Потерпит!
Впрочем, умотался Робин так, что его усталость даже кошмары не смогли одолеть. Спал мертвым сном, даже не шевелясь.
Хью только головой покачал.
А и ладно!
Главное, рент Робби двигаться начал, а что устал и больно ему, оно и понятно. Пять лет сидел сычом, а тут ожил! Да еще как… что уж сказала ему Элисон Баррет, какую цель в жизни дала?
Почему не сработало в свое время с рентом Матео?
Почему Матео, друг, почти брат, не сумел вывести Робина из алкогольного безумия, а вот эта девчонка справилась, вытряхнула хозяина из тоски, заставила двигаться?
Хотя Хью и так знал ответ.
Тогда все было еще слишком острым. Это как по живой ране пальцем водить. Потом уж, через пять лет, можно было сказать, считай, рана поджила. И то все равно больно.
Рент Лукас уже сегодня с утра, пока рент Робби спал, допытывался, что с братом, да как… Хью промолчал. Решил, что пока все слишком зыбко и размыто. Вот, если рент Робби и правда с собой справится, да попробует жить, а не доживать, тогда и рассказать можно будет.
А пока – нет!
Полезут еще грязными лапами, куда не надо, растравят или девочку с толку собьют…
Ни к чему!
Лучше он в храм завтра с утра сам сходит, за Элисон Баррет помолится, пусть ее господь наставит и направит, хорошая она девочка. Хью сказал бы – из хорошей семьи. Не знай он про королевский институт, точно сказал бы, что она из очень приличной семьи.
И за рента Робби.
И за рента Эдера… хоть бы он жив был! Хью, дурак старый, на него грешил, мол, забыл друга, а он вот…
Господи, хоть бы жив был!
Хоть бы у него все хорошо было!
Точно, в церковь надо!
Именно в церкви Хью и пришла в голову хорошая идея, так что, считай, благословение Божье получил. С тем и к хозяину пришел с утра.
- Доброе утро, рент Робби?
Выспавшийся и довольный Робин потянулся на кровати. Спина таких вольностей не одобрила, и пришлось бедолаге пережидать волну боли.
- Уххх! Умотался вчера. Что на завтрак, Хью?
- А что вы хотите, рент?
- Яичницу с беконом. Много.
- Сейчас прикажу. Рент Робби, а что, если попросить некроманта? Проверить хоть, жив ли рент Эдер?
- Отличная идея, Хью. Узнай, кто сейчас лучший, и я к нему съезжу.
- Может, к родителям рента Эдера? Хоть за какой вещью?
Робин качнул головой.
- Не знаю, Хью. Почему-то ж Матео признали мертвым?
Хью вздохнул.
- Я узнаю, куда можно съездить, да и отправимся.
- В библиотеку не забудь, книги забрать надо.
- Да, рент Робби.
- А я пока тут побуду.
Робин подождал бы открывать конверт до дома, но… вдруг есть что-то такое, что можно получить только в столице? Какие-то данные, книги, кристаллы… кто его знает, что нашел Тео?
Будем надеяться, сильно рента Баррет не разозлится, она выглядит разумной девушкой… хотя он бы точно разозлился.
Может, не побьет?
С этим Робин и открыл кожаный конверт, вытряхнув из него на кровать десяток кристаллов, и несколько листов с записями.
Что ж, начнем с кристаллов. Где тут его проектор?
Вот!
Кстати, можно купить ренте Баррет проектор, хороший и дорогой. Вряд ли она себе может позволить последнюю модель?
Да, купить надо. А потом будет видно, как его аккуратно подарить.
Элисон поднялась по ступенькам знакомого дома, коснулась колокольчика. Долго ждать не пришлось, дверь открыла сама рена Ханна.
- Лисси! Проходи, детка! Знакомься, моя Кати, а эту внуки, Якоб и Лиза.
- Просто бабушкино отражение, - искренне сказала Элисон, заслужив благодарную улыбку. Но внуки и правда были похожи на рену Ханну. Такие же невысокие, крепенькие, светленькие, у девочки, кажется, даже ямочки на щеках такие же…
- Адриан уже уехал, но мы и так посидим, чая попьем, ты смородиновое варенье любишь?
