***
Мужчина, который стоял передо мной…
Что я вам могу сказать? Помните фильм «Собор парижской Богоматери»? Один из первых, с Джиной Лоллобриджидой и Энтони Куинном в роди Квазимодо?
Так вот.
Квазимодо был натурально симпатичнее.
И дело не в мастерстве гримеров и визажистов, нет.
Стоящий передо мной человек был… я и слов-то подходящих не подберу!
Не только и не столько во внешности дело, хотя жабий рот, подушкообразное тело и бледно-голубые, водянистые какие-то глаза ему обаяния не добавляли. Но ведь и пострашнее люди живут? У меня друг был с ДЦП, причем передвигаться сам не мог. Через пять минут об этом все забывали. В том числе и его жена, между прочим, первая красотка на факультете, незадолго до моего переселения они как раз двадцатилетие свадьбы отметили.
А тут-то что не так?
А все!
Опасность? Безусловно!
Жестокость, властность, безразличие? Этим меня было не удивить, не тот список. Считай, у нас сейчас в каждого третьего ткнешь, так и попадешь. А в политике так и в каждого первого.
Эти качества меня бы тоже не напугали.
Но что тогда?
Не знаю, как и объяснить. Но… вот представьте себе, что рядом с вами находится нечто гниющее, омерзительное, что-то такое, что вы отродясь ненавидели… к примеру, вам предложено съесть дохлую лягушку месячной давности, набитую опарышем.
Бээээ?
Вот, это я и чувствовала. Даже хуже.
Но почему? Что происходит?
Стало горячо в груди, потом в животе, там, где…
Черт, маноисточник!
Он пульсировал так, словно у меня еще три сердца открылись.
Это… реакция на мужчину?
Он опасен для меня? Что тут вообще происходит?
- Рада вас видеть, господин Демидов.
Я еще размышляла, а тело было умнее меня, оно само присело в реверансе, потупило глаза и прощебетало вслед за Зизи.
- Рада вас видеть, господин Демидов.
Демидов.
А не ты ли это, друг?
По всему выходило, что сие – мой жених. Ну, папаша, мать твою! Я тебе сейчас спою…
Пришлось срочно вдохнуть и выдохнуть! И даже мысленно цыкнуть на свой маноисточник.
Кто тут главный, хотела бы я знать? Я – или моя магия? Цыть, зараза, ежь твою рожь! Цыть, сказала!
А не поэтому ли Мария решилась на авантюру? Я-то чувствую, а она могла еще и понимать, что именно происходит. И стопроцентно, этот человек опасен для меня и вреден.
Но почему?
На нем какое-то проклятие? Да, похоже я все правильно угадала… Но почему только я? Почему здесь? Почему никто другой этого не понял? Или поняли и молчат? Слишком много вопросов и мало ответов.
- Княжна, когда я узнал, что вы в больнице, я чуть с ума не сошел от тревоги…
- Сергей Владимирович, - нежно пропела я. – Я так благодарна вам за букеты, которые вы присылали!
Что раздала их все. Персоналу. Но об этом умолчим.
- Машенька, если бы ваш отец позволил, я бы осыпал вас розами с ног до головы.
Как романтично. Я должна повестись и упасть к твоим ногам?
Представляю, как корчилась бедная девчонка. А ты ведь неискренен, дружок. Ты сейчас играешь со мной, как кот – с жирной мышкой. И думаешь, что со мной делать.
Рядом столбиком замерла Зизи.
Я улыбнулась подруге.
- Зизи, милая, прошу тебя, предупреди, что я с Сергеем Владимировичем?
Кого предупреждать? А, неважно, сама прекрасно разберется. Подруга послала мне благодарный взгляд и улетучилась даже не пискнув ничего на прощание.
Кажется, господин Демидов плохо действовал на всех женщин в принципе? Или только на тех, кто одарен магией?
А я улыбнулась Демидову.
- Сергей Владимирович, прошу вас, проводите меня на балкон? Хочу подышать свежим воздухом, так голова разболелась…
Ответом мне был удивленный взгляд.
Кажется, Машка бегала от него, как черт от ладана. И вдруг такая просьба?
Ничего, не здесь же беседовать? Здесь и неудобно как-то всюду народ.
Демидов с поклоном предложил мне согнутую в локте руку, я оперлась самыми кончиками пальцев, как учил ротмистр и мило улыбнулась
- Благодарю вас. Вы мне буквально жизнь спасаете.
