А Фиона мысленно выругалась. Она-то надеялась, что Ханни не обратит на нее внимания! Слишком уж занята была уговорами. А вот демона квадратного!
- Ну, теперь-то отсидеться в Ковентри не выйдет, - задумчиво протянула Фиона. – Эта болтушка мгновенно всё разнесет! Придется-таки ехать.
- Что ты еще придумала?
- Агнес, сама посуди. Ханни не станет молчать, что видела в твоем доме тетушку, страшно похожую на ее давнюю знакомую, про которую тут ходили странные слухи совсем недавно. Разболтает всем, кому не лень. А там уже найдется, кому сложить два и два.
- И куда ты собралась? – хмыкнула Агнес.
- Ну, это же очевидно, - она пожала плечами. – Филар – куда еще?
- В Филар? Ты с ума сошла? Зачем тебе туда, что ты думаешь сделать такого, на что неспособен маркиз Кессель?! Или думаешь, найдешь сведения быстрее, чем Тейгу?
- Я должна туда поехать, - вздохнула Фиона. – Просто должна.
- Ты, - Агнес запнулась. – Ты так привязана к этому типу, Милну? Когда он успел сделаться так дорог тебе?
Фиона моргнула. Упоминание несносного соседа неожиданно царапнуло по сердцу. Она и сама не ожидала от себя такой чувствительности.
Хотя дело было не в нем. Дело было в обещании, что она дала при побеге.
- Фиа? – окликнула подруга. – У меня ощущение, что ты не всё мне рассказываешь, - она испытующе поглядела на нее. – А еще мне кажется отчего-то, что ты и маркизу Кесселю не всё рассказала. И вот это ну очень недальновидно с твоей стороны!
- Ему нельзя было такое рассказывать, - признание вырвалось само собой.
- Фиа, - протянула Агнес. – Что там такое стряслось?
Фиона уже взяла себя в руки. Маркизу-то про корень древа, в котором она сохранила искорку жизни, рассказывать нельзя в любом случае. Но и подруге не стоит! Хотя бы потому, что в таком случае Агнес станет перед скверным выбором: умолчать о ее планах перед Кесселем или сдать с потрохами подругу детства.
- Вот что. Не нужно тебе в Филар, - прихлопнула подруга. – Хвала святому Иерониму, ты не стала напрашиваться с Тейгу! Выдала бы себя.
- Только поэтому и не стала, - вздохнула Фиона. – Вовремя сообразила, что лишний человек вызовет вопросы. А выдать меня за сотрудницу газеты не выйдет.
- То есть ты все-таки думала об этом, - Агнес всплеснула руками. – Фиа! Нет, это решительно невыносимо.
- Агнес, ты меня пугаешь. Что с тобой – тебя не покусала одна из твоих тетушек? Откуда такие выражения?
- Это не смешно.
- И мне не смешно, - вздохнула Фиона. – Агнес, я обязана отправиться в Филар. Просто обязана! Я, по сути, ради этого и удрала из-под надзора. Что проку, если я стану торчать в Ковентри, собирая сплетни? И потом, - прибавила она. – Ханни не станет молчать. Ты же сама знаешь ее! Растреплет, что видела у тебя особу, донельзя похожую на покойную баронессу Гревилль.
Агнес страдальчески застонала.
- Демоны квадратные принесли эту Ханни! – ругнулась она.
- А мне ведь не показалось. Амулет у нее… обуглился? – спросила Фиона с легким ужасом.
- А ведь это не первый, - подруга тяжело вздохнула, кивнула на поднос. – Ты видишь, до чего она себя довела? Даже усиленное питание не справляется. Она попросту растает, растворится в воздухе! И я опасаюсь, что это – не фигура речи. Мы сможем наблюдать это воочию.
- Опасаешься гнева ее супруга?
- По-моему, супруг махнул рукой на выходки жены. А она пользуется всяким случаем, чтоб развлекаться и крутить хвостом, - Агнес поморщилась. – Я сама не святая. Но изменять мужу направо и налево – просто ради чего?
