Грач броситься к Ленке. На его пути появился пират, полностью облачённый в рыцарские доспехи. Он влетел на палубу через прожжённую дыру, а за ним, прикрываясь его бронёй, вереницей продвигался целый отряд. Грач достал пистолет и отвёл курок. Броня выглядела прочной, древний пистолет не пробил бы её, и Грач подскочил к нему вплотную, рассмотрел место на стыке брони, сунул пистолет и выстрелил. Грохнуло неожиданно громко и едкий дым заполнил всё вокруг. Рыцарь обмяк и безжизненно полетел назад в дыру. Его отряд в страхе попятился прочь с корабля.
Ленка продолжала кричать от боли, а когда Грач добрался до неё, потеряла сознание. Повисшую в невесомости Ленку Грач подхватил и потащил к противоположному от схватки борту. Грач был в шоке, он не мог поверить, что потеряет её. Страх этой потери и раскаяние, что притащил её сюда, охватили его. Раскаяние, что сразу не начал искать способ вернуть её домой, что поверил в её способность сражаться, вместо того, чтобы спрятать её в каюте, что не стоял с ней рядом в бою и не уберёг её. Страх за Ленку и ярость пробудили светоч – от Грача начал исходить свет. Светоч наполнил Грача осознанием силы и уверенностью, что он может держать ситуацию под контролем. Грач поставил руку над головой Ленки, и как только свет достиг её, она неожиданно очнулась и слабо сказала:
– Больно.
Грач готов был расплакаться от счастья, что она жива и от этих размягчающих эмоций светоч тут же угас. Но он вспомнил свою способность снимать боль и взволнованно спросил:
– Где? Где больно? Я уберу боль.
Но Ленка была в полузабытье и только жаловалась на боль. Никаких ран на ней Грач не видел. Тогда он сжал её в объятьях, прижал к себе так сильно, что сам испугался навредить ей. И это помогло, Ленка почти ясно взглянуло на него и слабо пожаловалась:
– Оно всё во мне… Оно словно изгоняет меня из моего тела… Когда больно я теряю разум и не могу сопротивляться…
– Тогда не сдавайся! Не отключайся, мы сейчас разберёмся! – взволнованно приговаривал Грач.
Тримпо отчаянно орал:
– Вернитесь к бою!
Увидев Грача с обмякшей Ленкой в объятьях, он неожиданно растрогался, так что даже поменялся в лице, и продолжил кричать только в сторону Юниса:
– Прикрой Паласара!
Но Юнис, когда увидел, как испарилась его реликвия, погрузился в ступор, он завис в безвольной позе и только растерянно моргал глазами. Окрик Тримпо пробудил его, но вместо подмоги Юнис встрепенулся и в панике ускользнул в каюту.
В пылу схватки не все успели обратить внимание, что после прикосновения к реликвии языки плазмы резко отдёрнулись назад к облаку, словно в паническом бегстве. Как и говорил Юнис: «сгинет в тот же миг» – облако резко стало тускло серым и рассыпалось пылью.
Дирижабль продолжал тянуть загарпуненный корабль. Но Паласар, каким-то невероятным мастерством умудрялся не дать утащить свой кораблик с маршрута. Вцепившись в штурвал, с азартной улыбкой на лице, он мгновенно реагировал на каждое осложнение и уверенно маневрировал. Корабль вилял кормой, дёргался вверх и вниз, но его паруса всё равно ловили ветер и упрямо тянули вперёд. Сосредоточенный на управлении Паласар видел, как зависший на сети пират, прицеливаясь в него замахнулся коротким дротиком. По самоуверенному виду Паласара можно было понять, что он рассчитывал ловко увернуться, или лихо дёрнуть корабль, чтобы помешать меткому броску. А может быть он просто исполнил долг до конца, и поэтому не ушёл от штурвала.
Дротик торчал из груди Паласара, а сам он безжизненно завис над штурвалом. Медленно его тело отплыло назад, вывалилось через дыру, прожжённую в сети плазмой, и осталось далеко позади.