- Неужели в зале так душно?
- Мне – да. Врачи сказали, что у меня слабые сосуды, и надо быть поосторожнее.
Диагноз впечатления не произвел, мужчина поднял бровь.
- У мага земли?
- Маги земли уже и не люди? – обиделась я. Притворно-кокетливо, ничего, если я с проверяющими из налоговой кокетничала, то с этим и подавно потерплю! Уж какие там гады были!
- Мария, вы не человек, вы небесное создание, которое по недоразумению богов спустилось на нашу грешную землю. И мой долг заботиться о вас, оберегать и защищать.
Эвон как завернул! Куртуазно! Хоть ты в стихи вставляй!
- А выполнять мои желания?
- Для вас, милая Мария, любой каприз.
- Совсем любой?
- Разумеется.
- Я могу попросить что хочу, и отказа не будет? – допытывалась я, отлично зная, что грош цена такому слову.
- Конечно, вы можете попросить.
Ага. А ты можешь выполнить так, как тебе понравится.
Ну да ладно…
Вот и балкон, ветерок, тишина…
- Сергей Владимирович, расскажите мне, что там с вашим семейным проклятьем?
***
Если б я его с размаху палкой по башке огрела – эффект и то похуже был бы.
Мужчина секунд тридцать смотрел на меня, словно баран на новые ворота, а потом сообразил. Сверкнул глазами, схватил за руку… ежь твою рожь! Что ж они меня сегодня все за одну и ту же руку хватают?
Сговорились, гады?
Тут уже не синяки, тут не знаю, что будет!
- Откуда ты…
- Откуда я знаю? А что – это секрет? Отец знает, - захлопала я глазками, что есть сил изображая невинную девочку. – И выпустите руку, мне больно!
Демидов посмотрел на меня, на свои пальцы…
- Князь… знает?
От меня. Но это уже детали жизни, которые никому не интересны.
- Мы с отцом об этом разговаривали. Он сказал, что… как же это… маг земли для вас спасение. Но вдруг? Я ведь не обучена, и вообще…
Демидов явно расслабился.
Ситуацию он понял так. Князь узнал о его проклятии и решил поговорить с дочерью. Ну и надо полагать, денег срубить.
Дочка слишком глупа, чтобы молчать, вот и проговорилась.
Это хорошо, глупой женой управлять проще…
- Уверяю вас, милая Мария, ничего особо страшного…
- А отец сказал – уже не одно поколение Демидовых страдает?
Демидов скрипнул зубами.
- Милая Мария, поверьте мне…
Ага, если с дерева упаду, сразу и поверю. Не иначе. Ищи себе других идиоток, дорогой!
Демидов распинался минут десять.
И проклятие-то там плевое, снять его раз чихнуть.
И нет никакого проклятия толком, это больше сплетни.
И любить он меня будет. И на руках носить.
И за детей что хочешь подарит, хоть завод, хоть изумруды…
Эх, почему я не итальянка? Столько лапши навешали, всему Апеннинскому полуострову на год прокормиться хватит! Но пришлось кивать и делать вид, что я всему верю. И соглашаться на изумруды.
Договорив обо всем и ни о чем, Демидов проводил меня обратно к гарпиям и улетучился. Решил обдумать новости, наверное. Я уселась, как прилежная девушка, спина выпрямлена, руки сложены на коленях, на лице выражение стукнутой поленом идиотки, и задумалась о своем, о девичьем.
Итак, подбросить ежа получилось в оба лагеря.
Отец будет драть с Демидова денег.
Демидов будет интересоваться, откуда папенька узнал о проклятии.
Доверия в такой обстановке никогда не будет, это вам не дочь продавать. Кстати, про меня отец не скажет, это точно. Как это звучать будет?
Сам дурак, не заметил, да дочка носом ткнула?
Что-то я сомневаюсь.
Конечно, они договорятся. Но… я выиграю главное. Время.
Что с ним делать? Да уж решу как-нибудь. Главное, на следующей неделе меня под венец не потащат. Может, и помолвка отложится.
Ничего, я не тороплюсь. Еще лет двадцать я прекрасно подожду. Ладно. Хотя бы лет пять и кого-нибудь поприличнее Демидова.
***
- Мими, солнышко, ты уже здесь?
