Уселся прямо на перевернутое ведро, опустил голову на руки, выдохнул.
- Спасибо.
- Не за что. Дыши, давай.
- Дышу. Что это было?
- Не знаю. На демона похоже…
- А ты не мог… как-то…
Хавьер развел руками.
- Честно говоря – не захотел.
- Что!?
- Я в первую очередь за тобой следил, - невинно пояснил некромант, который как-то незаметно из категории «подчиненный» перешел в друзья, и понимал, что некоторые вещи говорить вслух не стоит. Они и так их понимают, оба. А воздух сотрясать – зачем? Пусть поживет спокойно, без потрясений. – Если бы демон напал на тебя, я бы вмешался. А пока она забирала свое – пусть. Я мог бы вмешаться, но с непредсказуемым результатом.
- Кто кого поборет?
- Примерно. Некроманты, которые смогли справиться с демоном – это Лассара. И то, подозреваю, там не все так просто. Я бы не потянул. Если бы она напала на тебя, я бы дрался. А если нет…
- Если бы она напала на судей?
- Не знаю. Наверное, попробовал бы удалить тебя из зала и тоже дрался, - не стал врать Хавьер.
Бернардо с силой растер лицо руками.
- Эта дрянь где-то здесь!? Как оно вообще сюда пролезло?
- Будем искать. Мне кажется, это сами подсудимые сделали.
- То есть?
- Отдавая свою душу демону… мы же не знаем, как4ие обряды они проводили. Или – что делали с ними?
- То есть?
- Они оба – не маги. А мединцы были магами, тот же Мартин, тот же Бустос, и это не полный список. Что маг может сделать с обычным человеком – рассказать?
- Обойдусь. Ты полагаешь, в какой-то момент моих кузенов просто отдали демону?
- Почему нет? Они могли сами ни о чем не догадываться, а мединцы просто сделали. И промолчали. Как страховка.
- Они же планировали – Мерседес…
- Может, и ее хотели похитить для этого ритуала. Может, подстраховались. Тот же Мигель не знал, что Мерседес существует. Я помню, я читал протоколы.
- Могли перестраховаться, - согласился Бернардо.
Как же он испугался! Признаваться не хотелось, но если бы этот кошмар продлился еще минут десять – опозорился бы его величество перед всеми потомками. И вошел в историю, как Бернардо Засранец, к примеру.
Но было страшно.
Он просто остолбенел. Окаменел… ужас так нахлынул…
- Знаешь, мне кажется, некромантов гнобят напрасно.
- Ваше величество?
- А потом начинается. Некроманты - зло, они плохие… только вот кто с такими тварями бороться будет?
- Церковь?
- Безусловно. Против мединцев они хороши. А против демонов? Справились бы сейчас монахи?
Хавьер подумал пару минут.
- Может, и справились бы. Но какой ценой?
- Вот. Надо будет посадить вас с епископом – и продумайте, как это все будет выглядеть. Некроманты должны сотрудничать с церковью. В конце концов, жизнь и смерть неразделимы, вот и нечего тут…
- Можно подумать, это мы крайние…
- Все стороны хороши, - не стал вдаваться в полемику Бернардо. – Я подумаю над этим вопросом. И ты подумай.
- Хорошо. Глотнешь?
Во фляге оказался крепкий и сладкий кофе. Хавьер потупился.
- Вино на работе нельзя, да и что-то покрепче я не люблю. А кофе мне Треси сама сварила.
Бернардо улыбнулся. Совершенно не завистливо, просто – порадовался за друга.
- Повезло вам.
- Женщины, которые могут выносить нашу ауру – редкость. Их надо любить и беречь.
- Вот и займись – на постоянной основе. Отпуск дать?
Хавьер качнул головой.
- Не сейчас. Через год, когда решим основную часть проблем – поеду.
- Треси не ругается?
- Нет. Я ей помогу с ателье, она все понимает. Она уже составляет список, кого пригласить… собирается конкурировать с теткой.
- А, эта…
Про синьору Наранхо его величество слышал. Но мимоходом и без интереса. Подумаешь – еще одна. Много их тут таких ползает.
- Треси ей не может простить увольнения. И тан Толедо, опять же…
- Интересно, где эта гадина ползает? Мелкая, но ведь опасен.
