- "Приглашение на три персоны"! Ура! Чего я и хотела!
В комнате громогласно запиликал телефон, разоряясь громкой прилипчивой мелодией. Я, зажав письмо в кулаке, помчалась на трель, теряя попутно полотенце.
- Липа! - проорала в трубку Женька. - Сколько можно, а? Я тебя тут жду, между прочим, а ты!
- Так полно же времени, - удивилась я и глянула на часы: - Ух ты ж, ежкин кот!..
- Чаво-с? - открыл один глаз Борис, вальяжно растянувшийся в кожаном кресле.
- Да не ты, усатая морда, - отмахнулась я, а Женьке крикнула: - Подожди, через десять минут выбегаю!
Фен в одну руку, косметичку в другую - и вперед! Кот обиженно крутился под ногами, поливая меня обличительными речами, пока я не пригрозила, что улица давно по нему плачет.
- Я охраняемое животное! - взвизгнул Борис. - Обо мне Пушкин писал!
- Он писал не о тебе, а о твоем прапрапрадедушке. Вот тот точно был знаменитый кот!
Борис окончательно разобиделся и удалился обратно в свое кресло, грозно похлопывая там хвостом по черное коже обивки.
Когда с укладкой было покончено, а на лицо я нанесла так много косметики, чтобы казалось, что ее там и вовсе нет, то осталось лишь воткнуть в волосы длинные шпильки и украсить шею и уши. В своей излюбленной манере я выбрала красный цвет и золото. На шпильках и ожерелье были причудливо отполированные гранаты в золотом обрамлении, а вот серьги я сделала сама - использовала старые бабушкины, которые сами по себе уже никуда не годились. К ним я прикрепила карты бубновой масти: короля, валета, даму и туза, соединив их попарно так, чтобы рисунки мелькали как спереди, так и сзади.
Завершил приготовление простой алый балахон, накинутый поверх почти обнаженного тела - как того требовали правила, заведенные с незапамятных времен. Набросив на голову капюшон, я выбежала из квартиры, но тут же вернулась, чтобы запихнуть в карман приглашение.
Женька ждала меня в своей старой черной волге, изменив по случаю торжества последней модели пылесоса.
- Обидно, что новаторств они не принимают... - вздохнула подруга, освобождая для меня место рядом с собой на заднем сидении.
- Это стоит того! - заверила я ведьмочку. - Едем?
- Ага. Трогай! - скомандовала Женя, и машина поехала. Руль уверенно поворачивался сам по себе и педали нажимались без чьего-то участия.
До дома Маруси мы докатили в считанные минуты, без последствий проехав насквозь пару домов и напугав жителей своими громкими криками - увидеть нас они не могли, старая магия защищала машину.
Наша подруга была в полной готовности и нетерпеливо приплясывала у установленного прямо посреди комнаты котла.
- А меньше ты найти не могла? - хмыкнула Женька.
- Твою толстую... не в каждый котел впихнешь! - обиделась Маруся.
- Не расстраивайся, - я обняла брюнетку за плечи и погрозила Женьке пальцем: - Все готово?
- Да, можно прыгать! - улыбнулась Маруся.
- Кто первая? - спросила Женя с опаской. Она не очень любила этот способ перемещения, но после обсуждения мы решили, что так будет быстрее всего.
- Я, у меня приглашение, - мне путешествие не казалось страшным, поэтому вызваться было не трудно.
Сбросив балахон, поправив золотистые трусики и завитки волос на затылке, я, сжав конверт, ловко взбежала по шаткой лестничке, на миг зависнув над котлом.
- Приятного полета! - крикнула мне Маруся.
Я помахала подругам рукой и попыталась представить, что будет, если подруга ошиблась.
- Сломаешь ноги о дно, - хихикнула Женька. - Но ты живучая, не боись!
Я показала подруге язык и спрыгнула вниз, в долю секунды провалившись сквозь толщу булькающего зеленого варева. Пара мгновений паники - и я оказалась в огромной прихожей, обитой черными панелями. Перед высокими резными дверями стоял идеально одетый лакей с серебряным подносом. По ту сторону дверей слышались крики и громкая музыка.
