На одной волне с подростками

Не так давно я читал один блог. Его автор, видимо, примерно одних лет со мной, поскольку в самом начале 1990-х годов был подростком (как признается сам). Рассказывая о том, что он и его друзья слушали в то время, он упоминает следующий факт: Игорь Тальков, по которому фанатела значительная часть взрослого населения страны, в их пацаньей среде популярен не был.

Это не удивительно. Тальков - взрослый человек, не только по паспорту, но и по своему внутреннему ощущению, по способу взаимодействия с миром. Его убеждения ясны, в них нет никакой расплывчатости, он твердо знает, что хорошо, а что - плохо, и совершенно не стесняется озвучивать это другим. Тальков вполне определенно жалеет о старой России, он вполне определенно не любит "господ демократов" и он вполне определенно верит в Россию. Не ту, что есть, а ту, которая была и которая будет - "пусть даже через сто веков". Кажется, что если бы Талькову задали любой вопрос, он не полез бы в карман за ответом. Да хоть бы и не спрашивали - если ты знаешь истину, о ней надлежит говорить (или петь, что то же самое). Имеющий светильник не ставит его под горшок, а выносит к людям. Как справедливо отмечали, Тальков даже чисто внешне похож на Христа. Мессия, пророк, учитель - так Тальков позиционировал себя с эстрады и так он запомнился поклонникам.

А подростки в значительной своей массе учителей не любят. И даже просто взрослых, которые смотрят на них свысока, хотя бы для того, чтобы помочь подняться. Поучайте лучше ваших паучат, да.

Кумиром молодежи был тогда Виктор Цой. Чертовски талантливый, многогранный, глубокий, он, тем не менее, был в ее глазах отнюдь не ментором, а "своим парнем", только несколько более знающим, несколько более успешным, но таким же мятущимся, непредсказуемым, непосредственным. Впрочем, современным подросткам и романтик Цой не больно-то близок. Перемен они не хотят: вдруг они приведут к тому, что единственным материальным выражением славы на Ютубе и Тиктоке станет старый москвичонок, а не золотой Порше, как у Моргенштерна. Вот Моргенштерн-то и нынче является кумиром.

Подобная закономерность прослеживается не только для музыки, но и для литературы (все-таки здесь у нас литературный сайт).

Ну-ка, граждане, назовите советскую книгу, посвященную перевоспитанию малолетних преступников в 1920-е годы?

С большой вероятностью будет названа "Республика Шкид" за авторством Белых и Пантелеева. Ну все же в детстве читали!

Я могу назвать и другую книгу "Ленька Охнарь" Виктора Авдеева.

Ее автор -сын казака, осиротевший и ставший впоследствии беспризорником. Все прелести бездомной жизни он испытал на собственной шкуре, и его книга, подобно "Республике Шкид", написана кровью воспоминаний.

Но она в разы менее популярна, чем "Республика". Отчего же?

Может быть, там хуже сюжет? Напротив, он в сто раз лучше! "Ленька Охнарь" - последовательная история падения человека и его последующего возрождения в духовном и этическом смысле. Своего рода развернутая притча о блудном сыне, только в роли отца выступает все государство (да, снова напрашивается аналогия с Библией). Каждая часть книги Авдеева - необходимейшее звено в единой цепочке, и все подчинено общему замыслу.

Часть первая - главный герой сбегает из дому, бродяжничает, затем (далеко не сразу!) начинает воровать. Сначала просто от голода, затем чувство совести притупляется, и на смену ему приходит принцип: "Все, что плохо лежит, - мое". Одновременно происходит знакомство со взрослыми ворами, пока еще поверхностное.

Часть вторая - Ленька продолжает свою криминальную "карьеру", более того, поднимается на ее новую ступень - попадает в настоящую воровскую шайку, в "малину". Там он окончательно усваивает блатные "понятия" и участвует в налете на квартиру.

Часть третья - Леньку судят и направляют для перевоспитания в трудовую колонию. Там он благодаря воздействию коллектива (почти по Макаренко!) приучается к честному труду. Но приверженность воровской касте в Леньке еще сохраняется: его ведь продолжают окружать преступники, пусть и бывшие, да и сам заведующий прежде служил под началом Григория Котовского, а значит, по мнению тогдашней "братвы", такой же урка.

Часть четвертая - Ленька выходит из колонии и поступает в обыкновенную школу. Там он постепенно проникается доверием к обычным ребятам, никогда не бывшим преступниками, и осознает, что они тоже о общем-то неплохие люди и их есть за что уважать.

