Дэйв Крамар.
Кажется, годы прошли с того дня, как он приглашал меня на танцы. Или века?
Здесь и сейчас для меня есть только больные. Те, кто пришел в лечебницу.
Стражники, в основном. Их проверяем в первую очередь. Кто-то жалуется на боль в висках, кто-то на жар… Нам повезло в том, что болезнь развивается не стремительно, иначе выкосило бы всех. Она захватывает человека медленно…
Что такое черная смерть?
Ее переносят крысы, а разносят блохи. Кусают крысу, кусают человека, и – готово. Есть новый заболевший. Более того, можно заболеть, даже если просто постоять рядом.
Сколько в Алетаре крыс?
А блох?
Предприятие выглядит все более безнадежным с каждой минутой, и я могу надеяться только на его величество. Если король проведет обратный ритуал, то больше заболевших не будет.
А если не поможет?
Мне очень страшно, очень. Так, что противно поджимаются пальцы на ногах, и в желудке возникает гадкое сосущее чувство. Но я точно знаю, что буду помогать, пока не перегорю или не умру. Только вот не знаю, магия ли это жизни, или простая глупость?
А раз не знаю, то не стоит и заморачиваться. Я отбрасываю назад косу, и подхожу к следующему стражнику.
Господин Самир!
Полусидит, тяжело дышит. Его, с его сердцем, свалило намного быстрее. Сил потребуется больше.
Касаюсь висков мужчины.
- Посмотрите на меня, господин Самир. Надо выпить лекарство.
- Госпожа Ветана?
Укол силой проходит почти незамеченным, потому что в рот мужчине вливается большая столовая ложка отвратительно гадкой по вкусу смеси.
Уксус, горчичный порошок, имбирь, мука и растопленный жир.
То, что легко найти в больших количествах, легко приготовить, легко превратить в однородную массу, а за омерзительностью вкуса мало кто поймет, что это обманка, и никакого полезного компонента там нет.
Вот и Самир тоже начинает вращать глазами – проглотить-то страшно, а выплюнуть – нельзя. Лекарство. И в это время я делаю свое черное дело.
Всего лишь укол силы.
Человек сам способен справиться с этой болезнью, но его силы надо подхлестнуть, дать начальный импульс, а дальше оно пойдет само. Я знаю…
Я не всегда могу описать то, что вижу, но многое сделано до меня. Маги жизни были, и маги воды есть, а потому…
Когда человек болеет, болезнетворные искорки поражают его кровь, и разносятся с ней по телу. Если он перебарывает болезнь, его кровь становится на какое-то время целебной для других людей. Не при всех болезнях, конечно, но это – есть. Кровь помнит и оберегает человека.
Жаль, что к черной смерти это не относится. Есть болезнь, при которой можно взять кровь выздоровевшего человека, и внести ее в кровь другого, чтобы тот не заболел. Здесь и сейчас так не получится.
Господин Самир, как и многие их тех, кого я касаюсь своей силой – будет болеть. Я ведь не излечиваю их до конца, я просто помогаю им бороться.
Странно, но этот метод мне предложил маг земли, Ант Оривс.
- Вета, вы сейчас будете помогать людям?
- Да.
- И скольких вы сможете спасти?
- Не знаю…
Я и правда не знаю. Когда я упаду без сил? В какой миг? Мне еще не приходилось испытывать саму себя на излом.
- Вета, ваш дар лечит, верно ведь?
- Да.
- Когда я выращиваю растение, я не ращу дуб из желудя, понимаете? У меня мало сил, я вынужден искать другие пути. Вместо этого я даю семечку первоначальный импульс, и оно само растет. А я лишь помог в начале пути. Может, если вы попробуете нечто подобное, вы тоже поможете большему количеству людей?
Я никогда об этом не задумывалась. Но…
Попробовать-то мне никто не мешал? Я и сделала. И поняла, что человек выздоровеет.
Первым подопытным, кстати, стал Харни Растум с семьей. Поняв, что заболел, он приволок всех в лечебницу, справедливо рассчитывая, что тут ему если и не помогут, то хоть умереть не дадут в одиночестве. И за детьми его уход какой-никакой будет…
Если болеют все, и дети, и родители, то и умрут, скорее всего, все. У детей нет сил бороться, у родителей нет сил им помочь.