- Маэстро! Урежьте марш! - крикнул кто-то особенно громко.
Рядом со мной сначала возникла Маруся, а за ней и трясущаяся Женька.
- Ну что? Готовы? - хихикнула я, рассматривая подруг.
Те одновременно кивнули, и я протянула лакею приглашение. Он лишь краем глаза взглянул на него и беззвучно отворил двери, впуская нас в зал.
К нам тут же подлетел огромный кот с подносом, полным маленьких стопочек, наполненных до краев прозрачной жидкостью.
- Сударыни! Наконец-то! А мы заждались, да-с!
Мы смачно расцеловались с котом, стряхнув с его усов часть золотых блесток, и подхватили по рюмке.
- Водка? - на миг засомневалась Маруся.
- Да вы что? Сударыни, ни один приличный кот не позволит себе предложить даме водки. Какая пошлость! Это чистый спирт.
Мы захихикали, выпили и дружно занюхали галстуком-бабочкой кота.
- Веселитесь, сударыни. Сегодня наша ночь! Великая ночь в году!
- Его Светлость здесь?
- А как же! А как же! Отыщите его по звону сабли, - доверительно сообщил кот и направился к другим гостям.
- Ну, что, девочки, расходимся? - подмигнула нам Женька.
Мы дружно кивнули и разошлись, целенаправленно кого-то разыскивая.
- Так-так, Бубновая Дама, вы кого-то ищете? - прозвучал у меня над ухом знакомый голос.
- Привет, вампирюга! - с улыбкой обернулась я к другу. - Много ли крови попортил в этом году?
- Столько же, сколько и ты, - ухмыльнулся он, обнажив длинные клыки.
- Познакомь меня со всеми, - попросила я вдруг.
- Но ты же и так всех знаешь! - удивился вампир.
- А ты представь, что нет. Может я хочу с тобой прогуляться, - сообщила я ему с улыбкой.
Он еще раз усмехнулся, пристроил мою руку на свой локоть и повел вперед:
- Ты забавная, моя Бубновая Дама.
Автор: Кристина Полева
Тема: Хеллоуин
Дикий Шэрт
Белиал не любил этот праздник, не только из-за глупой шумихи, но и из-за бестолкового поклонения нечисти, которое часто ставило мир в опасность. Хотя с другой стороны, именно в этот праздник ему удалось отловить двух демонов огня и старую ведьму, что давно уже портила Белиалу настроение своими шалостями и экспериментами.
Возможно вы спросите зачем ему вообще было это нужно? Белиал тоже раньше задавался таким вопросом, ему не повезло родиться в другой семье. Мужчина пытался скрываться от своей судьбы, послал отца к черту с его поисковым амулетом и долго скитался по миру, надеясь найти уголок, где извечные голоса предков не звенели бы в голове, призывая и требуя. Такого места не нашлось, проклятые голоса стали частью его самого. Но и тогда Белиал не сдался, просто перестал их замечать. Это в то время еще юноше прекрасно удавалось, пока один из демонов не убил его отца, изуродовав словно праздничную курицу и зажарив на алтарном вертеле. Именно в ту минуту, когда к голосам предков присоединился голос отца, все барьеры Белиала рухнули. Он буквально обезумел, и тогда всей нечести стало мало места на земле, он убивал всякого, даже безвольных теней. С очередным убийством случилось наконец то, о чем Белиал всегда мечтал -- исчезли голоса.
Предки просто не могли больше бороться с его безумием и потому отказались от своего потомка, даже отец бросил сына, а Белиалу и не было жаль. Он искал виновного в смерти отца, и однажды нашел его. Крики демона до сих пор звучали в ушах, это было великое веселье, грязное, жуткое, но мужчине понравилось.