- Обожаю, - даже если бы Элисон спросили про варенье из тараканов, она ответила бы так же. Видно ведь! И что рене Ханне тяжело, и что она старается держаться, и храбрится она из последних, может, сил… предательство близких – всегда болезненно.
- Я сама варила… Аделочка помогала…
Катарина коснулась руки матери, взглянула на Элисон, и девушка тут же защебетала.
- Рена Ханна, а я варенье, вот, варить не умею. Может, вы меня поучите при случае?
- Ой, да с удовольствием!
Сев на любимого конька, рена Ханна забыла и про неблагодарную дочь. Рецепты посыпались вперемешку с «самыми важными секретиками, без них никуда!». Элисон внимательно слушала.
Может, и не пригодится ей, как правильно снимать шкурку с ягоды крыжовника, но ведь и правда интересно! И рука для этого нужна твердая.
Стук в дверь для них оказался неожиданностью, равно, как и появление на пороге Аделы.
- Я кое-какие вещи забыла!
Катарина встала из-за стола.
- Проходи и забирай! Пойдем, провожу!
- Перебьюсь без провожатых! – отрезала Адела.
- Не перебьешься, - тем же тоном ответила Катарина.
- Ты меня подозревать будешь?
- Тебя не подозревать, а лупить надо было, - сестры явно друг друга не любили, в воздухе запахло ссорой… Элисон махнула рукой на все приличия, и вмешалась.
- Рена Катарина, вашу мать надо проводить в спальню и уложить. А я пока побуду с реной Аделой Майер. Обещаю, ничего не пропадет.
- ТЫ!!! – задохнулась от возмущения Аделочка, но как-то очень быстро успокоилась при виде огонька на ладони Элисон.
Девушка сжала пальцы в кулак, гася его.
- Я. Вы что-то хотите мне сказать, рена?
Хотела-то Аделочка сказать очень многое. Но решила, что здоровье дороже, и прикусила гадючий язык. Катарина помогла матери подняться из-за стола.
- Пойдем, мама, я тебя уложу, и капли дам.
Дети отправились с ними, и Элисон осталась в гостиной вместе с Аделой. Та пару секунд набиралась храбрости, и расправила плечи.
- НУ? Мы идем?!
В высоком голосе звучали истеричные нотки. Элисон пожала плечами, и снова повторила трюк с огоньком.
- Идем.
В своей бывшей комнате Адела уселась на кровать и с вызовом поинтересовалась:
- Ты меня не оставишь ненадолго?
- Нет.
- Буквально на пять минут…
Элисон покачала головой.
- Не знаю, чего вы добивались, рена. Но с матерью вы поступили подло.
- Ты мне будешь еще нотации читать?! – вспыхнула Аделочка, понимая, что сделать ничего не удастся. – На себя посмотри, чучело! Кто тебя вообще просил лезть?!
- Ваша мать. Еще вопросы будут?
- Да!!!
- Тогда собирайте вещи и выметайтесь, - улыбке Элисон могла бы позавидовать любая виверна, девушка оскалилась так, что зубов у нее было видно чуть не вдвое больше нормы. – Не то я вам из засуну туда, куда только ваш муж лазить должен!
Аделочка аж воздухом подавилась от неожиданности.
Ну, не ожидала она ничего такого от этой дурнушки! Вообще не ждала ее тут увидеть!
Она-то как рассчитывала?
Ключ от маминого сейфа у нее давно был, ну Клем и надоумил, чего ж уезжать без компенсации? Она приходит, устраивает скандал, Кати и слуги крутятся вокруг матери, Адриан уже уехал, так что никто ей не помешает чуточку подвинуть семейное состояние в свою сторону. И тут…
Если бы магичка оказалась более сговорчивой – добраться до сейфа в библиотеке нужно ровно минуту, она на первом этаже, рядом с гостиной, но… не даст ведь!
Выдра!!!
А теперь и это вот!
Адела зло ринулась к шкафу.
- Вот, смотри, дрянь!!! Мои зимние вещи!!!
Элисон и смотрела, без особого интереса. Помогать она и не собиралась, так что Адела лично все упихала в плотный мешок, лично потащила к выходу.
Еще бы пять минут, она бы и ушла, но тут, как на грех, вынесло на лестницу малышку Лизу.