- Не знаю, - вздохнула Фиона. – Когда мы выезжали вместе в последний раз, она, не предупредив меня, зазвала с нами каких-то ушлых молодцов из мелкопоместных. Мне пришлось уезжать со скандалом. Больше я с ней никуда не выезжала. Ограничивалась встречами в опере и театре, раскланивались на приемах. Она так и не поняла причин. Но плевать на нее! Точнее, не плевать – из-за нее-то мне и будет лучше уехать из Ковентри. Не хватало, чтоб меня еще кто-нибудь увидел! А так – забудется эта история, все знают, что Ханни – болтушка. Но ведь не сразу забудется, - прибавила она, видя, что Агнес собралась возразить. – А пока мне лучше быть подальше от столицы.
- Тебя же не отговорить, да?
Фиона слегка пожала плечом.
- А мне ты дашь такой амулет, как у Ханни? На всякий случай.
- И не только его, - Агнес махнула рукой. – Ты только не забывай, что совсем недавно у тебя было сильнейшее истощение. И не злоупотребляй возможностями амулета так, как это делает Ханни.
Фиона рассудила, что самый надежный способ добраться до Филара – дилижанс.
Никаких переодеваний в мужское – одежда респектабельной горожанки, чепец. Только загримироваться, прибавив себе десяток-полтора лет.
Дилижансы не едут туда, где опасно. Туда, где идут военные действия. И служба дилижансов получает сведения о таких местах в первую очередь.
А значит, в пути она сможет выяснить достоверно – где на самом деле находятся вражеские войска. И как обстоят дела в тех краях. При этом доедет она быстро – лошадей меняют часто, и те везут карету легкой рысью. Причем везут и день, и ночь, без долгих остановок и задержек. И это едва ли будет медленнее, чем если она сама помчится верхом, загоняя лошадей.
Тем более, она не бог весть какая наездница. Да и не спать ночами не сумеет.
Да, ехать не один день. Но за это время она послушает разговоры, и уже более-менее будет представлять, что ждет ее на месте.
Разумеется, прямого дилижанса до Филара не оказалось. И это само по себе говорило лучше всяких слов. Изучив как следует карту, Фиона выбрала карету, которая уходила совсем скоро в сторону небольшого торгового города вблизи земельных угодий, принадлежавших барону Уайетту. Это было восточнее Филара – чуть больше, чем в половине пути от Ковентри. Оттуда она рассчитывала доехать на другом дилижансе. Не до самой цели, конечно – но приблизиться, насколько возможно.
Первой остановкой стал город Саут – конечный пункт дилижанса. Туда Фиона добралась за три дня.
Дорога оказалась изматывающей, так что она на целые сутки остановилась в местном постоялом дворе. Отмыться от дорожной пыли и отоспаться в нормальной кровати. А не в тряском экипаже на лавке – пусть и мягкой, и с подголовником, прямо на ходу. Вечером узнала, что с той самой площади, на которой находился постоялый двор, в полночь выезжает большой дилижанс в сторону Нориджа.
Большой город с парой крупных фабрик и многочисленными мастерскими и алхимическими лабораториями находился совсем близко к Филару.
В дороге предстояло провести ночь, день, еще одну ночь – и поздним утром следующего дня дилижанс должен был прибыть на место. А уж оттуда она как-нибудь доберется! Пусть даже и пешком. Или верхом – купит или наймет лошадь.
Этот дилижанс был далеко не так удобен, как шедший из Ковентри. Скамьи вдоль боковых стенок были обиты простым сукном, подушек под спинами пассажиров не предусматривалось. И забили его чуть не под завязку: карета вмещала человек пятнадцать. Двенадцать мест было занято.
Сама Фиона примостилась в углу, возле дальней стенки. Дверь была в противоположной стенке кареты, в передней части – наискось от нее.