Корабль подтянули так близко, что стало хорошо видно пиратов, оставшихся на пристройках дирижабля. В основном там стояли на изготовке арбалетчики и лучники.
– Тяните ещё ближе это чудо! – долетел громоподобный приказ.
Тримпо быстро пробежал взглядом, вычисляя, кто командовал, достал револьвер, прицелился и выстрелил. На дирижабле поднялась паника, все кричали, что убит капитан. Тримпо издал победный клич, не скрывая восторга от поражающей мощи оружия и своего успеха.
– Беру командование на себя! – выкрикнул пират который повис на сети и видимо был во главе группы десанта.
Тримпо сразу начал ловить его на прицел.
– Командование принял старший помощник! – грозно отозвались с дирижабля.
Первый претендент на командование бешено вращал глазами обдумывая ситуацию, но когда увидел себя на прицеле, понятливо глядя в глаза Тримпо поспешил крикнуть:
– Отходим!
Многие пираты полезли обратно, но тут с другой стороны атакующих посыпались обвинения другого авторитетного заводилы:
– Ах вы, черти! Дирижабль делить! Сначала закончите дело! Здесь уже два десятка наших приняли смерть! И что напрасно?!
Его поддержали яростными криками. Тримпо перевёл пистолет на смутьяна и выстрелил. Сражённый пулей неуёмный пират полетел в пустоту.
Абордажные канаты начали отцеплять от дирижабля и весь десант кинулся назад. Дирижабль круто развернулся и устремился прочь. Как только отлетел последний канат, корабль ускорился, и место схватки, усеянное деревянными обломками, бездыханными трупами, осталось позади. Тримпо подскочил к штурвалу и начал пытаться куда-то вырулить корабль.
Грач продолжал сжимать Ленку, отпуская её только чтобы заглянуть ей в лицо, приложить руку к голове, груди, животу, в поиске места где надо унять боль. Ленка дрожала словно в лихорадке, а если замирала, то от сковывающих её спазмов. Прикосновения Грача снимали её болезненные судороги, но через время её вновь начинало колотить мелкая дрожь.
Юнис затравленно забился в угол каюты – он впервые оказался без оберегающей реликвии в этом опасном мире.
На корабле только Тримпо сохранял здравый рассудок, но и он начал паниковать. В сердцах ударив руками по штурвалу он крикнул:
– Нас отбросило с маршрута, мы не попадём на континент!
В панике он переставлял паруса, пытаясь вернуть корабль на курс, но ничего не выходило. Бросив снасти Тримпо начал что-то нашёптывать, обращаясь к ветру, но по его отчаянию было видно, что ничего не помогает.
– Скоро мы вообще вылетим из потока в пустоту и потеряем воздух! – снова крикнул Тримпо.
Грач не реагировал на его выкрики. В этот миг у Грача не было ничего важнее Ленки. Он жаждал запустить свой светоч, надеясь с его силой излечить её.
Вдруг Ленка пришла в себя и слабо попросила:
– Помоги мне.
Тут же она снова обмякла и потеряла сознание. В отчаянии Грач крикнул:
– Ангел, ты нужен здесь!
Неожиданно его голос прогремел словно рокот из громкоговорителя, звуковую волну можно было увидеть, потому что она сотрясла всё на корабле.
Даже бесстрашный Тримпо, не понимая, что произошло, опасливо вцепился в штурвал.
И только тряска улеглась, как прямо за бортом появился Ангел. С распростёртыми светящими крыльями он двигался рядом с кораблём и рассматривал, что происходит на борту.
– Ты услышал… – прошептал с облегченьем Грач.
Видимо ангел прочитал мысли Тримпо, и потому упёрся в борт, взмахнул крыльями и начал толкать корабль. Тримпо с растерянной улыбкой подправлял штурвалом ход корабля. Корабль заметно ускорился, попав в середину потока ветра.
Ангел ступил на борт, пройдя сквозь сеть. Странно, но он не завис в невесомости, а словно бы твёрдо стоял на палубе. Его крылья погасли, он склонился над Ленкой и почти сразу сообщил Грачу:
– Успокойся, для жизни в этом теле нет угрозы, – а затем, с небольшим удивлением добавил: – Она стала только сильнее, что-то могущественное усовершенствовало её: серебро укрепило её кости, золото укрепило её плоть, такие тела создавали для себя древние божества.