- Найдем, - кивнул Хавьер. – Феолу попрошу, у нее свои счеты к Толедо. Не спрячется.
Бернардо кивнул.
- Вот и хорошо. Такое за спиной оставлять нельзя. Никогда. Пойдем?
- Пойдем.
Что они оба не сказали?
Того, что демон решил их общую проблему.
Приговори Бернардо кузенов – долго бы потом мучился. Даже все понимая.
И предатели, и убийцы… и все равно душа болит.
Отмени приговор? Считай, это тоже смертный приговор, но уже самому Бернардо. Нельзя щадить предателей и убийц. Нельзя.
Даже если ты их с детства знаешь.
Даже если это твои близкие люди.
Демон решил сразу все проблемы. И многие после такого подумают, стоит ли связываться. И с мединцами, и с заговорами.
Хавьер уже предвкушал, какие слухи поползут по столице. Он сам с десяток новых и запустит. Так что…
Спасибо демонам! И с них польза бывает!
О чем еще умолчал лично Хавьер?
Да о том, что щупальца ничем не пахли. Вообще. Ужас от них был, вид был жуткий, а вот запаха не было. Никакого. И воздух практически не двигался. Иллюзия?
Хавьер не знал. Так что лучше некромант промолчит. Так спокойнее будет.
Хавьер сунул в карман пустую флягу, и последовал за его величеством. А то еще заблудится-то, с непривычки, в коридорах.
На далеком острове старый индеец откинулся на кровати.
Солнце светило через легкие тюлевые занавески, сидела рядом женщина.
Ритана Катарина Мария Ксарес. Именно она сейчас отложила в сторону небольшой бубен, с помощью которого звала шамана назад.
Именно она помогла Адэхи чуть приподняться, подсунула еще одну подушку под голову и поднесла к его губам тростниковую соломинку.
Адэхи сделал несколько глотков кокосового молока, и выдохнул.
- благодарю.
- все получилось?
- Все. С ними все будет хорошо.
Демон?
Почти, почти…
Изобразить Адэхи мог что угодно. И щупальца, и прочее – это была только иллюзия. А умерли двое несчастных просто от страха.
Нельзя ТАК напугать человека?
Можно. Еще и не так можно, и не очень сложно. Лучше бы с подручными средствами, но если получится. В данном случае получилось.
Сам Адэхи не преодолел бы такое расстояние, и не добавил ничего мужчинам в чай или куда там!
А вот Феола смогла. Ей и стараться особенно не надо было, порошок одного симпатичного корня и вдохнуть можно было.
Пришла она в кабинет к Амадо, побыла рядом, а когда Амадо направился в камеру – нет, Феола с ним не пошла.
Но тончайшую пыль этого порошка Амадо унес на одежде.
Что-то он сам вдохнул, что-то вдохнули Мигель Рамон и Мануэль Хоселиус.
С Амадо все понятно, о нем Феола сразу позаботилась. И яд нейтрализовала, и молоком любимого мужчину напоила. А о тех двух никто не заботился.
Порошок этого корня известен тем, что обостряет ощущения.
Страх?
Вот и отлично. Когда Адэхи изобразил жуткие щупальца, да еще аурой надавил, да еще порошок… ауру все почувствовали. А те двое и померли от страха.
Куда их души отправились?
Вот уж это Адэхи было абсолютно безразлично. Да хоть куда! Он свое дело сделал, теперь и отдохнуть можно. Стар он уже… может, еще лет сто протянет, а там и помирать можно.
- Лоуренсио собирается домой. Может, жену привезет. Алисия приедет с мужем.
- Феола там останется? В столице?
- пока да. Там сейчас сложно, там присмотр нужен…
Катарина кивнула.
Если нужен – пусть так и будет.
О своей семье она знала многое. И о капельке индейской крови в своих жилах – тоже. Только вот давно была эта капля.
И выглядела она совсем не как индеанке, и никто бы ничего не заподозрил.
Внешность и не наследовалась.
А вот сила – иногда бывало. И прабабка ее кое-что знала и умела, и сама Катарина… нет, не была она шаманом. Бурю не вызовет, магию не освоит – не дано!
А что дано?
А вот!