А так… Вдруг кто спасется?
Харни, его жена, трое детей, старшему шестнадцать, младшей – всего три годика.
С малышки я и начала. Ложка лекарства, придержать ротик, чтобы не выплюнула (врать – так врать), и укол силы. Ровно настолько, чтобы запустить процесс борьбы в ее тельце.
Человек – очень сильное существо, уж поверьте мне. Если бы мы знали, как, мы бы побеждали любую болезнь. Но та коварна. Болезнь отнимает силы, подавляет волю к борьбе, тушит желание жить, словно свечу…
Кстати, черная смерть коварна и в этом. В первые два дня она сжигает силы человека в безнадежной борьбе, и человек горит, словно уголь из печки, мечется, бредит, а потом захватывает тело.
Повезло, что это был первый день. Девочка уже горела, и я лишь немного подстегнула огонь.
И оказалось – хватит и капли силы.
Малышка не стала сразу же дышать ровнее, она не выздоровела, не открыла глазки и не побежала гулять, как это делали раньше мои маленькие больные. Мне бы хотелось поступи ть так же и сейчас, но – нельзя. Я потрачу много сил, которые еще пригодятся. И…
Она выздоровеет. Я видела это так четко, словно над головой малышки горел золотистый факел. Я же маг жизни, я вижу, кто поворачивает к жизни, кто к смерти…
Следующую дозу «лекарства» получил второй ребенок, третий, потом их мать и Харни. Лечить – так семьями, не плодя сирот. Сейчас они все устроились в кабинете господина Растума, и не собираются никуда уходить. Они проболеют еще несколько дней, но все пройдет, как сильная простуда, и памяти даже не останется.
Харни, кстати, оценил, что я потратила на них лекарство, и пообещал прибавку к зарплате.
Наверное.
Потом, после эпидемии…
Подозреваю, что эти деньги я так и не увижу, да и не надо. Переживем.
Бертен тоже попал в число заболевших. И Мирий. И…
Люди идут, лица сливаются в единое облако, я почти ничего не различаю. Просто – лечу. А потом…
- Госпожа Ветана! Умоляю, помогите!!!
Лорта я узнала бы даже в обмороке. Вскидываю голову.
- Что случилось?
- Маркиз. И госпожа маркиза… прошу вас…
- Вообще, по городу запрещено передвигаться, - это уже Алан Шенс. – Как вы сюда попали?
Лорт даже не поворачивает головы к магу.
- Госпожа Ветана. Умоляю! Хотите – рабом стану, хотите – жизнь отдам…
Вместо ответа беру Лорта за руку, и чувствую сильный жар. Он сам весь горит…
- Рот откройте. И глотайте…
Ложка омерзительной смеси, укол силы. Нельзя сказать, что Лорту становится сразу же лучше, но он послушно глотает и рассказывает.
Маркиз заболел ночью, к утру впал в беспамятство.
Слуги разбежались, он ухаживал за господином, запретив Даилине входить к нему, но…
Госпожа маркиза все равно заболела. И я – последняя надежда. Господин маркиз, когда пришел в себя, просил, чтобы я помогла. И Лоррт бросился ко мне. Сначала домой, потом понял, что я могу быть только здесь, и помчался в лечебницу. Как миновал патрули?
Огородами, господа, огородами, переулками, крышами, дворами…
Он бы еще и не то сделал, только вот помочь своему старому другу и господину никак не мог. И теперь валялся у меня в ногах, глядя с надеждой.
Страшно это…
Я проверила свои силы… примерно, половина. Меньшая половина у меня еще есть, а большую часть я уже истратила. И посмотрела на магов.
- Вы меня сопроводите?
- Госпожа Ветана, - начал было один из магов, кажется, Раст Шерран. – вы понимаете…
- Я все понимаю. Этот человек мой друг. Маркизу я многим обязана. А потому – либо вы меня сопровождаете, либо я иду одна, - отрезала я. Голова чуть кружилась… тяжело.
Только один раз я так работала, в ту ночь, когда доставили «невольников». Монотонно, непрерывно, разве что сегодня не надо было скрываться – любому, кто попробовал бы хоть взгляд неправильный бросить, маги вырвали бы глаза, и в уши засунули.