Рядом примостились две тетушки с объемистыми саквояжами. Вздыхали, шебуршились, переговаривались вполголоса. Родственники, свадьбы, дети, похороны. Фиона, навострившая было уши, быстро утомилась их слушать. Интересного в их разговорах не было ничего. Если они и знали что-то о ситуации в Филаре, обсуждать это не посчитали нужным.
На противоположном краю скамьи, тоже в углу, почти напротив двери, примостился тощий студент с книгой в руках. Видимо, читать ему помогал амулет зрения в темноте – такой же, как и тот, что ей самой вручила в дорогу Агнес.
В этот момент Фиона пожалела, что тоже не взяла с собой чтения. Не подумала, что это было уместно! Недурно было бы почитать трактат мастера Беккера, копию которого утащила. Заняться в дороге было решительно нечем, а спать невзирая на поздний час не хотелось. Она улеглась накануне практически с курами – едва заставила себя проглотить ужин. И проспала до самого обеда.
Да и после, разузнав о дилижансе, отправилась отдыхать. Провалялась до ужина, а после ужина – снова улеглась и пролежала до момента отправления.
Сна теперь не было ни в одном глазу, и сидеть в карете казалось невыносимо скучным. А завести с соседками разговор о Филаре она не решалась. Всё же дилижанс направлялся в Норидж! А это – порядком в стороне. Расспросы могли показаться подозрительными. Вот, скажем, кто этот сухопарый мужчина в темно-коричневом камзоле напротив? Лицо сухое, строгое, невыразительное. Фигура прямая. Кто поручится, что это – не один из людей маркиза Кесселя?
А толстячок рядом с ним – по виду, типичный торговец. Кажется, обронил, что торгует шерстью…
Дальше сидели двое разбитных приказчиков – вот эти точно торговцы! И что-то обсуждали. Вот только голоса их звучали тихо, так что уловить слова не получалось – рядом жужжали тетушки. Фиона только и сумела разобрать, что обсуждали цены на зерно. И, кажется, их повышение в связи…
Творец ведает, с чем – надо было сесть поближе к ним!
Левее от тетушек, ее соседок, клевала носом старушка в добротном суконном черном платке, дальше сидела молоденькая девушка.
С ней пытался завести беседу сидящий между нею и студентом сутулый военный в годах. Девушка старательно куталась в шаль – словно глухое платье казалось ей недостаточно закрытым и делала вид, что ее клонит в сон. Унылый вид и односложные ответы, впрочем, не производили на вояку должного впечатления. И тот продолжал наседать с самым дружелюбным видом, наклоняясь к ней чуть не вплотную.
Фиона едва сдержала смешок, когда одна из тетушек ткнула локтем под бок старушку, и та недоуменно вытаращилась. Тетушка едва заметно, но выразительно кивнула. Так, что даже Фиона из своего угла разобрала.
И бабуля сообразила.
- Сударь! – заскрежетала она возмущенно. – Сударь, а скажите-ка, вы военный?
Вояка крякнул с досадой и, приосанившись, отодвинулся.
- Сержант Айситт, - бодро отозвался он.
- Как чувствует себя ваша супруга, сержант? – осведомилась пожилая дама с не слишком правдоподобным участием в голосе. – Что она думает о ваших разъездах по службе, как здоровье ваших детишек?
Толстячок, сидевший между двумя приказчиками и желчным человеком в коричневом камзоле, встрепенулся.
- А вы едете к границе, сержант? – осведомился он. – По месту службы? – лицо его выразило живейшее оживление. Двое приказчиков тоже притихли и навострили уши. – Я слыхал, там какая-то заварушка…
Сержант досадливо крякнул, стушевался под градом вопросов.
Огляделся. С нескольких сторон на него глядели глаза, горящие острым любопытством. Не так-то и безразличны были события в Филаре людям! Только мужчина в коричневом камзоле, сидевший напротив Фионы, откинулся на стенку кареты и прикрыл глаза. Вроде как ему сделалось скучно. Только шпион и мог бы так сделать!
Фиона встряхнулась. Она ж тоже собиралась сделать вид, что дремлет! Вместо этого напустила на себя встревоженный вид и вытянула шею. Она не шпионка!