Правильно или нет. Катарина всегда знала, правильно или нет она поступает. Даже если вопреки общественному мнению.
Даже если вопреки здравому смыслу.
Если звучит внутри эта струна, если поет: надо-надо-надо – делай! Не сожалей и не раздумывай, просто делай! Тогда и получится все правильно, и будет все хорошо.
Наверное.
Хорошо – оно у каждого свое, и не всегда твое «хорошо» совпадает с чужим. Но что будет правильно – однозначно.
Правильно – поехать в Римат.
Правильно – выйти замуж за Хуллио Ксареса. Даже вопреки воле его семьи. И вложить все деньги в ущербную плантацию, и отправиться с мужем обратно, в Колонии, и детей родить.
Доверить воспитание младшей дочери шаману, от которого самые наглые буяны и хулиганы бледнеют, заикаются и писаются. А потом обходят его сторонкой, лишь бы Адэхи про них не вспомнил.
Даже когда Катарина увидела в руках у малышки ядовитую змею – она не засомневалась.
Внутреннее чутье пело ей – все правильно. Все будет хорошо.
Правильно – отпустить наивного мальчишку, который не знает жизни, в столицу Астилии. В Римат. В место, где соблазны плодятся и расползаются, нападают и кусаются.
А все равно правильно.
И дочек к нему отпустить тоже было необходимо.
Правильно, и все тут.
И все получилось. Дети пристроены в жизни, Лоуренсио чуточку поумнеет, Алисия и Феола замужем и будут счастливы, им с мужем тоже хорошо…
- Вы еще молодые, можете для себя пожить, а можете и еще ребенка сделать, - подмигнул женщине с кровати Адэхи.
И Катарина вдруг почувствовала, что могут. И это будет правильно.
- Почему бы нет?
- И я пригляжу, если что. Обещаю.
И Катарина улыбнулась в ответ.
Адэхи дождался, пока она выйдет из комнаты – и расслабился. Выдохнул.
Все получилось.
Почему никто не задумывается об очевидных вещах?
Когда уходили индейцы, почему никто не подумал, что у любой дороги два конца?
У любого моста должны быть опоры..
Кто-то уходил. Но кто-то и оставался здесь, страхуя свой народ. Адэхи остался. И еще несколько сотен индейцев.
С тех пор прошло время.
Шаманы живут долго, а обычные люди – намного меньше. И памяти у них не хватает. А Адэхи…
Когда он понял, что произошло, когда почувствовал демонессу – понял. Это они причинили вред миру. И его надо исправить.
О мединцах он догадывался, но… как их найти?
Адэхи понимал, если он сам приедет в Римат, он станет диковинкой, вроде обезьяны или попугая в клетке. А просто, бесплотным духом… да он надорвется столько летать!
И тут все сложилось один к одному.
Феола отлично подходила на роль факела, котором умный Адэхи кинул в гнездо диких пчел – и удрал.
А пчелы вылетели, и пока они недовольно гудели, умный медоед смог скушать весь мед.
Адэхи довольно улыбнулся, глядя в окно.
Феола – его ученица. Умничка и красавица, и она будет его ученицей и дальше. Хорошую девочку он воспитал.
А там – кто знает?
Еще на двух-трех учеников его века хватит. Найдется, кому передать посох. Главное сейчас не это.
Самое важное сделано. Свою вину перед миром он искупил, дыра постепенно срастется, и никакие твари сюда больше не пролезут.
И хорошо.
Адэхи прикрыл глаза и уснул.
Теперь все будет хорошо…
Треси была занята.
Она творила.
Даже – Творила!
Она и в свадебное платье для Мерче вложила всю душу, и в свое собиралась. А что?
Свадьба – она один раз в жизни бывает, и необходимо показать себя во всей красе!
Более того, к алтарю Треси поведет его величество. Это какая ж реклама для будущего ателье! Если сейчас Треси постарается, если сошьет себе шикарное платье – у нее потом отбоя от клиентов не будет! Скромная свадьба, для своих?
Безусловно!
Но репортеры ее не пропустят, как уже не пропустили тана Мальдонадо. И заметки появятся, и снимки. И наверняка кто-то из высшего света будет присутствовать если и не в соборе, то на площади. В кафе, в магазинах, просто прогуливаясь – да мало ли возможностей?