- Я распоряжусь насчет кареты, - нарушил молчание Алан Шенс.
- А лошади нет?
- Есть. Вы удержитесь в седле?
- Пока – да.
Лорт коснулся моей руки. И столько всего было в его глазах… благодарность, надежда, преданность…
- Спасибо, госпожа Ветана.
- Не стоит благодарности.
Приближенный Фолкс чувствовал себя просто отвратительно.
Болела голова, все тело горело, его мутило, даже руку поднять было тяжко…
- Что со мной?
Магов не было, служитель, один из тех, кто ухаживал за ним и прислуживал, отвел глаза.
- Его величество сделал заявление…
- Что это?
- Проклятье на город. Черная смерть.
Фолксу стало по-настоящему дурно.
Черная смерть… она же города вымаривала…
Ах, почему он не нашел мага жизни? Почему был так беспечен?! Вот в такие минуты и понимаешь, в чем истинная ценность! В жизни!
А жить так хочется. А не получится…
- У нас шестнадцать человек больных, двое очень плохи…
Такие мелочи приближенного не интересовали.
- Что еще он сказал?
- Что есть лекарство от болезни.
Фолкс перевел дыхание.
ЕСТЬ ЛЕКАРСТВО!!!
Какими хрустальными перезвонами звучат эти два слова для приговоренного к смерти – можно даже не описывать. Это не просто счастье. Это – ЖИЗНЬ!
- Где?
- Сказали, навязать алую ленту на дверь и ждать. К нам придут.
- В Храм? Не думаю…
- Светлейший?
- Найди кого-нибудь, пусть узнают подробнее.
- Вроде как упоминали лечебницу для бедных…
Голова у приближенного болела с каждой минутой все сильнее, но это не помешало ему выстроить логическую цепочку. Он и не то бы еще сообразил, когда речь идет о спасении его собственной, бесценной и трепетно оберегаемой жизни.
Маг жизни – Шантр – Лечебница для бедных – Гентль Шир – Маг жизни…
Вывод был прост.
- Прикажи закладывать карету. Мы едем в лечебницу для бедных.
Я ехала по городу, и не могла сдержать слез.
Назовите меня дурой, истеричкой, несдержанной соплячкой – кем угодно, я не обижусь! Алетар всегда был таким живым! Таким ярким, веселым, где-то строгим и чопорным, где-то легким и ярким, но сейчас...
Улицы вымерли. Пока не в буквальном смысле слова, но на каждом, практически на каждом доме трепетала алая лента, и я закусила губу, понимая, что да. Там, в этих домах тоже лежат люди, которым требуется моя помощь, а я проезжаю мимо. Еду лечить человека, которого знаю, и оставляю кого-то другого на смерть. Может быть, более достойного, или просто – хорошего человека.
Почему так...?
Лорт коснулся моей руки. Он ехал рядом со мной, показывал дорогу, и отлично видел, что я чувствую.
- Госпожа Ветана, его величество... он что-то сказал?
- Да.
- Он справится?
Соврать я не смогла.
- Он сказал, что есть шансы. Всего лишь есть шансы, Лорт.
- Тогда я спокоен. Вы нашего короля не знаете, а я при маркизе уж сколько лет, и Эрика видел, и отца его... я вам так скажу, если хоть толика шанса есть, он его зубами выгрызет. У судьбы из глотки вырвет.
Хотелось бы верить. Хотелось бы.
Но сейчас мне очень больно. Я проезжаю по улицам, ощущаю страх и боль из-за каждой двери, и мне страшно. Мне очень-очень страшно...
На ручке двери дома маркиза трепетала алая лента. Лорт помог мне спешиться, и мы зашли внутрь.
Тишина…
- Слуги…?
- Разбежались. У всех семьи, дети… Я один остался.
Я кивнула. Маркиз и так не держал большого штата людей, а уж когда болезнь… слуг я понимала. Я бы тоже бросилась к своей семье, и плевать на все. Работу новую найти можно, а если в это время твоей матери или твоему ребенку плохо? А ты для чужих людей готовишь, к примеру?
Да ты потом себя не простишь.
- Где они?
- Наверху. В спальнях…
- Тогда сначала – Даилина, - решила я.