Сержант крякнул еще раз, откашлялся, выпрямил спину.
- Еду к месту службы, так точно, - заговорил он гулко, заставив молодую соседку вздрогнуть. Даже студент отвлекся от своего трактата. – Сбор в местечке Укой, это предпоследняя остановка. А дальше – с частью выдвигаемся, - он смолк.
- В Филар? – подал голос второй водитель дилижанса, сидевший на скамье спиной вперед. – Мы ведь прежде в Филар ходили, а теперь, вишь, нет туда направления.
- Ну, это я сказать не могу, - внушительно проговорил сержант.
- А то никто не знает! – фыркнула одна из тетушек. – Кассийские головорезы рыщут, как саранча!
- Зато о бандитах, что орудовали в этих местах, больше не слышно, - поведал водитель. – Никак с ними сладить не могли! За это лето дважды на наш дилижанс нападали. Один раз отбились, а на второй – пощипали наших пассажиров. Да и товар, что везли, и почту, - он повертел головой. – Да! Мы уж требовали, чтоб охрану нам давали. Но дело глухо. А тут – слыхал – сгинули, словно их и не было. Выходит, кассийцы за наших вояк работу выполнили.
- Ты думай, что метешь! – грозно нахмурился сержант.
- Да я-то что мету, - отмахнулся водитель. – Я говорю – нет больше разбойников на дорогах, и то благо.
Вояка еще посопел, пошевелил грозно бровями – но сказать было нечего. Толстячок только фыркнул.
Фиона откинулась назад, прислонила голову к обитой грубым сукном стенке кареты. Филар захвачен – как и писали в газетах. Кассийцы чувствуют себя настолько свободно, что даже местных бандитов вытурили.
Остальные понемногу затихли. Сержант думать забыл про девицу, смолк. Мало-помалу сон сморил всех.
За день останавливались дважды – чтоб поесть. Вечером, немного после заката, в местечке Укой вышел сержант и семейная пара. Вместо них подсел благообразный старичок – то ли стряпчий, то ли писарь. Наутро дилижанс должен был строго по расписанию прибыть в Норидж. Там пассажирам предстояло расстаться – а карета отправлялась в обратный путь.
Карета, дернувшись, замерла. Дремавшая Фиона распахнула глаза. И тут же прикрыла их, заметив свет в щели у края входной дверцы.
Та распахнулась, и фонарь осветил дремлющих и сонно протирающих глаза пассажиров. А вот кто держал фонарь – видно не было. Лишь смутное ощущение – водители не стали бы грубо будить пассажиров посреди ночи без причины. И не стали бы освещать внутреннее пространство кареты, самим не показываясь.
- Сидеть всем на местах, не дергаться, - грубо приказал мужской голос, подтверждая смутное подозрение.
Окрик заставил зашевелиться даже самых сонных. Сидевшая рядом с Фионой тетушка ойкнула, пискнула. Затряслась, принялась тереть глаза.
- Сидеть на местах, сказано, - повторил голос.
- Погоди, Аргус, - проговорил другой, спокойнее и тише. И в карету запрыгнул невысокий мужчина в темно-сером плаще и заляпанном шлеме с небольшим гребнем. – Достопочтенные, - обратился он к ошалевшим пассажирам. – Я прошу всех соблюдать спокойствие и оставаться на местах. Вам ничего не угрожает. Эта небольшая задержка в дороге, - он запнулся на миг. – Считайте ее маленьким приключением в вашей скучной размеренной жизни, - и он открыто дружелюбно улыбнулся.
- Вы кто такие? – подал голос сухощавый мужчина в коричневом камзоле, сидевший по-прежнему напротив Фионы.
- Капитан Квирин Ромилий, к вашим услугам, - пришелец слегка склонил голову.
- Кассиец!
- Армия великой Кассии, - подтвердил капитан. – И я дружески советую вам придержать ваше мнение при себе, - улыбка осталась прежней, дружелюбной. Только поневоле сделалось жутко.