И на платье они внимание обратят.
Так что платье должно быть безупречно. И Треси старалась, а это было сложно! Что тут времени? День да ночь…
С Мерседес было проще, ей шли прямые чистые линии. Но для себя Треси такого не хотела. Она невысокая, у нее нет такой выразительной фигуры, поэтому надо работать с тем, что есть. В платье того фасона, который она выбрала для Мерче, сама Треси будет смотреться, как ходячее несчастье. А потому…
Лиф с вырезом, пышные рукава из тонкого кружева, и этим же кружевом затянут вырез. Невеста не должна светить голой грудью, это некрасиво. Она в храм идет, не в кабак.
Если у Мерседес юбка начиналась чуть пониже груди, то у Треси лиф платья плотно обтягивал фигурку, подчеркивал тонкую талию – и следовала пышная юбка. Целых три юбки.
Нижняя – из накрахмаленной тафты, потом верхняя – кремовый атлас, Треси не подошел бы белый цвет, как Мерседес, ей нужно что-то более нежное и мягкое, и поверх всего – кружево.
Первая придает объем, вторая цвет, третья фактуру. Делает платье единым целым.
Длина юбки – до середины икр. Никакого шлейфа, никакого подола в пол, ей это не пойдет. Туфли уже почти готовы. Из тонкой кремовой кожи, на каблучке, в тон платью.
Волосы Треси решила сделать локонами и закрепить венок из кремовых же роз. Уже заказала в цветочном магазине.
Работали все. Дел было невпроворот, Треси даже головы не повернула, когда над входом в магазин звякнул колокольчик.
В это помещение ее вчера привез Хавьер,
- Тереса!
Вот уж кого Треси не ожидала услышать, так это тетушку. И подняла брови.
- Тетя?
Пилар Наранхо медленно кивнула.
- Я рада тебя видеть, племянница. Хоть мы и расстались не совсем мирно.
У Треси все же было маловато опыта. А Пилар оценила все сразу.
И оборудование, и место, и витрину – если Треси откроет здесь ателье, к ней будут приходить. И чистая публика, и высший свет, в том числе. Хорошее место.
Не настолько оживленное, чтобы толпы народа ходили, но и не уединенное. В самый раз.
И талант у Треси есть. Она-то знает. А сейчас, глядя на кремовый атлас, убеждается в этом еще раз. Нельзя, просто нельзя позволять конкурентке появиться на свет. Надо убедить Треси, что ей понадобится помощь, протекция, что тетушка ей не враг… а там и подмять под себя. У Пилар все получится, у нее всегда и все получается.
- Это теперь так называется? – подняла брови Треси. – Я вас видеть не рада. Что надо?
Феола все же была ританой, у Мерседес было строгое воспитание. Треси была и оставалась девчонкой с окраин. И церемониться с врагами не собиралась.
Вот еще!
Пилар Наранхо – враг?
Уж точно не друг после сцены с Анхелем Толедо!
Пилар недюжинным усилием воли придавила в себе гнев. Не время! Нет, не время ссориться! Это – потом! Когда она подомнет нахалку под себя!
А сейчас…
- Я просто хотела извиниться перед тобой. Я… растерялась.
- Извинения приняты, - кое-каких фраз Треси уже нахваталась у подруг. – Инцидент исчерпан.
- Я… я понимаю…
- Я вас более не задерживаю, - продолжила свою фразу Треси, словно и не слыша тетку. Да и не собиралась она ее слушать – к чему? Пилар Наранхо всегда заботилась лишь о своей выгоде. Не о Треси, уж точно.
- Даже чая не предложишь? – попыталась зацепиться Пилар.
- Нет чая. Мы пока не открылись, через месяц приходите, тетушка, - отмахнулась Треси.
- Тереса, я стараюсь помириться, а ты вместо этого… - гневно начала Пилар, понимая, что мирный вариант уже не проходит.
Треси взмахнула рукой.
- Синьора Наранхо, мне это не интересно. Никак. Я вам благодарна, если бы не ваш поступок, я никогда бы не встретила Хавьера, не выходила бы сейчас замуж за любимого мужчину. Но - и только.
- Спасибо.