- Тетя Лисси, мама спрашивает, эта дрянь уже ушла?!
Громко, четко и звонко на весь дом.
Если у Аделы и были еще какие-то тормоза, то сейчас их сорвало окончательно. Женщина уперла руки в боки.
- Я – дрянь?! Да ты, маленькая…
Элисон скрипнула зубами.
Так-то можно бы заткнуть Аделу магией, но… закон у нас! Понимаете, за-кон! Который един и для магов, и для обычных людей, и гласит, что магия приравнивается к огнестрельному оружию. Если Элисон заткнет Аделу тем же огнем или снегом, считай, она попала.
Дело пяти минут – промчаться в полицию, заявить, потребовать освидетельствования, это применять магию полиция не умеет, а вот чтобы ее след найти даже ума не надо, на то артефакты есть. И получится Аделочка со всех сторон невинно пострадавшая, а Элисон… ну, или штраф, или еще чего похуже, вплоть до блока магии на несколько лет. Одно дело пугать, а другое – делать. Так-то люди действительно опасаются магов задирать, оно себе дороже может выйти, но если сильно довести… может ведь и не испугаться.
Одно дело – мать, она позлится, да простит. Брат… ну, умная женщина всегда может мужчину вокруг пальца обвести. А вот дети…
Дети – это серьезно.
Они на всю жизнь запомнят, что доверять тебе нельзя, родители им это в головы вобьют… это не просто разрыв. Это окончательно.
Дети скрывать своих чувств не умеют, Кати могла бы притворяться, но если девчонка вот это все повторяет… она ведь не сама придумала. Она за матерью, за бабкой…
И Аделу понесло.
Она и сама не понимала, не формулировала это так, но раньше за ней словно стена была – ее семья.
Семья, которая могла бы простить глупость, но не подлость. И не попытку убить родную мать.
Ах, не убить?
Она не думала, не хотела, не рассчитывала?
А так все орут на скамье подсудимых. Вообще все.
Обида на судьбу, на Клемента, который оказался не так уж хорош на мать, на брата и вообще на весь мир выплескивалась обильным грязевым потоком.
Элисон оставалось только ждать, когда все это закончится.
Рент Миттермайер и рент Слифт патрулировали район «шахтерских домиков».
Ну что поделать, место такое… сложное.
То муж пришел со смены и позволил себе лишнего, то жена у кого загуляла, а ее потом рогами забодать собрались, то дети чего утворят… район такой, неспокойный.
И в этот раз он полностью оправдал свою репутацию
Визг был слышен издали, насыщенный и пронзительный, даже, пожалуй, вдохновенный. Какая-то женщина весьма экспрессивно высказывала свое недовольство.
Мужчины переглянулись, и отправились посмотреть поближе.
Это хорошо, если скандалистка не на мужа орет, на пьяного. А то кулаки у шахтеров тяжелые, если что – и душа улетит. А им потом убийство на своей территории?
Лучше предупредить, так бумаг меньше писать придется.
Визг раздавался от одного из немногих респектабельных домов – дома Бауэров. Мужчины переглянулись еще раз.
О скандале в семействе они знали, а теперь, вот, продолжение?
Примерно так и было.
Дом.
На крыльце та же магичка, что и в прошлый раз, напротив рена Адела, теперь уже Майер, и орет она, как базарная торговка.
Магичка пока держится, но судя по стиснутым зубам, уже недолго осталось. А потом… а потом все равно труп на территории.
Ноэль чуточку ускорился, кивнул Симону – и они ловко перехватили Аделу, заставив согнуться и замолчать.
- Что тут происходит? Рента Баррет, что за нарушение порядка?
- Рена Майер приходила забрать зимние вещи, - Элисон стремительно приходила в себя. – Остальное на ее совести.
- Забрала? – Ноэль прищурился на мешок.
- ТОЛЬКО зимние вещи, - подчеркнула голосом Элисон.
Дураком мужчина не был, и недосказанное понял.
- А мы, вот, сейчас рену и проводим по месту жительства.
- Буду вам очень признательна, - держалась Элисон так спокойно, словно это каждый день происходило. Подумаешь, поорала женщина, ну и что?
И ничего интересного даже.
- Вот и хорошо. Как там рена Ханна?
- С ней сейчас старшая дочь. А я вот… здесь.