Грач немного воспрянул духом, но продолжал сжимать Ленку.
– Ей плохо, она просит помочь ей…
Ангел ещё раз пристально осмотрел Ленку, словно произведя сканирование, и поставил диагноз:
– Она бороться за своё сознание в этом теле. Сейчас внутри её тела не только она.
– Что внутри неё? – тревожно спросил Грач.
– Сила бессмертных. То, что было порабощено в обереге вашего проводника Юниса. Её усовершенствовали не просто так, а для того, чтобы поселиться в этом теле.
– Сделай что-нибудь… – потребовал Грач у ангела. – Убери из неё то с чем она борется.
– Для таких миссий нам и дают светоч, частицу божественной силы.
– Забери его у меня и помоги её! – выкрикнул Грач и порывисто выставил вперёд грудь.
С заметным волнением ангел потянул руку к Грачу. Грач, несмотря на то что его разум был ослеплён трагедией, заметил, что на бесстрастном лице ангела проскользнуло пугающее выражение вожделения. И не только эта неожиданная мимика появилась у ангела – на его идеальном лице были явные физические изменения: потемнели глаза, и вокруг них наметились морщины, обострились черты лица, и вообще пропала его манекеноподобность. Страшная гримаса ангела быстро исчезла, словно это было только видение, но тут же, ещё несколько раз мелькнула, как быстрая смена кадров. Когда растопыренные пальцы ангела коснулись Грача, светоч завибрировал и начал нагреваться. Подозрения начали терзать Грача, но он не видел другого способа помочь Ленке и замер, готовый к тому, что всё может обернуться очень плохо.
Но вдруг Ленка открыла глаза и вполне ясно произнесла:
– Не отдавай, он ничем не может помочь.
Ангел отдёрнул руку. Ленка томно закрыла глаза, словно погрузившись в глубокий сон. Грач пронзительно уставился на ангела ожидая разъяснения. Странно, но больше Грач не видел на его лице тех пугающих черт – ангел был просто растерян и, подавляя волнение, пролепетал:
– Я не уверен, что это говорила твоя подруга, а не её новая сущность?
Грач внимательно осмотрел Ленку: она больше не дрожала, лицо её порозовело, и теперь казалось, что она просто крепко спит. От её безмятежности Грач начал и сам успокаиваться. Вместе со здравыми мыслями, появились замешательство: слова ангела конечно зародили подозрение, но его жутковатое преображение вызывало недоверие ко всему сказанному. Грачу нужна была подсказка, а на ум приходила только надежда на ещё неведомые возможности светоча. Соображая, как вытянуть эту подсказку, он продолжал непроизвольно поглаживать Ленке виски, веря, что это снимает боль. И вдруг, когда он коснулся её лица, она, немного пробудившись, нежно потёрлась о его ладонь, ласково как кошка. И Грач тут же поверил, что это и есть подсказка.
– Это она!
– Почему ты так уверен?
– Не думаю, что, освободившись из заточения в амулете «сила бессмертных» первым делом захотела бы поспать.
Ангел уставился на Грача с заметным возмущением, даже немного раздуваясь от рвущихся из него каких-то гневных доводов. Уже успокоившийся и самоуверенный Грач ухмыльнулся и сказал:
– Ну говори уже.
– Ты слишком наивен в таких вещах, – нервно выпалил ангел, – ты поверил в то, что тебе хочется верить, а не моему мнению!
– Спасибо что спас нас, я уже и не знал, что делать, – добродушно ответил Грач. – Но не думай, что я прямо уж так наивен – светоч всё чаще помогает мне предугадывать опасность, а также слышать замыслы против меня и приоткрывать чьи-то тайны внутреннего мира.
Ангел даже попритих от простодушного обращения Грача, а может быть он понял намёк и это его смутило.
