- Не знаю, каким оно окажется для вас, синьор. Если вас не затруднит поглядеть на эти бумаги…
Синьор Пенья послушно взял рисунки.
- Прелесть какая…
- Эти украшения пропали в ночь убийства. И мне хотелось бы узнать о них подробнее. Что это такое, откуда…
- Хм. Закономерное желание, - синьор Пенья задумчиво кивнул. – Вы не против, если я съезжу с вами, тан Риалон? Полагаю, это интересная история, а мне надо откуда-то черпать вдохновение…
Амадо и не подумал возражать.
- Почту за честь, синьор Пенья.
Синьор поглядел на супругу, которая одарила Амадо чуточку более благосклонным взглядом.
- Дорогая, ты не прикажешь подать мобиль? Я пока побеседую с одним человеком…
Амадо поцеловал синьоре руку и поблагодарил за кофе. Посмотрим, что там с украшениями…
- Бабушка, ты уверена, что папа разрешит? И мама?
Сомневалась Мерседдес не просто так. Родители были решительно против ее занятия любимым делом.
Ладно – копаться в украшениях. Или заказывать браслеты и колье по собственному рисунку.
Но гранить камни?
Гнуть золотую проволоку?
Сутками корпеть над оправой?
Это – не женское дело! И вообще… разве может девушка чего-то добиться в такой сложной профессии? Нет-нет, Мерседес, можешь даже и не рассчитывать.
Вот Мерседес Вирджиния и не рассчитывала.
Идана Мерседес Веласкес улыбнулась внучке и погладила ее по гладким черным локонам. Чернильным, ночным, словно темнота по плечам разлилась.
- Я с ними поговорю. И в ученицы тебя возьмут. Обещаю. Рисовать ты умеешь, я знаю. А дальше… захочешь – научишься.
- Конечно захочу, бабушка.
- Тогда поехали. Я познакомлю тебя со своим старым другом, а уж что он решит, то и будет.
Мерседес кивнула.
- Хорошо, бабушка.
- Одевайся. Едем.
- А мама с папой скоро приедут?
Идана Мерседес только вздохнула. И еще раз возблагодарила судьбу и полицейских. Первую – за везение, вторых – за деликатность. Дети пока ни о чем не подозревают. И пусть так остается… хотя бы ненадолго. Хотя бы на пять дней… пусть пока побудут детьми.
- Нет, милая. Они задержатся.
- Бабушка, а ты мне дашь в следующий раз с ними поговорить?
- Конечно, детка.
И куда деваться от взгляда этих больших детских глаз?
Некуда. Разве что отправить внучку надевать шляпку – и резко смахнуть слезинку в уголке глаза.
Она не будет плакать! И не умрет! Еще вчера она готова была расстаться с жизнью, но уже не сегодня! О, нет! Ее сына убили, ее невестку подставили, и хорошо хоть пощадили внуков! Идана очень хотела узнать, кто это сделал.
А потом…
А вот пото-ом…
Она многообещающе улыбалась. Когда-то, в юности, отец учил маленькую Идану защищать себя. И кинжалом она владела неплохо. Так что…
Рука – не дрогнет. Ни на секунду.
Она еще поквитается с негодяями за смерть любимого сына.
М-да.
К этому человеку Амадо не сунулся бы. Лично он – никогда. Разве что начальство прикажет и еще отматерит. И увольнением пригрозит.
Но может, лучше бы уволиться? Самому. Сразу. Безболезненно.
Херардо Диас Мальдонадо.
Разумеется, тан. Разумеется, ювелир. Но эксцентричный, умный, принятый при дворе, личный друг покойного короля, мастер, который создает шедевры, и этими шедеврами и покойная королева не брезговала. И из других стран за ним приезжали, пытались его переманить.
Но Мальдонадо оставался верен Астилии.
Его украшения были произведениями искусства. А вот его поведение… пожалуй,, поведение тоже было своего рода легендой.
Матерной.
Если и было что-то… даже убийство – и то было. И не одно. Маэстро Мальдонадо дрался на дуэли в среднем раз в два месяца. Потом, с возрастом – почаще. Видимо, старался доказать всем, что молод.
Гонки по городу на мобилях. Любовницы – из тех, что уже совершеннолетние, но Мальдонадо они во внучки годились.