Что его остановило? Кто знает. Возможно бессилие. В какой-то момент у Белиала просто не осталось сил и он долго скрывался в своей небольшой квартирке на окраине забытого богами городка. Соседи перешептывались о нем, боялись мужчину, а он только презрительно кривил на это губы и громко хохотал по ночам, бросая ножи в стены и круша посуду. Пусть боятся, он любил это чувство. Единственное, что по настоящему любил.
Но нечисть не позволила ему долго прохлаждаться в своем сумасшедшем мире, заставила выбраться наружу, скоро забыв об осторожности. В одном из городов страны начали исчезать молодые девушку, а после, их тела, лишенные глаз и сердец, находили на кладбище. Белиал легко узнал в этих убийствах своего старого знакомого некроманта Эйта и с удивительной жаждой бросился на его поиски. Он заскучал по этому, ловля была прекрасным развлечением, охотником оказалось быть не так уж плохо.
-- Кошелек или жизнь? -- чей-то тонкий голосок отвлек Белиала и обернувшись он увидел маленькую девчушку, облаченную в смехотворное подобие призрака.
-- Жизнь, -- усмехнулся он, склонившись над девчушкой. -- Твою.
"Призрак" выпучила блеклые глазки и стала отступать, пока не столкнулась с бегущим мальчиком, повалила его и упала сама, рассыпав заработанные конфеты.
Белиал презрительно засмеялся:
-- Знала бы ты, как призраки умеют терзать людей, как пьют со страхом их души, глупышка, -- добавил он и бодро поспешил вперед.
Южный городок напоминал шумную ярмарку, где отовсюду слышались крики, песни и смех, а так же рябило глаза от тыкв со всевозможными резными лицами.
Белиал видел среди переодетых людей фигуры ведьм и демонов, но даже и на миг не приостановился. Его сегодня не интересовали несколько глупых людишек, что поплатятся за свою беспечность. Нет. сегодня день Дикого Шэрта.
Темный дух давно пытался прорваться в живой мир и манил глупых детей безумными обещаниями, проникал в их сны. А что дети? Они легко верили его обещаниям, представляли, как сбудутся их мечты и отдавали себя на волю Шэрта. А дух умел играть судьбами и умами, он и сейчас был безумно силен, что уж говорить об этом дне. День всех святых... какая насмешка. Ведь именно в это день много веков назад древняя колдунья Тайма отдала свою душу одному из древних божеств, и на крови трех матерей возник Шэрт. И с тех пор темный дух всеми силами пытался прорваться в мир живых, кровь несчастных девушек и душа колдуньи открывали ему дорогу к сердам детей. И он весело играл этими сердцами.
Однажды Шэрту почти удалось вырваться из своего царства, огромный город пал под его силой, истерзаный, разрушенный и проклятый. Это был истенный Хэллоуин, не тому ли поклонялись люди, не стал ли Шэрт одним из их героев? Они получили, что желали. Но прадед Белиала сумел остановить темного духа, это было сложно, потребовало нескольких невинных жизней, но что эти крохи в сравнении с миром? Ничто. Белиал без жалости отдал бы еще больше, лишь бы уничтожить опасного врага. Странно, но чтобы спасти жизни людей, платить приходится также жизнями, Шэрт знал, что брать в плату.
Поисковой амулет, единственное, что осталось Белиалу от отца, задолго до Хэллоуина почувствовал опасность, ткань, разделяющая миры, истончилась, на ней уже ощущался след Шэрта. Но, к сожалению, у охотника не было возможности остановить духа уже тогда, разве что переступить запретную грань и рисковать собой. Белиал рисковать не любил. Да и ради кого? Людей? Глупо. Для них он рисковать не собирался.
Мужчина не верил в добро, ему никогда не приходилось видеть это странное чувство. В мелких поступках -- это не добро. Даже, не добро спасение своих близких, это обязанность. Добро, в помощи кому-то чужому, тому, кто возможно не сможет отплатить, возможно даже не узнает об этом. Самопожертвование ради незнакомого человека -- вот оно добро, так учила его мама. Но Белиалу не встречались такие люди. Он слышал о подобных редких чудаках, но правильно ли уважать все человечество благодаря им. Охотник не собирался этого делать. Слишком велика честь.