- Спасибо, рента.
Элисон вежливо кивнула, наблюдая, как растрепанную и злющую Аделу честь честью провожали вдаль по улице. И мешок свой она сама несла, а то как же?
На полицию орать чревато, мигом в камеру отправишься дней на десять, а то и улицы подметать, или там, полы в больницах мыть на тот же срок. Этого нежной лилии не хотелось.
Элисон развернулась и направилась в дом. Мало ли, может, там ее помощь требуется?
- Рент Миттермайер, мне кажется, эта Баррет – не та, за кого себя выдает!
Ноэль тоскливо посмотрел на стажера.
Ага, есть у него такие два заболевания. Первое – жажда славы. Второе – уверенность, что вот рядом-рядом, аккурат под его носом, зреет мировой заговор. На самом деле, ничего там нет, кроме холимых и лелеемых усиков, но ты поди, убеди дурачка!
Ему же НАДО!!!
Он же известности хочет!
- Почему ты так решил?
- Ну… - Симон задумался, но сформулировать свои ощущения ему было очень сложно. – она себя как-то не так ведет.
- Голышом бегает?
- Нет.
- Воет на луну?
- Рент Миттермайер!
И взгляд такой укоризненный, Великого Сыщика останавливают в полете безудержной фантазии. Грубо приземляют хвостом в лужу.
А вот и сиди там, и не хрюкай, рожденный хрюкать – летать не может.
- Ну что – рент? Ты мне сформулируй, в чем эта «нетаковость», а потом уж и поговорим?
- Какая-то она слишком спокойная… сдержанная. Вот, как аристократы!
Ноэль чуть не застонал.
- Симон, ты про Королевский институт что знаешь-то?
- Ну так, слышал. В столице он, и принимают туда тех, у кого денег нет.
- Правильно. Сирот принимают, детей из плохих семей, и заметь – детей талантливых, одаренных, детей, которые решили прогрызать себе дорогу наверх. А еще, как правило, магов.
- Вот! Эта Баррет – тоже маг! А вдруг она сильнее, чем показывает?
- У нее диплом. Можно обмануть меня или тебя, но комиссию?
- Ну… а вдруг это не ее диплом?
- Ты ее документы видел. Там описание было?
- Да.
- Оно совпадает с тем, что есть?
- Ну… да.
Симон вспомнил строчку из паспорта. Волосы темные, глаза зеленые, нос прямой.
Конечно, это не портрет, но это слишком дорого в каждый документ по портрету клеить. А описание, вроде, совпадает.
- Вот, описание совпадает, все совпадает. А что до сдержанности – в столице, Симон, шесть институтов. Шесть.
- И что, рент Ноэль?
- Из них три выпускают магов. Королевский, Идлорский и Вангардский.
- И что?
- Я ведь тоже учился в столице, Симон. И даже тогда идлорцы и вангардцы ходили задирать студентов из королевского института. Как ты понимаешь, им за это не было ничего. Дети из богатых семей, со связями, часто их родители приняты при дворе, что им могут противопоставить дети бедняков, алкоголиков, а то и вовсе сироты?
Симон пожал плечами.
- Не знаю.
- Ничего не могут. Поверь, у нее не было выбора. Или ты научишься сдержанности, изворотливости, да чему угодно, или ты просто не закончишь институт.
- Даже так?
- Вряд ли сейчас ситуация улучшилась. А она не просто закончила, а с золотым дипломом, поверь, с простым и легким характером такого не добьешься. Ничего удивительного в ее поведении нет, оно вполне логично.
Симон пожал плечами.
- Может быть.
Но про себя он остался при том же мнении.
Вот не похожа эта Баррет на ребенка из бедной семьи. Как она держится, как смотрит… надо попробовать с ней познакомиться поближе! Вот и повод будет утереть наставнику нос, а то рент Ноэль только ворчит на Симочку. И то ему не так и се не этак…
К критике Симон тоже не привык.
Стоило кому-то усомниться, что Симочка – самый лучший, самый идеальный, как тут же черным ураганом прилетала рена Арисса, и устраивала такой скандал, что маловерным лучше было уползать сразу и быстро.
Сказано – Симочка лучший?
И только посмейте усомниться! Сожрет заживо!