Оскорбление общественной нравственности?
Да она, та самая нравственность, от Мальдонадо уж лет двадцать, как валялась в глубокой коме. С тех пор, как творец и художник уселся афедроном, простите, в несколько тазиков с краской по очереди, а потом встал и пошел так по городу.
Сверкая крашеным… всем.
Хотя самое интересное у него было закономерно прикрыто. Кстати – именно фиговым листочком. Но не рассчитывая на биологию, творец его сделал сам. Из золота. И отполировал. Чтобы блестело, значит…
А чего стоит его завис на фонаре? Не в голом, для разнообразия, виде. Но зато с воплями о свободе, равенстве и братстве… с обезьянами, что ли?
Про всякие мелочи, типа попоек, дебошей и купаний в голом виде и упоминать как-то скучно. Подумаешь… рутина.
Полицейские вешались.
А Мальдонадо, распоясавшись вконец, мог и их вовлечь в свои забавы.
Не убивал, но и так приятного мало. Если тебя яйцами закидают, или в море макнут, или совершенно случайно натравят медведя…
Откуда мишка?
А вот! Благодарные поклонники и клиенты! Привезли Мальдонадо и подарили! Хомячок их, понимаешь, не устроил… размер, наверное, не тот! А вот медведь – дело другое! Медведь творцу как раз по размерчику!
- Боишься? – подметил состояние Амадо синьор Пенья.
- Резонно опасаюсь, - отрезал мужчина.
- Это правильно. Как отец? Как Тони?
- Пока в Лассара, - Амадо отвечал вполне спокойно. Знал, что спрашивают не «для галочки» или чтобы причинить зло. Просто синьор Пенья дружил с Риалонами вот уже лет пятнадцать. И с Лассара тоже. И такое бывает.
- Не родила она еще?
- Нет. Но надеюсь, все будет благополучно.
Зла Антонии Амадо тоже не желал. Не любил уже – перегорело. Отболело, прошло, когда он увидел, как Антония смотрит на его отца. Можно попробовать ее отбить… и нельзя.
На него она никогда ТАК не посмотрит. Просто – никогда. А ему тоже нужно…
Нужно, чтобы его так любили. И на меньшее он уже не согласен.
Альба?
Тут чувство долга. Они тогда поддержали друг друга и спаслись. Только вот было у Амадо чувство, что все в их семье неправильно. А как правильно?
И с кем?
Не угадаешь…
- Тони – чудесная девочка, - синьор Пенья улыбнулся. – я хотел бы посвятить ей свою книгу… там как раз героиня – некромант.
- Думаю, Тони будет рада.
Амадо даже не сомневался в этом.
Очень рада. Такое тоже бывает. Антония искренне считала старого мерзавца своим другом. И книги он начал писать с ее помощью, и действительно, хорошо относился ко всем Риалонам. Что ж. Жизнь – она сложная и интересная.
Мобиль остановился, и синьор Пенья вышел из него. Коснулся колокольчика, сделанного – вот кто бы сомневался? В виде фаллоса. Причем – это только язычок. Сам колокол был отлит в форме женского полового органа.
Кому – что.
Амадо едва не сплюнул. Вот ведь… взрослый человек, лет на двадцать старше Амадо, а туда же. Чего ему неймется? Кто его знает?
Лакей, который к ним вышел, тоже был в форме… представьте себе мантию звездочета. Только красную. А теперь расшейте ее золотой нитью. Но вместо звезд и лун нашейте на нее совокупляющиеся парочки. Во всех позах. При движении мантия развевается, парочки движутся, получается до тошноты реалистично. Но о приехавших он доложил честь по чести. Синьора Пенья с сопровождающим проводили в гостиную – и оставили дожидаться хозяина.
Сказать, что модистка не понравилась Феоле?
Промолчать всяко проще будет. Девочка только раз посмотрела – и уже ощетинилась, словно ежик.
Синьора Пилар Мария Наранхо ей дико не понравилась. Хотя и выплыла навстречу новым клиентам, и разулыбалась так, словно… хотя чего – словно?
Потому и разулыбалась!
Деньги к ней пришли! День-ги! Живые кошельки на тонких ножках!