Потому Белиал позволил Шэрту накопить сил, дал ему этот шанс. Так было даже интересней, опасней... А мужчина любил опасность. Это единственное, что еще заставляло его сердце убыстрять свой ритм. Разве что, победы. Они тоже вносили краски в его мрачную жизнь. Белиал никогда не любил, не нашел достойной, а после безумие заполонило все его мысли. И охотник не жалел. Вечная охота теперь была его любовью. Она не могла предать, бросить, разлюбить. Она просто дарила ощущение жизни, а Белиалу только это и было нужно.
Поисковый амулет привел его на старое кладбище. За ним стлалось широкое поле, на котором, будто столбы возвышались кукурузные снопы. Среди них, слово разбросанные головы Джека, темнели под вечерним небом тыквы.
Удостоверившись, что никто не притаился в тени деревьев, Белиал отыскал глазами хорошее укрытие под завалившимся надгробьем, по соседсту с милыми горгульями, и торопливо обошел поле, пытаясь с помощью амулета обнаружить очаг силы Шэрта.
Это оказалось сложно, дух умел скрываться, но все же несколько тусклых нитей поисковый амулет смог распознать. Покрутившись на месте, мужчина припрятал один из своих ножей, пропитанных ядовитой кровью некроманта, под небольшим камнем, и железного ловца, созданного далеким предком Белиала, многим прошлым жертвам были знакомы острые шупальцами дедового паука. Удовлетворенно качнув головой, мужчина поспешил к своему укрытию и расположившись под надгробьем, присвистнул, достаточно комфортно устроившись. Прикрыв глаза, позволил себе вздремнуть, за столько лет уже научился просыпаться от малейшего шороха.
Сны снова были мутными, неясными, полными прошлых жертв, смертей и одиночества. Белиал уже забыл, когда ему снилось что-то светлое и яркое, возможно до кончины отца, а после само безумие его смерти захватило разум сына и мужчина больше никогда уже не был самим собой. Сейчас охотник не мог бы ответить, жалеет ли он о прошлом. Тот человек, каким он прежде был, несомненно сожалел, но ведь Белиал больше не он. Борьба навечно изменила его, перекроила и коряво сшила шрамы кровью и мучениями жертв.
Охотник резко проснулся и прислушался. Где-то вдалеке снова захрустела трава и Белиал осклабился, почувствовав возбуждение. Принюхавшись, словно волк, осторожно выглянул из-за надгробья и увидел группу детишек. Они шли нога в ногу, безумные и какие-то неживые. Шэрт хорошо потрудился над ними, щенков уже и спасти не получится, хотя Белиал вряд ли собирался. Их смерти станут платой для духа, не оставлять ведь его голодным.
Мужчина позволил себе расслабиться, у него еще было время, детишкам сперва нужно создать переход для своего нового хозяина. Наблюдая за действиями детей, Белиал в который раз отметил чутье Шэрта. Их действия были точными, ловкими и умелыми, очаг разгорелся даже скорей, чем мужчина мог ожидаать и потому едва не пропустил нужный момент.
Вооружившись любимым арбалетом и проверив ножи на ремне, осторожно выполз из своего укрытия. Он уже имел дело с детьми и знал, какими они могут быть сильными и быстрыми, потому нужно быть очень внимательным. Белиал ступал бессшумно, ни одна травинка ни качнулась, даже воздух казалось остался недвижим. Но все изменилось, когда первый болт сорвавшись с арбалета, нашел свою жертву. Казалось весь мир задрожал и замерцал красками. Мир не был весел, краски его преобладали дымными лентами слуг Шэрта, подаренной им магией, стальным блеском Белиаловых ножей, да яркостью крови.
Охотник не бился, он танцевал, наслаждаясь каждой секундой, ведь именно ради таких мгновений мужчина и существовал. Он не сражался за людей, не боролся за справедливость, за жизнь, ему было наплевать на все это, Белиал пришел сюда только ради этого неповторимого чувства на грани опасности.