Я с удивлением посмотрела на Зизи.
- Да. Что-то не так?
- Ну… вы же с Сергеем Владимировичем…
- Зизи, несмотря на жуткий вид, он не питается девушками.
Кажется, подруга в этом сильно сомневалась. Но спорить не стала и показала глазами за колонну, в угол.
Там мелькнул синий мундир.
Я подняла бровь. Он?
Ответом мне стали утвердительно опущенные ресницы. Я вздохнула и поднялась со стула.
- Зизи, может, мы прогуляемся ненадолго? Мне надо бы освежиться.
- Ненадолго, - сдвинула брови «сомиха». Зизи закивала.
- Да-да, конечно…
И потащила меня за собой.
- Скорее. У вас будет совсем чуть-чуть времени!
Кто бы сомневался. Физиология – дело деликатное, в туалет меня не провожают, но примерное время вычислить несложно.
Туда, там, обратно – не больше пятнадцати минут.
Зизи ловко скользнула в какой-то коридор, потянула меня за собой, я чихнула, получив по носу портьерой…
А она здесь хорошо ориентируется. Хотя кто его знает, может, Мария не хуже могла? Просто я не владею ее памятью?
Зизи вталкивает меня в какую-то полутемную комнатушку, на миг ослепляя – и меня тут же хватают в охапку. И страстно целуют. Да так, что у меня разом пол-литра половых гормонов в кровь выплескивается, не иначе.
Бррр…
Маруся, соберись! Когда это меня так от мужика вело?
Да вот тогда!
В восемнадцать лет, когда дурой была!
Помнишь, чем закончилось?
Помню…
Ох, как помню. И потому гормоны, печально поскуливая, уползают обратно. А я, не размениваясь на слова, со всей дури опускаю каблучок туфельки на чей-то сапог.
- Ашшшшш!
Мужчина шипит и выпускает меня.
- Мими!
- Мил! У нас мало времени!
Бесполезно. Этот тип хватает меня за руки. По второй ноге ему, что ли, двинуть?
- Девочка моя! Я так скучал! Я так волновался…
Ля-ля-ля, в поле тополя…
А тоже красиво излагает. Здесь что – открыты курсы для мужчин? Как навешать лапшу на уши женщине? Я бы не удивилась. А будь мне шестнадцать, как Машке, и повелась бы. В свое-то время я не умнее была.
Это уж в сороковник я соображать начала, и то похвастаться тут нечем. Если баба в сорок такая дура, что верит всем мужчинам на своем пути… тут и переселение в другое тело не поможет. Проще сразу прибить, чтобы не мучилась, болезная.
Так что Милонег распинается, а я разглядываю бравого офицера.
Вкус у Машки… нет вкуса!
Представьте себе сахарную плитку. Теперь облейте ее карамелью, обсыпьте сахаром, сверху еще глазури добавьте, каких-нибудь цукатов… слипается?
И тошнотно. Особенно если вспомнить, что внутри та же дешевенькая сахарная плитка.
Хорош как картинка.
Черные волосы глянцево блестят, голубые глаза… кого он напоминает?
Молодого Кларка Гейбла в роли Ретта Батлера. Так и тянет сказать: «хорош, подлец». Но Гейбл и играл подлеца. Роль такая.
А тут… вот если бы Ретт Батлер пытался корчить из себя благонравного Ромео, так и получилось бы. Хоть и полито все слоем карамели, а плитка-то дешевенькая, сахарная… на троечку!
Будь я свободна в своих поступках, давно бы рявкнула: «В Бобруйск, жЫвотное!» или еще как разогнала полудурка. Но – нельзя.
Надо молчать и млеть, Машка-то млела.
Терпим…
Наконец славословия закончились, и товарищ перешел к делу.
- Мими, заинька, что случилось у вас дома? Я так и не понял?
- Я тоже не поняла, милый, - заныла я. – Может быть, амулет не так сработал?
- Как?
- Не знаю. Я его активировала, как ты и сказал, а ничего не произошло!
- Этого не может быть!
- Разве что я в обморок упала…
На лице «возлюбленного» явственно читалось желание скинуть меня откуда повыше. Перебьешься.
- И только?
- Да, Мил…
Мужчина хмыкнул.
- И где он сейчас?
- Амулет? Я его кажется, потеряла… это очень страшно? А может, слуги украли, я же в обмороке была…
- Это плохо, - Милонег взъерошил волосы. – Достать второй мне будет сложно.