Часть пятая - герой уже полностью исправился с моральной точки зрения. Однако стать полноценным членом общества ему мешает невежество, с которым он и борется.

Да простят меня уважаемые читатели за столь долгий пересказ: я просто хотел поведать о том, чего в "Республике Шкид" нет и не предполагалось изначально. Там составные части можно тасовать фактически как угодно. Например, глава о ростовщике находится ближе к началу, однако ее можно было бы поместить строго в середину или под самый конец: ничего бы не изменилось. Слова Корнея Чуковского о якобы нарастающем эмоциональном накале в "Республике Шкид" - чистой воды выдумка.

Быть может, в повести Белых и Пантелеева картина эпохи дана более широко и достоверно? Ничуть не бывало: у Авдеева она даже полнее. Героя мотает всюду: он попадает и в Самару, и в Одессу, и еще много куда. Ничего удивительного: "Ленька Охнарь" даже по объему куда больше "Республики".

Может быть, все дело в стиле? Тоже мимо: он и там, и там вполне себе не уровне.

Так в чем причина? На самом деле она очень проста.

Книга Авдеева напоминает идеально разыгранную шахматную партию, где каждый ход продуман. Книга Белых и Пантелеева - беспорядочное двигание фигур, и пешек, когда оба соперника совершенно не в ладах с теорией дебютов и не знают даже, что при рокировке ладья может пересекать битое поле, а король - нет.

Но ведь огромное количество людей, в том числе юных, именно так - бестолково - и играет! "Лошадью ходи, дурак!" - вот их уровень.

Авдеев ведет читателя - последовательно, от начала к концу, через все промежуточные пункты, от начала к концу, ни на миллиметр не отклоняясь от разработанного маршрута.

А подростки не любят, когда их ведут: водят детсадовцев. Белых и Пантелеев не ведут: они рассказывают и показывают. Поэтому Авдеев в глазах подростков - взрослый (но ему и лет было под пятьдесят, когда он опубликовал "Леньку Охнаря"), а вот Пантелеев и Белых - друзья-приятели, свои в доску.

И еще один немаловажный момент. "Республика Шкид", в отличие от "Леньки Охнаря", -смешная. Или, говоря молодежным сленгом, прикольная. За прикольность же тинейджеры прощают почти все. А вдвойне прикольно, когда ученики бьют учителя. (Помните, что я писал о нелюбви к учителям?)

Фансервис - это не только голые жопы и панцу. Он и на таком уровне работает.

Но хулиганы - тема все-таки объективно невеселая. Лидия Чарская писала не про них и не для них, но столь же идеально удовлетворяла вкусы своей целевой аудитории. И никакие критические выпады уже упомянутого Чуковского, никакие грубые полицейские меры вроде изъятия книг Чарской из библиотек не повредили бы популярности "Записок институтки". От Чарской отвернулись по другой причине: вымерло поколение читательниц, получивших определенное воспитание. А с новым Чарская уже не была на одной волне.

Своеобразный аналог книг Чарской в мире аниме - "Сейлор Мун". С одной стороны - просто бешеная, невероятная популярность (я еще застал ее). С другой - для многих анимешников история о девочке в матроске стала подлинным символом безвкусицы, подобно другому аниме - "Покемон", с которым "Сейлор Мун" нередко называлась в паре. Но что до того, раз колоссальное число девочек хотело трогательной истории о любви и приключениях, чтобы мир за окном казался хоть чуточку идеалистичнее и светлее?

Спустя много лет, в 2011 году, вышло другое махо-седзе - "Девочка-волшебница Мадока" по сценарию гениального (не побоюсь этого слова) Уробути Гена. Это стопроцентный шедевр, где все исполнено на столь высоком уровне, что ругать абсолютно не за что. И на всех известных мне сайтах рейтинг "Мадоки" выше, нежели Муньки.

Но "Сейлор Мун" в свое время сотрясла весь мир. "Мадока" известна лишь относительно узкому кругу анимешников.

Так что уважаемые подростковые писатели (да и писатели вообще): если вашей книга не особо популярна, вы, конечно, можете спрашивать себя и других: "Что же с ней не так?" И очень часто самым верным ответом будет: все так. Она просто не в тренде.

Можно ли поправить дело? Не трендовую книгу сделать трендовой практически невозможно. Это значит резать по живому.

Поэтому проще взять и написать другую. Но будьте готовы, что вам придется насиловать свой талант (он ведь есть у вас, не так ли?)

Вот и подумайте, надо ли вам это. Решение за вами.