Впрочем, умотался Робин так, что его усталость даже кошмары не смогли одолеть. Спал мертвым сном, даже не шевелясь.
Хью только головой покачал.
А и ладно!
Главное, рент Робби двигаться начал, а что устал и больно ему, оно и понятно. Пять лет сидел сычом, а тут ожил! Да еще как… что уж сказала ему Элисон Баррет, какую цель в жизни дала?
Почему не сработало в свое время с рентом Матео?
Почему Матео, друг, почти брат, не сумел вывести Робина из алкогольного безумия, а вот эта девчонка справилась, вытряхнула хозяина из тоски, заставила двигаться?
Хотя Хью и так знал ответ.
Тогда все было еще слишком острым. Это как по живой ране пальцем водить. Потом уж, через пять лет, можно было сказать, считай, рана поджила. И то все равно больно.
Рент Лукас уже сегодня с утра, пока рент Робби спал, допытывался, что с братом, да как… Хью промолчал. Решил, что пока все слишком зыбко и размыто. Вот, если рент Робби и правда с собой справится, да попробует жить, а не доживать, тогда и рассказать можно будет.
А пока – нет!
Полезут еще грязными лапами, куда не надо, растравят или девочку с толку собьют…
Ни к чему!
Лучше он в храм завтра с утра сам сходит, за Элисон Баррет помолится, пусть ее господь наставит и направит, хорошая она девочка. Хью сказал бы – из хорошей семьи. Не знай он про королевский институт, точно сказал бы, что она из очень приличной семьи.
И за рента Робби.
И за рента Эдера… хоть бы он жив был! Хью, дурак старый, на него грешил, мол, забыл друга, а он вот…
Господи, хоть бы жив был!
Хоть бы у него все хорошо было!
Точно, в церковь надо!
***
Именно в церкви Хью и пришла в голову хорошая идея, так что, считай, благословение Божье получил. С тем и к хозяину пришел с утра.
- Доброе утро, рент Робби?
Выспавшийся и довольный Робин потянулся на кровати. Спина таких вольностей не одобрила, и пришлось бедолаге пережидать волну боли.
- Уххх! Умотался вчера. Что на завтрак, Хью?
- А что вы хотите, рент?
- Яичницу с беконом. Много.
- Сейчас прикажу. Рент Робби, а что, если попросить некроманта? Проверить хоть, жив ли рент Эдер?
- Отличная идея, Хью. Узнай, кто сейчас лучший, и я к нему съезжу.
- Может, к родителям рента Эдера? Хоть за какой вещью?
Робин качнул головой.
- Не знаю, Хью. Почему-то ж Матео признали мертвым?
Хью вздохнул.
- Я узнаю, куда можно съездить, да и отправимся.
- В библиотеку не забудь, книги забрать надо.
- Да, рент Робби.
- А я пока тут побуду.
Робин подождал бы открывать конверт до дома, но… вдруг есть что-то такое, что можно получить только в столице? Какие-то данные, книги, кристаллы… кто его знает, что нашел Тео?
Будем надеяться, сильно рента Баррет не разозлится, она выглядит разумной девушкой… хотя он бы точно разозлился.
Может, не побьет?
С этим Робин и открыл кожаный конверт, вытряхнув из него на кровать десяток кристаллов, и несколько листов с записями.
Что ж, начнем с кристаллов. Где тут его проектор?
Вот!
Кстати, можно купить ренте Баррет проектор, хороший и дорогой. Вряд ли она себе может позволить последнюю модель?
Да, купить надо. А потом будет видно, как его аккуратно подарить.
Глава 7
Элисон поднялась по ступенькам знакомого дома, коснулась колокольчика. Долго ждать не пришлось, дверь открыла сама рена Ханна.
- Лисси! Проходи, детка! Знакомься, моя Кати, а эту внуки, Якоб и Лиза.
- Просто бабушкино отражение, - искренне сказала Элисон, заслужив благодарную улыбку. Но внуки и правда были похожи на рену Ханну. Такие же невысокие, крепенькие, светленькие, у девочки, кажется, даже ямочки на щеках такие же…
- Адриан уже уехал, но мы и так посидим, чая попьем, ты смородиновое варенье любишь?