*** ***
- Ну, теперь-то отсидеться в Ковентри не выйдет, - задумчиво протянула Фиона. – Эта болтушка мгновенно всё разнесет! Придется-таки ехать.
- Что ты еще придумала?
- Агнес, сама посуди. Ханни не станет молчать, что видела в твоем доме тетушку, страшно похожую на ее давнюю знакомую, про которую тут ходили странные слухи совсем недавно. Разболтает всем, кому не лень. А там уже найдется, кому сложить два и два.
- И куда ты собралась? – хмыкнула Агнес.
- Ну, это же очевидно, - она пожала плечами. – Филар – куда еще?
- В Филар? Ты с ума сошла? Зачем тебе туда, что ты думаешь сделать такого, на что неспособен маркиз Кессель?! Или думаешь, найдешь сведения быстрее, чем Тейгу?
- Я должна туда поехать, - вздохнула Фиона. – Просто должна.
- Ты, - Агнес запнулась. – Ты так привязана к этому типу, Милну? Когда он успел сделаться так дорог тебе?
Фиона моргнула. Упоминание несносного соседа неожиданно царапнуло по сердцу. Она и сама не ожидала от себя такой чувствительности.
Хотя дело было не в нем. Дело было в обещании, что она дала при побеге.
- Фиа? – окликнула подруга. – У меня ощущение, что ты не всё мне рассказываешь, - она испытующе поглядела на нее. – А еще мне кажется отчего-то, что ты и маркизу Кесселю не всё рассказала. И вот это ну очень недальновидно с твоей стороны!
- Ему нельзя было такое рассказывать, - признание вырвалось само собой.
- Фиа, - протянула Агнес. – Что там такое стряслось?
Фиона уже взяла себя в руки. Маркизу-то про корень древа, в котором она сохранила искорку жизни, рассказывать нельзя в любом случае. Но и подруге не стоит! Хотя бы потому, что в таком случае Агнес станет перед скверным выбором: умолчать о ее планах перед Кесселем или сдать с потрохами подругу детства.
- Вот что. Не нужно тебе в Филар, - прихлопнула подруга. – Хвала святому Иерониму, ты не стала напрашиваться с Тейгу! Выдала бы себя.
- Только поэтому и не стала, - вздохнула Фиона. – Вовремя сообразила, что лишний человек вызовет вопросы. А выдать меня за сотрудницу газеты не выйдет.
- То есть ты все-таки думала об этом, - Агнес всплеснула руками. – Фиа! Нет, это решительно невыносимо.
- Агнес, ты меня пугаешь. Что с тобой – тебя не покусала одна из твоих тетушек? Откуда такие выражения?
- Это не смешно.
- И мне не смешно, - вздохнула Фиона. – Агнес, я обязана отправиться в Филар. Просто обязана! Я, по сути, ради этого и удрала из-под надзора. Что проку, если я стану торчать в Ковентри, собирая сплетни? И потом, - прибавила она. – Ханни не станет молчать. Ты же сама знаешь ее! Растреплет, что видела у тебя особу, донельзя похожую на покойную баронессу Гревилль.
Агнес страдальчески застонала.
- Демоны квадратные принесли эту Ханни! – ругнулась она.
- А мне ведь не показалось. Амулет у нее… обуглился? – спросила Фиона с легким ужасом.
- А ведь это не первый, - подруга тяжело вздохнула, кивнула на поднос. – Ты видишь, до чего она себя довела? Даже усиленное питание не справляется. Она попросту растает, растворится в воздухе! И я опасаюсь, что это – не фигура речи. Мы сможем наблюдать это воочию.
- Опасаешься гнева ее супруга?
- По-моему, супруг махнул рукой на выходки жены. А она пользуется всяким случаем, чтоб развлекаться и крутить хвостом, - Агнес поморщилась. – Я сама не святая. Но изменять мужу направо и налево – просто ради чего?