Провинциальные дурочки и дурачок, которым можно… нет-нет, что вы! Они получат модные наряды! Но свое модистка тоже возьмет, в троекратном размере. И за счет комиссионных от шляпника – ювелира – мастера по сумочкам – обувщика, и за счет некоторых деталей, ясно же, что приезжие плохо разбираются в ценах и качестве товара. В столичных лавках.
Вот она и смотрит, как на давно обретенных и любимых. И обожаемых. И скалится…
Феола сморщила нос. Хотя внешне синьора Наранхо была собой очень даже ничего. Высокая, статная лет пятидесяти на вид, с черными волосами, в которых кое-где виднелись седые пряди, с яркими живыми глазами… ровно та красота, которая нужна, чтобы не раздражать страшненьких клиенток.
Феола все равно разозлилась.
А вот Лоуренсио улыбался, и ручки синьоре поцеловал, как ни в чем не бывало.
Алисия тоже мигом расслабилась, предательница. И защебетала про платье, которое она успела где-то увидеть, такое голубенькое, а вот тут кружево и вот здесь, и рукавчики в сборку, и…
Синьора внимательно слушала, отмечая себе что-то в записной книжечке. Феола предполагала, что так прибавляются нолики к счету.
Впрочем, ее тоже в покое не оставили.
- Ритана Ксарес, мое имя Тереса, я помощница синьоры Наранхо. Могу я вам чем-то помочь?
Феола вздохнула.
Если сейчас она разгонит эту девушку, синьора ее сожрет. Девушку, понятно, не Феолу. У них работа такая, продавать и продавать. И побольше, побольше. Не продала?
Какую-то зарплату, конечно, дадут, но девушки работают и за процент.
- Давайте посмотрим, что хорошего вы можете мне предложить.
- Вот каталоги…
Феола кивнула и посмотрела на сестру и брата. На Анхеля…
Эх, вот кого бы погладить. Утюгом! Горячим! Грррр, бесит, гад!
- Скажите, мы можем поговорить в другой комнате?
- Конечно, ритана, - согласилась помощница. Видимо, такое было предусмотрено и не раз. – К нашим услугам вторая примерочная.
- Благодарю, - кивнула Феола. И проследовала за девушкой в небольшую комнату.
Примерочная – не кабинка, вот еще не хватало.
Это комната, с диваном, со столиком, на котором стоит поднос с чашками и угощением, и можно попросить себе кофе, со стеллажом, на котором стоят модные журналы, с вешалками для тканей и образцов, с громадным зеркалом…
Феола критически осмотрела комнату.
- Неплохо. Сколько платьев я должна заказать, чтобы к тебе не придирались?
«Ты» вырвалось само собой. Ну какие тут выканья, девчонка же! Может, на год-другой старше самой Феолы. Вот, примерно ровесница Алисии.
- Эмммм, - заморгала девушка.
- Два? Три? Тебе ведь процент пойдет, верно?
- Ну… да.
- Вот и отлично. Давай договоримся. Я закажу несколько платьев, а остальные – в другом ателье. Не втридорога. И вкус у твоей хозяйки мне не нравится, говорю честно. Какие-то банты, оборочки, рюшечки…
- Вам не нравится, ритана? – тихо уточнила девушка.
- Такое может понравиться? Хотя Алисия будет в восторге. А я… - Феола листнула каталог платьев. – Вот это, это и это. Подойдет?
- Три платья – мало, ритана. Вам гардероб нужен. И белье, и туфли, и…
- И все по последней моде? Тереса, подумай сама. И можешь обращаться ко мне по имени. Просто Феола. Я же еще расту! Зачем выбрасывать дикие деньги на то, что через полгода мало будет?
Тереса задумалась. И решила рискнуть.
Поманила девушку к окну, где точно ничего не подслушаешь.
- Хотите – дам адрес, ритана.
- Феола.
- Х-хорошо. Хочешь?
- Что за адрес?
- моя знакомая. Она хорошая портниха, и сделает все так, чтобы платья были…подходящего фасона. Чтобы можно было легко их переделать?
Феола решительно кивнула.
Конечно, да!
Вот, к примеру! У нее небольшая и симпатичная грудь. Но есть подозрения, что через годик она еще подрастет. Феола пока находится в стадии роста и формирования, вот так получилось. А перешивать из-за этого все платье? Нет, не хочется.