Ох и правильно же я решила. К моменту нашего прихода маркиза вся горела, хоть в печку суй, а еще бы часика два провалялась, и считай – мертвый ребенок. Лорт поглядел на меня умоляюще, вздохнул.
- Госпожа Ветана, я все понимаю…
- Выйдите все, - попросила я, садясь рядом с Даилиной.
- Нет.
Я с удивлением поглядела на Айрата Лоста, который сопровождал меня.
- Почему?
- Вот поэтому.
Он взял меня за руку. Тонкие горячие пальцы словно обожгли запястье. Болезнь…?
Нет…
Он делился со мной силой.
- Ты же ее лечить будешь, правильно? И ребенка?
- Да.
- А на ногах хоть потом устоишь?
Ответа я не знала.
- А так и ее вылечишь, и сама не свалишься. Много такое делать нельзя, но попробовать стоит. Хоть знать будем, что да как.
Я кивнула. И прикрыла глаза.
Даилина лежала без сознания. Я медленно скользнула взглядом внутрь, туда, где с каждой минутой все медленнее билось сердечко ребенка.
Да, вовремя. Еще бы немножко… но все будет хорошо, малыш. Ты дождался, ты настоящий боец, теперь все у тебя будет хорошо. И вырастешь, и справишься, и будешь еще маркизом, я же вижу, что это мальчик…
Искорки вьются вокруг моих пальцев, ныряют в тело лежащей женщины, скользят по нему, и я почти вижу, как они выжигают из тела маркизы зловредную заразу, не оставляя и следа.
Если бы все было в порядке, я бы влила в нее достаточно силы. Она бы еще и бегала. Но я осторожна. Я вовсе не хочу сама свалиться в обмороке, а потому лью силу буквально по капле. И чутьем мага улавливаю момент, когда болезнь исчезает.
Когда можно прекратить лечение.
Пару минут я жду, а потом разрываю нашу связь, и откидываюсь назад. Привычного истощения не чувствуется – и я была осторожна,, и со мной делились магией... странно?
- Что не так?
Айрат Лост отпустил мою руку, чуть поморщился, понимаясь с колен. Маг ты, не маг, а полы для всех одинаково твердые.
- Я читала, что делиться магией сложно, особенно если разные стихии. Огонь и вода, земля и воздух, если напитать огневика магией воздуха, он может разжечь адское пламя...
- Это верно. О совместимости много чего написано, но ты-то маг жизни.
- И?
- Жизнь, смерть, разум – вы все впитываете, как губка, и отдаете так же легко. Человек – универсальная стихия по сути своей.
- Об этом можно где-то прочитать? – заинтересовалась я.
- У меня есть книга, я потом дам...
Мы переглянулись.
Да, потом...
Как много в этом слове!
Потом, когда пройдет эпидемия, когда не будут покушаться на весь Алетар неведомые враги, когда можно будет ходить по улицам, не оглядываясь... А мы и не понимали, как были счастливы, пока не пришла беда. Какие же мы были глупые!
- Где маркиз?
Маркиза мы нашли в соседней спальне, и с первого взгляда я поняла, что тут не поможешь. Террен умирал.
Лорт упал на колени у кровати, схватил руку маркиза...
Мужчина не играл, не притворялся, по лицу его текли настоящие слезы... Здесь и сейчас уходил его друг, настоящий друг, которых может, один на всю жизнь и бывает. А другим судьба и того не дает.
Но я ничего не могла сделать.
Ослабленный организм, который держался только за счет моей магии, старость, удар... он и так бы долго не прожил, если я вылечу его сейчас...
Вряд ли я смогу. В крайнем случае, он умрет здоровым. Но кое-что для лорта и маркиза я сделать могу. И я касаюсь морщинистой руки, вливая в нее силу. Совсем чуть-чуть, но маркиз поворачивает голову, открывает глаза.
- Лорт?
- Да...
Говорить мужчина не может, его душат рыдания. Я подхожу к кровати поближе, так, чтобы меня увидели. Глаза маркиза вспыхивают...
- Госпожа Ветана...
- С ней все хорошо. И с ребенком тоже, у вас мальчик, наследник. Они оба выздоровеют, и все будет в порядке.
И столько счастья на лице старика.
- Спасибо. Лорт... спасибо, брат...