- Не знаю, - вздохнула Фиона. – Когда мы выезжали вместе в последний раз, она, не предупредив меня, зазвала с нами каких-то ушлых молодцов из мелкопоместных. Мне пришлось уезжать со скандалом. Больше я с ней никуда не выезжала. Ограничивалась встречами в опере и театре, раскланивались на приемах. Она так и не поняла причин. Но плевать на нее! Точнее, не плевать – из-за нее-то мне и будет лучше уехать из Ковентри. Не хватало, чтоб меня еще кто-нибудь увидел! А так – забудется эта история, все знают, что Ханни – болтушка. Но ведь не сразу забудется, - прибавила она, видя, что Агнес собралась возразить. – А пока мне лучше быть подальше от столицы.
- Тебя же не отговорить, да?
Фиона слегка пожала плечом.
- А мне ты дашь такой амулет, как у Ханни? На всякий случай.
- И не только его, - Агнес махнула рукой. – Ты только не забывай, что совсем недавно у тебя было сильнейшее истощение. И не злоупотребляй возможностями амулета так, как это делает Ханни.
Глава 9
Фиона рассудила, что самый надежный способ добраться до Филара – дилижанс.
Никаких переодеваний в мужское – одежда респектабельной горожанки, чепец. Только загримироваться, прибавив себе десяток-полтора лет.
Дилижансы не едут туда, где опасно. Туда, где идут военные действия. И служба дилижансов получает сведения о таких местах в первую очередь.
А значит, в пути она сможет выяснить достоверно – где на самом деле находятся вражеские войска. И как обстоят дела в тех краях. При этом доедет она быстро – лошадей меняют часто, и те везут карету легкой рысью. Причем везут и день, и ночь, без долгих остановок и задержек. И это едва ли будет медленнее, чем если она сама помчится верхом, загоняя лошадей.
Тем более, она не бог весть какая наездница. Да и не спать ночами не сумеет.
Да, ехать не один день. Но за это время она послушает разговоры, и уже более-менее будет представлять, что ждет ее на месте.
Разумеется, прямого дилижанса до Филара не оказалось. И это само по себе говорило лучше всяких слов. Изучив как следует карту, Фиона выбрала карету, которая уходила совсем скоро в сторону небольшого торгового города вблизи земельных угодий, принадлежавших барону Уайетту. Это было восточнее Филара – чуть больше, чем в половине пути от Ковентри. Оттуда она рассчитывала доехать на другом дилижансе. Не до самой цели, конечно – но приблизиться, насколько возможно.
*** ***
Первой остановкой стал город Саут – конечный пункт дилижанса. Туда Фиона добралась за три дня.
Дорога оказалась изматывающей, так что она на целые сутки остановилась в местном постоялом дворе. Отмыться от дорожной пыли и отоспаться в нормальной кровати. А не в тряском экипаже на лавке – пусть и мягкой, и с подголовником, прямо на ходу. Вечером узнала, что с той самой площади, на которой находился постоялый двор, в полночь выезжает большой дилижанс в сторону Нориджа.
Большой город с парой крупных фабрик и многочисленными мастерскими и алхимическими лабораториями находился совсем близко к Филару.
В дороге предстояло провести ночь, день, еще одну ночь – и поздним утром следующего дня дилижанс должен был прибыть на место. А уж оттуда она как-нибудь доберется! Пусть даже и пешком. Или верхом – купит или наймет лошадь.
Этот дилижанс был далеко не так удобен, как шедший из Ковентри. Скамьи вдоль боковых стенок были обиты простым сукном, подушек под спинами пассажиров не предусматривалось. И забили его чуть не под завязку: карета вмещала человек пятнадцать. Двенадцать мест было занято.
Сама Фиона примостилась в углу, возле дальней стенки. Дверь была в противоположной стенке кареты, в передней части – наискось от нее.
Рядом примостились две тетушки с объемистыми саквояжами. Вздыхали, шебуршились, переговаривались вполголоса. Родственники, свадьбы, дети, похороны. Фиона, навострившая было уши, быстро утомилась их слушать. Интересного в их разговорах не было ничего. Если они и знали что-то о ситуации в Филаре, обсуждать это не посчитали нужным.