- Обожаю, - даже если бы Элисон спросили про варенье из тараканов, она ответила бы так же. Видно ведь! И что рене Ханне тяжело, и что она старается держаться, и храбрится она из последних, может, сил… предательство близких – всегда болезненно.
- Я сама варила… Аделочка помогала…
Катарина коснулась руки матери, взглянула на Элисон, и девушка тут же защебетала.
- Рена Ханна, а я варенье, вот, варить не умею. Может, вы меня поучите при случае?
- Ой, да с удовольствием!
Сев на любимого конька, рена Ханна забыла и про неблагодарную дочь. Рецепты посыпались вперемешку с «самыми важными секретиками, без них никуда!». Элисон внимательно слушала.
Может, и не пригодится ей, как правильно снимать шкурку с ягоды крыжовника, но ведь и правда интересно! И рука для этого нужна твердая.
Стук в дверь для них оказался неожиданностью, равно, как и появление на пороге Аделы.
- Я кое-какие вещи забыла!
Катарина встала из-за стола.
- Проходи и забирай! Пойдем, провожу!
- Перебьюсь без провожатых! – отрезала Адела.
- Не перебьешься, - тем же тоном ответила Катарина.
- Ты меня подозревать будешь?
- Тебя не подозревать, а лупить надо было, - сестры явно друг друга не любили, в воздухе запахло ссорой… Элисон махнула рукой на все приличия, и вмешалась.
- Рена Катарина, вашу мать надо проводить в спальню и уложить. А я пока побуду с реной Аделой Майер. Обещаю, ничего не пропадет.
- ТЫ!!! – задохнулась от возмущения Аделочка, но как-то очень быстро успокоилась при виде огонька на ладони Элисон.
Девушка сжала пальцы в кулак, гася его.
- Я. Вы что-то хотите мне сказать, рена?
Хотела-то Аделочка сказать очень многое. Но решила, что здоровье дороже, и прикусила гадючий язык. Катарина помогла матери подняться из-за стола.
- Пойдем, мама, я тебя уложу, и капли дам.
Дети отправились с ними, и Элисон осталась в гостиной вместе с Аделой. Та пару секунд набиралась храбрости, и расправила плечи.
- НУ? Мы идем?!
В высоком голосе звучали истеричные нотки. Элисон пожала плечами, и снова повторила трюк с огоньком.
- Идем.
***
В своей бывшей комнате Адела уселась на кровать и с вызовом поинтересовалась:
- Ты меня не оставишь ненадолго?
- Нет.
- Буквально на пять минут…
Элисон покачала головой.
- Не знаю, чего вы добивались, рена. Но с матерью вы поступили подло.
- Ты мне будешь еще нотации читать?! – вспыхнула Аделочка, понимая, что сделать ничего не удастся. – На себя посмотри, чучело! Кто тебя вообще просил лезть?!
- Ваша мать. Еще вопросы будут?
- Да!!!
- Тогда собирайте вещи и выметайтесь, - улыбке Элисон могла бы позавидовать любая виверна, девушка оскалилась так, что зубов у нее было видно чуть не вдвое больше нормы. – Не то я вам из засуну туда, куда только ваш муж лазить должен!
Аделочка аж воздухом подавилась от неожиданности.
Ну, не ожидала она ничего такого от этой дурнушки! Вообще не ждала ее тут увидеть!
Она-то как рассчитывала?
Ключ от маминого сейфа у нее давно был, ну Клем и надоумил, чего ж уезжать без компенсации? Она приходит, устраивает скандал, Кати и слуги крутятся вокруг матери, Адриан уже уехал, так что никто ей не помешает чуточку подвинуть семейное состояние в свою сторону. И тут…
Если бы магичка оказалась более сговорчивой – добраться до сейфа в библиотеке нужно ровно минуту, она на первом этаже, рядом с гостиной, но… не даст ведь!
Выдра!!!
А теперь и это вот!
Адела зло ринулась к шкафу.
- Вот, смотри, дрянь!!! Мои зимние вещи!!!
Элисон и смотрела, без особого интереса. Помогать она и не собиралась, так что Адела лично все упихала в плотный мешок, лично потащила к выходу.
Еще бы пять минут, она бы и ушла, но тут, как на грех, вынесло на лестницу малышку Лизу.