Кажется, годы прошли с того дня, как он приглашал меня на танцы. Или века?
Здесь и сейчас для меня есть только больные. Те, кто пришел в лечебницу.
Стражники, в основном. Их проверяем в первую очередь. Кто-то жалуется на боль в висках, кто-то на жар… Нам повезло в том, что болезнь развивается не стремительно, иначе выкосило бы всех. Она захватывает человека медленно…
Что такое черная смерть?
Ее переносят крысы, а разносят блохи. Кусают крысу, кусают человека, и – готово. Есть новый заболевший. Более того, можно заболеть, даже если просто постоять рядом.
Сколько в Алетаре крыс?
А блох?
Предприятие выглядит все более безнадежным с каждой минутой, и я могу надеяться только на его величество. Если король проведет обратный ритуал, то больше заболевших не будет.
А если не поможет?
Мне очень страшно, очень. Так, что противно поджимаются пальцы на ногах, и в желудке возникает гадкое сосущее чувство. Но я точно знаю, что буду помогать, пока не перегорю или не умру. Только вот не знаю, магия ли это жизни, или простая глупость?
А раз не знаю, то не стоит и заморачиваться. Я отбрасываю назад косу, и подхожу к следующему стражнику.
Господин Самир!
Полусидит, тяжело дышит. Его, с его сердцем, свалило намного быстрее. Сил потребуется больше.
Касаюсь висков мужчины.
- Посмотрите на меня, господин Самир. Надо выпить лекарство.
- Госпожа Ветана?
Укол силой проходит почти незамеченным, потому что в рот мужчине вливается большая столовая ложка отвратительно гадкой по вкусу смеси.
Уксус, горчичный порошок, имбирь, мука и растопленный жир.
То, что легко найти в больших количествах, легко приготовить, легко превратить в однородную массу, а за омерзительностью вкуса мало кто поймет, что это обманка, и никакого полезного компонента там нет.
Вот и Самир тоже начинает вращать глазами – проглотить-то страшно, а выплюнуть – нельзя. Лекарство. И в это время я делаю свое черное дело.
Всего лишь укол силы.
Человек сам способен справиться с этой болезнью, но его силы надо подхлестнуть, дать начальный импульс, а дальше оно пойдет само. Я знаю…
Я не всегда могу описать то, что вижу, но многое сделано до меня. Маги жизни были, и маги воды есть, а потому…
Когда человек болеет, болезнетворные искорки поражают его кровь, и разносятся с ней по телу. Если он перебарывает болезнь, его кровь становится на какое-то время целебной для других людей. Не при всех болезнях, конечно, но это – есть. Кровь помнит и оберегает человека.
Жаль, что к черной смерти это не относится. Есть болезнь, при которой можно взять кровь выздоровевшего человека, и внести ее в кровь другого, чтобы тот не заболел. Здесь и сейчас так не получится.
Господин Самир, как и многие их тех, кого я касаюсь своей силой – будет болеть. Я ведь не излечиваю их до конца, я просто помогаю им бороться.
Странно, но этот метод мне предложил маг земли, Ант Оривс.
- Вета, вы сейчас будете помогать людям?
- Да.
- И скольких вы сможете спасти?
- Не знаю…
Я и правда не знаю. Когда я упаду без сил? В какой миг? Мне еще не приходилось испытывать саму себя на излом.
- Вета, ваш дар лечит, верно ведь?
- Да.
- Когда я выращиваю растение, я не ращу дуб из желудя, понимаете? У меня мало сил, я вынужден искать другие пути. Вместо этого я даю семечку первоначальный импульс, и оно само растет. А я лишь помог в начале пути. Может, если вы попробуете нечто подобное, вы тоже поможете большему количеству людей?
Я никогда об этом не задумывалась. Но…
Попробовать-то мне никто не мешал? Я и сделала. И поняла, что человек выздоровеет.
Первым подопытным, кстати, стал Харни Растум с семьей. Поняв, что заболел, он приволок всех в лечебницу, справедливо рассчитывая, что тут ему если и не помогут, то хоть умереть не дадут в одиночестве. И за детьми его уход какой-никакой будет…
Если болеют все, и дети, и родители, то и умрут, скорее всего, все. У детей нет сил бороться, у родителей нет сил им помочь.