В комнате громогласно запиликал телефон, разоряясь громкой прилипчивой мелодией. Я, зажав письмо в кулаке, помчалась на трель, теряя попутно полотенце.
- Липа! - проорала в трубку Женька. - Сколько можно, а? Я тебя тут жду, между прочим, а ты!
- Так полно же времени, - удивилась я и глянула на часы: - Ух ты ж, ежкин кот!..
- Чаво-с? - открыл один глаз Борис, вальяжно растянувшийся в кожаном кресле.
- Да не ты, усатая морда, - отмахнулась я, а Женьке крикнула: - Подожди, через десять минут выбегаю!
Фен в одну руку, косметичку в другую - и вперед! Кот обиженно крутился под ногами, поливая меня обличительными речами, пока я не пригрозила, что улица давно по нему плачет.
- Я охраняемое животное! - взвизгнул Борис. - Обо мне Пушкин писал!
- Он писал не о тебе, а о твоем прапрапрадедушке. Вот тот точно был знаменитый кот!
Борис окончательно разобиделся и удалился обратно в свое кресло, грозно похлопывая там хвостом по черное коже обивки.
Когда с укладкой было покончено, а на лицо я нанесла так много косметики, чтобы казалось, что ее там и вовсе нет, то осталось лишь воткнуть в волосы длинные шпильки и украсить шею и уши. В своей излюбленной манере я выбрала красный цвет и золото. На шпильках и ожерелье были причудливо отполированные гранаты в золотом обрамлении, а вот серьги я сделала сама - использовала старые бабушкины, которые сами по себе уже никуда не годились. К ним я прикрепила карты бубновой масти: короля, валета, даму и туза, соединив их попарно так, чтобы рисунки мелькали как спереди, так и сзади.
Завершил приготовление простой алый балахон, накинутый поверх почти обнаженного тела - как того требовали правила, заведенные с незапамятных времен. Набросив на голову капюшон, я выбежала из квартиры, но тут же вернулась, чтобы запихнуть в карман приглашение.
Женька ждала меня в своей старой черной волге, изменив по случаю торжества последней модели пылесоса.
- Обидно, что новаторств они не принимают... - вздохнула подруга, освобождая для меня место рядом с собой на заднем сидении.
- Это стоит того! - заверила я ведьмочку. - Едем?
- Ага. Трогай! - скомандовала Женя, и машина поехала. Руль уверенно поворачивался сам по себе и педали нажимались без чьего-то участия.
До дома Маруси мы докатили в считанные минуты, без последствий проехав насквозь пару домов и напугав жителей своими громкими криками - увидеть нас они не могли, старая магия защищала машину.
Наша подруга была в полной готовности и нетерпеливо приплясывала у установленного прямо посреди комнаты котла.
- А меньше ты найти не могла? - хмыкнула Женька.
- Твою толстую... не в каждый котел впихнешь! - обиделась Маруся.
- Не расстраивайся, - я обняла брюнетку за плечи и погрозила Женьке пальцем: - Все готово?
- Да, можно прыгать! - улыбнулась Маруся.
- Кто первая? - спросила Женя с опаской. Она не очень любила этот способ перемещения, но после обсуждения мы решили, что так будет быстрее всего.
- Я, у меня приглашение, - мне путешествие не казалось страшным, поэтому вызваться было не трудно.
Сбросив балахон, поправив золотистые трусики и завитки волос на затылке, я, сжав конверт, ловко взбежала по шаткой лестничке, на миг зависнув над котлом.
- Приятного полета! - крикнула мне Маруся.
Я помахала подругам рукой и попыталась представить, что будет, если подруга ошиблась.
- Сломаешь ноги о дно, - хихикнула Женька. - Но ты живучая, не боись!
Я показала подруге язык и спрыгнула вниз, в долю секунды провалившись сквозь толщу булькающего зеленого варева. Пара мгновений паники - и я оказалась в огромной прихожей, обитой черными панелями. Перед высокими резными дверями стоял идеально одетый лакей с серебряным подносом. По ту сторону дверей слышались крики и громкая музыка.