- Тетя Лисси, мама спрашивает, эта дрянь уже ушла?!
Громко, четко и звонко на весь дом.
Если у Аделы и были еще какие-то тормоза, то сейчас их сорвало окончательно. Женщина уперла руки в боки.
- Я – дрянь?! Да ты, маленькая…
Элисон скрипнула зубами.
Так-то можно бы заткнуть Аделу магией, но… закон у нас! Понимаете, за-кон! Который един и для магов, и для обычных людей, и гласит, что магия приравнивается к огнестрельному оружию. Если Элисон заткнет Аделу тем же огнем или снегом, считай, она попала.
Дело пяти минут – промчаться в полицию, заявить, потребовать освидетельствования, это применять магию полиция не умеет, а вот чтобы ее след найти даже ума не надо, на то артефакты есть. И получится Аделочка со всех сторон невинно пострадавшая, а Элисон… ну, или штраф, или еще чего похуже, вплоть до блока магии на несколько лет. Одно дело пугать, а другое – делать. Так-то люди действительно опасаются магов задирать, оно себе дороже может выйти, но если сильно довести… может ведь и не испугаться.
Одно дело – мать, она позлится, да простит. Брат… ну, умная женщина всегда может мужчину вокруг пальца обвести. А вот дети…
Дети – это серьезно.
Они на всю жизнь запомнят, что доверять тебе нельзя, родители им это в головы вобьют… это не просто разрыв. Это окончательно.
Дети скрывать своих чувств не умеют, Кати могла бы притворяться, но если девчонка вот это все повторяет… она ведь не сама придумала. Она за матерью, за бабкой…
И Аделу понесло.
Она и сама не понимала, не формулировала это так, но раньше за ней словно стена была – ее семья.
Семья, которая могла бы простить глупость, но не подлость. И не попытку убить родную мать.
Ах, не убить?
Она не думала, не хотела, не рассчитывала?
А так все орут на скамье подсудимых. Вообще все.
Обида на судьбу, на Клемента, который оказался не так уж хорош на мать, на брата и вообще на весь мир выплескивалась обильным грязевым потоком.
Элисон оставалось только ждать, когда все это закончится.
***
Рент Миттермайер и рент Слифт патрулировали район «шахтерских домиков».
Ну что поделать, место такое… сложное.
То муж пришел со смены и позволил себе лишнего, то жена у кого загуляла, а ее потом рогами забодать собрались, то дети чего утворят… район такой, неспокойный.
И в этот раз он полностью оправдал свою репутацию
Визг был слышен издали, насыщенный и пронзительный, даже, пожалуй, вдохновенный. Какая-то женщина весьма экспрессивно высказывала свое недовольство.
Мужчины переглянулись, и отправились посмотреть поближе.
Это хорошо, если скандалистка не на мужа орет, на пьяного. А то кулаки у шахтеров тяжелые, если что – и душа улетит. А им потом убийство на своей территории?
Лучше предупредить, так бумаг меньше писать придется.
Визг раздавался от одного из немногих респектабельных домов – дома Бауэров. Мужчины переглянулись еще раз.
О скандале в семействе они знали, а теперь, вот, продолжение?
Примерно так и было.
Дом.
На крыльце та же магичка, что и в прошлый раз, напротив рена Адела, теперь уже Майер, и орет она, как базарная торговка.
Магичка пока держится, но судя по стиснутым зубам, уже недолго осталось. А потом… а потом все равно труп на территории.
Ноэль чуточку ускорился, кивнул Симону – и они ловко перехватили Аделу, заставив согнуться и замолчать.
- Что тут происходит? Рента Баррет, что за нарушение порядка?
- Рена Майер приходила забрать зимние вещи, - Элисон стремительно приходила в себя. – Остальное на ее совести.
- Забрала? – Ноэль прищурился на мешок.
- ТОЛЬКО зимние вещи, - подчеркнула голосом Элисон.
Дураком мужчина не был, и недосказанное понял.
- А мы, вот, сейчас рену и проводим по месту жительства.
- Буду вам очень признательна, - держалась Элисон так спокойно, словно это каждый день происходило. Подумаешь, поорала женщина, ну и что?
И ничего интересного даже.
- Вот и хорошо. Как там рена Ханна?
- С ней сейчас старшая дочь. А я вот… здесь.