А так… Вдруг кто спасется?
Харни, его жена, трое детей, старшему шестнадцать, младшей – всего три годика.
С малышки я и начала. Ложка лекарства, придержать ротик, чтобы не выплюнула (врать – так врать), и укол силы. Ровно настолько, чтобы запустить процесс борьбы в ее тельце.
Человек – очень сильное существо, уж поверьте мне. Если бы мы знали, как, мы бы побеждали любую болезнь. Но та коварна. Болезнь отнимает силы, подавляет волю к борьбе, тушит желание жить, словно свечу…
Кстати, черная смерть коварна и в этом. В первые два дня она сжигает силы человека в безнадежной борьбе, и человек горит, словно уголь из печки, мечется, бредит, а потом захватывает тело.
Повезло, что это был первый день. Девочка уже горела, и я лишь немного подстегнула огонь.
И оказалось – хватит и капли силы.
Малышка не стала сразу же дышать ровнее, она не выздоровела, не открыла глазки и не побежала гулять, как это делали раньше мои маленькие больные. Мне бы хотелось поступи ть так же и сейчас, но – нельзя. Я потрачу много сил, которые еще пригодятся. И…
Она выздоровеет. Я видела это так четко, словно над головой малышки горел золотистый факел. Я же маг жизни, я вижу, кто поворачивает к жизни, кто к смерти…
Следующую дозу «лекарства» получил второй ребенок, третий, потом их мать и Харни. Лечить – так семьями, не плодя сирот. Сейчас они все устроились в кабинете господина Растума, и не собираются никуда уходить. Они проболеют еще несколько дней, но все пройдет, как сильная простуда, и памяти даже не останется.
Харни, кстати, оценил, что я потратила на них лекарство, и пообещал прибавку к зарплате.
Наверное.
Потом, после эпидемии…
Подозреваю, что эти деньги я так и не увижу, да и не надо. Переживем.
Бертен тоже попал в число заболевших. И Мирий. И…
Люди идут, лица сливаются в единое облако, я почти ничего не различаю. Просто – лечу. А потом…
- Госпожа Ветана! Умоляю, помогите!!!
Лорта я узнала бы даже в обмороке. Вскидываю голову.
- Что случилось?
- Маркиз. И госпожа маркиза… прошу вас…
- Вообще, по городу запрещено передвигаться, - это уже Алан Шенс. – Как вы сюда попали?
Лорт даже не поворачивает головы к магу.
- Госпожа Ветана. Умоляю! Хотите – рабом стану, хотите – жизнь отдам…
Вместо ответа беру Лорта за руку, и чувствую сильный жар. Он сам весь горит…
- Рот откройте. И глотайте…
Ложка омерзительной смеси, укол силы. Нельзя сказать, что Лорту становится сразу же лучше, но он послушно глотает и рассказывает.
Маркиз заболел ночью, к утру впал в беспамятство.
Слуги разбежались, он ухаживал за господином, запретив Даилине входить к нему, но…
Госпожа маркиза все равно заболела. И я – последняя надежда. Господин маркиз, когда пришел в себя, просил, чтобы я помогла. И Лоррт бросился ко мне. Сначала домой, потом понял, что я могу быть только здесь, и помчался в лечебницу. Как миновал патрули?
Огородами, господа, огородами, переулками, крышами, дворами…
Он бы еще и не то сделал, только вот помочь своему старому другу и господину никак не мог. И теперь валялся у меня в ногах, глядя с надеждой.
Страшно это…
Я проверила свои силы… примерно, половина. Меньшая половина у меня еще есть, а большую часть я уже истратила. И посмотрела на магов.
- Вы меня сопроводите?
- Госпожа Ветана, - начал было один из магов, кажется, Раст Шерран. – вы понимаете…
- Я все понимаю. Этот человек мой друг. Маркизу я многим обязана. А потому – либо вы меня сопровождаете, либо я иду одна, - отрезала я. Голова чуть кружилась… тяжело.
Только один раз я так работала, в ту ночь, когда доставили «невольников». Монотонно, непрерывно, разве что сегодня не надо было скрываться – любому, кто попробовал бы хоть взгляд неправильный бросить, маги вырвали бы глаза, и в уши засунули.