В это время Тримпо решил напомнить, что он всё ещё здесь главный и потребовал у ангела:
– Представься, ты на моём корабле, тут я решаю, кто будет у меня пассажиром!
Ангел равнодушно глянул на Тримпо и немного подумав ответил:
– По тому как я появился, уже можно понять – меня не сильно интересует, что хозяин может быть против.
Грач улыбнулся, вспомнив про раздражительный нрав ангела.
Тримпо неожиданно поменял тон:
– Спасибо, что вернул корабль на курс.
– Необычный способ путешествовать через пустоту, – также примирительно ответил ангел, показывая на корабль.
После обмена любезностями ангел хотел уже отвернутся, но Тримпо напористо продолжил диалог:
– Твой друг соблазнил меня на этот рейс необычайно большой оплатой, – дождавшись, чтобы ангел вновь повернулся к нему, Тримпо сокрушённо обвёл взглядом корабль, осматривая повреждения, и осторожно договорил: – но мои убытки превзошли все ожидания.
Ангел снова начал нервничать и резко выпалил:
– Я не собираюсь обсуждать стоимость твоих услуг и твои убытки!
Уязвлённый Тримпо замолчал и сосредоточился на управлении. Пока они разговаривали Грач перенёс Ленку к лавке, и бережно закрепил её ремнями в положении лёжа. Опасаясь надолго отходить от неё Грач торопливо разыскал вещмешок, и достал флягу, чтобы вода была под рукой, когда она очнётся.
Ленка несколько раз приоткрывала глаза, и видя, что вокруг всё спокойно, утомлённо вновь смыкала веки. Грач заботливо присматривал за ней, а ещё усиленно пытался контролировать свои мысли, потому что помнил – ангел слышит внутреннюю речь. Грач очень не хотел выдать, что засомневался в ангеле. Грач боялся, что тогда обидчивый ангел бросит их, а как оказалось, без его помощи они обойтись не могут. «Что за заразу подхватила Ленка? – вырывалось у Грача. – И почему ангел привиделся ему каком-то демоническом образе?» Грач тут же пресёк эти мысли и опасливо посмотрел на ангела. Ангел как раз направлялся в его сторону.
Ангел буквально сверлил его взглядом и уже издали выкрикнул:
– У тебя в мыслях какая-то каша из слов и предложений. Ты в смятении?
– Сейчас успокоюсь. Пару глубоких вдохов и соберусь с мыслями, – устало ответил Грач, и совершенно искренне пояснил: – Достало, что как только расслабишься и погрузишься в кайф, Хаос напоминает, что это хищный мир.
Ангел приблизился и рассматривая Ленку сказал:
– Дух божества не уходил из неё. Я тоже надеюсь, что ты сумел применить светоч и с этой помощью твоя подруга получила преобладание. Но если наоборот, то скоро ты станешь игрушкой в руках силы которая прикрывается оболочкой твоей возлюбленной. Ты для неё будешь интересен всего лишь как прислужник.
– Мы справимся, – со вздохом ответил Грач и перевёл разговор на другую тему: – Ты уже сделал то что хотел, оставил ложный след? Дальше ты будешь с нами?
– Я многое успел сделать: и ложный след оставил и в твоей стране побывал. И теперь у меня появилось ещё больше дел и вопросов.
– Так ты же тогда мог и Ленку перенести в мою страну, – перебил его Грач.
– Нет, она нужна тебе здесь. Человеку нужен человек. Иначе ты один придёшь здесь в уныние.
От такого откровения Грач даже растерялся:
– Так ты значит таким образом заботишься обо мне?
– У тебя есть бесценная вещь, которая понадобиться миру.
– Ты про светоч?
– Задумывая восстание я даже не ожидал, что уже в самом начале нам так повезёт.
– Ты толком и не рассказал про свой мятеж: против кого и за что борешься?
Ангел сосредоточился, принял торжественный вид и воодушевлённо заговорил:
– Я хочу бороться за то, чтобы главным принципом мироустройства стала справедливость. Мир людей созрел чтобы поменять бога устрашающего, на бога справедливого.