На противоположном краю скамьи, тоже в углу, почти напротив двери, примостился тощий студент с книгой в руках. Видимо, читать ему помогал амулет зрения в темноте – такой же, как и тот, что ей самой вручила в дорогу Агнес.
В этот момент Фиона пожалела, что тоже не взяла с собой чтения. Не подумала, что это было уместно! Недурно было бы почитать трактат мастера Беккера, копию которого утащила. Заняться в дороге было решительно нечем, а спать невзирая на поздний час не хотелось. Она улеглась накануне практически с курами – едва заставила себя проглотить ужин. И проспала до самого обеда.
Да и после, разузнав о дилижансе, отправилась отдыхать. Провалялась до ужина, а после ужина – снова улеглась и пролежала до момента отправления.
Сна теперь не было ни в одном глазу, и сидеть в карете казалось невыносимо скучным. А завести с соседками разговор о Филаре она не решалась. Всё же дилижанс направлялся в Норидж! А это – порядком в стороне. Расспросы могли показаться подозрительными. Вот, скажем, кто этот сухопарый мужчина в темно-коричневом камзоле напротив? Лицо сухое, строгое, невыразительное. Фигура прямая. Кто поручится, что это – не один из людей маркиза Кесселя?
А толстячок рядом с ним – по виду, типичный торговец. Кажется, обронил, что торгует шерстью…
Дальше сидели двое разбитных приказчиков – вот эти точно торговцы! И что-то обсуждали. Вот только голоса их звучали тихо, так что уловить слова не получалось – рядом жужжали тетушки. Фиона только и сумела разобрать, что обсуждали цены на зерно. И, кажется, их повышение в связи…
Творец ведает, с чем – надо было сесть поближе к ним!
Левее от тетушек, ее соседок, клевала носом старушка в добротном суконном черном платке, дальше сидела молоденькая девушка.
С ней пытался завести беседу сидящий между нею и студентом сутулый военный в годах. Девушка старательно куталась в шаль – словно глухое платье казалось ей недостаточно закрытым и делала вид, что ее клонит в сон. Унылый вид и односложные ответы, впрочем, не производили на вояку должного впечатления. И тот продолжал наседать с самым дружелюбным видом, наклоняясь к ней чуть не вплотную.
Фиона едва сдержала смешок, когда одна из тетушек ткнула локтем под бок старушку, и та недоуменно вытаращилась. Тетушка едва заметно, но выразительно кивнула. Так, что даже Фиона из своего угла разобрала.
И бабуля сообразила.
- Сударь! – заскрежетала она возмущенно. – Сударь, а скажите-ка, вы военный?
Вояка крякнул с досадой и, приосанившись, отодвинулся.
- Сержант Айситт, - бодро отозвался он.
- Как чувствует себя ваша супруга, сержант? – осведомилась пожилая дама с не слишком правдоподобным участием в голосе. – Что она думает о ваших разъездах по службе, как здоровье ваших детишек?
Толстячок, сидевший между двумя приказчиками и желчным человеком в коричневом камзоле, встрепенулся.
- А вы едете к границе, сержант? – осведомился он. – По месту службы? – лицо его выразило живейшее оживление. Двое приказчиков тоже притихли и навострили уши. – Я слыхал, там какая-то заварушка…
Сержант досадливо крякнул, стушевался под градом вопросов.
Огляделся. С нескольких сторон на него глядели глаза, горящие острым любопытством. Не так-то и безразличны были события в Филаре людям! Только мужчина в коричневом камзоле, сидевший напротив Фионы, откинулся на стенку кареты и прикрыл глаза. Вроде как ему сделалось скучно. Только шпион и мог бы так сделать!
Фиона встряхнулась. Она ж тоже собиралась сделать вид, что дремлет! Вместо этого напустила на себя встревоженный вид и вытянула шею. Она не шпионка!