Значит, нужно заложить больше ткани на лиф, вытачки сделать, что ли?
Шить Феола не любила и не умела. Так, примерно представляла себе портновские ухищрения, но это же – примерно! Обмануть ее будет несложно. Особенно такой,, как эта синьора Наранхо.
Что она – за счет таланта и обаяния пробилась, что ли?
Ни разу!
За милю видать – выжига и проныра! И в юности, небось, той стервой была! И этой тоже! А вот Тереса другая. Робкая даже… хотя…
Что-то в ней чувствуется, такое… Феола решила довериться своему чутью.
- Ты, часом, не родственница этой синьоре?
И получила в ответ такой взгляд, что можно было и не догадываться.
И не часом, и не днем. Родственница. Только бедная. Еще и не кровная. Дочь младшего брата мужа синьоры. Только отцу Тересы не повезло. Или – наоборот?
Такой супруги, как синьора Пилар Наранхо у него не было. Но ведь и рогов тоже не было, а по нынешним временам это уже неплохо! Состояния не сколотил, но и не промотал. А что до Тересы…
Нравилось девочке одевать кукол и играть с лоскутками. И платья она им шила в удовольствие, и соседок обшивала. Вот тетка и предложила поработать у нее в ателье. Мол, поучишься. А там, кто знает? И свое ателье откроешь, и свою клиентуру наберешь?
Было это около трех лет назад
Тереса девочкой оказалась весьма неглупой. И приглядевшись, поняла, что рога у дяди велики и развесисты.
Что тетка никогда ей не даст никакой свободы.
Что плодить себе конкурентов она не будет и под страхом смертной казни. А Тереса таким конкурентом быть сможет. Она умная и с хорошим вкусом. И руки у нее золотые.
Что ей оставалось делать?
Осторожно, прикидываясь серой мышкой, работать на тетку. И постараться не упустить свой шанс.
Может быть, вот он? Стоит, морщит нос с несколькими веснушками, навивает на палец прядку рыжих волос. Таких, медных.
Если девочка не повелась на обаяние тана Анхеля (между нами говоря, такая скотина, что подумать страшно), она неглупа. Ее брат с сестрой млеют, а вот сама Феола Ксарес – нет. Тереса была почти специалистом по взглядам исподтишка. Сколько раз свои прятала!
И тетка Феоле не понравилась.
А если так…
Любая лавина начинается с маленького первого камушка. Надо только его сдвинуть.
И Тереса решилась.
- Закажи здесь три платья. Вот это, это и это. Сейчас я подберу ткань и сама их пошью. Так, чтобы можно было перешить в любой момент.
- Хорошо. А остальное?
- А остальное… я сейчас скажу, что сама тобой займусь. И что ты вздорная и капризная стервочка. Изобразишь?
Феола только плечами пожала.
- Запросто.
Когда надо, она могла быть и еще похуже. И грызть предстояло не Тересу, которая ей нравилась, а синьору Наранхо. Которой так и надо.
- Из этой примерочной есть выход наружу. Сейчас мы быстренько выскочим и пройдем по нескольким лавкам. Оставим там твои мерки. Обувь, шляпки и прочее… я получу свой процент.
Феола кивнула.
- И благодарность от меня, - деньги у нее были. И от родителей. И не только. – Если все окажется мне по вкусу.
- Если нет – можешь не оплачивать, - решила рискнуть Тереса. – Но вот эти три платья тебе нравятся?
Феола еще раз посмотрела на картинки.
Первое платье. Классическая трапеция, которую можно носить и с пояском. Так пошито. Длинные рукава, вышивка по лифу, небольшой вырез. Цвет темно-зеленый. Такой, благородного мха.
Второе – в талию. Квадратный вырез, пышная юбка и из-под нее несколько нижних. На улицу так не носят, только на приемы. Цвет – морская волна. Роскошная парча, почти без отделки. Такое платье само по себе украшение. Но с волосами Феолы будет смотреться в самый раз. Белое кружево из-под подола, белое кружево на вырезе, белый бант пояса. Не девушка – хорошенькая кукла.
Третье – светло-голубое. Явно прогулочное. Не трапеция, то более широкое. А-силуэт. Но тут поиграли с рукавами, они все в разрезах, сделаны буфами. С манжетами, с воротником…
Синьор Пенья послушно взял рисунки.