– И где взять этого нового бога? Ты кого имеешь в виду? Сам хочешь…? – скептически спросил Грач.
Не отвлекаясь на насмешку, ангел продолжил увлечённо излагать свой проект:
– Вера людей породила не меньше богов, чем порождено стихиями. Коллективная вера рождает мощную энергию, которая воплощается в энергетическую сущность – божество.
Ленка продолжала кричать от боли, а когда Грач добрался до неё, потеряла сознание. Повисшую в невесомости Ленку Грач подхватил и потащил к противоположному от схватки борту. Грач был в шоке, он не мог поверить, что потеряет её. Страх этой потери и раскаяние, что притащил её сюда, охватили его. Раскаяние, что сразу не начал искать способ вернуть её домой, что поверил в её способность сражаться, вместо того, чтобы спрятать её в каюте, что не стоял с ней рядом в бою и не уберёг её. Страх за Ленку и ярость пробудили светоч – от Грача начал исходить свет. Светоч наполнил Грача осознанием силы и уверенностью, что он может держать ситуацию под контролем. Грач поставил руку над головой Ленки, и как только свет достиг её, она неожиданно очнулась и слабо сказала:
– Больно.
Грач готов был расплакаться от счастья, что она жива и от этих размягчающих эмоций светоч тут же угас. Но он вспомнил свою способность снимать боль и взволнованно спросил:
– Где? Где больно? Я уберу боль.
Но Ленка была в полузабытье и только жаловалась на боль. Никаких ран на ней Грач не видел. Тогда он сжал её в объятьях, прижал к себе так сильно, что сам испугался навредить ей. И это помогло, Ленка почти ясно взглянуло на него и слабо пожаловалась:
– Оно всё во мне… Оно словно изгоняет меня из моего тела… Когда больно я теряю разум и не могу сопротивляться…
– Тогда не сдавайся! Не отключайся, мы сейчас разберёмся! – взволнованно приговаривал Грач.
Тримпо отчаянно орал:
– Вернитесь к бою!
Увидев Грача с обмякшей Ленкой в объятьях, он неожиданно растрогался, так что даже поменялся в лице, и продолжил кричать только в сторону Юниса:
– Прикрой Паласара!
Но Юнис, когда увидел, как испарилась его реликвия, погрузился в ступор, он завис в безвольной позе и только растерянно моргал глазами. Окрик Тримпо пробудил его, но вместо подмоги Юнис встрепенулся и в панике ускользнул в каюту.
В пылу схватки не все успели обратить внимание, что после прикосновения к реликвии языки плазмы резко отдёрнулись назад к облаку, словно в паническом бегстве. Как и говорил Юнис: «сгинет в тот же миг» – облако резко стало тускло серым и рассыпалось пылью.
Дирижабль продолжал тянуть загарпуненный корабль. Но Паласар, каким-то невероятным мастерством умудрялся не дать утащить свой кораблик с маршрута. Вцепившись в штурвал, с азартной улыбкой на лице, он мгновенно реагировал на каждое осложнение и уверенно маневрировал. Корабль вилял кормой, дёргался вверх и вниз, но его паруса всё равно ловили ветер и упрямо тянули вперёд. Сосредоточенный на управлении Паласар видел, как зависший на сети пират, прицеливаясь в него замахнулся коротким дротиком. По самоуверенному виду Паласара можно было понять, что он рассчитывал ловко увернуться, или лихо дёрнуть корабль, чтобы помешать меткому броску. А может быть он просто исполнил долг до конца, и поэтому не ушёл от штурвала.
Дротик торчал из груди Паласара, а сам он безжизненно завис над штурвалом. Медленно его тело отплыло назад, вывалилось через дыру, прожжённую в сети плазмой, и осталось далеко позади.
Корабль подтянули так близко, что стало хорошо видно пиратов, оставшихся на пристройках дирижабля. В основном там стояли на изготовке арбалетчики и лучники.
– Тяните ещё ближе это чудо! – долетел громоподобный приказ.