- Я распоряжусь насчет кареты, - нарушил молчание Алан Шенс.
- А лошади нет?
- Есть. Вы удержитесь в седле?
- Пока – да.
Лорт коснулся моей руки. И столько всего было в его глазах… благодарность, надежда, преданность…
- Спасибо, госпожа Ветана.
- Не стоит благодарности.
***
Приближенный Фолкс чувствовал себя просто отвратительно.
Болела голова, все тело горело, его мутило, даже руку поднять было тяжко…
- Что со мной?
Магов не было, служитель, один из тех, кто ухаживал за ним и прислуживал, отвел глаза.
- Его величество сделал заявление…
- Что это?
- Проклятье на город. Черная смерть.
Фолксу стало по-настоящему дурно.
Черная смерть… она же города вымаривала…
Ах, почему он не нашел мага жизни? Почему был так беспечен?! Вот в такие минуты и понимаешь, в чем истинная ценность! В жизни!
А жить так хочется. А не получится…
- У нас шестнадцать человек больных, двое очень плохи…
Такие мелочи приближенного не интересовали.
- Что еще он сказал?
- Что есть лекарство от болезни.
Фолкс перевел дыхание.
ЕСТЬ ЛЕКАРСТВО!!!
Какими хрустальными перезвонами звучат эти два слова для приговоренного к смерти – можно даже не описывать. Это не просто счастье. Это – ЖИЗНЬ!
- Где?
- Сказали, навязать алую ленту на дверь и ждать. К нам придут.
- В Храм? Не думаю…
- Светлейший?
- Найди кого-нибудь, пусть узнают подробнее.
- Вроде как упоминали лечебницу для бедных…
Голова у приближенного болела с каждой минутой все сильнее, но это не помешало ему выстроить логическую цепочку. Он и не то бы еще сообразил, когда речь идет о спасении его собственной, бесценной и трепетно оберегаемой жизни.
Маг жизни – Шантр – Лечебница для бедных – Гентль Шир – Маг жизни…
Вывод был прост.
- Прикажи закладывать карету. Мы едем в лечебницу для бедных.
***
Я ехала по городу, и не могла сдержать слез.
Назовите меня дурой, истеричкой, несдержанной соплячкой – кем угодно, я не обижусь! Алетар всегда был таким живым! Таким ярким, веселым, где-то строгим и чопорным, где-то легким и ярким, но сейчас...
Улицы вымерли. Пока не в буквальном смысле слова, но на каждом, практически на каждом доме трепетала алая лента, и я закусила губу, понимая, что да. Там, в этих домах тоже лежат люди, которым требуется моя помощь, а я проезжаю мимо. Еду лечить человека, которого знаю, и оставляю кого-то другого на смерть. Может быть, более достойного, или просто – хорошего человека.
Почему так...?
Лорт коснулся моей руки. Он ехал рядом со мной, показывал дорогу, и отлично видел, что я чувствую.
- Госпожа Ветана, его величество... он что-то сказал?
- Да.
- Он справится?
Соврать я не смогла.
- Он сказал, что есть шансы. Всего лишь есть шансы, Лорт.
- Тогда я спокоен. Вы нашего короля не знаете, а я при маркизе уж сколько лет, и Эрика видел, и отца его... я вам так скажу, если хоть толика шанса есть, он его зубами выгрызет. У судьбы из глотки вырвет.
Хотелось бы верить. Хотелось бы.
Но сейчас мне очень больно. Я проезжаю по улицам, ощущаю страх и боль из-за каждой двери, и мне страшно. Мне очень-очень страшно...
На ручке двери дома маркиза трепетала алая лента. Лорт помог мне спешиться, и мы зашли внутрь.
Тишина…
- Слуги…?
- Разбежались. У всех семьи, дети… Я один остался.
Я кивнула. Маркиз и так не держал большого штата людей, а уж когда болезнь… слуг я понимала. Я бы тоже бросилась к своей семье, и плевать на все. Работу новую найти можно, а если в это время твоей матери или твоему ребенку плохо? А ты для чужих людей готовишь, к примеру?
Да ты потом себя не простишь.
- Где они?
- Наверху. В спальнях…
- Тогда сначала – Даилина, - решила я.