- Не за что. Дыши, давай.
- Дышу. Что это было?
- Не знаю. На демона похоже…
- А ты не мог… как-то…
Хавьер развел руками.
- Честно говоря – не захотел.
- Что!?
- Я в первую очередь за тобой следил, - невинно пояснил некромант, который как-то незаметно из категории «подчиненный» перешел в друзья, и понимал, что некоторые вещи говорить вслух не стоит. Они и так их понимают, оба. А воздух сотрясать – зачем? Пусть поживет спокойно, без потрясений. – Если бы демон напал на тебя, я бы вмешался. А пока она забирала свое – пусть. Я мог бы вмешаться, но с непредсказуемым результатом.
- Кто кого поборет?
- Примерно. Некроманты, которые смогли справиться с демоном – это Лассара. И то, подозреваю, там не все так просто. Я бы не потянул. Если бы она напала на тебя, я бы дрался. А если нет…
- Если бы она напала на судей?
- Не знаю. Наверное, попробовал бы удалить тебя из зала и тоже дрался, - не стал врать Хавьер.
Бернардо с силой растер лицо руками.
- Эта дрянь где-то здесь!? Как оно вообще сюда пролезло?
- Будем искать. Мне кажется, это сами подсудимые сделали.
- То есть?
- Отдавая свою душу демону… мы же не знаем, как4ие обряды они проводили. Или – что делали с ними?
- То есть?
- Они оба – не маги. А мединцы были магами, тот же Мартин, тот же Бустос, и это не полный список. Что маг может сделать с обычным человеком – рассказать?
- Обойдусь. Ты полагаешь, в какой-то момент моих кузенов просто отдали демону?
- Почему нет? Они могли сами ни о чем не догадываться, а мединцы просто сделали. И промолчали. Как страховка.
- Они же планировали – Мерседес…
- Может, и ее хотели похитить для этого ритуала. Может, подстраховались. Тот же Мигель не знал, что Мерседес существует. Я помню, я читал протоколы.
- Могли перестраховаться, - согласился Бернардо.
Как же он испугался! Признаваться не хотелось, но если бы этот кошмар продлился еще минут десять – опозорился бы его величество перед всеми потомками. И вошел в историю, как Бернардо Засранец, к примеру.
Но было страшно.
Он просто остолбенел. Окаменел… ужас так нахлынул…
- Знаешь, мне кажется, некромантов гнобят напрасно.
- Ваше величество?
- А потом начинается. Некроманты - зло, они плохие… только вот кто с такими тварями бороться будет?
- Церковь?
- Безусловно. Против мединцев они хороши. А против демонов? Справились бы сейчас монахи?
Хавьер подумал пару минут.
- Может, и справились бы. Но какой ценой?
- Вот. Надо будет посадить вас с епископом – и продумайте, как это все будет выглядеть. Некроманты должны сотрудничать с церковью. В конце концов, жизнь и смерть неразделимы, вот и нечего тут…
- Можно подумать, это мы крайние…
- Все стороны хороши, - не стал вдаваться в полемику Бернардо. – Я подумаю над этим вопросом. И ты подумай.
- Хорошо. Глотнешь?
Во фляге оказался крепкий и сладкий кофе. Хавьер потупился.
- Вино на работе нельзя, да и что-то покрепче я не люблю. А кофе мне Треси сама сварила.
Бернардо улыбнулся. Совершенно не завистливо, просто – порадовался за друга.
- Повезло вам.
- Женщины, которые могут выносить нашу ауру – редкость. Их надо любить и беречь.
- Вот и займись – на постоянной основе. Отпуск дать?
Хавьер качнул головой.
- Не сейчас. Через год, когда решим основную часть проблем – поеду.
- Треси не ругается?
- Нет. Я ей помогу с ателье, она все понимает. Она уже составляет список, кого пригласить… собирается конкурировать с теткой.
- А, эта…
Про синьору Наранхо его величество слышал. Но мимоходом и без интереса. Подумаешь – еще одна. Много их тут таких ползает.
- Треси ей не может простить увольнения. И тан Толедо, опять же…
- Интересно, где эта гадина ползает? Мелкая, но ведь опасен.
- Найдем, - кивнул Хавьер. – Феолу попрошу, у нее свои счеты к Толедо. Не спрячется.