- Прелесть какая…
- Эти украшения пропали в ночь убийства. И мне хотелось бы узнать о них подробнее. Что это такое, откуда…
- Хм. Закономерное желание, - синьор Пенья задумчиво кивнул. – Вы не против, если я съезжу с вами, тан Риалон? Полагаю, это интересная история, а мне надо откуда-то черпать вдохновение…
Амадо и не подумал возражать.
- Почту за честь, синьор Пенья.
Синьор поглядел на супругу, которая одарила Амадо чуточку более благосклонным взглядом.
- Дорогая, ты не прикажешь подать мобиль? Я пока побеседую с одним человеком…
Амадо поцеловал синьоре руку и поблагодарил за кофе. Посмотрим, что там с украшениями…
***
- Бабушка, ты уверена, что папа разрешит? И мама?
Сомневалась Мерседдес не просто так. Родители были решительно против ее занятия любимым делом.
Ладно – копаться в украшениях. Или заказывать браслеты и колье по собственному рисунку.
Но гранить камни?
Гнуть золотую проволоку?
Сутками корпеть над оправой?
Это – не женское дело! И вообще… разве может девушка чего-то добиться в такой сложной профессии? Нет-нет, Мерседес, можешь даже и не рассчитывать.
Вот Мерседес Вирджиния и не рассчитывала.
Идана Мерседес Веласкес улыбнулась внучке и погладила ее по гладким черным локонам. Чернильным, ночным, словно темнота по плечам разлилась.
- Я с ними поговорю. И в ученицы тебя возьмут. Обещаю. Рисовать ты умеешь, я знаю. А дальше… захочешь – научишься.
- Конечно захочу, бабушка.
- Тогда поехали. Я познакомлю тебя со своим старым другом, а уж что он решит, то и будет.
Мерседес кивнула.
- Хорошо, бабушка.
- Одевайся. Едем.
- А мама с папой скоро приедут?
Идана Мерседес только вздохнула. И еще раз возблагодарила судьбу и полицейских. Первую – за везение, вторых – за деликатность. Дети пока ни о чем не подозревают. И пусть так остается… хотя бы ненадолго. Хотя бы на пять дней… пусть пока побудут детьми.
- Нет, милая. Они задержатся.
- Бабушка, а ты мне дашь в следующий раз с ними поговорить?
- Конечно, детка.
И куда деваться от взгляда этих больших детских глаз?
Некуда. Разве что отправить внучку надевать шляпку – и резко смахнуть слезинку в уголке глаза.
Она не будет плакать! И не умрет! Еще вчера она готова была расстаться с жизнью, но уже не сегодня! О, нет! Ее сына убили, ее невестку подставили, и хорошо хоть пощадили внуков! Идана очень хотела узнать, кто это сделал.
А потом…
А вот пото-ом…
Она многообещающе улыбалась. Когда-то, в юности, отец учил маленькую Идану защищать себя. И кинжалом она владела неплохо. Так что…
Рука – не дрогнет. Ни на секунду.
Она еще поквитается с негодяями за смерть любимого сына.
***
М-да.
К этому человеку Амадо не сунулся бы. Лично он – никогда. Разве что начальство прикажет и еще отматерит. И увольнением пригрозит.
Но может, лучше бы уволиться? Самому. Сразу. Безболезненно.
Херардо Диас Мальдонадо.
Разумеется, тан. Разумеется, ювелир. Но эксцентричный, умный, принятый при дворе, личный друг покойного короля, мастер, который создает шедевры, и этими шедеврами и покойная королева не брезговала. И из других стран за ним приезжали, пытались его переманить.
Но Мальдонадо оставался верен Астилии.
Его украшения были произведениями искусства. А вот его поведение… пожалуй,, поведение тоже было своего рода легендой.
Матерной.
Если и было что-то… даже убийство – и то было. И не одно. Маэстро Мальдонадо дрался на дуэли в среднем раз в два месяца. Потом, с возрастом – почаще. Видимо, старался доказать всем, что молод.
Гонки по городу на мобилях. Любовницы – из тех, что уже совершеннолетние, но Мальдонадо они во внучки годились.
Оскорбление общественной нравственности?