Тримпо быстро пробежал взглядом, вычисляя, кто командовал, достал револьвер, прицелился и выстрелил. На дирижабле поднялась паника, все кричали, что убит капитан. Тримпо издал победный клич, не скрывая восторга от поражающей мощи оружия и своего успеха.
– Беру командование на себя! – выкрикнул пират который повис на сети и видимо был во главе группы десанта.
Тримпо сразу начал ловить его на прицел.
– Командование принял старший помощник! – грозно отозвались с дирижабля.
Первый претендент на командование бешено вращал глазами обдумывая ситуацию, но когда увидел себя на прицеле, понятливо глядя в глаза Тримпо поспешил крикнуть:
– Отходим!
Многие пираты полезли обратно, но тут с другой стороны атакующих посыпались обвинения другого авторитетного заводилы:
– Ах вы, черти! Дирижабль делить! Сначала закончите дело! Здесь уже два десятка наших приняли смерть! И что напрасно?!
Его поддержали яростными криками. Тримпо перевёл пистолет на смутьяна и выстрелил. Сражённый пулей неуёмный пират полетел в пустоту.
Абордажные канаты начали отцеплять от дирижабля и весь десант кинулся назад. Дирижабль круто развернулся и устремился прочь. Как только отлетел последний канат, корабль ускорился, и место схватки, усеянное деревянными обломками, бездыханными трупами, осталось позади. Тримпо подскочил к штурвалу и начал пытаться куда-то вырулить корабль.
Грач продолжал сжимать Ленку, отпуская её только чтобы заглянуть ей в лицо, приложить руку к голове, груди, животу, в поиске места где надо унять боль. Ленка дрожала словно в лихорадке, а если замирала, то от сковывающих её спазмов. Прикосновения Грача снимали её болезненные судороги, но через время её вновь начинало колотить мелкая дрожь.
Юнис затравленно забился в угол каюты – он впервые оказался без оберегающей реликвии в этом опасном мире.
На корабле только Тримпо сохранял здравый рассудок, но и он начал паниковать. В сердцах ударив руками по штурвалу он крикнул:
– Нас отбросило с маршрута, мы не попадём на континент!
В панике он переставлял паруса, пытаясь вернуть корабль на курс, но ничего не выходило. Бросив снасти Тримпо начал что-то нашёптывать, обращаясь к ветру, но по его отчаянию было видно, что ничего не помогает.
– Скоро мы вообще вылетим из потока в пустоту и потеряем воздух! – снова крикнул Тримпо.
Грач не реагировал на его выкрики. В этот миг у Грача не было ничего важнее Ленки. Он жаждал запустить свой светоч, надеясь с его силой излечить её.
Вдруг Ленка пришла в себя и слабо попросила:
– Помоги мне.
Тут же она снова обмякла и потеряла сознание. В отчаянии Грач крикнул:
– Ангел, ты нужен здесь!
Неожиданно его голос прогремел словно рокот из громкоговорителя, звуковую волну можно было увидеть, потому что она сотрясла всё на корабле.
Даже бесстрашный Тримпо, не понимая, что произошло, опасливо вцепился в штурвал.
И только тряска улеглась, как прямо за бортом появился Ангел. С распростёртыми светящими крыльями он двигался рядом с кораблём и рассматривал, что происходит на борту.
– Ты услышал… – прошептал с облегченьем Грач.
Видимо ангел прочитал мысли Тримпо, и потому упёрся в борт, взмахнул крыльями и начал толкать корабль. Тримпо с растерянной улыбкой подправлял штурвалом ход корабля. Корабль заметно ускорился, попав в середину потока ветра.
Ангел ступил на борт, пройдя сквозь сеть. Странно, но он не завис в невесомости, а словно бы твёрдо стоял на палубе. Его крылья погасли, он склонился над Ленкой и почти сразу сообщил Грачу:
– Успокойся, для жизни в этом теле нет угрозы, – а затем, с небольшим удивлением добавил: – Она стала только сильнее, что-то могущественное усовершенствовало её: серебро укрепило её кости, золото укрепило её плоть, такие тела создавали для себя древние божества.
Грач немного воспрянул духом, но продолжал сжимать Ленку.