- Что ж, - вздохнула я. – Придется так обходиться.
Этот вариант уже не устраивал мужчину.
- Что ты, звезда моя! Как можно подумать! Я никогда не оставлю тебя без помощи…
Передо мной закачался амулет. Золотая цепочка, черный камешек, вроде обсидиана, крупный такой, с фалангу большого пальца, ограненный «маркизой», прозрачный…
Странно.
Что это за камень и почему его так огранили?
Не понимаю…
И в руки брать не буду.
- Что это такое?
Кажется, вопрос не предусматривался. Но Милонег тут же справился с собой.
- Когда Демидов будет рядом, ты просто сожмешь камушек в кулаке и произнесешь: «активация». И он будет чувствовать к тебе неизбывное отвращение.
Ну, Маша, вы и дура, что в это верили.
Я мило улыбнулась.
- Милонег, мой отец собирается отказаться от помолвки, так что амулет не требуется. Мы и так справимся, правда, любимый?
У любимого было такое выражение лица, словно он о стену носом стукнулся. Стеклянную. И больно, и не понятно ничего.
- Но так же надежнее!
- Нет-нет, если у меня заметят постороннюю магию, на приеме… я не стану так рисковать тобой, любимый!
А еще хотела бы узнать, как ты ЭТО сюда протащил.
Мы ведь не просто так по лестнице шли, на ней охранных заклинаний – штук пятьдесят, малым, не на каждой ступеньке, и в барельефы заделаны… природные камни вообще отлично хранят заклинания.
Есть запрет. Мне ротмистр рассказывал.
На балах не должно быть ничего постороннего, ни амулетов, ни артефактов… почему дамы прибегают к услугам парикмахеров и прочих, хотя магия иллюзий – простейшая магия воздуха? Миражи – это наша жизнь…
Да именно потому!
До бального зала дойти не успеешь, а уже козленочком станешь. Высосет всю магию.
Просто ли так расписаны стены не христианскими, а древними славянскими символами?
Христиане в магии были, что кони в ананасах, а вот славянские волхвы и знали, и ведали, и рунами владели, и символами, кровью их напитывали… ротмистр рассказал.
Когда началось, к кому и обращаться было? Последних знатоков по чащобам и трущобам собирали, из небытия школу восстанавливали…
Справились.
Так – как?
Ох, неладное что-то творится.
Милонег упал передо мной на колени.
- Мими, любовь моя, роза моя! Не рискуй! Если мы не сможем быть вместе, я покончу с собой! Умоляю, возьми амулет…
Хрен ты мне его впихнешь, гадина!
Руки мужчины уже потянулись ко мне. И что-то подсказывало, даже контакт с кожей будет губителен для меня. Нельзя!
Ни дотрагиваться, ни даже краем платья… ни-ни!
Я прыгнула в сторону росомахой.
- Ой! Кто-то идет!!!
И вылетела за дверь что есть скорости.
***
Ага, вылетела – молодец. Но Зизи-то меня ждать не стала, зар-раза! И удрала!
А как мне обратно дойти? При условии моего полного топографического кретинизма?
Откуда я пришла-то сюда? Слева? Справа?
В покинутой мной комнате стукнуло, и я бросилась в темный угол, скорчилась там… удирать – глупо, если не знаешь куда, остается прятаться. И статуя тут удачно стоит, такая, разлапистая… хорошо, что у древних была мода на полных женщин!
Не на моделей, за теми, как за шваброй, не спрячешься. А за этой – вполне.
Я подобрала платье за постамент.
Милонег вышел из комнаты злой, как черт с рогами.
- Сука!
Это обо мне? Любоффффь!
- Погоди ты у меня, дрянь сопливая! …! ….!!!
Пнут ни в чем не повинную дверь – и свалил из коридора. Я внимательно наблюдала, даже не дыша. Заглянуть в комнату – что он там грохнул?
Нет, ни к чему.
И так все понятно. Ему позарез нужно было, чтобы амулет оказался у меня. И был активирован… сегодня! На балу, ежь твою рожь!
Думалось в углу просто замечательно, недаром детей в него ставят. Видимо, способствует.
Сегодня не просто себе бал. Сегодня здесь должен быть наследник престола с невестой. Выход, как я поняла, полуофициальный.