- Спасибо, рента.
Элисон вежливо кивнула, наблюдая, как растрепанную и злющую Аделу честь честью провожали вдаль по улице. И мешок свой она сама несла, а то как же?
На полицию орать чревато, мигом в камеру отправишься дней на десять, а то и улицы подметать, или там, полы в больницах мыть на тот же срок. Этого нежной лилии не хотелось.
Элисон развернулась и направилась в дом. Мало ли, может, там ее помощь требуется?
***
- Рент Миттермайер, мне кажется, эта Баррет – не та, за кого себя выдает!
Ноэль тоскливо посмотрел на стажера.
Ага, есть у него такие два заболевания. Первое – жажда славы. Второе – уверенность, что вот рядом-рядом, аккурат под его носом, зреет мировой заговор. На самом деле, ничего там нет, кроме холимых и лелеемых усиков, но ты поди, убеди дурачка!
Ему же НАДО!!!
Он же известности хочет!
- Почему ты так решил?
- Ну… - Симон задумался, но сформулировать свои ощущения ему было очень сложно. – она себя как-то не так ведет.
- Голышом бегает?
- Нет.
- Воет на луну?
- Рент Миттермайер!
И взгляд такой укоризненный, Великого Сыщика останавливают в полете безудержной фантазии. Грубо приземляют хвостом в лужу.
А вот и сиди там, и не хрюкай, рожденный хрюкать – летать не может.
- Ну что – рент? Ты мне сформулируй, в чем эта «нетаковость», а потом уж и поговорим?
- Какая-то она слишком спокойная… сдержанная. Вот, как аристократы!
Ноэль чуть не застонал.
- Симон, ты про Королевский институт что знаешь-то?
- Ну так, слышал. В столице он, и принимают туда тех, у кого денег нет.
- Правильно. Сирот принимают, детей из плохих семей, и заметь – детей талантливых, одаренных, детей, которые решили прогрызать себе дорогу наверх. А еще, как правило, магов.
- Вот! Эта Баррет – тоже маг! А вдруг она сильнее, чем показывает?
- У нее диплом. Можно обмануть меня или тебя, но комиссию?
- Ну… а вдруг это не ее диплом?
- Ты ее документы видел. Там описание было?
- Да.
- Оно совпадает с тем, что есть?
- Ну… да.
Симон вспомнил строчку из паспорта. Волосы темные, глаза зеленые, нос прямой.
Конечно, это не портрет, но это слишком дорого в каждый документ по портрету клеить. А описание, вроде, совпадает.
- Вот, описание совпадает, все совпадает. А что до сдержанности – в столице, Симон, шесть институтов. Шесть.
- И что, рент Ноэль?
- Из них три выпускают магов. Королевский, Идлорский и Вангардский.
- И что?
- Я ведь тоже учился в столице, Симон. И даже тогда идлорцы и вангардцы ходили задирать студентов из королевского института. Как ты понимаешь, им за это не было ничего. Дети из богатых семей, со связями, часто их родители приняты при дворе, что им могут противопоставить дети бедняков, алкоголиков, а то и вовсе сироты?
Симон пожал плечами.
- Не знаю.
- Ничего не могут. Поверь, у нее не было выбора. Или ты научишься сдержанности, изворотливости, да чему угодно, или ты просто не закончишь институт.
- Даже так?
- Вряд ли сейчас ситуация улучшилась. А она не просто закончила, а с золотым дипломом, поверь, с простым и легким характером такого не добьешься. Ничего удивительного в ее поведении нет, оно вполне логично.
Симон пожал плечами.
- Может быть.
Но про себя он остался при том же мнении.
Вот не похожа эта Баррет на ребенка из бедной семьи. Как она держится, как смотрит… надо попробовать с ней познакомиться поближе! Вот и повод будет утереть наставнику нос, а то рент Ноэль только ворчит на Симочку. И то ему не так и се не этак…
К критике Симон тоже не привык.
Стоило кому-то усомниться, что Симочка – самый лучший, самый идеальный, как тут же черным ураганом прилетала рена Арисса, и устраивала такой скандал, что маловерным лучше было уползать сразу и быстро.
Сказано – Симочка лучший?
И только посмейте усомниться! Сожрет заживо!
