобою уже чужие люди. Приедет через год сын, Димка, там решим, как лучше поступить. Бери. Бери ключи. Не отворачивайся.
Однако Вера отвернулась потому, что по щекам ее неожиданно потекли слезы. И ей стыдно было и за себя, и за эту не вовремя выпавшую из глаз росу.
— Нет, не надо! Ты о чем? Какая квартира? Я и так... В общем пойду я! Пока!
— Да стой ты! Это не подарок от меня. Это не компенсация от меня, за мои же грехи. Это восстановление справедливости.
— Как это так?
— Да вот так получилось.
— Да ты все равно соврешь, как она тебе досталась. Правды не скажешь.
Вера на мгновение повернулась, и Евгений заметил слезы на ее глазах. Ему стало так жалко ее. Жалко за все свои обиды, что он ей доставил. Жалко... Ему захотелось обнять ее и прижать к себе. Что он и сделал. Вера на секунду замерла. Потом напряглась.
— Ну что ты! Оставь! Не надо!
Входная дверь с шумом распахнулась...
— Ой! Извините! Не вовремя я!
На пороге стояла раскрасневшаяся и запыхавшаяся Марина. Видно, по лестнице она бежала вверх бегом.
— Ну что Вы, девушка! — Вера разом освободилась из ослабнувших объятий Евгения, — Вы вовремя. Как раз вовремя. Это я все не к месту да не ко времени. Проходите. Наши последние телячьи нежности закончились.
Вера вытерла слезы, постаралась улыбнуться.
— Да, я помню Вас. А вы забудьте пожалуйста все, что я Вам говорила. Евгений хороший мужик. Берегите его и держитесь за него. Он добрый, надежный в некотором роде, и деловой. Еще бы ему место одно прищемить. Не совсем, не до конца, так чтобы одной досыта хватало. Цены бы ему не было. Может быть, время прищемит. Да, Женя, убери ключи. Тебе они самому нужны будут.
— Нет! Нет! Забери! Я если не тебе, так Диме их отдам. Я все сызнова хочу. Ты любила ту квартиру. Пусть она твоей и останется.
— Хорошо. Я подумаю на эту тему. Подумаю. С Димой посоветуюсь. А ключи пусть у тебя полежат пока. Не к спеху пока все это. Всего вам хорошего! Надеюсь, что все у вас будет хорошо. И вы знаете, можете мне не верить, но мне искренне этого хочется.
Вера ушла. Марина стояла в углу у дверей и не могла понять, что же было здесь, и как все это понимать.
— Маринка, ну ты что застыла! Иди ко мне, милая моя! Я сберег новое белье. Не помял и не измазал.
Евгений взял за руку Марину и повел ее в комнату, показал на аккуратно сложенное белье на диване.
Марина постепенно приходила в себя. Евгений ни капли не смущен тем, что она увидела в прихожей. Значит это действительно были не нежности любящих людей, а прощание некогда любивших друг друга. Прощание без обиды друг на друга.
— А что ты поменял его? Не понравилось?
— Ну как я мог осквернить одним собой то, что было предназначено для двоих? Стели, Марина.
Марина стояла, чуть закусив нижнюю губу. Потом вдруг широко улыбнулась.
— Да какое там на фиг белье! Не до него!
Она подпрыгнула руками обвила шею Евгения, прижав его лицо к своей груди, а ножками обняла его за талию. Евгений пошатнулся от неожиданности, сделал пару шагов назад и упал вместе с Мариной на кровать.
***
Лето следующего года с погодой было удачным.
На берегу озера сидели молодой парень и девочка лет тринадцати. Парень учил девочку насаживать червя на крючок.
— Ну Димааааа! Ему же больно!
— Кому?
— Червячку, конечно! Острым ты в него тыкаешь!
— Ой! И правда! Давай мы с тобой на хлеб ловить попробуем. Или вот, на кукурузу. Ей-то не больно?
— Да ну тебя! — девочка рассмеялась, — Кукуруза же вареная! Давай!
Неподалеку строители заливали фундамент под дом.
Скрипела зубчатыми колесами бетономешалка.
Евгений спорил с бригадиром о количестве замешанных кубов бетона.
Марине стройка была не интересна, как и рыбалка. Она играла с приблудившимся соседским котом и наблюдала за своей дочкой и Димой, сыном Евгения, дерзающих ловить рыбу.
Подошел Евгений.
— Любишь кошек, Маринка?
— Всю жизнь кошку хотела завести, ну не в квартире ведь!
— Ну вот, построим дом, заведем и кошку, и собаку.
— Семь.
— Чего семь?
— Семь кошек!
— Да хоть четырнадцать.
— Почему Вера не приехала? Она ведь хотела. Кстати, как она?
— Давай не будем об этом. Ты бы на ее месте тоже не поехала. Как? Да неплохо. Чуть больше года проработала, уже из специалистов в руководители выбилась. Она умница! Она деловая.
Лина родила девочку, не могла нарадоваться на нее. Ждала Сашу, на которого она, дочка, была очень похожа. Помог хороший адвокат, ему дали всего три года, при желании прокуратуры в шесть лет, и она уже через полгода надеялась по условно досрочному освобождению встречать его.
Не бедствовала.
Не таким уж недалеким оказался Александр на деле. Имел хорошую заначку.
Марину не обманул. Алина по его просьбе перевела одолженную сумму на счет бывшей жены Александра. Они сразу после суда развелись.
Зачем ему нужен был спектакль с долгом у Марины?
Кто его поймет?
Может просто хотелось уйти с хорошими мыслями в голове о прошлой его жизни, с хорошим отношением к той, с которой прожил немало. Которая протянула ему в тяжелую минуту руку, не отмахнулась.
Вроде все