- Маэстро! Урежьте марш! - крикнул кто-то особенно громко.
Рядом со мной сначала возникла Маруся, а за ней и трясущаяся Женька.
- Ну что? Готовы? - хихикнула я, рассматривая подруг.
Те одновременно кивнули, и я протянула лакею приглашение. Он лишь краем глаза взглянул на него и беззвучно отворил двери, впуская нас в зал.
К нам тут же подлетел огромный кот с подносом, полным маленьких стопочек, наполненных до краев прозрачной жидкостью.
- Сударыни! Наконец-то! А мы заждались, да-с!
Мы смачно расцеловались с котом, стряхнув с его усов часть золотых блесток, и подхватили по рюмке.
- Водка? - на миг засомневалась Маруся.
- Да вы что? Сударыни, ни один приличный кот не позволит себе предложить даме водки. Какая пошлость! Это чистый спирт.
Мы захихикали, выпили и дружно занюхали галстуком-бабочкой кота.
- Веселитесь, сударыни. Сегодня наша ночь! Великая ночь в году!
- Его Светлость здесь?
- А как же! А как же! Отыщите его по звону сабли, - доверительно сообщил кот и направился к другим гостям.
- Ну, что, девочки, расходимся? - подмигнула нам Женька.
Мы дружно кивнули и разошлись, целенаправленно кого-то разыскивая.
- Так-так, Бубновая Дама, вы кого-то ищете? - прозвучал у меня над ухом знакомый голос.
- Привет, вампирюга! - с улыбкой обернулась я к другу. - Много ли крови попортил в этом году?
- Столько же, сколько и ты, - ухмыльнулся он, обнажив длинные клыки.
- Познакомь меня со всеми, - попросила я вдруг.
- Но ты же и так всех знаешь! - удивился вампир.
- А ты представь, что нет. Может я хочу с тобой прогуляться, - сообщила я ему с улыбкой.
Он еще раз усмехнулся, пристроил мою руку на свой локоть и повел вперед:
- Ты забавная, моя Бубновая Дама.
***
Автор: Кристина Полева
Тема: Хеллоуин
Дикий Шэрт
Белиал не любил этот праздник, не только из-за глупой шумихи, но и из-за бестолкового поклонения нечисти, которое часто ставило мир в опасность. Хотя с другой стороны, именно в этот праздник ему удалось отловить двух демонов огня и старую ведьму, что давно уже портила Белиалу настроение своими шалостями и экспериментами.
Возможно вы спросите зачем ему вообще было это нужно? Белиал тоже раньше задавался таким вопросом, ему не повезло родиться в другой семье. Мужчина пытался скрываться от своей судьбы, послал отца к черту с его поисковым амулетом и долго скитался по миру, надеясь найти уголок, где извечные голоса предков не звенели бы в голове, призывая и требуя. Такого места не нашлось, проклятые голоса стали частью его самого. Но и тогда Белиал не сдался, просто перестал их замечать. Это в то время еще юноше прекрасно удавалось, пока один из демонов не убил его отца, изуродовав словно праздничную курицу и зажарив на алтарном вертеле. Именно в ту минуту, когда к голосам предков присоединился голос отца, все барьеры Белиала рухнули. Он буквально обезумел, и тогда всей нечести стало мало места на земле, он убивал всякого, даже безвольных теней. С очередным убийством случилось наконец то, о чем Белиал всегда мечтал -- исчезли голоса.
Предки просто не могли больше бороться с его безумием и потому отказались от своего потомка, даже отец бросил сына, а Белиалу и не было жаль. Он искал виновного в смерти отца, и однажды нашел его. Крики демона до сих пор звучали в ушах, это было великое веселье, грязное, жуткое, но мужчине понравилось.