Бернардо кивнул.
- Вот и хорошо. Такое за спиной оставлять нельзя. Никогда. Пойдем?
- Пойдем.
Что они оба не сказали?
Того, что демон решил их общую проблему.
Приговори Бернардо кузенов – долго бы потом мучился. Даже все понимая.
И предатели, и убийцы… и все равно душа болит.
Отмени приговор? Считай, это тоже смертный приговор, но уже самому Бернардо. Нельзя щадить предателей и убийц. Нельзя.
Даже если ты их с детства знаешь.
Даже если это твои близкие люди.
Демон решил сразу все проблемы. И многие после такого подумают, стоит ли связываться. И с мединцами, и с заговорами.
Хавьер уже предвкушал, какие слухи поползут по столице. Он сам с десяток новых и запустит. Так что…
Спасибо демонам! И с них польза бывает!
О чем еще умолчал лично Хавьер?
Да о том, что щупальца ничем не пахли. Вообще. Ужас от них был, вид был жуткий, а вот запаха не было. Никакого. И воздух практически не двигался. Иллюзия?
Хавьер не знал. Так что лучше некромант промолчит. Так спокойнее будет.
Хавьер сунул в карман пустую флягу, и последовал за его величеством. А то еще заблудится-то, с непривычки, в коридорах.
***
На далеком острове старый индеец откинулся на кровати.
Солнце светило через легкие тюлевые занавески, сидела рядом женщина.
Ритана Катарина Мария Ксарес. Именно она сейчас отложила в сторону небольшой бубен, с помощью которого звала шамана назад.
Именно она помогла Адэхи чуть приподняться, подсунула еще одну подушку под голову и поднесла к его губам тростниковую соломинку.
Адэхи сделал несколько глотков кокосового молока, и выдохнул.
- благодарю.
- все получилось?
- Все. С ними все будет хорошо.
Демон?
Почти, почти…
Изобразить Адэхи мог что угодно. И щупальца, и прочее – это была только иллюзия. А умерли двое несчастных просто от страха.
Нельзя ТАК напугать человека?
Можно. Еще и не так можно, и не очень сложно. Лучше бы с подручными средствами, но если получится. В данном случае получилось.
Сам Адэхи не преодолел бы такое расстояние, и не добавил ничего мужчинам в чай или куда там!
А вот Феола смогла. Ей и стараться особенно не надо было, порошок одного симпатичного корня и вдохнуть можно было.
Пришла она в кабинет к Амадо, побыла рядом, а когда Амадо направился в камеру – нет, Феола с ним не пошла.
Но тончайшую пыль этого порошка Амадо унес на одежде.
Что-то он сам вдохнул, что-то вдохнули Мигель Рамон и Мануэль Хоселиус.
С Амадо все понятно, о нем Феола сразу позаботилась. И яд нейтрализовала, и молоком любимого мужчину напоила. А о тех двух никто не заботился.
Порошок этого корня известен тем, что обостряет ощущения.
Страх?
Вот и отлично. Когда Адэхи изобразил жуткие щупальца, да еще аурой надавил, да еще порошок… ауру все почувствовали. А те двое и померли от страха.
Куда их души отправились?
Вот уж это Адэхи было абсолютно безразлично. Да хоть куда! Он свое дело сделал, теперь и отдохнуть можно. Стар он уже… может, еще лет сто протянет, а там и помирать можно.
- Лоуренсио собирается домой. Может, жену привезет. Алисия приедет с мужем.
- Феола там останется? В столице?
- пока да. Там сейчас сложно, там присмотр нужен…
Катарина кивнула.
Если нужен – пусть так и будет.
О своей семье она знала многое. И о капельке индейской крови в своих жилах – тоже. Только вот давно была эта капля.
И выглядела она совсем не как индеанке, и никто бы ничего не заподозрил.
Внешность и не наследовалась.
А вот сила – иногда бывало. И прабабка ее кое-что знала и умела, и сама Катарина… нет, не была она шаманом. Бурю не вызовет, магию не освоит – не дано!
А что дано?
А вот!
Правильно или нет. Катарина всегда знала, правильно или нет она поступает. Даже если вопреки общественному мнению.