Сержант крякнул еще раз, откашлялся, выпрямил спину.
- Еду к месту службы, так точно, - заговорил он гулко, заставив молодую соседку вздрогнуть. Даже студент отвлекся от своего трактата. – Сбор в местечке Укой, это предпоследняя остановка. А дальше – с частью выдвигаемся, - он смолк.
- В Филар? – подал голос второй водитель дилижанса, сидевший на скамье спиной вперед. – Мы ведь прежде в Филар ходили, а теперь, вишь, нет туда направления.
- Ну, это я сказать не могу, - внушительно проговорил сержант.
- А то никто не знает! – фыркнула одна из тетушек. – Кассийские головорезы рыщут, как саранча!
- Зато о бандитах, что орудовали в этих местах, больше не слышно, - поведал водитель. – Никак с ними сладить не могли! За это лето дважды на наш дилижанс нападали. Один раз отбились, а на второй – пощипали наших пассажиров. Да и товар, что везли, и почту, - он повертел головой. – Да! Мы уж требовали, чтоб охрану нам давали. Но дело глухо. А тут – слыхал – сгинули, словно их и не было. Выходит, кассийцы за наших вояк работу выполнили.
- Ты думай, что метешь! – грозно нахмурился сержант.
- Да я-то что мету, - отмахнулся водитель. – Я говорю – нет больше разбойников на дорогах, и то благо.
Вояка еще посопел, пошевелил грозно бровями – но сказать было нечего. Толстячок только фыркнул.
Фиона откинулась назад, прислонила голову к обитой грубым сукном стенке кареты. Филар захвачен – как и писали в газетах. Кассийцы чувствуют себя настолько свободно, что даже местных бандитов вытурили.
Остальные понемногу затихли. Сержант думать забыл про девицу, смолк. Мало-помалу сон сморил всех.
За день останавливались дважды – чтоб поесть. Вечером, немного после заката, в местечке Укой вышел сержант и семейная пара. Вместо них подсел благообразный старичок – то ли стряпчий, то ли писарь. Наутро дилижанс должен был строго по расписанию прибыть в Норидж. Там пассажирам предстояло расстаться – а карета отправлялась в обратный путь.
*** ***
Карета, дернувшись, замерла. Дремавшая Фиона распахнула глаза. И тут же прикрыла их, заметив свет в щели у края входной дверцы.
Та распахнулась, и фонарь осветил дремлющих и сонно протирающих глаза пассажиров. А вот кто держал фонарь – видно не было. Лишь смутное ощущение – водители не стали бы грубо будить пассажиров посреди ночи без причины. И не стали бы освещать внутреннее пространство кареты, самим не показываясь.
- Сидеть всем на местах, не дергаться, - грубо приказал мужской голос, подтверждая смутное подозрение.
Окрик заставил зашевелиться даже самых сонных. Сидевшая рядом с Фионой тетушка ойкнула, пискнула. Затряслась, принялась тереть глаза.
- Сидеть на местах, сказано, - повторил голос.
- Погоди, Аргус, - проговорил другой, спокойнее и тише. И в карету запрыгнул невысокий мужчина в темно-сером плаще и заляпанном шлеме с небольшим гребнем. – Достопочтенные, - обратился он к ошалевшим пассажирам. – Я прошу всех соблюдать спокойствие и оставаться на местах. Вам ничего не угрожает. Эта небольшая задержка в дороге, - он запнулся на миг. – Считайте ее маленьким приключением в вашей скучной размеренной жизни, - и он открыто дружелюбно улыбнулся.
- Вы кто такие? – подал голос сухощавый мужчина в коричневом камзоле, сидевший по-прежнему напротив Фионы.
- Капитан Квирин Ромилий, к вашим услугам, - пришелец слегка склонил голову.
- Кассиец!
- Армия великой Кассии, - подтвердил капитан. – И я дружески советую вам придержать ваше мнение при себе, - улыбка осталась прежней, дружелюбной. Только поневоле сделалось жутко.