Что его остановило? Кто знает. Возможно бессилие. В какой-то момент у Белиала просто не осталось сил и он долго скрывался в своей небольшой квартирке на окраине забытого богами городка. Соседи перешептывались о нем, боялись мужчину, а он только презрительно кривил на это губы и громко хохотал по ночам, бросая ножи в стены и круша посуду. Пусть боятся, он любил это чувство. Единственное, что по настоящему любил.
Но нечисть не позволила ему долго прохлаждаться в своем сумасшедшем мире, заставила выбраться наружу, скоро забыв об осторожности. В одном из городов страны начали исчезать молодые девушку, а после, их тела, лишенные глаз и сердец, находили на кладбище. Белиал легко узнал в этих убийствах своего старого знакомого некроманта Эйта и с удивительной жаждой бросился на его поиски. Он заскучал по этому, ловля была прекрасным развлечением, охотником оказалось быть не так уж плохо.
-- Кошелек или жизнь? -- чей-то тонкий голосок отвлек Белиала и обернувшись он увидел маленькую девчушку, облаченную в смехотворное подобие призрака.
-- Жизнь, -- усмехнулся он, склонившись над девчушкой. -- Твою.
"Призрак" выпучила блеклые глазки и стала отступать, пока не столкнулась с бегущим мальчиком, повалила его и упала сама, рассыпав заработанные конфеты.
Белиал презрительно засмеялся:
-- Знала бы ты, как призраки умеют терзать людей, как пьют со страхом их души, глупышка, -- добавил он и бодро поспешил вперед.
Южный городок напоминал шумную ярмарку, где отовсюду слышались крики, песни и смех, а так же рябило глаза от тыкв со всевозможными резными лицами.
Белиал видел среди переодетых людей фигуры ведьм и демонов, но даже и на миг не приостановился. Его сегодня не интересовали несколько глупых людишек, что поплатятся за свою беспечность. Нет. сегодня день Дикого Шэрта.
Темный дух давно пытался прорваться в живой мир и манил глупых детей безумными обещаниями, проникал в их сны. А что дети? Они легко верили его обещаниям, представляли, как сбудутся их мечты и отдавали себя на волю Шэрта. А дух умел играть судьбами и умами, он и сейчас был безумно силен, что уж говорить об этом дне. День всех святых... какая насмешка. Ведь именно в это день много веков назад древняя колдунья Тайма отдала свою душу одному из древних божеств, и на крови трех матерей возник Шэрт. И с тех пор темный дух всеми силами пытался прорваться в мир живых, кровь несчастных девушек и душа колдуньи открывали ему дорогу к сердам детей. И он весело играл этими сердцами.
Однажды Шэрту почти удалось вырваться из своего царства, огромный город пал под его силой, истерзаный, разрушенный и проклятый. Это был истенный Хэллоуин, не тому ли поклонялись люди, не стал ли Шэрт одним из их героев? Они получили, что желали. Но прадед Белиала сумел остановить темного духа, это было сложно, потребовало нескольких невинных жизней, но что эти крохи в сравнении с миром? Ничто. Белиал без жалости отдал бы еще больше, лишь бы уничтожить опасного врага. Странно, но чтобы спасти жизни людей, платить приходится также жизнями, Шэрт знал, что брать в плату.
Поисковой амулет, единственное, что осталось Белиалу от отца, задолго до Хэллоуина почувствовал опасность, ткань, разделяющая миры, истончилась, на ней уже ощущался след Шэрта. Но, к сожалению, у охотника не было возможности остановить духа уже тогда, разве что переступить запретную грань и рисковать собой. Белиал рисковать не любил. Да и ради кого? Людей? Глупо. Для них он рисковать не собирался.
Мужчина не верил в добро, ему никогда не приходилось видеть это странное чувство. В мелких поступках -- это не добро. Даже, не добро спасение своих близких, это обязанность. Добро, в помощи кому-то чужому, тому, кто возможно не сможет отплатить, возможно даже не узнает об этом. Самопожертвование ради незнакомого человека -- вот оно добро, так учила его мама. Но Белиалу не встречались такие люди. Он слышал о подобных редких чудаках, но правильно ли уважать все человечество благодаря им. Охотник не собирался этого делать. Слишком велика честь.