Даже если вопреки здравому смыслу.
Если звучит внутри эта струна, если поет: надо-надо-надо – делай! Не сожалей и не раздумывай, просто делай! Тогда и получится все правильно, и будет все хорошо.
Наверное.
Хорошо – оно у каждого свое, и не всегда твое «хорошо» совпадает с чужим. Но что будет правильно – однозначно.
Правильно – поехать в Римат.
Правильно – выйти замуж за Хуллио Ксареса. Даже вопреки воле его семьи. И вложить все деньги в ущербную плантацию, и отправиться с мужем обратно, в Колонии, и детей родить.
Доверить воспитание младшей дочери шаману, от которого самые наглые буяны и хулиганы бледнеют, заикаются и писаются. А потом обходят его сторонкой, лишь бы Адэхи про них не вспомнил.
Даже когда Катарина увидела в руках у малышки ядовитую змею – она не засомневалась.
Внутреннее чутье пело ей – все правильно. Все будет хорошо.
Правильно – отпустить наивного мальчишку, который не знает жизни, в столицу Астилии. В Римат. В место, где соблазны плодятся и расползаются, нападают и кусаются.
А все равно правильно.
И дочек к нему отпустить тоже было необходимо.
Правильно, и все тут.
И все получилось. Дети пристроены в жизни, Лоуренсио чуточку поумнеет, Алисия и Феола замужем и будут счастливы, им с мужем тоже хорошо…
- Вы еще молодые, можете для себя пожить, а можете и еще ребенка сделать, - подмигнул женщине с кровати Адэхи.
И Катарина вдруг почувствовала, что могут. И это будет правильно.
- Почему бы нет?
- И я пригляжу, если что. Обещаю.
И Катарина улыбнулась в ответ.
Адэхи дождался, пока она выйдет из комнаты – и расслабился. Выдохнул.
Все получилось.
Почему никто не задумывается об очевидных вещах?
Часть мединцев погибла, но кто-то же должен был и остаться! Из наименее затронутых демонессой. Но – не подумали. А ведь это логично и просто.
Когда уходили индейцы, почему никто не подумал, что у любой дороги два конца?
У любого моста должны быть опоры..
Кто-то уходил. Но кто-то и оставался здесь, страхуя свой народ. Адэхи остался. И еще несколько сотен индейцев.
С тех пор прошло время.
Шаманы живут долго, а обычные люди – намного меньше. И памяти у них не хватает. А Адэхи…
Когда он понял, что произошло, когда почувствовал демонессу – понял. Это они причинили вред миру. И его надо исправить.
О мединцах он догадывался, но… как их найти?
Адэхи понимал, если он сам приедет в Римат, он станет диковинкой, вроде обезьяны или попугая в клетке. А просто, бесплотным духом… да он надорвется столько летать!
И тут все сложилось один к одному.
Феола отлично подходила на роль факела, котором умный Адэхи кинул в гнездо диких пчел – и удрал.
А пчелы вылетели, и пока они недовольно гудели, умный медоед смог скушать весь мед.
Адэхи довольно улыбнулся, глядя в окно.
Феола – его ученица. Умничка и красавица, и она будет его ученицей и дальше. Хорошую девочку он воспитал.
А там – кто знает?
Еще на двух-трех учеников его века хватит. Найдется, кому передать посох. Главное сейчас не это.
Самое важное сделано. Свою вину перед миром он искупил, дыра постепенно срастется, и никакие твари сюда больше не пролезут.
И хорошо.
Адэхи прикрыл глаза и уснул.
Теперь все будет хорошо…
***
Треси была занята.
Она творила.
Даже – Творила!
Она и в свадебное платье для Мерче вложила всю душу, и в свое собиралась. А что?
Свадьба – она один раз в жизни бывает, и необходимо показать себя во всей красе!
Более того, к алтарю Треси поведет его величество. Это какая ж реклама для будущего ателье! Если сейчас Треси постарается, если сошьет себе шикарное платье – у нее потом отбоя от клиентов не будет! Скромная свадьба, для своих?
Безусловно!
Но репортеры ее не пропустят, как уже не пропустили тана Мальдонадо. И заметки появятся, и снимки. И наверняка кто-то из высшего света будет присутствовать если и не в соборе, то на площади. В кафе, в магазинах, просто прогуливаясь – да мало ли возможностей?