– Ей плохо, она просит помочь ей…
Ангел ещё раз пристально осмотрел Ленку, словно произведя сканирование, и поставил диагноз:
– Она бороться за своё сознание в этом теле. Сейчас внутри её тела не только она.
– Что внутри неё? – тревожно спросил Грач.
– Сила бессмертных. То, что было порабощено в обереге вашего проводника Юниса. Её усовершенствовали не просто так, а для того, чтобы поселиться в этом теле.
– Сделай что-нибудь… – потребовал Грач у ангела. – Убери из неё то с чем она борется.
– Для таких миссий нам и дают светоч, частицу божественной силы.
– Забери его у меня и помоги её! – выкрикнул Грач и порывисто выставил вперёд грудь.
С заметным волнением ангел потянул руку к Грачу. Грач, несмотря на то что его разум был ослеплён трагедией, заметил, что на бесстрастном лице ангела проскользнуло пугающее выражение вожделения. И не только эта неожиданная мимика появилась у ангела – на его идеальном лице были явные физические изменения: потемнели глаза, и вокруг них наметились морщины, обострились черты лица, и вообще пропала его манекеноподобность. Страшная гримаса ангела быстро исчезла, словно это было только видение, но тут же, ещё несколько раз мелькнула, как быстрая смена кадров. Когда растопыренные пальцы ангела коснулись Грача, светоч завибрировал и начал нагреваться. Подозрения начали терзать Грача, но он не видел другого способа помочь Ленке и замер, готовый к тому, что всё может обернуться очень плохо.
Но вдруг Ленка открыла глаза и вполне ясно произнесла:
– Не отдавай, он ничем не может помочь.
Ангел отдёрнул руку. Ленка томно закрыла глаза, словно погрузившись в глубокий сон. Грач пронзительно уставился на ангела ожидая разъяснения. Странно, но больше Грач не видел на его лице тех пугающих черт – ангел был просто растерян и, подавляя волнение, пролепетал:
– Я не уверен, что это говорила твоя подруга, а не её новая сущность?
Грач внимательно осмотрел Ленку: она больше не дрожала, лицо её порозовело, и теперь казалось, что она просто крепко спит. От её безмятежности Грач начал и сам успокаиваться. Вместе со здравыми мыслями, появились замешательство: слова ангела конечно зародили подозрение, но его жутковатое преображение вызывало недоверие ко всему сказанному. Грачу нужна была подсказка, а на ум приходила только надежда на ещё неведомые возможности светоча. Соображая, как вытянуть эту подсказку, он продолжал непроизвольно поглаживать Ленке виски, веря, что это снимает боль. И вдруг, когда он коснулся её лица, она, немного пробудившись, нежно потёрлась о его ладонь, ласково как кошка. И Грач тут же поверил, что это и есть подсказка.
– Это она!
– Почему ты так уверен?
– Не думаю, что, освободившись из заточения в амулете «сила бессмертных» первым делом захотела бы поспать.
Ангел уставился на Грача с заметным возмущением, даже немного раздуваясь от рвущихся из него каких-то гневных доводов. Уже успокоившийся и самоуверенный Грач ухмыльнулся и сказал:
– Ну говори уже.
– Ты слишком наивен в таких вещах, – нервно выпалил ангел, – ты поверил в то, что тебе хочется верить, а не моему мнению!
– Спасибо что спас нас, я уже и не знал, что делать, – добродушно ответил Грач. – Но не думай, что я прямо уж так наивен – светоч всё чаще помогает мне предугадывать опасность, а также слышать замыслы против меня и приоткрывать чьи-то тайны внутреннего мира.
Ангел даже попритих от простодушного обращения Грача, а может быть он понял намёк и это его смутило.
В это время Тримпо решил напомнить, что он всё ещё здесь главный и потребовал у ангела:
– Представься, ты на моём корабле, тут я решаю, кто будет у меня пассажиром!
Ангел равнодушно глянул на Тримпо и немного подумав ответил:
– По тому как я появился, уже можно понять – меня не сильно интересует, что хозяин может быть против.