Да она, та самая нравственность, от Мальдонадо уж лет двадцать, как валялась в глубокой коме. С тех пор, как творец и художник уселся афедроном, простите, в несколько тазиков с краской по очереди, а потом встал и пошел так по городу.
Сверкая крашеным… всем.
Хотя самое интересное у него было закономерно прикрыто. Кстати – именно фиговым листочком. Но не рассчитывая на биологию, творец его сделал сам. Из золота. И отполировал. Чтобы блестело, значит…
А чего стоит его завис на фонаре? Не в голом, для разнообразия, виде. Но зато с воплями о свободе, равенстве и братстве… с обезьянами, что ли?
Про всякие мелочи, типа попоек, дебошей и купаний в голом виде и упоминать как-то скучно. Подумаешь… рутина.
Полицейские вешались.
А Мальдонадо, распоясавшись вконец, мог и их вовлечь в свои забавы.
Не убивал, но и так приятного мало. Если тебя яйцами закидают, или в море макнут, или совершенно случайно натравят медведя…
Откуда мишка?
А вот! Благодарные поклонники и клиенты! Привезли Мальдонадо и подарили! Хомячок их, понимаешь, не устроил… размер, наверное, не тот! А вот медведь – дело другое! Медведь творцу как раз по размерчику!
- Боишься? – подметил состояние Амадо синьор Пенья.
- Резонно опасаюсь, - отрезал мужчина.
- Это правильно. Как отец? Как Тони?
- Пока в Лассара, - Амадо отвечал вполне спокойно. Знал, что спрашивают не «для галочки» или чтобы причинить зло. Просто синьор Пенья дружил с Риалонами вот уже лет пятнадцать. И с Лассара тоже. И такое бывает.
- Не родила она еще?
- Нет. Но надеюсь, все будет благополучно.
Зла Антонии Амадо тоже не желал. Не любил уже – перегорело. Отболело, прошло, когда он увидел, как Антония смотрит на его отца. Можно попробовать ее отбить… и нельзя.
На него она никогда ТАК не посмотрит. Просто – никогда. А ему тоже нужно…
Нужно, чтобы его так любили. И на меньшее он уже не согласен.
Альба?
Тут чувство долга. Они тогда поддержали друг друга и спаслись. Только вот было у Амадо чувство, что все в их семье неправильно. А как правильно?
И с кем?
Не угадаешь…
- Тони – чудесная девочка, - синьор Пенья улыбнулся. – я хотел бы посвятить ей свою книгу… там как раз героиня – некромант.
- Думаю, Тони будет рада.
Амадо даже не сомневался в этом.
Очень рада. Такое тоже бывает. Антония искренне считала старого мерзавца своим другом. И книги он начал писать с ее помощью, и действительно, хорошо относился ко всем Риалонам. Что ж. Жизнь – она сложная и интересная.
Мобиль остановился, и синьор Пенья вышел из него. Коснулся колокольчика, сделанного – вот кто бы сомневался? В виде фаллоса. Причем – это только язычок. Сам колокол был отлит в форме женского полового органа.
Кому – что.
Амадо едва не сплюнул. Вот ведь… взрослый человек, лет на двадцать старше Амадо, а туда же. Чего ему неймется? Кто его знает?
Лакей, который к ним вышел, тоже был в форме… представьте себе мантию звездочета. Только красную. А теперь расшейте ее золотой нитью. Но вместо звезд и лун нашейте на нее совокупляющиеся парочки. Во всех позах. При движении мантия развевается, парочки движутся, получается до тошноты реалистично. Но о приехавших он доложил честь по чести. Синьора Пенья с сопровождающим проводили в гостиную – и оставили дожидаться хозяина.
***
Сказать, что модистка не понравилась Феоле?
Промолчать всяко проще будет. Девочка только раз посмотрела – и уже ощетинилась, словно ежик.
Синьора Пилар Мария Наранхо ей дико не понравилась. Хотя и выплыла навстречу новым клиентам, и разулыбалась так, словно… хотя чего – словно?
Потому и разулыбалась!
Деньги к ней пришли! День-ги! Живые кошельки на тонких ножках!