Потому Белиал позволил Шэрту накопить сил, дал ему этот шанс. Так было даже интересней, опасней... А мужчина любил опасность. Это единственное, что еще заставляло его сердце убыстрять свой ритм. Разве что, победы. Они тоже вносили краски в его мрачную жизнь. Белиал никогда не любил, не нашел достойной, а после безумие заполонило все его мысли. И охотник не жалел. Вечная охота теперь была его любовью. Она не могла предать, бросить, разлюбить. Она просто дарила ощущение жизни, а Белиалу только это и было нужно.
Поисковый амулет привел его на старое кладбище. За ним стлалось широкое поле, на котором, будто столбы возвышались кукурузные снопы. Среди них, слово разбросанные головы Джека, темнели под вечерним небом тыквы.
Удостоверившись, что никто не притаился в тени деревьев, Белиал отыскал глазами хорошее укрытие под завалившимся надгробьем, по соседсту с милыми горгульями, и торопливо обошел поле, пытаясь с помощью амулета обнаружить очаг силы Шэрта.
Это оказалось сложно, дух умел скрываться, но все же несколько тусклых нитей поисковый амулет смог распознать. Покрутившись на месте, мужчина припрятал один из своих ножей, пропитанных ядовитой кровью некроманта, под небольшим камнем, и железного ловца, созданного далеким предком Белиала, многим прошлым жертвам были знакомы острые шупальцами дедового паука. Удовлетворенно качнув головой, мужчина поспешил к своему укрытию и расположившись под надгробьем, присвистнул, достаточно комфортно устроившись. Прикрыв глаза, позволил себе вздремнуть, за столько лет уже научился просыпаться от малейшего шороха.
Сны снова были мутными, неясными, полными прошлых жертв, смертей и одиночества. Белиал уже забыл, когда ему снилось что-то светлое и яркое, возможно до кончины отца, а после само безумие его смерти захватило разум сына и мужчина больше никогда уже не был самим собой. Сейчас охотник не мог бы ответить, жалеет ли он о прошлом. Тот человек, каким он прежде был, несомненно сожалел, но ведь Белиал больше не он. Борьба навечно изменила его, перекроила и коряво сшила шрамы кровью и мучениями жертв.
Охотник резко проснулся и прислушался. Где-то вдалеке снова захрустела трава и Белиал осклабился, почувствовав возбуждение. Принюхавшись, словно волк, осторожно выглянул из-за надгробья и увидел группу детишек. Они шли нога в ногу, безумные и какие-то неживые. Шэрт хорошо потрудился над ними, щенков уже и спасти не получится, хотя Белиал вряд ли собирался. Их смерти станут платой для духа, не оставлять ведь его голодным.
Мужчина позволил себе расслабиться, у него еще было время, детишкам сперва нужно создать переход для своего нового хозяина. Наблюдая за действиями детей, Белиал в который раз отметил чутье Шэрта. Их действия были точными, ловкими и умелыми, очаг разгорелся даже скорей, чем мужчина мог ожидаать и потому едва не пропустил нужный момент.
Вооружившись любимым арбалетом и проверив ножи на ремне, осторожно выполз из своего укрытия. Он уже имел дело с детьми и знал, какими они могут быть сильными и быстрыми, потому нужно быть очень внимательным. Белиал ступал бессшумно, ни одна травинка ни качнулась, даже воздух казалось остался недвижим. Но все изменилось, когда первый болт сорвавшись с арбалета, нашел свою жертву. Казалось весь мир задрожал и замерцал красками. Мир не был весел, краски его преобладали дымными лентами слуг Шэрта, подаренной им магией, стальным блеском Белиаловых ножей, да яркостью крови.
Охотник не бился, он танцевал, наслаждаясь каждой секундой, ведь именно ради таких мгновений мужчина и существовал. Он не сражался за людей, не боролся за справедливость, за жизнь, ему было наплевать на все это, Белиал пришел сюда только ради этого неповторимого чувства на грани опасности.