И на платье они внимание обратят.
Так что платье должно быть безупречно. И Треси старалась, а это было сложно! Что тут времени? День да ночь…
С Мерседес было проще, ей шли прямые чистые линии. Но для себя Треси такого не хотела. Она невысокая, у нее нет такой выразительной фигуры, поэтому надо работать с тем, что есть. В платье того фасона, который она выбрала для Мерче, сама Треси будет смотреться, как ходячее несчастье. А потому…
Лиф с вырезом, пышные рукава из тонкого кружева, и этим же кружевом затянут вырез. Невеста не должна светить голой грудью, это некрасиво. Она в храм идет, не в кабак.
Если у Мерседес юбка начиналась чуть пониже груди, то у Треси лиф платья плотно обтягивал фигурку, подчеркивал тонкую талию – и следовала пышная юбка. Целых три юбки.
Нижняя – из накрахмаленной тафты, потом верхняя – кремовый атлас, Треси не подошел бы белый цвет, как Мерседес, ей нужно что-то более нежное и мягкое, и поверх всего – кружево.
Первая придает объем, вторая цвет, третья фактуру. Делает платье единым целым.
Длина юбки – до середины икр. Никакого шлейфа, никакого подола в пол, ей это не пойдет. Туфли уже почти готовы. Из тонкой кремовой кожи, на каблучке, в тон платью.
Волосы Треси решила сделать локонами и закрепить венок из кремовых же роз. Уже заказала в цветочном магазине.
Работали все. Дел было невпроворот, Треси даже головы не повернула, когда над входом в магазин звякнул колокольчик.
В это помещение ее вчера привез Хавьер,
- Тереса!
Вот уж кого Треси не ожидала услышать, так это тетушку. И подняла брови.
- Тетя?
Пилар Наранхо медленно кивнула.
- Я рада тебя видеть, племянница. Хоть мы и расстались не совсем мирно.
У Треси все же было маловато опыта. А Пилар оценила все сразу.
И оборудование, и место, и витрину – если Треси откроет здесь ателье, к ней будут приходить. И чистая публика, и высший свет, в том числе. Хорошее место.
Не настолько оживленное, чтобы толпы народа ходили, но и не уединенное. В самый раз.
И талант у Треси есть. Она-то знает. А сейчас, глядя на кремовый атлас, убеждается в этом еще раз. Нельзя, просто нельзя позволять конкурентке появиться на свет. Надо убедить Треси, что ей понадобится помощь, протекция, что тетушка ей не враг… а там и подмять под себя. У Пилар все получится, у нее всегда и все получается.
- Это теперь так называется? – подняла брови Треси. – Я вас видеть не рада. Что надо?
Феола все же была ританой, у Мерседес было строгое воспитание. Треси была и оставалась девчонкой с окраин. И церемониться с врагами не собиралась.
Вот еще!
Пилар Наранхо – враг?
Уж точно не друг после сцены с Анхелем Толедо!
Пилар недюжинным усилием воли придавила в себе гнев. Не время! Нет, не время ссориться! Это – потом! Когда она подомнет нахалку под себя!
А сейчас…
- Я просто хотела извиниться перед тобой. Я… растерялась.
- Извинения приняты, - кое-каких фраз Треси уже нахваталась у подруг. – Инцидент исчерпан.
- Я… я понимаю…
- Я вас более не задерживаю, - продолжила свою фразу Треси, словно и не слыша тетку. Да и не собиралась она ее слушать – к чему? Пилар Наранхо всегда заботилась лишь о своей выгоде. Не о Треси, уж точно.
- Даже чая не предложишь? – попыталась зацепиться Пилар.
- Нет чая. Мы пока не открылись, через месяц приходите, тетушка, - отмахнулась Треси.
- Тереса, я стараюсь помириться, а ты вместо этого… - гневно начала Пилар, понимая, что мирный вариант уже не проходит.
Треси взмахнула рукой.
- Синьора Наранхо, мне это не интересно. Никак. Я вам благодарна, если бы не ваш поступок, я никогда бы не встретила Хавьера, не выходила бы сейчас замуж за любимого мужчину. Но - и только.