Провинциальные дурочки и дурачок, которым можно… нет-нет, что вы! Они получат модные наряды! Но свое модистка тоже возьмет, в троекратном размере. И за счет комиссионных от шляпника – ювелира – мастера по сумочкам – обувщика, и за счет некоторых деталей, ясно же, что приезжие плохо разбираются в ценах и качестве товара. В столичных лавках.
Вот она и смотрит, как на давно обретенных и любимых. И обожаемых. И скалится…
Феола сморщила нос. Хотя внешне синьора Наранхо была собой очень даже ничего. Высокая, статная лет пятидесяти на вид, с черными волосами, в которых кое-где виднелись седые пряди, с яркими живыми глазами… ровно та красота, которая нужна, чтобы не раздражать страшненьких клиенток.
Феола все равно разозлилась.
А вот Лоуренсио улыбался, и ручки синьоре поцеловал, как ни в чем не бывало.
Алисия тоже мигом расслабилась, предательница. И защебетала про платье, которое она успела где-то увидеть, такое голубенькое, а вот тут кружево и вот здесь, и рукавчики в сборку, и…
Синьора внимательно слушала, отмечая себе что-то в записной книжечке. Феола предполагала, что так прибавляются нолики к счету.
Впрочем, ее тоже в покое не оставили.
- Ритана Ксарес, мое имя Тереса, я помощница синьоры Наранхо. Могу я вам чем-то помочь?
Феола вздохнула.
Если сейчас она разгонит эту девушку, синьора ее сожрет. Девушку, понятно, не Феолу. У них работа такая, продавать и продавать. И побольше, побольше. Не продала?
Какую-то зарплату, конечно, дадут, но девушки работают и за процент.
- Давайте посмотрим, что хорошего вы можете мне предложить.
- Вот каталоги…
Феола кивнула и посмотрела на сестру и брата. На Анхеля…
Эх, вот кого бы погладить. Утюгом! Горячим! Грррр, бесит, гад!
- Скажите, мы можем поговорить в другой комнате?
- Конечно, ритана, - согласилась помощница. Видимо, такое было предусмотрено и не раз. – К нашим услугам вторая примерочная.
- Благодарю, - кивнула Феола. И проследовала за девушкой в небольшую комнату.
Примерочная – не кабинка, вот еще не хватало.
Это комната, с диваном, со столиком, на котором стоит поднос с чашками и угощением, и можно попросить себе кофе, со стеллажом, на котором стоят модные журналы, с вешалками для тканей и образцов, с громадным зеркалом…
Феола критически осмотрела комнату.
- Неплохо. Сколько платьев я должна заказать, чтобы к тебе не придирались?
«Ты» вырвалось само собой. Ну какие тут выканья, девчонка же! Может, на год-другой старше самой Феолы. Вот, примерно ровесница Алисии.
- Эмммм, - заморгала девушка.
- Два? Три? Тебе ведь процент пойдет, верно?
- Ну… да.
- Вот и отлично. Давай договоримся. Я закажу несколько платьев, а остальные – в другом ателье. Не втридорога. И вкус у твоей хозяйки мне не нравится, говорю честно. Какие-то банты, оборочки, рюшечки…
- Вам не нравится, ритана? – тихо уточнила девушка.
- Такое может понравиться? Хотя Алисия будет в восторге. А я… - Феола листнула каталог платьев. – Вот это, это и это. Подойдет?
- Три платья – мало, ритана. Вам гардероб нужен. И белье, и туфли, и…
- И все по последней моде? Тереса, подумай сама. И можешь обращаться ко мне по имени. Просто Феола. Я же еще расту! Зачем выбрасывать дикие деньги на то, что через полгода мало будет?
Тереса задумалась. И решила рискнуть.
Поманила девушку к окну, где точно ничего не подслушаешь.
- Хотите – дам адрес, ритана.
- Феола.
- Х-хорошо. Хочешь?
- Что за адрес?
- моя знакомая. Она хорошая портниха, и сделает все так, чтобы платья были…подходящего фасона. Чтобы можно было легко их переделать?
Феола решительно кивнула.
Конечно, да!
Вот, к примеру! У нее небольшая и симпатичная грудь. Но есть подозрения, что через годик она еще подрастет. Феола пока находится в стадии роста и формирования, вот так получилось. А перешивать из-за этого все платье? Нет, не хочется.