Грач улыбнулся, вспомнив про раздражительный нрав ангела.
Тримпо неожиданно поменял тон:
– Спасибо, что вернул корабль на курс.
– Необычный способ путешествовать через пустоту, – также примирительно ответил ангел, показывая на корабль.
После обмена любезностями ангел хотел уже отвернутся, но Тримпо напористо продолжил диалог:
– Твой друг соблазнил меня на этот рейс необычайно большой оплатой, – дождавшись, чтобы ангел вновь повернулся к нему, Тримпо сокрушённо обвёл взглядом корабль, осматривая повреждения, и осторожно договорил: – но мои убытки превзошли все ожидания.
Ангел снова начал нервничать и резко выпалил:
– Я не собираюсь обсуждать стоимость твоих услуг и твои убытки!
Уязвлённый Тримпо замолчал и сосредоточился на управлении. Пока они разговаривали Грач перенёс Ленку к лавке, и бережно закрепил её ремнями в положении лёжа. Опасаясь надолго отходить от неё Грач торопливо разыскал вещмешок, и достал флягу, чтобы вода была под рукой, когда она очнётся.
Ленка несколько раз приоткрывала глаза, и видя, что вокруг всё спокойно, утомлённо вновь смыкала веки. Грач заботливо присматривал за ней, а ещё усиленно пытался контролировать свои мысли, потому что помнил – ангел слышит внутреннюю речь. Грач очень не хотел выдать, что засомневался в ангеле. Грач боялся, что тогда обидчивый ангел бросит их, а как оказалось, без его помощи они обойтись не могут. «Что за заразу подхватила Ленка? – вырывалось у Грача. – И почему ангел привиделся ему каком-то демоническом образе?» Грач тут же пресёк эти мысли и опасливо посмотрел на ангела. Ангел как раз направлялся в его сторону.
Ангел буквально сверлил его взглядом и уже издали выкрикнул:
– У тебя в мыслях какая-то каша из слов и предложений. Ты в смятении?
– Сейчас успокоюсь. Пару глубоких вдохов и соберусь с мыслями, – устало ответил Грач, и совершенно искренне пояснил: – Достало, что как только расслабишься и погрузишься в кайф, Хаос напоминает, что это хищный мир.
Ангел приблизился и рассматривая Ленку сказал:
– Дух божества не уходил из неё. Я тоже надеюсь, что ты сумел применить светоч и с этой помощью твоя подруга получила преобладание. Но если наоборот, то скоро ты станешь игрушкой в руках силы которая прикрывается оболочкой твоей возлюбленной. Ты для неё будешь интересен всего лишь как прислужник.
– Мы справимся, – со вздохом ответил Грач и перевёл разговор на другую тему: – Ты уже сделал то что хотел, оставил ложный след? Дальше ты будешь с нами?
– Я многое успел сделать: и ложный след оставил и в твоей стране побывал. И теперь у меня появилось ещё больше дел и вопросов.
– Так ты же тогда мог и Ленку перенести в мою страну, – перебил его Грач.
– Нет, она нужна тебе здесь. Человеку нужен человек. Иначе ты один придёшь здесь в уныние.
От такого откровения Грач даже растерялся:
– Так ты значит таким образом заботишься обо мне?
– У тебя есть бесценная вещь, которая понадобиться миру.
– Ты про светоч?
– Задумывая восстание я даже не ожидал, что уже в самом начале нам так повезёт.
– Ты толком и не рассказал про свой мятеж: против кого и за что борешься?
Ангел сосредоточился, принял торжественный вид и воодушевлённо заговорил:
– Я хочу бороться за то, чтобы главным принципом мироустройства стала справедливость. Мир людей созрел чтобы поменять бога устрашающего, на бога справедливого.
– И где взять этого нового бога? Ты кого имеешь в виду? Сам хочешь…? – скептически спросил Грач.
Не отвлекаясь на насмешку, ангел продолжил увлечённо излагать свой проект:
– Вера людей породила не меньше богов, чем порождено стихиями. Коллективная вера рождает мощную энергию, которая воплощается в энергетическую сущность – божество.