Ох и правильно же я решила. К моменту нашего прихода маркиза вся горела, хоть в печку суй, а еще бы часика два провалялась, и считай – мертвый ребенок. Лорт поглядел на меня умоляюще, вздохнул.
- Госпожа Ветана, я все понимаю…
- Выйдите все, - попросила я, садясь рядом с Даилиной.
- Нет.
Я с удивлением поглядела на Айрата Лоста, который сопровождал меня.
- Почему?
- Вот поэтому.
Он взял меня за руку. Тонкие горячие пальцы словно обожгли запястье. Болезнь…?
Нет…
Он делился со мной силой.
- Ты же ее лечить будешь, правильно? И ребенка?
- Да.
- А на ногах хоть потом устоишь?
Ответа я не знала.
- А так и ее вылечишь, и сама не свалишься. Много такое делать нельзя, но попробовать стоит. Хоть знать будем, что да как.
Я кивнула. И прикрыла глаза.
Даилина лежала без сознания. Я медленно скользнула взглядом внутрь, туда, где с каждой минутой все медленнее билось сердечко ребенка.
Да, вовремя. Еще бы немножко… но все будет хорошо, малыш. Ты дождался, ты настоящий боец, теперь все у тебя будет хорошо. И вырастешь, и справишься, и будешь еще маркизом, я же вижу, что это мальчик…
Искорки вьются вокруг моих пальцев, ныряют в тело лежащей женщины, скользят по нему, и я почти вижу, как они выжигают из тела маркизы зловредную заразу, не оставляя и следа.
Если бы все было в порядке, я бы влила в нее достаточно силы. Она бы еще и бегала. Но я осторожна. Я вовсе не хочу сама свалиться в обмороке, а потому лью силу буквально по капле. И чутьем мага улавливаю момент, когда болезнь исчезает.
Когда можно прекратить лечение.
Пару минут я жду, а потом разрываю нашу связь, и откидываюсь назад. Привычного истощения не чувствуется – и я была осторожна,, и со мной делились магией... странно?
- Что не так?
Айрат Лост отпустил мою руку, чуть поморщился, понимаясь с колен. Маг ты, не маг, а полы для всех одинаково твердые.
- Я читала, что делиться магией сложно, особенно если разные стихии. Огонь и вода, земля и воздух, если напитать огневика магией воздуха, он может разжечь адское пламя...
- Это верно. О совместимости много чего написано, но ты-то маг жизни.
- И?
- Жизнь, смерть, разум – вы все впитываете, как губка, и отдаете так же легко. Человек – универсальная стихия по сути своей.
- Об этом можно где-то прочитать? – заинтересовалась я.
- У меня есть книга, я потом дам...
Мы переглянулись.
Да, потом...
Как много в этом слове!
Потом, когда пройдет эпидемия, когда не будут покушаться на весь Алетар неведомые враги, когда можно будет ходить по улицам, не оглядываясь... А мы и не понимали, как были счастливы, пока не пришла беда. Какие же мы были глупые!
- Где маркиз?
Маркиза мы нашли в соседней спальне, и с первого взгляда я поняла, что тут не поможешь. Террен умирал.
Лорт упал на колени у кровати, схватил руку маркиза...
Мужчина не играл, не притворялся, по лицу его текли настоящие слезы... Здесь и сейчас уходил его друг, настоящий друг, которых может, один на всю жизнь и бывает. А другим судьба и того не дает.
Но я ничего не могла сделать.
Ослабленный организм, который держался только за счет моей магии, старость, удар... он и так бы долго не прожил, если я вылечу его сейчас...
Вряд ли я смогу. В крайнем случае, он умрет здоровым. Но кое-что для лорта и маркиза я сделать могу. И я касаюсь морщинистой руки, вливая в нее силу. Совсем чуть-чуть, но маркиз поворачивает голову, открывает глаза.
- Лорт?
- Да...
Говорить мужчина не может, его душат рыдания. Я подхожу к кровати поближе, так, чтобы меня увидели. Глаза маркиза вспыхивают...
- Госпожа Ветана...
- С ней все хорошо. И с ребенком тоже, у вас мальчик, наследник. Они оба выздоровеют, и все будет в порядке.
И столько счастья на лице старика.
- Спасибо. Лорт... спасибо, брат...