Значит, нужно заложить больше ткани на лиф, вытачки сделать, что ли?
Шить Феола не любила и не умела. Так, примерно представляла себе портновские ухищрения, но это же – примерно! Обмануть ее будет несложно. Особенно такой,, как эта синьора Наранхо.
Что она – за счет таланта и обаяния пробилась, что ли?
Ни разу!
За милю видать – выжига и проныра! И в юности, небось, той стервой была! И этой тоже! А вот Тереса другая. Робкая даже… хотя…
Что-то в ней чувствуется, такое… Феола решила довериться своему чутью.
- Ты, часом, не родственница этой синьоре?
И получила в ответ такой взгляд, что можно было и не догадываться.
И не часом, и не днем. Родственница. Только бедная. Еще и не кровная. Дочь младшего брата мужа синьоры. Только отцу Тересы не повезло. Или – наоборот?
Такой супруги, как синьора Пилар Наранхо у него не было. Но ведь и рогов тоже не было, а по нынешним временам это уже неплохо! Состояния не сколотил, но и не промотал. А что до Тересы…
Нравилось девочке одевать кукол и играть с лоскутками. И платья она им шила в удовольствие, и соседок обшивала. Вот тетка и предложила поработать у нее в ателье. Мол, поучишься. А там, кто знает? И свое ателье откроешь, и свою клиентуру наберешь?
Было это около трех лет назад
Тереса девочкой оказалась весьма неглупой. И приглядевшись, поняла, что рога у дяди велики и развесисты.
Что тетка никогда ей не даст никакой свободы.
Что плодить себе конкурентов она не будет и под страхом смертной казни. А Тереса таким конкурентом быть сможет. Она умная и с хорошим вкусом. И руки у нее золотые.
Что ей оставалось делать?
Осторожно, прикидываясь серой мышкой, работать на тетку. И постараться не упустить свой шанс.
Может быть, вот он? Стоит, морщит нос с несколькими веснушками, навивает на палец прядку рыжих волос. Таких, медных.
Если девочка не повелась на обаяние тана Анхеля (между нами говоря, такая скотина, что подумать страшно), она неглупа. Ее брат с сестрой млеют, а вот сама Феола Ксарес – нет. Тереса была почти специалистом по взглядам исподтишка. Сколько раз свои прятала!
И тетка Феоле не понравилась.
А если так…
Любая лавина начинается с маленького первого камушка. Надо только его сдвинуть.
И Тереса решилась.
- Закажи здесь три платья. Вот это, это и это. Сейчас я подберу ткань и сама их пошью. Так, чтобы можно было перешить в любой момент.
- Хорошо. А остальное?
- А остальное… я сейчас скажу, что сама тобой займусь. И что ты вздорная и капризная стервочка. Изобразишь?
Феола только плечами пожала.
- Запросто.
Когда надо, она могла быть и еще похуже. И грызть предстояло не Тересу, которая ей нравилась, а синьору Наранхо. Которой так и надо.
- Из этой примерочной есть выход наружу. Сейчас мы быстренько выскочим и пройдем по нескольким лавкам. Оставим там твои мерки. Обувь, шляпки и прочее… я получу свой процент.
Феола кивнула.
- И благодарность от меня, - деньги у нее были. И от родителей. И не только. – Если все окажется мне по вкусу.
- Если нет – можешь не оплачивать, - решила рискнуть Тереса. – Но вот эти три платья тебе нравятся?
Феола еще раз посмотрела на картинки.
Первое платье. Классическая трапеция, которую можно носить и с пояском. Так пошито. Длинные рукава, вышивка по лифу, небольшой вырез. Цвет темно-зеленый. Такой, благородного мха.
Второе – в талию. Квадратный вырез, пышная юбка и из-под нее несколько нижних. На улицу так не носят, только на приемы. Цвет – морская волна. Роскошная парча, почти без отделки. Такое платье само по себе украшение. Но с волосами Феолы будет смотреться в самый раз. Белое кружево из-под подола, белое кружево на вырезе, белый бант пояса. Не девушка – хорошенькая кукла.
Третье – светло-голубое. Явно прогулочное. Не трапеция, то более широкое. А-силуэт. Но тут поиграли с рукавами, они все в разрезах, сделаны буфами. С манжетами, с воротником…
